Многие еще не вернулись с последней охоты. Таня наблюдала, не в силах отвести глаз от резни. Она видела, как группа чейинских воинов удирает верхом на лошадях. Они приведут помощь, если останется хоть кто-нибудь, кого будет еще нужно спасать. Таня не осуждала воинов за то, что они отказались начать сражение. На настоящий момент их было очень мало, их воины-друзья лежали убитые по всему лагерю. Они бы никогда по своей воле не предали свой народ, но теперь у них оставался единственный выход: привести сюда помощь.В Тане затеплилась надежда на спасенье, когда она увидела, как убегает Застенчивая Лань вместе со своим младенцем. Вероятно, еще есть шанс ей с сыновьями сделать то же самое. Она обернулась, чтобы позвать Мелиссу, но обнаружила, что девушка стоит у нее за спиной и, оцепенев, смотрит на происходящую резню.— Господи, Таня! — в страхе прошептала Мелисса. — Я никогда в жизни не видела такого ужаса!По щекам Тани потекли слезы.— И они называют нас дикарями! — прошипела Таня. — А ну-ка пошли, забирай мальчиков. Посмотрим, может, нам удастся убежать от этого безумия. Если Застенчивой Лани удалось, может, нам тоже повезет.Не успела она произнести эти слова, как услышала крики и стрельбу рядом с хижиной Черного Котла. Она увидела, что Черный Котел и Женщина Будущего бежали к реке, преследуемые несколькими всадниками. Они уже почти достигли воды. Как только они вошли в ледяную воду, их тела почти одновременно вздрогнули, и они упали лицом вниз. Всадники проехали по их телам, и спустя несколько минут Таня знала, что они мертвы. Повернув голову, она увидела Джорджа Бента, который стоял, тупо уставившись на окровавленное тело Голубой Лошади у своих ног.— Ну, нам никогда отсюда не выбраться, — усомнилась Мелисса.— Я попытаюсь, — ответила ей Таня, стараясь справиться с приступом тошноты.Посмотри! — взволнованно сказала Мелисса. Таня перевела взгляд в том направлении, куда указывала Мелисса. На краю деревни стояли Нэнси и Сьюллен, окруженные солдатами. Сьюллен покачала головой, а затем Нэнси указала прямо на хижину Тани.— О, черт! — вырвалось у Тани по-английски. Это были первые английские слова за последние два года, которые Мелисса слышала от нее.Мелисса разрывалась между чувством преданности Тане и отчаянным стремлением к свободе.— Что будем делать? — спросила она.— Делай все, что хочешь, Мисси. Это твой шанс на спасение. А я постараюсь сделать так, чтобы моим детям не причинили никакого вреда… или я умру.Она прижала маленького к груди, а Охотника к себе, затем гордо вытащила нож и вытянула его перед собой.Прошло несколько напряженных секунд, когда полог откинулся. Испачканные кровью двое мужчин вломились в дом, держа наготове свои ружья. Они огляделись и, увидев только двух белых женщин и детей, опустили оружие.— Девушки, вы можете выходить. Ваши друзья сказали нам, чтобы мы отыскали здесь еще двух белых пленниц. Вам повезло, что нас предупредили, а то мы бы подожгли хижину.На лице Тани не дрогнул ни один мускул. Она просто стояла, пристально глядя на мужчин.Один из мужчин, офицер, шагнул ей навстречу, протягивая вымазанную в крови руку. Кит, что молча охраняла Таню, поднялась на ноги, закричала, ударив хвостом.— Черт побери! — выругался мужчина и отпрянул назад. — Я думал, это рогожка! Отзовите эту кошку, леди.Таня кратко начала говорить по-чейински, а Мелисса переводить.— Она сказала, если вы подойдете ближе, она прикажет кошке вас убить.Пришельцы в недоумении уставились на Таню.— Мы здесь, чтобы помочь вам. Разве не понимаете? — попытался объяснить офицер.Первый солдат указал на Таню и сказал:— Она не уйдет.Офицер повернулся и впервые пристально посмотрел на Таню. На его прекрасном лице отразилось потрясение.— Мой Бог! Таня! — Он было направился к ней, но Кит снова зарычала. Он остановился в нерешительности, не зная, что делать дальше, а Таня своим взглядом пронизывала его насквозь.— Вы знаете эту женщину, лейтенант? — Лейтенант кивнул. — Тогда, может, вы попытаетесь уговорить ее отозвать кошку. Вторая девушка говорит, что она натравит ее на кого угодно, кто к ней подойдет.Лейтенант перевел взгляд на Мелиссу:— Кто вы?Мелисса ответила резким тоном:— Мне думается, лучше спросить, кто вы и откуда знаете Таню.