– Не знаю, что мне и сказать, – ответил тот. – Мне кажется, что ты не так уж хорошо обошелся со своей прежней женой. Что он за человек, Гуннар?
Гуннар ответил:
– Я не скажу этого, потому что он мой родич. Лучше скажи-ка ты, Ньяль, тебе все поверят.
Ньяль сказал:
– О нем надо сказать, что он человек богатый, достойный и знатный. За него вполне можно выдать невесту.
Хаскульд сказал тогда:
– А что ты посоветуешь, брат мой Хрут?
Хрут сказал:
– Можешь выдать за него невесту, он ей ровня.
Тут они стали договариваться и пришли к согласию во всем. Затем Гуннар поднялся с места, и Траин с ним, и они подошли к женской скамье. Гуннар спросил мать и дочь, согласны ли они на сговор. Те ответили, что не возражают против него, и Халльгерд помолвила свою дочь. Тогда женщин рассадили по-новому: теперь Торхалла сидела между обеими невестами. Свадебный пир продолжался. А когда свадьба кончилась, Хаскульд и его люди поехали на запад, а люди с Ранги к своим дворам. Гуннар дал многим подарки, и его за это хвалили. Халльгерд стала хозяйкой у него в дому. Она любила жить на широкую ногу и всем распоряжаться. Торгерд принялась за хозяйство в Грьоте и стала домовитой хозяйкой.
XXXV
У Гуннара и Ньяля было такое обыкновение, что из дружбы друг к другу каждую зиму один из них гостил у другого. H вот наступил черед Гуннара гостить у Ньяля, и Гуннар с Халльгерд поехали в Бергторсхваль. Хельги с женой не было в то время дома. Ньяль встретил Гуннара хорошо, и когда Гуннар с женой пробыли там некоторое время, вернулись домой Хельги с его женой Торхаллой. Как-то раз Бергтора с Торхаллой подошли к женской скамье, и Бергтора сказала Халльгерд:
– Уступи-ка место этой женщине!
Та ответила:
– И не подумаю. Я не хочу сидеть в углу, как старуха.
– Я распоряжаюсь в этом доме, – сказала Бергтора.
И Торхалла заняла место на скамье.
Бергтора пошла к столу с водой для умыванья рук. Халльгерд взяла Бергтору за руку и сказала:
– Вы с Ньялем под стать друг другу: у тебя все ногти в заусеницах, а он безбородый.
– Твоя правда, – сказала Бергтора. – Но никто из нас не попрекает этим другого. А вот у тебя муж Торвальд не был безбородым, и все же ты велела его убить.
– Мало пользы будет мне от того, – сказала Халльгерд, – что мой муж самый храбрый человек в Исландии, если ты не отомстишь за это, Гуннар!
Тот вскочил, вышел из-за стола и сказал:
– Я еду домой. Бранись со своими домочадцами, а но в чужом доме. Я перед Ньялем в долгу за многое, и я не поддамся, как дурак, на твои подстрекательства.
И они собрались домой.
– Имей в виду, Бергтора, – сказала Халльгерд, – мы еще с тобой не рассчитались!
Бергтора сказала, что ей от этого лучше не станет. Гуннар не проронил ни слова при этом. Он поехал домой в Хлидаренди и был всю зиму дома. Тем временем дело подошло к лету и к альтингу.
XXXVI
Гуннар поехал на тинг, и прежде чем выехать из дому, он сказал Халльгерд:
– Веди себя мирно, пока меня нет дома, и не ссорься, если тебе придется иметь дело с моими друзьями.
– Ну их, твоих друзей! – ответила она.
Гуннар уехал на тинг, увидев, что говорить с ней бесполезно. На тинг приехали также Ньяль и его сыновья.
