Летом она родила девочку. Глум спросил ее, как назвать дочь.
– Ее следует назвать Торгерд, по матери моего отца. Ведь она вела свой род по отцу от Сигурда Победителя Дракона.
Девочку окропили водой и назвали Торгерд. Когда она подросла, она стала походить на мать. Глум и Халльгерд хорошо ладили между собой. Так продолжалось некоторое время.
С севера, из Бьярнарфьорда, пришли вести, что Сван весной поехал на рыбную ловлю, в море разразилась буря, их отнесло во фьорд Вейдилауса, и они там погибли. А рыбаки из Кальдбака говорили, что они видели, как Сван вошел внутрь горы Кальдбаксхорн и был там хорошо встречен, а другие оспаривали это, утверждая, что этого не было. Но достоверно было известно, что нигде его не нашли, ни живого, ни мертвого. Когда Халльгерд узнала об этом, ей стало очень жаль своего дядю.
Глум предложил Торарину поменяться землями. Торарин сказал, что не хочет.
– Но если я переживу тебя, то я хотел бы получить Вармалёк, – добавил он.
Глум рассказал об этом Халльгерд. Она ответила:
– Торарин вправе требовать этого от нас.
XV
Тьостольв избил как-то работника Хаскульда, и Хаскульд выгнал его из дому. Тьостольв взял своего коня и оружие и сказал Хаскульду:
– Я уезжаю от тебя и больше никогда не вернусь к тебе.
– Все будут этому только рады, – сказал Хаскульд.
Тьостольв поехал в Вармалёк. Халльгерд встретила его хорошо, да и Глум неплохо. Тьостольв рассказал Халльгерд, как ее отец выгнал его из дому, и попросил приютить его. Она ответила, что не может решить, пока не переговорит с Глумом.
– Хорошо ли вы ладите между собой? – спрашивает он.
– Очень хорошо, – отвечает она.
Затем она пошла поговорить с Глумом. Она обняла его шею руками и сказала:
– Исполнишь ли ты то, о чем я попрошу тебя?
– Исполню, если это будет совместимо с честью, – сказал он. – О чем же ты хочешь меня просить?
Она сказала:
– Тьостольва выгнали из дому, и я хочу, чтобы ты позволил ему жить у нас. Но я не стану перечить тебе, если ты этого не хочешь.
Глум сказал:
– Раз ты так послушна, то я позволяю. Но заранее предупреждаю, что если он сделает что-нибудь недоброе, то пусть немедля убирается прочь.
Она передала это Тьостольву. Он ответил:
– Ты молодец, как и следовало ожидать.
После этого Тьостольв стал там жить. Некоторое время он вел себя тихо, но вскоре стал снова задирать люден. Начались у него нелады со всеми, кроме Халльгерд, но она никогда не заступалась за него в его ссорах с другими. Торарин упрекнул как-то Глума в том, что тот пустил к себе Тьостольва, и сказал, что все это когда-нибудь плохо кончится, как это уже было в прошлом. Глум согласился с ним, но все оставил по-прежнему.
XVI
Однажды осенью, когда перегоняли стада с летних пастбищ, Глум недосчитался многих овец. Он сказал Тьостольву:
– Пойди на гору с моими работниками и посмотри, не найдешь ли там моих овец.
– Я не стану заниматься поисками скота, – ответил Тьостольв. – Уж одно то чего стоит, что мне придется таскаться вслед за твоими рабами. Поезжай ты, тогда и я поеду с тобой.
Началась перебранка. Халльгерд сидела подле дома. Погода стояла хорошая. Глум подошел к ней и сказал:
– Мы только что поссорились с Тьостольвом, мы не можем дольше оставаться под одной крышей.
И он рассказал, как все произошло. Халльгерд заступилась за Тьостольва, и они побранились. Глум слегка ударил ее рукой и сказал:
– Не хочу с тобой больше ссориться. – И он ушел.
Она очень любила Глума, но не выдержала и разрыдалась. Тогда Тьостольв подошел к ней и сказал:
– Дурно обошлись с тобой, но больше это не повторится.
– Пожалуйста, не мсти ему и не вмешивайся. Тебе нет дела до пашей ссоры.
Тьостольв ушел от нее усмехаясь.
XVII
Глум позвал людей ехать с ним, и Тьостольв собрался в путь вместе с Глумом. Они поехали вверх по долине Рейкьярдаль, мимо ущелья Баугагиль и дальше на юг, к горе Тверфелль, и там разделились: одних Глум послал к горе Сулуфьялль, где они нашли много овец, а других он послал на выгоны, принадлежавшие людям из Скоррадаля. Случилось так, что Глум и Тьостольв остались одни. Они пошли на юг от горы Тверфелль, нашли там одичалых овец и погнали их на север к горе, но овцы убежали от них в горы. Тогда они стали бранить друг друга, и Тьостольв сказал Глуму, что тот только и умеет, что возиться с Халльгерд. Глум сказал:
– Хочешь нажить врага, сделай человеку много добра. Мне ли слышать брань от тебя, холопа.
