Над всем этим великолепием первозданной природы раскинулось ярко-голубое бездонное небо.
Харм, задумавшись, молчал. В Таосе они оставили машину за площадью и пешком направились к центру городка. Ния взяла Харма под руку. Деревья пробивались сквозь каменные плиты площади. Миниатюрный американский флаг трепыхался под ветром на высоченном флагштоке. Подростки сидели на низкой ограде вокруг гостиницы «Ла Фонда». Они по очереди катались на скейтборде. Связки чеснока свисали с ограды. Уличные фонари на толстых деревянных столбах выстроились вокруг площади, перёд магазинчиками, лавками, рынком и гостиницей.
Они пошли к ресторану мимо цветущих кустов и кривых глинобитных стен.
Ветер вздымал пыль, песчинки секли лицо. На вершинах гор все еще лежал снег.
Ния и Харм зашли в ресторан, заказали белое вино. Неторопливо потягивая его из высоких стаканов, они разговаривали и рассматривали картины местных художников, развешанные по стенам.
– Я все думаю о письмах, – сказала Ния. – Они начали приходить после моего отъезда из Парижа. Три года назад. Примерно в то же время, когда мы расстались с Леонардом.
– Тогда же подписали контракт с Сюзанной Сколфильд?
– Да, откуда вы знаете? Харм пожал плечами.
– Не забывайте, я веду расследование. Ваша мать управляла вашей карьерой до того времени?
– Я просто устала от них всех: Леонарда, Мирины, матери. Мне было двадцать семь лет. Меня полностью контролировали. Возможно, звучит нелепо, но три года назад я не имела понятия, кто же я есть на самом деле. Моя жизнь была продолжением ролей, которые играла тогда. Продукт фантазий мамы, муза, повод для вдохновения Леонарда. Я поняла, что меня используют, и подписала контракт с Сюзанной. Потом уехала из Парижа, вернулась в Калифорнию. Снялась в двух фильмах ужасов. Все были ошеломлены. То есть Леонард, Мирина, мама. Но мне понравилось сниматься, было легко, даже забавно, как-то несерьезно. Я любила спецэффекты и быстро развивающийся сюжет. Потом «Мертвая жара». Этим я обязана Леонарду. Потом «Крылья». Я чувствую, что сейчас могу много работать, много сниматься, словно перешла какой-то рубеж. Но мне надо сделать последний фильм Леонарда и Мирины. Меня обязывает контракт. Он подписан давным-давно.
– Вы зарабатываете больше, чем Леонард и Мирина. Всегда есть люди, которых оставляешь позади, когда становишься личностью. Мне всегда хочется знать о мотивах, почему кто-то хочет сделать вам плохо? Почему кому-то необходимо выбить вас из колеи и, вполне возможно, убить?
– Омерзительно, – прошептала она.
– Да, – согласился он. – Убийство – очень омерзительная вещь.
Они снова замолчали. Мужчина с длинной рыжей бородой вдохновенно играл на гитаре. Ния выпила кофе. Несколько пар поднялись из-за столиков, стали танцевать на небольшой площадке перед эстрадой. Ния дотронулась до руки Харма.
– Вы потанцуете со мной?
– Разве вам кто-то отказывает? – спросил он, вставая.
– И много раз.
– Довольно трудно поверить в это.
– Может быть, вы правы. Я сама сознательно искала человека, который сказал бы «нет». Но когда-то я этого не понимала.
– А как быть, если сейчас вам скажут «да»? – спросил Харм.
Она положила голову ему на грудь и почувствовала себя спокойно. Она понимала, что спокойствие ее – фальшивое. Сейчас ее это почти не волновало. Вся ее жизнь была фальшивой. Никто, ни один человек не мог защитить ее от этой фальши. Они танцевали, прижавшись друг к другу, но Ния чувствовала сопротивление Харма. Они оба понимали, что между ними не может быть ничего серьезного. Они – из разных миров. И все равно она прислонялась к нему до тех пор, пока он не расслабился. Напряженность ушла куда-то сама собой.
После обеда они долго бродили по темной, почти пустой площади, разглядывая безделушки и поделки в витринах закрытых магазинов. Стало холодно. Когда Ния рассматривала в одной из витрин пояса из бусинок и мокасины, Харм наклонился, приподнял ее волосы и поцеловал в шею.
– Где хижина? – тихо спросил он.
Ния вспоминала дорогу. Несколько миль на север от Таоса. Поворот направо, в горы. Они сбились в темноте, поехали не в ту сторону, вернулись, покружили и нашли деревянную хижину на каменном фундаменте. Они поцеловались в машине. Куртка Харма жестко царапнула Нию по лицу, но она не обратила внимания.
