– Парень двигается, как мопс, да? – говорит Пожарный Кран. – Он виляет из стороны в сторону, плечи опустил…
– Вы думаете, что это один и тот же человек с разными лицами? Возможно, он актер?
– Или актриса, – говорит Уиндфельд. – Мы же не знаем.
– Если у него макияж, то его здесь действительно много. Можно проверить, не занимается ли он кинобизнесом, ТВ или соответствующей работой, Например моделированием… – Это предложение Паркер.
– Вы думаете, преступник может оказаться гримером-художником? – спросил Пожарный Кран.
– Сохрани Бог от такого варианта. – Паркер затрясла головой.
– Почему?
– Потому что мы износим по паре туфель, пока будем это проверять.
– Причем крепких туфель, – сказал Пожарный Кран.
Уиндфельд кивнул в знак согласия. Глаза его глубоко сидели в глазницах. Он обладал обаянием и притягательностью почтенного бассет-хаунда.
Через девяносто секунд – на пленке было время 5.06.42 – стрелок заторопился из офиса. В 5.06.59 банк уже был заполнен униформами. Видеопленка кончилась, и началась перемотка.
Паркер подавила зевок.
– Что, скучно? – посочувствовал Пожарный Кран. – У меня потрясающая запись ограбления ювелирного магазина на Чайнатаун в прошлом месяце, когда владелец действовал очень оперативно и ему оторвало ухо.
– Вы поймали этих ребят? – спросил Уиллоус.
– Нет. Но ухо ему пришили.
– Это отдел по борьбе с азиатской преступностью. Что вы делаете с этой записью? – спросила Паркер.
– Даем в прокат. У нас выбор получше, чем в видеопрокате, – сказал Пожарный Кран, – и мы денег не берем. Только чтобы перемотать не забывали, а то голову оторвем. – Он подмигнул Паркер. – Или что-нибудь еще.
– Спорю, что тебя это заботит меньше, чем других парней, – сказала Паркер.
Пожарный Кран наклонился к ней.
– Это почему?
– Меньше терять, – сказала Паркер.
Они снова перемотали фильм. Преступник шел к Хилари. Она склонила голову набок, волосы рассыпались по плечам. Потом заорала.
– Потрясающая фигура, – причмокнул Пожарный Кран. – По-настоящему великолепные волосы. К тому же натуральная блондинка.
В глубине комнаты на столе резко зазвонил телефон. Вначале Ветер и Пожарный Кран не обращали внимания, но скоро с удивлением уставились на Паркер.
– Тебя что, не учили в Академии отвечать на телефонный звонок? – спросил Пожарный Кран.
– Возможно, я это пропустила. Может быть, в это время я где-то обучалась мыть посуду.
Телефон смолк, потом зазвонил снова. Уиллоус отодвинул кресло, прошел через всю комнату и снял трубку. Выслушав, он взглянул на Пожарного Крана и сказал в трубку:
– Да, мы сейчас будем.
– Кто это звонил? – спросил Ветер. Уиллоус подошел к креслу, но не сел.
– Официальные полицейские дела, – сказал он.
– Не валяй дурака. Ты так посмотрел на Пожарного Крана…
– А как так?
– Ты знаешь, что я имею в виду, Джек. Уиллоус взял свой пиджак.
– Давай прощайся, Клер.
– Подожди минуту, – сказал Пожарный Кран. – Мне казалось, мы зайдем в китайский ресторанчик, выпьем чайку…
– Спорю, ты имел в виду даже что-то повкуснее, правда? – хитро улыбнулся Ветер.
– Правда, – сказал Уиллоус, отвечая ему улыбкой. Телефонный звонок был из морга. Две отстрелянные гильзы 38-го калибра и девять 9-го калибра были извлечены из стен и потолка банка. Теперь Уиллоус и Паркер звонили из морга, чтобы сказать, что они готовы искать две оставшиеся пули.
Городской морг, высокое четырехэтажное здание с фасадом из бледно-оранжевого кирпича, белыми окнами и стеклянной крышей, находился на Кордова-стрит, за углом от Мэйн-стрит, 312.
Патологоанатом Кристи Киркпатрик, крупный широкоплечий мужчина пятидесяти лет, взглянул поверх старого номера журнала «Сумасшедший», когда Уиллоус и Паркер вошли в комнату, и кивнул.
– Вы пришли как раз вовремя.
– Одиноко? – спросил Уиллоус.
Киркпатрик протянул им руку в конопушках.
– Рад вас видеть.
– Мы тоже, Кристи, – ответила Клер.
Киркпатрик показал на журнал.
