Вообще-то это бред – думать таким образом, думал он теперь, глядя на дождь. Это та же чушь, что и содержание жизни, думал господин Леман, люди полагают, что нужно что-то получить от лета, а это все равно бесполезно, нужно просто радоваться лету и не мучиться при этом угрызениями совести, думал он. Ну вот оно и закончилось, думал он с легкой грустью; в это время у остановки перед баром затормозил, покачиваясь, светящийся двухэтажный автобус. Вышла только одна пассажирка, но господин Леман сразу узнал ее по фигуре и походке. На ней не было никакой одежды от дождя, только джинсы и футболка, и она спряталась под навес остановки.
Он встал в открытой двери бара и крикнул:
– Катрин!
Она никак не отреагировала, хотя он активно махал рукой. Может быть, это все-таки не она.
– Эй! Эй! – снова изо всех сил крикнул господин Леман.
Тогда она подбежала к двери. Это была действительно она. Она встала рядом с ним у входа в бар.
– Черт, – сказала она, – теперь я промочила ноги.
– Хочешь чего-нибудь выпить? Я здесь работаю, – сказал господин Леман. – Мне нужно идти назад, – добавил он, потому что ее близость, такая, что он чувствовал запах ее мокрых волос, нервировала его.
– Я вообще-то собиралась домой, – сказала она. – К тому же у меня мокрые волосы. И мокрые ноги.
– Да, – сказал господин Леман. – С этим нужно что-то делать. Обязательно.
Она улыбнулась и коснулась его руки.
– Ты очень странный филин, – загадочно сказала она. – Так ты здесь работаешь? – Они по-прежнему стояли у входа, и, произнося это, она заглянула в «Обвал».
– Да, это «Обвал».
– А я и не знала. Я часто хожу тут мимо, я живу за углом. Вывески-то нет.
– Разве? – ответил господин Леман, который этого раньше не замечал, хотя работал здесь уже много лет. – Надо бы сказать Эрвину.
– Да, – сказала она, помедлив, – пожалуй, я сначала зайду домой. Я ведь живу тут за углом, – повторила она.
– А, ну да, – сказал господин Леман.
– Я лучше сначала переоденусь.
– Да, правильно, – сказал господин Леман.
– Может быть, потом еще зайду сюда. Кстати, который сейчас час?
– Не знаю, – ответил господин Леман, – одиннадцать или полдвенадцатого, без понятия.
– Уже так поздно?
– Да, да, это точно, – сказал господин Леман. – Но у нас открыто минимум до двух, а как правило, до трех или четырех.
– Да, но тогда… для меня это уже поздновато.
– Ну да, логично, – сказал господин Леман. Они по-прежнему стояли у входа, время от времени кто-то протискивался между ними, и они старались при этом не потерять взгляд друг друга. – Но сейчас всего одиннадцать или полдвенадцатого.
– Да, мне нужно сначала переодеться. Вдобавок у меня мокрые волосы.
– В общем… – господин Леман собрал в кулак все свое мужество, пока она рассматривала его футболку, – в общем, я был бы рад, если бы ты зашла.
– Правда? – кокетливо спросила она и улыбнулась ему.
– Ну да, конечно, – сказал господин Леман, – угощу тебя. Это не моя футболка, – объяснил он, потому что она по-прежнему глядела на нее, – мне ее Эрвин дал. Я перед этим тоже промок.
– Да, дождь начался так внезапно, – сказала она, и господин Леман надеялся, что она продолжает эту бессмысленную болтовню, потому что не хочет с ним расставаться, – я сейчас была в гостях у подруги, в Шарлоттенбурге.
– Шарлоттенбург – это далеко, – сказал господин Леман.
– Да, я довольно далеко ездила.
– Ладно, – сказал господин Леман, – не стоять же нам здесь. К тому же мне надо как бы работать, вроде того.
– Ага, это же Эрвин, – сказала она и помахала рукой Эрвину, который теперь стоял за стойкой, держась за нее.
Эрвин тупо таращился на них и никак не реагировал.
– Что это с ним? – спросила она.
– Это долгая история, – ответил господин Леман. – Давай зайдем.
– Нет, я пойду, – сказала она, – может быть, увидимся еще.
– Да, – сказал господин Леман, – может быть, увидимся.
И она ушла. А господин Леман вернулся в бар.
