— Ну… может, двадцать два. Не… не больше.
— Ясно. — На Лоулесса навалилась вдруг такая опустошенность, такое отчаяние, что он впервые не смог удержать слез. Из его груди вырвались сдавленные рыдания. С минуту Монро молчал, потом, утирая рукавом пот со лба, с дрожью в голосе произнес:
— Чарли, сколько бы вам ни было лет… Нет, на сколько бы вы ни выглядели… для меня вы — шериф Оруэлла! Я в этом уверен так же, как в том, что я — ваш заместитель. И если эта дьявольщина изменяет ваше тело, я надеюсь, что она не изменит вашу душу и разум.
Лоулесс ничего не сказал. Он лишь вытирал слезы, низко опустив голову. Ему не было стыдно; он верил, что Джек понимает его. Он знал, что это так.
— Шериф, вы что-то говорили про связь с муниципалитетом. Вы хотели поговорить с мистером Локом, — напомнил Монро.
— Да. — Чарли поднял свои покрасневшие, опухшие от слез глаза и посмотрел перед собой. Фелл-стрит, пустынная и неживая, словно улица из какой-нибудь страшной сказки про вымерший город, расстилалась перед ним, уходя на север.
— Шериф. — Голос Монро как-то странно подрагивал, словно ему приходилось делать невероятные усилия, чтобы говорить ровно. — Раньше я скептически относился к тем, кто говорит, что внешность не имеет никакого значения. — Он помолчал несколько секунд, и Лоулесс слышал его тяжелое дыхание. — Но теперь я вижу, что был не прав. Не то чтобы не прав, но… внешность — это очень и очень мало. — Его голос вдруг стал глухим, сиплым. — Только что вы спасли мне жизнь. Возможно, и мистеру Джонсу. Что-то происходит с вами со вчерашнего вечера, но вы до сих пор держитесь. Потому что думаете прежде всего о других. Я уверен — вы не тот человек, который остановится на половине пути. Что бы ни случилось. Вы — не из таких. Я уверен в этом. И вы мне нужны сейчас больше, чем кто-либо. Внешняя оболочка — ничто. У вас проницательный ум и опыт. Я жду ваших распоряжений, шериф! — Монро замолчал, глядя в стриженый затылок Лоулесса. Казалось, успокаивая шерифа, Джек успокаивал сам себя. Впрочем, именно так оно и было. Оба сейчас были связаны одной цепью. Один идет направо, другой должен следовать за ним. Чарли потихоньку приходил в себя. Его грызла мысль, что чувствует Джек, видя перед собой парня лет на пять младше его самого? Вместо сорокадевятилетнего шерифа! Он мысленно представил себя на месте Монро и почувствовал, как все тело покрылось гусиной кожей. Даже лицо. Интересно, это ощущала, наверное, и бедняжка Миранда Абинери, замерзая в своем теплом доме?
— Джеки! — Собственный голос показался Чарли совсем чужим. — Мы теряем драгоценное время. Лок должен быть в курсе… насчет этих прелестных мушек.
— Да, шериф, — отозвался Монро. — Конечно.
Лоулесс поднес к губам микрофон:
— Муниципалитет! Вас вызывает шериф Оруэлла! — Из рации донесся треск, как будто кто-то ломал сухие ветки для костра, и… все смолкло. Брови Лоулесса нахмурились. — Что за черт?
— Никто не отвечает? — послышался за спиной встревоженный голос Монро.
Шериф попробовал еще несколько раз связаться с муниципалитетом, с Поборски, с братьями Стронгбоу. Тщетно. Могильная тишина, будто они остались одни на всем свете.
— Это совсем плохо, — пробормотал Чарли. — С рацией все в порядке, — сказал он, увидев в зеркальце немой вопрос в глазах Джека. — Но все будто вымерли. Мне это не нравится. Теперь мы походим на слепых котят, которые не знают, куда ткнуться.
— Что будем делать, шериф? — спросил Монро. — Мне, например, больше всего хочется убраться отсюда подальше.
— Я с тобой согласен, Джек. Ничего не попишешь, нам все равно нужно в муниципалитет. — Он повернул ключ зажигания, но… «форд» не завелся. Какую-то долю секунды Чарли был готов заорать от страха и злости. Но затем раздалось урчание двигателя, и Лоулесс исторг возглас облегчения из самой глубины своих легких. — Твою мать! Я вдруг подумал, что мы не сможем отсюда уехать.
Он аккуратно отъехал от тротуара, посматривая на лужайку перед домом Мориссонов.
