Она просто обязана полюбить его. Это ведь совершенно очевидно – жена обязана любить своего мужа. Но если раньше такое его желание казалось Сигимору чем-то естественным, само собой разумеющимся, чем-то таким, на что не обращают особого внимания, то теперь оно превратилось в нечто жизненно необходимое для него. В живительный глоток воды для умирающего от жажды путника.
И Джолин не была к нему равнодушна. Эта уверенность поселилась в нем вовсе не от его раздутого тщеславия и гордости. Женщина может так свободно и с такой пылкостью дарить свою любовь мужчине только в том случае, если она действительно его любит. Но чтобы удержать эту любовь, нужно правильно вести себя. Разумеется, комплименты, подарки не будут лишними, это может помочь, так как в некотором смысле они показывают отношение мужчины к женщине. Но не это главное! В таком случае, что же главное? Об этом можно спросить Лайама. Только... сможет ли его гордость выдержать подобное испытание? Сигимор тяжело вздохнул.
– Что это ты так на меня смотришь? – спросил Лайам, заметив пристальный и напряженный взгляд Сигимора.
– Дело в том, что мы все следуем за тобой. – Сигимор пожал печами. – Я просто хочу понять, действительно ли ты знаешь, куда ехать.
– Но это же очевидно! Джолин, по всей видимости, дала Рейнарду сухари, чтобы парню было чем заняться в дороге, а он съедал столько же, сколько выпадало у него изо рта. Посмотри сам, какую дорогу он проложил.
Сигимор присмотрелся и увидел в пыли несколько больших кусков белого хлеба.
– Кажется, малыш хотел, чтобы за его кусками сухарей сюда прилетели птицы, – сказал он, показав рукой на нескольких толстых черных дроздов, суетящихся поблизости.
– Да, думаю, Рейнард обрадовался бы, увидев птичек. – Лайам как-то подозрительно улыбнулся. – Но сдается мне, ты уставился на меня вовсе не по той причине, что тебе хочется узнать, как я нахожу дорогу. Мы едем уже давно, а ты задал свой вопрос только сейчас. Да и раньше ты никогда не интересовался, как я отыскиваю правильную дорогу.
– Но ты никогда не шел по следу моей жены!
– Ну, разумеется! А ты забыл, что она однажды сама пришла в руки к Гарольду? – проворчал Лайам. Затем он пришпорил коня и поехал быстрее, но Сигимор не отставал. – Знаешь, я ведь вперед послал еще Нанти, чтобы он разведал, куда могла направиться Джолин.
– Отлично, – пробормотал Сигимор смущенно. Кажется, Лайам догадался, по какой причине он так на него смотрел. И что хотел спросить.
– Если тебя что-то тревожит, лучше спроси, – сказал Лайам.
– Может, моя жена просто сбежала от меня?
Лайам сморщился.
– Я не думаю, что твоя жена сбежала от тебя. Ты не то спрашиваешь. Все дело в парнишке. Ты сбрасываешь его со счетов, а это, между прочим, главное. Ты забыл, что он лорд Драмвич, единственный наследник погибшего брата Джолин. Гарольд хотел занять место Рейнарда, присвоить его права на владение замком и землями. Но теперь Гарольд мертв, и законный владелец может вернуться домой. Если мальчик останется в Шотландии, это может ему дорого обойтись.
Сигимор тихо выругался. Разумеется, Лайам прав. Он даже не подумал о судьбе мальчика. Ведь Рейнард мог запросто распроститься со своими владениями и из хозяина превратиться в жалкую приживалку. Нет, разумеется, время от времени его тревожили мысли о будущем Рейнарда, но все это было как-то далеко и смутно. Но хуже всего то, что он никогда не обсуждал эту тему с Джолин. Он был так поглощен своей любовью, собой и их отношениями, что совершенно упустил из виду такой важный вопрос. Просто вопиющая безответственность! Ведь он дал клятву Питеру позаботиться о его сыне. Такое беззаботное поведение – непростительная ошибка с его стороны. И ее непременно надо будет исправить.
Как он мог не видеть того, что после смерти Гарольда Джолин была поставлена перед выбором: остаться с мужем или с племянником?! Джолин очень любит мальчика, и они всегда были вместе. И хотя ее никогда бы не назначили опекуном Рейнарда, так как она женщина, вряд ли Джолин могла бы с легким сердцем отказаться от малыша. Впрочем, Сигимор уже давно понимал, что за проблема беспокоит Джолин. Эта же проблема стояла и перед ним, но он просто боялся, что выбор будет сделан не в его пользу, а поэтому не хотел даже думать об этом. Может, поэтому он так отчаянно всеми способами пытался привязать Джолин к себе. Он знал, что весы склонятся не в его сторону. И теперь выбор сделан.
