Поклонившись Маре, она уже собралась попросить разрешения удалиться, но по выражению лица властительницы поняла, что поблажки ей не будет. Она вздернула подбородок и взглянула на Аракаси широко открытыми глазами — живое воплощение беззащитности и уязвимости.— Я не знаю, о чем тебя спрашивать. Я не знаю, что о тебе думать. Но ты пугаешь меня… до глубины души. — Ее глаза наполнились слезами. — Я боюсь и не знаю почему.Несколько мгновений Мастер тайного знания и его избранница стояли друг против друга в мучительном замешательстве. Люджан не решался пошевелиться, но его рука слишком сильно сжимала меч.Секунды тянулись невыносимо, и Мара поняла, что именно она должна положить конец безмолвному противоборству:— Камлио, я знаю, почему ты боишься. Ты наконец поняла, что это значит, когда у тебя есть что терять. А теперь ступай, найди холодной воды и вымой лицо.Словно почувствовав, что перерезаны какие-то невидимые нити, которые до сих пор опутывали ее, девушка поклонилась с благодарностью и облегчением, после чего поспешно скрылась за перегородкой палатки.Заметив, с каким убитым видом стоит доблестный начальник разведки, Мара усмехнулась совсем по-детски.— Ты побеждаешь, — шепнула она ему. — Недотрога позволила тебе увидеть ее чувства.Аракаси бессильно уронил руки на колени. Окрыленный внезапной надеждой, он неуверенно спросил:— Ты думаешь?..Люджан разразился громким смехом и дружески хлопнул Мастера по плечу:— Приятель, поверь моему слову. Большинство из нас успевает переболеть этой лихорадкой еще в детстве, но к тебе, похоже, молодость пришла намного позже, чем к другим. Госпожа Мара права. Ты получишь девочку прямо в упаковке, если только согласишься показать ей хоть какую-то частицу себя, которая нуждается в ее помощи.У ошеломленного Аракаси вид был и впрямь забавный.— Что?.. — только и мог он произнести.— Она должна почувствовать, что нужна тебе, — подтвердила Мара.Видя, что Аракаси никак не может взять в толк, что они имеют в виду, Люджан пояснил:— О боги, ну что ж тут непонятного? Она же ни разу не видела, чтобы ты допустил хоть какую-то оплошность. Ты прикончил убийц из тонга и остался жив; ты занимался с ней любовью в постели ее хозяина, и если ты при этом потел, так скорее всего от страсти, а не от страха. Ты прикасался к ней так, как мало кто из мужчин сумел бы, уж за это я поручусь, а отсюда следует, что ты — единственный человек на земле, который затронул ее чувства. Вот она и испугалась: по ее-то понятиям это означает, что либо она сама сплоховала — при всей ее красоте и выучке, — либо ты оказался слишком умным, раз сумел устоять против ее чар. Ведь считается, что в ее объятиях любой мужчина теряет голову, а заодно и способность думать о чем-то, кроме своего затвердевшего органа. Вот почему она боится. Из всех ее искусств не нашлось ни одного, которое помогло бы ей, когда речь заходит о тебе. Она не может воспользоваться ни одной своей защитной маской. Ей попался мужчина, который может ее понять, но она-то, со своей стороны, не способна прочесть его чувства! Она устала от постельных радостей, а забота о мужчине лежит где-то за рамками ее опыта. Ее нужно отвести куда требуется и показать, что это такое. Но для этого необходимо избавить ее от благоговения перед тобой. Вот ты в один прекрасный день попробуй — споткнись о камень, свались ей под ноги и посмотри, не кинется ли она к тебе и не примется ли врачевать твои ободранные колени. Мара отметила:— Для неотесанного солдафона, который морочит головы женщинам, ты можешь быть удивительно проницательным, Люджан.Военачальник усмехнулся, а Аракаси пообещал:— Я подумаю над этим.— Если ты хоть однажды задумаешься, имея дело с женщиной, — ты пропал, — предостерег его Люджан. — По крайней мере, из моих знакомых никто не влюблялся по правилам логики.— Люджан прав, — подтвердила Мара, чутьем угадывая истину. Между нею самой и Хокану существовало полное обоюдное понимание; их объединяла гармония тела и разума. Но с безрассудным, прямодушным Кевином, который пререкался с ней и иногда заставлял ее кричать от бессильного гнева, она познала страсть, которая не угасла и по прошествии многих лет. При этом воспоминании сердце у нее забилось быстрее — и лишь порыв ветра, который занес в палатку запах дыма, заставил ее вернуться к реальности.