В следующий час не произошло ничего особенного. Дождь незаметно закончился, и бар начал быстро пустеть. Эрвин ненадолго поднялся к себе, освежиться, как он сказал, и после этого снова был в форме. Он попытался склонить господина Лемана выпить с ним, но господин Леман стойко держался чая, или черного чая, как выражался Эрвин, – эта его швабская манера тоже бесила господина Лемана. Последняя ночь была ему предостережением, шнапс – не для него. Теперь он даже не был твердо уверен в том, что та собака существовала в действительности, но если существовала, то она ведь и сейчас бегает где-то по улицам. Или живет в приюте для животных. В любом случае всегда лучше оставаться трезвым. Примерно в час ночи он перестал надеяться, что она придет, и позволил себе бутылку пива. Народу мало, скоро, пожалуй, пора закрываться.
И тут вдруг начались неприятности. По-прежнему играла музыка «бум-бум», или эйсид-хаус, как ее назвал Эрвин, и она не стала тише, поэтому господин Леман услышал шум, только когда ситуация уже сильно накалилась. Шумел Эрвин, он ругался с посетителем, сидевшим в дальнем углу бара. Господин Леман подошел на всякий случай, потому что с Эрвином нужно было держать ухо востро. Эрвин был маленького роста и не особенно силен, но в последнее время, пьяный, мог наломать дров.
– Убери косяк, парень, или вали отсюда!
– Чего, да это обычная сигарета.
– Ты что, совсем оборзел, чувак? Внутри бара – никакой травы. Так что с косяком на выход.
– Старик, я купил у вас пиво, и ты меня никуда не выгонишь.
– Ты что думаешь, я хочу, чтобы закрыли мой бар?
Все это было нелепо, но, судя по всему, забавно. Остальные пять или шесть посетителей в восторге наблюдали, как цапаются эти два придурка. Господин Леман решил выступить посредником:
– Послушай, Эрвин, дай ему допить, тогда он уйдет.
– А тебе-то что надо, козел? – сказал посетитель. – Вы оба довольно опасные мудаки!
Этот тип не нравился господину Леману. Вообще-то в «Обвал» ходили только мирные люди, но иногда попадались и такие, как этот.
Господин Леман никогда его раньше не видел, но сразу почувствовал, что это шизоид. Парень был невысокого роста и не особенно крепкого телосложения, но он был какой-то заряженный, что делало его непредсказуемым, то есть шизоидом. И отнюдь не безобидным. А особенно господина Лемана беспокоил тот факт, что этот тип все время неистово притопывал ногой. Он агрессивен, он ищет ссоры, ему как раз не хватало обормота вроде Эрвина. Господин Леман ненавидел все это дерьмо.
– Брось, Эрвин, – попытался он достучаться до разума своего шефа. – Все равно без толку. Все равно мы скоро закрываемся.
– Это мое заведение, и я хочу, чтобы этот клоун убрался отсюда!
– Может быть, тебе действительно пора, – сказал господин Леман обладателю косяка. – Слышишь, что он говорит?
– Я не позволю этому коротышке обсирать меня, – выдавил тип.
Господин Леман был очень обеспокоен. Парень просто наэлектризован.
Эрвин относился к происходящему более легкомысленно. Он схватил посетителя за воротник и попытался потянуть к выходу.
– Сейчас ты у меня уйдешь, – успел сказать Эрвин, потом было уже поздно.
Обладатель косяка сильно ударил его по лицу. Эрвин отшатнулся назад и схватился за нос. Господин Леман, у которого уже давно бешено колотилось сердце и который был наэлектризован уже не меньше, чем шизоид, понял, что нужно что-то предпринять, причем срочно. Он схватил хулигана за ухо, стиснул и крутанул что было сил. Хулиган закричал и согнулся, но господин Леман продолжал крутить ухо, пока тот не опустился на колени. Затем он повел его к выходу. Это заняло некоторое время, потому что вопящий хулиган ковылял на корточках. По дороге господин Леман лихорадочно соображал, как ему теперь выбраться из этого дерьма целым и невредимым.
Потому что снаружи проблемы только начинались. Господин Леман остановился на полпути между входом в бар и автобусной остановкой и наклонился к уху, стиснув его еще сильнее.
– Слушай, – сказал он, тяжело дыша, – послушай меня внимательно.
Хулиган замычал.
– Слушай меня, – закричал господин Леман, – ты меня слышишь?
– Да, да! Отпусти, козел!
– Смотри, – сказал господин Леман. – Мы можем еще долго так стоять. Я могу вообще оторвать тебе ухо. Или ты дашь мне честное слово, что сразу же уберешься, как только я тебя отпущу.
