– А что ты мне дашь, если я раскрою свой секрет? – спросил он, поддразнивая ее.
Она взяла его за плечи и притянула к себе. Ее лицо уткнулось в шапку его волос.
– Все что захочешь, Джон, – прошептала она, – но вовсе не потому, что я хочу узнать твой секрет.
Он приподнялся, опершись на выпрямленные руки, и нахмурился в притворном негодовании:
– Я там работаю как проклятый уже столько дней, а теперь ты мне говоришь, что не хочешь знать, зачем?
Он потерся кончиком носа о ее нос, так, что лбы их соприкоснулись. Его слова, предназначенные только ей, были произнесены голосом, полным любви:
– Я возьму все, что ты мне предложишь… как только поправишься.
– Думаю, я уже достаточно здорова, если… – Она осеклась.
Он покачал головой:
– Нет, не искушай меня, дорогая. Я еще некоторое время побуду один в той кровати.
– Когда мы узнаем, что уже можно? – прошептала она.
Он закрыл глаза, зная, что она может покраснеть, смутиться от своей смелости.
– Доктор мне скажет, Лотти.
– Тогда у меня сейчас нет ничего взамен, правда? – Она прошептала эти слова, словно уговаривая его.
Джон любовался порозовевшими щеками и нежными губами, которые так искушали его.
– Будь осторожна, моя девочка, – предостерег он. – Есть вещи, которым тебя еще надо научить, и я могу приступить к этому хоть сегодня.
Ее улыбка была сияющей.
– Правда? – спросила она.
Как и было обещано, булочки с корицей оказались восхитительными; жареный цыпленок, ждавший на плите, хрустящим и еще теплым, как и зеленые бобы с луком и ветчиной.
С миской в руках Лотти смотрела на троицу, сидевшую за столом в другом конце комнаты.
– Может, вы сядете с ужином поближе ко мне? – проговорила она, задумчиво глядя на Джона.
– Ты так хочешь? – спросил он.
Она кивнула и сделала движение рукой, обозначая пространство вокруг кровати.
– Мы могли бы представить, что у нас пикник.
– Можно, дядя Джон? – вмешалась Сисси.
– Но какой же пикник в доме? – с сомнением в голосе спросил Томас.
– Все очень просто, – улыбнулась Лотти. – Нужно расстелить на полу одеяло и представить себе, что ты под деревом.
– У меня не очень хорошо с фантазией, – пробормотал Томас. Он вопросительно взглянул на дядю.
– Вот и настало самое время начать ее развивать, – сказал Джон, принимая игру, предложенную Лотти.
С миской в руках он встал из-за стола и сдернул одеяло с кровати. И тотчас же рядом с ним оказалась Сисси, горевшая желанием чем-нибудь помочь.
– Всем нам здесь найдется место! – пропела малышка, расправляя одеяло на полу. Она подбежала к столу за своей миской, а затем, вернувшись, уселась напротив Лотти.
Глаза Сисси светились, когда она обозревала свою семью. Взглянув на Джона, она сказала:
– Знаешь, дядя, на пикнике цыпленок намного вкуснее.
Томас, ухмыльнувшись, включился в игру:
– Кыш! Мухи! – закричал он, отгоняя воображаемых насекомых от своей тарелки. – Неужели это та самая старая вредная клуша, которая меня как-то клюнула, – пробормотал он, отрывая кусочек куриного мяса.
– Боюсь, она слишком жесткая, – со смехом сказала Лотти. – Наверное, это последний из весенних петушков, правда, Джон?
Он кивнул, и на его лице появилась улыбка – белозубая, ослепительная.
– Ты бы видела, как Мэйбл гонялась за ним по всему курятнику. Я думаю, он знал, что его ждет.
– Ну, он, несомненно, превосходен на ужин, – кивнул Томас, облизывая пальцы и глядя на обглоданные кости в своей миске.
Сисси посмотрела через плечо на Лотти.
– Мы сегодня расскажем вам наш секрет, мисс Лотти, – с гордостью заявила она. – Я много дней хранила его, и дядя Джон сказал, что мы можем все рассказать сегодня.
Лотти вопросительно посмотрела на Джона:
– Это тот самый секрет, который я выторговывала некоторое время назад? Если бы я знала, что он будет бесплатным, я бы не предлагала так много.
Ее глаза засверкали при воспоминании о драгоценных мгновениях, пережитых ею с Джоном. Тот вознаградил ее понимающим взглядом. Затем пожал плечами и с ухмылкой сказал:
– Я просто хотел узнать, что я могу получить.
Томас переводил глаза с Лотти на дядю. Он больше не мог скрывать секрет.
– Кто ей все расскажет, а, дядя Джон? – спросил мальчик.
