Хотя, дражайший Фауст, это будет
противоречить твоему обету и клятвенному обещанию, все же тебе будет
дан ответ. Ты спрашиваешь напоследок, могут ли грешники вновь снискать
милость божию? На это я отвечаю: НЕТ. Ибо все те, кто обретается в
аду, кого отринул господь, там навеки останутся и пребудут в гневе
господнем и немилости, там, где нет навсегда никакой надежды. А если
бы они могли снискать милость божию, как мы, духи, на это все время
рассчитываем и надеемся, тогда бы они возрадовались и вздыхали об этой
минуте. Но столь же мало, как бесы в аду могут надеяться в своем паде-
нии и несчастье на милосердие божие, столь же мало могут надеяться и
грешники. Ибо здесь не на что надеяться. Их мольбы, вопли и вздохи не
будут услышаны, и их пробужденная совесть будет наносить им удары в
лицо. Император, король, князь, граф или другие правители будут сокру-
шаться: ах, если бы они не тиранствовали и здесь на земле не давали
волю своим прихотям, тогда бы могли они снискать милосердие божие! Бо-
гач будет говорить: если бы он не был скупцом, щеголь - если бы он не
предавался роскоши, прелюбодей и развратник - если бы он не творил
прелюбодеяние, блуд и непотребство; пьяница, чревоугодник, игрок, бо-
гохульник, клятвопреступник, вор, грабитель, убийца и подобные им бу-
дут помышлять: о, если бы я не наполнял каждый день свое чрево едой и
питьем, предаваясь излишествам, сладострастию и жадности, если бы я не
богохульствовал, не нарушал присягу, не крал, не грабил, не убивал и
не совершал подобных грехов, тогда я мог бы надеяться на прощение; но
грехи мои перешли меру того, что может быть мне отпущено, поэтому я
вполне заслужил эту адскую кару и муку и не могу надеяться снискать
милость божию.
"Потому-то, господин мой Фауст, должен ты знать, что осужденным
нечего ждать, что придет время или срок их избавления от этих мучений.
Если бы была у них надежда хотя бы каждый день черпать в море по одной
капле, пока море не высохнет, или насыпать гору песку вышиною до само-
го неба и носила бы птичка с этой горы в год одну песчинку величиной с
горошину и была бы у них надежда, что расточится эта гора и будут они
прощены, и тогда бы радовались они этому. Но нет надежды, что бог о
них вспомнит и смилуется над ними. Нет, они будут лежать в аду, как
мертвые кости, смерть и совесть будут их грызть, и пылкая их вера, с
которой они тогда впервые обратятся к богу, не будет услышана и вспо-
мянута. О, если бы мог ты обретаться в аду до той поры, пока все горы
до одной рухнут и сойдут со своих мест, пока все камни в море высох-
нут! Но легче слону или верблюду пройти через игольное ушко и все дож-
девые капли пересчитать, чем получить надежду на прощение.
Итак, короче, господин мой Фауст, вот тебе мой четвертый и пос-
ледний ответ. И знай, если ты в другой раз спросишь меня о подобных
вещах, я не стану тебя слушать, ибо я не обязан тебе говорить о подоб-
ном. И оставь меня с такими вопросами и рассуждениями в покое".
На этот раз пошел доктор Фауст от своего духа в полной меланхолии,
и был он в сильном замешательстве и сомнении. Сегодня решал он одно,
завтра другое, думал об этих вещах день и ночь, но не мог прийти к
твердому решению, ибо, как сказано выше, слишком крепко дьявол им зав-
ладел, слишком он закоснел, слишком слепо предался он дьяволу. К тому
же, когда он остался один и захотел размыслить над священным писанием,
принял дьявол личину красивой женщины, стал его обнимать и творить с
ним всякое непотребство, так что вскоре забыл он божественное слово и
развеял его по ветру и укрепился в своих злых помыслах.

17
Другой вопрос, о котором Фауст беседовал с духом
Доктор Фауст снова призвал своего духа и пожелал задать ему еще
один вопрос, чтобы он и на этот раз удовлетворил его желание. Духу это
пришлось очень не по вкусу, однако на этот раз решил он ему повино-
ваться. Когда он прежде говорил ему о том, дух наотрез отказывался,
теперь же явился он снова и решил удовлетворить его желание, но уже в
последний раз. "Ну, что же ты хочешь от меня?" - сказал он Фаусту. "Я
хочу, - сказал Фауст, - услышать ответ на мой вопрос, а именно: если
бы ты сам был на моем месте, был человеком, сотворенным богом, что бы
ты стал делать, чтобы быть приятным богу и людям?".
