например, два руководителя похожих производств могут оказывать друг другу помощь, выполняя работы друг за друга без оплаты. Такого рода сотрудничество взаимовыгодно и долгосрочно, но взяткой не является, так как если проанализировать все их отношения, окажется, что в сумме за все время выгоды не получил ни один, ни другой.
Безвозмездная помощь также не является взяткой, но якобы безвозмездная помощь, оказываемая для получения каких-либо привилегией, взяткой является.
Бывает так, что основная суть данной должности – получение взяток «на потоке». Люди добиваются этой должности именно для того, чтобы им «несли взятки», а если им «приносят мало», начинают вымогать, искренне считая, что получают «свое». Такой поток взяток требует организации и определенной степени безнаказанности, так как взяткодатель и взяткополучатель часто не знакомы друг с другом, поэтому возможность предательства является достаточно высокой. Для безнаказанности нужны или высокие покровители во властных структурах, или «обычность» взятки: все всегда давали тому, кто находится на этой должности, и будут давать всегда. Для «потока взяток» характерным является возможность сурового наказания того, кто не принес взятку, таким образом, взятка подкрепляется вымогательством, и часто уклониться от дачи взятки чрезвычайно трудно, а то и вовсе невозможно. Если же потенциальный взяткодатель привлекает к делу правоохранительные органы и данный взяткополучатель садится в тюрьму, то почти все люди той организации, связанные с ним нитями коррупции, опасаясь за свое будущее, мстят проявившему честность человеку, и тому становится ясно, что «лучше бы он просто дал взятку, как все, а не стоил из себя героя».
Когда общий доход человека от взяток значительно превышает его зарплату, тогда он начинает относиться к зарплате (часто государственной), просто как к приятному дополнению, как к бонусу относительно своего основного дохода – дохода от взяток. Соответственно такой работник выполняет свои обязанности ровно настолько, чтобы им был доволен вышестоящий начальник, не более того; а если еще и делится частью своего «потока взяток» с начальством, тогда получается крепкая коррупционная связь, разорвать которую очень трудно: взяточник всегда на хорошем счету у начальства.
Взятка не дает возможности требовать от исполнителя качества и соблюдения сроков выполнения работ (оказания услуг, поставки товаров). Если суть договора не работа и получение прибыли от ее выполнения, а существенное увеличение цены и дележ этих «дополнительных денег», то какой смысл в качестве и сроках работы?
Вот пример. Пусть имеется работа, которую надо сделать за 100 условных единиц денег, при этом подрядчик получит 10% прибыли. Пусть по результатам сговора подрядчика и представителя заказчика цена работы увеличивается до 150 единиц, а разница между реальной и увеличенной ценой делится сторонами пополам. В итоге представитель заказчика получит 25 условных единиц денег, подрядчик получит 25+10=35 условных единиц денег прибыли, а организация, которой нужна данная работа, вместо 100 заплатит 150 условных денежных единиц. Как видно из данного расчета, страдает только организация-заказчик (часто это бывает государственная организация). При этом подрядчик считает глупым четко выполнять обязательства, ведь коррумпированный представитель заказчика все равно согласится с плохим качеством и сорванными сроками выполнения работ, ибо его интересует не работа, а его доля при дележе излишней прибыли. Поэтому подрядчик делает некачественно, увеличивая собственную прибыль с 10% до 30-50% и более, срывает сроки, ссылаясь на неизбежные и непреодолимые обстоятельства – и заказчик соглашается с этим! Понятно, почему подрядчик экономит – этим он получает прибыль, но зачем срывает сроки? А сроки – это фактически денежный (иногда товарный) кредит, предоставленный заказчиком: деньги получены, но работа не выполнена, а значит, заказчик выступает в роли банка, дающего беспроцентную и беззалоговую ссуду.
Ищите банк, который согласится на такие условия – и не найдете его!
Таковы пути отдельных взятки, но если взяток много, то возникает такое явление, как коррупция.
§ 2. Коррупция.
Элементы коррупции присутствуют во всех государствах практически во все времена.
Основа коррупции – желание отдельного гражданина или фирмы решить свой вопрос или быстрее, или в свою пользу, то есть желание получить выгоду. Если потенциальная выгода велика, то можно считать, что основы для коррупции заложены.