Джон пожал плечами:
– Думаю, это можешь сделать ты. – В его глазах вспыхнули искорки веселья, когда он заметил, что Лотти сгорает от нетерпения.
– Ну же, рассказывайте, – не выдержала, наконец, она.
– Дядя Джон строит новую комнату, – сказал Томас. – И я ему в этом помогаю, – с гордостью добавил он.
– Я тоже, – похвасталась Сисси. – Я держала гвозди и сидела на краю доски, когда он отпиливал ее.
– Комнату? – прошептала Лотти с благоговением. Ее глаза уставились в стену, за которой в течение последних трех дней кипела такая бурная деятельность.
– Мистер Шарп и Отто Шрейдер помогают мне, – сказал Джон. – Нам ведь нужно побольше места, дети растут так быстро…
Сисси встала на цыпочки, чтобы казаться повыше.
– Смотрите, мисс Лотти, я выросла, – заявила она.
– Ты не выше, чем неделю назад, – возразил Томас, взглянув на сестру.
– Нет, выше! – упорствовала девочка. Она, подбоченившись, топнула ножкой.
– Ты очень скоро будешь совсем большая, – поспешила вмешаться Лотти.
– Но возможно, мы не увидим новую комнату, – пробормотал Томас, и его лицо внезапно погрустнело. – Помните? Они ведь скоро вернутся.
Лотти тяжело вздохнула. Все они старательно избегали этой темы.
– Но пока ведь они не приехали, Томас, – сказала она, наконец. – Пока ваши дедушка с бабушкой не показались в дверях, мы – одна семья. Так что не стоит думать о неприятном.
– Я никуда не поеду, – отважно заявил Томас.
Нижняя губа Сисси задрожала, глаза наполнились слезами. Девочка повернулась к Лотти – и вдруг бросилась ей на грудь.
– Мы еще не знаем, что будет, Томас, – сказал Джон, остерегавшийся давать какие-либо обещания. – Я разговаривал с адвокатом в городе. Надо немного подождать.
Он взял миску Сисси и, поднявшись, понес ее вместе со своей миской к раковине.
– А сегодня нам нужно еще поработать, сынок.
Томас быстро вскочил на ноги. Его лицо говорило о готовности взяться за дело.
– Я схожу за инструментами, – предложил он.
– Нет, пошли вместе, – сказал Джон, отвечая загадочной улыбкой на изумленный взгляд Лотти.
– Вы куда? – жалобно спросила она.
– Увидишь, – ответил он.
И двое ухмыляющихся мужчин, схватив свои куртки, исчезли за дверью.
В течение часа в стене образовался проем, освещенный стоявшей на полу лампой. Вскоре работа закипела еще быстрее. Наконец Джон просунул голову в отверстие, образовавшееся после того, как он вытащил бревна. Томас громко ликовал. Лотти издавала радостные возгласы, Сисси вторила ей.
Тем временем Джон обшивал новую комнату длинными прямыми досками. Его движения были ловкими и уверенными, когда он отмерял и отпиливал подходящие куски. Точными ударами молотка он прибивал доски. Затем с горделивым видом поднял с пола дверь в новую комнату и установил ее в проеме.
– Ну, что ты об этом думаешь? – спросил он, поглядывая на Лотти. – Тебе нравится?
– Замечательно! – воскликнула она, приподнимаясь в кровати. Ей так хотелось хоть как-нибудь поучаствовать в происходящем.
– Я купил для нее петли, – пояснил Джон.
Держа дверь с двух сторон, они с Томасом поставили ее на место. Джон порылся в кармане в поисках карандаша. Наметанным глазом он наметил места, где собирался прибить петли.
– Готово, – сказал он, переводя дыхание.
Орудуя стамеской и молотком, Джон быстро проделал всю необходимую работу и вскоре с помощью Томаса повесил дверь на петли.
– Мы это как-нибудь отпразднуем? – спросила Лотти. – По-моему, событие того стоит.
– У нас еще остались булочки с корицей, – с надеждой в голосе сказала Сисси. – Можно устроить еще один пикник!
– Нет, я думаю, что на сегодня празднество закончилось, – сказал дядя, посмотрев на радостное личико девочки. – Завтра будет другой день. Нам еще многое предстоит сделать, и ты сможешь помочь. А булочки оставим на завтрак.
Сисси с сожалением, хотя и безропотно, подчинилась.
– Здорово получилось, правда, мисс Лотти? – спросила девочка.
– Да… – Глаза Лотти на мгновение затуманились, когда она смотрела на ребенка. Она пыталась не думать о предстоящих событиях, но мысль о грозящем исчезновении детей из ее жизни неотступно преследовала ее. Если они уедут… Нет, об этом невозможно было думать. Они занимали в жизни Джона огромное место, и если бы ему пришлось снова отдать их под опеку дедушки и бабушки, это разбило бы его сердце.