Дух усмехнулся и сказал: "Господин мой Фауст, если бы я был сотво-
рен человеком, как ты, я бы склонялся перед богом, покуда во мне было
бы дыхание человеческое, и старался не возбудить против себя гнева
божьего. Я следовал бы сколь возможно его ученью, закону и заповедям,
призывал бы и прославлял его, хвалил и возносил, чтобы быть господу
угодным и любезным, и знал бы, что после своей кончины достигну вечно-
го блаженства, славы и великолепия".
На это доктор Фауст сказал: "Я, однако же, этого не делал".
- Поистине ты этого не делал, - сказал дух, - но отступился от
своего создателя, который тебя сотворил, дал тебе язык, зрение и слух,
чтобы ты разумел его волю и стремился к вечному блаженству. От него ты
отрекся, ты употребил во зло дивный дар твоего разума, ты отказался от
бога и от всех людей, и в этом тебе некого винить, как только свои
дерзкие и гордые помыслы, ради которых ты потерял лучшее свое сокрови-
ще и драгоценность - царство божие.
- Да, - сказал доктор Фауст, - увы, это так! Однако хочешь ли ты,
Мефостофиль, быть на моем месте человеком?
- Да, - отвечал дух со вздохом, - и не стал бы с тобою о том пре-
пираться, ибо если бы я согрешил против бога, то мне поддержкой было
бы его милосердие.
Доктор Фауст ему отвечал:
- Так и мне еще не поздно было бы исправиться.
- Да, - сказал дух, - если бы ты еще мог от своих черных грехов
обратиться к милосердию божьему. Но теперь уже поздно. И божий гнев
лег на тебя.
- Оставь меня в покое, - сказал доктор Фауст духу.
- Так и ты меня оставь в покое с твоими расспросами, - отвечал дух.

Теперь следует вторая часть этой истории
о приключениях Фауста и других вещах
18
[Доктор Фауст занимается астрологией и делает календарь]
Когда доктор Фауст не мог больше получать от духа ответы на вопро-
сы о божественном, пришлось ему поневоле от этого отступиться, и при-
нялся он делать календарь. К этому времени стал он хорошим астрономом
или астрологом, человеком ученым и искусным, наученным своим духом чи-
тать по звездам и составлять предсказания погоды, и, как известно мно-
гим, все, что он написал, снискало ему похвалы среди математиков. Так-
же были правильны все его предсказания, которые он посвящал знатным
господам и князьям, ибо он следовал словам и откровениям своего духа
относительно будущих вещей и событий, которые всегда оправдывались.
Его календари и альманахи заслужили похвалы перед другими, потому что
если он вносил что-нибудь в календарь, так и случалось: если он писал,
что будет туман, ветер, снег, дождь, тепло, гроза, град и т. п., так
оно и бывало. С его календарями никогда не бывало, как у некоторых не-
опытных астрологов, которые зимой всегда предсказывают холод, мороз
или снег, а летом, в самые жаркие дни - тепло, гром или сильные грозы.
В своих предсказаниях он точно отмечал часы и время, когда что-либо
должно было случиться. И особо предупреждал он каждого правителя о
грядущих бедах: одного - если грозил недород, другого - если готови-
лась война, третьего - если приходил мор.

19
Вопрос или прение об искусстве астрономии
или астрологии
После того как Фауст два года составлял свои календари и предсказа-
ния, спросил он своего духа о том, как обстоит дело с астрономией или
астрологией, которой обычно занимаются математики.
Дух отвечал ему и сказал: "С этим делом обстоит так, что все звез-
дочеты и астрономы ничего особенного предсказать не могут, ибо все это
- сокровенные вещи, сотворенные богом, которые люди не могут познать и
исследовать, как это можем мы, духи, парящие в воздухе и поднебесье.
Ибо мы - старые духи, искушенные в движении небесных светил. Я мог бы
тебе, господин мой Фауст, составить календарь и предсказания или го-
роскоп год за годом на вечные времена, и, как ты сам видишь, я еще те-
бе никогда не лгал. Правда, древние, те что жили по 500 или 600 лет,
научились искусству этому и овладели им в совершенстве, ибо за столько
лет заканчивается великий год; поэтому они могут изъяснять знамения и
кометы. А все молодые и неопытные астрологи пишут свои предсказания,
как кому на ум взбредет".