Теперь надо рассказать о том, что тем временем происходило дома. У Ньяля с Гуннаром был общий лес на горе Раудаскридур. Они не делили леса, и каждый, бывало, рубил в нем, сколько ему было нужно, и не попрекал другого за порубку. У Халльгерд был надсмотрщик по имени Коль. Он давно жил у нее и был отъявленным злодеем. У Ньяля с Бергторой был работник по имени Сварт, которым они не могли нахвалиться. Бергтора сказала ему, чтобы ou поехал на Раудаскридур и нарубил лесу.
– А я пришлю людей, чтобы отвезти лес домой, – сказала она.
Тот сказал, что выполнит поручение. Оп поехал на Раудаскридур, где он должен был пробыть неделю. Между тем в Хлидаренди пришли со стороны Маркарфльота нищие и рассказали, что Сварт на Раудаскридуре и нарубил там очень много лесу.
– Наверно, Бергтора замышляет хорошенько меня ограбить, – сказала Халльгерд. – Но я позабочусь о том, чтобы ему больше не пришлось рубить лес!
Мать Гуннара Раннвейг услышала это и сказала:
– Бывали у нас раньше хорошие хозяйки, но чтобы они замышляли убийство – этого не бывало.
Вот прошла ночь, и наутро Халльгерд завела разговор с Колем.
– Есть у меня для тебя работа, – сказала она и дала ему в руки оружие. – Поезжай-ка на Раудаскридур, там ты встретишь Сварта.
– Что я должен с ним сделать? – спросил он.
– Ты еще спрашиваешь, – сказала она, – злодей ты этакий! Ты должен убить его.
– Будет исполнено, – сказал он, – хоть и похоже на то, что придется мне поплатиться за это жизнью.
– Боишься? – сказала она. – И это после всего того, что я сделала для тебя! Придется мне, видно, обратиться к кому-нибудь другому, если ты не надеешься на самого себя.
Тот взял секиру и, сильно рассерженный, сел на одного из коней Гуннара и поехал к Маркарфльоту. Там он сошел с коня и стал ждать в лесу, пока люди не кончат убирать лес и Сварт не останется один. Затем Коль бросился на Сварта и сказал:
– Не один ты ловок рубить!
И, ударив его секирой по голове, убил наповал, а затем уехал домой и рассказал об убийстве Халльгерд. Она сказала:
– Я позабочусь о том, чтобы с тобой ничего но случилось.
– Это было бы хорошо, – сказал он, – однако другое видел я во сне, перед тем как совершил убийство.
Вот поднялись люди в лес, нашли там Сварта зарубленным и унесли домой. Халльгерд послала к Гуннару на тинг человека рассказать ему об убийстве. Гуннар не стал бранить Халльгерд перед посланцем, и люди сперва не знали, доволен ли он вестью или нет. Немного погодя Гуннар встал и попросил своих людей пойти с ним. Они пошли к палатке Ньяля. Гуннар послал людей, чтобы они попросили Ньяля выйти. Ньяль тотчас же вышел, и они стали разговаривать.
Гуннар сказал:
– Я должен сообщить тебе об убийстве. Убит твой работник Сварт, а виновны в убийстве моя жена и мой надсмотрщик Коль.
Ньяль молчал, пока Гуннар не рассказал всего. Затем Ньяль сказал:
– Не надо тебе давать ей воли.
Гуннар сказал:
– Теперь рассуди нас, как сам сочтешь нужным.
Ньяль сказал:
– Туго придется тебе, если ты будешь всегда расплачиваться за поступки Халльгерд. Ведь в другой раз дело может обернуться хуже, чем сейчас со мной, да и на этот раз дело еще не улажено. Надо подумать, как бы нам с тобой уладить его по-дружески. Я думаю, что это нам удастся. Но все же оно будет для тебя тяжелым испытанием.
Ньяль согласился рассудить дело и сказал:
– Я не хочу запрашивать с тебя. Ты должен уплатить мне двенадцать эйриров серебра, и я ставлю условием нашего примирения, чтобы, если кто-нибудь из моего дома будет виновен, ты рассудил нас не строже.