– Можешь убедиться в том, что я не холоп, – сказал Тьостольв, – потому что я не стану спасаться от тебя бегством.
Глум рассердился и замахнулся на него ножом, а тот отбил удар секирой, и нож вонзился в секиру на два пальца. Тьостольв тотчас же нанес секирой удар и попал ему в плечо. Ударом разбило лопатку и ключицу, и кровь излилась внутрь. Глум схватился тогда одной рукой за Тьостольва так крепко, что тот упал вместе с ним, но удержать его Глум не мог, так как тут же умер. Тьостольв снял с него золотое кольцо и прикрыл труп камнями. Затем он пошел в Вармалёк. Когда он пришел туда, Халльгерд была подле дома и увидела его окровавленный топор. Он бросил ей кольцо.
– Что случилось и почему твоя секира окровавлена? – спросила она.
– Не знаю, – сказал он, – понравится ли тебе новость. Глум убит.
– Это, наверно, ты убил его? – говорит она.
– Да, – говорит он.
Она засмеялась и сказала:
– Ты, я вижу, малый не промах.
– Что ты посоветуешь мне на этот раз? – спросил он.
– Поезжай к моему дяде Хруту, – говорит она, – он позаботится о тебе.
– Не знаю, – говорит Тьостольв, – благоразумно ли это. Но я все же послушаюсь твоего совета.
Он взял своего коня и той же ночью уехал на запад, в Хрутсстадир. Он привязал коня за домом, подошел к двери и, сильно постучавшись, отошел к северу от дома. Хрут уже не спал. Он быстро вскочил, набросил на себя одежду, надел обувь и схватил меч. Плащом он обвязал себе левую руку до самого плеча. Когда он выходил, люди в доме проснулись. За домом он увидел рослого человека и узнал в нем Тьостольва. Хрут спросил, что случилось.
– Глум убит, – говорит Тьостольв.
– Чьих рук это дело? – спрашивает Хрут.
– Я убил его, – отвечает Тьостольв.
– Зачем же ты приехал сюда? – говорит Хрут.
– Халльгерд послала меня к тебе, – отвечает Тьостольв.
– Значит, она не хотела этого убийства, – сказал Хрут.
И он взмахнул мечом. Тьостольв увидел это и, немедля, взмахнул секирой. Хрут отскочил в сторону и левой рукой так ловко ударил по лезвию секиры, что секира выпала из рук Тьостольва. Затем Хрут ударил Тьостольва мечом по ноге выше колена, так, что почти отсек ему ногу, подскочил к нему и сильно толкнул его. Потом он ударил его мечом по голове и нанес ему смертельную рану. Тьостольв упал навзничь. Тогда вышли из дому домочадцы Хрута и увидели, что произошло. Хрут велел убрать труп Тьостольва и прикрыть его. Затем Хрут поехал к Хаскульду и рассказал ему об убийстве Глума и Тьостольва. Тот опечалился по поводу гибели Глума и поблагодарил за убийство Тьостольва.
Вскоре после этого Торарин Брат Раги узнал об убийстве своего брата Глума. Он поехал с одиннадцатью спутниками на запад, в Хаскульдсстадир. Хаскульд встретил его с распростертыми объятиями и оставил его ночевать. Хаскульд тут же послал сказать Хруту, чтобы тот приехал. Хрут тотчас приехал. На другой день они долго обсуждали убийство Глума.
Торарин сказал:
– Не хочешь ли ты возместить мне как-нибудь смерть брата?
Хаскульд ответил:
– Не я убил твоего брата, и дочь моя не виновна в этом убийстве, а Хрут, как только узнал о нем, убил Тьостольва.
Торарин ничего не сказал в ответ. Казалось, переговоры принимают дурной оборот.
Тогда Хрут сказал:
– Окажем ему честь. Он действительно понес большую потерю, и нам будет вменено в заслугу, если мы одарим его. Тогда он останется нашим другом на всю жизнь.
Так они и сделали. Оба брата сделали ему подарки, и он вернулся к себе, на юг. Весной он обменялся с Халльгерд дворами, и она поехала на юг, в Лаугарнес, а он – в Вармалёк. И больше о Торарине не будет говориться в этой саге.
XVIII
Теперь надо рассказать о том, что Мард Скрипица заболел и умер. Это показалось всем большой потерей. Все наследство перешло к его дочери Унн. Она еще не была вторично замужем. Унн любила жить на широкую ногу и не заботилась о своем хозяйстве. Вскоре она растратила все свое добро, так что у нее ничего не осталось, кроме земли и драгоценностей.