Он закрыл глаза от щемящей боли. Впереди его ждала бесцветная череда лет, наполненных одиночеством и воспоминаниями. Несмотря на множество родственников, живущих с ним бок о бок, теперь он всегда будет ощущать в сердце пустоту и холод. До конца жизни.
– Сигимор?
– Да? – Сигимор бросил невидящий взгляд на группу деревьев, мимо которых они проезжали. – Она должна остаться с мальчиком.
– Да, перед ней стоял непростой выбор.
– Теперь выбор сделан.
– Почему ты так уверен в этом?
– Если бы она захотела остаться со мной, то не сбежала бы... Почему она не сказала мне, что хочет встретиться со своими родственниками, чтобы обсудить с ними будущее Рейнарда?
Лайам выругался.
– Я не знаю. Возможно, она не хотела говорить с тобой об этом, потому что боялась, что ты уговоришь ее остаться. Кто может знать, что она чувствовала в тот момент, когда пришло время выбирать? Ведь Джолин очень любила своего брата, и ее брат умер у нее на руках. Перед смертью она поклялась ему позаботиться о Рейнарде. А мальчика она воспитывала с рождения! Джолин сделает все возможное, чтобы спасти племянника. Так или иначе, но мальчик должен вернуться в Англию, он лорд Драмвич, и этим все сказано.
– Она не любит меня, – тихо проговорил Сигимор.
– Разве кто-то может ответить на этот вопрос? Но ты ей небезразличен. – Лайам поднял руку, чтобы остановить поток возражений Сигимора. – Такая девушка, как Джолин, никогда бы не вышла за тебя замуж и не легла бы с тобой в постель, если б не испытывала к тебе никаких чувств. И уж тем более не сбежала бы от тебя таким образом. Будь Джолин к тебе равнодушна, она бы спокойно посмотрела тебе в глаза и сообщила, что ей с Рейнардом просто пора возвращаться в Драмвич. Она бы не стала избегать этого разговора. Джолин боялась, что тебе удастся уговорить ее остаться в Дабхейдленде, и, следовательно, она не смогла бы исполнить свой долг по отношению к сыну погибшего брата.
Увидев приближающегося к ним Нанти, Лайам и Сигимор натянули поводья и остановились. Сигимор все еще продолжал обдумывать слова кузена. Джолин всегда была смелой девушкой, но это тайное бегство из Дабхейдленда как раз доказывает то, что она просто струсила. Но сначала у них была эта полная любви ночь. И это отчаяние, эта пылкость. Раньше Сигимор думал, что подобное поведение Джолин объясняется тем, что она многое пережила в этот день, что ей довелось встретиться со смертью. Но теперь становилось понятно, что Джолин прощалась с ним, она хотела сохранить в памяти их последнюю ночь. Если бы она ничего не испытывала к нему, зачем ей нужны эти воспоминания? Если бы лишь чувство долга заставило ее выйти за него замуж, то и прощание их было бы спокойным, без неясностей и недомолвок. Эта мысль немного успокаивала Сигимора, но она никак не помогала ему справиться с проблемой. Джолин выбрала мальчика. Если сейчас и удастся увидеться с ней и поговорить, то вряд ли это что-либо изменит. Он только разбередит свою рану.
Но ведь должен же существовать какой-то выход! Обязательно должно быть какое-то решение, которое могло бы устроить обе стороны. Но сейчас у него нет времени что-то придумывать, Нанти уже подъехал к ним.
– Она встретилась с какими-то англичанами. Они там, на опушке леса, – сообщил Нанти.
– Сколько их? – Сигимор сразу же подумал о том, что можно было бы напасть на этих англичан и отбить Джолин. Но есть ли в этом смысл? Вряд ли Джолин понравится, если он убьет ее родственников.
– Два десятка или около того. Все вооружены, но Джолин и мальчику ничто не угрожает.
– Значит, это все-таки ее родственники?
– Да, родственники. По крайней мере, некоторые из них. Они похожи друг на друга и на Джолин. И у них такие же черные волосы, как у нее.