Гуннар выплатил деньги сполна и затем поехал домой. Ньяль и его сыновья также вернулись домой с тинга. Увидев деньги, Бергтора сказала:
– В меру уплачено, но пусть ровно столько же будет уплачено за Коля, когда придет время.
Гуннар приехал домой с тинга и стал выговаривать Халльгерд. Она ответила, что и за людей получше не всегда платят виру.
– Конечно, – сказал Гуннар, – ты натворишь что-нибудь, а я должен за тебя улаживать.
Халльгерд все похвалялась убийством Сварта, и Бергторе это не нравилось. Однажды Ньяль отправился с сыновьями в Торольвсфелль, чтобы распорядиться там по хозяйству. В тот же день Бергтора, выйдя из дома, увидела, что едет человек на вороном коне. Человек остановился, но в дом не вошел. В руке у него было копье, а у пояса – короткий меч. Она спросила, как его зовут.
– Меня зовут Атли, – ответил тот.
Она спросила, откуда он.
– Я с восточных фьордов, – ответил он.
– Куда держишь путь? – спросила она.
– У меня нет своего двора, – сказал он. – Я хотел повидать Ньяля и Скарпхедина и спросить, не хотят ли они взять меня к себе.
– Что ты можешь делать? – спросила она.
– Обрабатывать землю и многое другое, – сказал он. – Но я не стану таить от тебя, что нрав у меня крутой и что кое-кому пришлось перевязывать раны, нанесенные мной.
– Я не стану укорять тебя в том, что ты не трус.
Атли сказал:
– Не ты ли распоряжаешься здесь?
– Я жена Ньяля, – сказала она, – и распоряжаюсь наймом людей не меньше, чем он сам.
– А меня возьмешь? – спросил тот.
– Пожалуй, возьму, – сказала она, – если ты обещаешь выполнять любые мои поручения, вплоть до убийства.
– Для этого у тебя и без меня найдутся люди, – сказал он, – вряд ли я понадоблюсь тебе для такого дела.
– Я ставлю условия какие хочу, – ответила она.
– Ладно, я согласен, – сказал он.
И она взяла его в дом. Вернувшись с сыновьями домой, Ньяль спросил Бергтору, что это за человек.
– Это твой работник, – ответила она. – Я приняла его в дом, он сказал, что не любит сидеть сложа руки.
– Видно по нем, что он на многое годен, – сказал Ньяль, – но не знаю, на хорошее ли.
Скарпхедин был с Атли приветлив. Летом Ньяль отправился с сыновьями на тинг. Гуннар тоже был на тинге. Ньяль захватил с собой кошелек с деньгами. Скарпхедин спросил:
– Что это за деньги, отец?
– Это деньги, которые заплатил мне Гуннар за нашего работника.
– Наверно, они понадобятся, – сказал Скарпхедин, ухмыляясь.
XXXVII
Теперь надо рассказать о том, что случилось дома. Атли спросил как-то Бергтору, что он должен сегодня делать.
– Я придумала тебе работу, – сказала она. – Тебе надо поехать и найти Коля, потому что сегодня ты должен убить его, если хочешь угодить мне.
– Он мне под пару, – сказал Атли, – потому что мы оба злодеи. Но я постараюсь, чтобы один из нас простился с жизнью.
– Желаю удачи, – сказала она. – За работу получишь награду.
Он захватил с собой оружие, сел на коня, поднялся на Фльотсхлид и встретил там людей, ехавших из Хлидаренди. Это были люди с двора Марк. Они спросили, куда Атли едет. Тот ответил, что разыскивает лошадь.
– Не слишком это большое дело для такого работника, – сказали они. – Надо бы тебе спросить тех, кто проезжал здесь ночью.
– Кого же? – спросил он.
– Коля Убийцу, работника Халльгерд, – ответили они. – Он проехал недавно с пастбища. Он не спал всю ночь.