XIX
Жил человек по имени Гуннар. Он был родичем Уин. Его мать звали Раннвейг. Она была дочерью Сигфуса, сына Сигвата Рыжего, который был убит у переправы Сандхоль. Отца Гуннара звали Хамунд. Он был сын Гуннара, по имени которого назван двор Гуннарсхольт, и внук Бауга. Мать Хамунда звали Хравнхильд, она была дочерью Сторольва и внучкой Лосося. Сторольв был брат Хравна Законоговорителя. Сын Сторольва был Орм Могучий.
Гуннар, сын Хамунда, жил в Хлидаренди на гряде Фльотсхлид. Это был человек рослый, сильный и очень искусный в бою. Он рубил мечом обеими руками и в то же время метал копья, если хотел. Он так быстро взмахивал мечом, что казалось, будто в воздухе три меча. Не было равных ему в стрельбе из лука, он всегда попадал без промаха в цель. Он мог подпрыгнуть в полном вооружении больше чем на высоту своего роста и прыгал назад не хуже, чем вперед. Он плавал как тюлень. Не было такой игры, в которой кто-либо мог состязаться с ним. О нем говорили, что ловкостью он превосходит всех. Он был хорош собой. Лицо у него было белое, нос прямой, но слегка вздернутый, глаза голубые и зоркие, щеки румяные, волосы густые и красивого цвета. Он прекрасно знал правила обхождения, был вынослив, щедр и сдержан, верен в дружбе и строг в выборе друзей. Много у него было всякого добра.
Одного из его братьев звали Кольскегг. Это был человек рослый и сильный, великодушный и бесстрашный. Другого брата Гуннара звали Хьярт. Он был еще ребенком. Братом Гуннара, рожденным вне брака, был Орм Лесная Опушка, но о нем не будет речи в этой саге. У Гуннара была сестра по имени Арнгуд. Она была замужем за Хроаром, годи из Тунги, сыном Уни Нерожденного и внуком Гардара, открывшего Исландию. У Арнгуд был сын Хамунд Хромой, двор которого назывался Хамундарстадир.
XX
Жил человек по имени Ньяль. Его отцом был Торгейр Голыше, сын Торольва. Мать Ньяля звали Асгерд. Она была дочь херсира Аскеля Немого. Она приехала в Исландию и поселилась к востоку от реки Маркарфльот, менаду Альдустейном и Сельяландсмули. У нее был еще сын, по имени Торир из Хольти. Он был отец Торлейва Ворона, от которого происходят люди из Скогара, Торгрима Рослого и Скораргейра.
Ньяль жил в Бергторсхвале, в Ландейяр. Другой его двор назывался Торольвсфелль. Ньяль был богат и хорош собой, но у него не было бороды. Он был такой знаток законов, что не было ему равных. Он был мудр и прозорлив и всегда давал хорошие советы. Он был доброжелателен, обходителен и великодушен и никому не отказывал в помощи, кто бы ни обращался к нему.
Его жену звали Бергтора. Она была дочь Скарпхедина. Бергтора была очень домовитая и достойная женщина, но немного суровая. У них с Ньялем было шесть детей – три дочери и три сына, и о всех них будет речь позднее в этой саге.
XXI
Теперь надо рассказать о том, что, когда Унн растратила все свое добро, она поехала в Хлидаренди к Гуннару. Тот принял хорошо свою родственницу, и она осталась там ночевать. На другой день они сидели вдвоем и разговаривали. Они долго говорили о разных вещах, пока Унн не сказала ему, что нуждается в деньгах.
– Это плохо, – сказал Гуннар.
– Что же ты посоветуешь мне делать? – спросила она.
Он ответил:
– Возьми, сколько тебе нужно, из денег, которые мне должны люди.
– Я не хочу тратить твои деньги, – говорит она.
– Чего же ты в таком случае хочешь? – говорит он.
– Я хочу, чтобы ты получил мое добро от Хрута, – говорит она.
– Это дело безнадежное, – говорит он, – раз твой отец не мог получить его. Ведь он был большой знаток законов, я же в них мало разбираюсь.
Она ответила:
– Хрут добился своего силой, а не законом. Отец мой был стар, п люди отсоветовали ему биться с Хрутом. У меня больше нет никого, кто мог бы заступиться за меня в этом деле, кроме тебя.
– Я бы взялся за это дело, – сказал он, – но не знаю, как подступиться к нему.
Она ответила:
– Поезжай в Бергторсхваль, к Ньялю. Уж он-то придумает что-нибудь. Ведь он тебе большой друг.
– Что ж, – говорит Гунпар, – он, верно, не откажет в хорошем совете, как не отказывал многим другим.
Разговор их кончился тем, что Гуннар взялся вести тяжбу, а ей дал денег, сколько ей было нужно, и она поехала домой. Гуннар же вскоре поехал к Ньялю. Тот принял его хорошо, и они стали разговаривать. Гуннар сказал:
– Я приехал к тебе за добрым советом.