– Вероятно, она узнала что-то о своих родственниках от Гарольда. И именно это что-то подтолкнуло Гарольда предпринять такие активные действия. Он знал, что ее родственники близко и им известно о его преступлении. Его план завладеть Драмвичем с треском провалился.
Нанти кивнул:
– Он не успел жениться на ней. Если бы Гарольд это сделал, то тогда бы родственникам Джолин пришлось распутывать куда более тугой узел. Что ему сейчас оставалось? Отдать англичанам Джолин и Рейнарда в обмен на свою жизнь или заставить их навсегда замолчать. Зачем оставлять в живых свидетелей своего преступления, которые могли в любое время заговорить?
– Мы можем как-нибудь незаметно к ним подобраться?
– Да, если будем действовать осторожно. Надо подойти к этой поляне со стороны леса и окружить их. С ними я заметил и еще пару наших родственников из Скаргласа. К ним ближе подобраться мне не удалось.
– Осторожненько возьмем их в кольцо. Да?
– Да, но нападать на них не стоит.
– Если мы нападем на них, моей жене это может не понравиться, – озабоченно проговорил Сигимор. Лайам и Нанти ухмыльнулись. – Они еще не собираются уезжать?
– Нет, – ответил Нанти. – Похоже, они просто отдыхают и разговаривают.
Сигимор видел, что его люди ждут от него приказа, но он все никак не решался его отдать. Сейчас он ни в чем не был уверен. Джолин ведь сделала свой выбор. Она любит мальчика и хочет с ним отправиться в Драмвич. Имеет ли он право вмешиваться в ее жизнь? Возможно, если он попытается сейчас что-то предпринять, то подвергнет себя еще большему унижению, чем то, которое ему пришлось пережить из-за Барбары. О той истории почти никто из его родственников ничего не знает, но сейчас они станут непосредственными свидетелями его позора.
Гордость подсказывала Сигимору, что он должен вернуться домой и забыть о Джолин, так как она уже сделала свой выбор, но его сердце говорило, что он никогда не сможет забыть эту девушку. Теперь Сигимор понимал, что за проблема мучила ее, и поэтому его ярость улеглась. Он не имел права изливать на нее свой гнев, Джолин не виновата, что обстоятельства складывались именно так. И еще Сигимор знал, что он никогда не простит себе, если сейчас повернет обратно в Дабхейдленд, не встретится с Джолин и не поговорит с ней, если не использует свой последний шанс. Его пугало публичное унижение, но он, тем не менее, не мог поступить иначе.
Если позже он останется один на один со своими сомнениями, то просто не найдет покоя.
Глубоко вздохнув, Сигимор взял себя в руки и начал отдавать приказы. Вместе с Нанти Сигимор объяснил людям, как подъехать к поляне, чтобы взять англичан в кольцо. Всех предупредили, что атаковать незнакомцев можно только в том случае, если они сами попытаются вступить в бой. Камеронам разрешалось только защищаться. Сигимор не собирался возвращать себе жену ценой жизни ее родственников.
Вскоре Сигимор и Лайам остались одни. Они должны были подъехать к опушке леса со стороны дороги и таким образом замкнуть кольцо окружения.
– Возможно, она хочет остаться, – не слишком уверенно предположил Лайам.
– Нет. Джолин не вела бы себя так коварно и не напускала бы тумана, если бы не собиралась возвращаться с родственниками в Англию, – возразил Сигимор. – Если бы она хотела только передать им Рейнарда, то вполне можно было сказать мне об этом. К тому же родственников можно было пригласить и в Дабхейдленд.
– Кажется, ты больше не злишься на нее.
– Нет, я злюсь, ужасно злюсь, но я знаю, что это бессмысленно и несправедливо. Я просто пытаюсь ни о чем не думать. Что случится, то случится. Я сам во всем виноват. Ведь я замечал, какой задумчивой и озабоченной она была, но не счел нужным даже спросить у нее о том, что ее беспокоит. Возможно, она подумала, что я просто не хочу ничего знать о ее проблемах. И она была права. Я действительно не хотел ничего знать.
– Да, покидать свой дом всегда тяжело. А Джолин пришлось покинуть не только свой дом, но и страну. К тому же на новом месте ее встретили не слишком дружелюбно.
– Все так. Да к тому же еще и Рейнард... Она растила его с рождения. И для мальчика Джолин стала настоящей матерью. Как она могла отказаться от собственного ребенка? Ее сердце не выдержало бы этого расставания. Рейнард потерял отца, и вряд ли он захочет распрощаться еще и с Джолин. Только представь, он начнет плакать... Разве она сможет устоять против его жалобных причитаний и просьб? Да, непросто решить, кого выбрать: мужа или ребенка. И как я могу просить ее вернуться ко мне? Она связана долгом и клятвой.