— Я — Джеффри Янг. Я жених Тани.— Я — Мелисса Андерсон, ее подруга.Таня заговорила в первый раз с того времени, как Джеффри вошел в хижину.— Скажи им, чтобы они ушли. Они оскверняют мой дом, — распорядилась Таня по-чейински.— Она хочет, чтобы вы покинули порог ее дома.Джеффри был ошеломлен.— Что они сделали с ней? — прошептал он, его взгляд скользил от Тани к Мелиссе и обратно. — Разве она меня не узнает? Скажите ей, пусть говорит по-английски.Таня проворчала что-то на своем гортанном языке, и Мелисса сразу неловко засуетилась.— Что она сказала? — требовательно спросил Джеффри.Мелисса покраснела.— Похоже, что по-английски это означает «идите ко всем чертям».— Это смешно. — Джеффри прошелся пальцами по своим светлым волосам. Он выглядел смущенным. — Разве она не понимает, что мы пришли сюда, чтобы спасти ее?Мелиссу начало трясти при воспоминании всех событий, что происходили утром, Она сформулировала ответ.— Возможно, она не хочет, чтобы ее спасали. Возможно, ей стало плохо от вашей тактики, как и мне. Мы видели, как вы разъезжали по деревне, убивая беззащитных женщин, распарывая людей на части своими штыками, ударяя со всего маху детей, как тряпичных кукол, разбрызгивая повсюду кишки, мозги и кровь! — Ее голос становился все более напряженным по мере приближения истерики. — Вы даже не знали, что мы будем здесь, когда вы совершили нападение на деревню. Это просто счастье, что ваши пули не убили нас, когда они пролетали через хижину. Если бы Таня не приказала мне лечь на пол и защищать детей, я бы сейчас была мертва. — Мелиссу душили слезы и она не могла больше ничего сказать.Было похоже, что Джеффри только сейчас заметил детей. Он уставился на них, как будто они были прокаженными.— Скажи, чтобы она отдала их Гейнсу или Билхарту. Они позаботятся о них.Таня поднесла к своей груди нож. Ее глаза метали золотые искры.— Она убьет себя прежде, чем позволит вам причинить вред своим сыновьям, — предупредила Мелисса.Джеффри побледнел так, словно был ранен и потерял много крови.— Что ты сказала? — задыхаясь, спросил он.— Она убьет себя и своих сыновей, прежде чем отдаст их вам, — ответила она. — И я помогу ей. Мы уже видели, как прекрасно вы заботитесь о детях!— Что за чертовщина! — пробормотал солдат. — Да просто пристрелите эту чертову кошку, забирайте отродье и давайте уходить! — Он вытащил свой пистолет.Джеффри пристально смотрел на Таню. Наконец он заговорил:— Мелисса, объясни ей, если сможешь, что она должна идти с нами. Капрал пристрелит кошку, если ему придется. Ей нет необходимости причинять себе вред. Если она хочет взять с собой детей, — он не мог заставить себя признать вслух, что они были ее сыновьями, — она может это сделать. Никто не отнимет их у нее.Обращаясь к Тане, он сказал:— Слишком много людей борются за тебя, Таня. Ты меня понимаешь? Я не знаю, через что тебе пришлось пройти и почему ты стала такой, но, должно быть, это было ужасно. Никто не причинит тебе зла. Теперь ты в безопасности. Мы доставим тебя в Пуэбло, к твоей семье. Все будет хорошо, я обещаю. Они ждут тебя, Таня. Никто из нас не оставлял надежды, что мы тебя отыщем. — Его слова звучали мягко и проникновенно. Он хотел задеть ее душу и вывести из шокового состояния.Таня тяжело вздохнула. Он был прав в одном. Их действительно было слишком много, тех, кто боролся за нее. И Пантера должен увидеть всех живыми и здоровыми, когда придет за ними. В том, что Пантера придет за ними, она не сомневалась.— Скажи им, что я пойду, но прежде всего мне нужно собрать кое-какие вещи в дорогу. — Таня отказывалась говорить по-английски.Мелисса перевела Танину просьбу, и вес явно почувствовали облегчение.— Мы подождем на улице. У вас есть пять минут.Мужчины вышли.Таня упаковала кожаную сумку, сложив в нее свои вещи и веши детей. Она уложила Знака Стрельца в люльку и привязала его, потеплее укутала Охотника. Она захватила с собой ожерелье и браслеты, подаренные ей Черным Котлом и Женщиной Будущего. Также она взяла ожерелье из когтей пантеры для себя и для Пантеры. Она знала, что их дом сожгут, поэтому все необходимое нужно брать сейчас. Она упаковала повязки на голову, которые подарили ей Пантера и Застенчивая Лань, а также маленькую сумочку из меха пантеры. Она также сложила сменную одежду для Пантеры и его любимые повязки на голову. Когда он спасет ее, ему захочется все это надеть. С ним сейчас его оружие и полушубок. Свою шубу она тоже сняла с крючка.