Отношения между Европой и США могут обостриться и в области финансово-экономических отношений. Тому уже есть серьезные предпосылки.
Когда в марте 2002 года администрация Буша объявила о повышении таможенных тарифов на ввозимую в страну сталь, Европейский Союз оспорил это решение в Организации по международной торговле при ООН. Паскаль Лами, торговый комиссар ЕС, не преминул заявить: «Решение Соединенных Штатов встать на путь протекционизма наносит болезненный удар по международной торговле»(53). К разногласиям между Европой и Соединенными Штатами может привести и решение Европейского Союза ограничить импорт генетически модифицированных продуктов питания, что принесет американским компаниям убытки в 4 млрд долларов ежегодно. Введение евро как второй резервной валюты – тоже поле для разногласий. Заокеанские противники евро найдут весомые возражения, основанные на исторических фактах. В период между Первой и Второй мировыми войнами резкая неуравновешенность платежных балансов и большие колебания «валютных курсов дали ясно понять, что отсутствие центральной резервной валюты ведет к валютному кризису и негативно влияет на международные отношения.
Стоит также отметить, что у Европы и США разные модели экономического развития. Европейская экономика более тесно связана с государством. Американцы осуждают европейскую модель экономического развития, критикуя излишнее участие государства в капиталистических формах хозяйства. Американцы порицают и стремление Евросоюза придать своим институтам больший законодательный вес, а намерение установить верховенство международных законов над национальным законодательством считают наивным и смехотворным. Европейцы отвечают неодобрением вопиющей разнице в доходах американцев, а также неприятием избыточного роста личных капиталов в ущерб социальному обеспечению граждан. Негативно относятся европейцы и к стремлению США действовать на международной арене с помощью грубой силы. В то же время европейцы еще не растеряли симпатий к американцам, в основном выходцам из Европы, но эти симпатии постепенно тускнеют, блекнут. Европейцы не разделяют американского образа жизни, осуждают свободную торговлю оружием, как и нежелание США отказаться от смертной казни. Различия в политической культуре Европы и США постепенно усугубляются.
Разногласия между Европой и Соединенными Штатами начали приносить серьезные трудности международным организациям. Большинство этих организаций привыкли полагаться в своей работе на согласованную позицию США и государств-членов Евросоюза, в выработке которой обычно главную роль играли Соединенные Штаты. В международных организациях – будь то, к примеру, ООН, Международный валютный фонд или Всемирный банк – представители США и государств-членов Евросоюза обычно голосовали единодушно, предварительно обеспечив необходимое большинство для решения того или иного вопроса.
Однако теперь государства-члены Евросоюза все меньше и меньше прислушиваются к позиции США, а неуступчивость американцев по отдельным вопросам начинает вызывать открытое недовольство. В мае 2001 года по инициативе Евросоюза Соединенные Штаты были лишены представительства в Комиссии по правам человека при ООН. Причина – отказ американцев отменить в стране смертную казнь. В тот же день на заседании Экономического и социального совета ООН Соединенные Штаты потеряли место в Комиссии по борьбе с распространением наркотиков.
1 июля 2002 года по инициативе европейских стран, несмотря на возражения США, был учрежден Международный уголовный суд. Администрация Буша тут же отреагировала, заявив, что Соединенные Штаты отзовут из Боснии миротворцев, если они не будут официально освобождены от преследований суда.
После того как Соединенные Штаты отступили от Киотского протокола, государства-члены Евросоюза объединились с Японией и еще со ста пятьюдесятью странами и в июле 2001 года завершили работу над договором о мерах по предотвращению глобального потепления, продемонстрировав неодобрение эмиссару американской администрации Поле Добрянски, которая поясняла особую позицию США.
Резюмируя, скажем, что разногласия между Европой и Соединенными Штатами затрудняют работу международных институтов и ставят под угрозу само их существование. Конечно, ни одно такое противоречие не может привести к военному столкновению между Европой и США, однако такая несогласованность осложняет международную обстановку.
Обратимся снова к истории. Хотя после распада Римской империи Рим и Византия превратились в соперников, они, в конце концов, прекратили существование не от взаимной вражды, а пали под натиском третьей силы. В Западную Римскую империю вторглись варвары, а Византию завоевали турки. Напомним, что войска Оттоманской империи на этом не успокоились и, продвигаясь на запад, дошли до Вены.
Вспомнив историю, отметим, что государства современного Запада в гораздо большей степени беспокоит возрождение стран Востока, чем соперничество между Европой и Соединенными Штатами. Однако наша задача – рассказать о все возрастающей роли Европы на международной арене. Выбор темы вполне объясним. Политическое значение Европейского Союза недооценивается, хотя, по нашему убеждению, ООН уже и сейчас представляет собой реальную силу. К тому же в настоящее время не Азия, а Европа может посягнуть на гегемонию США. Рост влияния Азии – забота будущего.