— Шериф, — произнес Монро, — жаль, что мы оставляем «комаро» Джонса. Лучше бы мы сели в его тачку.
— Может быть. Но если бы мы не забрались в «форд», мы бы не попали никуда. Наша машина была ближе.
— Да, конечно.
— Я не думаю, чтобы в Оруэлле сейчас кого-то интересовали автомобили даже и пошикарней, чем этот «комаро». Да и Бобу, я думаю, нужен сейчас совсем не он. Пусть остается на месте.
— Да, наверное.
Чарли видел в зеркальце заднего вида, как Джек оглядывается на страшную лужайку.
— Джек, ты бы посматривал за Джонсом, — напомнил он. — Мало ли что… случится.
Монро вернулся в прежнее положение.
— Шериф, но как быть дальше с Джонсом? — Он кивнул на Боба. — Что-то он мне не нравится.
— Не знаю, Джек. Нам бы добраться до муниципалитета, а там будет видно. Во всяком случае, в нормальной обстановке можно принять какие-нибудь меры, чтобы не было больше…. таких дыр ни в чьих головах. Только мне не нравится их молчание, Джек. Настолько не нравится, что сейчас меня это пугает больше, нежели бедняга Боб.
— Мы сейчас будем у муниципалитета. Еще минут пять, — сказал Монро. Он не знал, что ошибается.
4
Они миновали Бингем-стрит. Лоулесс ехал очень медленно, как будто опасался, что полицейская машина развалится, стоит ему увеличить скорость. Чарли смутно чувствовал — что-то не в порядке. Нет, не пустынная улица или дома, которые выглядели неживыми. Его беспокоило то, что перекресток Фелл и Уотер, где они должны будут свернуть налево, все не показывался. Лоулесс отлично знал свой город, и, как ему казалось, они были в сотне-другой футов от Уотер. «Еще минута, — говорил он себе, — еще минута, и мы свернем». Но вот прошла одна минута, вторая, третья…
— Я не понимаю! — воскликнул Монро на заднем сиденье. — Шериф, что-то мы долго едем, вам не кажется?
Лоулесс посмотрел на часы. По меньшей мере десять минут назад они должны были доехать до Уотер-стрит. А «форд» все продолжал двигаться по Фелл-стрит. Чарли чуть надавил на акселератор, автомобиль загудел сильнее, точно недовольное животное. Прошли долгих пять минут, затем еще.
— Что за хреновина! — ругнулся Лоулесс; нос шерифа зачесался так сильно, что не почесать его было невозможно.
— Но я узнаю почти каждый дом, — процедил сквозь зубы Монро. — Вот здесь живут…
— Мы находимся рядом с перекрестком Уотер, но…
— Где же он, черт возьми? — Джек уже не помнил о том, что рядом с ним Боб Джонс, в теле которого пряталась золотистая муха.
— Должен быть. Должен, — пробормотал шериф.
— Но мы уже минут пятнадцать едем от Бингем до Уотер, шериф! — воскликнул Монро.
— Просто мы едем очень медленно…
— Да мы и пешком уже давно бы дошли до Уотер, — возразил Джек.
— Да, дошли бы, — согласился Лоулесс — Тут всего-то полмили.
— Что-то здесь не так, — тихо сказал Монро. — Мы уже давно должны были прибыть на место. Шериф, попробуйте-ка еще раз вызвать кого-нибудь по рации.
Лоулесс был почти уверен, что это напрасная затея, но все-таки взял правой рукой микрофон. Однако могильная тишина сохранялась. Они по-прежнему были оторваны от мира. Они были в руках НЕИЗВЕСТНОСТИ.
— Бесполезно, Джек! — Чарли едва не кричал от полнейшего бессилия что-то изменить. — Все бесполезно. С дорогой что-то творится…
— О нет! Нет, это уже слишком…
— У меня есть одна мыслишка, — внезапно сказал Чарли.
— Какая?
— Правда, если случится что-то, чего я боюсь, тогда… тогда, значит, наши дела швах.
— Что вы задумали? — спросил Монро, а Лоулессу совершенно не к месту вдруг подумалось: «Если бы кто-то со стороны увидел, как Джек обращается к молодому пацану, как к старшему, решил бы, что мы дурачимся».
— Поедем назад!
— Куда? — В голосе Монро слышалось недоумение.
— Разворачиваемся и… — Лоулесс чуть притормозил и круто повернул «форд» в противоположную сторону, — поедем по Фелл в южном направлении. Нужно попробовать.
