Таким образом я буду извещен, что вы не арестованы и мое задание не под ударом. В противном случае я оставляю за собой право тут же покинуть Вьетнам. Это вы тоже можете передать.
– Я понял, – отозвался Анх.
Я встал и положил на стол десять долларов.
– Спасибо за интересную экскурсию.
Он тоже встал, и мы пожали друг другу руки.
– Счастливо доехать. С Новым годом.
– И вам того же.
Я повернулся, прошел через рынок и направился к городу. Не было еще и четырех часов первого дня нового года – года Быка. И не исключено, что последнего года Осла, то есть меня. Как я мог втравиться в такое дело? Нет, я совсем не похож на разумного малого: то занимаюсь делами, которые ставят точку в моей карьере, то лезу с опасным заданием в недружественную страну, то осложняю себе жизнь любовными интрижками.
На середине пешеходного моста Трангтьен я остановился, разгрыз несколько орешков, бросил скорлупки в воду, а ядрышки прожевал.
На небо набежали облака. Упали первые капли дождя. Воздух был влажным, прохладным. А река Перфум быстро бежала к морю.
Я правильно понял Конуэя в аэропорту и Анха в Хюэ. Вашингтон желает, чтобы Тран Ван Вин умер, и там будут рады, если убью его я. А мне, как принято, даже не потрудились в разумных с точки зрения безопасности границах сообщить, в чем дело.
Умники решили: если тот малый, которого я должен ухлопать, и без того уже мертв, мне ни к чему доверять лишнюю информацию.
Но в то же время они почему-то уверены: если я с ним встречусь, то к тому времени буду знать все причины и сделаю все, что от меня ждут.
То, что несчастный малый видел в Тет 68-го года в развалинах Куангчи, настигло его через много лет и готово расправиться. Не очень-то справедливо, если он уцелел в войне и дожил до своего возраста, – то есть примерно ровесник мне и может считаться человеком не старым, но зрелым.
Я призвал на помощь все свои дедуктивные способности и, кажется, приблизился к разгадке, но она все время от меня ускользала.
Ясно было одно: если Вина решили убить за то, что он видел, меня могли убить за то, что он мог мне рассказать.

Глава 29

Я сидел в ресторане гостиницы «Сенчури риверсайд» и потягивал виски с содовой, а какой-то коротышка наигрывал на фортепьяно «Странники в ночи».
Часы показывали десять минут седьмого. Зал постепенно заполнялся гостями. Иностранцы наперебой болтали, а симпатичные официантки в коротеньких юбочках сбивались с ног и приносили не то, что нужно.
Я начал подумывать, что Сьюзан настолько на меня разозлилась, что решила со мной порвать. Когда женщины бесятся из-за мужчин, они ни перед чем не останавливаются. Я знавал дам, которые устраивали сцены в Москве и Восточном Берлине, то есть в таких местах, где совсем излишне привлекать к себе внимание. Но они плевали на окружение и ситуацию – настолько взбеленились.
Существовала и другая возможность: Сьюзан вызвали на допрос. После утреннего скандала в полиции я бы не удивился, если бы на меня решили поднажать через подружку. Несмотря на все наши ухищрения, в полиции понимали, что мы вместе.
Самой большой головной болью был пистолет. Неужели кто-нибудь видел, как Сьюзан его закапывала? Но если полицейским даже сообщили, они не придут за оружием – постараются проследить, кто будет его доставать. Именно поэтому я и хотел оставить пистолет там, где он был.
Я заказал новую порцию виски. Три ветерана сидели через несколько столиков от меня. Теперь они обзавелись компанией молоденьких девчонок лет двадцати, которые годились им в дочери. Может быть, когда-то они и были офицерами, но не джентльменами, а свиньями.
Девчонки выглядели и вели себя как американки, но кроме этого, я ничего не мог о них сказать. Разве только то, что они туристки и любили мужчин среднего возраста с деньгами.
В половине седьмого я начал тревожиться. Вот почему всегда лучше ездить одному, особенно если ты на задании и к тому же рискованном. И без того полно хлопот, а тут еще на собственную задницу беспокойство о гражданском лице.
Но точно ли Сьюзан – гражданское лицо? Я вспомнил про мистера Анха, который, как и она, оказывал Дяде Сэму небольшую любезность. Этот город превращался в Восточный Берлин периода «постхолодной войны»: здесь собирались темные личности, обделывали свои делишки, оказывали услуги и постоянно держали открытыми уши и глаза. ЦРУ есть где развернуться и мутить воду.
Американцы не любят терпеть поражение. Немцы и японцы преподали нам хороший урок: если проиграл войну, надо купить страну-победительницу.
