Первый прискакал с равнин юга, чтобы сообщить о том, что барон Пандион восстал против короля Граса, объявив себя законным регентом короля Ланиуса.
– Как он посмел назвать себя так? – спросил Ланиус у гонца – капитана кавалерии, хранившего верность королю Грасу. – Во-первых, я уже достаточно взрослый и не нуждаюсь в регентах, а во-вторых, я с ним не встречался и готов поклясться, что даже не слышал о нем.
– Думаете, ваше величество, он не сможет спать из-за угрызений совести? – вопросом на вопрос ответил капитан. – Он просто решил воспользоваться удобным моментом, пока король Грас занят войной с фервингами и не может ему помешать. По крайней мере, мне так кажется.
Ланиус согласился с посыльным, однако сам никак не мог отреагировать на мятеж Пандиона. Ни один солдат, помимо гвардейцев, не подчинился бы его приказам. О мятеже следовало волноваться Грасу, а не ему.
Второй гонец сообщил о том, что фервинги уходят с земель Аворниса, а Грас возвращается в столицу.
Ланиус хохотал до слез.
– Не вижу ничего смешного, – пожала плечами Сосия.
– Правда? А я вижу, клянусь богами. Возможно, барон Пандион поднял мятеж в самый неудачный момент в истории Аворниса.
Жена задумалась на мгновение и затем улыбнулась.
– А, теперь я понимаю. – Мимо окна их спальни пролетела птица. – Тебе следует послать прибывшего с юга гонца к моему отцу. Он должен узнать новости как можно скорее.
Теперь задумался Ланиус. Впрочем, думал он недолго.
– Ты права. Я не хочу, чтобы у твоего отца сложилось впечатление, что я пытаюсь что-то скрыть от него.
– Я имела в виду совсем другое. Он доверяет тебе больше, чем ты думаешь.
Сосия пыталась его похвалить или совсем наоборот? Впрочем, выяснять истину у него не было ни малейшего желания.
– Я позабочусь об этом, – пообещал он и сдержал обещание.
Через несколько дней в столицу вернулся король Грас. Он встретил Ланиуса на лестнице, ведущей во дворец.
– Итак, этот ублюдок Пандион решил, что со мной можно поиграть, да? Я докажу ему, что он даже не начал изучать правила игры.
– Кстати, об играх и правилах: как ты заставил Дагиперта так быстро отступить?
– Самое смешное, ваше величество, что никак. Он сам принял это решение. – И Грас рассказал о встрече с королем Фервингии над Туолой и как Дагиперт ушел с аворнийской земли сразу же после этого события.
– Ты заставил его задуматься о том, что он делает! – с восхищением произнес Ланиус. – Ты должен точно повторить летописцу все свои слова. Об этом должны узнать будущие короли Аворниса.
– Когда найду время, – равнодушно произнес Грас, но, увидев разочарование на лице молодого короля, продолжил: – Мне очень жаль, но по-другому не получится. Я должен немедленно выступить против Пандиона. Если повезет, я успею нанести удар, прежде чем он узнает, что я больше не воюю с фервингами. Чем быстрее, тем лучше. Если он не готов сражаться, я разгромлю его и так.
Но ты уже разгромил Дагиперта без сражения, поэтому очень важно записать, как тебе это удалось.
– Ничего подобного. Мы откупались от него, пока не подготовились к войне, потом несколько лет подряд воевали с Фервингией. Я просто убедил его, что еще один год войны ничего ему не даст. Понимаешь, в чем разница?
Ланиус неохотно кивнул, соглашаясь. Он достаточно глубоко изучал историю и не мог не почувствовать смущения, поняв, что тесть гораздо лучше разбирается в этом вопросе.
Грас покинул столицу, едва вернувшись в нее. Скорее всего, многие солдаты вышли из города, не успев оправиться от буйной, но быстрой попойки. Ланиус подумал, что не хотел бы отправляться в поход с больной головой, по крайней мере не испытывал бы особой радости, если бы вынужден был так поступить. Он сказал об этом Грасу, но тот улыбнулся в ответ.
– Может быть, они не слишком радуются тому, что снова приходится идти на войну, но, уверяю тебя, они очень радуются тому, что в этом году им не придется воевать с фервингами.
– Но им придется воевать с Пандионом.
Улыбка стала шире.
– Если бы у меня был выбор – воевать с дикарями Дагиперта или выросшим из собственных штанов бароном, я не стал бы долго думать, уверяю тебя, ваше величество. Особенно в такой ситуации, когда можно застать барона врасплох.