– И все же есть надежда, что она останется с тобой.
– Но она может пожалеть об этом позже. Сначала она будет просто тосковать по племяннику, а потом эта боль перерастет в ненависть ко мне.
– Об этом ты подумаешь позже. А сейчас ты просто должен сказать Джолин, что любишь ее.
– Почему я должен говорить ей об этом?
– Почему? Да потому, что это правда.
– Я никогда и никому не говорил таких слов, – раздраженно буркнул Сигимор. Как это, интересно, Лайам так быстро понял, что за чувства он испытывает к Джолин? Сам-то он только сегодня осознал, что любит эту девушку. – Она моя жена. Все остальное не имеет значения.
– Имеет, если ты хочешь, чтобы она осталась с тобой и была счастлива.
– Она и так была счастлива со мной. Я заботился о ней и мальчике, делал для них все, что только мог. Я ублажал ее в постели до изнеможения!
– О, разумеется! Чего ж можно еще желать? Как романтично! Просто даже представить страшно. Ты уверен, что правильно поступаешь? Может...
– Может, ты перестанешь сыпать своими неуместными остротами? Советую тебе замолчать, если хочешь дожить до своего следующего дня рождения. Я, конечно, не попортил столько девок, сколько ты, но, можешь быть уверен, я тоже кое-что умею. Джолин хочет меня.
– Но с этим никто и не собирается спорить. Однако невозможно привязать к себе женщину только постелью, дружок. Особенно такую, как Джолин. У нее есть мозги, а значит, она отлично понимает, что страсть преходяща. Если нет настоящего, глубокого чувства, то физическая близость быстро превращается в обузу. Ты должен доказать ей, что для нее есть место не только в твоей постели, но и в твоем сердце.
Сигимор понимал, что Лайам прав, но из духа противоречия не желал соглашаться с кузеном.
– Но она-то мне ничего не сказала!
– Она английская леди, девственница, которая взяла в мужья тебя, неотесанного шотландца, – усмехнулся Лайам. – Это уже кое-что. К тому же ты не в таком тяжелом положении, как она, и почва у тебя из-под ног не уходит. Джолин должна расстаться со своим домом, страной, где она родилась, с Рейнардом. Она могла бы сделать это, но не только ради того удовольствия, которое ты доставляешь ей в постели. Ты должен добиваться ее любви.
– Кажется, я уже немного опоздал, – прошептал Сигимор. Они с Лайамом уже подъезжали к той поляне, где Джолин должна была встретиться со своими родственниками.
– Еще не поздно. Она еще здесь, поговори с ней.
– Поговорить с ней? Да посмотри, сколько вокруг народа!
– Это только придаст твоим словам больший вес. Если человек говорит такие вещи перед целым полчищем свидетелей, значит, для него это действительно очень важно.
Сигимор понимал, что в словах Лайама много правды, но он, вероятно, не сможет последовать этому прекрасному совету. Он никогда не умел красиво говорить, а тем более о любви. У него есть шанс вернуть свою жену. И это можно сделать при помощи нежных слов о любви, а этим искусством он никогда не владел.
Сигимор посмотрел на Джолин, и все слова сразу же выскочили из его головы. Его жена стояла в объятиях другого мужчины, высокого, красивого, в элегантном костюме. У этого мужчины волосы были такими же черными, как и у Джолин. Возможно, это просто ее кузен. Но ведь и Гарольд был ее кузеном, и кровное родство не помешало ему желать Джолин. Это не являлось препятствием и для женитьбы. У Сигимора потемнело в глазах от ревности, он готов был порвать этого черноволосого красавца на куски.
– Только осторожнее, кузен, – пробормотал Лайам, увидев, с каким свирепым выражением лица Сигимор спешивается. – Мягче ступай.
– Обещаю, орать не буду.
Лайам тяжело вздохнул.
– И прошу, не убивай англичанина.
– Я не убью его, я только переломаю ему руки.
Глава 20
– Кажется, у нас появилась компания, Джолин.
