— Мне кажется, и потому, и по-другому. А ты не скучаешь по Рождеству, Таня? — Глаза Мелиссы наполнились слезами.Таня с трудом сглотнула.— Я скучаю по своей семье. Я даже скучаю по Джулии, как бы ни раздражала она временами. — Она засмеялась, содрогаясь.Жаль, что индейцы не отмечают Рождество, жаловалась Мелисса. — Мне бы хотелось хотя бы украсить маленькую елку, съесть чашку яичного крема, пообщаться с приятелями…Голос Мелиссы умолк в отчаянии. Таня резко затрясла головой, отгоняя печальные мысли и чувства.— Лучше об этом не думать, Мелисса, посоветовала она. — Хотя я сейчас отдала бы мешок золота в обмен на ножку индейки. Беременность определенно улучшает аппетит.Поздно ночью Таня думала о своем разговоре с Мелиссой. Как бы ей хотелось сделать что-нибудь для ободрения своей маленькой подруги. Наконец она разработала план.На следующее утро она поведала свои мысли Пантере. Он слушал из чувства вежливости рассказ о том, как отмечают Рождество и о его традициях. Когда она попросила разрешения срубить маленькую сосну и принести ее в дом, он ей отказал. Все живое нужно почитать и не лишать жизни без надобности, тем более сосновое дерево. Сосна считается у индейцев священным деревом, они верят, что в ней находятся определенные добрые духи. Он позволил украсить живую елку где-то рядом, но не рубить ее. К тому же он пообещал ей индейку.Несколько дней Таня тайком делала маленькие кожаные украшения и красила их в яркие цвета. В канун Рождества Таня отправила Мелиссу на несколько часов к Застенчивой Лани, как бы помогать. Из скромного запаса муки и соли она испекла тыквенный пирог и приготовила сливочный пудинг. Она сделала из меда леденец, пожарила кукурузные хлопья и запекла тыкву. Принесенную Пантерой индейку она выпотрошила и поставила жарить.Когда Мелисса вернулась, Таня потащила се на край деревни, где они выбрали маленькую сосну как раз для их цели. Несколько любопытных чейинцев наблюдали, как они украшали деревце. Потом они немного отошли и любовались своей работой.Голубые глаза Мелиссы наполнились слезами, она крепко обняла подругу.— Спасибо тебе, Таня! Ты замечательная подруга. Это самый лучший подарок, который ты мне смогла сделать к празднику. Теперь чувствуется, что наступает Рождество.Таня тоже обняла Мелиссу и улыбнулась:— С Рождеством, Мисси.Она оставила свою подругу на несколько минут одну возле елки. Позже вечером она, Пантера и Мелисса наслаждались настоящим праздничным обедом. Таня призналась, что никогда раньше не чувствовала себя такой счастливой.Два дня спустя после Рождества сбылось еще одно горячее желание Мелиссы. У нее произошел выкидыш. Она носила ребенка чуть больше половины срока, но это ей далось слишком тяжело.Девушки только что закончили мыть посуду после завтрака, когда она резко вскрикнула и согнулась пополам от боли, хватаясь за живот. Таня поспешила к ней и поддержала как раз в тот момент, когда ноги девушки подкосились и она чуть не упала. С помощью Пантеры она перенесла ее на соломенный тюфяк. Как только они это сделали, Мелисса почувствовала новый приступ боли, поджала ноги к груди и застонала.— Что-то происходит, Пантера. Мне кажется, это ребенок, — Таня взволнованно посмотрела на него. — Может, я схожу за Женщиной Корень?Пантера покачал головой:— Нет, ты останешься с ней. Я пойду за Женщиной Корень.Через несколько минут он возвратился вместе со знахаркой. Пожилая женщина опустилась на колени и осмотрела Мелиссу. Потом она села и направила свою речь Пантере:— Твоя рабыня теряет ребенка. Ей придется трудно. У нее уже поднимается температура. Она может умереть, потому что она худая и ослабла за время беременности.Пантера кивнул:— Ты можешь ей помочь?— Я могу спасти ее жизнь, но ребенок потерян. — Женщина Корень искоса посмотрела на Таню. — Нехорошо, что твоя жена присутствует здесь. Я заберу девушку и там позабочусь о ней.Весь день Таня ждала новостей о Мелиссе. Наконец с наступлением сумерек Женщина Корень прислала сообщение, что из тела девушки изъяли мертвого ребенка. Пантера не рассказал Тане, что ребенок был уродцем. Это был огромных размеров маленький мальчик, у которого вместо ног были обрубки. Это уродство явилось результатом постоянных насилий, побоев и жестокого отношения Уродливой Выдры к Мелиссе. Если Мелисса выживет, она будет благодарна, что избавилась от него.