А у меня больше нет сил.
– Хорошо, хорошо, – сказал господин Леман, боявшийся, что она снова начнет плакать. И, кроме того, он был тронут. Он посмотрел на Карла, но тот по-прежнему сидел на полу и возился со своими ногами. Он ведь, наверное, замерз, подумал господин Леман, здесь довольно холодно. Но вместо того чтобы мерзнуть, Карл продолжал потеть, даже по груди у него сбегали крупные капли пота, и он тяжело дышал. – Тогда у меня все, – сказал он в трубку. – Я позабочусь о нем.
– Да, я очень прошу тебя об этом, – сказала она, – пожалуйста!
Господину Леману все это было неприятно.
– Ладно, ладно, не беспокойся, – сказал он. – Пока. – И положил трубку.
Затем он пошел на кухню, принес оттуда полотенце и насухо вытер пот на теле своего лучшего друга. Потом он разыскал футболку, свитер и надел их на него. Карл не сопротивлялся. Со штанами было сложнее. Господин Леман нашел среди грязного белья вполне пригодные джинсы, но процесс надевания оказался сложным и требовал уговоров. Наверное, с маленькими детьми точно так же, думал он, пока застегивал на Карле штаны, вдевал и затягивал ремень. Но он был рад тому, что его лучший друг вел себя так мирно и позволял делать с собой что угодно. Затем он подошел к телефону и вызвал такси.
19. Городская больница
Войдя в здание городской больницы, господин Леман сразу повел Карла в регистратуру амбулаторного отделения. Он немного ориентировался в этой больнице: он бывал здесь дважды, в первый раз с эпидидимитом, а во второй – когда сильно порезал руку при мытье посуды. Оба происшествия имели место несколько лет назад, но с тех пор тут ничего не изменилось.
– Что у вас случилось? – спросил мужчина в регистратуре. Он сидел в стеклянном киоске с круговым обзором и пребывал в хорошем настроении.
– Нам нужно к врачу, – сказал господин Леман. Карл стоял рядом с ним и ничем не выдавал себя. – В амбулаторное отделение, нам бы срочно.
– На что жалуетесь-то?
– Да вот тут мой друг.
– И что с ним?
– Он заболел.
– Чем заболел-то?
– Ну, как сказать… душевно.
– Вы хотите сказать, с головой неважно? – Мужчина покрутил рукой у виска, будто вкручивал лампочку.
– Да, вроде того.
– Наркотики?
– Не знаю, может быть.
– Эх, ребятки! – Мужчина вздохнул. – Проходите в эту дверь. Он буйный?
– Вообще-то нет. По крайней мере не очень. Хотя я не уверен.
– Тогда присядьте там и подождите, за вами придут.
Они прошли в дверь и оказались в коридоре, служившем одновременно комнатой ожидания, там пахло холодным табачным дымом и дезинфекцией. Кроме них, тут никого не было. Господин Леман усадил Карла на пластиковый стул у стены, сел сам и закурил сигарету. Внезапно Карл вскочил.
– Нам нельзя здесь оставаться, – сказал он взволнованно и устремился к двери.
Господин Леман повис на нем:
– Подожди немного, Карл.
– Мне нужно покормить собаку.
– У тебя нет собаки, Карл.
Карл снова начал потеть.
– Надо больше работать, – сказал он. И расплакался.
Господин Леман усадил его обратно на стул. Вскоре одна из дверей отворилась и оттуда вышла женщина в белом халате.
– Это вы привели мужчину? – спросила она господина Лемана.
– Да, – сказал господин Леман.
– Пойдемте со мной.
Они вошли в небольшое помещение, в котором были кушетка, раковина, небольшой письменный стол и два табурета, а также шкаф с перевязочными материалами и прочей медицинской утварью.
– Садитесь.
Господин Леман попытался усадить Карла на табурет, но тот не слушал его и продолжал стоять.
– Садись, Карл.
– Не-е, – ответил Карл.
– Да сядь ты.
– Не-е.
– Оставьте его, – сказала женщина. – Лучше сами сядьте.
Господин Леман сел. Карл улегся на кушетку и начал изображать храп.
– Как зовут вашего друга?
– Карл Шмидт.
– И какие у него проблемы?
– У него бессмысленная речь. И он как-то странно потеет. И не спит. Он уже две ночи не спал, но все равно не засыпает.
– С ним можно разговаривать?
– Когда как, как правило – нет. То есть говорить-то с ним можно, но дело в том, что сам он ничего осмысленного не скажет.
– Вы все время были с ним?
– Что значит – все время?
– С того момента, как он заболел.
– Нет.
– А когда с ним это случилось?