Действие коррупции можно описать, как борьбу двух противоположных сил. Первая сила – это давление государственной машины, это законы, запреты, наказания; это и моральные запреты, и религиозные нормы. Вторая сила – это эгоизм, жадность; жажда выгоды, прибыли, славы, власти. Но это отнюдь не борьба частного и общественного!
Обе этих силы не являются постоянными по мощи: чем больше можно получить выгоды за счет коррупционных действий, тем более жесткое наказание может обрушится на головы преступников, а в крайних случаях наказанием может быть лишение жизни. Например, в обычном обществе продажа коммерческой информации конкурентам является преступлением, но не тяжким, однако продажа государственно тайны представителям другой страны, являясь по сути аналогичным преступлением, наказывается чрезвычайно высокими тюремными сроками или смертной казнью.
Если государство желает «очистить» один из аспектов жизни, то оно может начать применять значительно более жестокие, чем обычно, наказания за мелкие правонарушения, пытаясь с помощью государственного террора запугать своих граждан и заставить их исполнять закон. Такой путь – это путь становления и существования тоталитарного государства.
Чем более свободна экономическая жизнь в данном государстве и чем меньше оно регулирует частные взаимоотношения, тем меньше почвы для коррупции и тем ниже ее уровень. Но государство создано для регулирования, создано для того, чтобы кому-то из своих граждан мешать во благо других, поэтому не вмешиваться и не регулировать государственная машина не может. Например, употребление алкоголя. Казалось бы, личное дело каждого отдельного гражданина, что и сколько пить, но общество не желает бесконтрольного роста алкоголизма, поэтому возникают моральные запреты: детям пить нельзя, напиваться нельзя и прочее. Эти запреты формулируются в виде законов, жесткость которых в разных странах различна, но суть одна: давление государственной машины с целью уменьшить распространение алкоголизма. Коррупция позволяет уменьшить это давление: взятки представителям силовых структур «закрывают им глаза» на эти нарушения, но хорошо ли это? В данном случае коррупция выступает как зло.
Но часто коррупция выступает как благо, заставляя государство принимать нужные законы и позволяя гражданам выживать в сложных экономических ситуациях. Например, незаконное предпринимательство и уход от налогов. В условиях излишне сильного налогового пресса работать честно становится невозможно, поэтому приходится работать не совсем честно, недоплачивая государству и давая взятки представителям правоохранительных органов, чтобы они не видели очевидного. Но зато люди работают и получают зарплату, пусть и не платят всех чудовищных по размеру налогов. А что, может, лучше закрыть дело? Все, кто работал «в тени» закроют свой бизнес, выгонят на улицу своих работников и вместе пойдут на биржу труда – а там пусто: откуда взяться новым рабочим местам, если 90% заработанного надо отдать государству? Но есть-то надо и каждый день! Так что выбор для безработных невелик – голодное нищенство, преступный путь или недоплачивать налоги, то есть возвращаться обратно в область теневой экономики. Как видно, польза от коррупции есть – с ее помощью граждане могут «проскальзывать» через неприятные и мешающие им законы, которые в перспективе могут быть вообще отменены государством.
Коррупция процветает тогда, когда государство сильно давит на своих граждан, но при этом за нарушения наказывает не столь жестоко, как тоталитарная диктатура. В этих условиях коррупция становится массовым явлением: получение взяток является «как бы бизнесом», почти моральным и «слегка» незаконным. Государственные служащие занимаются придумыванием барьеров, которые надо преодолевать гражданам с помощью взяток. Теневая экономика разрастается, становясь больше официальной, и государство как структура слабеет.
В условиях тотальной коррупции законы обычно неэффективны, ибо вырождаются в средство зарабатывания денег. Представители контролирующих органов любые законодательные инициативы воспринимают как барьер, за преодоление которого фирмы и граждане должны нести им взятки, поэтому все нововведения являются лишь ухудшением уже существующей ситуации: люди видят, что с каждым новым законом их обдирают все больше и больше и конца-края этому не видно. А раз данный закон неэффективен, государство отменяет старый и принимает новый закон, аналогичный, который так же не будет работать. Но отменять старый закон перед принятием нового совсем не обязательно, потому что в старом законе содержится много полезного, поэтому старый закон законодатели правят, внося сотни и тысячи поправок, часто сами того не желая, но все же запутывая его. В итоге получается так: действующие законы взаимно противоречивы, новые законы так же неэффективны, как и старые, количество чиновников-бюрократов, которые должны разбираться в этом запутанном юридическом клубке, растет, коррупционное давление на граждан увеличивается, а в целом все движения государства напоминают бег на месте, и периодически проходящие демократические (или псевдодемократические) выборы не меняют картину, а слабое государство, в котором «воруют все», неспешно движется в сторону радикально кровавых лет.
