Такое развитие событий вызывало больше вопросов, чем давало ответов, и он расстроился. Дальше он захочет взглянуть на военные сувениры, которые хранились в рюкзаке Сьюзан. Да, мы засели здесь надолго. Если не навсегда.
Манг посмотрел на Сьюзан и спросил:
– Вы согласны со всем, что он рассказал?
– Меня возили в качестве дорожной шлюшонки.
Манг попросил объяснить, что такое «шлюшонка», и она ответила по-вьетнамски. Вьетнамец кивнул:
– Я наслышан, что у вас были такие же отношения с мистером Стенли. И это вызвало у меня подозрение.
– Я спала с половиной западных мужчин в Сайгоне, полковник, – брякнула она. – Не придавайте никакого значения моей связи с Биллом Стенли.
Как говорят в моей профессии, лучшая маскировка – это обнажение. Манг искренне порадовался, что подтвердилось его мнение об этой женщине. Она сама нарекла себя шлюхой, хотя от этого померкла значимость ее связи с резидентом ЦРУ.
Теперь он прикидывал, насколько я к ней привязан и нельзя ли подобраться ко мне через нее. Он не знал, что в прошлом я был верен шлюхам. Я бросил на Сьюзан раздраженный взгляд и отвернулся.
Как и требовалось, он заметил мой жест.
– Вот видите, мисс Уэбер, вы не лучше любой проститутки на улице Сайгона.
– Я и не претендую.
– Не кривите душой. – Поставив Сьюзан на место, Манг вновь обратил внимание на меня. – Тран Ван Вин рассказал, что вы поссорились в его доме. Сначала ушла мисс Уэбер. А вы спустя несколько минут. Это так?
– Так.
– Почему?
– Мы вообще много спорили во время поездки, а там поспорили, каким образом добираться до Ханоя.
– Но потом согласились сесть на поезд в Лаокае?
– Очевидно, так, раз вместе приехали на вокзал Лонгбьен.
– Я знал, где вы были. Знал, что едете в Ханой. И поскольку вас не было в списке авиапассажиров, мне пришлось установить дежурство на вокзале, на автобусной станции, в «Метрополе» и у посольства на случай, если бы вы приехали на машине или на мотоцикле.
– А как вам стало известно, что мы в туристском автобусе?
– Полицейский, который входил в салон, заметил, что ваш гид нервничал. Но он не хотел поднимать шум в присутствии ваших соотечественников. И мы решили подождать. Вы еще получите возможность встретиться с вашим гидом в этом здании. Я же вам говорил, что мы увидимся в Ханое, – улыбнулся он.
– А если бы мы отправились не в Ханой, а в Хошимин?
Манг с удовольствием отвечал на вопросы, если мог показать, как успешно справляется со своей работой.
– Если бы вы не сидели здесь, то сидели бы в таком же министерстве в Хошимине. Мало что способно ускользнуть от нашего внимания, мистер Бреннер.
Надо было бы промолчать, но я снова полез со своими замечаниями:
– Откуда вам знать, что ускользает от вашего внимания?
Вьетнамец опять улыбнулся.
– Но уж, во всяком случае, не вы с мисс Уэбер.
– Ваша иммиграционная полиция не знает устали. Нам бы такую в США.
Он еще сильнее расплылся в улыбке.
– Неподчинение распорядку поездки, незаконное использование запрещенных видов транспорта, нарушение визового режима – это серьезные дела.
– Такое впечатление, что на меня и на мисс Уэбер охотилась вся страна.
– Мы кончили играть в игры?
– Надеюсь. Так вы в каком отделе: А или В?
– Отдел А, – ответил он. – Аналог вашего ЦРУ.
– В следующий раз, когда соберусь во Вьетнам, я раньше подам на визу.
Манг опять улыбнулся.
– Следующего раза не будет.
– Мы закончили?
– Нет. И больше об этом не спрашивайте.
Я хотел посмотреть на часы, но вспомнил, что у меня их нет.
И мы продолжали сидеть, только Сьюзан, Манг и его подручные курили, а я вдыхал их дым. И не было никакой возможности отворить несуществующее окно. А чтобы это место казалось еще тошнотворнее, на полу бурели старые пятна крови, а за стеной допрашивающий с явным удовольствием лупил свою жертву о стену, так что в нашей комнате раскачивалась под потолком лампочка.
Манг дал нам насладиться звуками вьетнамского сквоша, а потом повернулся к Сьюзан.
– Зачем вы направили телекс господину Тину в гостиницу «Сенчури» в Хюэ?