– Не знаю, посмею ли я встретиться с ним, – сказал Атли. – Он человек злой, и как бы не обошелся со мной как с другими.
– Что-то ты не очень похож на труса, – сказали они.
И они указали ему, куда проехал Коль. Атли хлестнул своего коня и поскакал во весь опор. Нагнав Коля, он сказал ему:
– Хорошо ли ты увязал свой вьюк?
– Не твое это дело, мерзавец, – сказал Коль, – и не дело людей из Бергторсхваля.
– Самое трудное, – сказал Атли, – у тебя еще впереди, а именно – смерть!
И Атли всадил ему копье прямо в грудь. Коль хотел ударить его секирой, но промахнулся, свалился с коня и сразу же умер. Атли поехал обратно и, повстречав работников Халльгерд, сказал им:
– Поезжайте и возьмите коня, потому что Коль свалился с седла и лежит мертвый.
– Это ты убил его, – сказали они.
– Да уж, наверно, Халльгерд покажется, что он умер не своей смертью.
Затем Атли поехал домой и рассказал все Бергторе. Та поблагодарила его за то, что он сделал, и за сказанные им слова.
– Не знаю, – сказал он, – как посмотрит на все это Ньяль.
– Он не будет сердиться, – сказала она. – Ведь он захватил с собой на тинг виру за раба, полученную нами прошлым летом. Теперь эти деньги пойдут за Коля. Но хотя и будет заключена мировая, все же тебе надо быть начеку, потому что Халльгерд не посчитается с мировой.
– Не собираешься ли ты, – спросил Атли, – послать кого-нибудь к Ньялю сообщить ему об убийстве?
– Нет, – сказала она, – я бы предпочла, чтобы за Коля вира не была уплачена.
На этом их разговор кончился.
Халльгерд рассказали об убийстве Коля и о словах Атли. Она сказала, что отплатит Атли за это и послала человека на тинг сообщить Гуннару об убийстве Коля. Гуннар ответил немногословно и послал человека сообщить Ньялю. Тот ничего не ответил. Скарпхедин сказал:
– Что-то рабы стали нынче гораздо предприимчивее, чем раньше. Раньше они, бывало, вцеплялись друг другу в волосы, и только; теперь же они стали убивать друг друга.
И он ухмыльнулся.
Ньяль снял со стены кошелек с деньгами и вышел из палатки. Сыновья его пошли с ним. Они пришли к палатке Гуннара, и Скарпхедин попросил человека, стоявшего в дверях:
– Скажи Гуннару, что мой отец хочет его видеть.
Тот сказал Гуннару. Гуннар немедленно вышел и приветливо поздоровался с Ньядем. Затем они стали разговаривать.
– Нехорошо это, – говорит Ньяль, – что моя жена нарушила мировую и велела убить твоего работника.
– Не буду ее за это бранить, – говорит Гуннар.
– Рассуди ты теперь наше дело, – говорит Ньяль.
– Хорошо, – говорит Гуннар, – я расцениваю обоих работников, Сварта и Коля, одинаково. Ты должен мне заплатить двенадцать эйриров серебра.
Ньяль взял кошель и выплатил Гуннару деньги. Гуннар увидел, что это те самые деньги, которые он сам заплатил в свое время. Ньяль вернулся в свою палатку, и все осталось между ними по-прежнему.
Когда Ньяль вернулся домой, он стал выговаривать Бергторе. Но она сказала, что никогда не уступит Халльгерд. Халльгерд же очень бранила Гуннара за то, что он пошел на мировую. Но Гуннар сказал, что он никогда не откажется от дружбы с Ньялем и его сыновьями. Она очень сердилась, но Гуннар не обратил на это внимания. Больше в этом году ничего особенного не случилось.
XXXVIII
Весной Ньяль сказал Атли:
– Я хочу, чтобы ты уехал на восточные фьорды. Там Халльгерд не сможет посягнуть на твою жизнь.
– Я не боюсь ее, – сказал Атли, – и хотел бы остаться дома, если можно.