Смешно требовать от шизоида честного слова и обещания, что он уберется, подумал господин Леман, надо ж до такого додуматься. Но что ему оставалось делать? Если бы я был вышибалой, подумал господин Леман, то я бы сейчас избил его, пнул ногой или еще что-нибудь в этом роде, но я не вышибала, подумал он, я так не умею.
– Да, да! – выкрикнул шизоид.
– Смотри, – господин Леман попытался придать вес своим словам, – если я тебя отпущу, а ты не побежишь отсюда без оглядки, то я из тебя котлету сделаю, я тебе так морду набью, что… – он лихорадочно пытался подобрать этой фразе убедительную концовку, – то я так тебя уделаю, – тут он вернулся по тексту немного назад, – то я тебя так тресну, что, что… – я читаю не те книги, подумал господин Леман, я плохо подготовлен, – что тебя мама родная не узнает! – Да уж, подумал он, вряд ли это подействует. – ТЫ МЕНЯ ПОНЯЛ, МУДАК?
– Да, да! Отпусти!
И господин Леман отпустил. Хоть ему и не хотелось, но рано или поздно нужно было это сделать. Хулиган вскочил и двинулся на господина Лемана. Господин Леман оттолкнул его.
– Да я тебе голову оторву, козел!
– Уматывай отсюда. Вали, парень, проваливай наконец.
Хулиган снова напал на него. Боже мой, как же это по-идиотски должно выглядеть, успел подумать господин Леман, прежде чем получил удар по лицу, затем он уже лежал на спине в большой луже, хулиган навалился сверху и бил его. Господин Леман не испытывал сильной боли и защищался, насколько это позволяло его положение. Он попробовал снова схватиться за ухо, ничего лучшего пока не пришло ему в голову. Но и это ему не удалось. И тут вдруг все закончилось. Какая-то сила убрала с него противника. Он приподнялся и увидел своего лучшего друга Карла, высокого и мощного, который одной рукой держал его экс-противника, а другой рукой отвешивал ему мощные затрещины.
– Никогда, никогда, никогда больше не делай этого, – говорил он, и с каждым словом хулиган получал оплеуху. Потом Карл швырнул его об остановку, подошел и так пнул под зад, что тот упал. – Ты ударил господина Лемана, – закричал он, – за это полагается высшая мера. Две высшие меры, – прибавил он, поднял его и еще раз швырнул об остановку.
Господин Леман, для которого все произошло слишком быстро и зашло, пожалуй, слишком далеко, хотел вмешаться и остановить своего друга, но чувствовал себя неважно и остался сидеть.
– А теперь ты извинишься. – Его лучший друг Карл подтащил шизоида к господину Леману. – Проси прощения!
Господин Леман поднялся на ноги. Его одежда намокла в луже, в которой он лежал, а футболка была порвана.
– Ты что, плохо слышишь? – Карл встряхнул хулигана, как мокрый пиджак, и щелкнул его по лбу.
– Да ладно, – сказал господин Леман, – пусть убирается к черту.
– Теперь слушай, засранец, – сказал Карл хулигану, придвинув его лицо вплотную к своему. – Радуйся, что я пришел. Если бы господин Леман всерьез взялся за тебя, то от тебя бы и мокрого места не осталось. А теперь проваливай, гнида! – Он отпихнул шизоида прочь.
Тот сделал, спотыкаясь, несколько шагов, а потом развернулся, погрозил в их сторону пальцем и прокричал захлебывающимся голосом:
– Вы мне еще попадетесь! – и убежал.
– Боже мой, – сказал Карл, – каких фильмов он насмотрелся? Как у тебя дела? – Он повернул господина Лемана к свету фонаря и слегка отряхнул его. – У вас что, теперь такая публика в «Обвал» ходит?
– Черт, – ответил господин Леман, – все нормально. Да перестань ты щупать меня.
– Теперь вот что, – сказал его лучший друг Карл и вытащил у него из волос мокрый листик, – давай-ка зайдем внутрь, какой смысл здесь торчать.
Они зашли в бар. Эрвин стоял за стойкой, запрокинув голову, и прижимал лед к переносице. Все посетители разошлись, за исключением любителя пшеничного пива, которого звали, кажется, Фолькер, он равнодушно таращился у стойки в свою кружку.
– А здесь тишь да гладь, – сказал Карл, прошел за стойку и взял бутылку пива. – Хочешь пива, Франк?
– Да.
– Что тут у вас вообще происходит?
– Да ну, – ответил господин Леман убитым голосом, – шизоид какой-то. Сегодня не мой день, скажу я тебе.
