"А может, поменяем темп?" Мы удивились: "Что-что?" Он объяснил: "Сыграйте ее быстpee. Дайте-ка я попробую". И показал нам, как нужно. Мы подумали: "А ведь верно, так даже лучше". Сказать по правде, нас немного смутило то, что он лучше нас угадал темп". Джон : "В конце концов Джордж Мартин предложил нам записать другую песню. "Please Please Me" запишем в следующий раз, - пообещал он, - а пока попробуйте немного доработать ее".Несколько недель мы работали над этой песней. Мы немного меняли темп, слегка подправили слова, решили ввести в нее партию гармоники, как в "Love Me Do". К следующей сессии записи мы были готовы и не могли дождаться, когда запишем эту песню" (63). Джордж Мартин : "Они вернулись с вариантом песни в ускоренном темпе, и я сказал: "Ладно, давайте попробуем ее". А к концу записи сказал им: "Это ваш первый хит. Великолепно". Нил Аспиналл : "Об этом можно было только мечтать - стать первыми, но вместе с исполнением мечты, началась битломания. В Ливерпуле они часто сталкивались с массовой истерией, но там они знали всех в лицо. Там никто не пытался наброситься на них, перевернуть фургон или сорвать боковые зеркала. Внезапно началось совершенное безумие, которое было приятно, но справиться с ним было нелегко. Мне пришлось сопровождать их в театры и выводить оттуда - просто войти и выйти уже не получалось.Они начали выступать на ВВС, у них появился офис и фан-клуб в Лондоне. У Клиффа Ричарда тоже был собственный фан-клуб; видимо, его наличие служило показателем того, каковы позиции исполнителя. Были сделаны первые рекламные фотографии - на них "Битлз" одеты в пиджаки без воротников. Эти фотографии подписывали в присутствии поклонников, а я раздавал их.Когда они выступали, шум в зале почти начисто заглушал их голоса. Вопили в основном девушки, но самым странным было то, что "Битлз" нравились и ребятам. К ним тянуло всех". Пол : "Некоторое время мы радовались воплям зрителей, потому что на ранних концертах мы иногда мечтали, чтобы кто-нибудь заглушил наш собственный шум. Аппаратура зачастую была ужасной, да и мы не всегда играли хорошо. Не помню, где это случилось, но однажды вечером мы сильно фальшивили, это была катастрофа, но мы держались". Джон : "Труднее всего было выбраться из зала после выступления. Когда вздыхаешь с облегчением, думая, что все уже позади и ты вот-вот усядешься в машину, выясняется, что кто-то проколол у нее шины" (63). Джордж : "К тому времени, как мы выпустили одну или две пластинки, - кажется, во время турне с Крисом Монтесом, - у крупных залов задолго до начала стали собираться девушки. Приезжая на концерт, мы должны были прорываться сквозь толпу к служебному входу. Когда нам удавалось высмотреть тех, кто выглядел более-менее прилично, мы проталкивали их в дверь и захлопывали ее за собой; потом они, конечно, приходили к нам в раздевалку". Ринго : "Мы стали первыми - о чем еще можно было мечтать? Мы стремились стать только первыми. Конечно, после этого все наши песни становились хитами, и это было странно, потому что мы невольно ждали, что хоть какая-нибудь не станет хитом. Когда это случилось, мы вздохнули с облегчением: "Слава Богу, все кончилось". Напряжение было большим; целая дюжина наших песен поднималась на первое место, поэтому та, которая наконец не попала в хит-парад, принесла облегчение". Джон : "Год назад, пока все это не началось, мы могли свободно войти в любой зал и выйти оттуда, могли останавливаться в отелях, гулять по вечерам, ходить по магазинам, не собирая целые толпы. О том, что нам раньше нравилось, теперь можно было только мечтать. Наверное, когда-нибудь шумиха утихнет, и мы сможем вернуться к нормальной, мирной жизни" (63). Джон : "Первый альбом был записан за одну длинную, двенадцатичасовую сессию" (76). Джордж : "Второй мы записывали еще дольше!" Нил Аспиналл : "С первых сессий записи они всегда работали во второй студии на Эбби-Роуд. Операторская находилась этажом выше. Лестница вела в довольно большую, похожую на амбар комнату-студию. Мне известно, что поначалу "Битлз" сильно нервничали, но, по-моему, любой волновался бы во время своей первой записи. Это была настоящая учеба не только для них, но и для Джорджа Мартина, и отработали отлично". Джон : "Мы впервые в жизни попали в студию. Запись закончилась через двенадцать часов, потому что больше тратить деньги никто не хотел.