Джолин отстранилась от Роджера и огляделась вокруг. Ее глаза расширились от удивления, когда она обнаружила, что их окружили Камероны. Их лица трудно было назвать дружелюбными. Даже у Фергуса в глазах посверкивали злые огоньки. Ну разумеется, они недовольны тем, что Роджер держит ее в объятиях! Не успела Джолин высвободиться из рук Роджера, как вдруг увидела Сигимора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
И Джолин не была к нему равнодушна. Эта уверенность поселилась в нем вовсе не от его раздутого тщеславия и гордости. Женщина может так свободно и с такой пылкостью дарить свою любовь мужчине только в том случае, если она действительно его любит. Но чтобы удержать эту любовь, нужно правильно вести себя. Разумеется, комплименты, подарки не будут лишними, это может помочь, так как в некотором смысле они показывают отношение мужчины к женщине. Но не это главное! В таком случае, что же главное? Об этом можно спросить Лайама. Только... сможет ли его гордость выдержать подобное испытание? Сигимор тяжело вздохнул.
– Что это ты так на меня смотришь? – спросил Лайам, заметив пристальный и напряженный взгляд Сигимора.
– Дело в том, что мы все следуем за тобой. – Сигимор пожал печами. – Я просто хочу понять, действительно ли ты знаешь, куда ехать.
– Но это же очевидно! Джолин, по всей видимости, дала Рейнарду сухари, чтобы парню было чем заняться в дороге, а он съедал столько же, сколько выпадало у него изо рта. Посмотри сам, какую дорогу он проложил.
Сигимор присмотрелся и увидел в пыли несколько больших кусков белого хлеба.
– Кажется, малыш хотел, чтобы за его кусками сухарей сюда прилетели птицы, – сказал он, показав рукой на нескольких толстых черных дроздов, суетящихся поблизости.
– Да, думаю, Рейнард обрадовался бы, увидев птичек. – Лайам как-то подозрительно улыбнулся. – Но сдается мне, ты уставился на меня вовсе не по той причине, что тебе хочется узнать, как я нахожу дорогу. Мы едем уже давно, а ты задал свой вопрос только сейчас. Да и раньше ты никогда не интересовался, как я отыскиваю правильную дорогу.
– Но ты никогда не шел по следу моей жены!
– Ну, разумеется! А ты забыл, что она однажды сама пришла в руки к Гарольду? – проворчал Лайам. Затем он пришпорил коня и поехал быстрее, но Сигимор не отставал. – Знаешь, я ведь вперед послал еще Нанти, чтобы он разведал, куда могла направиться Джолин.
– Отлично, – пробормотал Сигимор смущенно. Кажется, Лайам догадался, по какой причине он так на него смотрел. И что хотел спросить.
– Если тебя что-то тревожит, лучше спроси, – сказал Лайам.
– Может, моя жена просто сбежала от меня?
Лайам сморщился.
– Я не думаю, что твоя жена сбежала от тебя. Ты не то спрашиваешь. Все дело в парнишке. Ты сбрасываешь его со счетов, а это, между прочим, главное. Ты забыл, что он лорд Драмвич, единственный наследник погибшего брата Джолин. Гарольд хотел занять место Рейнарда, присвоить его права на владение замком и землями. Но теперь Гарольд мертв, и законный владелец может вернуться домой. Если мальчик останется в Шотландии, это может ему дорого обойтись.
Сигимор тихо выругался. Разумеется, Лайам прав. Он даже не подумал о судьбе мальчика. Ведь Рейнард мог запросто распроститься со своими владениями и из хозяина превратиться в жалкую приживалку. Нет, разумеется, время от времени его тревожили мысли о будущем Рейнарда, но все это было как-то далеко и смутно. Но хуже всего то, что он никогда не обсуждал эту тему с Джолин. Он был так поглощен своей любовью, собой и их отношениями, что совершенно упустил из виду такой важный вопрос. Просто вопиющая безответственность! Ведь он дал клятву Питеру позаботиться о его сыне. Такое беззаботное поведение – непростительная ошибка с его стороны. И ее непременно надо будет исправить.
Как он мог не видеть того, что после смерти Гарольда Джолин была поставлена перед выбором: остаться с мужем или с племянником?! Джолин очень любит мальчика, и они всегда были вместе. И хотя ее никогда бы не назначили опекуном Рейнарда, так как она женщина, вряд ли Джолин могла бы с легким сердцем отказаться от малыша. Впрочем, Сигимор уже давно понимал, что за проблема беспокоит Джолин. Эта же проблема стояла и перед ним, но он просто боялся, что выбор будет сделан не в его пользу, а поэтому не хотел даже думать об этом. Может, поэтому он так отчаянно всеми способами пытался привязать Джолин к себе. Он знал, что весы склонятся не в его сторону. И теперь выбор сделан.