– Тебе надо переодеться, – сказал его лучший друг Карл. – Завязывайте с работой. И шел бы ты домой, а не то протянешь ноги. Черт возьми, Эрвин, скажи же что-нибудь.
– Я сейчас не могу, – прогнусавил Эрвин. – Это я виноват. Проклятый козел!
– Дай-ка взглянуть, – сказал Карл и убрал руку Эрвина с его лица. – Ничего страшного. А вот господин Леман валялся в грязи и бился со злом ради тебя. Кулаками и всем чем мог, Эрвин. Он заслужил твой специальный бренди.
– Я не хочу домой, – сказал господин Леман, которому показалась невыносимой мысль пойти одному домой, лечь в постель и заснуть. – Ты-то что здесь делаешь? – спросил он своего лучшего друга Карла. – Ты что, вообще никогда не спишь?
– На улицах всегда найдется работа для Супер-Карла. Кроме того, нужно кое-что отпраздновать, поэтому я и пошел к вам, проказники. Но, смотрю, у вас тут вечеринка в полном разгаре. Эрвин, у тебя нет хотя бы сухой футболки для господина Лемана?
– Эта тоже моя.
– Я бы постеснялся в этом признаться, – сказал Карл. – Эрвин, мы ведь собирались обсудить кое-что, давай поднимемся к тебе. Смотри, Франк, я сейчас схожу с Эрвином наверх и сразу спущусь с новой футболкой. А ты пока приберись здесь, а когда я вернусь, пойдем в «Свалку» и выпьем за пережитый страх. И отметим кое-что, идет?
Господин Леман был согласен на все. Он просто не хотел домой.
– Можешь тут приступать, – сказал его лучший друг Карл, – я скоро вернусь. И закрой дверь.
Господин Леман закрыл изнутри дверь, собрал со столов все бутылки и рюмки, помыл их и поставил стулья на столы. Потом он принялся прибираться за стойкой. Любитель пшеничного пива, которого звали, кажется, Фолькер, наблюдал за его деятельностью.
– Это было здорово с ухом, – сказал он вдруг.
– Ну да, – ответил господин Леман, польщенный и раздосадованный одновременно.
– А ты видел? – спросил посетитель.
– Что?
– Ну, во время дождя.
– Что?
– Что появились пузыри. А потом – р-раз! И все кончилось!
Господин Леман рассмеялся, сам не зная отчего. Он не мог остановиться, он смеялся и смеялся, пока не стало больно. Человек, которого звали, кажется, Фолькер, в какой-то момент тоже начал смеяться и впал в такую же истерику, что и господин Леман. Потом смех слегка отступил и господин Леман вытер выступившие на глазах слезы.
– Да, – сказал он, – а потом – раз! И все кончилось! – И снова рассмеялся. – Кстати, как тебя зовут? – удалось ему выдавить между приступами смеха.
– Райнер, – ответил любитель пшеничного пива и продолжил смеяться.
7. Ночные посиделки
Когда они пришли в «Свалку», там их ожидал теплый прием. Юрген и Марко, для которых вечер только начинался, увлеченно слушали пафосные рассказы Карла о том, как господин Леман героически защищал своего работодателя, причем он даже смог уговорить Эрвина, который немного протрезвел от страха и, к всеобщему удивлению, купил всем пива, продемонстрировать на нем самом, как господин Леман поступил с ухом своего противника. Потрясенные Юрген и Марко смотрели, как Эрвин провел мимо стойки идущего на корточках Карла, который визжал и молил о пощаде.
– Это круто, господин Леман, это очень круто.
– Надо запомнить. Мы запатентуем этот прием под названием «кройцбергский винт».
Господину Леману было не особенно приятно слушать это. Во-первых, только благодаря его лучшему другу Карлу он вышел из этой истории относительно невредимым, а во-вторых, он терпеть не мог драться и не любил смотреть, как дерутся другие, это выглядело отвратительно, драки были ему неприятны, и, самое главное, он находил их абсолютно бессмысленными. Тот факт, что его вынудили к этому, а он именно так расценивал произошедшее, бросал тень на все его существование. До сих пор он знал о подобных мерзостях только по рассказам знакомых, работавших в более жестких заведениях, чем «Обвал». Из «Обвала» шизоидов всегда было легко выгнать, да и приходили они в основном днем, как правило в конце зимы, когда, впрочем, уже у всех на Венской улице сдавали нервы. Но до рукоприкладства доходило редко, а если и доходило, то особых проблем не возникало, таких посетителей просто выталкивали наружу, и дело с концом. Но если они уже начали драться… Возможно, что Катрин, прекрасная повариха, была в чем-то права, возможно, стоять всю жизнь за стойкой действительно не самый лучший вариант. Но тогда он должен изменить свою жизнь. А этого он не хотел, ему нравилась его жизнь, он любил свою работу, для него не было занятия лучше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Он встал в открытой двери бара и крикнул:
– Катрин!