– О! Значит, ты поступаешь разумно?
– Пытаюсь. – Как часто бывало, голос Граса был сухим, как южные равнины после засушливого сезона. У Ланиуса вспыхнули уши, словно сухой тон Граса поджег их.
– Э... да, – пробормотал он, раздумывая, как бы поскорее отделаться от тестя.
Его желание сбылось, но не совсем так, как он надеялся. Грас пристально посмотрел на него и сказал:
– Итак, я скоро покину город. Не стоит заставлять Пандиона ждать, верно? – Он повернулся, чтобы уйти, но остановился на мгновение. – Кстати, спасибо за то, что так быстро сообщил мне о его мятеже.
– Э... не за что. – Юный король замялся. – Кстати, мне подсказала Сосия. – Лучше, если Грас узнает об этом от него, а не от нее.
Тесть уже знал об этом, судя по его равнодушному кивку.
– Тем не менее, решение принял ты. Кто знает, может быть, ты предпочел бы видеть рядом с собой Пандиона, а не меня.
– Я никого не хочу видеть в качестве регента! – почти закричал Ланиус. Впрочем, возможности выбора у него не было. Никогда. И он сомневался, что когда-нибудь будет.
Король Грас наслаждался ощущением качающейся палубы под ногами, свежего ветра на лице, прекрасным видом проплывающей мимо местности. Он вел свой флот по реке Халикус к владениям Пандиона.
– Вот это жизнь! – обратился он к стоявшему рядом Никатору. – Гораздо интереснее, чем торчать взаперти во дворце, и пусть проклянут меня боги, если это не так.
– Что вы говорите, ваше величество?
Никатор приложил ладонь к уху. Грас терпеливо повторил свои слова. Ему пришлось повторить их еще раз, прежде чем старый друг кивнул и сказал:
– Лично мне кажется, что ты заслуживаешь короны. Я не стал бы сетовать на судьбу.
«Мне определенно повезло, – подумал Грас. – Каждому королю нужен такой человек, которому можно доверять, лишенный или почти лишенный личных амбиций. Но не каждому королю удается найти такого человека». Король отвернулся и заметил, как взмыла в воздух потревоженная галерами пара крохалей. Как бы ему хотелось наслаждаться такой свободой! Никатор тоже заметил птиц с зубчатыми клювами, на его зрение в отличие от слуха возраст не повлиял.
– На вкус эти жалкие птицы похожи на рыбу, которой питаются.
– Я знаю, – кивнул Грас.
Работавшие на полях крестьяне провожали удивленными взглядами проплывавшие по Халикусу боевые галеры. Уже много лет королевский флот Аворниса не появлялся в сердце страны. Дворяне в своих замках были удивлены ничуть не меньше и гораздо больше встревожены. Грас надеялся именно на такой эффект. Если они намеревались присоединиться к Пандиону или поднять свой мятеж, следовало понимать рискованность игры, а не только рассчитывать на возможную награду.
Через два дня похода Никатор протянул руку вперед.
– Кажется, это крепость Пандиона. Грас заслонил ладонью глаза от солнца.
– Да, думаю, ты прав.
Сложенная из желтого известняка крепость не показалась ему слишком прочной или удачно расположенной. Король пригляделся.
– Эти шатры стоят вокруг рва или мне кажется?
– Ты только посмотри на все эти палатки вокруг замка! – воскликнул не расслышавший его Никатор. – Приналечь на весла, – отдал он приказ боцману и повернулся к трубачам: – Сигнал на другие галеры – «увеличить скорость». Чем быстрее подойдем к ним, тем меньше у них будет времени подготовиться к встрече. – Его слух пострадал от возраста, но зрение и сообразительность остались прежними. Услышал ли Никатор звуки труб или просто предположил, что они раздались, потому что он отдал приказ?
Флот почти поравнялся с расположенным в полумиле от Халикуса замком, когда лагерь Пандиона зашевелился.
– Возникает интересный вопрос, – прокричал Грас на ухо Никатору. – Он попытается сразиться с нами или отступит в замок и позволит нам взять его в осаду?
– Если хочешь знать мое мнение – мне кажется, он предпочтет сражение, – наконец расслышав вопрос, ответил Никатор. – Он не сможет разместить в крепости так много людей. А если бы смог разместить, их же надо кормить! Чем дольше длилась бы осада, тем труднее было бы кормить людей.
– Посмотрим! – рявкнул Грас в ответ.