Ньяль ответил:
– Мой совет всегда к услугам многих моих друзей, но для тебя я особенно постараюсь.
Гуннар сказал:
– Я хочу сказать тебе, что взялся вести дело Унн против Хрута.
– Это трудное дело, – говорит Ньяль, – и оно может плохо кончиться. Все же я дам тебе совет, который мне кажется наилучшим. Все кончится благополучно, если ты во всем будешь следовать моему совету. Но если ты отступишь от него, то твоя жизнь подвергнется опасности.
– Ни в чем не отступлю от него, – говорит Гуннар.
Помолчав немного, Ньяль сказал:
– Я обдумал дело. Вот мой совет:
XXII
– Ты поедешь из дому с двумя спутниками. На тебе должен быть плащ, а под ним шерстяная одежда в коричневых полосах. Под этой одеждой должна быть скрыта твоя хорошая одежда. В руке у тебя пусть будет топор. Вам нужно взять в дорогу по два копя – одного доброго и другого тощего. Захвати с собой также кузнечный товар. Выезжайте в дорогу рано утром, и как только вы переедете через реку Хвиту на запад, закрой себе плащом лицо. Люди будут любопытствовать, кто этот рослый человек, и пусть спутники твои говорят, что это Хедин Торговый из Эйяфьорда и что он везет с собой кузнечный товар. Человек он злобный, пустобрех и всезнайка. Он часто нарушает уговор и набрасывается на людей, если они делают что-нибудь не по его желанию. Ты должен поехать на Боргарфьорд, повсюду предлагать там свой кузнечный товар, торговаться и часто нарушать уговор. Тогда пойдет слух, что Хедин Торговый – человек очень плохой, и это будет недалеко от истины. Ты поедешь сначала в долину Нордрардаль, затем на Хрутафьорд и в долину Лаксдаль и, наконец, приедешь в Хаскульдсстадир. Там остановись и сиди всю ночь у дверей, низко опустив голову. Хаскульд, конечно, предупредит всех своих, чтобы никто не имел дела с Хедином Торговым и что он человек плохой. Утром ты поедешь оттуда на соседний двор. Там предложи свой товар, и пусть сверху у тебя лежат самые худшие вещи, но ты отрицай их недостатки. Хозяин, конечно, станет разглядывать товар и найдет в нем недостатки, но ты вырывай у него товар из рук и бранись. Хозяин скажет, что ничего другого нельзя было и ждать от тебя. Тогда ты набросишься на него, хоть это и не в твоих привычках, но смотри, умерь свою силу, чтобы тебя не узнали. Тогда пошлют кого-нибудь в Хрутсстадир сказать Хруту, что надо как-нибудь развести вас. Он тотчас пошлет за тобой, и ты должен немедля поехать к нему. Тебе отведут место на скамье против почетного сиденья, на котором будет сидеть Хрут. Ты поздоровайся с ним, и он приветливо примет тебя. Он спросит, не с севера ли ты, и ты отвечай, что ты с Эйяфьорда. Он спросит, много ли там знатных людей. «Много там подлости», – скажешь ты. «Знаешь ли ты людей из долины Рейкьярдаль?» – спросит он. «Мне знакома вся Исландия», – скажешь ты. «Есть ли в Рейкьярдале доблестные люди?» – спросит он. «Воры там все и злодеи», – скажешь ты. Тогда Хруту покажется это забавным, и он рассмеется. Вы заговорите о людях с восточных фьордов, и ты должен всех бранить. Наконец зайдет у вас разговор о людях с равнины Рангарвеллир. Скажи, что там никого не осталось с тех пор, как умер Мард Скрипица. Хрут спросит, почему ты думаешь, что после Марда Скрипицы там никого не осталось. На это ты ответишь, что он был так мудр и так искусно вел тяжбы, что его доброе имя ни разу не пострадало. Хрут спросит, известно ли тебе что-либо о том, какое у него с ним было дело. «Известно мне, скажешь, что он лишил тебя жены и ты остался ни при чем». Тогда Хрут ответит: «Разве ты не считаешь уроном для него, что он не добился добра, из-за которого затевал тяжбу?» – «На это я могу хорошо возразить тебе, – скажешь ты. – Ты вызвал его на поединок, а он был стар, и друзья отсоветовали ему биться с тобой, тем дело и кончилось». – «Вызвать-то я его вызвал, – скажет Хрут, – и глупым людям это показалось законным. Но ведь он мог бы возобновить тяжбу на другом тинге, если б у него хватило духу». – «Знаю я это», – скажешь ты. Тогда он спросит тебя: «Разве ты понимаешь что-нибудь в законах?» – «Там у нас, на севере, я слыл знатоком, – скажешь ты, – но все же расскажи мне, как нужно возобновлять тяжбу».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
– Ее следует назвать Торгерд, по матери моего отца. Ведь она вела свой род по отцу от Сигурда Победителя Дракона.