– Ну, я встретил его сегодня вечером, и он был уже такой. Но другие говорят, что сегодня утром он был практически нормальным.
– Ясно, сейчас к вам придет другой врач. А мне нужны его данные.
Она спросила у господина Лемана массу вещей про Карла, и на многие вопросы он ответить не смог. К примеру, он не знал его больничную кассу. Он вообще не знал, есть ли у его лучшего друга медицинская страховка. Адреса его родителей он тоже не знал, имена обеих его сестер были ему также неведомы.
– Это уже хуже, – сказала женщина. – В подобных случаях, – она посмотрела на Карла, который теперь лихорадочно ходил взад и вперед по комнате, – важно иметь связь с близкими родственниками. У него есть подруга?
– Вообще-то нет.
– Что значит «вообще»? – заинтересованно спросила она. – А в частности есть, или как?
– Нет, у него нет подруги.
– А еще какие-то близкие люди в городе у него есть? Кроме вас?
– Нет.
– Откуда он родом? Из Берлина?
– Он живет тут уже десять лет. Его родители живут в Восточной Вестфалии, кажется в Херфорде. Я попробую связаться с ними.
– Вам это будет непросто сделать с фамилией Шмидт.
– Да уж найду как-нибудь.
– Так, дальше: у вашего друга есть аллергия на что-нибудь? Непереносимость к антибиотикам, например?
– Я не знаю.
– Он много пьет?
– Не знаю, что значит «много»?
– Каждый день?
– Думаю, да.
– Только пиво? Или вино? Крепкие напитки?
– Да.
– То есть все?
– Ну да.
– Так… А наркотики? Он принимал наркотики?
– Думаю, да, это возможно. Если он две ночи не спал…
– Какие?
– Э-э… Спросите что-нибудь полегче…
– Кокаин? Амфетамины? Героин?
– Нет, не героин, точно не героин.
– Кокаин? Амфетамины, спид?
– Может быть.
– ЛСД?
– Разве он еще есть?
Женщина улыбнулась:
– Кажется, вы не очень в курсе.
– Нет, это не мой профиль.
Женщина встала и подошла к Карлу.
– Господин Шмидт, – сказала она. Карл сидел на кушетке, повесив голову. – Посмотрите на меня, господин Шмидт.
Карл поднял глаза. Его лицо осунулось, глаза покраснели от слез, но были широко раскрыты. Женщина изучающе посмотрела ему в глаза, потом подержала руку у него перед носом и убрала, потом еще раз.
– Так, ладно, – сказала она. – Да, тут не обошлось без стимуляторов.
– И что теперь… – сказал господин Леман.
– Так, – сказала она, – как вы полагаете, я могу вас оставить с ним наедине, пока не придет другой врач?
– Конечно, все будет нормально.
– Я постараюсь, чтобы он пришел поскорее.
– Это хорошо.
Она уже собралась идти, но в дверях развернулась.
– Ах да, – сказала она, – мне ведь и ваши данные нужны.
Она снова села за стол и записала его фамилию, дату рождения, адрес и телефон.
– Все ясно, господин Леман, – сказала она и улыбнулась. – А теперь я схожу за другим врачом.
Она ушла, забрав с собой бумаги.
Вскоре появился другой врач. Господину Леману он показался довольно молодым. Он же ненамного старше меня, подумал он, и это ему почему-то понравилось. Врач имел усталый вид и вяло потряс руку господину Леману. Бумаги он принес с собой, он сел за стол и просмотрел их.
– На что жалуемся?
– Это не я, это он больной, – сказал господин Леман.
– Ага, логично, – ответил врач и подошел к Карлу. – Как его зовут?
– Шмидт. Карл Шмидт.
– Верно, тут же написано, глупый вопрос. Господин Шмидт?
Карл, который неподвижно сидел на кушетке и смотрел на него, никак не отреагировал.
– Как самочувствие?
Карл заулыбался.
– Ты – хитрая лиса, – сказал он.
Врач кивнул:
– Надеюсь, что так. А кроме этого?
– Надо же иногда путешествовать. – Карл заплакал.
– Н-да, – сказал врач и сел. – Тогда вы рассказывайте.
Господин Леман рассказал ему всю историю, насколько он ее знал, про выставку, про разбитое искусство, про странные поступки Карла, про то, как он потеет, про бессонницу и так далее, до того момента, когда Карл совсем свихнулся. Врач только изредка задавал вопросы, но такие, что господину Леману приходилось возвращаться назад и рассказывать все больше и больше. Он действительно хитрая лиса, подумал господин Леман.
– Так, спасибо, – сказал врач наконец, – пожалуй, уже можно сделать некоторые выводы.
– И что теперь?
– Теперь я осмотрю его хорошенько.
