— Я тебе скажу, только смотри ничего не говори сестре Сюэянь! — шепнул Моюй. — Господа не велели вам об этом рассказывать! Брачная церемония нынче вечером. Для этого случая господину Цзя Ляню велено было приготовить отдельный дом. Может быть, у тебя есть ко мне дело, сестра?— Нет, ничего, — отвечала Цзыцзюань. — Иди!Моюй убежал.Цзыцзюань тупо глядела ему вслед, потом вспомнила об умирающей Дайюй и залилась слезами.— Баоюй, — процедила она сквозь зубы, — она скоро умрет и не будет служить тебе живым укором! Но я-то жива! Как ты будешь смотреть мне в глаза?Судорожно всхлипывая, она побежала домой и там увидела, что из-за ворот украдкой выглядывают две служанки.— Сестра Цзыцзюань пришла! — крикнула одна из них.Цзыцзюань поняла, что дело плохо, сделала девочкам знак не шуметь и вошла в дом.Лихорадочный румянец пылал на щеках Дайюй. Цзыцзюань велела позвать няньку Дайюй — тетку Ван.Та глянула на свою воспитанницу и в отчаянии заплакала.А Цзыцзюань так на нее надеялась! Но тетка Ван оказалась совершенно беспомощной и стояла в полной растерянности. Тут Цзыцзюань осенило: «Вот за кем надо послать!» Как бы вы думали, за кем? Ну конечно же за Ли Вань. Цзыцзюань знала, что Ли Вань живет затворницей и на свадьбу вряд ли пойдет. Веселье и шум ее не прельщали. К тому же она была главной распорядительницей в саду.Когда пришла служанка, Ли Вань выправляла стихи, недавно написанные Цзя Ланем.— Старшая госпожа, барышня Линь совсем плоха! — доложила служанка. — Там все плачут.Ли Вань, ни о чем не спрашивая, поспешила к Дайюй. Суюнь и Биюэ побежали следом за нею.Обливаясь слезами, Ли Вань думала: «Дайюй была самой красивой среди сестер и самой талантливой. Не уступала Су Э и Циннюй! И вот, совсем юной, ей суждено стать „обитательницей Бэймана“ Бэйман — название древнего кладбища в окрестностях города Лояна.
. А Фэнцзе, будто нарочно, вздумала, как говорится, «украсть балку и подменить колонну». Как же ей после этого являться в павильон Реки Сяосян и утешать девочку! Бедняжка Дайюй, жаль мне ее!»С этими печальными мыслями Ли Вань подошла к воротам павильона Реки Сяосян. Там царила тишина, и Ли Вань забеспокоилась:— Наверное, Дайюй умерла и ее уже оплакали. Но приготовили ли саван и погребальные украшения?Ли Вань поспешила в комнату. Ее увидела девочка-служанка и закричала:— Старшая госпожа пришла!Из комнаты выбежала Цзыцзюань и столкнулась с Ли Вань.— Ну что? — спросила Ли Вань.Цзыцзюань хотела ответить, но комок подступил к горлу, из глаз покатились крупные слезы-жемчужины, и она молча указала рукой на Дайюй.Охваченная смятением и скорбью, Ли Вань приблизилась к постели. Дайюй была так слаба, что не могла говорить. Ли Вань дважды окликнула ее. Дайюй приоткрыла глаза, они были сухими, шевельнула губами, но не проронила ни звука.Ли Вань обернулась и, не увидев Цзыцзюань, спросила, где она.— В прихожей, — отвечала Сюэянь.Ли Вань вышла. Цзыцзюань лежала ничком и рыдала. Глаза ее были закрыты. Шелковое одеяло намокло от слез.Ли Вань окликнула девушку. Она открыла глаза, приподнялась на постели.— Глупышка! — ласково сказала Ли Вань. — Сейчас не время плакать! Почему не приготовили саван для барышни и не переодели ее? Неужели она уйдет из нашего мира такой же голой, как явилась сюда?Цзыцзюань еще громче заплакала. Ли Вань, сдерживая волнение, похлопывала девушку по плечу и, утирая слезы, утешала ее:— Милое дитя! Своими слезами ты меня еще больше расстраиваешь! Скорее приготовь необходимые вещи! Главное — все сделать вовремя!Кто-то стремительно вбежал в комнату. От неожиданности Ли Вань вздрогнула и тут увидела, что это Пинъэр. Оглядев всех, девушка не на шутку перепугалась.— Ты зачем здесь? — спросила Ли Вань. — Почему не с госпожами?В это время на пороге появилась жена Линь Чжисяо.— Моя госпожа очень беспокоится о барышне Линь Дайюй, — промолвила Пинъэр, — и велела мне присмотреть за ней. Но раз уж вы здесь, моя госпожа может спокойно заниматься своими делами.Ли Вань кивнула.