— Вы думаете объехать вокруг? — немного погодя спросил Монро.
— Пока что я ничего не думаю, — ответил шериф. — Я боюсь… Хотелось бы, чтобы дорога обратно до Бингем заняла у нас не полчаса и не час. Это было бы уже кое-что. — Он пристально вглядывался в каждый дом и поэтому ехал со скоростью не больше двадцати миль в час. — Дальше будет видно. Я надеюсь, что мы в конце концов выберемся.
— Я тоже надеюсь, — хриплым голосом сказал Джек. — Ну, знаете, шериф… Я могу как-то принять, что человек замерз насмерть на своей кухне, что Гэл Хокинс вдруг начал поглощать черт знает сколько еды. Мало ли сейчас есть болезней! Я даже готов принять, что вы… — Он внезапно запнулся, поняв, что его занесло. Он хотел сказать: «… что вы превратились из мужчины зрелого возраста в мальчишку». Но вовремя остановился. Однако шериф не мог не догадаться, что хотел сказать его заместитель. И сам избавил Джека от неприятной паузы:
— Но понять, как это мы ехали от пересечения с Бингем до Уотер больше тридцати минут, да так и не доехали, ты никак не можешь…
— Да, да! — поспешно подтвердил Монро. Он был рад, что его оплошность вроде бы прошла незамеченной. — Именно это никак не укладывается у меня в голове. Дорога что? Растягивалась?
Лоулесс молчал не меньше минуты. Растягивалась! Звучит, конечно, нелепо. Пространство — это не просто расстояние от одного пункта до другого. Кто знает, какие оно имеет свойства? Может, оно способно растягиваться, как жевательная резинка. Вот только КАК это происходит? Чарли понимал, что на этот вопрос он ответить не сможет. Однако факт был налицо. Они так и не добрались до Уотер. Причем имелась одна странность. Чарли всматривался в каждый дом, все оставалось на своих местах, он узнавал каждую деталь, ничего не пропускал, а Уотер-стрит и не думала приближаться. ГДЕ пространство растягивалось? К сожалению, а может быть, к счастью, об этом некогда было раздумывать. Впереди показалась Бингем-стрит, упирающаяся в Фелл. И Чарли снова почувствовал огромное облегчение. В который раз за этот бесконечный день? Он не мог сказать, он сбился со счета.
— Бингем! — крикнул Монро. Лоулесс сам едва удержался от радостного вскрика.
— Да, Бингем, — подтвердил он.
Что-то могучее и неизвестное играло ими, как пешками, передвигая их по своему усмотрению. Это «нечто» было сильнее всех людей, вместе взятых и каждого в отдельности, а они были лишь марионетками в чужих руках. Чарли внезапно вспомнил про мальчика, Дэнни Шилдса. Где он теперь? Казалось, прошли годы с тех пор, как он видел ребенка в последний раз. Чарли вспомнил его слова: «Это я во всем виноват! Я не должен был этого делать! Я не должен был его убивать! От этого станет только хуже!»
Убийство никогда не приносит добра? Наверное, нет, потому что убийство всегда остается убийством, против кого бы оно ни было направлено. И еще Чарли вспомнил, как Дэнни повторял слова… Лилипута: «Я не то, что ты думаешь. Я не то, что ты видишь». Тогда что же ты? Теперь Чарли был уверен в существовании того странного неведомого существа, которое паренек окрестил Лилипутом. Это не было плодом больного воображения ребенка. Или его выдумками. Лоулесс знал, что Лилипут СУЩЕСТВОВАЛ, а раз так, то больше всего пугали слова этого малюсенького создания о том, что его нельзя убить. И вновь слезы Дэнни и его самобичевание. Мальчик говорил, что сделал хуже, и… шериф уже начинал думать, что он был прав. Стало действительно хуже. Чарли очень хотелось поговорить с мальчиком, побольше узнать обо всем, что с ним было с самого переезда. Сейчас бы шериф сумел успокоить Дэнни и уговорить его рассказать все, абсолютно ВСЕ, что тот знал. Мог бы Чарли изменить что-то, если бы поверил Дэнни Шилдсу еще тогда, когда тот пришел к нему, протопав через весь город? Возможно. Но Чарли не винил себя; он понимал, что на его месте любой человек вел бы себя так же. Даже если бы на месте девятилетнего мальчишки был взрослый человек, которого он знал почти всю жизнь. Чарли ужасно хотелось повидать Дэнни. Не то чтобы он чувствовал себя виноватым перед ним, хотя было и это. Лоулесс надеялся (правда, все равно не верил) найти какой-то ключ к пониманию происходящего. Нужно было попытаться. Чарли не знал, поможет ли это, но ничего другого не оставалось. К несчастью, он практически не поговорил с мальчиком. И сейчас до встречи с ним было по-прежнему далеко, несмотря на то что впереди показался Бингем.