Такие государства называют (неофициально, конечно) «гнилыми». Как ни печально признать, но этот термин достаточно четко описывает суть и будущее такой страны.
Карьера и родственные связи
Часто коррупцией называют получение экономических преимуществ одних людей по отношению к другим за счет родственных связей. В «идеальном государстве» данную должность (или данный заказ) потенциально может получить любой человек (или фирма) – и получает тот, кто продемонстрирует наибольшую компетентность для данного поста (или данная фирма убедит всех, что при наименьшей цене обеспечит наиболее высокое качество при низких сроках исполнения). Но такое «идеальное устройство» противоречит природе человека: мы, люди, заботимся о своих – сначала о родственниках, потом о знакомых, и только затем уже о соотечественниках. У Энгельса в его работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства» ясно показано, что суть семьи – это передача от отца к сыну накопленных богатств, а также по возможности власти, должности, специальности и прочего. Таким образом, пока существуют семья (моногамная или полигамная) и частная собственность, родственники будут помогать друг другу в карьерном росте. Так и было в истории: сын царя становился царем, сын барона – становился бароном, сын крестьянина – крестьянином, а сын раба – рабом.
Забота отца о будущем своего сына, проявляющаяся и после его совершеннолетия, – это нормально.
Эта же забота толкает отца помогать своей дочери «удачно выйти замуж», проявляющаяся в обеспечении ее приданым, выражающегося как в форме прямой материальной помощи (она так и называется – приданое к свадьбе), так и в нематериальной помощи, проявляющейся в многолетнем содействии молодому мужу в продвижении по службе для достижения выгодных должностей и (или) поддержке его фирмы в получении выгодных заказов. Потенциальный жених четко оценивает свои жизненные перспективы после свадьбы: жениться на дочке босса – все равно, что самому в перспективе стать боссом.
Поэтому если есть свободная «вкусная» должность, то на нее в первую очередь начинают претендовать люди, имеющие родственные связи. Простые, «мусорные» должности можно занять и без помощи родственников. Но есть люди, которые благодаря своему таланту, удаче, карьерной ловкости и умению выходить победителем в политических интригах, занимают должности значительно выше, чем их отцы, – и это тоже нормально.
Существует мнение, что если данный человек занял эту должность благодаря родственным связям, то он будет работать хуже и будет менее компетентен, чем «человек с улицы». Я считаю это неверным: люди взаимозаменяемы – все работают чуть лучше или чуть хуже друг друга, а общее дело выполняется с обычным приемлемым качеством (Глава «Закон о 99% людей»).
На мой взгляд, занятие должности благодаря родственным связям является нормой существования человечества и поэтому коррупцией (то есть чем-то плохим, с чем надо бороться) не является. Конечно, тем людям, которые не имеют родственника-босса или родственника-богача, в начале карьеры приходится непросто, но такова многотысячелетняя история человечества... Хороших должностей мало, значительно меньше, чем людей...
Но помощь родственнику – это не передача должности по наследству!
Передача должности по наследству по сути своей равносильна передаче по наследству дворянского титула, а наше общество уже прошло этот этап: с 20 века ни кастовая, ни дворянская системы не являются эффективными структурами общества, поэтому если отец помогает сыну в карьере – это хорошо, но если отец всеми силами тащит сына на свое место – это плохо.
Когда глава и основатель фирмы передает свое дело сыну – это его право, но если отец сделал неверный выбор, то банкротство исправит ситуацию, – и это нормально. Но когда государственный служащий проталкивает сына на свою должность, и в итоге сын занимает служебное место отца, – это плохо, потому что возможная некачественная работа сына отражается на государственных интересах, и нет такого простого механизма, как банкротство, который смог бы ликвидировать вред, нанесенный обществу данной семьей. То есть в случае передачи бизнеса по наследству общество не страдает от неверного управления сыном, так как есть ограничивающий механизм банкротства, а в случае передачи власти по наследству, например, должности министра, такого механизма нет.