На пороге появилась Сьюзан и огляделась. Она заметила меня в тот момент, когда я вставал, и улыбнулась. Когда человек смотрит на тебя в толпе, по его улыбке можно судить, насколько он тебе рад.
Сьюзан подошла к столику. На ней были черные джинсы, которых я раньше не видел, и шелковая кофточка с V-образным воротом. Ее я тоже не видел. Она крепко меня обняла и расцеловала.
– Я знала, что с тобой все в порядке – справлялась у портье.
– Жив-здоров.
Сьюзан села за столик, я опустился напротив.
– Ну как все прошло? Встретился? – спросила она почти возбужденно.
– Встретился. И все прошло замечательно. А ты что сегодня делала?
– Ходила по магазинам, осматривала достопримечательности. Так кем же оказался твой связной?
– Жутко кровожадной евразийкой.
– Перестань, Пол. Неостроумно. Кто он? Мужчина? Вьетнамец?
– Мужчина. Это все, что я могу тебе сказать.
– И теперь ты знаешь, куда надо ехать?
Я не собирался ее просвещать и коротко ответил:
– Да. И это конец разговора.
– Это место далеко?
– Что будешь пить?
– "Сан-Мигель".
Я махнул рукой официантке и заказал пиво.
– Где ты встретился со связным? – спросила Сьюзан. – Где этот номер тридцать два? Готова поспорить, что это цифра на карте из путеводителя.
– Ты хорошо спала?
– Как убитая. А ты был в иммиграционной полиции?
– Да.
– Обошлось?
– Да. Поговорили и расстались.
– Правильно. Если лебезить перед ними, они считают, ты что-то замышляешь. А если держишь рот на замке, думают, что ты чист.
– Я знаю. Я сам коп.
– Я близко не подходила к Цитадели, как ты мне велел. А теперь скажи, где ты с ним встречался?
– Естественно, в Цитадели.
– Как ты считаешь, за вами следили?
– За мной – нет. А за ним не знаю. Ты все это купила сегодня?
– Тебе нравится?
– Очень.
– Спасибо.
Принесли ее пиво, и Сьюзан налила себе в стакан. Мы чокнулись.
– Извини за вчерашний вечер. Мне не следовало на тебя наскакивать.
– Все в порядке. Я к тебе тоже привязывался из-за Билла.
– Привязывался. И я от него избавилась.
Я не ответил – заметил, что трое ветеранов пялятся на Сьюзан, хотя сами сидят с малышками. Вот поросята!
– На кого ты смотришь?
– На тех трех американцев. Бывшая пехота или морпехи. Видел их вчера во время обеда. Разглядывают тебя.
– Соображают, что к чему.
– Свиньи.
– А тем крошкам с ними нравится.
– Тоже свиньи.
– Я думаю, ты ревнуешь.
– Нет. Самая красивая женщина в этом зале – ты.
– Какой ты милый. – Сьюзан снова вернулась к делам и спросила: – Ты уже знаешь, как добраться до нужного места?
– Думаю, что да.
В ресторане стоял гул голосов, пианист играл «Давным-давно» Тони Беннета, и наш разговор никто не слышал. Я решил, что настало время выяснить кое-какие вещи, от которых зависело мое здоровье.
– А теперь, – сказал я, – позволь мне задать несколько вопросов. Смотри прямо в глаза и не отводи взгляд.
Сьюзан поставила пиво на стол, откинулась на спинку и взглянула мне в глаза.
– На кого ты работаешь?
– На Американо-азиатскую инвестиционную корпорацию. Иногда оказываю кое-какие услуги нашему консульству в Сайгоне и посольству в Ханое.
– Ты когда-нибудь оказывала услуги резидентам ЦРУ в Сайгоне или в Ханое?
– Только однажды. В Сайгоне.
– Ты хочешь сказать – сейчас?
– Да.
– Тебе за это платят?
– Возмещают расходы.
– Тебя официально где-нибудь готовили?
– Месяц в Лэнгли.
Это объясняет ее полет в Вашингтон.
– Американо-азиатская инвестиционная корпорация – это крыша ЦРУ? – продолжал я допрос.
– Нет. Настоящая инвестиционная компания. Но с некоторыми исследовательскими функциями.
– В вашей организации кто-нибудь еще оказывает такие же услуги, как ты?
– Я не могу ответить на этот вопрос.
– Каковы твои инструкции на мой счет?
– Просто познакомиться и приветить.
– Тебе не велели давить на меня?
– Какой смысл? Разве ты мне скажешь, зачем тебя сюда прислали?
– Не скажу. Это они тебе приказали поехать со мной?
– Нет. Это моя идея.
– Скажи, Сьюзан, в этот момент ты на работе или нет?
– Нет.