– Я не читал этой вещи с самого детства – позабыл, как это хорошо. – Свернув журнал, он сунул его в карман белого хрустящего халата. – А Ветер с Пожарным Краном не могли прийти?
– Их не пригласили.
– Тогда начнем.
Киркпатрик надел маску и постучал по микрофону, который был укреплен над столом для вскрытий. Он отметил время и дату и осторожно потянул на себя бледно-голубую простыню. Складывая простыню, он сказал:
– Перед нами мужчина, очевидно, латиноамериканского происхождения, номер девять дробь семь. Все, что я могу о нем сказать, так это, что он не Элвис. – Киркпатрик улыбнулся Клер. – Вы знаете, почему мне известно, что это не Элвис?
– Нет. Почему?
– Потому что он мертв.
Киркпатрик замерил тело, взвесил его. Он немного опустил микрофон, прокашлялся и сказал:
– Я приступаю и делаю первый разрез.
Это было предупреждение, формальное заявление о намерении. Глаза Кристи над маской были радостные, озорные, ясные. Лезвие скальпеля на какое-то мгновенье замерло, затем опустилось и погрузилось в тело.
У Паркер пересохло во рту. Она взглянула на Уиллоуса, на Киркпатрика, на распростертое тело. Они были звездами еще одного немого кино.
Глава 7
Телефон был из прозрачного материала с голубыми и розовыми светящимися полосками и хорошо вписывался в стиль квартиры Хилари. Она купила его на базарчике неподалеку от Беллингхема и провезла через границу в багажнике автомобиля. Телефон стоил недешево – сорок девять долларов пятьдесят центов в американских деньгах. Чек она выбросила – продавец предупредил ее, что за границей гарантия не сохраняется.
Она сняла трубку, телефон молчал. У нее екнуло сердце. Так она и знала! Швырнув телефоном в Грега, она разбила сложную телефонную начинку, и тут же она вспомнила, что этот придурок выдрал из стены проводку.
Точно такой же телефон стоял в спальне, но ей было страшно туда идти – она боялась увидеть там что-то ужасное.
Ренди наконец открыл глаза. Он схватился за кофейный столик и чуть не опрокинул поднос.
– Бедный мой, – сказала Хилари. Она, казалось, очень расстроилась.
– Кончай звонить. Мне это надоело.
– Извини.
Ренди попытался выпрямиться. Все болело, но переломов, очевидно, не было.
– Кому ты звонила?
– В полицию, но вот телефон…
Ренди с трудом встал, плохо сгибались ноги, на голове он нащупал шишку величиной с орех. На накидке Хилари цвета слоновой кости было несколько темных пятен. Скорее всего ей придется выбросить эту накидку.
– Сколько времени я был в отключке?
– Ты ничего не пропустил, если именно это тебя волнует.
Хромая, Ренди прошел в спальню. Новенькие серебряные запонки исчезли. «Полароид» валялся среди осколков зеркала, разбитый всмятку. Новый костюм, слава Богу, висел на месте, но в бумажнике не оказалось кредитных карточек и двухсот пятидесяти баксов, которые он сегодня утром снял с текущего счета.
– Сукин сын!
Ренди так саданул дверцей шкафа, что закачались вешалки. Подбоченясь, Хилари встала в дверях спальни и сказала:
– Не отправиться ли тебе со своими истериками куда-нибудь в другое место?
– Шесть месяцев – это срок, и я вовсе не надеялся, что ты так долго способна хранить верность, но этот парень…
– Он не так уж и плох, и все бы обошлось, если бы ты дал ему поискать портфель.
– А на сегодня ты ему назначила свидание, да?
– Ты же знаешь, сколько я сегодня пережила, могла ли я думать о свиданиях.
– Где ты с ним познакомилась?
– Какая разница? Мне надоели твои вопросы.
– Он забрал снимки. Как ты думаешь, что он будет с ними делать?
– Порвет и спустил с туалет.
– А может, продаст их в журнал.
– Не думаю. Он очень славный парень, Ренди. Теплый, любящий, мягкий.
– Где он работает?
– Он актер, ты забыл?
Ренди поднял осколок фотоаппарата, согнул его пальцами, потом отпустил, и он, пролетев через всю комнату, упал за кроватью.
– Да, он сказал так. А где он выступает?
– Сейчас репетирует.
– А что за пьеса?
– Я не помню.
– Он когда-нибудь упоминал ее?
– Я не помню.
– Где он живет?
– Не знаю.
– Дерьмо собачье.
– Это правда.
Ренди выложил пять кусков плюс налог за обручальное кольцо с условием выплаты по триста пятьдесят баксов в месяц. А возвращать кольцо – дело сложное.
