— Это Лисенок?— А-а, так это Лисенок?— Здравствуй, Мони, — крикнул Лисенок и посмотрел на Юношу с бледным лицом. — Кто этот Мони?— Самый милый дельфинчик на свете.— Очень милый, — согласился Лисенок.— Он сын Вожака.— Теперь он мне еще симпатичнее.— Он не светит светом своего отца, — отозвался Юноша с бледным лицом. — Мони неповторим.Стадо устремилось в залив, и вода перед палаткой закипела. Каждый дельфин персонально здоровался с юношей, тот отвечал каждому на приветствие, а Мони он погладил по спине. Гости с интересом смотрели на Лисенка. Лисенок познакомился с дельфинами, ответил на несколько вопросов. Он вел себя так скромно, что его стало невозможно узнать, он не проронил ни одного лишнего слова.А Вожак и Юноша с бледным лицом завели следующий разговор:ВОЖАК: Как ты провел сегодняшнее утро, Бледный юноша?ЮНОША: Купался и познакомился с Лисенком.ВОЖАК: Как твоя тоска?ЮНОША: Лечусь.ВОЖАК: Сколько раз вспомнил сегодня Изабелл?ЮНОША: Сегодня с грустью вспоминаю Париж.ВОЖАК: Вот так?ЮНОША: Лисенок научил меня. что делать.ВОЖАК: Это хорошо… Хорошо, что ты знаешь, что делать. Плохо, что придется расставаться. Значит, это наша последняя встреча?ЮНОША: Очень жалко, но…ВОЖАК: Спокойно. Так надо. У каждого свой путь. Ты — парижанин, а мы — дельфины.Парижане должны сидеть в Париже, а мы — плавать по морю. Ведь не всю жизнь тебе ждать нас на берегу…ЮНОША: Мне тяжело расставаться с вами, но Лисенок подсказал мне, что делать, и я возвращаюсь к Изабелл. Жизнь без нее не стоит ломаного гроша… Что слышно о кровожадной Синей акуле?ВОЖАК: Сегодня мы с ней не встречались. Вчера она сожрала одного тюленя.ЮНОША: Она доставляет вам много хлопот. Жалко. что я не встретился с ней, когда плавал с гарпуном.ВОЖАК: Если бы даже и встретился, трудно пробить ее толстую кожу. Скорее она пробила бы твою.ЮНОША: Будете бороться с ней?ВОЖАК: Нужно. Хотя и не знаем, как.Юноша с бледным лицом простился с дельфинами и уехал. Он махал рукой до тех пор, пока не скрылся из вида. Дельфины в ответ махали хвостами, а Лисенок поднимал лапу до тех пор, пока машина не скрылась вдали.Дельфинов звали просторы. Мони попросил отца, чтобы его оставили на сутки с Лисенком. Вожак согласился, но взял с них слово, что они будут все время находиться в Маленьком заливе Бледного юноши. Как все дети, Мони и Лисенок дали слово, особенно не задумываясь. Вожак повел стадо в открытое море. Дельфины снова стали превращаться в веселые черные точки, потом в еще более маленькие веселые черные точки, пока не растворились в том голубом цвете, которого не могут добиться ни на текстильных предприятиях, ни на полотнах художников, и который порой воспроизводят в своих альбомах лишь дети самыми обычными красками. ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ. ДОЛЧЕ ФАР НИЕНТЕ. — Итак, — сказал Мони. — мы теперь одни… Что станем делать?— Плавать.— А ты умеешь?— Да.— А ты можешь с закрытыми глазами видеть солнце?— Могу. А ты можешь поймать ртом собственный хвост?— А ты не можешь говорить по-человечьи. Вот мы. дельфины, понимаем людей, по мозговым извилинам мы стоим к человеку ближе всех… Наши собратья из Калифорнии говорят по-английски.— А ты видел живого голландца?— А ты не видел затонувшего корабля!— Зато ты не спал в орлином гнезде.— Я вообще никогда не сплю.— Как не спишь?— Да вот так. Рыбы не спят.— Что? — поразился Лисенок. — Не может быть!.. Как же ты отдыхаешь?— Дельфины никогда не отдыхают. Мы всю жизнь плаваем и подскакиваем.— Не верю.— Люди и другие животные просыпают треть своей жизни, а мы живем непрерывно, понял?.. В этом отношении мы выше людей.Этот странный факт взволновал Лисенка. Он представил себе, как родители Мони и все его друзья всю жизнь, пока не умрут, плавают по морю… Они не закрывают глаз, не ложатся отдохнуть… Но ведь они тогда и снов не видят!— Но ведь вы в таком случае не видите снов! —удивился Лисенок. — Знаешь, какие прекрасные сны бывают?Но дельфинчик этого не знал. Лисенку стало жаль его. Мони никогда не летает во сне. никогда не карабкается по веревке на Луну, никогда не превращается во сне в жирафа с длинной шеей и не лакомится плодами самой высокой груши в Тихом лесу. А он. Лисенок, переносится во сне в самые отдаленные уголки земли, путешествует по Млечному пути, порой сворачивает к особенно красивой звезде, делает все, что ему заблагорассудится, и никто не делает ему замечаний.