Можно долго стоять около соснового ствола, поглаживать рукой теплую кору дерева и слушать переговоры зябликов.
У зябликов давно уже устроены гнезда, маленькие, уютные, будто сотканные из мха и сухих стеблей прошлогодней травы. Снаружи эти искусные гнезда-домики облицованы седым мхом, который заботливые птички собрали с того же самого дерева, где разместилось гнездышко. Теперь гнездышко сливается со стволом, и разглядеть его не так-то просто.
Петь зяблику приходится часто. Совсем близко разместились соседи, у них тоже птенцы, им тоже нужны зеленые гусеницы, и соседей все время приходится предупреждать, чтобы они не заглядывали в чужие владения.
К полудню песни зябликов в бору стихают, все меньше и меньше хрустальных трелей рассыпается теперь по веткам сосен. И вот тут-то можно услышать негромкий, спокойный голос птицы, присевшей передохнуть.
"Пинь-пинь, пинь-пинь", - приговаривает птичка, приговаривает так, на всякий случай, если кто-нибудь из соседей подлетит слишком близко к гнезду. Но вряд ли кому-нибудь захочется сейчас далеко отлетать от своего гнезда - в полуденный зной лучше посидеть и отдохнуть.
Мир и тишина приходят в сосновый бор. Усталое солнце медленно скатывается вниз по вершинам деревьев. Вот оно все ниже и ниже. Еще немного, и оно скроется совсем за вершинами. И тогда зяблик усядется на вершинку сосны и начнет свою вечернюю, чуть грустную песенку: "рю-рю-ррррюю".
Заслышав такую песню, обычно говорят, что зяблик начал рюмить. "Рю-рю-ррррюю", - начинает одна птица. Потом тишина, вечерняя тишина леса. И снова: "рю-рю-ррррюю". И снова тишина. И где-то уже далеко перед самыми сумерками раздастся последнее "рю-рю", как "до свидания" - до завтрашнего утра, до новых звонких песен.
Свои утренние звонкие песни зяблик поет лишь в ясные, хорошие дни. Если же небо собираются затянуть серые тучи и холодный ветер принимается качать вершины сосен, то веселой трели зяблика вы не услышите.
Но случается так: в теплое солнечное утро зяблики вдруг прекращают петь и начинают беспокойно рюмить. Тревожно покрикивают они: "рю-рю; рю-рю..." - скоро придет ненастье, скоро тяжелые, мокрые тучи затянут небо и принесут с собой дождь и ветер... Об этом и предупреждает зяблик всех-всех жителей леса.
И вы обязательно проверьте эту примету: если зяблик с утра начинает рюмить, жди к обеду дождя.
ЧАЙКИ И ПАРОХОДИК
Пароходик появляется около песчаного островка каждый день в одно и то же время... Это небольшой речной трамвайчик, который развозит по озеру людей, почту, продукты. Еще издали я всегда вижу его белую рубку, вскинутый над водой белый нос и белый гребень волны, расходящейся в разные стороны от носа.
Когда пароходик подходит поближе, я вижу сзади него и белое, живое облачко, облачко приближается вместе с неторопливым гулом работающей машины, и скоро я хорошо вижу чаек, быстрых и легких. Чайки облачком вьются за пароходиком и почти на лету подхватывают брошенные им кусочки хлеба.
Этих чаек очень любят все пассажиры. Но когда о птицах вдруг почему-либо забывают и не сразу угощают их, чайки догоняют пароходик и усаживаются на перила верхней палубы, дожидаясь, когда люди обратят на них внимание.
Миновав песчаный островок, пароходик поворачивает к деревушке, стоящей на берегу, у самой воды, и здесь останавливается немного передохнуть, сдать почту, выгрузить продукты и принять новых пассажиров.
Пока пароходик остается у причала, чаек нигде не видно. Но стоит опять неторопливо заработать машине, как белые птицы тут же появляются над пенным буруном, завивающимся у кормы, и снова легкое, живое, белое облачко покачивается следом за речным трамвайчиком.
Пароходик уходит обратно, туда, откуда совсем недавно пришел. Он снова показывается возле песчаного островка. Я опять вижу людей на его палубе, вижу чаек за кормой и хорошо знаю, что скоро чайки вернутся сюда и вот на этой песчаной косе проведут остаток дня и всю ночь, до утра, до нового пароходика.