– Мистер Бреннер одолжил гиду свой путеводитель, – объяснила она. – Гид обещал его вернуть во вторник утром. Но этого не случилось. И поэтому я послала телекс и спросила, не появилась ли книга. Вы же его наверняка читали.
Манг пропустил последнюю фразу мимо ушей.
– А что бы вы стали делать, если бы книгу возвратили? – спросил он. – Повернули бы обратно в Хюэ?
– Конечно, нет. Попросила бы господина Тина переслать ее в Метрополь".
Полковник перевел взгляд на меня.
– А кто этот гид, которому вы одолжили путеводитель?
Я решил, что с нгуенами довольно, и ответил по-другому:
– Мне кажется, его зовут господин Хан. Он студент.
– С какой стати вы одолжили ему книгу?
– Он попросил. Это тоже незаконно?
Даже полковник Манг усмотрел в этом юмор и улыбнулся. Хотя его улыбка, как правило, не предвещала ничего хорошего.
– Хочу перед вами покаяться, – начал он.
– Очень хорошо. Поскольку у меня нет подобного желания.
– В Хюэ за вами следили.
Я не ответил, и мы молча слушали, как кто-то орал, пока его тащили мимо нашей двери по коридору.
– Мои люди потеряли ваш след, но они доложили, что вы вели себя как человек, который подозревает слежку.
– А что им еще оставалось сказать? Что я сидел на скамейке в парке и они потеряли мой след?
Мангу не понравился мой сарказм, и он повернулся к Сьюзан.
– Вас это тоже касается, мисс Уэбер. Вы передвигались очень подозрительно.
– Я ходила по магазинам.
– Ах да, покупали маскировку.
– Не маскировку, а вещи, в которых удобно ехать в Дьенбьенфу. Если желаете, могу во всех подробностях рассказать, как я отоваривалась.
Ни Манг, ни я не пожелали углубляться в этот предмет, а вьетнамец к тому же, вероятно, решил, что снова облаивает лишние деревья. Хотя на самом деле это было не так. Но я определенно почувствовал, что Анх в безопасности. Вот только с этим Мангом никогда не знаешь, на что нарвешься: какие у него в запасе сюрпризы.
– Где тот мотоцикл, который вы купили в Хюэ? – спросил он меня.
– Продал лицу австралийского происхождения в Лаокае, – ответил я.
– Как фамилия этого человека?
– Это женщина. Кажется, ее зовут Шейла. Блондинка с голубыми глазами. Очень милая улыбка.
Полковник Манг сильно подозревал, что я его дурачу, но продолжал игру.
– За сколько вы купили мотоцикл в Хюэ и сколько выручили потом?
– Заплатил три штуки американских баксов, а в Лаокае вернул всего пять сотен. Это дамочка знала, что мы опаздываем на поезд, и немилосердно торговалась.
– Понятно. Вы как-нибудь оформляли сделки: в Хюэ и затем в Лаокае?
– Помилосердствуйте, полковник. С тех пор как я в вашей стране, я ни разу не держал в руках квитанции.
Он не стал возражать и обратился к Сьюзан:
– Я нашел в вашей квартире ключи от мотоцикла. Но где сам мотоцикл? Вы можете нам помочь?
– Его украли.
– А мне кажется, он спрятан.
– Неужели отделу А больше нечем заняться, как только искать мотоциклы? – огрызнулась она.
– Есть чем, мисс Сьюзан. Поэтому мы и здесь.
– Понятия не имею, почему вы здесь.
– Очень даже имеете.
– Да вы сами этого не знаете.
– Если я чего-нибудь и не знаю, то всегда узнаю от подозреваемых. Сейчас у нас предварительный допрос. Затем будет такой, как вы видели и слышали в соседних комнатах. А заключительный – в подвале. К тому времени мы вернемся к теме убийства двух полицейских и двух солдат, а также к мотоциклам, которые тоже нуждаются в разъяснении.
– Пытка – последнее средство глупого, нерадивого следователя, – заметил я. – Признание под пыткой не имеет ценности.
Он посмотрел на меня так, словно никогда об этом не слышал. А может быть, и в самом деле не слышал.
– Откуда вам известно о допросах?
– Смотрел по телевизору много детективов.
– Я пытаюсь больше узнать о вашей личности через наше посольство в Вашингтоне.
– Никого оттуда не знаю.
– Мне не нравится ваш сарказм.
– Он никому не нравится.
Манг вернулся к теме моей прошлой жизни.
– Нам удалось обнаружить, что в прошлом сентябре вы ушли в отставку из американской армии в звании старшего уоррент-офицера.
– Я сообщил вам об этом еще в аэропорту.
– Но вы не слишком распространялись о своей работе.