— Я хочу взглянуть на барышню Линь, — сказала Пинъэр и прошла во внутреннюю комнату. Стоило ей увидеть Дайюй, как из глаз полились слезы.Ли Вань тем временем говорила жене Линь Чжисяо:— Ты пришла как раз кстати! Вели экономкам все приготовить для похорон барышни Линь Дайюй! А потом мне доложишь, к госпожам ходить незачем!Жена Линь Чжисяо поддакнула, но с места не двинулась.— Хочешь что-то сказать? — спросила Ли Вань.Женщина замялась, а после произнесла:— Вторая госпожа Фэнцзе только что разговаривала со старой госпожой, им на некоторое время нужна барышня Цзыцзюань.— Тетушка Линь! — вскричала Цзыцзюань, не дожидаясь, пока Ли Вань ответит. — Прошу вас, оставьте нас в покое!.. Когда умрет барышня, мы, разумеется, перейдем в ваше распоряжение и тогда все, что нужно…Цзыцзюань смутилась, умолкла, а потом, как бы извиняясь, договорила:— А сейчас мы не отходим от барышни. Она все время меня зовет.— В самом деле! Видимо, в прежней жизни барышня Линь самой судьбой была связана с этой девочкой. Она ее ни на минуту не отпускает, — подтвердила Ли Вань. — А вот к Сюэянь барышня равнодушна, хотя и привезла ее с собой.Если возражение Цзыцзюань не возымело действия на жену Линь Чжисяо, то слова Ли Вань ее озадачили, и она не знала, что отвечать. Глядя на Цзыцзюань, которая рыдала, как плакальщица на похоронах, жена Линь Чжисяо с усмешкой промолвила:— Болтовню барышни Цзыцзюань можно не принимать всерьез, но как я доложу старой госпоже о том, что сказали вы? Да и как заикнуться об этом второй госпоже Фэнцзе?!В это время из внутренней комнаты, утирая слезы, вышла Пинъэр и, услышав последние слова жены Линь Чжисяо, спросила:— О чем это вы боитесь заикнуться второй госпоже?Линь Чжисяо ответила. Пинъэр подумала и сказала:— Но ведь можно послать Сюэянь.— Думаешь, можно? — усомнилась Ли Вань.Пинъэр что-то шепнула Ли Вань на ухо.Ли Вань кивнула и сказала:— И в самом деле, пусть идет Сюэянь.— Барышня Сюэянь? — удивленно спросила жена Линь Чжисяо, оборачиваясь к Пинъэр.— А почему бы и нет? Не все ли равно, она или Цзыцзюань! — промолвила Пинъэр.— В таком случае пусть немедля идет со мной, — сказала жена Линь Чжисяо. — Мне нужно доложить старой госпоже и второй госпоже Фэнцзе, что Цзыцзюань заменили на Сюэянь. А поскольку придумали это старшая госпожа Ли Вань и вы, барышня, надеюсь, вы объясните второй госпоже, что я ни при чем.— Хороша! — воскликнула Ли Вань. — Жизнь прожила, а боишься взять на себя такой пустяк!— Да не боюсь я, — улыбнулась жена Линь Чжисяо. — Но это приказ старшей госпожи и второй госпожи Фэнцзе, и тут не поймешь, почему они хотят сделать что-либо так, а не иначе. Поэтому я и вынуждена сослаться на вас и барышню Пинъэр.Пинъэр между тем позвала Сюэянь.Надо сказать, что в последнее время Дайюй почти не пользовалась услугами Сюэянь, считая ее нерасторопной и глупой, и Сюэянь охладела к барышне. Поэтому она не возразила ни слова и стала собираться.Пинъэр велела девочке надеть новое платье и следовать за женой Линь Чжисяо. Сама же она поговорила еще немного с Ли Вань и тоже собралась уходить. Ли Вань велела ей напомнить жене Линь Чжисяо, чтобы та попросила мужа сделать необходимые приготовления к похоронам Дайюй.Выйдя из дому, Пинъэр за поворотом дорожки увидела жену Линь Чжисяо и Сюэянь и окликнула их.— Девочку отведу я, — сказала она жене Линь Чжисяо, — а ты передай мужу, чтобы приготовил все необходимое для похорон барышни Линь. Я сама доложу второй госпоже Фэнцзе.Жена Линь Чжисяо не возражала и пошла к себе, а Пинъэр отвела Сюэянь в дом, приготовленный для новобрачных, и объяснила, почему вместо Цзыцзюань пришла Сюэянь.Когда Сюэянь увидела приготовления к свадьбе, она вспомнила о своей барышне и сердце сжалось от боли, но при матушке Цзя и Фэнцзе она не решалась показывать свое горе.