— Мони, я научу тебя спать и видеть сны. Вот увидишь, это нетрудно. Даже младенцы видят сны.— С удовольствием возьму несколько уроков сна, — согласился Мони. — А теперь давай поплаваем. Если устанешь, я посажу тебя себе на спину.Залив Юноши с бледным лицом оказался красивее залива Знаменитого Ленивого Краба.Нырнув несколько раз, Лисенок рассмотрел на дне огромные подводные скалы, песчаные лабиринты, зеленые и буроватые водоросли. Воду пронизывало солнце. На склонах скалистых холмов белели молчаливые раковины. И кто их так наказал — приковал к одному месту и обрек на молчание? Мони познакомил своего нового приятеля с одной раковиной-жемчужницей, которая в отличии от обыкновенных раковин могла разговаривать. Жемчужница поспешила подчеркнуть, что она родом из Японского моря, что здесь живет поневоле, потому что несколько ее прадедов были случайно перенесены сюда на кораблях.— Япония! — поспешил блеснуть своими познаниями Лисенок. — Страна, где все маленькое — транзисторное. Там радиоприемники вмонтированы в перстни. Поскольку страна маленькая, а население постоянно растет, японцы решили смастерить маленьких, транзисторных человечков, которые будут занимать мало места, свободно разместятся в стране и будут совсем мало есть.— Забавные рассуждения, — засмеялась жемчужница. — С вами интересно разговаривать. Мне было приятно с вами познакомиться. Как видите, я повсюду ношу с собой свой домик и в случае опасности могу спрятаться… Если, например, появится Синяя акула, я сейчас же скроюсь. А вы что станете делать?— Хватит! — вмешался Мони. — Лисенок, видишь вон ту скалу в море?— Вижу!— Давай поплывем к ней!Они попрощались с жемчужницей. Лисенок не преминул сказать ей на прощание, что она немного похожа на Великого сыщика, который тоже носит на спине свой домик.Друзья поплыли к скале. Почувствовав усталость, Лисенок забрался на спину маленькому дельфину. Отдохнув немного, он снова поплыл сам. Так он делал несколько раз. Мони ревностно наблюдал за своим другом и порой не мог сдержать смеха.— Почему ты смеешься? — спросил Лисенок.— Не понимаю, как можно не уметь плавать, — ответил дельфин.— А ты можешь ходить по земле?— Нет.— А я могу и по земле ходить, и плавать… Я вот сейчас в море, а ты никогда не сможешь придти ко мне в Тихий лес в гости.Лисенок забрался на скалу и стал греться на солнышке. Мони остался в воде.Только его голова оставалась над водой, ведь иначе они не могли разговаривать.— Долче фар ниенте! — произнес Лисенок.— А?— Ничего.— Может, ты хочешь, чтобы я спел тебе что-нибудь? предложил Мони.— Давно пора спеть, — согласился Лисенок. Мони открыл рот и запел странную ПЕСНЮ О СТАРОМ КАПИТАНЕ— Капитан, твою фуражку поглотит сейчас вода!— Ну и что! Большое дело! Это, юнга, не беда.— Капитан, пробито днище — риф оставил два следа…— Ну и что? Большое дело! Это, юнга, не беда.— Капитан, на мель мы сели! И штурвал, похоже, сдал!..— Ну и что? Большое дело! Это, юнга, не беда.— Капитан, смотри-ка трубку уронил ты в воду!— Да? Огорчил меня ты, юнга, Это страшная беда!..Мони невероятно фальшивил, но Лисенку не хотелось, чтобы песня кончалась, потому что тогда ему придется высказать свое мнение об исполнении. А легко ли это? В его положении перед ним открывались три возможности:1. Заверить Мони, что он поет хорошо. Так поступают новые друзья, этого требует и учтивость.2. Сказать правду, чего не пристало делать новым друзьям и что претит правилам элементарной вежливости.3. Выдавить из себя какое-нибудь неопределенное восклицание, вроде «хм», которое не означает ничего, но звучит как полуодобрение.— Тебе понравилось, как я пою? — спросил маленький дельфин.— Ужасно!— Что?— Я никогда не слышал более фальшивого исполнения.— Правильно… Лисенок, хочешь я скажу тебе одну важную вещь?— Конечно.— Ты настоящий друг.Лисенок перевернулся на спину. Шерстка уже почти высохла. Только кое-где еще задержались капли воды, они приятно холодили кожу. Лисенок помахал хвостом и изрек:— Долче фар ниенте!..— А это что означает? — снова спросил Мони.