Скорее всего, Никатор был прав. Лично он на месте Пандиона предпочел бы сражение.
Киль судна заскрежетал по пологому дну реки. Пехотинцы и часть гребцов спрыгнули с галеры, чтобы выстроиться в первую боевую шеренгу на берегу. Остальные гребцы остались на своих местах: им было приказано охранять галеры, если солдатам Пандиона каким-то образом удастся прорваться к реке.
С других галер и барж сопровождения на берег хлынули солдаты; кавалеристы вели уже оседланных лошадей. Трубы ревели не умолкая. Когда Грас оказался на берегу, к нему сразу подвели коня, и он, как всегда неохотно, сел в седло, а затем, оглянувшись, махнул рукой. Войско двинулось к замку.
Армия Пандиона перестраивалась в боевой порядок значительно медленнее. Она состояла в основном из крестьян, а не из закаленных в боях с фервингами и ментеше ветеранов. Грас внимательно оглядывал их неровные ряды в поисках мятежного барона, но не смог его найти.
Полетели стрелы – и появились первые жертвы с обеих сторон. Некоторые падали, не проронив ни звука; другие метались по земле, ругаясь и крича от боли. Расстояние между воюющими уменьшалось, и к стрелам присоединились копья. Убитых становилось все больше. Копье пролетело над левым плечом Граса и воткнулось в землю за его спиной. Если бы оно пролетело на фут ниже... Он содрогнулся и прогнал мрачные мысли прочь.
Наконец шеренги сблизились, солдаты закричали, призывая на помощь богов и поминая их имена всуе. В ход пошли мечи и пики. Сначала бой был ожесточенным, потому что на стороне Пандиона выступили достаточно свирепые воины. Но храбрости было явно недостаточно в борьбе против превосходящей численности и превосходящего же умения. Солдаты Граса обошли мятежников с флангов. Армия Пандиона вынуждена была отступить, чтобы не оказаться в окружении. Однако кавалерия по-прежнему преследовала их.
Примерно через полчаса боевой дух мятежников пошел на убыль. Грас не переставал удивляться, что они сумели продержаться так долго, уступая в численности и умении. Солдаты Пандиона небольшими группками пытались покинуть поле боя и скрыться. Некоторым это удавалось, но большинство погибло от мечей всадников Граса.
В конце концов, весь строй армии Пандиона, вернее, то, что от него оставалось, развалился, солдаты бросали на землю мечи и шлемы и пытались спастись бегством.
Ворота замка распахнулись. Разбитые наголову мятежники устремились к ним, спасаясь от противника. Король задумался: удастся ли достаточному количеству солдат проникнуть в крепость вместе с беженцами, чтобы захватить ее изнутри? Такой исход был предпочтительнее, чем утомительная осада.
Не успел Грас подъехать к замку, чтобы, рассмотреть его подробнее, как услышал крики: «Пандион! Пандион!» На мгновение он испугался, подумав, что часть его солдат, быть может даже значительная, перешла на сторону мятежника, но потом понял, что барон схвачен.
Крепостные ворота захлопнулись, оставив за стенами много мятежников. Солдатам, которым не удалось укрыться в крепости, оставалось только надеяться на милосердие победителей.
Грас ждал, когда к нему приведут Пандиона. Барон оказался мужчиной плотного телосложения с густой седой бородой. Он уставился на Граса выпученными от страха глазами.
– Ты – колдун! – закричал он. – Как ты смог оказаться здесь так быстро с таким количеством проклятых богами солдат? Ты же должен был сражаться с фервингами!
– Жизнь полна сюрпризов, верно? – спокойно заметил Грас, поглаживая бороду. – Что мне с тобой делать?
– Отрубить голову, что еще.
Храбрости Пандиону было не занимать, или он просто понимал, что терять ему уже нечего.
– Возможно, я так не поступлю. – Король наблюдал, как барон пытается скрыть надежду во взгляде так же отчаянно, как юноша отводит глаза от девушки, в которую давно и безнадежно влюблен. – Если ты прикажешь открыть крепостные ворота и прекратить сопротивление, я сошлю тебя в Лабиринт, чтобы Корвус не скучал. Если твои люди тебе не подчинятся... Что ж, будет очень плохо – тебе, конечно.
– Я сумею их убедить, – быстро произнес пленник. Он сдержал слово. Другого исхода Грас и не ожидал: люди барона не поддержали бы его мятеж, если б не привыкли подчиняться.