«И зачем только я им понадобилась? — думала Сюэянь. — Впрочем, посмотрим. Прежде Баоюй был неразлучен с моей барышней, но теперь они перестали видеться, и я не знаю, болен он или притворяется. Может быть, чтобы не рассердить барышню, он нарочно сказал, будто утерял свою яшму, и прикидывается сумасшедшим, надеясь, что барышня охладеет к нему, и он сможет спокойно жениться на барышне Баочай. Погляжу, что он будет делать при мне! Неужели опять станет строить из себя дурака?»Сюэянь тихонько пробралась к дверям комнаты, где был Баоюй, и заглянула внутрь.Надо сказать, что здоровье юноши теперь с каждым днем улучшалось. Блаженство наполнило душу, когда он узнал, что его женят на Дайюй. Разум прояснился, только прежней проницательности не было, и Фэнцзе решила, что его легко обмануть. Баоюй с нетерпением ждал встречи с Дайюй, и когда ему сообщили, что нынче свадьба, радости его не было предела. Хоть временами его речь и казалась бессвязной, в общем он производил впечатление здорового человека. Поэтому Сюэянь рассердилась на Баоюя, ей стало обидно за свою барышню, и она поспешила скрыться. Сюэянь не знала, что творится в душе юноши.
Между тем Баоюй облачился во все новое и пошел в комнату госпожи Ван. Глядя на хлопочущих госпожу Ю и Фэнцзе, он с нетерпением дожидался счастливого часа.— Сестрица Линь прибудет сюда из сада? — то и дело спрашивал он Сижэнь. — Все давно в хлопотах, а ее до сих пор нет.— Ждут, когда наступит счастливый час, — отвечала Сижэнь.Потом он услышал, как Фэнцзе сказала госпоже Ван:— У нас траур, и приглашать музыкантов нельзя. Но совершить церемонию поклонения Небу и Земле без музыки — значит нарушить обычай. Поэтому я созвала женщин, которые живут у нас в доме и когда-то учились музыке и актерскому искусству, — пусть сыграют. Это оживит праздник.— Да, да, конечно, — кивнула госпожа Ван.Вскоре в ворота под нежные звуки музыки внесли большой паланкин. Впереди шли люди, держа в руках двенадцать пар фонарей. Все выглядело необычайно торжественно и красиво.Распорядитель брачной церемонии попросил невесту выйти из паланкина. Лица ее Баоюй не видел, оно было скрыто покрывалом, и сваха, одетая во все красное, поддерживала ее под руку.С другой стороны ее держала под руку… Сюэянь!..«Почему не Цзыцзюань? — мелькнуло в голове Баоюя, но он тут же подумал: — Да ведь Сюэянь сестрица привезла из дома, и потому она должна быть на свадьбе».В общем, появление Сюэянь обрадовало его не меньше, чем если бы он увидел саму Дайюй.Началась брачная церемония. Новобрачные поклонились Небу и Земле, затем отвесили четыре поклона матушке Цзя, потом Цзя Чжэну и госпоже Ван. После церемонии новобрачных проводили в отведенные для них покои. О том, как молодых усадили под полог, осыпали зерном, и об остальных обрядах, которые свято чтили в семье Цзя из поколения в поколение, мы рассказывать подробно не будем.
Свадьба была устроена по желанию матушки Цзя, и Цзя Чжэн ни во что не вмешивался — он верил, что женитьба поможет Баоюю выздороветь, и сегодня убедился в том, что надежды его оправдались. Баоюй выглядел совершенно нормальным.Но вот настал момент, когда жених должен был снять покрывало с невесты. Фэнцзе приняла все меры предосторожности, даже пригласила матушку Цзя и госпожу Ван, чтобы лично наблюдали за церемонией.Баоюй подошел к невесте, спросил:— Сестрица, ты выздоровела? Как давно мы с тобой не виделись! Зачем тебя так закутали? — И он протянул руку, собираясь поднять покрывало. От волнения у матушки Цзя выступил холодный пот.«Нельзя поступать опрометчиво, — подумал тут Баоюй, — сестрица Дайюй может рассердиться…»Постояв в нерешительности, он все же собрался с духом и приподнял покрывало. Сваха взяла покрывало и удалилась, а на месте Сюэянь появилась Инъэр.Баоюй был ошеломлен — перед ним сидела Баочай. Он протер глаза, поднял фонарь, пригляделся. Сомнений нет — это Баочай!В роскошном одеянии, стройная и изящная, с пышной прической, она сидела потупив глаза и затаив дыхание. Она была хороша, как лотос, поникший под тяжестью росы, прелестна, словно цветок абрикоса в легкой дымке.