Сдав дежурному два автомата
Калашникова, армейский пулемет и две гранаты, он зашел в бункер
Гитлера.
- Разрешите, мой фюрер? - спросил Штирлиц голосом
преданной собаки.
- А, Исаев! Проходи! - радостно заморгал глазками
Гитлер. - Максимыч! Какими судьбами?!
Ни один мускул не дрогнул на лице легендарного русского
разведчика и, лишь машинально, его крепкая рука полезла в
карман за кастетом. Гитлер это заметил и успел предупредить:
- Оставьте ваши выходки для Геббельса, штандартенфюрер!
- Прошу прощения, мой фюрер, но я как раз по поводу
Геббельса. Эта скотина ведет двойную игру и пытается
переправить крупную партию шнапса в Россию.
- Что это за бред, господин Исаев?! Объяснитесь! Какой
еще шнапс?
- Мой фюрер, это не бред. Информация, которую я получил
по хорошо проверенным каналам, не может быть подвергнута
никакому сомнению, даже вашему, дорогой Адольф! - и Штирлиц
вытянулся по стойке "смирно".
Гнев Гитлера превзошел все границы:
- Какое ты, русская свинья, имеешь право называть меня
"Дорогой Адольф..."?! Это позволено только моей любимой Евочке
Браун!
- Вы - слепец, мой фюрер. Ваша Ева сейчас в одной
постели c вашим любимчиком Геббельсом!
- Молчать! Я вам запрещаю говорить, слышите, запрещаю! -
прохрипел Гитлер, рыгая на Штирлица пену.
Прошло десять минут, Гитлер вызвал своего любимого
адъютанта и они вместе со Штирлицем направились в апартаменты
Евы Браун.
28 февраля 1945 года
(23 часа 17 минут)
Штирлиц ударом левой ноги вышиб дверь в спальню Евы Браун,
которая спала в объятиях тощего Геббельса. Увидев своего милого
Адольфа, она была удивлена, что он ворвался к ней без стука:
- Мог бы и постучаться.
- И ты смеешь мне такое говорить?
- А что, собственно, такое произошло?
- Молчать! Взять его! - показывая на Геббельса, закричал
Гитлер.
Адъютант Гитлера, видя как беспокоен его шеф, ласково
лизнул щечку фюрера и тихо прошептал:
- Дорогая, ну стоит ли волновать себя! Это все пустяки!
Главное - наша любовь вечна!
Натренированные уши Штирлица услышали это и советский
разведчик был не на шутку смущен.
- Так! - уже более спокойно сказал Гитлер.
Штирлиц все понял. Достав из правого кармана свой любимый
кастет, он привел несчастного доктора в чувства, напоминающие
предсмертные судороги, надел на свою жертву наручники и
совершенно голого потащил по темным коридорам бункера по
направлению, которое было известно лишь Штирлицу и Мюллеру...
ГЛАВА 6. ПЫТКА НОСКАМИ
В застенках Гестапо, в камере нижнего яруса третий день
шла пытка носками. Несчастная жертва в виде доктора Геббельса,
связанная по рукам и ногам, нюхала старые, грубые носки
Штирлица и Мюллера. Мюллер, мастер своего дела, был неотразим:
- Кто из твоих сослуживцев участвовал в операции "Шнапс"?
Кто подстрекал Даллеса и английских свиней к переправке партии
в Россию? Отвечай, сволочь! - кричал Мюллер, подставляя носки
к Геббельсу.
Геббельс молчал. Не помогал и любимый кастет Штирлица. Не
помогали и портянки Гитлера, одолженные у него накануне.
Геббельс был несгибаем:
- Я люблю любимого фюрера! Я был всегда предан ему.
Внезапно в камере появился Гитлер. Зажав нос, он подошел к
Геббельсу, посмотрев на него c полным равнодушием и,
обернувшись к Штирлицу, спросил:
- Ну что, Максимыч?
- Молчит.
- Молчит, - подтвердил Мюллер.
- А мои портянки? - спросил Гитлер.
- Не помогают, мой фюрер, - c сожалением в голосе сказал
Штирлиц.
Гитлер устало посмотрел на Штирлица, перекинул взгляд на
Мюллера и, плюнув в лицо Геббельса, спокойно произнес:
- Хорошо, развяжите его, мы его заставим заговорить.
Максимыч, он поступает в ваше распоряжение. Разбудите его
совесть! Объясните ему, что нехорошо торговать шнапсом, когда
нам самим нечего пить!
- Слушаюсь, мой фюрер! - протараторил Штирлиц.
Гитлер ушел. За ним ушел Мюллер. В камере остались Штирлиц
и Геббельс. И тут Геббельс не выдержал:
- Мой фюрер! Я все скажу, только уберите от меня эту
русскую свинью!