Девочку окропили водой и назвали Торгерд. Когда она подросла, она стала походить на мать. Глум и Халльгерд хорошо ладили между собой. Так продолжалось некоторое время.
С севера, из Бьярнарфьорда, пришли вести, что Сван весной поехал на рыбную ловлю, в море разразилась буря, их отнесло во фьорд Вейдилауса, и они там погибли. А рыбаки из Кальдбака говорили, что они видели, как Сван вошел внутрь горы Кальдбаксхорн и был там хорошо встречен, а другие оспаривали это, утверждая, что этого не было. Но достоверно было известно, что нигде его не нашли, ни живого, ни мертвого. Когда Халльгерд узнала об этом, ей стало очень жаль своего дядю.
Глум предложил Торарину поменяться землями. Торарин сказал, что не хочет.
– Но если я переживу тебя, то я хотел бы получить Вармалёк, – добавил он.
Глум рассказал об этом Халльгерд. Она ответила:
– Торарин вправе требовать этого от нас.
XV
Тьостольв избил как-то работника Хаскульда, и Хаскульд выгнал его из дому. Тьостольв взял своего коня и оружие и сказал Хаскульду:
– Я уезжаю от тебя и больше никогда не вернусь к тебе.
– Все будут этому только рады, – сказал Хаскульд.
Тьостольв поехал в Вармалёк. Халльгерд встретила его хорошо, да и Глум неплохо. Тьостольв рассказал Халльгерд, как ее отец выгнал его из дому, и попросил приютить его. Она ответила, что не может решить, пока не переговорит с Глумом.
– Хорошо ли вы ладите между собой? – спрашивает он.
– Очень хорошо, – отвечает она.
Затем она пошла поговорить с Глумом. Она обняла его шею руками и сказала:
– Исполнишь ли ты то, о чем я попрошу тебя?
– Исполню, если это будет совместимо с честью, – сказал он. – О чем же ты хочешь меня просить?
Она сказала:
– Тьостольва выгнали из дому, и я хочу, чтобы ты позволил ему жить у нас. Но я не стану перечить тебе, если ты этого не хочешь.
Глум сказал:
– Раз ты так послушна, то я позволяю. Но заранее предупреждаю, что если он сделает что-нибудь недоброе, то пусть немедля убирается прочь.
Она передала это Тьостольву. Он ответил:
– Ты молодец, как и следовало ожидать.
После этого Тьостольв стал там жить. Некоторое время он вел себя тихо, но вскоре стал снова задирать люден. Начались у него нелады со всеми, кроме Халльгерд, но она никогда не заступалась за него в его ссорах с другими. Торарин упрекнул как-то Глума в том, что тот пустил к себе Тьостольва, и сказал, что все это когда-нибудь плохо кончится, как это уже было в прошлом. Глум согласился с ним, но все оставил по-прежнему.
XVI
Однажды осенью, когда перегоняли стада с летних пастбищ, Глум недосчитался многих овец. Он сказал Тьостольву:
– Пойди на гору с моими работниками и посмотри, не найдешь ли там моих овец.
– Я не стану заниматься поисками скота, – ответил Тьостольв. – Уж одно то чего стоит, что мне придется таскаться вслед за твоими рабами. Поезжай ты, тогда и я поеду с тобой.
Началась перебранка. Халльгерд сидела подле дома. Погода стояла хорошая. Глум подошел к ней и сказал:
– Мы только что поссорились с Тьостольвом, мы не можем дольше оставаться под одной крышей.
И он рассказал, как все произошло. Халльгерд заступилась за Тьостольва, и они побранились. Глум слегка ударил ее рукой и сказал:
– Не хочу с тобой больше ссориться. – И он ушел.
Она очень любила Глума, но не выдержала и разрыдалась. Тогда Тьостольв подошел к ней и сказал:
– Дурно обошлись с тобой, но больше это не повторится.
– Пожалуйста, не мсти ему и не вмешивайся. Тебе нет дела до пашей ссоры.
Тьостольв ушел от нее усмехаясь.
XVII
Глум позвал людей ехать с ним, и Тьостольв собрался в путь вместе с Глумом. Они поехали вверх по долине Рейкьярдаль, мимо ущелья Баугагиль и дальше на юг, к горе Тверфелль, и там разделились: одних Глум послал к горе Сулуфьялль, где они нашли много овец, а других он послал на выгоны, принадлежавшие людям из Скоррадаля. Случилось так, что Глум и Тьостольв остались одни. Они пошли на юг от горы Тверфелль, нашли там одичалых овец и погнали их на север к горе, но овцы убежали от них в горы. Тогда они стали бранить друг друга, и Тьостольв сказал Глуму, что тот только и умеет, что возиться с Халльгерд. Глум сказал:
– Хочешь нажить врага, сделай человеку много добра. Мне ли слышать брань от тебя, холопа.