Он подошел к Карлу.
– Так, вы сидите как сидели, это как раз то, что нужно, – сказал он, – вы просто молодец. Так… теперь так…
Он пощупал у Карла пульс, заглянул ему в глаза, потом проверил рефлексы и завязал с ним разговор:
– Вы сегодня что-нибудь ели?
Молчание.
– Ну когда-то вы же ели?
– Мне пора идти.
– Куда?
– Купить кое-что.
– Что это вы собираетесь купить?
– Господин Леман слишком много курит.
– Ого!
Врач повернулся к господину Леману:
– Ваш друг называет вас господином Леманом?
– Обычно да, – ответил господин Леман. – Но только когда говорит с другими. Это была такая шутка, но она укоренилась.
– Ну и как же? Вы действительно слишком много курите?
– Я только что начал.
– Что ж, примите мои сердечные поздравления!
– Спасибо.
Карл забеспокоился. Он тяжело задышал и снова начал потеть. Врач посмотрел на него и снова пощупал пульс.
– Да, – сказал он, стоя спиной к господину Леману, – а как насчет наркотиков?
– Я точно не знаю. Но он не спал минимум две ночи.
– Это естественно.
– Естественно для чего?
– Это вполне закономерно.
– Для чего закономерно? Для наркотиков?
– Не в наркотиках дело. По-моему, проблема не в них. Наркотики просто дополняют картину.
– Я пошел, – сказал Карл и встал.
– Не могу вам помешать, – сказал врач. – Но сначала выпейте немного воды.
Он подошел к раковине и налил воды в пластиковый стаканчик. Затем он взял Карла под руку.
– Присядьте на секундочку, – сказал он и бережно усадил Карла на кушетку. – И глотните воды. – Он дал Карлу стаканчик.
Карл взял его в руку и посмотрел внутрь. Врач подошел к шкафу, открыл его и покопался внутри. Затем он вернулся, уже держа что-то в руке.
– Откройте рот, – сказал он. Карл открыл рот, и врач бросил туда что-то, наверное таблетку, господин Леман не разглядел как следует, потом подвел руку Карла к его рту и заставил запить. – Глотайте.
Врач подождал немного, наблюдая за Карлом. Потом снова пощупал у него пульс и кивнул. Карл успокоился.
– Вы можете лечь, если хотите, – сказал врач и положил Карлу ноги на кушетку. – Вы уже давно на ногах. – Он еще понаблюдал за лежащим Карлом, затем сел на стул напротив господина Лемана.
Господин Леман все еще смотрел на Карла, но тот, казалось, хорошо себя чувствовал и лежал спокойно.
– Так вот, с организмом у него ничего серьезного, – сказал врач и записал что-то в своих бумагах. – Некоторое обезвоживание, возможно нехватка электролитов.
– Нехватка электролитов?
– Да. Вас это удивляет?
– Дело в том, что мой друг большой любитель чипсов. – Господин Леман почувствовал облегчение. Хорошо, когда делом занимаются профессионалы, подумал он. Это как с газовой плитой, ее же никто сам не чинит, так недолго и на воздух взлететь.
– И не только чипсов, я бы сказал. Похоже на то, что он еще много что любит. А вы? Вы пьете много пива?
– Да, а что?
– Это видно по вам, только не обижайтесь, это немного заметно. От пива отекают, в отличие от вина. С другой стороны, от пива печень сгорает не так быстро. Ну что ж, каждый живет как умеет.
Он еще что-то записал.
– А что сейчас с ним будет? – нетерпеливо спросил господин Леман.
– Он скоро уснет. Это сейчас самое главное. А потом посмотрим. Но в любом случае на ночь он останется у нас. Впрочем… – он посмотрел на Карла, который начал храпеть, – вы бы его сейчас и не смогли забрать, не правда ли?
– Да уж. А когда он поспит, все будет в порядке?
– Трудно сказать. Я сомневаюсь. По всей видимости, у вашего друга что-то вроде депрессии. Вернее, сочетание депрессии и нервного срыва. Мы тут с этим часто имеем дело.
– Но из-за чего это могло случиться?
– Видите ли… – сказал врач и так наклонился назад на своем табурете, что чуть не потерял равновесие. Потом он решил обхватить руками колено. – Такие неудобные табуретки, – сказал он. – Но возвращаясь к вашему вопросу: часто это связано с разрушением представления о самом себе. Я это так понимаю. Возможно, ваш друг обнаружил, что он не тот, кем он всегда себя считал.
– Как он мог оказаться не тем, кем себя считал?
– Хороший вопрос. Мне кажется, что он вообще склонен к депрессиям. Возьмите, к примеру, его увлечение искусством, эту выставку. Возможно, эта выставка должна была стать для него чем-то вроде момента истины, и он испугался.