Она никак не отреагировала, хотя он активно махал рукой. Может быть, это все-таки не она.
– Эй! Эй! – снова изо всех сил крикнул господин Леман.
Тогда она подбежала к двери. Это была действительно она. Она встала рядом с ним у входа в бар.
– Черт, – сказала она, – теперь я промочила ноги.
– Хочешь чего-нибудь выпить? Я здесь работаю, – сказал господин Леман. – Мне нужно идти назад, – добавил он, потому что ее близость, такая, что он чувствовал запах ее мокрых волос, нервировала его.
– Я вообще-то собиралась домой, – сказала она. – К тому же у меня мокрые волосы. И мокрые ноги.
– Да, – сказал господин Леман. – С этим нужно что-то делать. Обязательно.
Она улыбнулась и коснулась его руки.
– Ты очень странный филин, – загадочно сказала она. – Так ты здесь работаешь? – Они по-прежнему стояли у входа, и, произнося это, она заглянула в «Обвал».
– Да, это «Обвал».
– А я и не знала. Я часто хожу тут мимо, я живу за углом. Вывески-то нет.
– Разве? – ответил господин Леман, который этого раньше не замечал, хотя работал здесь уже много лет. – Надо бы сказать Эрвину.
– Да, – сказала она, помедлив, – пожалуй, я сначала зайду домой. Я ведь живу тут за углом, – повторила она.
– А, ну да, – сказал господин Леман.
– Я лучше сначала переоденусь.
– Да, правильно, – сказал господин Леман.
– Может быть, потом еще зайду сюда. Кстати, который сейчас час?
– Не знаю, – ответил господин Леман, – одиннадцать или полдвенадцатого, без понятия.
– Уже так поздно?
– Да, да, это точно, – сказал господин Леман. – Но у нас открыто минимум до двух, а как правило, до трех или четырех.
– Да, но тогда… для меня это уже поздновато.
– Ну да, логично, – сказал господин Леман. Они по-прежнему стояли у входа, время от времени кто-то протискивался между ними, и они старались при этом не потерять взгляд друг друга. – Но сейчас всего одиннадцать или полдвенадцатого.
– Да, мне нужно сначала переодеться. Вдобавок у меня мокрые волосы.
– В общем… – господин Леман собрал в кулак все свое мужество, пока она рассматривала его футболку, – в общем, я был бы рад, если бы ты зашла.
– Правда? – кокетливо спросила она и улыбнулась ему.
– Ну да, конечно, – сказал господин Леман, – угощу тебя. Это не моя футболка, – объяснил он, потому что она по-прежнему глядела на нее, – мне ее Эрвин дал. Я перед этим тоже промок.
– Да, дождь начался так внезапно, – сказала она, и господин Леман надеялся, что она продолжает эту бессмысленную болтовню, потому что не хочет с ним расставаться, – я сейчас была в гостях у подруги, в Шарлоттенбурге.
– Шарлоттенбург – это далеко, – сказал господин Леман.
– Да, я довольно далеко ездила.
– Ладно, – сказал господин Леман, – не стоять же нам здесь. К тому же мне надо как бы работать, вроде того.
– Ага, это же Эрвин, – сказала она и помахала рукой Эрвину, который теперь стоял за стойкой, держась за нее.
Эрвин тупо таращился на них и никак не реагировал.
– Что это с ним? – спросила она.
– Это долгая история, – ответил господин Леман. – Давай зайдем.
– Нет, я пойду, – сказала она, – может быть, увидимся еще.
– Да, – сказал господин Леман, – может быть, увидимся.
И она ушла. А господин Леман вернулся в бар.
В следующий час не произошло ничего особенного. Дождь незаметно закончился, и бар начал быстро пустеть. Эрвин ненадолго поднялся к себе, освежиться, как он сказал, и после этого снова был в форме. Он попытался склонить господина Лемана выпить с ним, но господин Леман стойко держался чая, или черного чая, как выражался Эрвин, – эта его швабская манера тоже бесила господина Лемана. Последняя ночь была ему предостережением, шнапс – не для него. Теперь он даже не был твердо уверен в том, что та собака существовала в действительности, но если существовала, то она ведь и сейчас бегает где-то по улицам. Или живет в приюте для животных. В любом случае всегда лучше оставаться трезвым. Примерно в час ночи он перестал надеяться, что она придет, и позволил себе бутылку пива. Народу мало, скоро, пожалуй, пора закрываться.