5
— Я вижу скобяную лавку Макнайта, — сказал Монро. Лоулесс тоже заметил ее. Угол Бингем и Фелл. Они ехали в противоположную сторону не менее получаса, а назад вернулись как положено — за две-три минуты.
— Не знаю, не знаю, — пробормотал Лоулесс — Если эта чертова дорога каким-то образом и растягивается, то… только в одну сторону. — Чарли невольно хмыкнул.
— Пусть уж лучше так, шериф, чем наоборот, — заметил Джек.
— Да. Лучше. — Лоулесс начал притормаживать, остановившись в пятидесяти футах от лавки Макнайта.
— Зачем вы остановились, шериф? — спросил Монро. Двигатель «форда» умолк, и воцарилась тревожная тишина. Она была словно затишье перед грозой, когда природа вдруг замирает, томимая предчувствием.
— Лучше не торопиться и все обдумать. К тому же… не забывай, что впереди эти мухи!
— О черт! Они там. Но… может, их можно проскочить, если не останавливаться и не опускать стекла?
— Я думаю, что можно, ведь они ничего не могут нам сделать, пока мы в машине.
— Тогда…
— Все-таки не хочется рисковать, Джеки. Во-первых, кто знает, какой еще сюрприз выкарабкается из трупов на лужайке Мориссонов. А. во-вторых, я… боюсь, что мухи уцепятся за нами и мы приведем их к людям в центре.
— Шериф, но ведь их мы больше не видели. Одну вы подстрелили, одна в теле Джонса, и еще одна разбилась о стекло. Их было всего три.
— Да. Три. Это то, что мы успели увидеть, пока находились там. Но я не уверен, что их было всего три. Может, там сейчас целый рой и они облепят нас так, что мы не сможем двигаться? Нет, лучше не рисковать. Мы могли бы, конечно, промчаться на скорости до Южной, затем свернуть на Солс-стрит. Но надежнее объехать другой стороной. По Бингем до Чест-стрит, а по ней до Уотер и даже до Канзас… будет ненамного дальше.
— Значит, сворачиваем на Бингем? — спросил Монро.
— Да, попробуем этот путь.
— Надеюсь, что расстояние от Бингем до Уотер, если ехать по Уэст-стрит, будет нормальное, — нервно сказал Монро.
— Мне тоже этого бы хотелось, Джеки, — мягко сказал Лоулесс. На душе у него скребли кошки.
— Тогда — в путь?
— Да, да. Конечно. — Но Лоулесс не поворачивал ключ зажигания. Он что-то услышал. Какой-то далекий звук. Нехороший.
— Шериф, вы чего-то ждете? — В голосе Джека чувствовалась тревога. Лоб его блестел от пота.
— Нет, нет. Я только… — Лоулесс замолчал… потому что его прервали.
Секунду назад Чарли почуял что-то неладное в мертвой тишине. На миг у него возникло странное чувство, скорее предчувствие чего-то, что вот-вот должно было произойти. Он вдруг подумал, что сейчас увидит того, кто, несомненно, был виновником смерти владельца похоронной конторы и его работника и соорудил пирамиду из человеческих останков перед домом Мориссонов. И он… не ошибся. Но прежде чем он увидел его, до его слуха донесся вопль ужаса, а затем из-за угла Бингем показался бежавший что было сил человек с белым как мел лицом, который от кого-то убегал.