Всю ночь, следующий день и ночь в Мелиссе еле теплилась жизнь. Она горела и большую часть времени металась в бреду, силы ее были на исходе. Женщине Корень понадобилось все ее мастерство, чтобы вывести ее из кризисного состояния. Неоднократно Тане казалось, что будет лучше, если Мелисса умрет и избавится от страданий. Она никогда не будет здесь счастливой, находясь на положении рабыни, хотя Таня сделала все возможное, чтобы как-то облегчить жизнь девушки. Она не могла попросить Пантеру отпустить Мелиссу.На третий день жар спал и Женщина Корень послала сообщение, что она будет жить. Следующие три дня девушка проспала спокойным, здоровым сном. Она проснулась только тогда, когда Женщина Корень заставила ее выпить мясной бульон. Понадобилось три недели, чтобы Мелисса полностью поправилась и возвратилась в дом Пантеры.К январю Таня почувствовала, что задыхается от своего собственного веса. Ребенок должен родиться в марте, но Таня была уверена, что к тому времени ее живот лопнет, настолько огромным он уже был.Стояла морозная погода, деревня была занесена снегом, постоянно дул колючий ветер. Пантера решил, что Тане будет безопаснее выходить из дома в снегоступах, которые он соорудил специально для нее.Таня была в восторге. Казалось, прошли годы, тех пор, как она могла свободно двигаться или хотя бы немного поупражняться в этом. Гуляя, она спросила:— Ты уверен, что я не провалюсь? Знаешь, я довольно-таки тяжелая. Вот застряну в сугробе и останусь там до весенней оттепели. Пантера засмеялся:— Снегоступы выдержат лошадиный вес, Дикая Кошка.— Большое спасибо! — поблагодарила она, хитро посмотрев на него из-под ресниц.Они гуляли больше двух часов, наблюдая, как Кит и Кэт играли в снегу. Таня не удержалась, слепила снежок и бросила им в Пантеру. Потом они вместе сделали снеговика. Это был день веселья и смеха, и Таня, нагулявшись, в ту ночь спала крепче, чем в течение последних нескольких недель. Принимая во внимание ее положение, Пантера меньше предъявлял свои права по ночам. Тане понадобилось немало усилий, чтобы убедить его, что он не причинит вреда ни ей, ни малышу. А один раз, когда он все-таки поддался убеждениям, он был очень нежен с ней. Он долго ее возбуждал, а сам никогда не забывал сдерживать свою силу даже на вершине страсти. Это лучше всяких слов говорило ей о его огромной любви к ней и их ребенку.Зимой в их жизни произошли изменения в лучшую сторону. На собрании воинов Пантере присвоили статус вождя чейинского племени. Долго перечисляли его достижения как воина, подсчитали внушительное количество удачных походов, приняли во внимание его смелость и природные способности лидера и единодушно избрали его вождем.Таня была горда и счастлива. Вождь Черный Котел был не менее доволен, он знал, что однажды его племянник станет одним из вождей. Пантера заслуженно удостоился такой чести и будет хорошо выполнять свои обязанности.В свою очередь, когда ее муж слал вождем, у Тани тоже прибавилось обязанностей, с которыми она должна была справляться. К Пантере и раньше часто обращались за советом, но теперь его авторитет вырос. Число посетителей их дома удвоилось, и Таня должна была позаботиться, чтобы им предложили что-нибудь выпить и поесть. Если происходили какие-либо празднества, Тане приходилось помогать в их организации и раздаче блюд. Когда приезжали посетители из других племен, Таня должна была позаботиться о размещении гостей и их удобстве, а когда воины готовились к походам или уходили на охоту, она следила за тем, чтобы для них была готова еда. Нужно было заботиться о благосостоянии и уюте менее обеспеченных членов племени и, если нужно, предлагать им помощь.Таня вдруг поняла, что у нее настолько прибавилось обязанностей, что в ее положении ей стало трудно справляться с ними. Поэтому она очень обрадовалась, когда Мелисса вернулась в их дом, здоровая и готовая помочь.Мелисса, несмотря на все осложнения, выглядела сейчас лучше и здоровее, чем в последние месяцы. Она почувствовала облегчение, освободившись от ребенка Уродливой Выдры.