Поэтому в идеале помощь родственнику – это начальная помощь в занятии перспективного места, информирование о возможных новых вакансиях, консультации по поводу некоторых специфических особенностей нового места работы, создание благоприятного отношения со стороны начальства, а также аналогичное содействие. Но прямая взятка, то есть прямой выкуп государственной должности для родственника, – это уже коррупция, и это однозначно плохо.
Почему совершать мелкие уголовные преступления невыгодно?
Под «мелкими» уголовными преступлениями в тексте данной главы будут пониматься преступления, связанные с небольшими суммами денег: то есть грабеж с применением оружия, если в результате выручка грабителя была невелика, будет считаться мелким уголовным преступлением, несмотря на то, что тюремный срок за такое деяние может быть большим – порядка 5-8 лет.
Рассмотрим обычную кражу, когда вор «берет чужое», например, ворует из женских сумочек. Такого рода кражи и мелкие грабежи не дают преступнику огромного дохода – в среднем добычу жулика можно принять равной половине минимальной зарплаты по стране.
Преступник думает, что его занятие выгодно: он «поработал 5 минут», а получил столько денег, сколько многие зарабатывают в течение недели-двух!
Но это не так.
Собственно акт уголовного деяния может действительно длиться очень мало времени, но подготовительные и заключительные «работы» занимают очень много времени.
Во-первых, выбор объекта нападения. На это нужно время.
Во-вторых, после кражи нужно (или желательно) хотя бы на некоторое время затаиться, не выходить на улицу, хорошо бы сменить одежду. На это тоже нужно время.
В итоге на одну удачную кражу приходится целый день. Целый рабочий день, а не 5 минут!
Оказывается, что он может успешно воровать всего один раз в сутки.
Часто начинающему преступнику может «повезти вначале»: его первая кража или мелкий грабеж оказываются безнаказанным. То есть фактически правонарушение было, а вот наказания – нет. Мало того, жертва может вообще не обратиться в полицию. Если сам преступник никому не расскажет об этом никому, то кажется, что «ничего не было»: не было кражи, не было потерпевшего – нет и преступника. Начинающий уголовник может остановиться и не совершать ничего противоправного в течение всей своей последующей жизни, ибо «никто ничего не знает».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Безвозмездная помощь также не является взяткой, но якобы безвозмездная помощь, оказываемая для получения каких-либо привилегией, взяткой является.
Бывает так, что основная суть данной должности – получение взяток «на потоке». Люди добиваются этой должности именно для того, чтобы им «несли взятки», а если им «приносят мало», начинают вымогать, искренне считая, что получают «свое». Такой поток взяток требует организации и определенной степени безнаказанности, так как взяткодатель и взяткополучатель часто не знакомы друг с другом, поэтому возможность предательства является достаточно высокой. Для безнаказанности нужны или высокие покровители во властных структурах, или «обычность» взятки: все всегда давали тому, кто находится на этой должности, и будут давать всегда. Для «потока взяток» характерным является возможность сурового наказания того, кто не принес взятку, таким образом, взятка подкрепляется вымогательством, и часто уклониться от дачи взятки чрезвычайно трудно, а то и вовсе невозможно. Если же потенциальный взяткодатель привлекает к делу правоохранительные органы и данный взяткополучатель садится в тюрьму, то почти все люди той организации, связанные с ним нитями коррупции, опасаясь за свое будущее, мстят проявившему честность человеку, и тому становится ясно, что «лучше бы он просто дал взятку, как все, а не стоил из себя героя».
Когда общий доход человека от взяток значительно превышает его зарплату, тогда он начинает относиться к зарплате (часто государственной), просто как к приятному дополнению, как к бонусу относительно своего основного дохода – дохода от взяток. Соответственно такой работник выполняет свои обязанности ровно настолько, чтобы им был доволен вышестоящий начальник, не более того; а если еще и делится частью своего «потока взяток» с начальством, тогда получается крепкая коррупционная связь, разорвать которую очень трудно: взяточник всегда на хорошем счету у начальства.
Взятка не дает возможности требовать от исполнителя качества и соблюдения сроков выполнения работ (оказания услуг, поставки товаров). Если суть договора не работа и получение прибыли от ее выполнения, а существенное увеличение цены и дележ этих «дополнительных денег», то какой смысл в качестве и сроках работы?