– Не советую тебе этого, – сказал Ньяль.
– Лучше мне погибнуть в твоем доме, – сказал Атли, – чем менять хозяина. Но я хочу просить тебя, чтобы, если я буду убит, за меня была уплачена вира не как за раба.
– За тебя будет уплачена вира как за свободного, – сказал Ньяль, – а Бергтора позаботится о том, чтобы ты не остался неотомщенным.
После этого Атли был принят в семью.
А теперь надо рассказать о том, что Халльгерд послала человека в Бьярнарфьорд за своим родичем Брюньольвом Сварливым. Он был злодей, каких мало. Гуннар ничего не знал. Халльгерд сказала, что Брюньольв был бы хорошим надсмотрщиком. Когда Брюньольв приехал, Гуннар спросил его, что ему нужно. Тот ответил, что он приехал жить у него.
– Вряд ли ты будешь украшением нашего дома, – сказал Гуннар, – судя по тому, что я слышал о тебе. Но я не прогоню прочь родича Халльгерд, если она хочет, чтобы он жил с нами.
Гуннар был с ним сдержан, но не враждебен. Между тем подошло время тинга. Гуннар с Кольскеггом поехали на тинг, и когда они приехали на тинг, они встретили там Ньяля с сыновьями, и все они были по-прежнему друзьями.
Бергтора обратилась к Атли:
– Поезжай-ка на гору Торольвсфелль и поработай там с неделю.
Атли поехал туда один и стал жечь уголь в лесу.
Халльгерд сказала Брюньольву:
– Мне сказали, что Атли уехал из дома и работает на Торольвсфелле.
– Как ты думаешь, что он там делает? – говорит он.
– Что-нибудь в лесу, – говорит она.
– Что же я должен с ним сделать? – говорит он.
– Ты должен убить его, – говорит она.
Он промолчал в ответ.
– Тьостольв бы не побоялся убить Атли, – сказала она, – если бы был в живых.
– Недолго придется тебе попрекать меня, – сказал Брюньольв.
Он взял свое оружие, сел на коня и поехал на Торольвсфелль. Он увидел большое облако дыма к востоку от двора Торольвсфелль. Он подъехал ближе, сошел с коня, привязал его и пошел на дым. Вскоре он увидел угольную яму и человека подле нее. Он увидел также копье, воткнутое в землю рядом с этим человеком. Брюньольв подошел к нему с той стороны, куда относило дым, и Атли был так поглощен работой, что не заметил его. Брюньольв ударил его секирой по голове. Атли отскочил так быстро, что секира выпала из рук Брюньольва. Атли схватил копье и метнул его. Брюньольв упал ничком, и копье пролетело над ним.
– Ты воспользовался тем, что застиг меня врасплох, – сказал Атли. – Халльгерд будет довольна, когда узнает от тебя о моей смерти. Меня утешает лишь то, что тебе не придется долго ждать такой же смерти. Возьми же свою секиру, вот она лежит возле меня.
Тот ничего не ответил и не взял секиры, пока Атли не умер. Он поехал на двор Торольвсфелль и объявил об убийстве, а после этого вернулся домой и рассказал обо всем Халльгерд. Та послала человека в Бергторсхваль сказать Бергторе, что свершилась месть за убийство Коля. Затем Халльгерд послала человека на тинг сообщить Гуннару об убийстве Атли.
Гуннар поднялся с места, и Кольскегг с ним. Кольскегг сказал:
– Много горя еще принесут тебе родичи Халльгерд.
И они пошли к Ньялю. Гуннар сказал:
– Я пришел сообщить тебе об убийстве Атли.
Он назвал убийцу.
– Я хочу предложить тебе виру за него. Назначай сам, сколько я должен заплатить.
Ньяль сказал:
– Мы уговорились с тобой не ссориться. Но я не хочу назначать за него виру как за раба.
Гуннар нашел это справедливым и протянул ему руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34