— Если у меня когда-нибудь будут дети, то я хочу, чтобы это произошло по любви и моей воле, — говорила она Тане.Проходили недели, Мелисса казалась более довольной, если не сказать счастливой. Она наслаждалась компанией Тани и уютом, который царил в ее доме. Она не знала, будет ли снова по-настоящему счастлива после всего, что с ней сделал Уродливый Выдра, но она опять начала улыбаться.Может, оттого, что они не были слишком заняты и могли проводить больше времени вместе благодаря морозной зиме, между Застенчивой Ланью и Зимним Медведем расцвела любовь. Было смешно смотреть, как он важничал и ходил с напыщенным видом, когда она оказывалась рядом. Застенчивая Лань своими тихими манерами полностью увлекала его. Ее огромные оленьи глаза открыто обожали его, и он благословлял землю, по которой она ходила. У каждого из них появилось множество причин очутиться в доме Пантеры, когда там находился другой.Не в силах больше ждать. Зимний Медведь пошел к отцу Застенчивой Лани. Свадьбу планировали сыграть весной. Зимний Медведь сиял от гордости, что Застенчивая Лань приняла его предложение. Таня подумала, что они были похожи на двух детей, которые стояли, прислонившись носами к витрине магазина игрушек, и ждали, пока придет владелец и откроет дверь.В начале марта, как раз когда Таня молилась, чтобы зима поскорее прошла, ужасно разбушевалась стихия. Все началось с холодного дождя, после которого все покрылось толстым слоем пыли. Пришлось сооружать навесы для лошадей, и Таня чувствовала себя бесполезной, наблюдая, как Пантера и Зимний Медведь работают под холодным дождем.Даже Мелисса предложила свою помощь. Закутавшись в толстые меха, она осмелилась выйти наружу. Таня была уже на сносях, и единственное, что она могла сделать, это приготовить для них горячий бульон, поддерживать огонь в очаге, высушить и нагреть их одежду.За дождем повалил снег, сопровождаемый такими сильными ветрами, каких Таня не могла припомнить раньше. Видимость сократилась до сантиметров, и теперь вокруг поднимались сугробы высотой в двадцать футов, а то и больше. Под тяжестью льда деревянные каркасы вигвамов скрипели и трещали, а два даже развалились, потому что рухнули шесты.Развалился также родильный дом, хижина, где все чейинские женщины рожали детей, находясь вдали от своих мужей. Пожилые женщины племени ухаживали за ними, а молодые мамы оставались там до тех пор, пока полностью не оправлялись после родов. И только потом они вместе с новорожденными возвращались к своим мужьям.Таня сожалела о том, что произошло с родильным домом. Она чувствовала, что это вмешалось провидение. Она ничего не сказала по этому поводу, потому что все спешили соорудить навес для лошадей и укрепить остальные вигвамы. Она приготовила постель себе и ребенку. Она выложила одежду для себя и для ребенка, поставила кипятиться в чай-пике воду, простерилизовала острый нож. Проверив, чтобы все, что ей сможет понадобиться, находилось под рукой, она села и начала ждать, успокаивающе поглаживая свой живот и тихонько улыбаясь сама себе.Буря по-прежнему бушевала, хотя уже наступил вечер. Чейинцы сделали все возможное, чтобы защитить животных и укрепить постройки. Теперь они устало тащились обратно в свои хижины, чтобы снова набраться сил и переждать непогоду.Пантеру и Мелиссу ожидали теплая еда и сухая одежда. К тому времени, как они вернулись, у Тани начались роды. Она лежала на соломенном тюфяке, покрытом шкурами, круговыми успокаивающими движениями потирая свой живот и ожидая схваток.— Мисси, мне неприятно тебя просить, но ты не могла бы сегодня подать еду Пантере? — спросила она из угла.Мелисса тяжело вздохнула, но с готовностью выполнила просьбу.Пантера подошел к кровати и протянул руку за сухой одеждой.— Твоя мать спрашивала о тебе. Она сказала, чтобы ты не выходила на улицу. Она не хочет, чтобы ты поскользнулась на льду, упала и ушиблась.— Все сейчас в порядке? Никто не поранился, когда упали дома? — спросила Таня.Пантера сел радом с ней, взял чашу с едой, принесенную Мелиссой.