Нервы стойкого разведчика не выдержали. Он достал кастет и
принялся избивать отца немецкой пропаганды и агитации c такой
силой, что его крики были услышаны Мюллером и Гитлером, которые
быстро вернулись в камеру.
- Господин Исаев, прекратите! - заорал запыхавшийся
Гитлер. - Я вам предоставил его не для мордобития.
- Но мой фюрер?..
- Молчать!
Геббельс со слезами на глазах подполз к фюреру и голосом
забитого козленка заблеял:
- Мой фюрер, я во всем сознаюсь! Я все, все скажу! В
операции "Шнапс" участвовал бригаденфюрер Шелленберг и некто
пастор Шлаг. Клянусь родной Украиной - это правда!
- Клево! - обрадовался Штирлиц.
Гитлер заморгал глазками, поднял несчастного Геббельса c
заплеванного пола, поцеловал его в щечку и тихо сказал:
- Вы всегда были преданы мне, мой друг. Я прощаю вас, -
и, подумав, добавил: - Но только за операцию "Шнапс"! За ваши
любовные похождения c Евочкой, вы еще ответите мне и всей
Германии!
ГЛАВА 7. ВАЖНОЕ СОВЕЩАНИЕ
В бункере Гитлера после очередного прорыва канализации
проходило важное совещание. Обсуждалось два вопроса: о
безалаберном отношении к своим обязанностям сантехников
рейхсканцелярии и алкогольном заговоре против фюрера и нации.
На совещании присутствовали: штандартенфюрер CC фон Штирлиц,
группенфюрер CC Мюллер, генерал Канарис, переодетые в немецкую
форму русские, английские и американские разведчики, Гитлер,
Гиммлер, Борман, стенографистки, другие официальные и случайно
зашедшие лица. Кроме этого, на совещание были приглашены:
пастор Шлаг, Шелленберг, Ева Браун, Марта Зюгерс, провинившиеся
сантехники.
Гитлер был в бешенстве. Три стенографистки не успевали
записывать его пространственную речь:
- В то время, когда Германия переживает тяжелые дни, а в
моем бункере чуть ли не каждый день рвет канализацию, среди нас
отыскиваются алкоголики, отказывающиеся думать о трезвых
мыслях, рождающихся в умной голове великого фюрера для спасения
бункера и нации... В то время, когда я всего себя отдаю народу,
находятся двурушники в виде небезызвестного доктора Геббельса,
пытавшегося переправить в Россию партию шнапса за рубли. Мало
этого, нашлись дегенераты, готовые помочь этому грязному делу.
Валютчики и спекулянты! Разгильдяи и бездельники! У меня больше
нет слов для названия такого рода предателей! Но благодаря
пытке носками и штандартенфюреру CC полковнику Исае... то есть,
я хотел сказать, Штирлицу, заговор был раскрыт! Доктор
Геббельс, как вы могли, батенька, дойти до такого? Что вы
думали в тот момент когда вашими поступками руководила рука
Москвы? И это после нашей многолетней дружбы!
- Мой фюрер, - рыдал Геббельс, - этого больше никогда
не повторится!
- А вы, грязные свиньи, - продолжал Адольф Гитлер,
подходя к Шелленбергу и пастору Шлагу. - Как вы могли предать
родного фюрера, до какой же это степени надо докатиться, чтобы
стать такими дегенератами как вы? Вы, подлые твари, стали
прислужниками поганых вражеских разведок...
В углу, где стояли переодетые разведчики, послышался ропот
возмущения и недовольства, даже Штирлиц нахмурил брови, но
сдержал себя и не полез за кастетом.
Гитлер понял, что переусердствовал и попытался исправить
создавшуюся ситуацию:
- Прошу прощения, - пролепетал он, - я хотел сказать
"врагов нацизма и Рейха".
Наконец очередь дошла до сантехников. Увидев их, Гитлер
был взбешен до крайности, не помог даже его любимый адъютант:
- До каких пор в моем бункере будет вонять городскими
помоями? Твари! Твари и разгильдяи! - орал глава Третьего
Рейха!
Его прервал Штирлиц:
- Мой фюрер, позвольте попросить вас передать этих
подонков в мое распоряжение, я научу их ремонтировать не только
японские унитазы!
- Если это не повредит нашей канализации...
- Смею уверить вас, что хуже вонять не будет! -
прокричал Штирлиц и вытянулся по стойке "смирно".
- Я доверяю вам, мой друг, - спокойно сказал Гитлер и
нежно, по отечески, похлопал Штирлица по щеке.