Глава двадцать пятая
1
Крик Бетани оборвался, как будто его обрезали ножом. Литтл держал в вытянутой руке клок ее волос, словно индеец — скальп своего врага. Эдди Стронгбоу не мог видеть Бетани, но он ясно представлял, какие, наверное, удивленные у нее глаза. Она снова хотела закричать, но издала только какой-то булькающий звук. «Пропали!» — стучало в голове у Эдди. Все, конец! Он был в таком положении, что увернуться от кашеобразных лап мистера Литтла было просто невозможно — для этого нужно было отползти назад. Однако черные глазницы мистера Литтла, из которых по-прежнему лилась кровь, словно пригвоздили Эдди к месту. Он не в силах был двинуть ни рукой, ни ногой; внутренний голос твердил ему, что он покойник. Бетани не могла быстро выбраться из-под него, к тому же она была ошарашена не меньше самого Эдди. Белые волосы развевались в руке мистера Литтла, хотя ветра не было. Казалось, беззубый, окровавленный рот застыл в кривой ухмылке. «Он не может нас видеть, — твердил про себя Эдди, — он не видит нас, не…» Рука старика, с которой ручьем лилась кровь, снова поднялась вверх, точно он кого-то приветствовал. «Нам конец, нам ко…» — пронеслось в голове Эдди, но тут кто-то схватил его за ногу и резко дернул. Бетани двигалась вместе с ним. ШМЯК! Рука мистера Литтла опустилась на то место, где только что находилась голова Бетани. Женщину словно прорвало, и душераздирающий вопль всколыхнул все вокруг. Тони Стронгбоу одним резким мощным рывком стащил Эдди с миссис Гилинг. Рука мистера Литтла снова поднялась, оставив часть своего полужидкого содержимого в виде отпечатка пятерни на асфальте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
— Ясно. — На Лоулесса навалилась вдруг такая опустошенность, такое отчаяние, что он впервые не смог удержать слез. Из его груди вырвались сдавленные рыдания. С минуту Монро молчал, потом, утирая рукавом пот со лба, с дрожью в голосе произнес:
— Чарли, сколько бы вам ни было лет… Нет, на сколько бы вы ни выглядели… для меня вы — шериф Оруэлла! Я в этом уверен так же, как в том, что я — ваш заместитель. И если эта дьявольщина изменяет ваше тело, я надеюсь, что она не изменит вашу душу и разум.
Лоулесс ничего не сказал. Он лишь вытирал слезы, низко опустив голову. Ему не было стыдно; он верил, что Джек понимает его. Он знал, что это так.
— Шериф, вы что-то говорили про связь с муниципалитетом. Вы хотели поговорить с мистером Локом, — напомнил Монро.
— Да. — Чарли поднял свои покрасневшие, опухшие от слез глаза и посмотрел перед собой. Фелл-стрит, пустынная и неживая, словно улица из какой-нибудь страшной сказки про вымерший город, расстилалась перед ним, уходя на север.
— Шериф. — Голос Монро как-то странно подрагивал, словно ему приходилось делать невероятные усилия, чтобы говорить ровно. — Раньше я скептически относился к тем, кто говорит, что внешность не имеет никакого значения. — Он помолчал несколько секунд, и Лоулесс слышал его тяжелое дыхание. — Но теперь я вижу, что был не прав. Не то чтобы не прав, но… внешность — это очень и очень мало. — Его голос вдруг стал глухим, сиплым. — Только что вы спасли мне жизнь. Возможно, и мистеру Джонсу. Что-то происходит с вами со вчерашнего вечера, но вы до сих пор держитесь. Потому что думаете прежде всего о других. Я уверен — вы не тот человек, который остановится на половине пути. Что бы ни случилось. Вы — не из таких. Я уверен в этом. И вы мне нужны сейчас больше, чем кто-либо. Внешняя оболочка — ничто. У вас проницательный ум и опыт. Я жду ваших распоряжений, шериф! — Монро замолчал, глядя в стриженый затылок Лоулесса. Казалось, успокаивая шерифа, Джек успокаивал сам себя. Впрочем, именно так оно и было. Оба сейчас были связаны одной цепью. Один идет направо, другой должен следовать за ним. Чарли потихоньку приходил в себя. Его грызла мысль, что чувствует Джек, видя перед собой парня лет на пять младше его самого? Вместо сорокадевятилетнего шерифа! Он мысленно представил себя на месте Монро и почувствовал, как все тело покрылось гусиной кожей. Даже лицо. Интересно, это ощущала, наверное, и бедняжка Миранда Абинери, замерзая в своем теплом доме?
— Джеки! — Собственный голос показался Чарли совсем чужим. — Мы теряем драгоценное время. Лок должен быть в курсе… насчет этих прелестных мушек.
— Да, шериф, — отозвался Монро. — Конечно.
Лоулесс поднес к губам микрофон:
— Муниципалитет! Вас вызывает шериф Оруэлла! — Из рации донесся треск, как будто кто-то ломал сухие ветки для костра, и… все смолкло. Брови Лоулесса нахмурились. — Что за черт?
— Никто не отвечает? — послышался за спиной встревоженный голос Монро.
Шериф попробовал еще несколько раз связаться с муниципалитетом, с Поборски, с братьями Стронгбоу. Тщетно. Могильная тишина, будто они остались одни на всем свете.