– Ни один военный не распространяется о своей работе.
– Еще бы, учитывая ваши прошлые похождения во Вьетнаме.
– У нас здесь все чудесно получалось, вы это прекрасно знаете. Спросите хотя бы своих школьных учителей.
При этих словах полковник Манг совершенно вышел из себя: что-то заорал по-вьетнамски, грохнул по столу кулаком, вскочил. В уголках губ показалась слюна. Мне не стоило упоминать о войне.
Он обежал стол и приблизился ко мне. Я тоже встал, но прежде чем успел отреагировать, его головорезы заломили мне руки за спину, и он ударил меня по лицу. Я вывернулся из их хватки – один из охранников отлетел в сторону, другой снова навалился на меня. Они не отличались особенной силой. Сьюзан сшибла мой табурет ему под ноги, и он рухнул на пол. Мы с полковником остались один на один.
Но прежде чем я сумел взять его в оборот, головорезы быстро отползли по полу к стене, достали пистолеты и принялись палить.
Манг им что-то сказал и неожиданно вышел из комнаты, видимо, решил помочиться или еще что-нибудь.
– Прием здесь никуда, – прокомментировала Сьюзан.
Охранник заорал на нее по-вьетнамски.
– Он приказывает сесть и заткнуться, – перевела она. – Стоит пошевелиться или заговорить, он нас застрелит.
Мы сидели, а охранники стояли за нашими спинами и целились в нас. Будь они поближе, я бы в пять секунд отобрал у них оружие. Но они соблюдали дистанцию.
Пальба в нашей комнате никого не заинтересовала – вокруг творилось и не такое. Уходя, полковник Манг не притворил створку двери, и я слышал доносившиеся из коридора шлепки.
Манг вернулся минут через пять и привел с собой еще двоих вооруженных воротил. Когда он проходил мимо, я почуял запах спиртного.
Стараясь делать вид, что ничего не произошло, он сел за стол и закурил.
– Давайте вернемся к теме убийства двух полицейских и двух солдат, – предложил он. – Признаетесь вы или нет, существуют свидетели, которые могут вас опознать. Так что вам обоим грозит обвинение в убийстве.
Я подумывал, не сбросить ли туза, но мой туз уже начинал казаться мне двойкой треф.
Полковник Манг дал нам время проникнуться серьезностью обвинения и предложил:
– Я готов снять это обвинение в обмен на ваше письменное признание в том, что вы являетесь американскими правительственными агентами и объясните суть своего задания.
– И после этого все отправимся выпить в «Метрополь»?
– Нет, вы останетесь в заключении до тех пор, пока вас не выдворят из страны.
– И мое правительство извинится и выпишет чек?
– Надеюсь, что этого не случится. Деньги можете оставить при себе.
– В чем вы хотите, чтобы я признался?
– Я хочу, чтобы вы оба признались в том, чем занимались во Вьетнаме: в связи с вооруженными повстанцами, в оказании помощи FULRO, в шпионаже и контактах с врагами нашего государства.
– Я здесь всего две недели.
Манг не понял юмора. Он старался казаться убедительным.
– Вы должны понимать преимущества признания в политических преступлениях перед обвинением в обыкновенном убийстве. Политические преступления могут стать предметом обсуждения между нашими правительствами. А убийство и есть убийство. У меня есть свидетели всех четырех убийств. Хотя есть и свидетели ваших политических преступлений. Так что выбор за вами.
Система правосудия здесь работала несколько иначе, чем у нас. Надо будет рассказать Карлу.
– Я жду вашего решения, мистер Бреннер, – напомнил вьетнамец.
– Вы снова игнорируете меня! – возмутилась Сьюзан.
Полковник посмотрел на нее.
– От вас требуется только одно: чтобы вы закрыли свой рот.
Прежде чем она успела снова послать его к черту, заговорил я:
– Выбор, полковник, придется делать не мне, а вам. Мое добровольное сотрудничество, как вы успели заметить, на этом закончилось.
Манг что-то приказал своим подручным. Я было решил, что сейчас нас отправят в подвал. Но они принесли и положили ему на стол наши рюкзаки.
Он вытряхнул на крышку содержимое моего. Его нисколько не удивило отсутствие белья.
– Где ваша одежда? – спросил он.
– В чемодане, который стащили.
Он не обратил внимания на мои слова и принялся перебирать вещи: фотоаппарат, пленка, горский браслет, последняя чистая рубашка. Отложил в сторону туалетный набор, выдавил из тюбика пасту, брызнул на стол кремом для бритья. И, занимаясь моим рюкзаком, не переставал говорить:
– Так какова ваша армейская специальность?