Хижина промерзла. Харм прочистил камин, разжег жаркий огонь. Ния принесла несколько одеял из маленькой спальни. Расстелила одеяла на полу перед камином. Тени от мебели двигались по стенам. Харм начал снимать рубашку, но Ния отвела его руку, положив пальцы на пуговицы.
– Позволь мне, – прошептала она.
Расстегнув рубашку, она прижалась лицом к его груди. Харм растянулся на одеялах. Она легла на него, приподняла блузку, потерлась грудью о его тело, почувствовала, как он напрягся. Целуя его, она пыталась понять себя, мысленно расставив всех по своим местам. Потом забыла обо всем, подчиняясь его нежным, но настойчивым действиям.
В хижине было по-прежнему холодно. Огонь в камине погас. Ния свернулась комочком за спиной Харма. Он потянулся, повернулся и прикоснулся к ней. Она пошарила рукой возле одеял, нашла часы. Было восемь утра. Ния быстро натягивала на себя одежду. Пар вырывался у нее изо рта.
Ния поднялась, села на диван, чтобы обуться. Под подушкой что-то хрустнуло. Приподняв подушку, она взяла в руки небольшой бумажный пакет. Внутри лежали почтовые открытки, роман Энн Тайлер и чек из книжного магазина Лос-Аламоса. Она вынула открытки и сразу же узнала почерк Тэсс.
«Дорогая мамочка!
У Л. сказочная хижина в Таосе. Мы немного отдохнем здесь перед последним броском. Пять дней сосен и гор до того, как остальные киношники соберутся в Нью-Мексико. Насколько я понимаю, у меня еще год не будет отпуска. Надеюсь вернуться поздним летом. Поздравь бабулю с днем рождения.
Впрочем, я сама отправлю открытку. Целую. Тэсси. 24 июня».
Ния машинально перевернула открытку. На ней был изображен вид Ранчо-де-Таос.
– Харм, – позвала она. Ей показалось, что ее окутывает туман.
– Что случилось? – Харм отбросил одеяло.
Она поискала в пакете бланк магазина, протянула ему чек, а потом открытку.
– Посмотри на дату покупки. Двадцать третье июня. Открытка датирована двадцать четвертым. Тэсс была в Нью-Мексико, по крайней мере, за два дня до того, как должна была прилететь по плану в Альбукерке из Лос-Анджелеса. Они были здесь, Тэсс и Леонард. Леонард все время знал, что она не может прилететь тем рейсом.
Харм сел рядом с ней, прочитал открытку и просмотрел содержимое пакета. Остальные открытки были чистыми.
– Кто распорядился, чтобы ты встречала Тэсс в ту ночь?
Ния задумалась.
– Мы говорили с Леонардом о том, чтобы поехать в Альбукерке вместе за несколько дней до рейса. Потом он уехал на пару дней. Дома остались только мы с Мириной. Скучали, купались в бассейне. Мне кажется, он сказал, что улетает в Лос-Анджелес. Должен встретиться с людьми из студии. Полагаю, он отсутствовал два дня. Когда пришло время ехать за Тэсс, он еще не вернулся, поэтому я поехала одна. В его еженедельнике была запись. Мирина напомнила мне. Да. Так все было. Она сказала: «Ты собираешься встречать Тэсс, или мне послать шофера?» Вообще-то, я не хотела ехать одна, но подумала, что неплохо будет провести время с Тэсс, поболтать. Поэтому я и поехала.
– Значит, все устроила Мирина?
– Да.
Харм сложил открытки в пакет.
– Этот человек – совершенный обманщик, – пробормотал он.
– И Тэсс – тоже, – добавила Ния.
Глава 16
Харм вел машину в сторону Чимайо по старой горной дороге, притормаживая на крутых поворотах. Автомобили обгоняли их. Ния была молчаливой и притихшей. С тех пор, как они покинули хижину, она не сказала ни слова. Харм остановился на заправочной станции. Ния пыталась дозвониться Сюзанне. Номер в гостинице не отвечал: видимо, Сюзанны там не было.
За каждым изгибом дороги открывался вид, от которого захватывало дух. Крутые скалы, бездонные пропасти, синее небо.
Харм протянул руку, погладил волосы Нин, дотронулся до воротника ее куртки из грубой ткани. Казалось, ее духами пропахло все в машине. Она ответила на его жест, прижалась к руке, но по-прежнему молчала и смотрела в сторону, «Исчезла, – подумал он. – Перевоплотилась в Кристину».
– Ты настраиваешься на съемки? – спросил он. – Можем мы поговорить?
Ния посмотрела на него, попыталась улыбнуться, вздохнула. Потом покачала головой.