20
О зиме и лете
Показалось Фаусту непонятным, каким образом бог сотворил в этом мире
зиму и лето. Вот и стал он спрашивать духа, откуда зима и лето берут
свое начало. Дух на это отвечал кратко: "Господин мой Фауст, разве ты
сам, как физик, по солнцу понять этого не можешь? Знай же, что на не-
бе, от луны до звезд, все пылает огнем, земля же, напротив, холодная и
остывшая. И вот, чем ближе к земле светит солнце, тем становится жар-
че. В этом причина лета. А когда солнце стоит далеко, становится хо-
лодно и наступает зима".

21
О движении неба, его красе и происхождении
Доктор Фауст, как сказано, не должен был более расспрашивать духа о
небесных и божественных вещах. Это его огорчало; день и ночь только и
помышлял он, какой бы найти предлог и подходящую причину, чтобы расс-
просить о том, что господь сотворил и что установил. Он уже не спраши-
вал о блаженных душах, об ангелах и о муках адовых, ибо знал, что в
этом деле не может ожидать от духа послушания. И приходилось ему при-
думывать такое, что, казалось ему, легче будет получить. Поэтому стал
он расспрашивать духа под предлогом, будто это надобно знать физикам в
их занятиях астрономией или астрологией. И обратился к духу со следую-
щим вопросом, а именно о движении неба, его красе и происхождении. Об
этом должен был он ему рассказать.
"Господин мой Фауст, - отвечал дух, - бог, который создал тебя,
создал также и мир и все стихии под небесами, ибо сперва бог сотворил
небо из лона вод и, отделив воды от вод, назвал небо твердью небесной.
Таким образом, небо кругло, выпукло, подвижно, создано и образовано из
воды, так же крепко крепостью, как хрусталь, и имеет сверху такой же
вид, как хрусталь, на нем укреплены звезды, и благодаря этой округлос-
ти неба поделен свет на четыре части, именно - восход, закат, полдень
и полночь. И так быстро движется небо, что земля разбилась бы вдребез-
ги, если бы этому не препятствовало движение планет. Небо также сотво-
рено с помощью огня, и если бы облака не охлаждали его своей влагой,
то от огня его или жара воспламенились бы все внизу находящиеся сти-
хии. Внутри небесной тверди, там, где помещаются небесные созвездия,
находятся семь планет, каковые суть: Сатурн, Юпитер, Марс, Солнце, Ве-
нера, Меркурий и Луна. И все небеса движутся, только огненное небо ос-
тается неподвижным. И мир также поделен на четыре части, каковые суть:
огонь, воздух, земля и вода. От них все сферы и все творения берут
свое начало, и каждое из небес заимствует свою материю и свойства. А
именно: верхнее небо - огненное, среднее и нижнее светлы как воздух.
Одно небо светится, а среднее и нижнее прозрачны как воздух. В верхнем
небе теплота и свет проистекают от близости солнца, а в нижнем небе от
отражения его блеска, от земли. Там же, куда не заходит его блеск,
стоит холод и мрак. В этом мрачном воздухе обитаем мы, духи и бесы, и
ввергнуты мы в этот мрачный воздух. В этом мрачном воздухе, где мы
обитаем, бушевание, гром, молния, град, снег и тому подобное; поэтому
мы можем знать во всякое время года, какая будет погода. Итак, небо
состоит из двенадцати сфер, которые окружают землю и воду, и все они
могут быть названы небесами".
И дух также рассказал о том, как одна планета вслед за другою пра-
вит, и на сколько градусов каждая планета подымается над другими.
22
Доктор Фауст спрашивает о том, как бог создал мир,
и о том, как впервые был создан человек,
на что ему дух по своему обычаю дает лживый ответ
К опечаленному и сокрушенному доктору Фаусту явился его дух, стал
его утешать и спрашивать, что за тоска и печаль его гнетут. Доктор Фа-
уст ничего ему не ответил, так что дух ревностно к нему приступился,
желая, чтобы Фауст поведал ему свою заботу, тогда он по возможности
ему поможет. Доктор Фауст ответил: "Взял я тебя в слуги, и служба твоя
мне дорого обходится, а между тем не могу добиться, чтобы ты поступал
по моей воле, как подобает слуге".