Здесь, на мысу песчаного островка, чайки появились в начале лета. Это красивые, небольшие птицы, белые с темно-коричневыми головками. Зовут их озерные чайки. Они прилетели сюда, на озеро, еще ранней весной, когда по заливам только-только стал расходиться лед. Они громко покрикивали, суетились, отыскивая старые гнезда, а потом разлетелись по болотцам и небольшим островкам и притихли.
В начале лета чайки появлялись над озером только на заре. Они облетали берега и заливы, высматривали в воде мелкую рыбешку, ловили каких-то насекомых в прибрежной осоке, подолгу кружа над кустом травы, а закончив удачно охоту, торопились накормить своих птенцов.
В это время чайки никогда не задерживались долго на отмелях и косах, никогда не развлекались и не носились за пароходиком, а если и присаживались на песчаный островок, то лишь для того, чтобы немного передохнуть.
Но недавно в жизни чаек все изменилось - они стали спокойными и веселыми, будто только что окончили очень трудную работу. В жизни озерных чаек, действительно, произошло большое событие - птенцы, наконец, научились летать, и теперь все чайки собрались вместе на песчаном островке посреди озера.
Птенцов хорошо видно издали - они еще не белые, как взрослые птицы, а серые. Большие, нескладные, сидят они подальше от воды, втянув в плечи головки и внимательно поглядывая за родителями. А родители степенно расхаживают у самой воды, будто чего-то ждут. Потом по очереди взрослые чайки поднимаются на крыло и кружат высоко-высоко вверху.
Вот одна чайка громко закричала, вскинула крылья и помчалась к заливу. И тут же все остальные кружившиеся над островком птицы тоже на мгновение остановились в воздухе, тоже закричали и бросились вслед... В заливе началась охота. Одна, другая чайка ныряет в воду, промахивается, снова ныряет...
Рыбная ловля длится недолго. Чайки возвращаются обратно к птенцам. Птенцы торопятся навстречу, кричат, трясут крыльями. Родители отбиваются от наседающих птенцов. Потом шум стихает, и на песчаный островок снова приходит тишина.
Кажется, тишина пришла надолго - под полуденным солнцем успокоилась вода, скрылись в глубине стаи рыб. Но чайки вдруг разом поднимаются с песка и совершают над островком небольшой круг, приглашая птенцов следовать за собой. Птенцы неуклюже помахивают крыльями, отстают, снова догоняют взрослых птиц, и так все вместе чайки исчезают вдали.
Они улетают в ту сторону, откуда должен прийти речной трамвайчик. Нет, ему еще не время показаться на озере, пароходик еще стоит там, в начале своего сегодняшнего пути, у причала, еще не вздрогнула, не ожила первыми толчками машина, но чайки уже полетели навстречу, будто точно зная, который сейчас час.
Проходит много времени - и вот из-за поворота наконец показывается наш пароходик, а следом за ним белым, легким облачком вьются все наши чайки. Чайки падают в пенную воду за кормой, подхватывают на лету кусочки хлеба, кричат и сопровождают пароходик до самой пристани.
Так повторяется теперь изо дня в день, и каждый день, почти в одно и то же время, наши чайки, живущие теперь на песчаном островке, отправляются встречать пароходик. Бывает так, что этот пароходик запаздывает, но птицы, верные своему часу, все равно дожидаются его.
Когда над озером проносится ветер, когда этот ветер поднимает высокую крутую волну, чайки ведут себя по-другому. Тогда они не летят навстречу пароходику, а ждут его здесь, возле островка. Пароходик ныряет в волну, снова показывается на высоком, белом от пены гребне. Вокруг брызги. И даже в такую непогоду я нет-нет да и вижу возле речного трамвайчика чаек. Правда, на этот раз их совсем немного, нет среди них и птенцов, на этот раз нет на палубах и пассажиров - пассажиры все внизу, в каютах, и мне всегда кажется в такую буйную непогоду, что чайки летят к пароходику вовсе не за угощением, а просто по привычке.
Иногда эти чайки удивляют меня. С утра они веселы, игривы. Светит солнце, дует небольшой ветерок. Кажется, ничто не помешает сегодня этим белым птицам отправиться встречать пароходик. Но что-то не угадываю я, что-то лучше и раньше меня знают озерные чайки, и они не летят в положенный час навстречу своему пароходику.
Проходит пятнадцать, много - тридцать минут, и ветер вдруг срывается тупым шквалом. Гудит под шальным ветром волна, в несколько минут все озеро сразу меняет цвет, становится серым, чужим, и вот уже из конца в конец озера катятся высокие, крутые валы. Гудит настоящий шторм.