Больше всего поразило Баоюя то, что на месте Сюэянь рядом с невестой стояла Инъэр. Все происходящее казалось юноше кошмарным сном. К нему подбежали служанки, усадили, взяли из рук у него фонарь. Баоюй тупо смотрел в одну точку, не произнося ни слова. Матушка Цзя опасалась, как бы юноше не стало хуже, и окликнула его, стараясь отвлечь от мрачных мыслей.Фэнцзе и госпожа Ю поспешили увести Баоюя во внутренние покои. Баочай, тоже подавленная, все время молчала.Баоюй, словно очнувшись, тихонько подозвал Сижэнь и спросил:— Где я? Не сон ли все это?— У тебя нынче счастливый день, — отвечала девушка. — Какой же это сон? Не болтай глупостей! Отец услышит!— А что за красавица сидит там в комнате? — с опаской осведомился Баоюй, указывая пальцем на дверь.Сижэнь зажала рот рукой, чтобы не рассмеяться, и после длительной паузы ответила:— Это — твоя жена, теперь ее надо называть второй госпожой.Служанки отвернулись, стараясь скрыть улыбки.— Ну и дура же ты! — вспылил Баоюй. — Ты мне скажи, кто она, эта «вторая госпожа»?— Барышня Баочай.— А барышня Дайюй?— Отец решил женить тебя на барышне Баочай, — проговорила Сижэнь, — а ты болтаешь о барышне Дайюй.— Но ведь здесь только что была барышня Дайюй, а с нею — Сюэянь, я видел ее собственными глазами, — не унимался Баоюй. — А ты говоришь, барышни Дайюй здесь нет… Вы что, шутить со мной вздумали?!— Хватит болтать! Услышит барышня Баочай, обидится, — шепнула на ухо юноше Сижэнь. — И бабушка на тебя будет сердиться!В голове Баоюя снова все перепуталось, события нынешней ночи повергли его в смятение, и он стал громко требовать, чтобы тотчас же привели Линь Дайюй. Никакие уговоры не помогали. Баоюй ничего не соображал, тем более что говорили все тихо, опасаясь, как бы не услышала Баочай.Поняв, что у Баоюя новый приступ болезни, матушка Цзя приказала воскурить благовония для успокоения его души, а самого его отвести спать.В доме наступила мертвая тишина.Через некоторое время Баоюй забылся тяжелым сном, а матушка Цзя, немного успокоившись, решила посмотреть, что будет утром. Она лишь попросила Фэнцзе убедить Баочай лечь отдохнуть.Баочай, напустив на себя равнодушный вид, как была, в платье, легла на постель.Цзя Чжэну не положено было входить в покои новобрачных. Он не представлял себе, что там происходит, и только радовался, что церемония уже позади. Следующий день был счастливым для отъезда, и Цзя Чжэну предстояло отправиться в путь. Поэтому он решил лечь спать — ведь с утра надо было попрощаться со всеми и принять пожелания счастливого пути.Матушка Цзя, увидев, что Баоюй уснул, возвратилась к себе.Едва встав наутро с постели, Цзя Чжэн первым долгом совершил поклонение в кумирне предков, после чего пришел прощаться с матушкой Цзя.— Я уезжаю в дальние края, — сказал он, — и прежде всего хотел бы попросить вас, матушка, заботиться о своем здоровье. Обо мне не беспокойтесь — как только прибуду к месту службы, сразу пришлю письмо и поклон. Баоюя вы женили по своему желанию, так не оставляйте мальчика советами и наставлениями!Чтобы Цзя Чжэн в пути не беспокоился, матушка Цзя скрыла от него новый приступ болезни Баоюя, только сказала:— Вообще говоря, Баоюю следовало бы тебя проводить. Однако он еще не оправился от болезни, к тому же накануне утомился, да и вообще может схватить простуду. Вот я и спрашиваю тебя: если хочешь, я велю ему тебя проводить, но если он тебе дорог, пусть просто поклонится тебе на прощание.— Зачем ему меня провожать? — возразил Цзя Чжэн. — Пусть лучше по-настоящему примется за учебу, это и будет для меня радостью.Слова сына успокоили матушку Цзя, она велела Цзя Чжэну сесть, а сама позвала Юаньян и приказала:— Позови Баоюя, и пусть с ним придет Сижэнь…Юаньян ушла, и через некоторое время явился Баоюй. Он был ко всему безучастен и поклонился отцу, лишь когда напомнили. Однако все радовались, что ведет он себя как будто нормально и не огорчает Цзя Чжэна.Цзя Чжэн дал сыну несколько наставлений, после чего велел служанкам увести его, а сам отправился в покои госпожи Ван и настоятельно ей советовал поучать сына.