И тут вдруг начались неприятности. По-прежнему играла музыка «бум-бум», или эйсид-хаус, как ее назвал Эрвин, и она не стала тише, поэтому господин Леман услышал шум, только когда ситуация уже сильно накалилась. Шумел Эрвин, он ругался с посетителем, сидевшим в дальнем углу бара. Господин Леман подошел на всякий случай, потому что с Эрвином нужно было держать ухо востро. Эрвин был маленького роста и не особенно силен, но в последнее время, пьяный, мог наломать дров.
– Убери косяк, парень, или вали отсюда!
– Чего, да это обычная сигарета.
– Ты что, совсем оборзел, чувак? Внутри бара – никакой травы. Так что с косяком на выход.
– Старик, я купил у вас пиво, и ты меня никуда не выгонишь.
– Ты что думаешь, я хочу, чтобы закрыли мой бар?
Все это было нелепо, но, судя по всему, забавно. Остальные пять или шесть посетителей в восторге наблюдали, как цапаются эти два придурка. Господин Леман решил выступить посредником:
– Послушай, Эрвин, дай ему допить, тогда он уйдет.
– А тебе-то что надо, козел? – сказал посетитель. – Вы оба довольно опасные мудаки!
Этот тип не нравился господину Леману. Вообще-то в «Обвал» ходили только мирные люди, но иногда попадались и такие, как этот.
Господин Леман никогда его раньше не видел, но сразу почувствовал, что это шизоид. Парень был невысокого роста и не особенно крепкого телосложения, но он был какой-то заряженный, что делало его непредсказуемым, то есть шизоидом. И отнюдь не безобидным. А особенно господина Лемана беспокоил тот факт, что этот тип все время неистово притопывал ногой. Он агрессивен, он ищет ссоры, ему как раз не хватало обормота вроде Эрвина. Господин Леман ненавидел все это дерьмо.
– Брось, Эрвин, – попытался он достучаться до разума своего шефа. – Все равно без толку. Все равно мы скоро закрываемся.
– Это мое заведение, и я хочу, чтобы этот клоун убрался отсюда!
– Может быть, тебе действительно пора, – сказал господин Леман обладателю косяка. – Слышишь, что он говорит?
– Я не позволю этому коротышке обсирать меня, – выдавил тип.
Господин Леман был очень обеспокоен. Парень просто наэлектризован.
Эрвин относился к происходящему более легкомысленно. Он схватил посетителя за воротник и попытался потянуть к выходу.
– Сейчас ты у меня уйдешь, – успел сказать Эрвин, потом было уже поздно.
Обладатель косяка сильно ударил его по лицу. Эрвин отшатнулся назад и схватился за нос. Господин Леман, у которого уже давно бешено колотилось сердце и который был наэлектризован уже не меньше, чем шизоид, понял, что нужно что-то предпринять, причем срочно. Он схватил хулигана за ухо, стиснул и крутанул что было сил. Хулиган закричал и согнулся, но господин Леман продолжал крутить ухо, пока тот не опустился на колени. Затем он повел его к выходу. Это заняло некоторое время, потому что вопящий хулиган ковылял на корточках. По дороге господин Леман лихорадочно соображал, как ему теперь выбраться из этого дерьма целым и невредимым.
Потому что снаружи проблемы только начинались. Господин Леман остановился на полпути между входом в бар и автобусной остановкой и наклонился к уху, стиснув его еще сильнее.
– Слушай, – сказал он, тяжело дыша, – послушай меня внимательно.
Хулиган замычал.
– Слушай меня, – закричал господин Леман, – ты меня слышишь?
– Да, да! Отпусти, козел!
– Смотри, – сказал господин Леман. – Мы можем еще долго так стоять. Я могу вообще оторвать тебе ухо. Или ты дашь мне честное слово, что сразу же уберешься, как только я тебя отпущу.
Смешно требовать от шизоида честного слова и обещания, что он уберется, подумал господин Леман, надо ж до такого додуматься. Но что ему оставалось делать? Если бы я был вышибалой, подумал господин Леман, то я бы сейчас избил его, пнул ногой или еще что-нибудь в этом роде, но я не вышибала, подумал он, я так не умею.
– Да, да! – выкрикнул шизоид.