— Отправьте посыльного за нашим военным советником, — распорядилась она.— Мы должны подготовить планы на случай любых неожиданностей, а пока не наступит решительный час — оставаться в живых.В палатке повисла тишина. Ветер доносил звуки военного лагеря, живущего в предчувствии большой войны или смертоносного удара Всемогущих из Ассамблеи. *** Пронесся шквал, и звук капель, падающих с мокрых деревьев, смешивался с криками офицеров, распоряжающихся устройством лагеря. Доспехи на воинах не имели знаков принадлежности к гарнизону какого-либо властителя, и палатки, установкой которых они сейчас занимались, были грязно-коричневого цвета. На первый взгляд этот лагерь ничем не выделялся из тысяч других, выросших в жизненно важных пунктах Империи; в его расположении странным могло показаться лишь одно: он явно не предназначался для защиты дорожного перекрестка, моста, брода или важного поместья. Отряд, удаленный на многие мили от возможных полей предстоящих сражений, готовился к ночлегу в лесной чаще на расстоянии четырех дней пути до северо-западных предместий Кентосани. Все совершалось в строжайшем порядке, когда слуги и рядовые воины устанавливали растяжки палаток и вбивали колышки.На небольшом естественном возвышении, под густыми мокрыми кронами вечнозеленых деревьев расхаживал в очевидном возбуждении Джиро Анасати; за ним по пятам следовал слуга — ростом пониже господина и более худощавый.— Сколько еще я должен ждать? — раздраженно бросил Джиро.Слуга забежал вперед и согнулся в поклоне. Джиро обогнул его и остановился. Слуга, успевший привыкнуть к внезапным переменам настроения вельможного хозяина, ставшим особенно частыми после выступления армии в поход, прижался лицом к влажной куче прелой листвы:— Твой командный шатер, господин, вскорости будет готов.Джиро круто развернулся; глаза его были гневно прищурены.— Я не к тебе обращался!Бедняга еще глубже вжался в мокрое месиво, как бы во искупление своей провинности; тем временем властитель Анасати перевел взгляд на подоспевшего первого советника:— Я, кажется, спросил: сколько еще ждать?Чимака стряхнул каплю дождя с кончика носа. Вид он имел довольный и опрятный, несмотря на промокшую одежду и дневной переход по лесному бездорожью.— Терпение, господин. Сегодня один неверный шаг может сорвать все планы, которые мы вынашивали годами.— Нечего ходить вокруг да около, когда я задал вопрос! — возмутился Джиро, который был не в том настроении, чтобы выносить риторику наперсника.— Я спросил, сколько еще ждать? Мы не можем оставить на месте осадные машины, чтобы они гнили без употребления на подступах к Кентосани. Каждый новый день приносит новые опасности: властителю из Омекана, которого мы поставили во главе войска, может изменить выдержка или же он вздумает потешить собственное честолюбие. Всякое промедление только позволяет легионам Шиндзаваи добраться, до Кентосани и подоспеть на помощь к Имперским Белым! Мы не имеем права воображать, что Ассамблея не станет следить за нашими действиями. В любую минуту маги могут вмешаться и запретить штурм! Так чего же, во имя всех богов, мы дожидаемся?Если даже эта тирада и удивила первого советника, он не обнаружил никакого особенного волнения, а просто остановился на месте, тогда как Джиро продолжил свое хаотическое хождение. Только отойдя на шесть широких шагов, властитель наконец заметил, что приспешник, от которого он потребовал ответа, уже не следует за ним, и с трудом удержался, чтобы не разразиться бранью. Как всегда, Чимака был готов к любому исходу. Чтобы получить ответ, Джиро будет вынужден либо вернуться назад и тем самым признать, что он обеспокоен, либо дать советнику команду снова занять место рядом с господином — а расстояние между ними успело увеличиться настолько, что господин будет вынужден повысить голос на удивление всем находящимся поблизости.Джиро мог, конечно, заорать, чтобы отвести душу, но среди его войска находился отряд из Омекана, и поэтому выбора не оставалось: Джиро пришлось вернуться к Чимаке.