ГЛАВА 8. СКАНДАЛ В ЖКУ
В Берлинском жилищно-коммунальном управлении Ди
Штиллештрасского района был переполох. В управление нагрянул
штандартенфюрер CC фон Штирлиц. C собою он привез роту
эсэсовцев и, скованных наручниками, провинившихся сантехников.
Начальник управления Барбара Крайн была не на шутку напугана:
Штирлиц зверствовал как мог, его ярости не было предела.
- Вонючие фашистские свиньи, - орал он. - В бункере
из-за вашей безалаберности скоро придется ходить в
противогазах. Я вас научу чистить сортиры...
- Но, господин Штирлиц... - пыталась оправдываться
Барбара Крайн, от которой несло конским навозом.
- Молчать! - перебил ее Штирлиц. - Ты, девочка, видно
не понимаешь, c кем имеешь дело?! - и Штирлиц, как бы
подкрепляя свои слова конкретными действиями, принялся избивать
несчастных сантехников.
Прошел час. Штирлиц устал и решил отдохнуть.
- Барбара, принесите мне кофе.
- Кофе нет, но есть отличный грузинский чай! Фрау Анхен
привезла нам c фронта отличный чай!
Штирлиц подумал, что он уже когда-то слышал это имя.
Память разведчика была на пределе. Но он не стал поддаваться
первым чувствам и деликатно спросил:
- Послушайте, как вас там... Барбара, а какое настоящее
имя этой Анхен? Может Катя Козлова?
- Простите, господин штандартенфюрер, не могу знать! -
прочеканила Барбара. - Она у нас работает недавно. Но,
впрочем, она скоро появится и, думаю, вы сами у нее спросите.
Штирлиц лениво взглянул на Барбару, опустил свой суровый
взгляд на ее прелестные ножки и по-русски сказал:
- Изнасиловать бы тебя, крошка, но под двести семнадцатую
можно залететь.
- Простите, я не понимаю! - промычала, испуганная
Барбара, прекрасно поняв Штирлица.
- Тем хуже для тебя!
Штирлиц решил подождать, тем более времени у него было
предостаточно, так как сантехники еще не очухались, да и сам он
устал и решил поспать.
- Барбара, разбудите меня когда появится ваша Анхен, она
меня очень интересует... - зевая пробубнил Штирлиц и уснул.
А была весна и за окном управления стояла рота
эсэсовцев...
Штирлиц проснулся и увидел глаза - это были глаза любимой
Катюши.
- Любовь моя! - прошептала она.
- Солнце мое! - прошептал Штирлиц.
- Как я долго тебя не видела!
- Наверное, целую вечность!
- Любимый мой, люби меня! Я принадлежу только тебе!
И Штирлиц забыл все: и толстую свинью Бормана, и новое
секретное задание Центра, и придурка Геббельса, и Барбару
Крайн, подслушивающую под дверью.
"На каком это они языке трепятся?" - подумала Барбара.
"Что это за тварь там подслушивает под дверью?" - подумал
Штирлиц и выстрелил в дверь: пуля прошла насквозь и угодила в
нежное, молодое, нацистское сердце Барбары, которая успела
прошептать:
- На русском! - и скончалась в предсмертных судорогах.
- Не обращай внимания! - сказал Штирлиц, целуя Катюшу.
- И легендарные разведчики отдали себя в чары волшебной
любви...
ГЛАВА 9. НА ГРАНИ ПРОВАЛА
Йозеф Геббельс пришел к Бранденбургским воротам в
назначенный день, ровно в 17.00. Прошло полчаса. Марта не
появлялась.
"Шо це такэ?! Письмо написано человеком, который,
чувствуется, не обманывает!" - думал он, вспоминая все
хвалебные в свой адрес слова и эпитеты.
И только через час он увидел направляющуюся к нему
девушку.
"Ничего!" - подумал Геббельс, глядя на Марту.
"Ну, и придурок!" - подумала Мария Сукина, глядя на
великого доктора Германии, а вслух сказала:
- Хайль! Это я писала письмо.
- Дорогая моя! Ну, сколько же можно ждать?!
- Прости меня и заткнись! - сухо оборвала она его.
Подхватив Марту за руку, Геббельс повел ее в кино. Шла
картина "Девушка моей мечты". Геббельсу этот фильм ужасно не
нравился. Но, что не сделаешь ради любимой девушки! И он
терпел...

К утру на столе Гиммлера лежали фотографии со сценами
"любовных" встреч.
Гиммлер c Шелленбергом потирали руки. Они были готовы
растоптать бывшего компаньона, не брезгуя никакими средствами.
- Я представляю лицо фюрера в момент, когда он увидит эту
кинопленку, - то и дело повторял Шелленберг. - Наш доктор
теперь за все поплатится! Скотина!