Как-то это запутанно, подумал господин Леман.
– Чего он мог испугаться? – спросил он.
– Что у него ничего не получится. Что при этом выяснится, что он вовсе не настоящий художник. А это разрушает всю картину мира. Здесь, в Берлине, легко жить, пока ты молод: работаешь помаленьку, квартиры дешевые, много развлечений. Но большинство людей рано или поздно стараются найти что-то, какую-то легитимацию этой жизни. И когда она исчезает… бабах! – Врач убрал руки с колена и взмахнул ими, как бы изображая взрыв. При этом он чуть не свалился с табурета, едва успев схватиться за край стола. – Оп-ля! Хотя повторю еще раз: это возможно, но не обязательно. Посмотрим. Но мы с этим часто сталкиваемся. И в его случае все сходится. И его бессонница, подобные вещи часто провоцируются нехваткой сна, люди веселятся ночи напролет, бесконечные вечеринки, они не спят две или три ночи подряд, к этому добавляются наркотики, и вот происходит срыв: бабах! – Он снова взмахнул руками, но на этот раз был лучше подготовлен. Затем он потер глаза. – Для организма сон не так уж важен. Но если вы не будете спать две или три ночи, то рано или поздно сойдете с ума. Поэтому трудно сказать, что тут курица, а что яйцо. Он сошел с ума, потому что долго не спал? Или он не спит, потому что сошел с ума?
– Так как же?
– Я бы сказал, и то и другое понемногу. Это нам как раз и нужно определить. Может быть, это скоро пройдет, а может оказаться, что это глубокая депрессия.
Господин Леман посмотрел на Карла, который лежал на спине, как кит, выбросившийся на беper, и храпел. На глаза навернулись слезы. Скоро и у меня будет срыв, подумал он. Если так и дальше пойдет, подумал он, то скоро – бабах!
– И что тогда? – спросил он.
– Тогда это надолго. В таких случаях я рекомендую отправлять человека домой и там уже лечить. Почти всегда это люди из Западной Германии.
– Тогда ему придется вернуться в Херфорд, так?
– Если дело будет плохо – иногда это помогает. Хотя иногда это контрпродуктивно. Ведь в этом есть какой-то регресс, когда ты в подобной ситуации возвращаешься домой. Тут многое зависит от семьи. А иногда это бывает наследственное, и тогда в семье может прибавиться еще один такой же, кому ж это надо. – Он рассмеялся. – Посмотрим. Вопрос только в том, чего он захочет завтра. Уйти? Должны ли мы удерживать его тут насильно, потому что он опасен или сам подвергается опасности? Или его нужно успокоить с помощью медикаментов, а потом постепенно снижать дозу и наблюдать? Пока ничего не ясно.
– А сейчас что?
Врач встал, подошел к кушетке и пристегнул Карла двумя ремнями.
– Сейчас я отвезу вашего друга на отделение, там его уложат в кровать. Если хотите, можете зайти к нему завтра.
– Ясно, – сказал господин Леман.
Врач взял бумаги со стола и положил их Карлу на живот. Потом он еще раз наклонился над ним.
– Мы ведь записали ваш адрес и телефон, да? Вы сообщите его родителям?
– Если я их найду.
– Хорошо. Кстати, у нас сегодня разве не девятое число?
– Да, девятое.
– Ну, тогда поздравляю вас с днем рождения.
– Спасибо, – ответил господин Леман.
– Вы не могли бы открыть дверь?
Господин Леман открыл дверь. Врач выкатил Карла из кабинета. Господин Леман вышел вслед за ним и закрыл за собой дверь. Врач еще раз вяло потряс его руку.
– Я мог бы пожимать руку и сильнее, – сказал он и посмотрел на нее. – Но не хочу. Люди придают силе рукопожатия слишком большое значение.
– Хорошо, что вы это сказали.
– Заходите завтра. Седьмое отделение.
– Ладно, – ответил господин Леман, и они расстались. Врач отправился на седьмое отделение, а господин Леман пошел отмечать свой день рождения.
20. Праздник
Господину Леману не хотелось домой: там его не ожидало ничего, кроме нескольких книг и пустой кровати. Может быть, стоит как-нибудь тоже завести телевизор, подумал он. Он прикинул, сейчас, должно быть, часов восемь вечера. Сегодня хороший вечер, чтобы напиться, подумал он. Ему не надо было идти на работу, что случалось довольно редко, и уже хотя бы поэтому не могло быть и речи о том, чтобы отправиться в «Обвал», он взял себе за правило никогда не ходить в качестве посетителя в кабаки, в которых он в данный период работает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
– Хорошо, хорошо, – сказал господин Леман, боявшийся, что она снова начнет плакать. И, кроме того, он был тронут. Он посмотрел на Карла, но тот по-прежнему сидел на полу и возился со своими ногами. Он ведь, наверное, замерз, подумал господин Леман, здесь довольно холодно. Но вместо того чтобы мерзнуть, Карл продолжал потеть, даже по груди у него сбегали крупные капли пота, и он тяжело дышал. – Тогда у меня все, – сказал он в трубку. – Я позабочусь о нем.