Дух сказал: "Господин мой Фауст, ты знаешь, что я тебе еще никогда
не перечил, но часто, даже когда я не обязан был отвечать на твои во-
просы, все же и тогда поступал согласно твоему желанию. Скажи же мне,
господин мой Фауст, что твоей душе угодно?".
При этих словах отлегло у доктора Фауста от сердца, и тогда по-
просил доктор Фауст: пусть дух ему расскажет, как бог сотворил мир и
как был сотворен человек. На это дух дал Фаусту безбожный и лживый от-
вет и сказал так: "Мир, мой Фауст, никогда не рождался и никогда не
умрет. И род человеческий был здесь от века, так что не было у него
начала. Земля же сама собой родилась, а море от земли отделилось. И
так мирно и полюбовно, словно они могли говорить друг с другом. Суша
попросила у моря во владенье поля, луга, леса и траву или листву, а
вода - рыб и все, что в воде находится. Богу они предоставили создать
только людей и небо, так что люди в конечном счете должны быть подв-
ластны богу. Из этой силы развились четыре силы: воздух, огонь, вода и
земля. Иначе и короче я не могу тебе рассказать".
Доктор Фауст задумался над этим и никак не мог взять в толк. Когда
он читал 1-ю главу Бытия, Моисей об этом иначе говорил, но Фауст не
стал много возражать.

23
Как все адские духи явились к доктору Фаусту
в своем подлинном образе
и среди них семеро самых главных
Князь и прямой повелитель доктора Фауста явился к нему, пожелав его
навестить. Доктор Фауст немало был напуган его страшным видом. Ибо,
невзирая на то, что стояло лето, от дьявола несло таким холодом, что
доктор Фауст думал - он замерзнет. Дьявол, назвавший себя Велиалом,
сказал: - Доктор Фауст, в полночь, когда ты проснулся, я прочел твои
мысли, а именно, что ты пожелал видеть наиглавнейших адских духов; так
вот я явился с моими самыми именитыми советниками и слугами, чтобы ты,
согласно своему желанию, поглядел на них.
- Вот хорошо! - говорит Фауст. - Где же они?
- За дверью, - отвечает ему Велиал.
А Велиал явился к доктору Фаусту в обличье косматого, черного как
уголь медведя, только уши его стояли торчком и были, как и морда, ог-
ненно-красного цвета. Были у него как снег белые длинные клыки, длин-
ный хвост, локтей около трех, а на шее имел он три раскрытых крыла.
Тогда в комнату к доктору Фаусту стали входить духи, один за другим,
ибо все вместе они не могли поместиться, а Велиал указывал доктору Фа-
усту по очереди, кто они были и как звались. Вначале вошло семь имени-
тых духов, как-то Люцифер, доктора Фауста прямой повелитель, которому
он продался. Он был ростом с человека, волосат и космат, мастью как
рыжая белка, и хвост торчком как у белки. Засим Вельзевул. У того были
волосы тельного цвета и голова как у быка с двумя страшными ушами, то-
же волосатый и косматый, с двумя большими крыльями, колючими, как чер-
тополох в поле, наполовину белыми, наполовину зелеными, а из-под
крыльев огненные языки вырываются; хвост же у него, что у коровы. Ас-
тарот, тот явился в образе дракона и так вошел прямо на хвосте. Ног у
него не было, хвост окрашен как у ящерицы, брюхо толстое, спереди две
короткие лапы, совсем желтые, а брюхо изжелта-белое, спина коричневая,
как каштан, на ней острые иглы и щетина в палец длиною, как у ежа.
После того вошел Сатана, седой как лунь, косматый. У него была ослиная
голова, а хвост кошачий и когти в локоть длиной. Анубис, тот имел со-
бачью голову, черную с белым: на черном - белые крапины, а на белом -
черные. Кроме того, у него были ноги и отвислые уши, как у собаки, и
был он ростом в четыре локтя. После него вошел Дификанус, высотой с
локоть, видом как птица или куропатка, только шея зеленая с переливом.
Последний был Дракус - на четырех коротких лапах, желтых и зеленых,
сверху коричневый, весь как синее пламя, а хвост красноватый. Эти се-
меро вместе с Велиалом, который ими хороводил, были, как сказано,
расцвечены разными красками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13