При записи этой пластинки была сделана попытка представить нашу игру вживую, почти так, как эта музыка звучала в залах Гамбурга и Ливерпуля. Конечно, невозможно передать атмосферу концерта, где толпа притопывает в такт музыке, но эта пластинка дает хотя бы некоторое представление о том, как мы играли, пока не стали "удачливыми "Битлз" (76).Прежде всего, мы работали без эха. Когда этот эффект только появился, он был нам не по карману. А когда мы смогли позволить себе эту примочку, она нам уже разонравилась, и мы никогда не пользовались ею на сцене. Это было правильное решение - не использовать эхо, потому что в противном случае мы были бы похожи на все остальные группы" (63). Джордж Мартин : "Я побывал в клубе "Кэверн", увидел, на что они способны, я знал их репертуар, знал, что они могут сыграть, и сказал: "Давайте запишем все песни, какие у вас есть; приезжайте в студию, мы справимся за день". Мы начали около одиннадцати утра и закончили в одиннадцать вечера, записав за это время полный альбом.Поначалу во время записи "Битлз" ни во что не вникали. Только через год их заинтересовала студийная аппаратура и техника записи. Но они всегда стремились к лучшему, поэтому с первого раза их редко что устраивало. Они прослушивали дубли, а затем делали еще два или три варианта, пока наконец один из них не устраивал их. Только много позднее они получили возможность работать без ограничения времени и количества дублей" Ринго : "Все происходящее виделось мне, как в тумане. Студия, запись альбома - все было как во сне.Свой первый альбом мы не репетировали. По-моему, он был записан вживую. Сначала мы прогнали все песни, чтобы для каждой найти свой звук, а потом просто начали записывать их одну за другой". Джордж : "Мы постоянно были на грани срыва. Мы прогоняли все песни, прежде чем что-нибудь записать. Послушав немного, Джордж Мартин спрашивал: "А еще что-нибудь у вас есть?" "Do You Want To Know A Secret" ("Хочешь узнать секрет?") - моя песня в этом альбоме. Собственное пение мне не понравилось. Я не умел петь, никто не объяснил мне, как это нужно делать: "Слушай, ла-ла-ла, хочешь, хочешь узнать секрет? Ла-ла-ла... Пообещай никому не говорить..." Джон : "Не могу сказать, что песню "Do You Want To Know A Secret" я написал специально для Джорджа. Тогда я жил в своей первой квартире, которую мне не приходилось делить с четырнадцатью другими студентами и студентками школы искусств. А после того как я женился на Син, Брайан Эпстайн отдал нам свою квартирку, которую он снимал в Ливерпуле для своих тайных сексуальных связей, - не домой же ему было кого-то приводить.Тут у меня в голове и появились эти слова, я написал песню, а Джордж спел ее" (80). Джордж : "В тот раз мы чуть было не записали песню "Keep Your Hands Off My Baby" ("He тронь мою детку") Гоффина и Кинга - хит Маленькой Евы, спетый ею вслед за "The Loco-Motion". Иногда мы разучивали песни, исполняли их пару раз, а потом отказывались от них, как в случае с песней "That's When Your Heartaches Begin" ("Вот когда у тебя заболело сердце"), песней Элвиса, которую исполнял Пол. Там в середине есть еще такие слова: "Любовь - это то, что мы никогда не сможем делить с кем-то", - вы когда-нибудь слышали такую нелепую строчку?В этот альбом вошла и "Anna" ("Анна") Артура Александера. Помню, мы записывали несколько его вещей, Джон спел три или четыре его песни. (Одной из них была "Soldier Of Love" ("Солдат любви"), она звучала на ВВС). Артур Александер использовал своеобразную партию ударных, которую мы пытались повторить, но не смогли и в конце концов выдумали что-то свое собственное. Множество раз мы пытались кому-то подражать, но у нас ничего не получалось, и мы изобретали свои варианты. (Уверен, именно так появился стиль реггей. По-моему, кто-то играл музыку в стиле калипсо, слушал рок-н-ролл шестидесятых и думал: "Попробуем и мы так", но не сумел, и в результате получился реггей. А теперь мы все пытаемся играть реггей, но у нас не получается".)". Ринго : "Мы начали около полудня и закончили, если не ошибаюсь, в полночь, Джон охрип во время записи "Twist And Shout" ("Твистуй и ори"). Мы знали все эти песни, потому что с ними выступали по всей стране. Вот почему мы могли