До захода солнца оставался еще час, когда солдаты Граса строем вошли в крепость. Они разоружили немногочисленный отряд сражавшихся на стороне барона крестьян и велели им отправляться по домам. Бывшие мятежники едва не сошли с ума от радости, так как были уверены, что их ждет страшная казнь в случае поражения.
– Так поступает настоящий король, – сказал один из них, проходя мимо Граса.
Для короля это была не первая гражданская война, он понимал, как страдает Аворнис, независимо от того, какая сторона одерживает победу. Такая сдержанность по отношению к побежденным была оправдана.
– Ты позволишь мне взять своих жен? – спросил Пандион после сдачи замка.
– Пусть отправляются в Лабиринт с тобой, если хотят, – ответил Грас. – Их, как и тебя, ждет монастырь. Но никто не мешает им выбрать светскую жизнь и найти новых мужей, это их выбор.
Как оказалось, ни одна из жен не захотела расстаться с привычной жизнью ради любимого мужа. Барон выглядел глубоко оскорбленным и печальным. Он помрачнел еще больше, когда Грас приказал отправить в Лабиринт двоих его старших сыновей, ровесников Ланиуса и Орталиса. Юношам тоже не понравилось такое решение.
– Впрочем, есть еще один выход. Грас сложил руки на груди.
– Ваше величество? – обратился к нему заподозривший худшее барон.
– Ваши головы будут выставлены над крепостными воротами. Могу предложить только это. Не забывай, у нас не дружеская беседа. Ты попытался восстать против меня и проиграл. Пришло время рассчитаться. – Он повернулся к охранявшим барона и его сыновей солдатам. – Уведите. Мне кажется, они уже приняли решение.
Пандион не стал уверять в обратном.
– Итак, ваше величество, – сказал Никатор. – Хорошая получилась война, быстрая и приятная, иначе не скажешь.
Грас осмотрел поле боя. Вороны перепрыгивали с трупа на труп, выклевывая глаза. Стервятники кружили ниже туч, намереваясь присоединиться к устроенному людьми кровавому пиру. Раненых уже унесли, но все еще слышались стоны и крики, когда лекари и колдуны пытались исправить то, что сделал с людскими телами зазубренный и остроконечный металл. В воздухе висел тяжелый запах крови.
– Да, очень приятная, – медленно произнес он. – Да хранят нас боги от неприятных войн!
– У меня будет ребенок, – сообщила Сосия.
– Я так и думал! У тебя нет месячных, и сама ты какая-то сонная в последнее время... – Ланиус хмыкнул. – Теперь я знаю все признаки.
– Посмей только забыть, сразу же рассержусь.
Он поцеловал жену.
– Никогда не забуду.
– Это точно! Тебя можно обвинить в чем угодно, только не в забывчивости. Если ты что-нибудь заметил, это остается в твоей памяти навсегда. Главное – заставить тебя заметить... иногда это очень трудно сделать.
– Что ты имеешь в виду? – удивился Ланиус.
Он считал себя человеком, который ничего не пропускает.
– Так, ничего. – Сосия пожала плечами, но он явно ожидал услышать ответ.
Впрочем, спорить с женой по пустякам было глупо, особенно после такого известия. Он предпочел поцеловать ее еще раз. Закричала сидевшая на грушевом дереве кукушка. Птица закричала снова, потом замолчала, словно у нее не было сил даже на пение – день был безветренным и жарким.
Прошло несколько минут, кукушка закричала снова. Неожиданно Ланиус рассмеялся – пришедшая в голову мысль показалась ему более чем забавной.
– Интересно, а чем сейчас занимаются котозьяны?
Сосия тоже засмеялась.
– Они пытаются поймать птицу, и поймали бы, если бы сумели выбраться на улицу через окно.
– Знаю. Мы позаботились о том, чтобы решетка была достаточно узкой, но котозьяны не оставили попыток пробраться сквозь нее.
– Они упрямее обычных кошек.
– Не знаю, упрямее они или просто дикие, но не оставляют попыток добиться своего. – Он обнял жену за плечи. – Как и мы.
– Да, как и мы. – Она улыбнулась. – Странно, но мы ладим друг с другом – вопреки сомнениям отца.
– Я тоже об этом подумал. На моей ты стороне или на стороне отца, Аворнис получит то, что пожелает король Грас. Это я усвоил, он слишком часто напоминал мне об этом.