– Дело не в том… Я все-таки огорошена. Немного расстроилась – столько двуличия вокруг. Столько лжи. Мне необходимо дозвониться до Сюзанны, узнать, что там происходит сегодня. Теперь я даже не знаю, чего ожидать.
– Он всегда так поступает?
– Да, но на этот раз его поведение кажется ненормальным.
– Как ты думаешь, что собирается делать Джакобс?
– Если он снимет меня с роли невесты, я ухожу.
– Он действительно может уволить тебя?
– Не будет же он вести себя настолько глупо. Как бы там ни было, у меня есть небольшой сюрприз для него.
– Какой?
– Увидишь. У буддийской секты «Дзэн» есть пословица: откажись от борьбы, и борьба исчезнет. Понимаешь, как в айкидо. Вместо того, чтобы сопротивляться нападающему, надо принять силу атаки и двигаться вместе с противником. И он пройдет мимо тебя.
– Я лично предпочитаю удар снизу в челюсть. Очень прямо, очень по-американски.
Шоссе резко поворачивало. За поворотом было место съемок. Посыпанный гравием круг, достаточно просторный, чтобы можно было развернуть трейлеры, телефургоны, грузовики и тягачи. На небольшом лугу, покрытом яркими полевыми цветами, стоял маленький вертолет. На плоских платформах грузовиков рабочие крепили кинокамеры для съемки движущихся кадров. Харм было притормозил, но Ния сказала:
– Еще рано. Только десять часов. Давай съездим в Чимайо. Я хочу сходить в храм. Ты не против?
– Собираешься прочесть пару молитв по четкам?
– Да хоть что-нибудь, – ответила она, посмотрела, на него и неожиданно улыбнулась.
Не задумывайтесь и не мечтайте в дороге, если направляетесь в Чимайо. Вы можете проехать мимо поселка. Несколько поворотов дороги мимо красных глинобитных зданий – и Чимайо остался позади. Но Харм помнил поворот к церкви. Он приезжал сюда перед Пасхой с Никки. Рассказывал сыну о чудотворной глине, исцеляющей недуги и несчастья. О том, как в Страстную Пятницу сюда спешат паломники. Весь день они идут пешком из Санта-Фе, оставляют в комнате рядом с часовней костыли и подпорки, прощаясь с болезнями и увечьями. Иисус Христос и Дева Мария исцелят. Говорят, что если дотронешься до святой глины, в твоей жизни произойдет чудо. Харм, нагнувшись, прошел в часовенку, построенную недалеко от ручья. Никки тогда попросил у него разрешения потрогать глину. Харм разрешил. Но мальчик молча постоял, повернулся и вышел. Харм заторопился следом за сыном. Никаких чудес. Не судьба.
Харм свернул за сувенирный магазин и остановил джип. Маленькую церковь окружала низкая глинобитная ограда. Крыша, казалось, прислонилась к песчаному холму прямо позади стены. Церковь была маленькая, словно игрушечная, – детский рисунок или зыбкий образ из сновидения. Ния вышла из джипа. Светлые волосы рассыпались по синей ткани куртки. Она постояла, взглянула на лавочку, в которой продавались свечи, четки, целлофановые закладки для книг с именами и историями из жизни святых.
– Я зайду на минутку.
– Компания нужна?
– Обязательно.
В церкви Ния села на деревянную скамью у задней стены. Харм никогда не чувствовал особого уюта в церквах, но эту он любил. Она была сентиментальной. Алтарь был заставлен многочисленными фигурками Христа: деревянными, стеклянными, пластмассовыми. Они были раскрашенные и позолоченные. На одних был Иисус с опущенными глазами агнца. На других – с глазами, полными горя и страдания, возведенными к небу. Стол перед фигурой Девы Марии уставлен свечами в синих и красных стаканчиках. Церковь была почти пуста. На коленях перед алтарем стоял старик. Женщина возле стены склонила голову, покрытую ажурным шарфом. За стеной кто-то тихо плакал. Старик поднялся, пошел к выходу. Шаги гулко отдавались вверху.
– Хочешь сходить в часовню, где есть священная грязь? – предложил Харм.
Ния резко встала, повернулась и пошла к выходу. Харм повременил немного и вышел. Ния уже была у машины, когда он догнал ее.
– Давай поссоримся, – предложила она, закуривая сигарету и выпуская дым.
«Курит Кристина», – подумал он. Она вошла в церковь Нией, а вышла Кристиной. Потом она произнесла фразу, написанную в сценарии Мириной:
– Я ненавижу этот мотоцикл. Он должен исчезнуть.
Через несколько минут они уже были на съемочной площадке, припарковали джип позади трейлеров. Ширина сидела на складном стуле возле автофургона, склонив голову над кипой бумаг, и что-то писала.