– Я поверю всему. Понимаешь? Если ты скажешь, что все это правда.
– Это правда.
– Ты меня любишь?
– Ты же знаешь, что люблю. – Она впервые за весь наш разговор улыбнулась. – Подделала всего один оргазм.
Я постарался не улыбнуться.
– Скажи, ты знаешь что-нибудь такое о моем задании, чего не знаю я?
Сьюзан не ответила.
– Признайся.
– Не могу. Врать не хочу, а говорить не имею права.
– Давай попробуем сначала: что ты об этом знаешь?
Сьюзан сделала глоток пива и прокашлялась.
– Я не представляю, какова твоя цель, однако, думаю, ЦРУ знает, но мне, естественно, не скажет. По-моему, у каждого есть от этого по кусочку, но никто не собирается делиться с другими тем, что знает.
Не исключено, что так оно и было. Возможно, даже Карл не владел цельной картиной.
– Познакомиться и приветить – но это же не все? – предположил я.
– Да, было кое-что еще – меня просили натаскать тебя по стране, но так, чтобы ты не понял, что тебя натаскивают. Что-то вроде акклиматизации, чтобы ты мог свободнее перемещаться. Однако ты все понял, – добавила она.
– Хорошо. Кроме резидента ЦРУ в Сайгоне, кто-нибудь из посольства в Ханое с тобой говорил?
– Да. Военный атташе полковник Марк Гудман. Он специально прилетал в Сайгон.
– И о чем же он с тобой говорил?
– Хотел убедиться, что я обладаю всем, чем нужно.
– Для чего?
– Чтобы завоевать твое доверие.
– Я все еще не имею ясной картины.
– Ты загоняешь меня в угол.
– Это меня загнали в угол. Говори.
– Я не должна была ехать с тобой. Только предложить встретиться здесь, в Хюэ. Будто мне понадобилось сюда по делу или что-то в этом роде.
– А если бы я отказался?
– Большинство мужчин клюют на меня.
– Не сомневаюсь. А какова цель нашей встречи в Хюэ?
– Помогать тебе чем можно и сообщать о твоем здоровье, настроениях, проблемах с полицией, итогах встречи со связным и так далее. Ну, ты понимаешь.
– Понятно. Скажи мне, военный атташе, этот самый полковник Гудман, и резидент ЦРУ говорили друг с другом?
– Да. Но я при этом не присутствовала.
– Ты отдаешь себе отчет, что военный атташе – это военная разведка?
Сьюзан кивнула.
– Кто резидент ЦРУ в Сайгоне?
– Я не могу тебе сказать.
Все суют в это дело нос, но меня не посвящают. Военная разведка и ЦРУ обсуждают расследование, которое совместно ведут Управление уголовных расследований сухопутных войск и ФБР и о котором им не положено знать. Но ведь знают. Какая может быть связь? Я много думал о мистере Конуэе, и он все меньше казался мне человеком ФБР и все больше – сотрудником военной разведки. А ФБР мне приплели, чтобы все дело больше походило на расследование убийства, а не на международную проблему. Не только полковник Манг прикидывался тем, кем не был на самом деле, Конуэй этим тоже грешил. И Сьюзан. Теперь я бы не удивился, если бы обнаружил, что работаю на самого полковника Манга.
– Пол!
– Что?
– Ты на меня сердишься?
– Пока нет. Скажи, когда тебя убеждали использовать весь свой шарм, чтобы завоевать мое доверие, как тебе объяснили, для чего это надо?
– По соображениями национальной безопасности. Вспоминали мой патриотический долг и все такое.
– А для чего еще?
– Ты меня еще любишь?
– Больше чем когда-либо. Так для чего еще?
– Я тебе говорила несколько раз. Это связано с зарождающимися отношениями между США и Вьетнамом. Бизнес. Нефть. Торговля. Дешевая рабочая сила. Они не хотят, чтобы все это полетело к черту. И я тоже.
– А кто намеревается послать все это к черту?
– Я и об этом тебе говорила. Твердолобые в Ханое. И, возможно, в Вашингтоне.
– И тебе внушили, что мое задание то ли ломает, то ли укрепляет всю эту муру?
– Мне сказали, что ты способен помочь.
– Ну разумеется. Иначе ты давно бы спихнула меня с крыши «Рекса».
– Перестань ерничать. Меня просили оказывать тебе содействие.
– Как ты считаешь, если я скажу тебе, что должен сделать, кусочки того, что знает каждый из нас, сложатся в целую головоломку?
– Понятия не имею.
– Хочешь собрать головоломку? Начинай первая.
– Мне ни к чему знать, зачем ты здесь. И нет ни малейшего желания узнавать.
– Или ты уже знаешь.
– Не знаю. Ты на меня сердишься?
