- не понял. - Позы как позы.
- Ненатуральные, молодой человек. Будто для съемки.
- Так я же это, - и осекся: что за чертовщина? Не для меня с "Nikon" устраивалась вся эта вакханалия? Тогда для кого? - А вы не ошибаетесь?
Актер пожал плечами - всякое может быть, дело житейское, и уточнил задачу, высказанную мной прежде. Потом задумался, тасуя фотографии, как игральные карты. Со стороны это выглядело мило, точно наша троица собирается резаться в подкидного дурака. В общественном месте.
- Так-с, - проговорил наконец господин Шустриков. - Что мы имеем? Мы имеем обоюдный интерес, молодой человек. Вам нужна информация, а нам финансовое обеспечение.
- Шустрик, будь проще, - вмешалась Исидора. - Тебя не понимают.
- Без Оси Трахберга не обойтись, - объяснил актер. - А ты знаешь, милочка, он не работает без оплаты своего труда. Это его принципы.
- Железные, - подтвердила сплетница.
- А кто такой этот Ося, - удивился я, - этот Трахбахберг?
- Как, ты не знаешь, кто такой Ося Трахберг? - воскликнула Исидора. Ооо! - и закатила глазки.
- Ося знает всё, - загадочно проговорил господин Шустриков. - Если хотите иметь результат, вы его будете иметь.
- Но надо платить мани-мани, Лопухин, - вмешалась его спутница.
- Сколько? - поверил в магическое неизвестное лицо.
Была названа сумма в валютном эквиваленте. Мне сделалось дурно: какие цены на рынке информации? Однако, поразмыслив под шум фонтана, понял, что самостоятельный поиск обойдется нам дороже, не считая потери времени и темпа. Я вспомнил о платежеспособном князе Сосо Мамиашвили, и наше трио под разноцветным зонтом ударило по рукам.
Вечером мой легкомысленный поступок был подвержен остракизму. Больше всех, естественно, возмущался Сосо, он бегал по комнате и утверждал, что я иду самым примитивным путем.
- Что ты имеешь ввиду, князь?
- А то, что вы, граф, путаете свой карман с чужим.
Я обиделся: не для себя стараюсь, а для всего общества.
- А деньги мои, - заметил Сосо, - но дело даже не в этом, а в итоге. Почему мы должны доверять какому-то Оси Трахбахбергу, да?
- Как, вы не знаете Трахберга? - удивился я. - Ося знает всё, и результат будет завтра.
- Завтра - это хорошо, - рассудительно заметил господин Могилевский.
- Это черт знает что, а не хорошо, - возмущался господин Мамиашвили, что это за хорошее дело, когда одни убытки? Нет, мне капитала не жалко, лохом не хочу быть!
К счастью, появились девушки Александра и София, и князь сделал широкий жест: ладно, он - платит, хотя и не верит моим сомнительным россказням и розыскам.
- А вы сами-то, - вспомнил, - что имеете?
Надо признаться, день для моих друзей был куда успешнее. Через полковника ГАИ Каблучкина и общегородской компьютер были установлены владельцы хренова "Мерседеса" и хреновой "Ауди". Первый автомобиль принадлежал господину Лиськину, известному деятелю в эстрадном шоу-бизнесе, а второй - гражданину Литвы Субайсису, гостю нашей столицы.
- И что из этого следует?
- Пока ничего, Ванечка, - ответила Александра. - Более того, господин Лиськин гуляет по Елисейским полям и возвращается только завтра.
- А Субайсис?
- Уезжает, - ответила Софочка. - Завтра. Из гостиницы "Метрополь".
- "Метрополь"?! - вскричала хором наша мужская половина, перепугав коммунальный люд за стенами.
Надо ли говорить, что решение в наших горячих головах поспело мгновенно. Оставив Софочку с котом за старшую, мы запрыгнули в "Победу" и сломя голову понеслись в отремонтированном болиде по вечерним столичным магистралям. Было такое впечатление, что мы на Т-34 прорываемся через фронт: огни рекламы мелькали за бортом, как трассирующие очереди крупнокалиберных пулеметов, прямой наводкой били фары встречного транспорта, а лица бойцов были искажены и напряжены. На ходу обсуждался план наших действий. Главное, проникнуть в малахитовой бастион отеля, а там нелегкая вывезет.
- Князь, будешь изображать турка, - предложил я.
- Почему это? - обиделся Сосо. - Я что? Похож на турка?
- Он похож на дитя Эллады, - уточнила Александра, прося, чтобы я прекратил травмировать собой психику друзей.