— Ни в коем случае не позволяй ему своевольничать, — говорил он. — В будущем году состоятся провинциальные экзамены, он непременно должен принять в них участие.Госпожа Ван внимательно выслушала мужа, ни в чем ему не переча, когда же Цзя Чжэн умолк, приказала привести Баочай, чтобы та поклонилась свекру и совершила церемонии, положенные молодой жене во время проводов родных.Родственники по женской линии проводили Цзя Чжэна до ворот и возвратились домой. Цзя Чжэнь и другие младшие родственники по мужской линии проводили Цзя Чжэна до первой станции в десяти ли от города и после прощального пира расстались с ним.О том, как Цзя Чжэн совершал путь к месту службы, мы рассказывать не будем. Что же до Баоюя, то он с этих пор окончательно лишился рассудка и перестал есть.Если хотите узнать о дальнейшей судьбе юноши, прочтите следующую главу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
. А Фэнцзе, будто нарочно, вздумала, как говорится, «украсть балку и подменить колонну». Как же ей после этого являться в павильон Реки Сяосян и утешать девочку! Бедняжка Дайюй, жаль мне ее!»С этими печальными мыслями Ли Вань подошла к воротам павильона Реки Сяосян. Там царила тишина, и Ли Вань забеспокоилась:— Наверное, Дайюй умерла и ее уже оплакали. Но приготовили ли саван и погребальные украшения?Ли Вань поспешила в комнату. Ее увидела девочка-служанка и закричала:— Старшая госпожа пришла!Из комнаты выбежала Цзыцзюань и столкнулась с Ли Вань.— Ну что? — спросила Ли Вань.Цзыцзюань хотела ответить, но комок подступил к горлу, из глаз покатились крупные слезы-жемчужины, и она молча указала рукой на Дайюй.Охваченная смятением и скорбью, Ли Вань приблизилась к постели. Дайюй была так слаба, что не могла говорить. Ли Вань дважды окликнула ее. Дайюй приоткрыла глаза, они были сухими, шевельнула губами, но не проронила ни звука.Ли Вань обернулась и, не увидев Цзыцзюань, спросила, где она.— В прихожей, — отвечала Сюэянь.Ли Вань вышла. Цзыцзюань лежала ничком и рыдала. Глаза ее были закрыты. Шелковое одеяло намокло от слез.Ли Вань окликнула девушку. Она открыла глаза, приподнялась на постели.— Глупышка! — ласково сказала Ли Вань. — Сейчас не время плакать! Почему не приготовили саван для барышни и не переодели ее? Неужели она уйдет из нашего мира такой же голой, как явилась сюда?Цзыцзюань еще громче заплакала. Ли Вань, сдерживая волнение, похлопывала девушку по плечу и, утирая слезы, утешала ее:— Милое дитя! Своими слезами ты меня еще больше расстраиваешь! Скорее приготовь необходимые вещи! Главное — все сделать вовремя!Кто-то стремительно вбежал в комнату. От неожиданности Ли Вань вздрогнула и тут увидела, что это Пинъэр. Оглядев всех, девушка не на шутку перепугалась.— Ты зачем здесь? — спросила Ли Вань. — Почему не с госпожами?В это время на пороге появилась жена Линь Чжисяо.— Моя госпожа очень беспокоится о барышне Линь Дайюй, — промолвила Пинъэр, — и велела мне присмотреть за ней. Но раз уж вы здесь, моя госпожа может спокойно заниматься своими делами.Ли Вань кивнула.— Я хочу взглянуть на барышню Линь, — сказала Пинъэр и прошла во внутреннюю комнату. Стоило ей увидеть Дайюй, как из глаз полились слезы.Ли Вань тем временем говорила жене Линь Чжисяо:— Ты пришла как раз кстати! Вели экономкам все приготовить для похорон барышни Линь Дайюй! А потом мне доложишь, к госпожам ходить незачем!Жена Линь Чжисяо поддакнула, но с места не двинулась.— Хочешь что-то сказать? — спросила Ли Вань.Женщина замялась, а после произнесла:— Вторая госпожа Фэнцзе только что разговаривала со старой госпожой, им на некоторое время нужна барышня Цзыцзюань.— Тетушка Линь! — вскричала Цзыцзюань, не дожидаясь, пока Ли Вань ответит. — Прошу вас, оставьте нас в покое!.. Когда умрет барышня, мы, разумеется, перейдем в ваше распоряжение и тогда все, что нужно…Цзыцзюань смутилась, умолкла, а потом, как бы извиняясь, договорила:— А сейчас мы не отходим от барышни. Она все время меня зовет.