Сердце Тани разрывалось на части, а глаза застилали слезы, когда она окинула взглядом хижину, что за два с половиной года стала для нее родным домом. Здесь находились шкуры, которые она выделывала прошлым летом, меха и мешки с едой. Здесь были колыбель, над которой с любовью трудился Пантера, и соломенный тюфяк, где они провели столько страстных ночей. Она научилась любить Пантеру здесь, в этом вигваме. Именно здесь он сделал ее женщиной, здесь она зачала своих сыновей, здесь она родила Охотника. Бросив в последний раз долгий взгляд на свой дом, она повернулась и вслед за Мелиссой вышла наружу.Головы поворачивались и следили за Таней, когда она шла по деревне. На спине висела люлька, в которой спал Знак Стрельца, рядом шел Охотник, а с другой стороны Кит. С высоко поднятой головой она следовала за Джеффри через разрушенную деревню. Она не пыталась скрыть свой гнев, который был заметен в ее пылающем взоре и раздувающихся ноздрях.Джеффри нашел для нее и для Мелиссы место отдельно от других и приставил к ним охрану.— Он хочет нас защитить или боится, что мы убежим? — спросила Таня, искоса глядя на охрану.Мелисса утомленно покачала головой:— Не знаю, Таня. Может, и то и другое.Солдаты грабили перед тем, как сжечь хижины. Упрошенный стиль жизни индейцев не предполагал больших денег или дорогих украшений, но каждый солдат хотел увезти с собой трофей. Некоторые довольствовались тем, что увозили домой кое-какие предметы одежды. Тане хотелось закричать, видя, как один сержант гордо показывает всем свадебное платье Застенчивой Лани.Очень скоро она почувствовала новый прилив страха и гнева. К своему ужасу и к ужасу Мелиссы они увидели, как один спятивший, похотливый мужчина отрезал груди от тел убитых чейинских женщин и половые органы у мужчин. Смеясь и размахивая ими, солдат рассказывал, что они сошьют из всего этого сумочки и кисеты.Мелисса отвернулась, и ее вырвало. Она в истерике кричала:— О Господи! Останови все это! Останови!Таня завидовала тому, что у Мелиссы произошел взрыв эмоций. Как ей тоже хотелось неистовствовать и громко причитать от горя и гнева, но в тот момент ее тело застыло и лишилось способности двигаться и чувствовать. Каждый раз, когда она моргала, ее тело будто разрывалось на острые, кровоточащие куски. Мускулы на ее лице были натянуты, как тетива, а челюсти сжаты до боли в зубах.Мозг Тани работал как бы отдельно от ее тела. Она видела и понимала все, что происходит вокруг. Ее мозг рисовал острую, подробную картину тех ужасов, которые наблюдали ее глаза. И хотя она испытывала ко всему отвращение, клапан безопасности в ее голове постоянно выдавал информацию: «Это все сон! Ничего этого нет на самом деле! Не может быть! Я сойду с ума, если узнаю, что это правда!»Даже неожиданное появление Джеффри казалось ей нереальным. Если когда-то она молила Бога, чтобы он пришел и спас ее, то теперь она хотела одного: чтобы он ушел прочь и увел с собой остальных людей. Все нежные чувства, которые она испытывала по отношению к нему, вдруг растворились после этой ужасной резни. Она смутно пыталась прикинуть, сколько ее друзей убито им. Он пришел вместе с другими, чтобы убить, разграбить, ввергнуть ее мир в кошмар. В этот момент она его ненавидела и знала, что никогда не забудет того, что он принимал участие в этом убийственном акте, и не простит его за то, что он разлучил ее с Пантерой.Казалось, что каждая минута длится целую вечность. Закончив грабеж, солдаты теперь начали собирать все, что им попадалось, в огромную кучу в центре разрушенной деревни. В нее сбрасывалось все: вигвамы, меха, шкуры, продукты питания, посуда и даже тела. Таня молча наблюдала, как туда же небрежно бросили люльку, которую сделал Пантера.Когда уже больше ничего не осталось, все это подожгли. Языки пламени устремились ввысь, и черный дым закрыл утреннее небо.— Еще даже не полдень, — бесстрастно пробормотала Таня. — Мир полностью сошел с ума за каких-то несколько часов.— Два, — поправила ее Мелисса. — И мы единственные, кто об этом знает.