Я издали вижу наш пароходик, такой маленький, такой слабенький среди бушующей воды. Он то скрывается в волнах, то снова появляется на гребне. Я очень переживаю тогда за людей, доверивших свою судьбу машине, и еще раз удивляюсь, как это простые птицы могут так точно заранее предвидеть непогоду.
А чаек, действительно, нигде не видно. На этот раз они даже не показались возле пароходика - видно, шторм слишком силен и даже этим быстрокрылым птицам не совладеть с ураганным ветром.
Но ураганы на нашем озере бывают недолго - уже через час-другой ревущий ветер начинает выдыхаться, стихать. Следом за ветром расплывается, исчезает белая пена, что недавно вскипала на гребнях волн, и только волна все еще рокочет, гудит у берега. А потом успокаивается и волна. Пароходик, отстоявшийся в заливе у причала, снова неторопливо гудит, трогается в обратный путь, показывается возле нашего песчаного островка, и тут одна за другой поднимаются на крыло наши чайки и быстро летят навстречу добрым людям, которые и на этот раз не откажутся угостить птиц чем-нибудь очень вкусным.
НОВОСЕЛЫ
Я сидел на берегу небольшой лесной речки и ловил рыбу. Рыба клевала плохо. Был полдень, а в полдень рыба обычно отдыхает. Я сидел и смотрел на удочку. В лесу было очень тихо. И тут совсем неподалеку от меня раздался легкий шум. Он нарастал.
Такой шум обычно поднимается в лесу, когда падает спиленное дерево. Сначала медленно, потом все быстрей и быстрей дерево валится вниз, шумит ветвями и листьями. И заканчивается этот нарастающий шум глухим и тяжелым ударом о землю.
Так было и на этот раз. За нарастающим шумом раздался треск ломающихся ветвей, а за ним тяжелый грохот упавшего ствола и плеск воды дерево вершиной упало в воду.
Я поднялся, воткнул удочку в песок и пошел туда, где только что рухнуло дерево. Мне очень хотелось узнать, что произошло там, почему дерево неожиданно упало на землю.
Я осторожно пробрался через кусты, окружившие речку, и наконец увидел большую осину. Вершина осины была в воде, а толстый нижний конец, комель, лежал на берегу возле невысокого пня. И рядом с пнем в траве кто-то шевелился.
Если бы я немного подумал, то обязательно сразу бы догадался, кто сидел возле пня. Но тут я почему-то не вспомнил о бобрах, которые умеют валить большие деревья.
А около сваленной осины на берегу действительно сидел бобр. Он внимательно посмотрел на меня, выставив вперед свою усатую мордочку, и снова принялся копошиться в траве около пня.
Нет, зверь-лесоруб совсем не собирался убегать прочь или нырять в воду - он занимался своими делами, хотя неподалеку стоял человек.
Я удивленно смотрел на самоуверенного лесозаготовителя и никак не мог понять, откуда взялся этот зверь, как попал в наш лес. Заповедник, где жили бобры, казалось, был так далеко от этих мест, что бобрам вряд ли удалось бы самостоятельно добраться сюда. "Постой, постой, - вспоминал я, - а ведь не так давно в газете писали, что в наши леса собираются выпускать бобров. Наверное, это и есть те самые новоселы".
Пока я рассматривал одного бобра, у самого берега раздался негромкий плеск и из воды показался еще один точно такой же небольшой зверь. Он косо посмотрел на меня и как ни в чем не бывало принялся приводить в порядок свою вымокшую шубку.
Я осторожно поднял с земли сухой сучок и сломал его в руке, чтобы бобры обратили на меня внимание. Но не тут-то было - новоселы продолжали заниматься своими делами. Бобр, который чистил подмокшую шубку, лишь на секунду оторвался от своего занятия и снова принялся за туалет. А тот зверек, который возился около пенька, медленно пошел к реке, легко соскользнул в воду, подплыл к вершине упавшего дерева и по-хозяйски осмотрел ее со всех сторон. Затем забрался на ствол и начал грызть небольшую ветку.
Ветка упала в воду, бобр ухватил ее лапкой и прижал к стволу, чтобы она не уплыла, и принялся за другую. Скоро трудолюбивый зверек собрал целый пучок веток. Тогда к нему направился бобр-франт, который до этого занимался своей шубкой. Он подплыл, ухватил половину веток и, держа их в зубах, поплыл вверх по речке.