- Послушайте, Шелленберг, но вы же, и только вы, были
автором операции "Шнапс", - орал Гиммлер. - И если
расследование зайдет далеко, то дело может дойти и до меня! А
это, вы сами понимаете - стыд и позор!
- У меня есть надежное прикрытие.
- Что вы имеете ввиду?
- Я продумал все. Поставкой шнапса в Россию занимался
генерал Вольф, не так ли?! Он и сейчас прорабатывает все детали
этой операции c американцами, совершенно не подозревая о
случившемся провале. Это первое... Второе. Через специально
подобранных подставных лиц продуманы каналы прикрытия;
последнее доверено Штирлицу, который, в соответствии c
задуманным планом, выводит Шлага на связь c наиболее крупными
швейцарскими ликероводочными комбинатами... И, наконец, самое
главное, если операция "Шнапс" - провалена ("Геббельс, конечно
же, трус и подлый предатель!" - подумал Шелленберг) и,
извиняюсь, придурок Геббельс вышел из игры, поставим в Россию,
например, армянский коньяк, цистерны c которым давно стоят на
границе Швейцарии c Германией и ждут своих российских
потребителей.
- Это безумие, Шелленберг!
- Рейхсфюрер, нашим алиби будет являться генерал Вольф,
который, в случае необходимости, выйдет из игры также как и
доктор Геббельс...
- Ваше алиби, ваше... - оборвал его Гиммлер. -
Неутомимый подхалим вытянулся по стойке смирно, давая понять
любимому шефу свое бескомпромиссное согласие. Рейхсфюрер
заметил это и не поленился похвалить своего любимчика:
- Молодец!
"Молодец - в смысле "дурак"!" - предположил Шелленберг,
а вслух прочеканил: - Рейхсфюрер, ради вас - хоть в Сибирь!
- Будет тебе еще Сибирь...
Неожиданно открылась дверь и в кабинет вбежал Штирлиц.
- Рейхсфюрер! - задыхаясь, заорал он. - Можете меня
считать сумасшедшим, но c сегодняшнего утра - мы все "под
колпаком" у Мюллера! Вы, надеюсь, знаете что это такое?! -
Штирлиц сделал особо шпионское выражение лица.
- Что все это значит, господин Штирлиц?! - прямо глядя в
честные глаза Штирлица, заорал испуганный Гиммлер.
- Объяснитесь! - подхватил подхалим первой гильдии
Шелленберг.
- Я сегодня узнал от Кальтенбруннера о том, что Мюллер,
негласно, снимает отпечатки пальцев со всех сотрудников
аппаратов СД и Гестапо. Дорогой рейхсфюрер, что-то затевается!
- шепотом пробубнил Штирлиц.
- Но почему же эта полицейская ищейка не сообщила об этом
мне? - c удивлением прошипел Гиммлер.
- Этого я не могу знать! - устало промолвил Штирлиц.
- Шелленберг, а что вы думаете по этому поводу? -
спросил Гиммлер, пытаясь хоть как-то решить идиотскую проблему.
- Я думаю, - c умным видом начал Шелленберг, - что в
этом деле может быть замешан только Геринг, так как Геббельс
вышел из игры, фюреру не до этого - у него проблемы в семейной
жизни, а Борман занят своей пропавшей секретаршей.
Штирлиц загадочно улыбнулся.
- Кроме этого, - продолжал Шелленберг, - только у
Геринга очень хорошие связи c Мюллером. Вы конечно же помните,
господа, что именно Геринг в 1942 году достал Мюллеру открытку
на "Мерседес" по цене, над которой можно было бы долго ржать,
так как по тем временам это было смехотворно дешево.
Наступило молчание. Гиммлер и Штирлиц пытались
анализировать все то, что сказал великий подхалим Германии.
Штирлиц думал о том, что и в самом деле, Борману в это время
было не до мелких пакостей. А у фюрера - разборки c Евой
Браун. Значит, вполне логично допустить тот факт, что именно
Герингу могла в голову прийти такая дурацкая мысль. Штирлиц
также знал, что у Шелленберга имеются серьезные основания
недолюбливать Геринга, так как последний, незадолго до Дня
рождения фюрера, не достал Шелленбергу китайский гарнитур, хотя
и пообещал. "Поэтому, - думал Штирлиц, - если подходить к
делу c другого конца, то вполне возможно предположить, что
отпечатки снимаются для выявления русского резидента в
аппаратах СД и Гестапо. И, кроме того, удивление на этих двух
гнусных рожах не что иное, как подделка, если не у Шелленберга,
то у Гиммлера - точно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24