Он закрыл глаза от щемящей боли. Впереди его ждала бесцветная череда лет, наполненных одиночеством и воспоминаниями. Несмотря на множество родственников, живущих с ним бок о бок, теперь он всегда будет ощущать в сердце пустоту и холод. До конца жизни.
– Сигимор?
– Да? – Сигимор бросил невидящий взгляд на группу деревьев, мимо которых они проезжали. – Она должна остаться с мальчиком.
– Да, перед ней стоял непростой выбор.
– Теперь выбор сделан.
– Почему ты так уверен в этом?
– Если бы она захотела остаться со мной, то не сбежала бы... Почему она не сказала мне, что хочет встретиться со своими родственниками, чтобы обсудить с ними будущее Рейнарда?
Лайам выругался.
– Я не знаю. Возможно, она не хотела говорить с тобой об этом, потому что боялась, что ты уговоришь ее остаться. Кто может знать, что она чувствовала в тот момент, когда пришло время выбирать? Ведь Джолин очень любила своего брата, и ее брат умер у нее на руках. Перед смертью она поклялась ему позаботиться о Рейнарде. А мальчика она воспитывала с рождения! Джолин сделает все возможное, чтобы спасти племянника. Так или иначе, но мальчик должен вернуться в Англию, он лорд Драмвич, и этим все сказано.
– Она не любит меня, – тихо проговорил Сигимор.
– Разве кто-то может ответить на этот вопрос? Но ты ей небезразличен. – Лайам поднял руку, чтобы остановить поток возражений Сигимора. – Такая девушка, как Джолин, никогда бы не вышла за тебя замуж и не легла бы с тобой в постель, если б не испытывала к тебе никаких чувств. И уж тем более не сбежала бы от тебя таким образом. Будь Джолин к тебе равнодушна, она бы спокойно посмотрела тебе в глаза и сообщила, что ей с Рейнардом просто пора возвращаться в Драмвич. Она бы не стала избегать этого разговора. Джолин боялась, что тебе удастся уговорить ее остаться в Дабхейдленде, и, следовательно, она не смогла бы исполнить свой долг по отношению к сыну погибшего брата.
Увидев приближающегося к ним Нанти, Лайам и Сигимор натянули поводья и остановились. Сигимор все еще продолжал обдумывать слова кузена. Джолин всегда была смелой девушкой, но это тайное бегство из Дабхейдленда как раз доказывает то, что она просто струсила. Но сначала у них была эта полная любви ночь. И это отчаяние, эта пылкость. Раньше Сигимор думал, что подобное поведение Джолин объясняется тем, что она многое пережила в этот день, что ей довелось встретиться со смертью. Но теперь становилось понятно, что Джолин прощалась с ним, она хотела сохранить в памяти их последнюю ночь. Если бы она ничего не испытывала к нему, зачем ей нужны эти воспоминания? Если бы лишь чувство долга заставило ее выйти за него замуж, то и прощание их было бы спокойным, без неясностей и недомолвок. Эта мысль немного успокаивала Сигимора, но она никак не помогала ему справиться с проблемой. Джолин выбрала мальчика. Если сейчас и удастся увидеться с ней и поговорить, то вряд ли это что-либо изменит. Он только разбередит свою рану.
Но ведь должен же существовать какой-то выход! Обязательно должно быть какое-то решение, которое могло бы устроить обе стороны. Но сейчас у него нет времени что-то придумывать, Нанти уже подъехал к ним.
– Она встретилась с какими-то англичанами. Они там, на опушке леса, – сообщил Нанти.
– Сколько их? – Сигимор сразу же подумал о том, что можно было бы напасть на этих англичан и отбить Джолин. Но есть ли в этом смысл? Вряд ли Джолин понравится, если он убьет ее родственников.
– Два десятка или около того. Все вооружены, но Джолин и мальчику ничто не угрожает.
– Значит, это все-таки ее родственники?
– Да, родственники. По крайней мере, некоторые из них. Они похожи друг на друга и на Джолин. И у них такие же черные волосы, как у нее.
– Вероятно, она узнала что-то о своих родственниках от Гарольда. И именно это что-то подтолкнуло Гарольда предпринять такие активные действия. Он знал, что ее родственники близко и им известно о его преступлении. Его план завладеть Драмвичем с треском провалился.