Вот пример. Пусть имеется работа, которую надо сделать за 100 условных единиц денег, при этом подрядчик получит 10% прибыли. Пусть по результатам сговора подрядчика и представителя заказчика цена работы увеличивается до 150 единиц, а разница между реальной и увеличенной ценой делится сторонами пополам. В итоге представитель заказчика получит 25 условных единиц денег, подрядчик получит 25+10=35 условных единиц денег прибыли, а организация, которой нужна данная работа, вместо 100 заплатит 150 условных денежных единиц. Как видно из данного расчета, страдает только организация-заказчик (часто это бывает государственная организация). При этом подрядчик считает глупым четко выполнять обязательства, ведь коррумпированный представитель заказчика все равно согласится с плохим качеством и сорванными сроками выполнения работ, ибо его интересует не работа, а его доля при дележе излишней прибыли. Поэтому подрядчик делает некачественно, увеличивая собственную прибыль с 10% до 30-50% и более, срывает сроки, ссылаясь на неизбежные и непреодолимые обстоятельства – и заказчик соглашается с этим! Понятно, почему подрядчик экономит – этим он получает прибыль, но зачем срывает сроки? А сроки – это фактически денежный (иногда товарный) кредит, предоставленный заказчиком: деньги получены, но работа не выполнена, а значит, заказчик выступает в роли банка, дающего беспроцентную и беззалоговую ссуду.
Ищите банк, который согласится на такие условия – и не найдете его!
Таковы пути отдельных взятки, но если взяток много, то возникает такое явление, как коррупция.
§ 2. Коррупция.
Элементы коррупции присутствуют во всех государствах практически во все времена.
Основа коррупции – желание отдельного гражданина или фирмы решить свой вопрос или быстрее, или в свою пользу, то есть желание получить выгоду. Если потенциальная выгода велика, то можно считать, что основы для коррупции заложены.
Действие коррупции можно описать, как борьбу двух противоположных сил. Первая сила – это давление государственной машины, это законы, запреты, наказания; это и моральные запреты, и религиозные нормы. Вторая сила – это эгоизм, жадность; жажда выгоды, прибыли, славы, власти. Но это отнюдь не борьба частного и общественного!
Обе этих силы не являются постоянными по мощи: чем больше можно получить выгоды за счет коррупционных действий, тем более жесткое наказание может обрушится на головы преступников, а в крайних случаях наказанием может быть лишение жизни. Например, в обычном обществе продажа коммерческой информации конкурентам является преступлением, но не тяжким, однако продажа государственно тайны представителям другой страны, являясь по сути аналогичным преступлением, наказывается чрезвычайно высокими тюремными сроками или смертной казнью.
Если государство желает «очистить» один из аспектов жизни, то оно может начать применять значительно более жестокие, чем обычно, наказания за мелкие правонарушения, пытаясь с помощью государственного террора запугать своих граждан и заставить их исполнять закон. Такой путь – это путь становления и существования тоталитарного государства.
Чем более свободна экономическая жизнь в данном государстве и чем меньше оно регулирует частные взаимоотношения, тем меньше почвы для коррупции и тем ниже ее уровень. Но государство создано для регулирования, создано для того, чтобы кому-то из своих граждан мешать во благо других, поэтому не вмешиваться и не регулировать государственная машина не может. Например, употребление алкоголя. Казалось бы, личное дело каждого отдельного гражданина, что и сколько пить, но общество не желает бесконтрольного роста алкоголизма, поэтому возникают моральные запреты: детям пить нельзя, напиваться нельзя и прочее. Эти запреты формулируются в виде законов, жесткость которых в разных странах различна, но суть одна: давление государственной машины с целью уменьшить распространение алкоголизма. Коррупция позволяет уменьшить это давление: взятки представителям силовых структур «закрывают им глаза» на эти нарушения, но хорошо ли это? В данном случае коррупция выступает как зло.