Ланиус занимался котозьянами, помогая им растить детенышей, или отправлялся в архивы, чтобы пополнить свои знания о древних временах Аворниса. Без ложной скромности он мог сказать, что таким количеством сведений об истории столицы и страны не обладал ни один из его соотечественников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
– Как он посмел назвать себя так? – спросил Ланиус у гонца – капитана кавалерии, хранившего верность королю Грасу. – Во-первых, я уже достаточно взрослый и не нуждаюсь в регентах, а во-вторых, я с ним не встречался и готов поклясться, что даже не слышал о нем.
– Думаете, ваше величество, он не сможет спать из-за угрызений совести? – вопросом на вопрос ответил капитан. – Он просто решил воспользоваться удобным моментом, пока король Грас занят войной с фервингами и не может ему помешать. По крайней мере, мне так кажется.
Ланиус согласился с посыльным, однако сам никак не мог отреагировать на мятеж Пандиона. Ни один солдат, помимо гвардейцев, не подчинился бы его приказам. О мятеже следовало волноваться Грасу, а не ему.
Второй гонец сообщил о том, что фервинги уходят с земель Аворниса, а Грас возвращается в столицу.
Ланиус хохотал до слез.
– Не вижу ничего смешного, – пожала плечами Сосия.
– Правда? А я вижу, клянусь богами. Возможно, барон Пандион поднял мятеж в самый неудачный момент в истории Аворниса.
Жена задумалась на мгновение и затем улыбнулась.
– А, теперь я понимаю. – Мимо окна их спальни пролетела птица. – Тебе следует послать прибывшего с юга гонца к моему отцу. Он должен узнать новости как можно скорее.
Теперь задумался Ланиус. Впрочем, думал он недолго.
– Ты права. Я не хочу, чтобы у твоего отца сложилось впечатление, что я пытаюсь что-то скрыть от него.
– Я имела в виду совсем другое. Он доверяет тебе больше, чем ты думаешь.
Сосия пыталась его похвалить или совсем наоборот? Впрочем, выяснять истину у него не было ни малейшего желания.
– Я позабочусь об этом, – пообещал он и сдержал обещание.
Через несколько дней в столицу вернулся король Грас. Он встретил Ланиуса на лестнице, ведущей во дворец.
– Итак, этот ублюдок Пандион решил, что со мной можно поиграть, да? Я докажу ему, что он даже не начал изучать правила игры.
– Кстати, об играх и правилах: как ты заставил Дагиперта так быстро отступить?
– Самое смешное, ваше величество, что никак. Он сам принял это решение. – И Грас рассказал о встрече с королем Фервингии над Туолой и как Дагиперт ушел с аворнийской земли сразу же после этого события.
– Ты заставил его задуматься о том, что он делает! – с восхищением произнес Ланиус. – Ты должен точно повторить летописцу все свои слова. Об этом должны узнать будущие короли Аворниса.
– Когда найду время, – равнодушно произнес Грас, но, увидев разочарование на лице молодого короля, продолжил: – Мне очень жаль, но по-другому не получится. Я должен немедленно выступить против Пандиона. Если повезет, я успею нанести удар, прежде чем он узнает, что я больше не воюю с фервингами. Чем быстрее, тем лучше. Если он не готов сражаться, я разгромлю его и так.
Но ты уже разгромил Дагиперта без сражения, поэтому очень важно записать, как тебе это удалось.
– Ничего подобного. Мы откупались от него, пока не подготовились к войне, потом несколько лет подряд воевали с Фервингией. Я просто убедил его, что еще один год войны ничего ему не даст. Понимаешь, в чем разница?
Ланиус неохотно кивнул, соглашаясь. Он достаточно глубоко изучал историю и не мог не почувствовать смущения, поняв, что тесть гораздо лучше разбирается в этом вопросе.
Грас покинул столицу, едва вернувшись в нее. Скорее всего, многие солдаты вышли из города, не успев оправиться от буйной, но быстрой попойки. Ланиус подумал, что не хотел бы отправляться в поход с больной головой, по крайней мере не испытывал бы особой радости, если бы вынужден был так поступить. Он сказал об этом Грасу, но тот улыбнулся в ответ.
– Может быть, они не слишком радуются тому, что снова приходится идти на войну, но, уверяю тебя, они очень радуются тому, что в этом году им не придется воевать с фервингами.
– Но им придется воевать с Пандионом.
Улыбка стала шире.
– Если бы у меня был выбор – воевать с дикарями Дагиперта или выросшим из собственных штанов бароном, я не стал бы долго думать, уверяю тебя, ваше величество. Особенно в такой ситуации, когда можно застать барона врасплох.
– О! Значит, ты поступаешь разумно?