Я видел, что наша речка новоселам понравилась, что они не собираются никуда уходить и даже начали строить где-то здесь свою хатку-домик. Вот для чего и понадобились бобрам ветки.
Где появится бобровая хатка? Об этом я узнаю совсем скоро, когда хатка поднимется над водой. А потом бобры, наверное, перегородят нашу речку плотиной и устроят запруду. Всего хорошего вам, новоселы.
КАБАНЫ
Кабаны в нашем лесу раньше никогда не водились. И даже самые старые охотники не помнят, чтобы эти лесные свиньи заглядывали когда-нибудь в наши северные леса.
Много интересных рассказов слышал я о кабанах в Брянской области и Псковских лесах. Слышал, что кабаны бывают очень сердитыми и не любят, когда их беспокоят. Рассказывали мне, что стадо кабанов может погубить урожай картофеля на большом поле. Знал я, что маленькие кабанята-поросята бывают очень симпатичными и что одежда у них такая смешная - полосатая. Слышал я многие рассказы об этих сильных и смышленых животных, а вот сам до этой зимы с кабанами ни разу не встречался. Но зимой случилось необычное - в наш северный лес пожаловало стадо кабанов.
Откуда и почему пришли к нам дикие свиньи? Долго ломал я голову над этим вопросом, пока не догадался, что же произошло и почему кабаны отправились путешествовать.
Зима в прошлом году была очень мягкой, морозов почти не было - такая зима не страшна для диких свиней, вот и отправились они в путешествие-разведку: а вдруг и там, на севере, им, кабанам, можно жить-поживать?
Вот так в начале прошлой зимы кабаны и прибыли в соседнюю область, благополучно перезимовали в новых местах, а там собрались в новый поход и прибыли к нам. Передвигались они только по ночам. Шли строгой походной колонной, не отставая и не обгоняя друг друга. Всю дорогу кабаны вели себя мирно и никому не причиняли вреда.
Прибыли в наши места дикие свиньи еще до снега и морозов и сразу обосновались возле болот. Бродили там по ивовым и ольховым зарослям, шуршали в высохшем тростнике, выкапывали себе на обед различные коренья и почти не показывались возле деревень и поселков.
Правда, раза два отважные путешественники попробовали наведаться в небольшую лесную деревушку, но там их сердито встретили охотничьи собаки, и кабанам пришлось отступить.
Но вот затянувшаяся осень подошла к концу, ударил первый морозец, выпал снег, и тут-то по следам на снегу и узнал я, что в нашем лесу живут теперь дикие свиньи.
Как только выпал хороший снег, я обошел весь наш лес, подсчитал по следам, сколько кабанов живет здесь, и еще раз убедился, что гости никуда не собираются от нас уходить и, видимо, решили провести здесь зиму.
Надвигался декабрь с морозами и глубокими снегами, приближалось время, когда в лесу плохо приходится зверю. В это время даже волки покидают лес и выходят туда, где есть поля и дороги, где не так глубок снег. Что же будет с нашими гостями? Перенесут ли они тяжелую зиму? Отыщут ли по зиме корм в лесу - ведь и зимой кабан питается различными кореньями.
Теперь каждый день я смотрю по утрам на термометр, который висит у меня за окном. Окно по ночам замерзает от сильного мороза, и, чтобы узнать, какая сегодня температура, я надеваю шапку, накидываю на плечи полушубок и выхожу на улицу. Когда мороз не очень сильный, я беру лыжи и отправляюсь в лес на разведку: живы ли наши кабаны, как чувствуют себя?
А кабаны живы и здоровы. Так же раскидывают снег и роются в земле возле болот и, видимо, находят что-то для себя. К вечеру они выбираются на сухие места в ельники и сосняки и спят тут всю ночь в теплых снежных спальнях.
Я часто нахожу такие кабаньи ямы-спальни в снегу. За ночь снег под кабанами подтаивает, а потом, когда животные пробуждаются и уходят на кормежку, этот подтаявший снег схватывается на морозе ледяной корочкой. В такой ледяной корочке, на дне спальни, остаются вмерзшими щетинки, выпавшие из кабаньей шубы. Щетинки у кабанов очень длинные и крепкие и, видимо, неплохо защищают их от мороза.
Иногда я вижу кабанов, издали подолгу наблюдая за ними и пока никак не могу пожаловаться на них - ведут они себя в нашем лесу тихо и мирно, как и полагается вести смышленым животным.
ВОРИШКА
У меня на чердаке кто-то совершил кражу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22