– Да, я очень прошу тебя об этом, – сказала она, – пожалуйста!
Господину Леману все это было неприятно.
– Ладно, ладно, не беспокойся, – сказал он. – Пока. – И положил трубку.
Затем он пошел на кухню, принес оттуда полотенце и насухо вытер пот на теле своего лучшего друга. Потом он разыскал футболку, свитер и надел их на него. Карл не сопротивлялся. Со штанами было сложнее. Господин Леман нашел среди грязного белья вполне пригодные джинсы, но процесс надевания оказался сложным и требовал уговоров. Наверное, с маленькими детьми точно так же, думал он, пока застегивал на Карле штаны, вдевал и затягивал ремень. Но он был рад тому, что его лучший друг вел себя так мирно и позволял делать с собой что угодно. Затем он подошел к телефону и вызвал такси.
19. Городская больница
Войдя в здание городской больницы, господин Леман сразу повел Карла в регистратуру амбулаторного отделения. Он немного ориентировался в этой больнице: он бывал здесь дважды, в первый раз с эпидидимитом, а во второй – когда сильно порезал руку при мытье посуды. Оба происшествия имели место несколько лет назад, но с тех пор тут ничего не изменилось.
– Что у вас случилось? – спросил мужчина в регистратуре. Он сидел в стеклянном киоске с круговым обзором и пребывал в хорошем настроении.
– Нам нужно к врачу, – сказал господин Леман. Карл стоял рядом с ним и ничем не выдавал себя. – В амбулаторное отделение, нам бы срочно.
– На что жалуетесь-то?
– Да вот тут мой друг.
– И что с ним?
– Он заболел.
– Чем заболел-то?
– Ну, как сказать… душевно.
– Вы хотите сказать, с головой неважно? – Мужчина покрутил рукой у виска, будто вкручивал лампочку.
– Да, вроде того.
– Наркотики?
– Не знаю, может быть.
– Эх, ребятки! – Мужчина вздохнул. – Проходите в эту дверь. Он буйный?
– Вообще-то нет. По крайней мере не очень. Хотя я не уверен.
– Тогда присядьте там и подождите, за вами придут.
Они прошли в дверь и оказались в коридоре, служившем одновременно комнатой ожидания, там пахло холодным табачным дымом и дезинфекцией. Кроме них, тут никого не было. Господин Леман усадил Карла на пластиковый стул у стены, сел сам и закурил сигарету. Внезапно Карл вскочил.
– Нам нельзя здесь оставаться, – сказал он взволнованно и устремился к двери.
Господин Леман повис на нем:
– Подожди немного, Карл.
– Мне нужно покормить собаку.
– У тебя нет собаки, Карл.
Карл снова начал потеть.
– Надо больше работать, – сказал он. И расплакался.
Господин Леман усадил его обратно на стул. Вскоре одна из дверей отворилась и оттуда вышла женщина в белом халате.
– Это вы привели мужчину? – спросила она господина Лемана.
– Да, – сказал господин Леман.
– Пойдемте со мной.
Они вошли в небольшое помещение, в котором были кушетка, раковина, небольшой письменный стол и два табурета, а также шкаф с перевязочными материалами и прочей медицинской утварью.
– Садитесь.
Господин Леман попытался усадить Карла на табурет, но тот не слушал его и продолжал стоять.
– Садись, Карл.
– Не-е, – ответил Карл.
– Да сядь ты.
– Не-е.
– Оставьте его, – сказала женщина. – Лучше сами сядьте.
Господин Леман сел. Карл улегся на кушетку и начал изображать храп.
– Как зовут вашего друга?
– Карл Шмидт.
– И какие у него проблемы?
– У него бессмысленная речь. И он как-то странно потеет. И не спит. Он уже две ночи не спал, но все равно не засыпает.
– С ним можно разговаривать?
– Когда как, как правило – нет. То есть говорить-то с ним можно, но дело в том, что сам он ничего осмысленного не скажет.
– Вы все время были с ним?
– Что значит – все время?
– С того момента, как он заболел.
– Нет.
– А когда с ним это случилось?