— В самом деле! Видимо, в прежней жизни барышня Линь самой судьбой была связана с этой девочкой. Она ее ни на минуту не отпускает, — подтвердила Ли Вань. — А вот к Сюэянь барышня равнодушна, хотя и привезла ее с собой.Если возражение Цзыцзюань не возымело действия на жену Линь Чжисяо, то слова Ли Вань ее озадачили, и она не знала, что отвечать. Глядя на Цзыцзюань, которая рыдала, как плакальщица на похоронах, жена Линь Чжисяо с усмешкой промолвила:— Болтовню барышни Цзыцзюань можно не принимать всерьез, но как я доложу старой госпоже о том, что сказали вы? Да и как заикнуться об этом второй госпоже Фэнцзе?!В это время из внутренней комнаты, утирая слезы, вышла Пинъэр и, услышав последние слова жены Линь Чжисяо, спросила:— О чем это вы боитесь заикнуться второй госпоже?Линь Чжисяо ответила. Пинъэр подумала и сказала:— Но ведь можно послать Сюэянь.— Думаешь, можно? — усомнилась Ли Вань.Пинъэр что-то шепнула Ли Вань на ухо.Ли Вань кивнула и сказала:— И в самом деле, пусть идет Сюэянь.— Барышня Сюэянь? — удивленно спросила жена Линь Чжисяо, оборачиваясь к Пинъэр.— А почему бы и нет? Не все ли равно, она или Цзыцзюань! — промолвила Пинъэр.— В таком случае пусть немедля идет со мной, — сказала жена Линь Чжисяо. — Мне нужно доложить старой госпоже и второй госпоже Фэнцзе, что Цзыцзюань заменили на Сюэянь. А поскольку придумали это старшая госпожа Ли Вань и вы, барышня, надеюсь, вы объясните второй госпоже, что я ни при чем.— Хороша! — воскликнула Ли Вань. — Жизнь прожила, а боишься взять на себя такой пустяк!— Да не боюсь я, — улыбнулась жена Линь Чжисяо. — Но это приказ старшей госпожи и второй госпожи Фэнцзе, и тут не поймешь, почему они хотят сделать что-либо так, а не иначе. Поэтому я и вынуждена сослаться на вас и барышню Пинъэр.Пинъэр между тем позвала Сюэянь.Надо сказать, что в последнее время Дайюй почти не пользовалась услугами Сюэянь, считая ее нерасторопной и глупой, и Сюэянь охладела к барышне. Поэтому она не возразила ни слова и стала собираться.Пинъэр велела девочке надеть новое платье и следовать за женой Линь Чжисяо. Сама же она поговорила еще немного с Ли Вань и тоже собралась уходить. Ли Вань велела ей напомнить жене Линь Чжисяо, чтобы та попросила мужа сделать необходимые приготовления к похоронам Дайюй.Выйдя из дому, Пинъэр за поворотом дорожки увидела жену Линь Чжисяо и Сюэянь и окликнула их.— Девочку отведу я, — сказала она жене Линь Чжисяо, — а ты передай мужу, чтобы приготовил все необходимое для похорон барышни Линь. Я сама доложу второй госпоже Фэнцзе.Жена Линь Чжисяо не возражала и пошла к себе, а Пинъэр отвела Сюэянь в дом, приготовленный для новобрачных, и объяснила, почему вместо Цзыцзюань пришла Сюэянь.Когда Сюэянь увидела приготовления к свадьбе, она вспомнила о своей барышне и сердце сжалось от боли, но при матушке Цзя и Фэнцзе она не решалась показывать свое горе.«И зачем только я им понадобилась? — думала Сюэянь. — Впрочем, посмотрим. Прежде Баоюй был неразлучен с моей барышней, но теперь они перестали видеться, и я не знаю, болен он или притворяется. Может быть, чтобы не рассердить барышню, он нарочно сказал, будто утерял свою яшму, и прикидывается сумасшедшим, надеясь, что барышня охладеет к нему, и он сможет спокойно жениться на барышне Баочай. Погляжу, что он будет делать при мне! Неужели опять станет строить из себя дурака?»Сюэянь тихонько пробралась к дверям комнаты, где был Баоюй, и заглянула внутрь.Надо сказать, что здоровье юноши теперь с каждым днем улучшалось. Блаженство наполнило душу, когда он узнал, что его женят на Дайюй. Разум прояснился, только прежней проницательности не было, и Фэнцзе решила, что его легко обмануть. Баоюй с нетерпением ждал встречи с Дайюй, и когда ему сообщили, что нынче свадьба, радости его не было предела. Хоть временами его речь и казалась бессвязной, в общем он производил впечатление здорового человека. Поэтому Сюэянь рассердилась на Баоюя, ей стало обидно за свою барышню, и она поспешила скрыться. Сюэянь не знала, что творится в душе юноши.