Нанти кивнул:
– Он не успел жениться на ней. Если бы Гарольд это сделал, то тогда бы родственникам Джолин пришлось распутывать куда более тугой узел. Что ему сейчас оставалось? Отдать англичанам Джолин и Рейнарда в обмен на свою жизнь или заставить их навсегда замолчать. Зачем оставлять в живых свидетелей своего преступления, которые могли в любое время заговорить?
– Мы можем как-нибудь незаметно к ним подобраться?
– Да, если будем действовать осторожно. Надо подойти к этой поляне со стороны леса и окружить их. С ними я заметил и еще пару наших родственников из Скаргласа. К ним ближе подобраться мне не удалось.
– Осторожненько возьмем их в кольцо. Да?
– Да, но нападать на них не стоит.
– Если мы нападем на них, моей жене это может не понравиться, – озабоченно проговорил Сигимор. Лайам и Нанти ухмыльнулись. – Они еще не собираются уезжать?
– Нет, – ответил Нанти. – Похоже, они просто отдыхают и разговаривают.
Сигимор видел, что его люди ждут от него приказа, но он все никак не решался его отдать. Сейчас он ни в чем не был уверен. Джолин ведь сделала свой выбор. Она любит мальчика и хочет с ним отправиться в Драмвич. Имеет ли он право вмешиваться в ее жизнь? Возможно, если он попытается сейчас что-то предпринять, то подвергнет себя еще большему унижению, чем то, которое ему пришлось пережить из-за Барбары. О той истории почти никто из его родственников ничего не знает, но сейчас они станут непосредственными свидетелями его позора.
Гордость подсказывала Сигимору, что он должен вернуться домой и забыть о Джолин, так как она уже сделала свой выбор, но его сердце говорило, что он никогда не сможет забыть эту девушку. Теперь Сигимор понимал, что за проблема мучила ее, и поэтому его ярость улеглась. Он не имел права изливать на нее свой гнев, Джолин не виновата, что обстоятельства складывались именно так. И еще Сигимор знал, что он никогда не простит себе, если сейчас повернет обратно в Дабхейдленд, не встретится с Джолин и не поговорит с ней, если не использует свой последний шанс. Его пугало публичное унижение, но он, тем не менее, не мог поступить иначе.
Если позже он останется один на один со своими сомнениями, то просто не найдет покоя.
Глубоко вздохнув, Сигимор взял себя в руки и начал отдавать приказы. Вместе с Нанти Сигимор объяснил людям, как подъехать к поляне, чтобы взять англичан в кольцо. Всех предупредили, что атаковать незнакомцев можно только в том случае, если они сами попытаются вступить в бой. Камеронам разрешалось только защищаться. Сигимор не собирался возвращать себе жену ценой жизни ее родственников.
Вскоре Сигимор и Лайам остались одни. Они должны были подъехать к опушке леса со стороны дороги и таким образом замкнуть кольцо окружения.
– Возможно, она хочет остаться, – не слишком уверенно предположил Лайам.
– Нет. Джолин не вела бы себя так коварно и не напускала бы тумана, если бы не собиралась возвращаться с родственниками в Англию, – возразил Сигимор. – Если бы она хотела только передать им Рейнарда, то вполне можно было сказать мне об этом. К тому же родственников можно было пригласить и в Дабхейдленд.
– Кажется, ты больше не злишься на нее.
– Нет, я злюсь, ужасно злюсь, но я знаю, что это бессмысленно и несправедливо. Я просто пытаюсь ни о чем не думать. Что случится, то случится. Я сам во всем виноват. Ведь я замечал, какой задумчивой и озабоченной она была, но не счел нужным даже спросить у нее о том, что ее беспокоит. Возможно, она подумала, что я просто не хочу ничего знать о ее проблемах. И она была права. Я действительно не хотел ничего знать.
– Да, покидать свой дом всегда тяжело. А Джолин пришлось покинуть не только свой дом, но и страну. К тому же на новом месте ее встретили не слишком дружелюбно.
– Все так. Да к тому же еще и Рейнард... Она растила его с рождения. И для мальчика Джолин стала настоящей матерью. Как она могла отказаться от собственного ребенка? Ее сердце не выдержало бы этого расставания. Рейнард потерял отца, и вряд ли он захочет распрощаться еще и с Джолин. Только представь, он начнет плакать... Разве она сможет устоять против его жалобных причитаний и просьб? Да, непросто решить, кого выбрать: мужа или ребенка. И как я могу просить ее вернуться ко мне? Она связана долгом и клятвой.