– Ну, я встретил его сегодня вечером, и он был уже такой. Но другие говорят, что сегодня утром он был практически нормальным.
– Ясно, сейчас к вам придет другой врач. А мне нужны его данные.
Она спросила у господина Лемана массу вещей про Карла, и на многие вопросы он ответить не смог. К примеру, он не знал его больничную кассу. Он вообще не знал, есть ли у его лучшего друга медицинская страховка. Адреса его родителей он тоже не знал, имена обеих его сестер были ему также неведомы.
– Это уже хуже, – сказала женщина. – В подобных случаях, – она посмотрела на Карла, который теперь лихорадочно ходил взад и вперед по комнате, – важно иметь связь с близкими родственниками. У него есть подруга?
– Вообще-то нет.
– Что значит «вообще»? – заинтересованно спросила она. – А в частности есть, или как?
– Нет, у него нет подруги.
– А еще какие-то близкие люди в городе у него есть? Кроме вас?
– Нет.
– Откуда он родом? Из Берлина?
– Он живет тут уже десять лет. Его родители живут в Восточной Вестфалии, кажется в Херфорде. Я попробую связаться с ними.
– Вам это будет непросто сделать с фамилией Шмидт.
– Да уж найду как-нибудь.
– Так, дальше: у вашего друга есть аллергия на что-нибудь? Непереносимость к антибиотикам, например?
– Я не знаю.
– Он много пьет?
– Не знаю, что значит «много»?
– Каждый день?
– Думаю, да.
– Только пиво? Или вино? Крепкие напитки?
– Да.
– То есть все?
– Ну да.
– Так… А наркотики? Он принимал наркотики?
– Думаю, да, это возможно. Если он две ночи не спал…
– Какие?
– Э-э… Спросите что-нибудь полегче…
– Кокаин? Амфетамины? Героин?
– Нет, не героин, точно не героин.
– Кокаин? Амфетамины, спид?
– Может быть.
– ЛСД?
– Разве он еще есть?
Женщина улыбнулась:
– Кажется, вы не очень в курсе.
– Нет, это не мой профиль.
Женщина встала и подошла к Карлу.
– Господин Шмидт, – сказала она. Карл сидел на кушетке, повесив голову. – Посмотрите на меня, господин Шмидт.
Карл поднял глаза. Его лицо осунулось, глаза покраснели от слез, но были широко раскрыты. Женщина изучающе посмотрела ему в глаза, потом подержала руку у него перед носом и убрала, потом еще раз.
– Так, ладно, – сказала она. – Да, тут не обошлось без стимуляторов.
– И что теперь… – сказал господин Леман.
– Так, – сказала она, – как вы полагаете, я могу вас оставить с ним наедине, пока не придет другой врач?
– Конечно, все будет нормально.
– Я постараюсь, чтобы он пришел поскорее.
– Это хорошо.
Она уже собралась идти, но в дверях развернулась.
– Ах да, – сказала она, – мне ведь и ваши данные нужны.
Она снова села за стол и записала его фамилию, дату рождения, адрес и телефон.
– Все ясно, господин Леман, – сказала она и улыбнулась. – А теперь я схожу за другим врачом.
Она ушла, забрав с собой бумаги.
Вскоре появился другой врач. Господину Леману он показался довольно молодым. Он же ненамного старше меня, подумал он, и это ему почему-то понравилось. Врач имел усталый вид и вяло потряс руку господину Леману. Бумаги он принес с собой, он сел за стол и просмотрел их.
– На что жалуемся?
– Это не я, это он больной, – сказал господин Леман.
– Ага, логично, – ответил врач и подошел к Карлу. – Как его зовут?
– Шмидт. Карл Шмидт.
– Верно, тут же написано, глупый вопрос. Господин Шмидт?
Карл, который неподвижно сидел на кушетке и смотрел на него, никак не отреагировал.
– Как самочувствие?
Карл заулыбался.
– Ты – хитрая лиса, – сказал он.
Врач кивнул:
– Надеюсь, что так. А кроме этого?
– Надо же иногда путешествовать. – Карл заплакал.
– Н-да, – сказал врач и сел. – Тогда вы рассказывайте.
Господин Леман рассказал ему всю историю, насколько он ее знал, про выставку, про разбитое искусство, про странные поступки Карла, про то, как он потеет, про бессонницу и так далее, до того момента, когда Карл совсем свихнулся. Врач только изредка задавал вопросы, но такие, что господину Леману приходилось возвращаться назад и рассказывать все больше и больше. Он действительно хитрая лиса, подумал господин Леман.
– Так, спасибо, – сказал врач наконец, – пожалуй, уже можно сделать некоторые выводы.
– И что теперь?
– Теперь я осмотрю его хорошенько.