Между тем Баоюй облачился во все новое и пошел в комнату госпожи Ван. Глядя на хлопочущих госпожу Ю и Фэнцзе, он с нетерпением дожидался счастливого часа.— Сестрица Линь прибудет сюда из сада? — то и дело спрашивал он Сижэнь. — Все давно в хлопотах, а ее до сих пор нет.— Ждут, когда наступит счастливый час, — отвечала Сижэнь.Потом он услышал, как Фэнцзе сказала госпоже Ван:— У нас траур, и приглашать музыкантов нельзя. Но совершить церемонию поклонения Небу и Земле без музыки — значит нарушить обычай. Поэтому я созвала женщин, которые живут у нас в доме и когда-то учились музыке и актерскому искусству, — пусть сыграют. Это оживит праздник.— Да, да, конечно, — кивнула госпожа Ван.Вскоре в ворота под нежные звуки музыки внесли большой паланкин. Впереди шли люди, держа в руках двенадцать пар фонарей. Все выглядело необычайно торжественно и красиво.Распорядитель брачной церемонии попросил невесту выйти из паланкина. Лица ее Баоюй не видел, оно было скрыто покрывалом, и сваха, одетая во все красное, поддерживала ее под руку.С другой стороны ее держала под руку… Сюэянь!..«Почему не Цзыцзюань? — мелькнуло в голове Баоюя, но он тут же подумал: — Да ведь Сюэянь сестрица привезла из дома, и потому она должна быть на свадьбе».В общем, появление Сюэянь обрадовало его не меньше, чем если бы он увидел саму Дайюй.Началась брачная церемония. Новобрачные поклонились Небу и Земле, затем отвесили четыре поклона матушке Цзя, потом Цзя Чжэну и госпоже Ван. После церемонии новобрачных проводили в отведенные для них покои. О том, как молодых усадили под полог, осыпали зерном, и об остальных обрядах, которые свято чтили в семье Цзя из поколения в поколение, мы рассказывать подробно не будем.
Свадьба была устроена по желанию матушки Цзя, и Цзя Чжэн ни во что не вмешивался — он верил, что женитьба поможет Баоюю выздороветь, и сегодня убедился в том, что надежды его оправдались. Баоюй выглядел совершенно нормальным.Но вот настал момент, когда жених должен был снять покрывало с невесты. Фэнцзе приняла все меры предосторожности, даже пригласила матушку Цзя и госпожу Ван, чтобы лично наблюдали за церемонией.Баоюй подошел к невесте, спросил:— Сестрица, ты выздоровела? Как давно мы с тобой не виделись! Зачем тебя так закутали? — И он протянул руку, собираясь поднять покрывало. От волнения у матушки Цзя выступил холодный пот.«Нельзя поступать опрометчиво, — подумал тут Баоюй, — сестрица Дайюй может рассердиться…»Постояв в нерешительности, он все же собрался с духом и приподнял покрывало. Сваха взяла покрывало и удалилась, а на месте Сюэянь появилась Инъэр.Баоюй был ошеломлен — перед ним сидела Баочай. Он протер глаза, поднял фонарь, пригляделся. Сомнений нет — это Баочай!В роскошном одеянии, стройная и изящная, с пышной прической, она сидела потупив глаза и затаив дыхание. Она была хороша, как лотос, поникший под тяжестью росы, прелестна, словно цветок абрикоса в легкой дымке.Больше всего поразило Баоюя то, что на месте Сюэянь рядом с невестой стояла Инъэр. Все происходящее казалось юноше кошмарным сном. К нему подбежали служанки, усадили, взяли из рук у него фонарь. Баоюй тупо смотрел в одну точку, не произнося ни слова. Матушка Цзя опасалась, как бы юноше не стало хуже, и окликнула его, стараясь отвлечь от мрачных мыслей.Фэнцзе и госпожа Ю поспешили увести Баоюя во внутренние покои. Баочай, тоже подавленная, все время молчала.Баоюй, словно очнувшись, тихонько подозвал Сижэнь и спросил:— Где я? Не сон ли все это?— У тебя нынче счастливый день, — отвечала девушка. — Какой же это сон? Не болтай глупостей! Отец услышит!— А что за красавица сидит там в комнате? — с опаской осведомился Баоюй, указывая пальцем на дверь.Сижэнь зажала рот рукой, чтобы не рассмеяться, и после длительной паузы ответила:— Это — твоя жена, теперь ее надо называть второй госпожой.Служанки отвернулись, стараясь скрыть улыбки.— Ну и дура же ты! — вспылил Баоюй. — Ты мне скажи, кто она, эта «вторая госпожа»?