– Пытаюсь. – Как часто бывало, голос Граса был сухим, как южные равнины после засушливого сезона. У Ланиуса вспыхнули уши, словно сухой тон Граса поджег их.
– Э... да, – пробормотал он, раздумывая, как бы поскорее отделаться от тестя.
Его желание сбылось, но не совсем так, как он надеялся. Грас пристально посмотрел на него и сказал:
– Итак, я скоро покину город. Не стоит заставлять Пандиона ждать, верно? – Он повернулся, чтобы уйти, но остановился на мгновение. – Кстати, спасибо за то, что так быстро сообщил мне о его мятеже.
– Э... не за что. – Юный король замялся. – Кстати, мне подсказала Сосия. – Лучше, если Грас узнает об этом от него, а не от нее.
Тесть уже знал об этом, судя по его равнодушному кивку.
– Тем не менее, решение принял ты. Кто знает, может быть, ты предпочел бы видеть рядом с собой Пандиона, а не меня.
– Я никого не хочу видеть в качестве регента! – почти закричал Ланиус. Впрочем, возможности выбора у него не было. Никогда. И он сомневался, что когда-нибудь будет.
Король Грас наслаждался ощущением качающейся палубы под ногами, свежего ветра на лице, прекрасным видом проплывающей мимо местности. Он вел свой флот по реке Халикус к владениям Пандиона.
– Вот это жизнь! – обратился он к стоявшему рядом Никатору. – Гораздо интереснее, чем торчать взаперти во дворце, и пусть проклянут меня боги, если это не так.
– Что вы говорите, ваше величество?
Никатор приложил ладонь к уху. Грас терпеливо повторил свои слова. Ему пришлось повторить их еще раз, прежде чем старый друг кивнул и сказал:
– Лично мне кажется, что ты заслуживаешь короны. Я не стал бы сетовать на судьбу.
«Мне определенно повезло, – подумал Грас. – Каждому королю нужен такой человек, которому можно доверять, лишенный или почти лишенный личных амбиций. Но не каждому королю удается найти такого человека». Король отвернулся и заметил, как взмыла в воздух потревоженная галерами пара крохалей. Как бы ему хотелось наслаждаться такой свободой! Никатор тоже заметил птиц с зубчатыми клювами, на его зрение в отличие от слуха возраст не повлиял.
– На вкус эти жалкие птицы похожи на рыбу, которой питаются.
– Я знаю, – кивнул Грас.
Работавшие на полях крестьяне провожали удивленными взглядами проплывавшие по Халикусу боевые галеры. Уже много лет королевский флот Аворниса не появлялся в сердце страны. Дворяне в своих замках были удивлены ничуть не меньше и гораздо больше встревожены. Грас надеялся именно на такой эффект. Если они намеревались присоединиться к Пандиону или поднять свой мятеж, следовало понимать рискованность игры, а не только рассчитывать на возможную награду.
Через два дня похода Никатор протянул руку вперед.
– Кажется, это крепость Пандиона. Грас заслонил ладонью глаза от солнца.
– Да, думаю, ты прав.
Сложенная из желтого известняка крепость не показалась ему слишком прочной или удачно расположенной. Король пригляделся.
– Эти шатры стоят вокруг рва или мне кажется?
– Ты только посмотри на все эти палатки вокруг замка! – воскликнул не расслышавший его Никатор. – Приналечь на весла, – отдал он приказ боцману и повернулся к трубачам: – Сигнал на другие галеры – «увеличить скорость». Чем быстрее подойдем к ним, тем меньше у них будет времени подготовиться к встрече. – Его слух пострадал от возраста, но зрение и сообразительность остались прежними. Услышал ли Никатор звуки труб или просто предположил, что они раздались, потому что он отдал приказ?
Флот почти поравнялся с расположенным в полумиле от Халикуса замком, когда лагерь Пандиона зашевелился.
– Возникает интересный вопрос, – прокричал Грас на ухо Никатору. – Он попытается сразиться с нами или отступит в замок и позволит нам взять его в осаду?
– Если хочешь знать мое мнение – мне кажется, он предпочтет сражение, – наконец расслышав вопрос, ответил Никатор. – Он не сможет разместить в крепости так много людей. А если бы смог разместить, их же надо кормить! Чем дольше длилась бы осада, тем труднее было бы кормить людей.
– Посмотрим! – рявкнул Грас в ответ.
Скорее всего, Никатор был прав. Лично он на месте Пандиона предпочел бы сражение.