Он подошел к Карлу.
– Так, вы сидите как сидели, это как раз то, что нужно, – сказал он, – вы просто молодец. Так… теперь так…
Он пощупал у Карла пульс, заглянул ему в глаза, потом проверил рефлексы и завязал с ним разговор:
– Вы сегодня что-нибудь ели?
Молчание.
– Ну когда-то вы же ели?
– Мне пора идти.
– Куда?
– Купить кое-что.
– Что это вы собираетесь купить?
– Господин Леман слишком много курит.
– Ого!
Врач повернулся к господину Леману:
– Ваш друг называет вас господином Леманом?
– Обычно да, – ответил господин Леман. – Но только когда говорит с другими. Это была такая шутка, но она укоренилась.
– Ну и как же? Вы действительно слишком много курите?
– Я только что начал.
– Что ж, примите мои сердечные поздравления!
– Спасибо.
Карл забеспокоился. Он тяжело задышал и снова начал потеть. Врач посмотрел на него и снова пощупал пульс.
– Да, – сказал он, стоя спиной к господину Леману, – а как насчет наркотиков?
– Я точно не знаю. Но он не спал минимум две ночи.
– Это естественно.
– Естественно для чего?
– Это вполне закономерно.
– Для чего закономерно? Для наркотиков?
– Не в наркотиках дело. По-моему, проблема не в них. Наркотики просто дополняют картину.
– Я пошел, – сказал Карл и встал.
– Не могу вам помешать, – сказал врач. – Но сначала выпейте немного воды.
Он подошел к раковине и налил воды в пластиковый стаканчик. Затем он взял Карла под руку.
– Присядьте на секундочку, – сказал он и бережно усадил Карла на кушетку. – И глотните воды. – Он дал Карлу стаканчик.
Карл взял его в руку и посмотрел внутрь. Врач подошел к шкафу, открыл его и покопался внутри. Затем он вернулся, уже держа что-то в руке.
– Откройте рот, – сказал он. Карл открыл рот, и врач бросил туда что-то, наверное таблетку, господин Леман не разглядел как следует, потом подвел руку Карла к его рту и заставил запить. – Глотайте.
Врач подождал немного, наблюдая за Карлом. Потом снова пощупал у него пульс и кивнул. Карл успокоился.
– Вы можете лечь, если хотите, – сказал врач и положил Карлу ноги на кушетку. – Вы уже давно на ногах. – Он еще понаблюдал за лежащим Карлом, затем сел на стул напротив господина Лемана.
Господин Леман все еще смотрел на Карла, но тот, казалось, хорошо себя чувствовал и лежал спокойно.
– Так вот, с организмом у него ничего серьезного, – сказал врач и записал что-то в своих бумагах. – Некоторое обезвоживание, возможно нехватка электролитов.
– Нехватка электролитов?
– Да. Вас это удивляет?
– Дело в том, что мой друг большой любитель чипсов. – Господин Леман почувствовал облегчение. Хорошо, когда делом занимаются профессионалы, подумал он. Это как с газовой плитой, ее же никто сам не чинит, так недолго и на воздух взлететь.
– И не только чипсов, я бы сказал. Похоже на то, что он еще много что любит. А вы? Вы пьете много пива?
– Да, а что?
– Это видно по вам, только не обижайтесь, это немного заметно. От пива отекают, в отличие от вина. С другой стороны, от пива печень сгорает не так быстро. Ну что ж, каждый живет как умеет.
Он еще что-то записал.
– А что сейчас с ним будет? – нетерпеливо спросил господин Леман.
– Он скоро уснет. Это сейчас самое главное. А потом посмотрим. Но в любом случае на ночь он останется у нас. Впрочем… – он посмотрел на Карла, который начал храпеть, – вы бы его сейчас и не смогли забрать, не правда ли?
– Да уж. А когда он поспит, все будет в порядке?
– Трудно сказать. Я сомневаюсь. По всей видимости, у вашего друга что-то вроде депрессии. Вернее, сочетание депрессии и нервного срыва. Мы тут с этим часто имеем дело.
– Но из-за чего это могло случиться?
– Видите ли… – сказал врач и так наклонился назад на своем табурете, что чуть не потерял равновесие. Потом он решил обхватить руками колено. – Такие неудобные табуретки, – сказал он. – Но возвращаясь к вашему вопросу: часто это связано с разрушением представления о самом себе. Я это так понимаю. Возможно, ваш друг обнаружил, что он не тот, кем он всегда себя считал.
– Как он мог оказаться не тем, кем себя считал?
– Хороший вопрос. Мне кажется, что он вообще склонен к депрессиям. Возьмите, к примеру, его увлечение искусством, эту выставку. Возможно, эта выставка должна была стать для него чем-то вроде момента истины, и он испугался.