– Смотри, – господин Леман попытался придать вес своим словам, – если я тебя отпущу, а ты не побежишь отсюда без оглядки, то я из тебя котлету сделаю, я тебе так морду набью, что… – он лихорадочно пытался подобрать этой фразе убедительную концовку, – то я так тебя уделаю, – тут он вернулся по тексту немного назад, – то я тебя так тресну, что, что… – я читаю не те книги, подумал господин Леман, я плохо подготовлен, – что тебя мама родная не узнает! – Да уж, подумал он, вряд ли это подействует. – ТЫ МЕНЯ ПОНЯЛ, МУДАК?
– Да, да! Отпусти!
И господин Леман отпустил. Хоть ему и не хотелось, но рано или поздно нужно было это сделать. Хулиган вскочил и двинулся на господина Лемана. Господин Леман оттолкнул его.
– Да я тебе голову оторву, козел!
– Уматывай отсюда. Вали, парень, проваливай наконец.
Хулиган снова напал на него. Боже мой, как же это по-идиотски должно выглядеть, успел подумать господин Леман, прежде чем получил удар по лицу, затем он уже лежал на спине в большой луже, хулиган навалился сверху и бил его. Господин Леман не испытывал сильной боли и защищался, насколько это позволяло его положение. Он попробовал снова схватиться за ухо, ничего лучшего пока не пришло ему в голову. Но и это ему не удалось. И тут вдруг все закончилось. Какая-то сила убрала с него противника. Он приподнялся и увидел своего лучшего друга Карла, высокого и мощного, который одной рукой держал его экс-противника, а другой рукой отвешивал ему мощные затрещины.
– Никогда, никогда, никогда больше не делай этого, – говорил он, и с каждым словом хулиган получал оплеуху. Потом Карл швырнул его об остановку, подошел и так пнул под зад, что тот упал. – Ты ударил господина Лемана, – закричал он, – за это полагается высшая мера. Две высшие меры, – прибавил он, поднял его и еще раз швырнул об остановку.
Господин Леман, для которого все произошло слишком быстро и зашло, пожалуй, слишком далеко, хотел вмешаться и остановить своего друга, но чувствовал себя неважно и остался сидеть.
– А теперь ты извинишься. – Его лучший друг Карл подтащил шизоида к господину Леману. – Проси прощения!
Господин Леман поднялся на ноги. Его одежда намокла в луже, в которой он лежал, а футболка была порвана.
– Ты что, плохо слышишь? – Карл встряхнул хулигана, как мокрый пиджак, и щелкнул его по лбу.
– Да ладно, – сказал господин Леман, – пусть убирается к черту.
– Теперь слушай, засранец, – сказал Карл хулигану, придвинув его лицо вплотную к своему. – Радуйся, что я пришел. Если бы господин Леман всерьез взялся за тебя, то от тебя бы и мокрого места не осталось. А теперь проваливай, гнида! – Он отпихнул шизоида прочь.
Тот сделал, спотыкаясь, несколько шагов, а потом развернулся, погрозил в их сторону пальцем и прокричал захлебывающимся голосом:
– Вы мне еще попадетесь! – и убежал.
– Боже мой, – сказал Карл, – каких фильмов он насмотрелся? Как у тебя дела? – Он повернул господина Лемана к свету фонаря и слегка отряхнул его. – У вас что, теперь такая публика в «Обвал» ходит?
– Черт, – ответил господин Леман, – все нормально. Да перестань ты щупать меня.
– Теперь вот что, – сказал его лучший друг Карл и вытащил у него из волос мокрый листик, – давай-ка зайдем внутрь, какой смысл здесь торчать.
Они зашли в бар. Эрвин стоял за стойкой, запрокинув голову, и прижимал лед к переносице. Все посетители разошлись, за исключением любителя пшеничного пива, которого звали, кажется, Фолькер, он равнодушно таращился у стойки в свою кружку.
– А здесь тишь да гладь, – сказал Карл, прошел за стойку и взял бутылку пива. – Хочешь пива, Франк?
– Да.
– Что тут у вас вообще происходит?
– Да ну, – ответил господин Леман убитым голосом, – шизоид какой-то. Сегодня не мой день, скажу я тебе.
– Тебе надо переодеться, – сказал его лучший друг Карл. – Завязывайте с работой. И шел бы ты домой, а не то протянешь ноги. Черт возьми, Эрвин, скажи же что-нибудь.
– Я сейчас не могу, – прогнусавил Эрвин. – Это я виноват. Проклятый козел!