– Я вам говорил.
– Вы говорили, что были поваром. Потом признались, что воевали пехотинцем.
– Воевал, а потом стал поваром.
– А мне кажется, вы офицер армейской разведки.
Близко, но не в точку.
Мангу надоели мои убогие пожитки, и он высыпал на стол содержимое рюкзака Сьюзан. И, не обращая внимания на бюстгальтеры и трусики, принялся копаться во всякой дребедени: подаренных вождем Джоном горских шарфиках, медных украшениях и прочем.
Ее фотоаппарат и пленки положил рядом с моими.
И особенно занялся взятыми у Тран Ван Вина предметами. Осмотрел часы, медальоны, покрутил в руке обручальное кольцо, бумажник, вытряхнул все из него на стол и наконец дошел до холщового планшета с письмами и списком американских военных советников. Список не вызвал у него особого интереса. Он пробежал глазами письма и посмотрел на Сьюзан.
– Это все вам дал Тран Ван Вин?
Она кивнула.
– Почему это у вас, а не у мистера Бреннера?
– А какая разница?
– Имеется еще что-нибудь у вас лично?
– Ничего.
– Хорошо. Потом досмотр.
– Только попробуйте троньте. Я вас убью. Не сегодня, так когда-нибудь в другой раз.
– Отчего это шлюшонка так пугается, когда ее собирается коснуться мужчина?
– Пошел ты подальше!
– Не шуми, – посоветовал я ей и повернулся к Мангу. – Не советую ее трогать. Иначе убью вас я. Не сейчас, так когда-нибудь. Вы же понимаете, что я на это способен.
Он перестал копаться в вещах и поднял на меня глаза.
– Неужели вы так любите эту даму, что готовы из-за нее убить?
– Я убью вас просто так, ради забавы.
– Это я убью вас ради забавы. Вы лишились права выбора политических преступлений. Не хочу, чтобы таких опасных типов, как вы и мисс Уэбер, когда-нибудь выпустили на свободу. Вы ведь грозитесь меня убить.
– Не я, так кто-нибудь другой, – буркнул я.
Он понял намек: мол, я не один. Манга обрадовало, что подтверждались его подозрения. Но расстроило, что он оказался в черном списке. Он предпочел не обратить внимания на мои слова и занялся нашими куртками, которые никакого интереса для него не представляли.
– Где фотографии, которые я вам послал? – спросил он у Сьюзан.
То, что она ответила ему по-вьетнамски, полковнику явно не понравилось. И его реплика прозвучала так же резко.
– Говорите по-английски, – обиделся я. И получил ответ на хорошем разговорном английском:
– Заткни свой гребаный рот!
Ситуация требовала дипломатического разрешения, и я употребил язык международной дипломатии – французский:
– Mangez merde! Ешьте дерьмо! (фр.)
Прошло несколько секунд, прежде чем Манг осознал, что я предложил ему наесться дерьма.
– Похорохорьтесь еще перед своей дамой, – предложил он. – Еще немного, и храбрости у вас поубавится.
Я промолчал.
Он открыл атташе-кейс и вынул пачку фотографий. Отобрал с полдюжины и кинул в нашу сторону. Некоторые упали на пол изображением вверх. Это были те самые снимки с острова Пирамида.
– Я, видимо, заблуждаюсь в вопросах западной скромности, – сказал он Сьюзан. – Вы поставили меня в трудное положение с вашим обыском.
– Не прикасайтесь ко мне, – ответила она.
Вьетнамец повернулся ко мне.
– Помогите мне, мистер Бреннер.
– У вас же есть для этой цели женщины.
– А почему бы нам не представить, что мы все на пляже?
– А почему бы вам не перестать валять дурака? – Я поднялся со стула и почувствовал, как что-то холодное уперлось мне в спину.
– Сядьте! – приказал Манг.
Прижатый к моей лопатке пистолет мог бы незамедлительно перекочевать в мои руки, но я подозревал, что другие трое тоже целились в меня. Поэтому я сел. Настала пора ходить с туза.
– Послушайте, полковник, – начал я, – наш посол Патрик Куинн пригласил нас с мисс Уэбер на прием сегодня в восемь вечера. Прием организован в честь вице-президента США, который, как вы знаете, находится с визитом в Ханое. Нам следует быть на приеме, а прием уже начался.
– И что же вы собираетесь надеть на прием? – поинтересовался вьетнамец. – Я что-то не вижу подходящих костюмов ни на вас, ни в вашем багаже.
– Не беспокойтесь, – отрезала Сьюзан, – миссис Куинн одолжит мне платье.
– А вам, мистер Бреннер? – перевел на меня взгляд Манг.