Однако уступка эта раздосадованному властителю далась легко. На самом деле он восхищался остротой ума первого советника. Властитель, который обнаруживает перед всеми беспокойство и вспыльчивость, не обладает чувством собственного достоинства, и тот, кто домогается императорской короны, не должен удостаивать своим вниманием раздражающие мелочи. Всегда верный своему призванию наставника, Чимака проявлял величайшую деликатность и в присутствии воинов и слуг не позволял себе даже легчайшего намека на недостаточное самообладание хозяина.Именно эти свойства сделают Чимаку идеальным имперским советником, подумал Джиро, изогнув губы в отдаленном подобии улыбки. Слегка воспрянув духом, он взглянул на сподвижника, чья сутулость бросалась в глаза больше, чем обычно, из-за тяжести вымокшей одежды:— С какой стати мы позволяем Акоме делать все, что ей заблагорассудится? Твоя разведка подтверждает, что Мара намерена заявить о своих притязаниях на золотой трон для Джастина.Чимака побарабанил пальцем по щеке, словно в раздумье, но по хитрому блеску его глаз Джиро мог заключить, что советник наблюдает за ним неотрывно.— Господин, — спустя некоторое время сообщил Чимака, — твой командный шатер установлен. Предлагаю обсудить твой последний вопрос внутри — со всеми удобствами и с глазу на глаз.Джиро засмеялся:— Ты ухитряешься быть более скользким, чем только что выловленная рыба, Чимака. Будь по-твоему, мы обсушимся в шатре, а слуги пока подогреют чай. Но после этого — больше никаких уверток! Боги свидетели, я получу от тебя ответ, достаточно уже ты напустил туману!На этот раз улыбнулся Чимака:— Господин мой, разве я подвел тебя хоть однажды? Случалось ли такое, чтобы мои действия шли вразрез с твоими желаниями?Переменчивый характер Джиро снова обнаружил себя. Сквозь стиснутые зубы властитель процедил:— Мара еще жива. Принеси мне ее голову, и я соглашусь, что ты меня не подвел.Ни в малой мере не обескураженный ответом, в котором другой мог бы усмотреть неприкрытую угрозу со стороны властителя Анасати, Чимака заверил хозяина:— По правде говоря, господин, я сейчас из сил выбиваюсь, затем чтобы вернее достичь именно этой цели.— Ха! — Джиро зашагал через сумрачную рощу, направляясь к шатру, который выделялся своими размерами. — Не пытайся обвести меня вокруг пальца, старик. Ты из сил выбиваешься просто из чистой любви к интриге.Чимака выжал воду из подола плаща и проследовал за хозяином в командный шатер.— Господин, это дело тонкое, но, если бы я взваливал себе на плечи подобные заботы только ради собственного удовольствия, это было бы обыкновенным тщеславием и суетностью. Боги не любят таких изъянов у мужчины. Поэтому я тружусь ради триумфа твоего дела, господин, только и всего. Я по гроб жизни — твой верный слуга.Неодобрительным жестом Джиро положил конец дискуссии.Внутреннее убранство командного шатра еще не было завершено. Горел только один фонарь; копошились слуги, распаковывая подушки и драпировки. Со стороны покои Джиро могли показаться скромными, но он настаивал на том, чтобы внутри ему были обеспечены все привычные удобства, включая занавески из тонкого шелка и два сундука с книжными свитками. В последнее время он много читал о спорных толкованиях законов, о государственных должностях, об управлении Империей и о церемониях, которые должны исполнить жрецы Двадцати Богов, чтобы коронация снискала одобрение небес.Читать в шатре было, однако, утомительно — фонари привлекали насекомых и в то же время давали недостаточно яркий свет. Властитель Анасати щелкнул пальцами, и мальчик-слуга сорвался с места, готовый исполнить любой приказ господина.— Сними с меня доспехи. И гляди, чтобы все кожаные ремешки были промаслены: они не должны пересохнуть.Джиро стоял неподвижно, как статуя, терпеливо ожидая, пока мальчик расстегнет первую застежку. Что касается Чимаки, то он предпочитал одеваться и раздеваться самостоятельно, хотя высокая должность давала ему право прибегать к помощи слуг. Он скинул мокрый плащ и присмотрел для себя сиденье поудобней.Молчаливый и расторопный слуга принес ему дымящийся котелок с чаем, и в это самое мгновение резкий звук, похожий на жужжание, прорезал воздух.