— Барышня Баочай.— А барышня Дайюй?— Отец решил женить тебя на барышне Баочай, — проговорила Сижэнь, — а ты болтаешь о барышне Дайюй.— Но ведь здесь только что была барышня Дайюй, а с нею — Сюэянь, я видел ее собственными глазами, — не унимался Баоюй. — А ты говоришь, барышни Дайюй здесь нет… Вы что, шутить со мной вздумали?!— Хватит болтать! Услышит барышня Баочай, обидится, — шепнула на ухо юноше Сижэнь. — И бабушка на тебя будет сердиться!В голове Баоюя снова все перепуталось, события нынешней ночи повергли его в смятение, и он стал громко требовать, чтобы тотчас же привели Линь Дайюй. Никакие уговоры не помогали. Баоюй ничего не соображал, тем более что говорили все тихо, опасаясь, как бы не услышала Баочай.Поняв, что у Баоюя новый приступ болезни, матушка Цзя приказала воскурить благовония для успокоения его души, а самого его отвести спать.В доме наступила мертвая тишина.Через некоторое время Баоюй забылся тяжелым сном, а матушка Цзя, немного успокоившись, решила посмотреть, что будет утром. Она лишь попросила Фэнцзе убедить Баочай лечь отдохнуть.Баочай, напустив на себя равнодушный вид, как была, в платье, легла на постель.Цзя Чжэну не положено было входить в покои новобрачных. Он не представлял себе, что там происходит, и только радовался, что церемония уже позади. Следующий день был счастливым для отъезда, и Цзя Чжэну предстояло отправиться в путь. Поэтому он решил лечь спать — ведь с утра надо было попрощаться со всеми и принять пожелания счастливого пути.Матушка Цзя, увидев, что Баоюй уснул, возвратилась к себе.Едва встав наутро с постели, Цзя Чжэн первым долгом совершил поклонение в кумирне предков, после чего пришел прощаться с матушкой Цзя.— Я уезжаю в дальние края, — сказал он, — и прежде всего хотел бы попросить вас, матушка, заботиться о своем здоровье. Обо мне не беспокойтесь — как только прибуду к месту службы, сразу пришлю письмо и поклон. Баоюя вы женили по своему желанию, так не оставляйте мальчика советами и наставлениями!Чтобы Цзя Чжэн в пути не беспокоился, матушка Цзя скрыла от него новый приступ болезни Баоюя, только сказала:— Вообще говоря, Баоюю следовало бы тебя проводить. Однако он еще не оправился от болезни, к тому же накануне утомился, да и вообще может схватить простуду. Вот я и спрашиваю тебя: если хочешь, я велю ему тебя проводить, но если он тебе дорог, пусть просто поклонится тебе на прощание.— Зачем ему меня провожать? — возразил Цзя Чжэн. — Пусть лучше по-настоящему примется за учебу, это и будет для меня радостью.Слова сына успокоили матушку Цзя, она велела Цзя Чжэну сесть, а сама позвала Юаньян и приказала:— Позови Баоюя, и пусть с ним придет Сижэнь…Юаньян ушла, и через некоторое время явился Баоюй. Он был ко всему безучастен и поклонился отцу, лишь когда напомнили. Однако все радовались, что ведет он себя как будто нормально и не огорчает Цзя Чжэна.Цзя Чжэн дал сыну несколько наставлений, после чего велел служанкам увести его, а сам отправился в покои госпожи Ван и настоятельно ей советовал поучать сына.— Ни в коем случае не позволяй ему своевольничать, — говорил он. — В будущем году состоятся провинциальные экзамены, он непременно должен принять в них участие.Госпожа Ван внимательно выслушала мужа, ни в чем ему не переча, когда же Цзя Чжэн умолк, приказала привести Баочай, чтобы та поклонилась свекру и совершила церемонии, положенные молодой жене во время проводов родных.Родственники по женской линии проводили Цзя Чжэна до ворот и возвратились домой. Цзя Чжэнь и другие младшие родственники по мужской линии проводили Цзя Чжэна до первой станции в десяти ли от города и после прощального пира расстались с ним.О том, как Цзя Чжэн совершал путь к месту службы, мы рассказывать не будем. Что же до Баоюя, то он с этих пор окончательно лишился рассудка и перестал есть.Если хотите узнать о дальнейшей судьбе юноши, прочтите следующую главу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68