– Вот и Мирина, – сказала Ния в раздумье. – Может быть, она сейчас переписывает по-новому мою сцену. Единственное, чего я хочу, – просто знать свою роль, Я хочу знать, что здесь может случиться со мной. Может быть, мне следует заиметь собаку?
Дэн Хоув увидел их, подошел. В руках он держал коробку, наполненную обрывками пленки. Он был в черной бейсболке и круглых очках.
– Боланд, здесь какой-то полицейский спрашивает вас. Назвал ваше имя. Я сначала подумав, что он, наверное, ошибся, но… – он оборвал фразу, пожал плечами, – он искал детектива, но описал вас. Он вон там, с пилотом вертолета.
Хоув знает. Харм почувствовал себя глупым, выставленным на посмешище. Пусть Джакобс объяснит киногруппе, кто он и зачем здесь находится. Он не может больше играть роль. У него это плохо получается. Когда ему приходится притворяться, все идет не так, как нужно.
Куинтана увидел их и направился через луг.
– Мисс Уайтт, – поприветствовал он Нию, сдвинув шляпу назад. Они пошли ему навстречу.
– Вчера ночью я еще раз съездил к Нимсу, проверил кузов грузовика. Нашел вот это, – он протянул Харму коричневый пакет. – Пакет был засунут в сено, под мешки с кормом.
Харм открыл пакет, заглянул внутрь.
– Компьютерные дискеты, – он хотел вынуть их, но Куинтана остановил.
– Мы еще не сняли с них отпечатки пальцев. Просто взгляните. Интересно. Совершенно не похоже, чтобы они принадлежали Нимсу. Верно?
– Я не заметил никаких компьютеров в доме, – сказал Харм. – У меня тоже есть кое-что для вас, – он протянул полицейскому видеокассету со свадебным платьем, быстро рассказал, что они увидели на ней.
Потом коротко посвятил Куинтану в историю с письмами, которые получает Ния, о ее страхах.
– Некоторые из писем были отпечатаны на матричном принтере, – сказал он. Куинтана молча выслушал, растирая ботинком песок у себя под ногами.
Хоув за дорогой беседовал о чем-то с Леонардом, резко жестикулируя руками. Тэсс в свадебном платье прохаживалась по дороге под руку с Джеком Дризером. Джек приподнял ее и закружил. Она рассмеялась. Харм слегка подтолкнул Нию.
– Похоже, Тэсс готовится к твоей роли.
– Посмотрим, – Ния громко вздохнула, пробормотав: – Где же Сюзанна?
Харм пошел к Джеку и Тэсс, на ходу вынимая из кармана куртки книгу, которую Тэсс оставила в Таосской хижине.
– Что ты хочешь сделать? – спросила Ния.
– Тэсс, послушайте, – окликнул Харм, – Тэсс, обратите внимание на нас, уделите минутку.
Джек и Тэсс остановились, поздоровались с Хармом и Нией.
– Где ты была? Где, черт побери, ты вообще находишься, Ния? – накинулась Тэсс. – Я пыталась связаться с вами обоими вечером по телефону, искала всюду. Даже Сюзанна не могла сказать мне, где ты. Пойми, Ния. Это не моя инициатива! Ты должна мне поверить, Ния.
Джек был одет как Хэнк – полинявшие порванные джинсы, белая футболка, поношенная черная куртка из кожи, очки в металлической оправе. Он поднял руки ладонями вверх.
– Дамы, вы должны просто плыть по течению, а не ссориться. Разве я не говорил вам, Баланд? Импровизация. Лично я не позволяю этому причинять мне хлопоты. Ты не должна обманываться, Ния!
– Тебя-то он не снял с роли!
– Малыш, ты прекрасно знаешь, что он не снимает и тебя.
– Он вычеркивает Кристину из моей памяти.
– Мы должны вместе пройти через все, Ния, – Джек обнял ее за плечи. – Ты столько раз помогала мне. Можешь ты выбросить из головы свои сомнения? Будет намного легче, если ты просто смиришься.
Ния рассмеялась сухим, горьким смехом.
– У Леонарда просто, замечательное место в Таосе, – вмешался в разговор Харм. – Послушайте, Тэсс, мы нашли там вашу книгу. Значит, у вас было приятное время и место отсидки между канадским и нынешним эпизодами?
– Разве не чудесно? – сказала Тэсс, забирая книгу. – Спасибо. Я искала ее повсюду, – она с преувеличенным вниманием разглядывала обложку. На темном фоне переплета было изображено золотое обручальное кольцо. Харм почувствовал, что достал ее, уличил. Тэсс лжет.