— Те, что упали, нельзя отремонтировать, пока не утихнет буря. Скворцу прокололо ногу шестом упавшего вигвама, но Женщина Корень все уладила, и скоро нога заживет. Больше никто не поранился, но несколько человек поскользнулись на льду. Женщина Корень сегодня была очень занята, она вправляла кости, снимала опухоли, обрабатывала порезы и царапины. Ты бы видела шишку на голове Высокой Сосны. Она похожа на отросток оленьего рога!Чувствуя очередную схватку, Таня только буркнула что-то в ответ.Пантера резко повернулся и испуганно посмотрел в ее сторону.— Дикая Кошка! Сколько у тебя уже продолжаются роды?Таня тяжело дышала. Она попыталась перевести дух. Когда боль отступила, она сказала на выдохе:— Большую часть дня.— И ты ничего не сказала? — не мог он поверить.— Ты и другие были заняты весь день, в вас везде нуждались, Пантера. Испокон века женщины рожали своих детей. Не беспокойся.— Ты сейчас говоришь о моем ребенке, и это для меня очень важно! Мой ребенок появляется на свет, и ты даже не считаешь необходимым сообщить мне? — буйствовал он.— Не ругай меня сейчас, Пантера, — процедила она сквозь зубы, потому что у нее опять начались схватки. — Не… сейчас.На ее лице выступили капли пота, она сжала зубы и кулаки от боли. Когда боль утихла, она сказала:— Пантера, найди, чем заняться, пожалуйста. Из-за тебя я не могу сосредоточиться. Я пытаюсь ввести твоего сына в этот мир, а это не простая работа!Негодование Пантеры тотчас растаяло, когда он наблюдал за ней во время схваток.— Тебе должен кто-то помочь. Если бы ты находилась в родильном доме, тебе кто-нибудь бы помогал. Я схожу за Женщиной Корень.Таня покачала головой.— Нет! — выпалила она в ответ. — Слишком поздно. Останься, иначе ты можешь пропустить рождение своего первенца. Пока ты будешь ходить, дело будет сделано.Мелисса, которая стояла молча все это время, заговорила:— Я помогу тебе, Таня. — Она намочила кусок ткани и вытерла лицо и шею Тани. — Говори мне, что делать. Ты же получила инструкции от Женщины Корень.Таня сквозь стиснутые зубы процедила:— Вытащи меня из этого платья. Оно промокло от пота, и мне становится холодно.Мелисса вместе с Пантерой сняли с Тани платье и вытерли ее сухой тканью. По Таниной инструкции они насовали ей за спину одежды и таким образом создали для нее своего рода подпорку. Пантера завязал узлы на двух полосках оленьей кожи и вложил их в сжатые руки Таня. Другие концы он передал Мелиссе и велел Тане тянуть за них, когда она, больше не сможет терпеть боль.— Кричи, если хочешь, малышка, — сказал он ей, — если от этого тебе станет легче.Видя ее мучения, его глаза наполнились любовью и состраданием к ней.— Чейинские женщины не кричат, когда у них рождаются дети, Пантера, — проворчала она.— Я уверен, что некоторые кричат, — уверял он. — Кроме того, тебя никто не услышит из-за завывающего ветра. А я никому не расскажу, и Мелисса тоже.Таню захлестнула боль, и она уже не расслышала и не поняла последних слов. Вдруг боль изменилась, она стала постоянной. Тане казалось, что она ни за что не вытерпит. Она с трудом дышала.— Мои ноги соскальзывают, — пожаловалась она. — Свяжи мои ноги.Подпертая сзади, Таня тянула за две полоски сыромятной кожи, изо всех сил стараясь справиться с родами. Пантера держал се колени и обнимал ноги. Ее живот сокращался в агонии, а она испытывала такую боль, будто тысячи раскаленных добела ножей вонзились в нее.Пантера стоял на коленях перед ней и сопереживал ей. Он легонько поглаживал ее живот, стараясь облегчить ей боль. Он тихо нашептывал подбадривающие слова, надеясь, что если не слова, то хотя бы ласковый тон поможет ей.Таня уже начала думать, что разорвется на части от давления и боли, как услышала голос Пантеры:— Я вижу головку! Поднатужься со следующей схваткой!Делая глубокий вдох, Таня поднатужилась, и Пантера помог ребенку выйти наружу.— Еще один толчок, — давал ей распоряжения Пантера снизу.Она еще раз подчинилась требованиям природы и услышала, как Пантера воскликнул:— Мальчик! У нас сын!Таня перевела дыхание, а Пантера прочистил дыхательные пути ребенка, и младенец громко закричал.Широко улыбаясь, Пантера нежно положил ребенка на живот Тани. Испытывая благоговейный трепет, она протянула руку вниз и коснулась мокрой, пушистой головы. Глазами, полными любопытства, она посмотрела на Пантеру:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44