И все же вполне вероятно, что уже в третьем десятилетии двадцать первого века на одну из главных позиций на международной арене выдвинется Китай. Если внутренняя политика этой страны не претерпит существенных изменений, Китаю вполне по силам превратиться в идеологического и политического соперника США. В этом случае недалеко и до военного столкновения, если между Китаем и Соединенными Штатами возникнут серьезные разногласия, например, по отношению к статусу Тайваня или относительно положения дел на полуострове Корея.
Преодолев экономический кризис, претендовать на одну из главных ролей на международной арене, вероятно, попытается и Япония. Правда, исходя из натянутых отношений с Китаем, Япония до сих пор считает своим ближайшим союзником США, полагаясь на военную мощь этого государства. Однако уже сейчас в Японии наблюдаются первые признаки смены политического курса. Дзюнъитиро Коидзуми, премьер-министр Японии, приступивший к своим обязанностям в апреле 2001 года, едва вступив в должность, заявил о своих патриотических устремлениях, в частности, предложив пересмотреть конституцию – препятствие для возрождения армии. Играя роль популиста, Коидзуми в августе 2001 года посетил храм-музей Ясукуни, памятник японским солдатам, погибшим во время Второй мировой войны. Коидзуми также одобрил инициативу министра образования ввести новые учебники по истории, оправдывающие жесткие действия японцев во время войны, что вызвало возмущение в Китае и Южной Корее. В то же время Япония не забывает и о международных контактах. По инициативе Макико Танаки, министра иностранных дел Японии, страну посещают высокопоставленные официальные лица из многих стран мира. В частности, Японию посетил Ричард Эрмитаж, заместитель государственного секретаря США.
Однако, несмотря на инициативы правительства Коидзуми, кардинально политический курс Япония не изменит и уж, во всяком случае, в ближайшее время не сможет соперничать на международной арене с Соединенными Штатами. Другое дело – Азия в целом.
Вполне допустимо, что в 2025 году США и Европа будут больше обеспокоены возрастанием мощи Азии, чем соперничеством между собой. Исходя из существующей нестабильности, порожденной, в частности, амбициями Северной Кореи, и памятуя о горьком опыте Индонезии, азиатский регион в целом может выступить против новых стратегических планов как Америки, так и Европы.
Однако в настоящее время конкурировать с США на международной арене может только Европа. Значение этой реалии для мирового сообщества и ее истинное влияние на геополитическую стратегию США можно правильно оценить только после тщательного анализа внешней политики Соединенных Штатов Америки в современных условиях, изменения ее подхода к международному присутствию.


ГЛАВА 5
ГРАНИЦЫ АМЕРИКАНСКОГО МЕЖДУНАРОДНОГО ПРИСУТСТВИЯ – ВЗГЛЯД В ПРОШЛОЕ

Развитие Европы – лишь один из двух факторов, сдерживающих формирование мировой однополярной структуры во главе с Америкой. Второй фактор – собственно американская политика и колебания курса на мировое господство. Однако предположение о том, что международное присутствие США вдруг ослабнет и трансформируется в тактику односторонних действий – как и предположение о том, что Европа бросит вызов Америке, – противоречит здравому смыслу. Большинство аналитиков отвергает вероятность ухода американцев с мировой политической арены, ссылаясь на то, что американская политическая элита и общественность по-прежнему приветствуют укрепление многосторонних связей США с другими странами. После событий 11 сентября 2001 года многие предсказывают усиление роли Америки в управлении мировыми процессами и считают, что Вашингтон без труда удержит лидерство(1).
Тем не менее на этих страницах анализируется наметившаяся тенденция трансформации международного присутствия Америки вследствие отсутствия у нее достойного соперника. Да, Европа стремится доминировать над Соединенными Штатами, но она не претендует на мировое господство. Да, по-прежнему сохранится внутренняя и внешняя террористическая угроза по отношению к американцам. Но чтобы оградить себя от враждебных действий, США, нанося ответные удары, сделают ставку на внутренние силы и станут отказываться от собственных обязательств за рубежом. Замедление темпов экономического развития страны и демографические изменения в Соединенных Штатах заставят жителей страны пересмотреть отношение к экспансионистскому, многостороннему международному присутствию США, которое они осуществляют вот уже в течение пяти десятилетий. Даже если Америка и сохранит свое экономическое превосходство в будущем, новая волна изоляционизма и злоупотребление односторонними действиями могут стать определяющими факторами на мировой арене. Прошлое Америки подтверждает правильность сделанной оценки. С момента своего образования и вплоть до решения о вступлении во Вторую мировую войну в 1941 году Соединенные Штаты, за исключением лишь нескольких эпизодов своей истории, старались не вмешиваться в международные конфликты, возникавшие в восточном полушарии. Последние пятьдесят лет США демонстрируют резкий отход от подобной политики, что может быть объяснено серьезной угрозой сначала со стороны Германии и Японии, а затем и со стороны Советского Союза. Наличие конкретной внешней угрозы заставило американцев отбросить политическую и идеологическую скованность и дать волю дремавшим на протяжении многих десятилетий внешнеполитическим амбициям. Соображения целесообразности сделали возмож ным не только международное сотрудничество, всегда рассматривавшееся как более либеральный вариант участия в мировых процессах, но и более активное вмешательство США в эти процессы. С развалом Советского Союза и сформировавшимся после «холодной войны» внутренним согласием в американском обществе далеко не очевидно, что либерализация внешней политики будет продолжаться. Чтобы определить степень участия Америки в мировых процессах в будущем, необходимо заглянуть в прошлое и раскрыть те внутренне силы, которые неизменно и в значительной степени оказывают влияние на большую стратегию США.