– Я там играю на гитаре. И уже опоздал.
Он не обратил на меня внимания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Манг посмотрел на Сьюзан и спросил:
– Вы согласны со всем, что он рассказал?
– Меня возили в качестве дорожной шлюшонки.
Манг попросил объяснить, что такое «шлюшонка», и она ответила по-вьетнамски. Вьетнамец кивнул:
– Я наслышан, что у вас были такие же отношения с мистером Стенли. И это вызвало у меня подозрение.
– Я спала с половиной западных мужчин в Сайгоне, полковник, – брякнула она. – Не придавайте никакого значения моей связи с Биллом Стенли.
Как говорят в моей профессии, лучшая маскировка – это обнажение. Манг искренне порадовался, что подтвердилось его мнение об этой женщине. Она сама нарекла себя шлюхой, хотя от этого померкла значимость ее связи с резидентом ЦРУ.
Теперь он прикидывал, насколько я к ней привязан и нельзя ли подобраться ко мне через нее. Он не знал, что в прошлом я был верен шлюхам. Я бросил на Сьюзан раздраженный взгляд и отвернулся.
Как и требовалось, он заметил мой жест.
– Вот видите, мисс Уэбер, вы не лучше любой проститутки на улице Сайгона.
– Я и не претендую.
– Не кривите душой. – Поставив Сьюзан на место, Манг вновь обратил внимание на меня. – Тран Ван Вин рассказал, что вы поссорились в его доме. Сначала ушла мисс Уэбер. А вы спустя несколько минут. Это так?
– Так.
– Почему?
– Мы вообще много спорили во время поездки, а там поспорили, каким образом добираться до Ханоя.
– Но потом согласились сесть на поезд в Лаокае?
– Очевидно, так, раз вместе приехали на вокзал Лонгбьен.
– Я знал, где вы были. Знал, что едете в Ханой. И поскольку вас не было в списке авиапассажиров, мне пришлось установить дежурство на вокзале, на автобусной станции, в «Метрополе» и у посольства на случай, если бы вы приехали на машине или на мотоцикле.
– А как вам стало известно, что мы в туристском автобусе?
– Полицейский, который входил в салон, заметил, что ваш гид нервничал. Но он не хотел поднимать шум в присутствии ваших соотечественников. И мы решили подождать. Вы еще получите возможность встретиться с вашим гидом в этом здании. Я же вам говорил, что мы увидимся в Ханое, – улыбнулся он.
– А если бы мы отправились не в Ханой, а в Хошимин?
Манг с удовольствием отвечал на вопросы, если мог показать, как успешно справляется со своей работой.
– Если бы вы не сидели здесь, то сидели бы в таком же министерстве в Хошимине. Мало что способно ускользнуть от нашего внимания, мистер Бреннер.
Надо было бы промолчать, но я снова полез со своими замечаниями:
– Откуда вам знать, что ускользает от вашего внимания?
Вьетнамец опять улыбнулся.
– Но уж, во всяком случае, не вы с мисс Уэбер.
– Ваша иммиграционная полиция не знает устали. Нам бы такую в США.
Он еще сильнее расплылся в улыбке.
– Неподчинение распорядку поездки, незаконное использование запрещенных видов транспорта, нарушение визового режима – это серьезные дела.
– Такое впечатление, что на меня и на мисс Уэбер охотилась вся страна.
– Мы кончили играть в игры?
– Надеюсь. Так вы в каком отделе: А или В?
– Отдел А, – ответил он. – Аналог вашего ЦРУ.
– В следующий раз, когда соберусь во Вьетнам, я раньше подам на визу.
Манг опять улыбнулся.
– Следующего раза не будет.
– Мы закончили?
– Нет. И больше об этом не спрашивайте.
Я хотел посмотреть на часы, но вспомнил, что у меня их нет.
И мы продолжали сидеть, только Сьюзан, Манг и его подручные курили, а я вдыхал их дым. И не было никакой возможности отворить несуществующее окно. А чтобы это место казалось еще тошнотворнее, на полу бурели старые пятна крови, а за стеной допрашивающий с явным удовольствием лупил свою жертву о стену, так что в нашей комнате раскачивалась под потолком лампочка.
Манг дал нам насладиться звуками вьетнамского сквоша, а потом повернулся к Сьюзан.
– Зачем вы направили телекс господину Тину в гостиницу «Сенчури» в Хюэ?
– Мистер Бреннер одолжил гиду свой путеводитель, – объяснила она. – Гид обещал его вернуть во вторник утром. Но этого не случилось. И поэтому я послала телекс и спросила, не появилась ли книга. Вы же его наверняка читали.