сразу прийти на студию и записать их. С микрофонами все было просто: по одному перед каждым усилителем, два навесных для барабанов, один для певца и еще один для большого барабана. Но большого барабана на записи не слышно, поэтому теперь мне кажется, что память меня подводит, - на самом деле перед ним микрофона не было". Джордж Мартин : "Я знал, что при исполнении песни "Twist And Shout" легко сорвать голос, и потому сказал: "Эту мы запишем в самом конце дня, потому что, если мы начнем с нее, ни на что другое у вас уже не хватит голоса". Поэтому ее в ту ночь записывали последней. Мы сделали два дубля, после чего Джон окончательно охрип. Но записи это пошло только на пользу, для этой песни необходим сорванный голос". Джон : "Последняя песня чуть не убила меня. После нее голос восстановился не скоро; при каждом глотке горло саднило. Я всегда стыдился этой песни, потому что я мог бы спеть ее гораздо лучше, но теперь это меня не волнует. Всякий поймет, что я просто орал, как буйный, стараясь изо всех сил (76). Мы пели на протяжении двенадцати часов почти непрерывно. Мы были простужены и беспокоились о том, как это отразится на записи. К концу дня всем нам хотелось только одного: выпить несколько пинт молока.Ожидая, когда нам дадут прослушать альбом, мы извелись от волнения. Мы перфекционисты: если бы выяснилось, что запись никуда не годится, нам пришлось бы начинать все заново. Но вышло так, что мы остались довольны результатом" (68). Джордж : "Для конверта этого альбома нас сфотографировали в офисе "EMI", на балконе, выходящем на Манчестер-Сквер. Снимок сделал Энгус Макбин, и у меня до сих пор сохранился костюм, в котором я тогда снимался. (В 1990 году я надевал его на вечеринку. Предполагалась вечеринка в стиле пятидесятых, но я сжульничал и надел костюм шестидесятых годов. Он выглядел вполне сносно, но застегнуть брюки я все-таки не смог.)В 1969 году мы сделали похожие снимки для "Красного" и "Синего" альбомов, хотя одно время собирались использовать их для конверта альбома "Let It Be".Вплоть до, а может быть, и на протяжении всего нашего психоделического периода студия "EMI" во многом напоминала обычное государственное учреждение. Здесь по-настоящему обучали всех сотрудников. Они начинали с копирования пленок, затем становились операторами, потом помогали при записи демонстрационных пленок и только потом, после того как они проходили через все отделы компании, им разрешали руководить процессом создания демонстрационных записей, и лишь в самом конце они становились звукорежиссерами. А если внезапно все специалисты оказывались занятыми, наступал звездный час какого-нибудь из учеников. Их обучали как следует, но ходить на работу в костюме с галстуком в 1967 году было нелепо". Пол : "Помню, в большинстве случаев, приходя в студию, мы страшно нервничали, но вместе с тем были возбуждены - это нервное возбуждение. Визиты на Эбби-Роуд приводили нас в восторг. Однажды у двери мы встретились с сэром Доналдом Уолфитом. Мы заходили в здание, а он выходил, и эта сцена была словно целиком взята из книги "Просто Уильям", - великий человек! На нем было пальто с широким каракулевым воротником, которое смотрелось, может быть, даже несколько театрализованно. Мне запомнились его широкие, кустистые брови. Он взглянул на нас из-под бровей, взглянул покровительственно, но доброжелательно и низким голосом произнес: "Привет, как дела?"В то время нас даже не пускали в операторскую. "Нас" отделяли от "них". Все, кто работал в операторской, носили белые рубашки с галстуками, они были взрослыми. В коридорах и задних комнатах сидели люди в длинных лабораторных халатах, техники и инженеры, а мы были ремесленниками. Мы входили в студию через отдельный вход, низшие служащие помогали нам устанавливать аппаратуру. Так было и продолжалось, пока мы не стали очень знаменитыми (и даже тогда условия почти не изменились, разве что мы устраивали ночные сессии - повелось это со времен "Сержанта Пеппера").