- Пойду я, - вмешался Мойша Могилевский и натянул на свой выразительный шнобель солнцезащитные очки. - У вас рожи проходимцев из Засрацка, исключая из списка, конечно, Александру, - и чмокнул ручку девушки, подлец.
- Как это?! - обиженно заорали я и "дитя Эллады". - У нас вовсе не такие лица, как он говорит, да, Сашенька?..
- Интеллект налицо, - засмеялась девушка.
Миха был тверд, как кремень, если мы хотим добиться результата, то следует действовать не нахрапом, а интеллигентно, используя знание других языков, кроме родной матери. И какие же он, полиглот, мать его так, знает слоганы?
- Dtynаhаjl nhаjjkаl olаkh drаtoyаuo hаj njаjаiiаklаol, мать, проговорил господин Могилевский.
Надо ли говорить, что мы потеряли дар речи. Что это значит, господи? Иврит, неучи, коротко ответствовал наш товарищ, за исключением "мать". Да, согласились мы, наша "мать" не переводится не на какие иные благородные языки мира.
Меж тем наш танк на колесах подкатил к звездному мотелю, сверкающему огнями в душном вечере, точно космический челнок на космодроме, снаряжающийся к подозрительным кольцам Сатурна. У стеклянных дверей бились наши земные, но перламутровые потаскушки.
- Вах, какие розанчики, - цокнул Сосо.
- Здесь хорошо pick up the mushroom, - задумчиво проговорил Могилевский.
- Чего?!
- Здесь, говорю, хорошо собирать грибы, - наш друг-полиглот выбирался из авто. - Саша, будь добра, проследи, чтобы эти джентельмены не делали резких движений, - и отправился прочь.
Что он имел ввиду, мы не поняли. Для нас работа прежде всего, успел крикнуть я удаляющейся фигуре, заметив, что она удивительным образом преобразилась: не тюха азиатский шлендахлендал к сияющим мраморным ступеням, а гранд иберийский, понимаешь.
- Никогда не подозревал об актерском таланте у Мойшы, - заметил спутникам.
На что получил банальный ответ: жить захочешь, через ушко проскочишь. С этим утверждением трудно было спорить. Либо мимикрируй, либо слопают с потрохами и не подавятся. Я представил нашу "Победу" пирожком, где вкусным мясным фаршем были мы.
- Ну и шутки у тебя, Ванечка, - обиделась Саша. - Я не хочу быть начинкой. Я сама кого угодно проглочу.
- А я вот бы от пирога не отказался, - замечтался Сосо. - С грибами.
- Лучше с котятами, - гнул я свою линию, вызывая новое возмущение.
- С собаками, балда, - огрызнулся князь и начал было рассказывать о специальных питомниках в КНДР, где выращивают песиков для выдающихся руководителей партии и правительства, которые жирные, как зайцы и по вкусу напоминают...
- Кто жирные? - решила уточить Александра. - Руководители партии и правительства?..
- Не... собаки, - невозмутимо ответил князь, любитель деликатеса. - А вкус у них... пальчики оближешь.
- Ну вас, живодеры, - рассердилась девушка и выказала желание покинуть наше навязчивое общество. Хотя бы на время.
Не успела. Мы увидели: из живой и вязкой массы у дверей "Метрополя" вырывается джентельмен мира Мойша Могилевский и спешит к машине. Мы испугались - что такое? И, перетрухав, были правы: наш приятель плюхнулся на сидение и приказал давить на газ.
- Куда?
- В Склиф!
- В институт Склифософского, - изумились мы, - а что такое?
- Что-что, Субайсис наш там.
- Живой?!
- Вроде бы.
- Черт подери, Мойша, - заорали мы, - объяснись толком, что с ним?!.
- Что-что? Отравился Субайсис.
- Как это? - открыли мы рты.
- Обыкновенно. Пирогом с грибами, кажется?
- С грибами? - и мы с Сосо, переглянувшись, начали неудержимо хохотать, а, может, с котятами или зайцевидными собаками?
Господин Могилевский от удивления покрутил пальцем у своего виска: в чем дело, друзья мои, вы что белены объелись? Белены-белены, гоготали мы. На это Александра передернула плечами и заявила, что мы все с большой придурью и путь наш должен лежать в клинику имени Кащенко, где, таких как мы, лечат оздоровительными электрическими разрядами, пропуская его через весь скелет: трац-трац-тра-та-тац и ты полноправный член общества, то есть идиот.
Когда мы успокоились, то узнали, что смех наш весьма неуместен, потому, что господин Субайсис очень даже плох и находится в реанимации. И у нас, заметил господин Могилевский, должен возникнуть естественный вопрос: кому нужно, чтобы тот, с кем мы мечтали о встрече, неожиданно находится на своем последнем жизненном рубеже, похожем на бруствер окопа, разделяющим оптимистические полки Жизни и рати Смерти.