Он посмотрел на возлюбленную и спросил:
– Вы всегда встречались здесь? В твоей квартире?
– Я и видела-то его всего один или два раза. Не знаю, как он вошел, должно быть, украл ключ. Господи, ты так говоришь, будто он для меня что-то значит!
– Какой у него номер телефона?
– Я тебе его не дам, Ренди. Просто забудь об этом, хорошо?
– «Полароид» и запонки, пленка, наличность, которую он украл из бумажника, – все вместе составляет около пятисот баксов. И еще кредитные карточки! Проклятие.
Ренди воспользовался телефоном в спальне, чтобы предупредить компанию, что он потерял кредитные карточки. Он сказал, что выронил бумажник в баре. Да, да, разумеется, он позвонил в полицию.
– Пожалуйста, не бросай так резко трубку. Телефон не виноват, – сказала Хилари.
Пройдет три-четыре дня, прежде чем он получит по почте новые карточки. А до этого что он будет делать? Пользоваться наличностью?
– Так ты собираешься выследить его и заставить все вернуть? Тогда возьми сначала еще пару уроков дзюдо.
Не глядя на нее, Ренди, прихрамывая, отправился в кухню и вытряхнул из пакета хлеб. Потом вывернул пакет наизнанку и, взяв на балконе стакан, из которого пил Грег, положил его в пакет. Он посмотрел на свет. Отпечатков на стакане он не увидел, но это не значит, что их там не было.
Грег быстро, как только мог, шел по улице, стараясь не привлекать к себе внимания. Его «форд-торус» стоял там, где он его и запарковал, передком в аллею. Портфель лежал на самом виду – на переднем сиденье. Он прошел мимо автомобиля, затем вниз по аллее, обошел квартал. Ментов нет.
Бородатый молодой человек с золотыми колечками в ушах замешкался неподалеку в дверях книжного магазина и совсем не интересовался им.
Точно так же и полный паренек в темных очках, деловито вынимавший голубику из мороженого.
И он мог побиться об заклад, что девчонке с черным бантом, помадой «ядерный удар» и стрижкой под лемминга, которая стремительно катила коляску к крутому обрыву, не было до него ровным счетом никакого дела.
Оставались еще двое школьников и старичок, медленно передвигавшийся в коляске на батарейках, и Грег искренне сомневался, что кто-нибудь из них приставит к его виску пистолет и начнет выговаривать ему, как он был не прав.
Он резко открыл дверцу автомобиля, взял портфель, захлопнул дверцу и потерся бедром о ручку, чтобы стереть отпечатки пальцев.
Ментов все еще не было.
Он прошел два квартала до отеля и взял столик у окна с приятным видом на улицу и хорошим обзором. Единственное, что отличало этот бар от других, был его малый размер: пара четырехместных кабинок вдоль стены и не более двенадцати стульев. Это Грега устраивало, иначе он пошел бы туда, где полированные столы красного дерева с облицовкой из дубового шпона и прекрасные кожаные кресла.
Подошла официантка в облегающих черных брюках и белой накрахмаленной рубашке, галстук бантом был почти того же цвета, что и губная помада. Короткие каштановые волосы нелепо торчали на ее голове, но это странным образом шло ей. Грег заказал светлое пиво и, закурив сигарету, уселся поудобнее. Мысленно он все время возвращался к факту, что он убил человека и потом слинял. Он не мог решиться заглянуть в портфель: если в нем нет ничего ценного, убийство и вовсе окажется бессмысленным. Он приказал себе успокоиться, напомнил, что мент выхватил пистолет первым. Он уложил парня при самозащите, самой обыкновенной самозащите, хотя происшедшее оставалось ужасным, как себя не оправдывай. Но что действительно разрывало ему сердце, так это предательство Хилари. Он грабил банки скорее из куража, чем из-за денег. И поистине блистательной была его забота о пострадавших. Ему нравилось успокаивать в своих объятиях этих напуганных женщин, любовью прогонять ночные кошмары, быть сильным.
Но всякий раз его хватало ненадолго. Как только они начинали приходить в себя, он находил у них какие-то недостатки, давал им понять, в чем они состоят, и уходил. И все начиналось снова. Но сколько у него уходило на это времени! Обычно у него было две-три, а то и четыре женщины одновременно. Так и шло все своим чередом. Приведя в порядок одну потерпевшую даму, он находил в ней какой-то изъян, и, оставляя ее, выбирал себе из двух-трех оставшихся очередной объект ухаживания.