Лотти обняла Сисси и прижалась щекой к ее золотым волосикам.
– Пора спать, милая, – прошептала она, прижимая малышку к груди.
Сисси тяжко вздохнула, и этот исполненный драматизма вздох развеселил Лотти.
– А теперь беги, – сказала она, одернув юбку девочки.
Сисси уверенно вскарабкалась по ступенькам лестницы и мгновенно оказалась на чердаке, у своей кровати на колесиках. Затем быстро разделась.
– Я готова, мисс Лотти, – крикнула она, перегнувшись через перила.
– Держу пари, что ты не умылась, – тихо пробормотал Томас, входя в комнату; Джон в это время шлифовал неровности на досках двери.
Сисси состроила брату рожицу и сказала:
– Я как раз собиралась.
Она повернулась, чтобы проделать путь обратно вниз по лестнице. Ее ночная рубашка задиралась при беге, обнажая маленькие крепкие ножки.
– А еще мне нужно помолиться, – радостно сообщила она, пытаясь отсрочить отход ко сну.
– А ты уверена, что тебе не надо принять ванну? – спросил Томас. Его губы подергивались от едва сдерживаемого смеха.
– Ну… – пробормотала Сисси, оценивая ситуацию.
– Да я пошутил, – ухмыльнулся Томас.
– А я знаю, – засмеялась его сестра.
Джон смотрел на них, не отрываясь от работы, которую он, впрочем, уже практически закончил. Переглянувшись с Лотти, он пожал плечами и улыбнулся. Затем, покачав напоследок дверь, удовлетворенно кивнул и объявил, что работа окончена.
– Я запру ее и возьму лампу, – сказал он Лотти, собрав инструменты. – Думаю, оставлю там кое-что до завтра.
– А много еще надо сделать? – спросила она, пытаясь разглядеть, что находится за спиной у Джона.
– Пол еще не закончен, – сказал он. – И надо еще сделать вешалки для твоей одежды.
– Моей одежды? – спросила она, не веря своим ушам.
– Это наша новая спальня, Лотти, – объяснил он. – А ты думала, что там будет?
Ее глаза вспыхнули восторгом. У нее будет собственная комната, где она сможет наводить порядок! Возможно, ей удастся, наконец, распаковать свои коробки. Может быть, Джон даже сколотит небольшую полочку для ее книг!
– Я вообще ничего не думала, Джон, – ответила Лотти. – Я просто очень рада, что у нас станет просторнее. Если мы уберем отсюда кровать, здесь найдется место даже для дивана. Как ты думаешь, ты бы мог сколотить его? – с надеждой в голосе спросила она. – А я смогла бы сшить для него подушки. Я видела огромный мешок перьев на чердаке…
Он промолчал, и ей показалось в темноте, что выражение его лица изменилось.
– Джон? – нерешительно позвала она.
– Джеймс купил их у Клэри Хиггинс для Сары, чтобы она сделала из них подушки, – сказал он. – Я был тогда вместе с ним.
Сара… Снова в комнате почувствовалось присутствие этой женщины, заставив детей прекратить свои дурачества и развеяв праздничное настроение этого вечера. Лотти не сразу смогла подавить в себе чувство обиды, отравившее ее счастье. «Неужели я всегда буду бояться памяти о ней? – подумала она с грустью. – Неужели она была так совершенна, что только звука ее имени достаточно, чтобы заставить Джона выглядеть таким одиноким и потерянным?»
– Ну ладно, это несущественно, – отрывисто проговорила она, задыхаясь от этих мыслей. – Поговорим об этом в другой раз.
Но настроение уже было испорчено. Дети молча отправились на чердак, в свои кровати.
Лотти терпеливо ждала, когда Джон умоется и принесет для нее таз с водой. В его движениях чувствовалось напряжение, когда он подавал ей полотенце и кусок мягкой фланели для мытья. Под ее кроватью стояла фарфоровая чашка с мылом, и Лотти осторожно потянулась к ней.
Взгляд Джона был мрачен. Отвернувшись от нее, он, ссутулившись, направился к двери.
– Пойду, проверю, как там животные, Лотти, – бросил он на ходу. – Тебе помочь с одеждой?
– Нет, иди, все хорошо, – заверила она.
Он еще раз кивнул ей и медленно застегнул куртку.
– Я ненадолго, – были его последние слова перед тем, как он исчез в темноте ночи.
Глава 18
– Не отпускай меня. – Эти слова заставили Джона отчаянно сжать ее в тисках своих объятий.
Джон поставил Лотти перед собой. Одной рукой он нежно обнял ее за талию, а другой крепко ухватил за плечо. Лотти почувствовала шероховатость его мозолистой ладони.