– Тебе повезло, Ния. Воспользовалась возможностью снова побывать там, – сказала Тэсс чрезмерно нежным голосом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Харм, задумавшись, молчал. В Таосе они оставили машину за площадью и пешком направились к центру городка. Ния взяла Харма под руку. Деревья пробивались сквозь каменные плиты площади. Миниатюрный американский флаг трепыхался под ветром на высоченном флагштоке. Подростки сидели на низкой ограде вокруг гостиницы «Ла Фонда». Они по очереди катались на скейтборде. Связки чеснока свисали с ограды. Уличные фонари на толстых деревянных столбах выстроились вокруг площади, перёд магазинчиками, лавками, рынком и гостиницей.
Они пошли к ресторану мимо цветущих кустов и кривых глинобитных стен.
Ветер вздымал пыль, песчинки секли лицо. На вершинах гор все еще лежал снег.
Ния и Харм зашли в ресторан, заказали белое вино. Неторопливо потягивая его из высоких стаканов, они разговаривали и рассматривали картины местных художников, развешанные по стенам.
– Я все думаю о письмах, – сказала Ния. – Они начали приходить после моего отъезда из Парижа. Три года назад. Примерно в то же время, когда мы расстались с Леонардом.
– Тогда же подписали контракт с Сюзанной Сколфильд?
– Да, откуда вы знаете? Харм пожал плечами.
– Не забывайте, я веду расследование. Ваша мать управляла вашей карьерой до того времени?
– Я просто устала от них всех: Леонарда, Мирины, матери. Мне было двадцать семь лет. Меня полностью контролировали. Возможно, звучит нелепо, но три года назад я не имела понятия, кто же я есть на самом деле. Моя жизнь была продолжением ролей, которые играла тогда. Продукт фантазий мамы, муза, повод для вдохновения Леонарда. Я поняла, что меня используют, и подписала контракт с Сюзанной. Потом уехала из Парижа, вернулась в Калифорнию. Снялась в двух фильмах ужасов. Все были ошеломлены. То есть Леонард, Мирина, мама. Но мне понравилось сниматься, было легко, даже забавно, как-то несерьезно. Я любила спецэффекты и быстро развивающийся сюжет. Потом «Мертвая жара». Этим я обязана Леонарду. Потом «Крылья». Я чувствую, что сейчас могу много работать, много сниматься, словно перешла какой-то рубеж. Но мне надо сделать последний фильм Леонарда и Мирины. Меня обязывает контракт. Он подписан давным-давно.
– Вы зарабатываете больше, чем Леонард и Мирина. Всегда есть люди, которых оставляешь позади, когда становишься личностью. Мне всегда хочется знать о мотивах, почему кто-то хочет сделать вам плохо? Почему кому-то необходимо выбить вас из колеи и, вполне возможно, убить?
– Омерзительно, – прошептала она.
– Да, – согласился он. – Убийство – очень омерзительная вещь.
Они снова замолчали. Мужчина с длинной рыжей бородой вдохновенно играл на гитаре. Ния выпила кофе. Несколько пар поднялись из-за столиков, стали танцевать на небольшой площадке перед эстрадой. Ния дотронулась до руки Харма.
– Вы потанцуете со мной?
– Разве вам кто-то отказывает? – спросил он, вставая.
– И много раз.
– Довольно трудно поверить в это.
– Может быть, вы правы. Я сама сознательно искала человека, который сказал бы «нет». Но когда-то я этого не понимала.
– А как быть, если сейчас вам скажут «да»? – спросил Харм.
Она положила голову ему на грудь и почувствовала себя спокойно. Она понимала, что спокойствие ее – фальшивое. Сейчас ее это почти не волновало. Вся ее жизнь была фальшивой. Никто, ни один человек не мог защитить ее от этой фальши. Они танцевали, прижавшись друг к другу, но Ния чувствовала сопротивление Харма. Они оба понимали, что между ними не может быть ничего серьезного. Они – из разных миров. И все равно она прислонялась к нему до тех пор, пока он не расслабился. Напряженность ушла куда-то сама собой.
После обеда они долго бродили по темной, почти пустой площади, разглядывая безделушки и поделки в витринах закрытых магазинов. Стало холодно. Когда Ния рассматривала в одной из витрин пояса из бусинок и мокасины, Харм наклонился, приподнял ее волосы и поцеловал в шею.
– Где хижина? – тихо спросил он.
Ния вспоминала дорогу. Несколько миль на север от Таоса. Поворот направо, в горы. Они сбились в темноте, поехали не в ту сторону, вернулись, покружили и нашли деревянную хижину на каменном фундаменте. Они поцеловались в машине. Куртка Харма жестко царапнула Нию по лицу, но она не обратила внимания.