- Вот только не надо красивых слов, - завопили мы на такие завитушечные слоганы полиглота. - Лучше скажи, что делать-то?
- Предлагаю навестить пациента. Как его лучшие друзья.
- С передачей, - пошутили, жестокосердечные.
- С чем?
- Ну там пирожков с опятами-котятами, можно мариновых огурчиков к водочки...
- Тьфу на вас, стервецы, - расстроился Миша, обращаясь за сочувствием к девушке. - Разве можно с такими раздолбаями иметь дело?
- Нет, нельзя, - заметила Саша. - Они таки у меня дождутся, что я их потравлю газом глубокого поражения, - и для вящей убедительности продемонстрировала нам баллончик.
Мы занервничали, как тараканы, предчувствующие скорую дустовую атаку, и со всей ответственностью заявили, что больше не будет так нескладно шутить. На этом все закончилось - мы подкатили к шлагбауму, перекрывающему путь в больничный комплекс, напоминающим сотами светящих окон преснопамятный многопалубный "Титаник".
Князь Мамиашвили протянул пятнистой охране хрустящий пропуск, вмиг открывающий все запоры и ворота в этой несложной жизни, и мы проследовали вглубь территории.
Найдя приемный покой и раздавая хрустящие пропускные квиточки всем, кто был способен нам помочь лучше ориентироваться в больничных лабиринтах, я и Сосо проникли в палату, где находился нужный нам страдальческий объект. Только на пять минут, предупредила медсестричка Соня, сделавшая вид, что верит в нашу благонадежность к больному, который лежал на койке, как на постаменте, и прибалтийским напряженным лицом был бесцветен. Капельница с золотым раствором через трубки питала ослабленный организм. Как говорится, люблю грибочки в собственном соку-с!
- Эй, - потревожил чужую руку. - Как дела? Хорошо?
- Ты ещё спроси о здоровье, - оскалился Сосо. - Зачем он нам? Труп и то лучше.
- Не действуй нам на нервы, - прошипел я, заметив, как подрагивают веки любителя мухоморов. - Эй, мы ваши друзья.
- Тр-р-уздья, - разлепил губы господин Субайсис и у него невольно получилось "груздья".
Было смешно. Князю Мамишвили и он, давясь смехом, удалился в коридор флиртовать с медсестричкой Соней. А я остался, хотя, признаться, толком не понимал зачем мы потревожили несчастного?
Дежурный врач Петренко подтвердил диагноз, а на вопрос, не может ли такого быть, что нашего друга потравили умышленно, как крысу, пожал плечами и ответил, что признаков преднамеренного отравления он не наблюдает. Крупный врач был похож на добродушного вислоусого хохла, и ему верилось. Тем не менее я сам хотел убедиться, что господин Субайсис не имеет никакого отношения к сложным и опасным проблемам, которые возникли у нас.
Вглядываясь в мутные зрачки пациента, я поинтересовался, сам ли он заказал себе ужин и не было ли рядом кого-либо? Я говорил на тарабарщине, потому что больной не понимал, что от него хотят, кроме анализов. Его полулетальное состояние и общая больничная обстановка убеждали, что мы пошли по неверной тропе в своих поисках. Господин Субайсис оказался лишь нашим случайным попутчиком. Со слабым желудком. Но теперь эта версия отработана и можно начинать новую.
Я покинул палату, оставив господина из шовинистической к нам Литвы в глубоком недоумении, что за странное посещение с бессмысленными вопросами и главное - без гостинца, а ведь так хочется после подобной тотальной потравки нежно-жареных рябчиков, анчоусов в собственном соку и соплистых устриц с простуженным шампанским!
Увы, не всегда наши мечты сбываются. Грезишь о кипучем, лопающемся пу-пу-пузырьками божественном напитке, а тебе тыкают в хайло резиновые трубки, пропуская через них вонюче-прокисший лечебный раствор. Брр!
- Ничего, - успокоил я друзей, - теперь будем знать, куда обращаться в таких случаях. Вон, Сосо подружился со всем медперсоналом.
- Это мне обошлось в круглую сумму, - огрызнулся князь. - Вычту из твоего гонорара, порнограф.
- Был бы из чего вычитать. Как бы нас не вычли из этой жизни, резонно заметил я и мы, летящие на своем автомобильном болиде по празднично-ночному городу, призадумались над тем, что такая малоутешительная перспектива вполне возможна.