– Можешь убедиться в том, что я не холоп, – сказал Тьостольв, – потому что я не стану спасаться от тебя бегством.
Глум рассердился и замахнулся на него ножом, а тот отбил удар секирой, и нож вонзился в секиру на два пальца. Тьостольв тотчас же нанес секирой удар и попал ему в плечо. Ударом разбило лопатку и ключицу, и кровь излилась внутрь. Глум схватился тогда одной рукой за Тьостольва так крепко, что тот упал вместе с ним, но удержать его Глум не мог, так как тут же умер. Тьостольв снял с него золотое кольцо и прикрыл труп камнями. Затем он пошел в Вармалёк. Когда он пришел туда, Халльгерд была подле дома и увидела его окровавленный топор. Он бросил ей кольцо.
– Что случилось и почему твоя секира окровавлена? – спросила она.
– Не знаю, – сказал он, – понравится ли тебе новость. Глум убит.
– Это, наверно, ты убил его? – говорит она.
– Да, – говорит он.
Она засмеялась и сказала:
– Ты, я вижу, малый не промах.
– Что ты посоветуешь мне на этот раз? – спросил он.
– Поезжай к моему дяде Хруту, – говорит она, – он позаботится о тебе.
– Не знаю, – говорит Тьостольв, – благоразумно ли это. Но я все же послушаюсь твоего совета.
Он взял своего коня и той же ночью уехал на запад, в Хрутсстадир. Он привязал коня за домом, подошел к двери и, сильно постучавшись, отошел к северу от дома. Хрут уже не спал. Он быстро вскочил, набросил на себя одежду, надел обувь и схватил меч. Плащом он обвязал себе левую руку до самого плеча. Когда он выходил, люди в доме проснулись. За домом он увидел рослого человека и узнал в нем Тьостольва. Хрут спросил, что случилось.
– Глум убит, – говорит Тьостольв.
– Чьих рук это дело? – спрашивает Хрут.
– Я убил его, – отвечает Тьостольв.
– Зачем же ты приехал сюда? – говорит Хрут.
– Халльгерд послала меня к тебе, – отвечает Тьостольв.
– Значит, она не хотела этого убийства, – сказал Хрут.
И он взмахнул мечом. Тьостольв увидел это и, немедля, взмахнул секирой. Хрут отскочил в сторону и левой рукой так ловко ударил по лезвию секиры, что секира выпала из рук Тьостольва. Затем Хрут ударил Тьостольва мечом по ноге выше колена, так, что почти отсек ему ногу, подскочил к нему и сильно толкнул его. Потом он ударил его мечом по голове и нанес ему смертельную рану. Тьостольв упал навзничь. Тогда вышли из дому домочадцы Хрута и увидели, что произошло. Хрут велел убрать труп Тьостольва и прикрыть его. Затем Хрут поехал к Хаскульду и рассказал ему об убийстве Глума и Тьостольва. Тот опечалился по поводу гибели Глума и поблагодарил за убийство Тьостольва.
Вскоре после этого Торарин Брат Раги узнал об убийстве своего брата Глума. Он поехал с одиннадцатью спутниками на запад, в Хаскульдсстадир. Хаскульд встретил его с распростертыми объятиями и оставил его ночевать. Хаскульд тут же послал сказать Хруту, чтобы тот приехал. Хрут тотчас приехал. На другой день они долго обсуждали убийство Глума.
Торарин сказал:
– Не хочешь ли ты возместить мне как-нибудь смерть брата?
Хаскульд ответил:
– Не я убил твоего брата, и дочь моя не виновна в этом убийстве, а Хрут, как только узнал о нем, убил Тьостольва.
Торарин ничего не сказал в ответ. Казалось, переговоры принимают дурной оборот.
Тогда Хрут сказал:
– Окажем ему честь. Он действительно понес большую потерю, и нам будет вменено в заслугу, если мы одарим его. Тогда он останется нашим другом на всю жизнь.
Так они и сделали. Оба брата сделали ему подарки, и он вернулся к себе, на юг. Весной он обменялся с Халльгерд дворами, и она поехала на юг, в Лаугарнес, а он – в Вармалёк. И больше о Торарине не будет говориться в этой саге.
XVIII
Теперь надо рассказать о том, что Мард Скрипица заболел и умер. Это показалось всем большой потерей. Все наследство перешло к его дочери Унн. Она еще не была вторично замужем. Унн любила жить на широкую ногу и не заботилась о своем хозяйстве. Вскоре она растратила все свое добро, так что у нее ничего не осталось, кроме земли и драгоценностей.