– Дай-ка взглянуть, – сказал Карл и убрал руку Эрвина с его лица. – Ничего страшного. А вот господин Леман валялся в грязи и бился со злом ради тебя. Кулаками и всем чем мог, Эрвин. Он заслужил твой специальный бренди.
– Я не хочу домой, – сказал господин Леман, которому показалась невыносимой мысль пойти одному домой, лечь в постель и заснуть. – Ты-то что здесь делаешь? – спросил он своего лучшего друга Карла. – Ты что, вообще никогда не спишь?
– На улицах всегда найдется работа для Супер-Карла. Кроме того, нужно кое-что отпраздновать, поэтому я и пошел к вам, проказники. Но, смотрю, у вас тут вечеринка в полном разгаре. Эрвин, у тебя нет хотя бы сухой футболки для господина Лемана?
– Эта тоже моя.
– Я бы постеснялся в этом признаться, – сказал Карл. – Эрвин, мы ведь собирались обсудить кое-что, давай поднимемся к тебе. Смотри, Франк, я сейчас схожу с Эрвином наверх и сразу спущусь с новой футболкой. А ты пока приберись здесь, а когда я вернусь, пойдем в «Свалку» и выпьем за пережитый страх. И отметим кое-что, идет?
Господин Леман был согласен на все. Он просто не хотел домой.
– Можешь тут приступать, – сказал его лучший друг Карл, – я скоро вернусь. И закрой дверь.
Господин Леман закрыл изнутри дверь, собрал со столов все бутылки и рюмки, помыл их и поставил стулья на столы. Потом он принялся прибираться за стойкой. Любитель пшеничного пива, которого звали, кажется, Фолькер, наблюдал за его деятельностью.
– Это было здорово с ухом, – сказал он вдруг.
– Ну да, – ответил господин Леман, польщенный и раздосадованный одновременно.
– А ты видел? – спросил посетитель.
– Что?
– Ну, во время дождя.
– Что?
– Что появились пузыри. А потом – р-раз! И все кончилось!
Господин Леман рассмеялся, сам не зная отчего. Он не мог остановиться, он смеялся и смеялся, пока не стало больно. Человек, которого звали, кажется, Фолькер, в какой-то момент тоже начал смеяться и впал в такую же истерику, что и господин Леман. Потом смех слегка отступил и господин Леман вытер выступившие на глазах слезы.
– Да, – сказал он, – а потом – раз! И все кончилось! – И снова рассмеялся. – Кстати, как тебя зовут? – удалось ему выдавить между приступами смеха.
– Райнер, – ответил любитель пшеничного пива и продолжил смеяться.
7. Ночные посиделки
Когда они пришли в «Свалку», там их ожидал теплый прием. Юрген и Марко, для которых вечер только начинался, увлеченно слушали пафосные рассказы Карла о том, как господин Леман героически защищал своего работодателя, причем он даже смог уговорить Эрвина, который немного протрезвел от страха и, к всеобщему удивлению, купил всем пива, продемонстрировать на нем самом, как господин Леман поступил с ухом своего противника. Потрясенные Юрген и Марко смотрели, как Эрвин провел мимо стойки идущего на корточках Карла, который визжал и молил о пощаде.
– Это круто, господин Леман, это очень круто.
– Надо запомнить. Мы запатентуем этот прием под названием «кройцбергский винт».
Господину Леману было не особенно приятно слушать это. Во-первых, только благодаря его лучшему другу Карлу он вышел из этой истории относительно невредимым, а во-вторых, он терпеть не мог драться и не любил смотреть, как дерутся другие, это выглядело отвратительно, драки были ему неприятны, и, самое главное, он находил их абсолютно бессмысленными. Тот факт, что его вынудили к этому, а он именно так расценивал произошедшее, бросал тень на все его существование. До сих пор он знал о подобных мерзостях только по рассказам знакомых, работавших в более жестких заведениях, чем «Обвал». Из «Обвала» шизоидов всегда было легко выгнать, да и приходили они в основном днем, как правило в конце зимы, когда, впрочем, уже у всех на Венской улице сдавали нервы. Но до рукоприкладства доходило редко, а если и доходило, то особых проблем не возникало, таких посетителей просто выталкивали наружу, и дело с концом. Но если они уже начали драться… Возможно, что Катрин, прекрасная повариха, была в чем-то права, возможно, стоять всю жизнь за стойкой действительно не самый лучший вариант. Но тогда он должен изменить свою жизнь. А этого он не хотел, ему нравилась его жизнь, он любил свою работу, для него не было занятия лучше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25