Хижина промерзла. Харм прочистил камин, разжег жаркий огонь. Ния принесла несколько одеял из маленькой спальни. Расстелила одеяла на полу перед камином. Тени от мебели двигались по стенам. Харм начал снимать рубашку, но Ния отвела его руку, положив пальцы на пуговицы.
– Позволь мне, – прошептала она.
Расстегнув рубашку, она прижалась лицом к его груди. Харм растянулся на одеялах. Она легла на него, приподняла блузку, потерлась грудью о его тело, почувствовала, как он напрягся. Целуя его, она пыталась понять себя, мысленно расставив всех по своим местам. Потом забыла обо всем, подчиняясь его нежным, но настойчивым действиям.
В хижине было по-прежнему холодно. Огонь в камине погас. Ния свернулась комочком за спиной Харма. Он потянулся, повернулся и прикоснулся к ней. Она пошарила рукой возле одеял, нашла часы. Было восемь утра. Ния быстро натягивала на себя одежду. Пар вырывался у нее изо рта.
Ния поднялась, села на диван, чтобы обуться. Под подушкой что-то хрустнуло. Приподняв подушку, она взяла в руки небольшой бумажный пакет. Внутри лежали почтовые открытки, роман Энн Тайлер и чек из книжного магазина Лос-Аламоса. Она вынула открытки и сразу же узнала почерк Тэсс.
«Дорогая мамочка!
У Л. сказочная хижина в Таосе. Мы немного отдохнем здесь перед последним броском. Пять дней сосен и гор до того, как остальные киношники соберутся в Нью-Мексико. Насколько я понимаю, у меня еще год не будет отпуска. Надеюсь вернуться поздним летом. Поздравь бабулю с днем рождения.
Впрочем, я сама отправлю открытку. Целую. Тэсси. 24 июня».
Ния машинально перевернула открытку. На ней был изображен вид Ранчо-де-Таос.
– Харм, – позвала она. Ей показалось, что ее окутывает туман.
– Что случилось? – Харм отбросил одеяло.
Она поискала в пакете бланк магазина, протянула ему чек, а потом открытку.
– Посмотри на дату покупки. Двадцать третье июня. Открытка датирована двадцать четвертым. Тэсс была в Нью-Мексико, по крайней мере, за два дня до того, как должна была прилететь по плану в Альбукерке из Лос-Анджелеса. Они были здесь, Тэсс и Леонард. Леонард все время знал, что она не может прилететь тем рейсом.
Харм сел рядом с ней, прочитал открытку и просмотрел содержимое пакета. Остальные открытки были чистыми.
– Кто распорядился, чтобы ты встречала Тэсс в ту ночь?
Ния задумалась.
– Мы говорили с Леонардом о том, чтобы поехать в Альбукерке вместе за несколько дней до рейса. Потом он уехал на пару дней. Дома остались только мы с Мириной. Скучали, купались в бассейне. Мне кажется, он сказал, что улетает в Лос-Анджелес. Должен встретиться с людьми из студии. Полагаю, он отсутствовал два дня. Когда пришло время ехать за Тэсс, он еще не вернулся, поэтому я поехала одна. В его еженедельнике была запись. Мирина напомнила мне. Да. Так все было. Она сказала: «Ты собираешься встречать Тэсс, или мне послать шофера?» Вообще-то, я не хотела ехать одна, но подумала, что неплохо будет провести время с Тэсс, поболтать. Поэтому я и поехала.
– Значит, все устроила Мирина?
– Да.
Харм сложил открытки в пакет.
– Этот человек – совершенный обманщик, – пробормотал он.
– И Тэсс – тоже, – добавила Ния.
Глава 16
Харм вел машину в сторону Чимайо по старой горной дороге, притормаживая на крутых поворотах. Автомобили обгоняли их. Ния была молчаливой и притихшей. С тех пор, как они покинули хижину, она не сказала ни слова. Харм остановился на заправочной станции. Ния пыталась дозвониться Сюзанне. Номер в гостинице не отвечал: видимо, Сюзанны там не было.
За каждым изгибом дороги открывался вид, от которого захватывало дух. Крутые скалы, бездонные пропасти, синее небо.
Харм протянул руку, погладил волосы Нин, дотронулся до воротника ее куртки из грубой ткани. Казалось, ее духами пропахло все в машине. Она ответила на его жест, прижалась к руке, но по-прежнему молчала и смотрела в сторону, «Исчезла, – подумал он. – Перевоплотилась в Кристину».
– Ты настраиваешься на съемки? – спросил он. – Можем мы поговорить?
Ния посмотрела на него, попыталась улыбнуться, вздохнула. Потом покачала головой.