И как бы морозно ни было в то утро, от огромного пламени поднялась такая жара, будто стояло лето. От костра распространялось невыносимое зловоние.Вскоре после того, как разожгли костер, Таня почувствовала в воздухе новое напряжение. Несколько мужчин, возбужденно жестикулируя, указывали на вершину утеса, поднимавшегося с одной стороны лагеря. Таня поднялась и пошла к тому месту, откуда ей было лучше видно. Охранник последовал за ней. Таня прижимала к себе детей, как бы защищая их. Кит и Мелисса шли последними.То, что она увидела, заставило ее сердце бешено застучать. Пантера!Там, высоко на вершине отвесной скалы, выстроились в линию воины верхом па лошадях. Зоркий глаз Тани различил среди них Улитку, Высокую Сосну и Зимнего Медведя. Ее взор задержался на Пантере. Сидя верхом на своем черном жеребце, он даже на расстоянии производил сильное впечатление.Тане отчаянно захотелось броситься к нему, однако невозможно преодолеть отвесную скалу. Она почувствовала сразу же, когда он се заметил, хотя было невозможно на таком расстоянии рассмотреть черты его лица. Держа Стрельца на руках, она выдвинула вперед перед собой Охотника. Она хотела, чтобы Пантера знал, что его сыновья живы.Все ее движения были преднамеренными, хотя обманчиво невинными для любого, кто за ней наблюдал. Она медленно опустила капюшон, показывая золотистые пряди волос и повязку на голове. Скрестив руки на груди, она коснулась браслетов, символизировавших супружество.Наблюдая сверху, Пантера почти сразу же заметил Таню. Он с облегчением вздохнул. Всю дорогу он поддерживал в себе призрачную надежду, что она выжила.Когда они с Зимним Медведем уже приготовились уезжать из соседней деревни, к ним ворвался Кэт. Взволнованный зверь визжал и завывал. Пантера никогда раньше его таким не видел. По его спине пробежал холодок беды, и он последовал за кошкой домой.На полпути они встретили Застенчивую Лань и воинов. Им рассказали, что происходит в деревне. И все же они не ожидали увидеть ее полностью уничтоженной. Сразу стало очевидно, что солдат было подавляющее большинство. Глаза Пантеры сузились, когда он увидел их главного офицера. Даже издалека он узнал самоуверенную выправку генерала с волосами цвета соломы. Он встречался с генералом Кастером. Пантера столкнулся с ним на конференции у Пони Форк. Он пообещал себе, что однажды Кастер заплатит за эту резню.Пантера увидел, что Таня поднялась и сделала шаг вперед. Он чувствовал, как ее любовь тянется к нему через расстояние. Наблюдая, он заметил, как она переложила ребенка на руках и поставила перед собой Охотника. Он понял, этим она даст ему знать, что с ними все в порядке. Он не сомневался, что она постарается сохранить их до того, как он сможет их спасти. Его сердце наполнилось гордостью, когда она выставила напоказ волосы и повязку на голове и коснулась браслетов. Этим она говорила ему, что будет преданно ждать, пока он не придет за ней. Он читал ее жесты так же отчетливо, как если бы она ему это говорила.С торжественным видом он ответил ей тем же, дотрагиваясь до таких же браслетов на своих запястьях. Он говорил ей: «Ты — моя жена. Я приду за тобой».Таня увидела, что Пантера коснулся своих браслетов. Он сделал то же, что и она. Таня успокоилась. Это было обещание прийти за ней, которое придало ей сил. Ее упрямый подбородок слегка подался вперед, она гордо подняла голову и распрямила плечи. В ее глазах вновь появилась смелость. Казалось, что Пантера вселил в нее свою отвагу так же, как и в тот вечер, когда ей ставили клеймо. В тот вечер он годился ею, и сейчас она его не подведет. Она была Маленькой Дикой Кошкой, женщиной Пантеры, и им не удастся так просто сломить ее.Подогреваемая новой решимостью, Таня резко повернулась и гордо пошла по развалинам деревни. Она вела Охотника за руку и простыми словами объясняла ребенку, какая жестокость здесь произошла. Глаза мальчика были похожи на огромные золотые сферы на гордом лице, когда он слушал спокойную речь матери. Его маленькая рука дрожала в ее руке, но его шаги были твердыми. Казалось, он понимал наказ матери быть смелым и вести себя так, чтобы отец гордился им.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44