Манг пропустил последнюю фразу мимо ушей.
– А что бы вы стали делать, если бы книгу возвратили? – спросил он. – Повернули бы обратно в Хюэ?
– Конечно, нет. Попросила бы господина Тина переслать ее в Метрополь".
Полковник перевел взгляд на меня.
– А кто этот гид, которому вы одолжили путеводитель?
Я решил, что с нгуенами довольно, и ответил по-другому:
– Мне кажется, его зовут господин Хан. Он студент.
– С какой стати вы одолжили ему книгу?
– Он попросил. Это тоже незаконно?
Даже полковник Манг усмотрел в этом юмор и улыбнулся. Хотя его улыбка, как правило, не предвещала ничего хорошего.
– Хочу перед вами покаяться, – начал он.
– Очень хорошо. Поскольку у меня нет подобного желания.
– В Хюэ за вами следили.
Я не ответил, и мы молча слушали, как кто-то орал, пока его тащили мимо нашей двери по коридору.
– Мои люди потеряли ваш след, но они доложили, что вы вели себя как человек, который подозревает слежку.
– А что им еще оставалось сказать? Что я сидел на скамейке в парке и они потеряли мой след?
Мангу не понравился мой сарказм, и он повернулся к Сьюзан.
– Вас это тоже касается, мисс Уэбер. Вы передвигались очень подозрительно.
– Я ходила по магазинам.
– Ах да, покупали маскировку.
– Не маскировку, а вещи, в которых удобно ехать в Дьенбьенфу. Если желаете, могу во всех подробностях рассказать, как я отоваривалась.
Ни Манг, ни я не пожелали углубляться в этот предмет, а вьетнамец к тому же, вероятно, решил, что снова облаивает лишние деревья. Хотя на самом деле это было не так. Но я определенно почувствовал, что Анх в безопасности. Вот только с этим Мангом никогда не знаешь, на что нарвешься: какие у него в запасе сюрпризы.
– Где тот мотоцикл, который вы купили в Хюэ? – спросил он меня.
– Продал лицу австралийского происхождения в Лаокае, – ответил я.
– Как фамилия этого человека?
– Это женщина. Кажется, ее зовут Шейла. Блондинка с голубыми глазами. Очень милая улыбка.
Полковник Манг сильно подозревал, что я его дурачу, но продолжал игру.
– За сколько вы купили мотоцикл в Хюэ и сколько выручили потом?
– Заплатил три штуки американских баксов, а в Лаокае вернул всего пять сотен. Это дамочка знала, что мы опаздываем на поезд, и немилосердно торговалась.
– Понятно. Вы как-нибудь оформляли сделки: в Хюэ и затем в Лаокае?
– Помилосердствуйте, полковник. С тех пор как я в вашей стране, я ни разу не держал в руках квитанции.
Он не стал возражать и обратился к Сьюзан:
– Я нашел в вашей квартире ключи от мотоцикла. Но где сам мотоцикл? Вы можете нам помочь?
– Его украли.
– А мне кажется, он спрятан.
– Неужели отделу А больше нечем заняться, как только искать мотоциклы? – огрызнулась она.
– Есть чем, мисс Сьюзан. Поэтому мы и здесь.
– Понятия не имею, почему вы здесь.
– Очень даже имеете.
– Да вы сами этого не знаете.
– Если я чего-нибудь и не знаю, то всегда узнаю от подозреваемых. Сейчас у нас предварительный допрос. Затем будет такой, как вы видели и слышали в соседних комнатах. А заключительный – в подвале. К тому времени мы вернемся к теме убийства двух полицейских и двух солдат, а также к мотоциклам, которые тоже нуждаются в разъяснении.
– Пытка – последнее средство глупого, нерадивого следователя, – заметил я. – Признание под пыткой не имеет ценности.
Он посмотрел на меня так, словно никогда об этом не слышал. А может быть, и в самом деле не слышал.
– Откуда вам известно о допросах?
– Смотрел по телевизору много детективов.
– Я пытаюсь больше узнать о вашей личности через наше посольство в Вашингтоне.
– Никого оттуда не знаю.
– Мне не нравится ваш сарказм.
– Он никому не нравится.
Манг вернулся к теме моей прошлой жизни.
– Нам удалось обнаружить, что в прошлом сентябре вы ушли в отставку из американской армии в звании старшего уоррент-офицера.
– Я сообщил вам об этом еще в аэропорту.
– Но вы не слишком распространялись о своей работе.
– Ни один военный не распространяется о своей работе.
– Еще бы, учитывая ваши прошлые похождения во Вьетнаме.