— Прибывает Всемогущий!.. — воскликнул Чимака. Джиро рывком сбросил последний щиток, прикрывающий запястье, и круто обернулся, в то время как все слуги, оказавшиеся поблизости, распростерлись на полу. Когда порыв ветра качнул стенки шатра и рябь пробежала от опорных шестов по драпировкам, Чимака поставил котелок на поднос и растворился в тени дальнего уголка шатра.Маг появился в середине одного из ковров, которые были вынуты из дорожных тюков и разостланы на полу. Его огненно-рыжие волосы высовывались из-под капюшона, и казалось, его ничуть не беспокоит то, что он наступает на шелковые подушки, направляясь к властителю Анасати. Оглянувшись по сторонам, он узрел того, кого искал: Джиро молча ожидал слов Всемогущего, и куча сброшенных доспехов лежала у его ног.— Властитель Анасати, — обратился Тапек к хозяину шатра, — Ассамблея послала меня к тебе с приказом явиться в Священный Город. Повсеместно развернуты войсковые отряды, и ради Блага Империи Ассамблея желает выслушать объяснения, чтобы не допустить превращения позиционного противостояния в открытую войну.Обрадованный тем, что влажные волосы скрывают испарину, выступившую у него на лбу и щеках, Джиро поднял голову и исполнил безупречно почтительный поклон.— Твоя воля, Всемогущий. Если кто и нарушит ваш эдикт, это будет не Анасати. Но дерзну спросить: если я явлюсь в Кентосани, кто позаботится о том, чтобы Мара из Акомы и ее супруг из дома Шиндзаваи соблюдали эдикт о запрещении вооруженных столкновений?Тапек нахмурился:— Это не твое дело, властитель Джиро! Не бери на себя смелость задавать вопросы!Хотя Всемогущий отнюдь не был настроен против дома Анасати, ему была противна сама мысль о том, что какой-нибудь обнаглевший властитель может произнести слова, содержащие хотя бы намек на возражение. Однако, увидев смиренно склоненную голову Джиро, Тапек смилостивился:— Властительница Мара получила точно такой же вызов. Ей также приказано явиться в Кентосани. Так же как тебе, ей дано десять дней на то, чтобы исполнить приказ! На следующий день после окончания траурных церемоний вы оба предстанете перед Ассамблеей, чтобы изложить причины своих поступков и свои намерения.Джиро быстро обдумал услышанное и подавил улыбку удовлетворения. Десяти дней быстрого марша вряд ли будет достаточно, чтобы Мара успела прибыть в Кентосани. Его позиция лучше; однако преимущество Анасати заключается не в местоположении его главной армии на юге, как все предполагают, а в наличии тайно оборудованного лагеря близ Священного Города, где готовится давно задуманный штурм. Маре придется покрутиться, чтобы выполнить требование Ассамблеи, тогда как у него остается некоторый запас времени, чтобы наилучшим способом использовать свои преимущества. Желая скрыть направление своих мыслей, властитель тяжело вздохнул:— Времена настали неспокойные, Всемогущий. Передвижение по дорогам небезопасно для любого властителя, если иметь в виду, что вокруг рыскают другие честолюбивые властители со своими отрядами. Возможно, Мара для виду и соблюдает ваш запрет и не посылает легионы Акомы атаковать мои войсковые колонны, но приходится помнить про ее сторонников и приверженцев. У многих друзей покойного Императора есть причины, чтобы желать моей смерти просто потому, что я оказался вождем партии традиционалистов.— Это верно. — Тапек сделал великодушный жест. — Тебе разрешается путешествовать в сопровождении почетного эскорта для обеспечения твоей безопасности. Когда ты достигнешь Священного Города, можешь ввести с собой под защиту его стен сто воинов. Поскольку порядок в городе пока еще поддерживают Имперские Белые, этого количества будет достаточно, чтобы не опасаться убийц.Джиро низко поклонился:— На все твоя воля. Всемогущий.Он так и не разогнулся, пока раздавшееся снова жужжание не возвестило об отбытии Тапека. Когда же он распрямился, оказалось, что Чимака сидит на прежнем месте, прихлебывая чай, и в промежутках между глотками смахивает пыль с подушки, на которую ненароком ступил Всемогущий. Лицо у него было бесстрастным и непроницаемым, как будто никакой высочайший посетитель не почтил их только что своим появлением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101