– Дело не в том… Я все-таки огорошена. Немного расстроилась – столько двуличия вокруг. Столько лжи. Мне необходимо дозвониться до Сюзанны, узнать, что там происходит сегодня. Теперь я даже не знаю, чего ожидать.
– Он всегда так поступает?
– Да, но на этот раз его поведение кажется ненормальным.
– Как ты думаешь, что собирается делать Джакобс?
– Если он снимет меня с роли невесты, я ухожу.
– Он действительно может уволить тебя?
– Не будет же он вести себя настолько глупо. Как бы там ни было, у меня есть небольшой сюрприз для него.
– Какой?
– Увидишь. У буддийской секты «Дзэн» есть пословица: откажись от борьбы, и борьба исчезнет. Понимаешь, как в айкидо. Вместо того, чтобы сопротивляться нападающему, надо принять силу атаки и двигаться вместе с противником. И он пройдет мимо тебя.
– Я лично предпочитаю удар снизу в челюсть. Очень прямо, очень по-американски.
Шоссе резко поворачивало. За поворотом было место съемок. Посыпанный гравием круг, достаточно просторный, чтобы можно было развернуть трейлеры, телефургоны, грузовики и тягачи. На небольшом лугу, покрытом яркими полевыми цветами, стоял маленький вертолет. На плоских платформах грузовиков рабочие крепили кинокамеры для съемки движущихся кадров. Харм было притормозил, но Ния сказала:
– Еще рано. Только десять часов. Давай съездим в Чимайо. Я хочу сходить в храм. Ты не против?
– Собираешься прочесть пару молитв по четкам?
– Да хоть что-нибудь, – ответила она, посмотрела, на него и неожиданно улыбнулась.
Не задумывайтесь и не мечтайте в дороге, если направляетесь в Чимайо. Вы можете проехать мимо поселка. Несколько поворотов дороги мимо красных глинобитных зданий – и Чимайо остался позади. Но Харм помнил поворот к церкви. Он приезжал сюда перед Пасхой с Никки. Рассказывал сыну о чудотворной глине, исцеляющей недуги и несчастья. О том, как в Страстную Пятницу сюда спешат паломники. Весь день они идут пешком из Санта-Фе, оставляют в комнате рядом с часовней костыли и подпорки, прощаясь с болезнями и увечьями. Иисус Христос и Дева Мария исцелят. Говорят, что если дотронешься до святой глины, в твоей жизни произойдет чудо. Харм, нагнувшись, прошел в часовенку, построенную недалеко от ручья. Никки тогда попросил у него разрешения потрогать глину. Харм разрешил. Но мальчик молча постоял, повернулся и вышел. Харм заторопился следом за сыном. Никаких чудес. Не судьба.
Харм свернул за сувенирный магазин и остановил джип. Маленькую церковь окружала низкая глинобитная ограда. Крыша, казалось, прислонилась к песчаному холму прямо позади стены. Церковь была маленькая, словно игрушечная, – детский рисунок или зыбкий образ из сновидения. Ния вышла из джипа. Светлые волосы рассыпались по синей ткани куртки. Она постояла, взглянула на лавочку, в которой продавались свечи, четки, целлофановые закладки для книг с именами и историями из жизни святых.
– Я зайду на минутку.
– Компания нужна?
– Обязательно.
В церкви Ния села на деревянную скамью у задней стены. Харм никогда не чувствовал особого уюта в церквах, но эту он любил. Она была сентиментальной. Алтарь был заставлен многочисленными фигурками Христа: деревянными, стеклянными, пластмассовыми. Они были раскрашенные и позолоченные. На одних был Иисус с опущенными глазами агнца. На других – с глазами, полными горя и страдания, возведенными к небу. Стол перед фигурой Девы Марии уставлен свечами в синих и красных стаканчиках. Церковь была почти пуста. На коленях перед алтарем стоял старик. Женщина возле стены склонила голову, покрытую ажурным шарфом. За стеной кто-то тихо плакал. Старик поднялся, пошел к выходу. Шаги гулко отдавались вверху.
– Хочешь сходить в часовню, где есть священная грязь? – предложил Харм.
Ния резко встала, повернулась и пошла к выходу. Харм повременил немного и вышел. Ния уже была у машины, когда он догнал ее.
– Давай поссоримся, – предложила она, закуривая сигарету и выпуская дым.
«Курит Кристина», – подумал он. Она вошла в церковь Нией, а вышла Кристиной. Потом она произнесла фразу, написанную в сценарии Мириной:
– Я ненавижу этот мотоцикл. Он должен исчезнуть.
Через несколько минут они уже были на съемочной площадке, припарковали джип позади трейлеров. Ширина сидела на складном стуле возле автофургона, склонив голову над кипой бумаг, и что-то писала.