– У нас здесь все чудесно получалось, вы это прекрасно знаете. Спросите хотя бы своих школьных учителей.
При этих словах полковник Манг совершенно вышел из себя: что-то заорал по-вьетнамски, грохнул по столу кулаком, вскочил. В уголках губ показалась слюна. Мне не стоило упоминать о войне.
Он обежал стол и приблизился ко мне. Я тоже встал, но прежде чем успел отреагировать, его головорезы заломили мне руки за спину, и он ударил меня по лицу. Я вывернулся из их хватки – один из охранников отлетел в сторону, другой снова навалился на меня. Они не отличались особенной силой. Сьюзан сшибла мой табурет ему под ноги, и он рухнул на пол. Мы с полковником остались один на один.
Но прежде чем я сумел взять его в оборот, головорезы быстро отползли по полу к стене, достали пистолеты и принялись палить.
Манг им что-то сказал и неожиданно вышел из комнаты, видимо, решил помочиться или еще что-нибудь.
– Прием здесь никуда, – прокомментировала Сьюзан.
Охранник заорал на нее по-вьетнамски.
– Он приказывает сесть и заткнуться, – перевела она. – Стоит пошевелиться или заговорить, он нас застрелит.
Мы сидели, а охранники стояли за нашими спинами и целились в нас. Будь они поближе, я бы в пять секунд отобрал у них оружие. Но они соблюдали дистанцию.
Пальба в нашей комнате никого не заинтересовала – вокруг творилось и не такое. Уходя, полковник Манг не притворил створку двери, и я слышал доносившиеся из коридора шлепки.
Манг вернулся минут через пять и привел с собой еще двоих вооруженных воротил. Когда он проходил мимо, я почуял запах спиртного.
Стараясь делать вид, что ничего не произошло, он сел за стол и закурил.
– Давайте вернемся к теме убийства двух полицейских и двух солдат, – предложил он. – Признаетесь вы или нет, существуют свидетели, которые могут вас опознать. Так что вам обоим грозит обвинение в убийстве.
Я подумывал, не сбросить ли туза, но мой туз уже начинал казаться мне двойкой треф.
Полковник Манг дал нам время проникнуться серьезностью обвинения и предложил:
– Я готов снять это обвинение в обмен на ваше письменное признание в том, что вы являетесь американскими правительственными агентами и объясните суть своего задания.
– И после этого все отправимся выпить в «Метрополь»?
– Нет, вы останетесь в заключении до тех пор, пока вас не выдворят из страны.
– И мое правительство извинится и выпишет чек?
– Надеюсь, что этого не случится. Деньги можете оставить при себе.
– В чем вы хотите, чтобы я признался?
– Я хочу, чтобы вы оба признались в том, чем занимались во Вьетнаме: в связи с вооруженными повстанцами, в оказании помощи FULRO, в шпионаже и контактах с врагами нашего государства.
– Я здесь всего две недели.
Манг не понял юмора. Он старался казаться убедительным.
– Вы должны понимать преимущества признания в политических преступлениях перед обвинением в обыкновенном убийстве. Политические преступления могут стать предметом обсуждения между нашими правительствами. А убийство и есть убийство. У меня есть свидетели всех четырех убийств. Хотя есть и свидетели ваших политических преступлений. Так что выбор за вами.
Система правосудия здесь работала несколько иначе, чем у нас. Надо будет рассказать Карлу.
– Я жду вашего решения, мистер Бреннер, – напомнил вьетнамец.
– Вы снова игнорируете меня! – возмутилась Сьюзан.
Полковник посмотрел на нее.
– От вас требуется только одно: чтобы вы закрыли свой рот.
Прежде чем она успела снова послать его к черту, заговорил я:
– Выбор, полковник, придется делать не мне, а вам. Мое добровольное сотрудничество, как вы успели заметить, на этом закончилось.
Манг что-то приказал своим подручным. Я было решил, что сейчас нас отправят в подвал. Но они принесли и положили ему на стол наши рюкзаки.
Он вытряхнул на крышку содержимое моего. Его нисколько не удивило отсутствие белья.
– Где ваша одежда? – спросил он.
– В чемодане, который стащили.
Он не обратил внимания на мои слова и принялся перебирать вещи: фотоаппарат, пленка, горский браслет, последняя чистая рубашка. Отложил в сторону туалетный набор, выдавил из тюбика пасту, брызнул на стол кремом для бритья. И, занимаясь моим рюкзаком, не переставал говорить:
– Так какова ваша армейская специальность?
– Я вам говорил.
– Вы говорили, что были поваром. Потом признались, что воевали пехотинцем.