– Пока не сержусь.
– Все еще меня любишь?
– Больше чем когда-либо.
– Отлично. Можно я закурю?
– Конечно. Дыми.
Сьюзан вытащила из сумочки пачку сигарет, щелкнула зажигалкой и затянулась. Выпустила дым и снова положила ногу на ногу.
– Это, должно быть, связано с бухтой Камрань.
– Дальше.
– Мы ее построили и хотим вернуть себе.
– Я это знаю.
– Филиппинцы нас выкинули, японцы стремятся сократить наше присутствие. Русская аренда бухты Камрань истекает через несколько лет. Россия расплачивается с Вьетнамом в соответствии с договором 1975 года в новых рублях, а это совершенно ничтожная сумма. Ханой хочет, чтобы русские ушли.
– Истинные деньги говорят по-английски.
– Все верно. Мы обещаем Ханою за долгосрочную аренду миллионы полновесной зелени.
– Продолжай.
– Вьетнам ненавидят, а китайцев боятся. Так было всегда. Американцы в ужасе от китайцев. Стратегические прогнозы Пентагона предсказывают, что через двадцать лет мы будем воевать с красным Китаем. А у нас в этом районе не хватает военных баз. Плюс к тому здесь, на шлейфе, большие залежи нефти.
– Значит, речь идет не о кофе, каучуке и корнеплодах бетеля?
– Нет, речь идет о нефти и военных базах.
– Понятно. Давай дальше.
– Пентагон и кое-кто еще в Вашингтоне спят и видят Камрань, а нынешняя администрация опасается, что, если мы приберем к рукам бухту, это выведет из себя китайцев, и не хочет их злить.
Я кивнул. У меня появился еще один кусочек головоломки. Но он не сходился с моим. Между ними требовалось вставить какой-то другой кусок.
– Ханой хочет подписать соглашение с нами, несмотря на возражения твердолобой оппозиции из красных, которые до сих пор ненавидят Америку, – продолжала Сьюзан. – Но у нашего нынешнего правительства не хватает духу, несмотря на настоятельные советы Пентагона и всех родов разведок. Иметь здесь базу чрезвычайно важно на случай будущей войны. Выгодно нам и выгодно вьетнамцам.
Я промолчал. Но меня неприятно кольнула мысль, что на вьетнамской земле опять появятся американские солдаты, моряки, летчики и морпехи.
Сьюзан сделала глоток пива и закурила новую сигарету.
– Ты меня удивил, когда спросил капитана By об американских военных судах в этом районе.
– Это же не ракетные технологии, а «Политические технологии» на Эф-эм. Кое-что проскальзывает в новостях.
– Браво, Пол.
– Спасибо. А теперь я попытаюсь догадаться, откуда ты все это знаешь. Ты – шеф отделения ЦРУ?
– Нет, – рассмеялась она, – только испорченная девчонка из высшего класса, которая получила образование и упорхнула за границу в поисках приключений. – Она положила сигарету в пепельницу и, не глядя на меня, сказала: – Резидент ЦРУ в Сайгоне Билл Стенли.
Мы посмотрели друг другу в глаза.
– А «Бэнк оф Америка» знает об этом?
– Он не работает в банке. Ты прилетел в выходные и не имел возможности разобраться. Но я же приводила тебя в свой кабинет.
– Приводила. Так вы с ним связаны?
– Вот это правда. То есть было правдой.
– Ты довольна?
– Нет, если ты на меня сердишься.
– Почему я должен на тебя сердиться?
– Потому что я тебе кое-что наврала.
– А сейчас?
– Сказала все, что знаю. Теперь меня выгонят.
– Для тебя это только к лучшему. Скажи, для чего меня сюда прислали?
– Без понятия.
– А Билл знает?
– Что-то должен знать.
– Но с тобой не поделился?
– Нет.
– А зачем тебе потребовалось встречаться со мной в Ханое?
– Я не вполне уверена. Мне сказали, что в Ханое тебе может понадобиться с кем-нибудь поговорить, но только не из посольских. Сказали, что, вернувшись с задания, ты... можешь мучиться от того, что узнал. Я должна была сообщать в посольство о твоих настроениях и мыслях, – добавила она.
– И ты пропустила мимо ушей фразочку о моих возможных мучениях?
– Решила: чем меньше я знаю, тем будет лучше.
– Откуда ты взяла пистолет?
– Из сейфа компании. Это правда.
– Ты хоть понимаешь, что половина из того, что ты говорила мне на прошлой неделе, – ложь, полуложь и лажа?
Сьюзан кивнула.
– Так почему я должен верить тому, что ты говоришь сейчас?
– Я больше не стану тебе врать.
– Поверь, мне это все равно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79