XIX
Жил человек по имени Гуннар. Он был родичем Уин. Его мать звали Раннвейг. Она была дочерью Сигфуса, сына Сигвата Рыжего, который был убит у переправы Сандхоль. Отца Гуннара звали Хамунд. Он был сын Гуннара, по имени которого назван двор Гуннарсхольт, и внук Бауга. Мать Хамунда звали Хравнхильд, она была дочерью Сторольва и внучкой Лосося. Сторольв был брат Хравна Законоговорителя. Сын Сторольва был Орм Могучий.
Гуннар, сын Хамунда, жил в Хлидаренди на гряде Фльотсхлид. Это был человек рослый, сильный и очень искусный в бою. Он рубил мечом обеими руками и в то же время метал копья, если хотел. Он так быстро взмахивал мечом, что казалось, будто в воздухе три меча. Не было равных ему в стрельбе из лука, он всегда попадал без промаха в цель. Он мог подпрыгнуть в полном вооружении больше чем на высоту своего роста и прыгал назад не хуже, чем вперед. Он плавал как тюлень. Не было такой игры, в которой кто-либо мог состязаться с ним. О нем говорили, что ловкостью он превосходит всех. Он был хорош собой. Лицо у него было белое, нос прямой, но слегка вздернутый, глаза голубые и зоркие, щеки румяные, волосы густые и красивого цвета. Он прекрасно знал правила обхождения, был вынослив, щедр и сдержан, верен в дружбе и строг в выборе друзей. Много у него было всякого добра.
Одного из его братьев звали Кольскегг. Это был человек рослый и сильный, великодушный и бесстрашный. Другого брата Гуннара звали Хьярт. Он был еще ребенком. Братом Гуннара, рожденным вне брака, был Орм Лесная Опушка, но о нем не будет речи в этой саге. У Гуннара была сестра по имени Арнгуд. Она была замужем за Хроаром, годи из Тунги, сыном Уни Нерожденного и внуком Гардара, открывшего Исландию. У Арнгуд был сын Хамунд Хромой, двор которого назывался Хамундарстадир.
XX
Жил человек по имени Ньяль. Его отцом был Торгейр Голыше, сын Торольва. Мать Ньяля звали Асгерд. Она была дочь херсира Аскеля Немого. Она приехала в Исландию и поселилась к востоку от реки Маркарфльот, менаду Альдустейном и Сельяландсмули. У нее был еще сын, по имени Торир из Хольти. Он был отец Торлейва Ворона, от которого происходят люди из Скогара, Торгрима Рослого и Скораргейра.
Ньяль жил в Бергторсхвале, в Ландейяр. Другой его двор назывался Торольвсфелль. Ньяль был богат и хорош собой, но у него не было бороды. Он был такой знаток законов, что не было ему равных. Он был мудр и прозорлив и всегда давал хорошие советы. Он был доброжелателен, обходителен и великодушен и никому не отказывал в помощи, кто бы ни обращался к нему.
Его жену звали Бергтора. Она была дочь Скарпхедина. Бергтора была очень домовитая и достойная женщина, но немного суровая. У них с Ньялем было шесть детей – три дочери и три сына, и о всех них будет речь позднее в этой саге.
XXI
Теперь надо рассказать о том, что, когда Унн растратила все свое добро, она поехала в Хлидаренди к Гуннару. Тот принял хорошо свою родственницу, и она осталась там ночевать. На другой день они сидели вдвоем и разговаривали. Они долго говорили о разных вещах, пока Унн не сказала ему, что нуждается в деньгах.
– Это плохо, – сказал Гуннар.
– Что же ты посоветуешь мне делать? – спросила она.
Он ответил:
– Возьми, сколько тебе нужно, из денег, которые мне должны люди.
– Я не хочу тратить твои деньги, – говорит она.
– Чего же ты в таком случае хочешь? – говорит он.
– Я хочу, чтобы ты получил мое добро от Хрута, – говорит она.
– Это дело безнадежное, – говорит он, – раз твой отец не мог получить его. Ведь он был большой знаток законов, я же в них мало разбираюсь.
Она ответила:
– Хрут добился своего силой, а не законом. Отец мой был стар, п люди отсоветовали ему биться с Хрутом. У меня больше нет никого, кто мог бы заступиться за меня в этом деле, кроме тебя.
– Я бы взялся за это дело, – сказал он, – но не знаю, как подступиться к нему.
Она ответила:
– Поезжай в Бергторсхваль, к Ньялю. Уж он-то придумает что-нибудь. Ведь он тебе большой друг.
– Что ж, – говорит Гунпар, – он, верно, не откажет в хорошем совете, как не отказывал многим другим.
Разговор их кончился тем, что Гуннар взялся вести тяжбу, а ей дал денег, сколько ей было нужно, и она поехала домой. Гуннар же вскоре поехал к Ньялю. Тот принял его хорошо, и они стали разговаривать. Гуннар сказал:
– Я приехал к тебе за добрым советом.