– Воевал, а потом стал поваром.
– А мне кажется, вы офицер армейской разведки.
Близко, но не в точку.
Мангу надоели мои убогие пожитки, и он высыпал на стол содержимое рюкзака Сьюзан. И, не обращая внимания на бюстгальтеры и трусики, принялся копаться во всякой дребедени: подаренных вождем Джоном горских шарфиках, медных украшениях и прочем.
Ее фотоаппарат и пленки положил рядом с моими.
И особенно занялся взятыми у Тран Ван Вина предметами. Осмотрел часы, медальоны, покрутил в руке обручальное кольцо, бумажник, вытряхнул все из него на стол и наконец дошел до холщового планшета с письмами и списком американских военных советников. Список не вызвал у него особого интереса. Он пробежал глазами письма и посмотрел на Сьюзан.
– Это все вам дал Тран Ван Вин?
Она кивнула.
– Почему это у вас, а не у мистера Бреннера?
– А какая разница?
– Имеется еще что-нибудь у вас лично?
– Ничего.
– Хорошо. Потом досмотр.
– Только попробуйте троньте. Я вас убью. Не сегодня, так когда-нибудь в другой раз.
– Отчего это шлюшонка так пугается, когда ее собирается коснуться мужчина?
– Пошел ты подальше!
– Не шуми, – посоветовал я ей и повернулся к Мангу. – Не советую ее трогать. Иначе убью вас я. Не сейчас, так когда-нибудь. Вы же понимаете, что я на это способен.
Он перестал копаться в вещах и поднял на меня глаза.
– Неужели вы так любите эту даму, что готовы из-за нее убить?
– Я убью вас просто так, ради забавы.
– Это я убью вас ради забавы. Вы лишились права выбора политических преступлений. Не хочу, чтобы таких опасных типов, как вы и мисс Уэбер, когда-нибудь выпустили на свободу. Вы ведь грозитесь меня убить.
– Не я, так кто-нибудь другой, – буркнул я.
Он понял намек: мол, я не один. Манга обрадовало, что подтверждались его подозрения. Но расстроило, что он оказался в черном списке. Он предпочел не обратить внимания на мои слова и занялся нашими куртками, которые никакого интереса для него не представляли.
– Где фотографии, которые я вам послал? – спросил он у Сьюзан.
То, что она ответила ему по-вьетнамски, полковнику явно не понравилось. И его реплика прозвучала так же резко.
– Говорите по-английски, – обиделся я. И получил ответ на хорошем разговорном английском:
– Заткни свой гребаный рот!
Ситуация требовала дипломатического разрешения, и я употребил язык международной дипломатии – французский:
– Mangez merde! Ешьте дерьмо! (фр.)
Прошло несколько секунд, прежде чем Манг осознал, что я предложил ему наесться дерьма.
– Похорохорьтесь еще перед своей дамой, – предложил он. – Еще немного, и храбрости у вас поубавится.
Я промолчал.
Он открыл атташе-кейс и вынул пачку фотографий. Отобрал с полдюжины и кинул в нашу сторону. Некоторые упали на пол изображением вверх. Это были те самые снимки с острова Пирамида.
– Я, видимо, заблуждаюсь в вопросах западной скромности, – сказал он Сьюзан. – Вы поставили меня в трудное положение с вашим обыском.
– Не прикасайтесь ко мне, – ответила она.
Вьетнамец повернулся ко мне.
– Помогите мне, мистер Бреннер.
– У вас же есть для этой цели женщины.
– А почему бы нам не представить, что мы все на пляже?
– А почему бы вам не перестать валять дурака? – Я поднялся со стула и почувствовал, как что-то холодное уперлось мне в спину.
– Сядьте! – приказал Манг.
Прижатый к моей лопатке пистолет мог бы незамедлительно перекочевать в мои руки, но я подозревал, что другие трое тоже целились в меня. Поэтому я сел. Настала пора ходить с туза.
– Послушайте, полковник, – начал я, – наш посол Патрик Куинн пригласил нас с мисс Уэбер на прием сегодня в восемь вечера. Прием организован в честь вице-президента США, который, как вы знаете, находится с визитом в Ханое. Нам следует быть на приеме, а прием уже начался.
– И что же вы собираетесь надеть на прием? – поинтересовался вьетнамец. – Я что-то не вижу подходящих костюмов ни на вас, ни в вашем багаже.
– Не беспокойтесь, – отрезала Сьюзан, – миссис Куинн одолжит мне платье.
– А вам, мистер Бреннер? – перевел на меня взгляд Манг.
– Я там играю на гитаре. И уже опоздал.
Он не обратил на меня внимания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79