Киль судна заскрежетал по пологому дну реки. Пехотинцы и часть гребцов спрыгнули с галеры, чтобы выстроиться в первую боевую шеренгу на берегу. Остальные гребцы остались на своих местах: им было приказано охранять галеры, если солдатам Пандиона каким-то образом удастся прорваться к реке.
С других галер и барж сопровождения на берег хлынули солдаты; кавалеристы вели уже оседланных лошадей. Трубы ревели не умолкая. Когда Грас оказался на берегу, к нему сразу подвели коня, и он, как всегда неохотно, сел в седло, а затем, оглянувшись, махнул рукой. Войско двинулось к замку.
Армия Пандиона перестраивалась в боевой порядок значительно медленнее. Она состояла в основном из крестьян, а не из закаленных в боях с фервингами и ментеше ветеранов. Грас внимательно оглядывал их неровные ряды в поисках мятежного барона, но не смог его найти.
Полетели стрелы – и появились первые жертвы с обеих сторон. Некоторые падали, не проронив ни звука; другие метались по земле, ругаясь и крича от боли. Расстояние между воюющими уменьшалось, и к стрелам присоединились копья. Убитых становилось все больше. Копье пролетело над левым плечом Граса и воткнулось в землю за его спиной. Если бы оно пролетело на фут ниже... Он содрогнулся и прогнал мрачные мысли прочь.
Наконец шеренги сблизились, солдаты закричали, призывая на помощь богов и поминая их имена всуе. В ход пошли мечи и пики. Сначала бой был ожесточенным, потому что на стороне Пандиона выступили достаточно свирепые воины. Но храбрости было явно недостаточно в борьбе против превосходящей численности и превосходящего же умения. Солдаты Граса обошли мятежников с флангов. Армия Пандиона вынуждена была отступить, чтобы не оказаться в окружении. Однако кавалерия по-прежнему преследовала их.
Примерно через полчаса боевой дух мятежников пошел на убыль. Грас не переставал удивляться, что они сумели продержаться так долго, уступая в численности и умении. Солдаты Пандиона небольшими группками пытались покинуть поле боя и скрыться. Некоторым это удавалось, но большинство погибло от мечей всадников Граса.
В конце концов, весь строй армии Пандиона, вернее, то, что от него оставалось, развалился, солдаты бросали на землю мечи и шлемы и пытались спастись бегством.
Ворота замка распахнулись. Разбитые наголову мятежники устремились к ним, спасаясь от противника. Король задумался: удастся ли достаточному количеству солдат проникнуть в крепость вместе с беженцами, чтобы захватить ее изнутри? Такой исход был предпочтительнее, чем утомительная осада.
Не успел Грас подъехать к замку, чтобы, рассмотреть его подробнее, как услышал крики: «Пандион! Пандион!» На мгновение он испугался, подумав, что часть его солдат, быть может даже значительная, перешла на сторону мятежника, но потом понял, что барон схвачен.
Крепостные ворота захлопнулись, оставив за стенами много мятежников. Солдатам, которым не удалось укрыться в крепости, оставалось только надеяться на милосердие победителей.
Грас ждал, когда к нему приведут Пандиона. Барон оказался мужчиной плотного телосложения с густой седой бородой. Он уставился на Граса выпученными от страха глазами.
– Ты – колдун! – закричал он. – Как ты смог оказаться здесь так быстро с таким количеством проклятых богами солдат? Ты же должен был сражаться с фервингами!
– Жизнь полна сюрпризов, верно? – спокойно заметил Грас, поглаживая бороду. – Что мне с тобой делать?
– Отрубить голову, что еще.
Храбрости Пандиону было не занимать, или он просто понимал, что терять ему уже нечего.
– Возможно, я так не поступлю. – Король наблюдал, как барон пытается скрыть надежду во взгляде так же отчаянно, как юноша отводит глаза от девушки, в которую давно и безнадежно влюблен. – Если ты прикажешь открыть крепостные ворота и прекратить сопротивление, я сошлю тебя в Лабиринт, чтобы Корвус не скучал. Если твои люди тебе не подчинятся... Что ж, будет очень плохо – тебе, конечно.
– Я сумею их убедить, – быстро произнес пленник. Он сдержал слово. Другого исхода Грас и не ожидал: люди барона не поддержали бы его мятеж, если б не привыкли подчиняться.
До захода солнца оставался еще час, когда солдаты Граса строем вошли в крепость. Они разоружили немногочисленный отряд сражавшихся на стороне барона крестьян и велели им отправляться по домам. Бывшие мятежники едва не сошли с ума от радости, так как были уверены, что их ждет страшная казнь в случае поражения.