– И все же есть надежда, что она останется с тобой.
– Но она может пожалеть об этом позже. Сначала она будет просто тосковать по племяннику, а потом эта боль перерастет в ненависть ко мне.
– Об этом ты подумаешь позже. А сейчас ты просто должен сказать Джолин, что любишь ее.
– Почему я должен говорить ей об этом?
– Почему? Да потому, что это правда.
– Я никогда и никому не говорил таких слов, – раздраженно буркнул Сигимор. Как это, интересно, Лайам так быстро понял, что за чувства он испытывает к Джолин? Сам-то он только сегодня осознал, что любит эту девушку. – Она моя жена. Все остальное не имеет значения.
– Имеет, если ты хочешь, чтобы она осталась с тобой и была счастлива.
– Она и так была счастлива со мной. Я заботился о ней и мальчике, делал для них все, что только мог. Я ублажал ее в постели до изнеможения!
– О, разумеется! Чего ж можно еще желать? Как романтично! Просто даже представить страшно. Ты уверен, что правильно поступаешь? Может...
– Может, ты перестанешь сыпать своими неуместными остротами? Советую тебе замолчать, если хочешь дожить до своего следующего дня рождения. Я, конечно, не попортил столько девок, сколько ты, но, можешь быть уверен, я тоже кое-что умею. Джолин хочет меня.
– Но с этим никто и не собирается спорить. Однако невозможно привязать к себе женщину только постелью, дружок. Особенно такую, как Джолин. У нее есть мозги, а значит, она отлично понимает, что страсть преходяща. Если нет настоящего, глубокого чувства, то физическая близость быстро превращается в обузу. Ты должен доказать ей, что для нее есть место не только в твоей постели, но и в твоем сердце.
Сигимор понимал, что Лайам прав, но из духа противоречия не желал соглашаться с кузеном.
– Но она-то мне ничего не сказала!
– Она английская леди, девственница, которая взяла в мужья тебя, неотесанного шотландца, – усмехнулся Лайам. – Это уже кое-что. К тому же ты не в таком тяжелом положении, как она, и почва у тебя из-под ног не уходит. Джолин должна расстаться со своим домом, страной, где она родилась, с Рейнардом. Она могла бы сделать это, но не только ради того удовольствия, которое ты доставляешь ей в постели. Ты должен добиваться ее любви.
– Кажется, я уже немного опоздал, – прошептал Сигимор. Они с Лайамом уже подъезжали к той поляне, где Джолин должна была встретиться со своими родственниками.
– Еще не поздно. Она еще здесь, поговори с ней.
– Поговорить с ней? Да посмотри, сколько вокруг народа!
– Это только придаст твоим словам больший вес. Если человек говорит такие вещи перед целым полчищем свидетелей, значит, для него это действительно очень важно.
Сигимор понимал, что в словах Лайама много правды, но он, вероятно, не сможет последовать этому прекрасному совету. Он никогда не умел красиво говорить, а тем более о любви. У него есть шанс вернуть свою жену. И это можно сделать при помощи нежных слов о любви, а этим искусством он никогда не владел.
Сигимор посмотрел на Джолин, и все слова сразу же выскочили из его головы. Его жена стояла в объятиях другого мужчины, высокого, красивого, в элегантном костюме. У этого мужчины волосы были такими же черными, как и у Джолин. Возможно, это просто ее кузен. Но ведь и Гарольд был ее кузеном, и кровное родство не помешало ему желать Джолин. Это не являлось препятствием и для женитьбы. У Сигимора потемнело в глазах от ревности, он готов был порвать этого черноволосого красавца на куски.
– Только осторожнее, кузен, – пробормотал Лайам, увидев, с каким свирепым выражением лица Сигимор спешивается. – Мягче ступай.
– Обещаю, орать не буду.
Лайам тяжело вздохнул.
– И прошу, не убивай англичанина.
– Я не убью его, я только переломаю ему руки.
Глава 20
– Кажется, у нас появилась компания, Джолин.
Джолин отстранилась от Роджера и огляделась вокруг. Ее глаза расширились от удивления, когда она обнаружила, что их окружили Камероны. Их лица трудно было назвать дружелюбными. Даже у Фергуса в глазах посверкивали злые огоньки. Ну разумеется, они недовольны тем, что Роджер держит ее в объятиях! Не успела Джолин высвободиться из рук Роджера, как вдруг увидела Сигимора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32