Но на сей раз – он и сам не знал почему, возможно, из-за кокаина – он сделал ставку на одну лошадь. Дни, недели и месяцы он тратил на Хилари, чтобы подготовить ее – к чему? – к тому, чтобы ее дурацкий дружок с черным поясом мог притащиться из Торонто и утереть ее слезы? И теперь, именно в этот момент, у него не было никого!
Ну и дела.
Грег выпил первый стакан пива, потом второй, почувствовал, что уже накачивается, и заказал имбирной водки. Выпивку принесли. Закурив, он взял в руку стакан и с удивлением увидел в его запотевшем стекле отражение кого-то, кто быстро приближался к нему. Женщина лет двадцати скользнула в кабинку, тепло улыбнулась ему и сказала:
– Привет, меня зовут Сильвия.
Грег кивнул.
– Послушай, извини, что я опоздала, но… – Ее глаза расширились. – Вы Уолтер Ирвинг или нет?
– Нет, и могу это доказать, – ответил Грег.
Женщина огляделась. За исключением трех японских туристов, бармена и официантки, в баре никого не было.
– Вы предполагали с кем-то встретиться, опоздали, и он не дождался? Извините меня, не подумайте, что я к вам пристаю, но я не понимаю, как он мог.
– В самом деле?
Грег представился и сказал ей, что никогда не встречал девушки по имени Сильвия, что это прекрасное имя, оно звучит словно текущая вода, что он поймет, если она отвергнет его, но что было бы очень мило, если бы она осталась и выпила вместе с ним.
У Сильвии были светлые кудрявые волосы и большие зеленые глаза, которые умели смеяться. Они поболтали о баре, о погоде. Затем Грег спросил, чем она зарабатывает на жизнь, и увидел, что ее глаза сразу стали серьезными. Он узнал, что она декоратор по интерьеру, получила степень в Карлтоне и приехала на Запад, чтобы нажить состояние.
Грег навострил уши. Он спросил об ее успехах, и она сказала, что в ее профессии нелегко пробиться, но что она потихоньку продвигается.
Они выпили еще по паре стаканчиков. Время бежало быстро.
Бар совсем опустел, остались только бармен и официантка.
Взглянув на часы, Сильвия сказала, что становится поздно.
Грег спросил, не хочет ли она выпить в последний раз. Секунду поколебавшись, она улыбнулась и ответила – да. Беседа каким-то образом опять вернулась к ее профессии. Грег сказал, что это слишком сложно.
Сильвия возразила, что ничего сложного, если знать, чего хочешь. Она полностью переделала свою квартиру, которая всего в двух кварталах отсюда. Не хочет ли он посмотреть, что она умеет делать?
Грег сказал, что считает эту мысль просто великолепной.
Квартира Сильвии находилась в четырехэтажном кирпичном доме довоенной постройки, который мог бы выдержать землетрясение в три балла по шкале Рихтера, но, если трясанет посильнее, он непременно развалится и погребет под своими обломками жильцов.
Грег поднимался за ней по лестнице, ждал, пока она откроет дверь. Она включила свет, и Грегу показалось, что он попал в сумасшедший дом. Комната была похожа на космический корабль из фильмов пятидесятых годов. Стены и потолок были покрыты блестящими полосками. Мебель из нержавеющей стали, стекла из литой пластмассы, сформованной под давлением, пол состоял из прикрепленных алюминиевых панелей в виде щетки. Жужжащие электрические моторчики приводили в движение прожектора пастельных тонов размером не более кулака, они беспорядочно передвигались вдоль блестящих стен, усеянных серебристыми блестками…
Он поднял руку, чтобы заслонить от света глаза.
– Ну, как вам все это?
– Фантастика, – ответил Грег.
– Правда? Вам нравится?
Один из прожекторов светил Грегу прямо в глаз, и ему казалось, что какой-то псих выворачивает ему череп наизнанку. Он заскрипел зубами.
– Это занятно, – сказал он. – Производит впечатление. – Он выкинул браунинг-убийцу в мусорный ящик в боковой аллее в квартале от дома Хилари. Колоссальная ошибка. Он представил себе, как стреляет во все эти прожектора и они взрываются.
Он обхватил Сильвию за талию, дотронулся до бедер. Она спросила, не хочет ли он увидеть всю квартиру?
Грег радостно кивнул, и его повели по холлу, обшитому гофрированным металлом, к двери из пластиковых панелей с рисунком в виде радуги. Затем они оказались в гигантской супнице, освещенной красным пульсирующим шаром, который смотрелся как луна в полнолуние после апоплексического удара, подвешенная над королевских размеров кроватью с водяным матрасом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23