– Вот и Мирина, – сказала Ния в раздумье. – Может быть, она сейчас переписывает по-новому мою сцену. Единственное, чего я хочу, – просто знать свою роль, Я хочу знать, что здесь может случиться со мной. Может быть, мне следует заиметь собаку?
Дэн Хоув увидел их, подошел. В руках он держал коробку, наполненную обрывками пленки. Он был в черной бейсболке и круглых очках.
– Боланд, здесь какой-то полицейский спрашивает вас. Назвал ваше имя. Я сначала подумав, что он, наверное, ошибся, но… – он оборвал фразу, пожал плечами, – он искал детектива, но описал вас. Он вон там, с пилотом вертолета.
Хоув знает. Харм почувствовал себя глупым, выставленным на посмешище. Пусть Джакобс объяснит киногруппе, кто он и зачем здесь находится. Он не может больше играть роль. У него это плохо получается. Когда ему приходится притворяться, все идет не так, как нужно.
Куинтана увидел их и направился через луг.
– Мисс Уайтт, – поприветствовал он Нию, сдвинув шляпу назад. Они пошли ему навстречу.
– Вчера ночью я еще раз съездил к Нимсу, проверил кузов грузовика. Нашел вот это, – он протянул Харму коричневый пакет. – Пакет был засунут в сено, под мешки с кормом.
Харм открыл пакет, заглянул внутрь.
– Компьютерные дискеты, – он хотел вынуть их, но Куинтана остановил.
– Мы еще не сняли с них отпечатки пальцев. Просто взгляните. Интересно. Совершенно не похоже, чтобы они принадлежали Нимсу. Верно?
– Я не заметил никаких компьютеров в доме, – сказал Харм. – У меня тоже есть кое-что для вас, – он протянул полицейскому видеокассету со свадебным платьем, быстро рассказал, что они увидели на ней.
Потом коротко посвятил Куинтану в историю с письмами, которые получает Ния, о ее страхах.
– Некоторые из писем были отпечатаны на матричном принтере, – сказал он. Куинтана молча выслушал, растирая ботинком песок у себя под ногами.
Хоув за дорогой беседовал о чем-то с Леонардом, резко жестикулируя руками. Тэсс в свадебном платье прохаживалась по дороге под руку с Джеком Дризером. Джек приподнял ее и закружил. Она рассмеялась. Харм слегка подтолкнул Нию.
– Похоже, Тэсс готовится к твоей роли.
– Посмотрим, – Ния громко вздохнула, пробормотав: – Где же Сюзанна?
Харм пошел к Джеку и Тэсс, на ходу вынимая из кармана куртки книгу, которую Тэсс оставила в Таосской хижине.
– Что ты хочешь сделать? – спросила Ния.
– Тэсс, послушайте, – окликнул Харм, – Тэсс, обратите внимание на нас, уделите минутку.
Джек и Тэсс остановились, поздоровались с Хармом и Нией.
– Где ты была? Где, черт побери, ты вообще находишься, Ния? – накинулась Тэсс. – Я пыталась связаться с вами обоими вечером по телефону, искала всюду. Даже Сюзанна не могла сказать мне, где ты. Пойми, Ния. Это не моя инициатива! Ты должна мне поверить, Ния.
Джек был одет как Хэнк – полинявшие порванные джинсы, белая футболка, поношенная черная куртка из кожи, очки в металлической оправе. Он поднял руки ладонями вверх.
– Дамы, вы должны просто плыть по течению, а не ссориться. Разве я не говорил вам, Баланд? Импровизация. Лично я не позволяю этому причинять мне хлопоты. Ты не должна обманываться, Ния!
– Тебя-то он не снял с роли!
– Малыш, ты прекрасно знаешь, что он не снимает и тебя.
– Он вычеркивает Кристину из моей памяти.
– Мы должны вместе пройти через все, Ния, – Джек обнял ее за плечи. – Ты столько раз помогала мне. Можешь ты выбросить из головы свои сомнения? Будет намного легче, если ты просто смиришься.
Ния рассмеялась сухим, горьким смехом.
– У Леонарда просто, замечательное место в Таосе, – вмешался в разговор Харм. – Послушайте, Тэсс, мы нашли там вашу книгу. Значит, у вас было приятное время и место отсидки между канадским и нынешним эпизодами?
– Разве не чудесно? – сказала Тэсс, забирая книгу. – Спасибо. Я искала ее повсюду, – она с преувеличенным вниманием разглядывала обложку. На темном фоне переплета было изображено золотое обручальное кольцо. Харм почувствовал, что достал ее, уличил. Тэсс лжет.
– Тебе повезло, Ния. Воспользовалась возможностью снова побывать там, – сказала Тэсс чрезмерно нежным голосом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45