Но часто коррупция выступает как благо, заставляя государство принимать нужные законы и позволяя гражданам выживать в сложных экономических ситуациях. Например, незаконное предпринимательство и уход от налогов. В условиях излишне сильного налогового пресса работать честно становится невозможно, поэтому приходится работать не совсем честно, недоплачивая государству и давая взятки представителям правоохранительных органов, чтобы они не видели очевидного. Но зато люди работают и получают зарплату, пусть и не платят всех чудовищных по размеру налогов. А что, может, лучше закрыть дело? Все, кто работал «в тени» закроют свой бизнес, выгонят на улицу своих работников и вместе пойдут на биржу труда – а там пусто: откуда взяться новым рабочим местам, если 90% заработанного надо отдать государству? Но есть-то надо и каждый день! Так что выбор для безработных невелик – голодное нищенство, преступный путь или недоплачивать налоги, то есть возвращаться обратно в область теневой экономики. Как видно, польза от коррупции есть – с ее помощью граждане могут «проскальзывать» через неприятные и мешающие им законы, которые в перспективе могут быть вообще отменены государством.
Коррупция процветает тогда, когда государство сильно давит на своих граждан, но при этом за нарушения наказывает не столь жестоко, как тоталитарная диктатура. В этих условиях коррупция становится массовым явлением: получение взяток является «как бы бизнесом», почти моральным и «слегка» незаконным. Государственные служащие занимаются придумыванием барьеров, которые надо преодолевать гражданам с помощью взяток. Теневая экономика разрастается, становясь больше официальной, и государство как структура слабеет.
В условиях тотальной коррупции законы обычно неэффективны, ибо вырождаются в средство зарабатывания денег. Представители контролирующих органов любые законодательные инициативы воспринимают как барьер, за преодоление которого фирмы и граждане должны нести им взятки, поэтому все нововведения являются лишь ухудшением уже существующей ситуации: люди видят, что с каждым новым законом их обдирают все больше и больше и конца-края этому не видно. А раз данный закон неэффективен, государство отменяет старый и принимает новый закон, аналогичный, который так же не будет работать. Но отменять старый закон перед принятием нового совсем не обязательно, потому что в старом законе содержится много полезного, поэтому старый закон законодатели правят, внося сотни и тысячи поправок, часто сами того не желая, но все же запутывая его. В итоге получается так: действующие законы взаимно противоречивы, новые законы так же неэффективны, как и старые, количество чиновников-бюрократов, которые должны разбираться в этом запутанном юридическом клубке, растет, коррупционное давление на граждан увеличивается, а в целом все движения государства напоминают бег на месте, и периодически проходящие демократические (или псевдодемократические) выборы не меняют картину, а слабое государство, в котором «воруют все», неспешно движется в сторону радикально кровавых лет.
Такие государства называют (неофициально, конечно) «гнилыми». Как ни печально признать, но этот термин достаточно четко описывает суть и будущее такой страны.
Карьера и родственные связи
Часто коррупцией называют получение экономических преимуществ одних людей по отношению к другим за счет родственных связей. В «идеальном государстве» данную должность (или данный заказ) потенциально может получить любой человек (или фирма) – и получает тот, кто продемонстрирует наибольшую компетентность для данного поста (или данная фирма убедит всех, что при наименьшей цене обеспечит наиболее высокое качество при низких сроках исполнения). Но такое «идеальное устройство» противоречит природе человека: мы, люди, заботимся о своих – сначала о родственниках, потом о знакомых, и только затем уже о соотечественниках. У Энгельса в его работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства» ясно показано, что суть семьи – это передача от отца к сыну накопленных богатств, а также по возможности власти, должности, специальности и прочего. Таким образом, пока существуют семья (моногамная или полигамная) и частная собственность, родственники будут помогать друг другу в карьерном росте. Так и было в истории: сын царя становился царем, сын барона – становился бароном, сын крестьянина – крестьянином, а сын раба – рабом.
Забота отца о будущем своего сына, проявляющаяся и после его совершеннолетия, – это нормально.
Эта же забота толкает отца помогать своей дочери «удачно выйти замуж», проявляющаяся в обеспечении ее приданым, выражающегося как в форме прямой материальной помощи (она так и называется – приданое к свадьбе), так и в нематериальной помощи, проявляющейся в многолетнем содействии молодому мужу в продвижении по службе для достижения выгодных должностей и (или) поддержке его фирмы в получении выгодных заказов. Потенциальный жених четко оценивает свои жизненные перспективы после свадьбы: жениться на дочке босса – все равно, что самому в перспективе стать боссом.