– Лотти, ты же знаешь, я не дам тебе упасть.
Она кивнула, стараясь удержаться на ногах.
– Я думала, что просто встану и пойду, – грустно сказала она, – но так не получается.
Джон с трудом сдержал смех.
– Ты еще даже и не попробовала толком, а уже плачешь.
– Я не плачу, – ответила она решительно и вздернула подбородок – жест, к которому он так привык.
– Вот теперь я узнаю свою девочку, – прошептал Джон, довольный ее реакцией. – Постарайся найти положение равновесия, а потом мы попробуем шагнуть.
– У меня пальцы на ногах онемели. Я их не чувствую, – пожаловалась она и посмотрела на свои босые ступни.
– Может, сначала наденем туфли? – пробормотал он. – Они помогут тебе удерживать равновесие.
– Нет. – Она решительно покачала головой. – Большую часть жизни я проходила босиком. Я смогу это сделать.
Глубоко вздохнув, Лотти пошевелила левой ногой. Нога заскользила по гладкому деревянному полу. Затем, поменяв точку опоры, она проделала то же самое правой ногой.
– Неплохо, – заметил Джон, бережно поддерживая ее. – А теперь попробуй не шаркать. Поднимай ноги, Лотти.
– Я не шаркаю, – проворчала она и очень осторожно подняла левую ногу. Затем твердо поставила ее на пол.
– Очень хорошо, – похвалил ее Джон. – Теперь давай другой ногой.
Он держал ее за руку и наблюдал, как поднимается и опускается ее маленькая стопа и как она поджимает пальчики, чтобы лучше упереться в пол.
– Попробуешь сама постоять? – как бы, между прочим, спросил Джон, и его сердце неровно застучало. Он убрал руку с талии Лотти, но был готов тотчас же прийти на помощь, если потребуется.
Она стояла на ногах. Джон вот уже больше месяца заботливо массировал их. Его руки знали каждый мускул, каждый дюйм кожи этих ног. Ее ступни помнили ласку его сильных пальцев; колени и лодыжки помнили, как эти пальцы массировали их, чтобы они не утратили гибкость. Но при всем своем желании он был не в силах сделать так, чтобы ноги смогли удержать ее. Он мог сам держать ее и оказывать моральную поддержку при каждой попытке сделать несколько шагов. Собрав все свои душевные силы, он тихо произнес слова молитвы. Он и раньше повторял их бесчисленное количество раз.
– Боже, пожалуйста, сделай так, чтобы она пошла! – донесся до нее неразборчивый шепот.
Она колебалась всего секунду, затем, собравшись, решительно шагнула. У Джона по щекам потекли слезы.
Три раза она шагнула вперед, три раза ее правая нога поднималась, чтобы встать рядом с левой. Она так крепко сжала руку Джона, что у нее побелели кончики пальцев. Она двигалась медленно, но ни разу не остановилась, пока не оказалась перед ровной поверхностью кухонного стола. Она еще немного подалась вперед и облокотилась о стол. Горящими глазами Лотти посмотрела на Джона.
– Я прошла через всю комнату! – с гордостью сказала она.
Не желая ее разочаровывать, Джон не стал говорить, что расстояние вовсе не так велико. Одного взгляда на ее бледное лицо было достаточно для тревоги. Он вытащил стул из-за стола и осторожно опустил ее на сиденье, затем встал перед ней на колени и улыбнулся радостно и облегченно.
– Я знал, что ты сможешь это сделать. – Он вздохнул, взял ее руки в свои и нежно сжал их.
Лотти наклонилась и прижалась лбом к его лбу, закрыв глаза.
– Ты молился, – тихо сказала она. – Джон, я не знала, что ты молишься.
– Дорогая, ты многого обо мне не знаешь, – заметил он.
Лотти кивнула. Их тела соприкоснулись.
– Иногда, Джон, мне кажется, что я вообще тебя не знаю. А иногда чувствую, что могу заглянуть к тебе в сердце.
Пауза затянулась. Лотти показалось, что Джон ее неправильно понял и обиделся, но его мягкий голос развеял ее страхи.
– Это когда, Лотти? Ты заглядываешь ко мне в сердце – это когда ты знаешь, что я чувствую?
Лотти обвила рукой его шею, откинула на сторону его волосы, чтобы они не мешали ласкам. Она гладила его шею, касалась пальцами затылка, спины, безумно наслаждаясь прикосновениями к горячей коже. И дарила ему блаженство, погружаясь в тепло его тела.
– Я видела, как ты заботишься о детях, Джон, – сказала она, наконец. – Я видела твое лицо, когда ты прикасался к ним, когда ты дарил им свое внимание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31