— Это поговорка, что-то вроде «Эх, до чего же здорово!»— Неверно, — улыбнулся Мони. — Это латинское изречение, которое гласит: «Хорошо ничего не делать».— Верно, — смутился Лисенок. — Я привел свободный перевод.— А ты хитрец, — с улыбкой заметил маленький дельфин.— Ты первый мне это говоришь… ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ. ГЛАГОАБАЗУБАДУЗА. Меня часто спрашивали, действительно ли существует такое имя, которое невозможно ни запомнить, ни выговорить. Я всегда отвечал, что такое имя есть. Поэтому, тот, кто хочет звать по имени большую медузу, должен потренироваться известное время, чтобы правильно выговаривать его. Некоторые пытались сокращать это имя, придумывали ласкательные обращения, но в таких случаях медуза или не отвечала, или сердилась. Глагоабазубадуза очень похожа на свое имя — она такая же расплывчатая в длину и в ширину, невозможно определить где начало, а где конец.Даже цвета ее определить невозможно. Многие пытались, да все безуспешно.Глагоабазубадуза сочетает в себе все цвета радуги, все их производные и комбинации, начиная от белого цвета и кончая черным, но между ними расположены самые волшебные оттенки желтого, розового, голубого и красного, украшенные точками и черточками. Эта подводная ярмарка плавает по морю, грациозно покачивая своим зонтиком. Куда она плывет, зачем плывет— никто не знает. Ее можно встретить повсюду, полюбоваться ее расцветкой. Глагоабазубадуза не движется в одиночестве.Ее сопровождают сотни более мелких специально подобранных медуз — это целое пестрое созвездие, плывущее под водой молчаливо и медленно, словно время не имеет никакого значения.Лисенку ее представили как царицу медуз.— Царица Глагоабазубадуза, — обратился к ней Мони, — вы не могли бы сообщить нам, сколько у вас подданных?— Три миллиарда сто, — ответила царица. — Почти столько же, сколько людей на земле.— Три миллиарда только в этом море?— Да… Три миллиарда сто…— Да, конечно, извините.— Многие допускают ошибку. Хотят умалить мое значение…— Медузы ни о чем не думают, — стал объяснять Мони, — ни о пище, ни о воздухе. И врагов у них нет. Никто не испытывает к ним ни ненависти, ни любви. Им не надо разрешать никаких вопросов, они просто живут… Холодная вода или теплая, идет дождь или не идет — им все равно. Они не знают или не хотят знать ни радостей, ни бед. Только Глагоабазубадуза может обидеться, если неправильно произнесут ее имя… Медуз несет по течению, волны тащат их, куда им заблагорассудится. Медузу хоть разрежь, она не почувствует боли. Не знают медузы и никаких удовольствий.— Это страшно! — воскликнул Лисенок. — Это страшнее самого страшного существования.— Вы что-то сказали? — произнесла Глагоабазубадуза.— Я сказал, что вы очаровательны и что у вас неповторимое имя.— Кто этот симпатичный господин? — обратилась царица медуз к дельфинчику.— Это мой друг Лисенок.— С ним приятно разговаривать. Изысканные кавалеры мне всегда приятны. Передайте ему, что я буду рада встретиться с ним снова. Тогда мы более обстоятельно поговорим о таких же умных вещах.— С удовольствием передам, — Мони поклонился. — Куда вы направляетесь?— Туда, куда нас несет это приятное течение. Желаю вам всего доброго… Привет вашим родителям, Мони.Лисенок тоже поклонился и стал смотреть, как царица удаляется от скалы.Окруженная своими подданными, она напоминала разлитый по воде разноцветный сироп. Среди медуз царило молчание.— А что, другие медузы не разговаривают? — заинтересовался Лисенок.— Нет. Разговаривает только царица. А ее подданные слушают ее и молча следуют за ней.— Ужасно!.. Это самое страшное зрелище из всех виденных мною!— На меня произвела впечатление твоя учтивость.— Сам не знаю, почему был учтив с ней. Что-то подсказывало мне, что с ней надо держаться учтиво. Может быть, это от сожаления.— Медуз нельзя назвать несчастными, — заметил дельфин.— Но и счастливыми их не назовешь.— Да, конечно.— Они вообще не испытывают никаких чувств?— Не чувствуют ни голода, ни холода, ни боли, — снова подтвердил Мони.— Просто находятся в воде, и часто их невозможно отличить от нее.— Странно, — продолжал сокрушаться Лисенок. — Значит, эти безличные существа не могут радоваться и улыбаться, не могут скорбеть и плакать, не испытывают потребность что-то делать, так?