Поэтому если есть свободная «вкусная» должность, то на нее в первую очередь начинают претендовать люди, имеющие родственные связи. Простые, «мусорные» должности можно занять и без помощи родственников. Но есть люди, которые благодаря своему таланту, удаче, карьерной ловкости и умению выходить победителем в политических интригах, занимают должности значительно выше, чем их отцы, – и это тоже нормально.
Существует мнение, что если данный человек занял эту должность благодаря родственным связям, то он будет работать хуже и будет менее компетентен, чем «человек с улицы». Я считаю это неверным: люди взаимозаменяемы – все работают чуть лучше или чуть хуже друг друга, а общее дело выполняется с обычным приемлемым качеством (Глава «Закон о 99% людей»).
На мой взгляд, занятие должности благодаря родственным связям является нормой существования человечества и поэтому коррупцией (то есть чем-то плохим, с чем надо бороться) не является. Конечно, тем людям, которые не имеют родственника-босса или родственника-богача, в начале карьеры приходится непросто, но такова многотысячелетняя история человечества... Хороших должностей мало, значительно меньше, чем людей...
Но помощь родственнику – это не передача должности по наследству!
Передача должности по наследству по сути своей равносильна передаче по наследству дворянского титула, а наше общество уже прошло этот этап: с 20 века ни кастовая, ни дворянская системы не являются эффективными структурами общества, поэтому если отец помогает сыну в карьере – это хорошо, но если отец всеми силами тащит сына на свое место – это плохо.
Когда глава и основатель фирмы передает свое дело сыну – это его право, но если отец сделал неверный выбор, то банкротство исправит ситуацию, – и это нормально. Но когда государственный служащий проталкивает сына на свою должность, и в итоге сын занимает служебное место отца, – это плохо, потому что возможная некачественная работа сына отражается на государственных интересах, и нет такого простого механизма, как банкротство, который смог бы ликвидировать вред, нанесенный обществу данной семьей. То есть в случае передачи бизнеса по наследству общество не страдает от неверного управления сыном, так как есть ограничивающий механизм банкротства, а в случае передачи власти по наследству, например, должности министра, такого механизма нет.
Поэтому в идеале помощь родственнику – это начальная помощь в занятии перспективного места, информирование о возможных новых вакансиях, консультации по поводу некоторых специфических особенностей нового места работы, создание благоприятного отношения со стороны начальства, а также аналогичное содействие. Но прямая взятка, то есть прямой выкуп государственной должности для родственника, – это уже коррупция, и это однозначно плохо.
Почему совершать мелкие уголовные преступления невыгодно?
Под «мелкими» уголовными преступлениями в тексте данной главы будут пониматься преступления, связанные с небольшими суммами денег: то есть грабеж с применением оружия, если в результате выручка грабителя была невелика, будет считаться мелким уголовным преступлением, несмотря на то, что тюремный срок за такое деяние может быть большим – порядка 5-8 лет.
Рассмотрим обычную кражу, когда вор «берет чужое», например, ворует из женских сумочек. Такого рода кражи и мелкие грабежи не дают преступнику огромного дохода – в среднем добычу жулика можно принять равной половине минимальной зарплаты по стране.
Преступник думает, что его занятие выгодно: он «поработал 5 минут», а получил столько денег, сколько многие зарабатывают в течение недели-двух!
Но это не так.
Собственно акт уголовного деяния может действительно длиться очень мало времени, но подготовительные и заключительные «работы» занимают очень много времени.
Во-первых, выбор объекта нападения. На это нужно время.
Во-вторых, после кражи нужно (или желательно) хотя бы на некоторое время затаиться, не выходить на улицу, хорошо бы сменить одежду. На это тоже нужно время.
В итоге на одну удачную кражу приходится целый день. Целый рабочий день, а не 5 минут!
Оказывается, что он может успешно воровать всего один раз в сутки.
Часто начинающему преступнику может «повезти вначале»: его первая кража или мелкий грабеж оказываются безнаказанным. То есть фактически правонарушение было, а вот наказания – нет. Мало того, жертва может вообще не обратиться в полицию. Если сам преступник никому не расскажет об этом никому, то кажется, что «ничего не было»: не было кражи, не было потерпевшего – нет и преступника. Начинающий уголовник может остановиться и не совершать ничего противоправного в течение всей своей последующей жизни, ибо «никто ничего не знает».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32