С момента образования Соединенных Штатов степень их участия в мировых процессах зависела от решения трех главных вопросов: как управлять страной: на реалистических или идеалистических принципах; как примирить конкурирующие между собой культуры и интересы различных регионов страны при выработке большой стратегии; как строить межпартийные отношения и ограничить влияние последних на внешнюю политику. Полемика отцов-основателей по данным вопросам выработала четкие принципы, на которых по сей день зиждется феномен американского международного присутствия.
Борьба между реалистическим подходом и «американскими идеалами» в определении большой стратегии была борьбой конкурирующих идеологических направлений, обусловленных становлением новой нации. Реалисты утверждали, что лишь грубая сила может обеспечить независимость и безопасность едва оперившегося государства и отодвинуть границу как можно дальше на запад. В то же время многие из тех, кто переселился в Америку из Старого Света, настаивали на идеалистических принципах достижения страной поставленных целей. Их понимание общественного и нравственного долга отразилось и на внешней политике молодого государства; при этом идеалисты выдвигали тезис, что власть должна строиться на определенных принципах, а деятельность по управлению государством должна соответствовать демократическим идеалам. Конфликт между прагматиками и приверженцами «американской идеи» по-прежнему остается в центре современных дискуссий вокруг большой стратегии Соединенных Штатов.
Расходящиеся экономические интересы и своеобразие культурных традиций различных американских регионов также оказывали огромное влияние на большую стратегию Соединенных Штатов с первых лет их существования. Северные штаты по воле проживавших в них религиозных общин поддерживали внешнюю политику, выстраиваемую скорее на принципах права и здравого смысла, нежели силы. Идеалистические идеи северных штатов дали импульс к развитию либеральной составляющей изоляционизма, отвергающей экспансию на запад и вовлечение Америки в соперничество с другими государствами. Напротив, аграрные южные штаты оказались приверженцами более реалистичного подхода и не отрицали возможности применения силы, особенно если дело касалось свободы торговли. В тоже время в южных штатах зародился и популистский индивидуализм, стимулировавший развитие либертарианской составляющей политики изоляционизма, которая основывалась на оппозиции амбициозным внешнеполитическим планам и сильному центральному правительству.
Таким образом, существовала идеологическая основа тактики односторонних действий, хотя и не столь значимая в связи с самоизоляцией республики. Если американцы относились с недоверием даже к своим внутренним институтам управления, еще меньший энтузиазм они испытывали в отношении внешних влияний на стратегию развития страны. Популизм, смешиваясь с элементами американского идеализма, развивал у американцев чувство собственной исключительности, а допущение, что Соединенные Штаты – уникальная страна, прокладывающая собственный курс, в дальнейшем склоняло США к решительным шагам в попытках придать системе международных отношений иной вид. Отсюда и всеобъемлющая, если не парадоксальная, природа американской любви к крайностям изоляционизма и тактике односторонних действий(2).
По мере завоевания новых территорий на Среднем Западе, в горных и приграничных штатах складывались свои особенные, региональные интересы и культуры, еще более осложнявшие политическую географию страны. С тех пор система приоритетов и традиции различных американских регионов сильно изменились, однако разделение по территориальному принципу продолжает играть основную роль в формировании внешней политики Соединенных Штатов. И либеральное, и либертарианское течения изоляционизма вкупе с упрямой тактикой односторонних действий остаются основными составляющими американской политической культуры. Они то выпячиваются, то уходят в тень с изменением политических и экономических интересов американских регионов.
Межпартийные отношения также имели значительное влияние на формирование большой стратегии США с самого начала существования американской нации. Внедренная отцами-основателями система «сдержек и противовесов» повлекла за собой разделение полномочий между отдельными людьми, штатами и федеральным правительством. Но подобная децентрализация власти не способствует устойчивости внешнеполитического курса и делает его зависимым от прихоти политических партий. Поэтому умение уходить от кулуарной борьбы, создавать партийные и региональные коалиции, находить компромисс между консервативным и прогрессивным являлось важнейшим элементом в формировании внешней политики США в начале истории страны и остается таковым и сейчас.
Взаимосвязь между внутренней политикой и эволюцией большой стратегии Соединенных Штатов хорошо демонстрируют три исторических периода жизни страны:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60