— Точно так.— Зачем же они тогда живут?— Я тоже думал над этим… Мне кажется, что раз на свете должно быть все, то есть и они.— Но зачем они?..— Может, они нужны для примера?.. Чтобы на них показывали.— Убедительный ответ. — согласился Лисенок. — Бедняжки!И он бросился в воду. Теперь он чувствовал себя в воде увереннее, более плавно работал лапками, спокойно опускал голову под воду. пользовался хвостом, как рулем. А Мони все время выпрыгивал из воды. разбрасывая радужные брызги. ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ. ОПЯТЬ ИСПЫТАНИЕ. Со стороны моря берег казался коричневатой полоской, становился чем-то призрачным, и это порождало чувство полной оторванности от привычного мира. В море очень тихо, если нет ветра и чаек. В такие спокойные часы можно…— Ха-ха! — закричала Синяя акула, которая на самом деле была серо-синей.Ее нечищенные после завтрака зубы имели желтоватый оттенок.— Быстро залезай мне на спину! — крикнул Мони другу.Лисенок считал, что все это уже бесполезно, но надо же было что-то предпринять, и он послушался Мони.— Ха-ха! — засмеялась Синяя акула и щелкнула зуба ми.Мони плеснул хвостом по воде и стремительно помчался вперед.— Ха-ха-ха! — продолжала смеяться акула, или, вернее, ей казалось, что она смеется.Никому еще не удалось описать смех акулы. Те, кто имели счастье его слышать, не имели возможности его описать, потому что в брюхе этого чудовища тесно и темно, и к тому же там нет карандаша и бумаги.— Держись! — пищал снизу Мони.Дельфинчик стремительно рассекал воду, за его хвостом лопались фиолетовые пузыри. Лисенок весь трясся. он понял, что ему осталось жить считанные секунды.Он даже не оглядывался, только слышал у себя за спиной щелканье мощных зубов.— Ничего у нас не выйдет, — шепнул он на ухо Мони. — Спасайся хотя бы ты!— Держись! — не сдавался дельфин.— Мне не за что держаться.— Сожми меня лапками!— Они у меня дрожат.— Вцепись зубами мне в спину!— У меня дрожат челюсти.— Вцепись зубами, тебе говорят!— Тебе станет больно!— Глупости!.. Знаешь, какую боль причиняют зубы акулы?При этих словах Лисенок задрожал еще сильнее, но потом взял себя в руки.Неожиданно ему показалось, что кто-то щекочет его за хвост. Кто бы это мог быть?.. «Если кто-то щекочет меня за хвост, то этот кто-то — Синяя акула, потому что нас преследует только она… Но зачем ей щекотать меня за хвост? Незачем.Значит, она не щекочет хвост соломинкой, а пробует зубами его вкус»… Лисенок поспешно поджал хвост и снова услышал грозное щелканье зубов. Маленький путешественник не выдержал, задрожал еще больше, его вдруг охватило безразличие ко всему, и он свалился в воду. Щелкнули желтоватые зубы. Лисенок почувствовал, как что-то сдавило ему спину.Вокруг простиралось спокойное море, на небе сияло солнце кругом царила тишина.Что природе до того, что тебя схватила акула?«Акула поймала меня, ~ думал Лисенок. — Остается только выяснить, чем я ей послужу — обедом или ужином… Откуда я знаю, сколько раз в день едят акулы…Наверно, где-нибудь написано об этом, но где?.. Мне не попадалась подобная литература».Хищница несла свою жертву осторожно, ее зубы едва касались шерстки.«В худшем случае я доживу до обеда. А если повезет, то увижу и заход солнца», — думал Лисенок.Неожиданно пасть раскрылась, и Лисенок почувствовал, что он свободен. Да, никто больше не держал его, и он мог плыть сам.— Садись мне на спину! — приказала акула. — Я перенесу тебя на скалу, которая возвышается среди моря.— Сейчас! — ответила жертва.Спина акулы была куда шире маленькой спины Мони. По такой спине можно даже прогуливаться, это прямо спина-автобус. Чудовище спокойно плыло все дальше в море. Отсюда уже не был виден берег. Лисенок озирался в надежде обнаружить своего маленького друга. Но его нигде не было. Что произошло? Куда он делся?Синяя акула молча рассекала воду. Неужели акулы такие молчальницы? Или только ЭТА акула такая? Может, заговорить с ней? Лисенок вспомнил, как они разговаривали с Каменаром, когда тот нес его по воздуху.— Вы Синяя акула, не правда ли? — наивно осведомился Лисенок.— Да. Что вам нужно?— Мне ничего не нужно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12