– Так поступает настоящий король, – сказал один из них, проходя мимо Граса.
Для короля это была не первая гражданская война, он понимал, как страдает Аворнис, независимо от того, какая сторона одерживает победу. Такая сдержанность по отношению к побежденным была оправдана.
– Ты позволишь мне взять своих жен? – спросил Пандион после сдачи замка.
– Пусть отправляются в Лабиринт с тобой, если хотят, – ответил Грас. – Их, как и тебя, ждет монастырь. Но никто не мешает им выбрать светскую жизнь и найти новых мужей, это их выбор.
Как оказалось, ни одна из жен не захотела расстаться с привычной жизнью ради любимого мужа. Барон выглядел глубоко оскорбленным и печальным. Он помрачнел еще больше, когда Грас приказал отправить в Лабиринт двоих его старших сыновей, ровесников Ланиуса и Орталиса. Юношам тоже не понравилось такое решение.
– Впрочем, есть еще один выход. Грас сложил руки на груди.
– Ваше величество? – обратился к нему заподозривший худшее барон.
– Ваши головы будут выставлены над крепостными воротами. Могу предложить только это. Не забывай, у нас не дружеская беседа. Ты попытался восстать против меня и проиграл. Пришло время рассчитаться. – Он повернулся к охранявшим барона и его сыновей солдатам. – Уведите. Мне кажется, они уже приняли решение.
Пандион не стал уверять в обратном.
– Итак, ваше величество, – сказал Никатор. – Хорошая получилась война, быстрая и приятная, иначе не скажешь.
Грас осмотрел поле боя. Вороны перепрыгивали с трупа на труп, выклевывая глаза. Стервятники кружили ниже туч, намереваясь присоединиться к устроенному людьми кровавому пиру. Раненых уже унесли, но все еще слышались стоны и крики, когда лекари и колдуны пытались исправить то, что сделал с людскими телами зазубренный и остроконечный металл. В воздухе висел тяжелый запах крови.
– Да, очень приятная, – медленно произнес он. – Да хранят нас боги от неприятных войн!
– У меня будет ребенок, – сообщила Сосия.
– Я так и думал! У тебя нет месячных, и сама ты какая-то сонная в последнее время... – Ланиус хмыкнул. – Теперь я знаю все признаки.
– Посмей только забыть, сразу же рассержусь.
Он поцеловал жену.
– Никогда не забуду.
– Это точно! Тебя можно обвинить в чем угодно, только не в забывчивости. Если ты что-нибудь заметил, это остается в твоей памяти навсегда. Главное – заставить тебя заметить... иногда это очень трудно сделать.
– Что ты имеешь в виду? – удивился Ланиус.
Он считал себя человеком, который ничего не пропускает.
– Так, ничего. – Сосия пожала плечами, но он явно ожидал услышать ответ.
Впрочем, спорить с женой по пустякам было глупо, особенно после такого известия. Он предпочел поцеловать ее еще раз. Закричала сидевшая на грушевом дереве кукушка. Птица закричала снова, потом замолчала, словно у нее не было сил даже на пение – день был безветренным и жарким.
Прошло несколько минут, кукушка закричала снова. Неожиданно Ланиус рассмеялся – пришедшая в голову мысль показалась ему более чем забавной.
– Интересно, а чем сейчас занимаются котозьяны?
Сосия тоже засмеялась.
– Они пытаются поймать птицу, и поймали бы, если бы сумели выбраться на улицу через окно.
– Знаю. Мы позаботились о том, чтобы решетка была достаточно узкой, но котозьяны не оставили попыток пробраться сквозь нее.
– Они упрямее обычных кошек.
– Не знаю, упрямее они или просто дикие, но не оставляют попыток добиться своего. – Он обнял жену за плечи. – Как и мы.
– Да, как и мы. – Она улыбнулась. – Странно, но мы ладим друг с другом – вопреки сомнениям отца.
– Я тоже об этом подумал. На моей ты стороне или на стороне отца, Аворнис получит то, что пожелает король Грас. Это я усвоил, он слишком часто напоминал мне об этом.
Ланиус занимался котозьянами, помогая им растить детенышей, или отправлялся в архивы, чтобы пополнить свои знания о древних временах Аворниса. Без ложной скромности он мог сказать, что таким количеством сведений об истории столицы и страны не обладал ни один из его соотечественников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53