Как-то это запутанно, подумал господин Леман.
– Чего он мог испугаться? – спросил он.
– Что у него ничего не получится. Что при этом выяснится, что он вовсе не настоящий художник. А это разрушает всю картину мира. Здесь, в Берлине, легко жить, пока ты молод: работаешь помаленьку, квартиры дешевые, много развлечений. Но большинство людей рано или поздно стараются найти что-то, какую-то легитимацию этой жизни. И когда она исчезает… бабах! – Врач убрал руки с колена и взмахнул ими, как бы изображая взрыв. При этом он чуть не свалился с табурета, едва успев схватиться за край стола. – Оп-ля! Хотя повторю еще раз: это возможно, но не обязательно. Посмотрим. Но мы с этим часто сталкиваемся. И в его случае все сходится. И его бессонница, подобные вещи часто провоцируются нехваткой сна, люди веселятся ночи напролет, бесконечные вечеринки, они не спят две или три ночи подряд, к этому добавляются наркотики, и вот происходит срыв: бабах! – Он снова взмахнул руками, но на этот раз был лучше подготовлен. Затем он потер глаза. – Для организма сон не так уж важен. Но если вы не будете спать две или три ночи, то рано или поздно сойдете с ума. Поэтому трудно сказать, что тут курица, а что яйцо. Он сошел с ума, потому что долго не спал? Или он не спит, потому что сошел с ума?
– Так как же?
– Я бы сказал, и то и другое понемногу. Это нам как раз и нужно определить. Может быть, это скоро пройдет, а может оказаться, что это глубокая депрессия.
Господин Леман посмотрел на Карла, который лежал на спине, как кит, выбросившийся на беper, и храпел. На глаза навернулись слезы. Скоро и у меня будет срыв, подумал он. Если так и дальше пойдет, подумал он, то скоро – бабах!
– И что тогда? – спросил он.
– Тогда это надолго. В таких случаях я рекомендую отправлять человека домой и там уже лечить. Почти всегда это люди из Западной Германии.
– Тогда ему придется вернуться в Херфорд, так?
– Если дело будет плохо – иногда это помогает. Хотя иногда это контрпродуктивно. Ведь в этом есть какой-то регресс, когда ты в подобной ситуации возвращаешься домой. Тут многое зависит от семьи. А иногда это бывает наследственное, и тогда в семье может прибавиться еще один такой же, кому ж это надо. – Он рассмеялся. – Посмотрим. Вопрос только в том, чего он захочет завтра. Уйти? Должны ли мы удерживать его тут насильно, потому что он опасен или сам подвергается опасности? Или его нужно успокоить с помощью медикаментов, а потом постепенно снижать дозу и наблюдать? Пока ничего не ясно.
– А сейчас что?
Врач встал, подошел к кушетке и пристегнул Карла двумя ремнями.
– Сейчас я отвезу вашего друга на отделение, там его уложат в кровать. Если хотите, можете зайти к нему завтра.
– Ясно, – сказал господин Леман.
Врач взял бумаги со стола и положил их Карлу на живот. Потом он еще раз наклонился над ним.
– Мы ведь записали ваш адрес и телефон, да? Вы сообщите его родителям?
– Если я их найду.
– Хорошо. Кстати, у нас сегодня разве не девятое число?
– Да, девятое.
– Ну, тогда поздравляю вас с днем рождения.
– Спасибо, – ответил господин Леман.
– Вы не могли бы открыть дверь?
Господин Леман открыл дверь. Врач выкатил Карла из кабинета. Господин Леман вышел вслед за ним и закрыл за собой дверь. Врач еще раз вяло потряс его руку.
– Я мог бы пожимать руку и сильнее, – сказал он и посмотрел на нее. – Но не хочу. Люди придают силе рукопожатия слишком большое значение.
– Хорошо, что вы это сказали.
– Заходите завтра. Седьмое отделение.
– Ладно, – ответил господин Леман, и они расстались. Врач отправился на седьмое отделение, а господин Леман пошел отмечать свой день рождения.
20. Праздник
Господину Леману не хотелось домой: там его не ожидало ничего, кроме нескольких книг и пустой кровати. Может быть, стоит как-нибудь тоже завести телевизор, подумал он. Он прикинул, сейчас, должно быть, часов восемь вечера. Сегодня хороший вечер, чтобы напиться, подумал он. Ему не надо было идти на работу, что случалось довольно редко, и уже хотя бы поэтому не могло быть и речи о том, чтобы отправиться в «Обвал», он взял себе за правило никогда не ходить в качестве посетителя в кабаки, в которых он в данный период работает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25