Ньяль ответил:
– Мой совет всегда к услугам многих моих друзей, но для тебя я особенно постараюсь.
Гуннар сказал:
– Я хочу сказать тебе, что взялся вести дело Унн против Хрута.
– Это трудное дело, – говорит Ньяль, – и оно может плохо кончиться. Все же я дам тебе совет, который мне кажется наилучшим. Все кончится благополучно, если ты во всем будешь следовать моему совету. Но если ты отступишь от него, то твоя жизнь подвергнется опасности.
– Ни в чем не отступлю от него, – говорит Гуннар.
Помолчав немного, Ньяль сказал:
– Я обдумал дело. Вот мой совет:
XXII
– Ты поедешь из дому с двумя спутниками. На тебе должен быть плащ, а под ним шерстяная одежда в коричневых полосах. Под этой одеждой должна быть скрыта твоя хорошая одежда. В руке у тебя пусть будет топор. Вам нужно взять в дорогу по два копя – одного доброго и другого тощего. Захвати с собой также кузнечный товар. Выезжайте в дорогу рано утром, и как только вы переедете через реку Хвиту на запад, закрой себе плащом лицо. Люди будут любопытствовать, кто этот рослый человек, и пусть спутники твои говорят, что это Хедин Торговый из Эйяфьорда и что он везет с собой кузнечный товар. Человек он злобный, пустобрех и всезнайка. Он часто нарушает уговор и набрасывается на людей, если они делают что-нибудь не по его желанию. Ты должен поехать на Боргарфьорд, повсюду предлагать там свой кузнечный товар, торговаться и часто нарушать уговор. Тогда пойдет слух, что Хедин Торговый – человек очень плохой, и это будет недалеко от истины. Ты поедешь сначала в долину Нордрардаль, затем на Хрутафьорд и в долину Лаксдаль и, наконец, приедешь в Хаскульдсстадир. Там остановись и сиди всю ночь у дверей, низко опустив голову. Хаскульд, конечно, предупредит всех своих, чтобы никто не имел дела с Хедином Торговым и что он человек плохой. Утром ты поедешь оттуда на соседний двор. Там предложи свой товар, и пусть сверху у тебя лежат самые худшие вещи, но ты отрицай их недостатки. Хозяин, конечно, станет разглядывать товар и найдет в нем недостатки, но ты вырывай у него товар из рук и бранись. Хозяин скажет, что ничего другого нельзя было и ждать от тебя. Тогда ты набросишься на него, хоть это и не в твоих привычках, но смотри, умерь свою силу, чтобы тебя не узнали. Тогда пошлют кого-нибудь в Хрутсстадир сказать Хруту, что надо как-нибудь развести вас. Он тотчас пошлет за тобой, и ты должен немедля поехать к нему. Тебе отведут место на скамье против почетного сиденья, на котором будет сидеть Хрут. Ты поздоровайся с ним, и он приветливо примет тебя. Он спросит, не с севера ли ты, и ты отвечай, что ты с Эйяфьорда. Он спросит, много ли там знатных людей. «Много там подлости», – скажешь ты. «Знаешь ли ты людей из долины Рейкьярдаль?» – спросит он. «Мне знакома вся Исландия», – скажешь ты. «Есть ли в Рейкьярдале доблестные люди?» – спросит он. «Воры там все и злодеи», – скажешь ты. Тогда Хруту покажется это забавным, и он рассмеется. Вы заговорите о людях с восточных фьордов, и ты должен всех бранить. Наконец зайдет у вас разговор о людях с равнины Рангарвеллир. Скажи, что там никого не осталось с тех пор, как умер Мард Скрипица. Хрут спросит, почему ты думаешь, что после Марда Скрипицы там никого не осталось. На это ты ответишь, что он был так мудр и так искусно вел тяжбы, что его доброе имя ни разу не пострадало. Хрут спросит, известно ли тебе что-либо о том, какое у него с ним было дело. «Известно мне, скажешь, что он лишил тебя жены и ты остался ни при чем». Тогда Хрут ответит: «Разве ты не считаешь уроном для него, что он не добился добра, из-за которого затевал тяжбу?» – «На это я могу хорошо возразить тебе, – скажешь ты. – Ты вызвал его на поединок, а он был стар, и друзья отсоветовали ему биться с тобой, тем дело и кончилось». – «Вызвать-то я его вызвал, – скажет Хрут, – и глупым людям это показалось законным. Но ведь он мог бы возобновить тяжбу на другом тинге, если б у него хватило духу». – «Знаю я это», – скажешь ты. Тогда он спросит тебя: «Разве ты понимаешь что-нибудь в законах?» – «Там у нас, на севере, я слыл знатоком, – скажешь ты, – но все же расскажи мне, как нужно возобновлять тяжбу».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34