И очень даже возможна, если не соблюдать первое правило в этой милой и чудной жизни: no pick up the mushroоm. Что значит: не собирать, блядь, грибы в местах опасных для жизни.
Новый день начался для меня с катастрофы - ну, это я, пожалуй, подпускаю для красного словца. Ничего страшного не случилось. Я ждал телефонного звонка от информационных источников Исидоры и поэтому бегал к аппарату, как ученая собака академика Павлова к миске с непроваренным геркулесом, получающая (это я про пса) условный сигнал и пинок в бок от естествоиспытателей. И добегался - цапнув трубку, услышал родной голос одной из бывших жен.
- Лопухин, - это была Асоль, - как тебе не стыдно? Как ты можешь жить в таких экстремальных условиях?!
- Я заплатил за три месяца вперед, - заорал в ответ. - На эту сумму можешь купить ребенку остров!
- Какой остров? - изумилась б/у супруга. - Ты что, совсем там... вместе с котом?
- А это не твое дело, родная моя?! Что хочу, то и делаю! Делаю то, что хочу!
- Это я вижу. Собственными глазами. Журналюга проклятый, - и услышал знакомую роматическую капель.
О, боже мой, что же я такое натворил, что Асоль выдвинула столь весомый аргумент, как слезы? И что же в конце концов выяснилось? Проклятье! Такое могло произойти только со мной, разгильдяем из разгильдяев.
Помнится, при последней встрече, когда я подарил дочери и её подружке Юлечке Титовой роликовые коньки, мне пришлось брякнуть бывшему тестю о будущей якобы скандальной статейки, которая вот-вот выйдет в газете "Правда". Под псевдонимом Папандопуло. И что же? Сегодня по утру открывает уважаемый Аристарх Сидорович любимую газетенку, чтобы культурно сделать вместе с ней нового дня глоток (кофе), и натыкается на статью, подписанную этим самым бесхитростным псевдонимом. Читает её самым внимательным образом, потом покрывается нездоровым свекольным цветом и, хватаясь за грудь, падает в кресло, как боец на деревянный топчан после охраны рубежов Родины. Оказывается, этот чертов спецкор ведет собственное расследование по "золоту партии" и подробно повествует, каким опасностям подвергается его персона от шантажа и угроз до откровенного мордобоя.
- Ты хочешь, чтобы тебя закатали в асфальт? - вопрошала бывшая супруга, накушавшаяся импортных киногамбургеров в ночи. - Подумай о ребенке. Как тебе не стыдно! Ты хочешь осиротить дочь! Мечтаешь об этом, да?!
- Заткнись, дура! - орал некрасиво и свое. - У тебя вместо мозгов геркулесовая каша!.. Повторяю: я живу своей жизнью. И потом - это не я! Нас двое... этих Папандопуло!.. Прекращай истерику! А папе советую не читать СМИ, и будет чувствовать себя, как Санта Клаус на Рождество!.. - И бросил трубку, чтобы тут же её поднять, услышав новый сигнал. - Асоль, не сыпь мне соль на раны. Черт бы вас всех побрал, оставите меня в покое или...
- Это таки не Асоль, молодой человек, - услышал незнакомый голос. Это Ося.
- Не знаю никакого е"Оси! - и шваркнул трубку на аппарат, чтобы глубоко задуматься и спросить себя: что ж ты, засоранец, делаешь, что ты делаешь, Мудак Иваныч этакий, делаешь-то что?!
К счастью, словесная экзекуция была прекращена - вновь раздался малиновый для уха перезвон и я услышал все тот же незнакомый голос со старческой хрипотцой:
- Это таки Ося, молодой человек. Мне бы можно господина Лопухина?
Я признался во всех грехах и облил помоями весь женский род. Мои извинения были приняты, после чего я узнал, что мой заказ выполнен и, если молодой человек таки готов его получить, то может прибыть на старое местечко, что у фонтана. Но по-новому времени от прежнего, когда я встречался с милейшими людьми: минус два часа. Я понял престарелого конспиратора и спросил, как я его узнаю?
- Я вас признаю, Иван Павлович, - усмехнулся мой невидимый собеседник. - Надеюсь, вы платежеспособны, как утверждают наши общие друзья?
- Они утверждают правильно, - проговорил с твердостью идиота. - Думаю, Осип, мы ещё потрудимся вместе на славу...
- Осип, хи-хи, - захихикал старичок. - А вы, Лопухин, веселый человек, буду рад с вами познакомиться.
Я бы тоже радовался, как ребенок роликам, когда за информационное фу-фу мне бы вручили три тысячи $. Не бог весть какая сумма, но посетить ресторацию "Метрополь" можно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51