Постепенно мы стали своими и оккупировали все. Мы просто захватили все здание. Там были только мы, те, кто участвовал в записи, и швейцар, и больше никого. Было просто удивительно бродить по коридорам и курить в эхокамере. Думаю, мы знали это здание лучше президента компании, потому что мы в буквальном смысле слова жили там. Я даже купил дом за углом - так мне там нравилось. Мне не хотелось уходить оттуда". Джордж : "В марте мы отправились в турне с Томми Роу и Крисом Монтесом, которые на равных правах считались хедлайнерами. Один из них завершал первое шоу вечера, а другой - второе. Хитом Криса Монтеса была песня "Let's Dance" ("Потанцуем"), а Томми Роу - "Sheila" ("Шейла")."Битлз" становились все более популярными - к несчастью для Томми и Криса. Открытие турне состоялось в Лондоне. После концерта все собрались, потому что импресарио Артур Хауэс сказал, что лучше будет, если "Битлз" будут заканчивать первое отделение. Первоначально, по-моему, предполагалось, что Крис Монтес заканчивает весь концерт, а Томми Роу - первое отделение. Поэтому мы стали отказываться: "Нет, нет, пусть заканчивают Томми и Крис". Мы по-прежнему считали их знаменитостями. Помню, Томми Роу заупрямился и твердил: "У меня контракт, я расторгну его, если заканчивать концерт буду не я!"Я сочувствовал Крису Монтесу: разве он виноват, что был просто маленьким мексиканцем? Бедняга, он пел медленную испанскую песню, сидя на стуле, а стиляги в зале кричали: "Эй, ты, проваливай!" Он останавливался: "Хорошо, если вам это не нравится! Ладно". Он откладывал гитару и пытался спеть что-то другое. Видеть это было грустно, но битломания уже началась, "Please Please Me" стала хитом, на подходе была "From Me To You". Нил Аспиналл : "В следующее турне в мае они отправились с Роем Орбисоном..." Пол : "Прямо в автобусе Рой Орбисон написал, по-моему, "Pretty Woman" ("Красотка"), в нас взыграл дух соперничества, и это было неплохо. Он сыграл нам свою песню, мы сказали: "Замечательно, Рой. Неужели ты только что написал ее?" Но на самом деле в нас сидела мысль: "Мы тоже должны написать что-нибудь такое же классное". Следующий шаг очевиден - мы сели писать свою песню. И написали. Ею стала "From Me To You". Джон : "Наши пластинки покупали, а наше название по-прежнему печатали на афишах вторым; в одно из своих первых больших турне мы отправились с Роем Орбисоном и опять оказались на афишах вторыми. Угнаться за ним было чертовски трудно. Он устраивал настоящие шоу - впрочем, как и все корифеи, но у Орбисона был потрясающий голос" (75). Джордж : "До самой смерти он был звездой благодаря своим песням и бесподобному голосу. У него было столько хитов, что люди могли слушать его всю ночь. Ему было незачем лезть вон из кожи, дрыгать ногами, он никогда даже не приплясывал, а стоял как вкопанный. Двигались только его губы, и даже когда он брал высокие ноты, он никогда не напрягался. Он казался чудом, чем-то уникальным.Но очень скоро наше название стали писать на афишах первым. И нам пришлось выступать уже после Роя. Кое-где в театрах на сцене закрывали один из занавесов, так что мы могли расставить за ним аппаратуру, а тем временем кто-нибудь уже выступал на сцене. Не помню, где была в это время его группа, но сам Рой каждый вечер выходил на сцену и в конце выступления неизменно пел: "Она возвращается ко мне... ду-ду-ду-ду-ду..." И зрители сходили с ума. А мы ждали, когда он еще раз выйдет на "бис", и думали: "Как мы будем выглядеть после него?" Задача была не из легких". Джон : "Прежде мы никогда не значились на афишах первыми. Успех измерить нельзя, но, если бы это было возможно, я понял бы, что мы добились успеха, когда Рой Орбисон попросил бы у нас разрешения записать две наши песни" (63). Ринго : "Выступать после Роя было страшновато. Он заводил зрителей, они требовали продолжения. Ожидая своей очереди, мы прятались за занавесом и перешептывались друг с другом. А тут как раз объявляли: "А теперь догадайтесь, кто будет следующим! Ваши любимцы!" Мы выходили на сцену, и все было о-кей". Джон : "Монго лет я писал песни без помощи Пола. Мы всегда писали и вместе, и поодиночке. В соавторе я не нуждался - разве что согласился бы писать вместе с Джорджем". Ринго : "После того как мы записали "Love Me Do" (хотя и без моего участия), "Please Please Me" и "From Me To You", три наших первых сингла, мы всегда с нетерпением ждали, когда же их будут передавать по радио. Брайан предупреждал: "Начало в двадцать минут восьмого". Если в это время мы ехали в машине, мы останавливались, чтобы послушать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88