— Это совсем плохо, — пробормотал Чарли. — С рацией все в порядке, — сказал он, увидев в зеркальце немой вопрос в глазах Джека. — Но все будто вымерли. Мне это не нравится. Теперь мы походим на слепых котят, которые не знают, куда ткнуться.
— Что будем делать, шериф? — спросил Монро. — Мне, например, больше всего хочется убраться отсюда подальше.
— Я с тобой согласен, Джек. Ничего не попишешь, нам все равно нужно в муниципалитет. — Он повернул ключ зажигания, но… «форд» не завелся. Какую-то долю секунды Чарли был готов заорать от страха и злости. Но затем раздалось урчание двигателя, и Лоулесс исторг возглас облегчения из самой глубины своих легких. — Твою мать! Я вдруг подумал, что мы не сможем отсюда уехать.
Он аккуратно отъехал от тротуара, посматривая на лужайку перед домом Мориссонов.
— Шериф, — произнес Монро, — жаль, что мы оставляем «комаро» Джонса. Лучше бы мы сели в его тачку.
— Может быть. Но если бы мы не забрались в «форд», мы бы не попали никуда. Наша машина была ближе.
— Да, конечно.
— Я не думаю, чтобы в Оруэлле сейчас кого-то интересовали автомобили даже и пошикарней, чем этот «комаро». Да и Бобу, я думаю, нужен сейчас совсем не он. Пусть остается на месте.
— Да, наверное.
Чарли видел в зеркальце заднего вида, как Джек оглядывается на страшную лужайку.
— Джек, ты бы посматривал за Джонсом, — напомнил он. — Мало ли что… случится.
Монро вернулся в прежнее положение.
— Шериф, но как быть дальше с Джонсом? — Он кивнул на Боба. — Что-то он мне не нравится.
— Не знаю, Джек. Нам бы добраться до муниципалитета, а там будет видно. Во всяком случае, в нормальной обстановке можно принять какие-нибудь меры, чтобы не было больше…. таких дыр ни в чьих головах. Только мне не нравится их молчание, Джек. Настолько не нравится, что сейчас меня это пугает больше, нежели бедняга Боб.
— Мы сейчас будем у муниципалитета. Еще минут пять, — сказал Монро. Он не знал, что ошибается.
4
Они миновали Бингем-стрит. Лоулесс ехал очень медленно, как будто опасался, что полицейская машина развалится, стоит ему увеличить скорость. Чарли смутно чувствовал — что-то не в порядке. Нет, не пустынная улица или дома, которые выглядели неживыми. Его беспокоило то, что перекресток Фелл и Уотер, где они должны будут свернуть налево, все не показывался. Лоулесс отлично знал свой город, и, как ему казалось, они были в сотне-другой футов от Уотер. «Еще минута, — говорил он себе, — еще минута, и мы свернем». Но вот прошла одна минута, вторая, третья…
— Я не понимаю! — воскликнул Монро на заднем сиденье. — Шериф, что-то мы долго едем, вам не кажется?
Лоулесс посмотрел на часы. По меньшей мере десять минут назад они должны были доехать до Уотер-стрит. А «форд» все продолжал двигаться по Фелл-стрит. Чарли чуть надавил на акселератор, автомобиль загудел сильнее, точно недовольное животное. Прошли долгих пять минут, затем еще.
— Что за хреновина! — ругнулся Лоулесс; нос шерифа зачесался так сильно, что не почесать его было невозможно.
— Но я узнаю почти каждый дом, — процедил сквозь зубы Монро. — Вот здесь живут…
— Мы находимся рядом с перекрестком Уотер, но…
— Где же он, черт возьми? — Джек уже не помнил о том, что рядом с ним Боб Джонс, в теле которого пряталась золотистая муха.
— Должен быть. Должен, — пробормотал шериф.
— Но мы уже минут пятнадцать едем от Бингем до Уотер, шериф! — воскликнул Монро.
— Просто мы едем очень медленно…
— Да мы и пешком уже давно бы дошли до Уотер, — возразил Джек.
— Да, дошли бы, — согласился Лоулесс — Тут всего-то полмили.
— Что-то здесь не так, — тихо сказал Монро. — Мы уже давно должны были прибыть на место. Шериф, попробуйте-ка еще раз вызвать кого-нибудь по рации.
Лоулесс был почти уверен, что это напрасная затея, но все-таки взял правой рукой микрофон. Однако могильная тишина сохранялась. Они по-прежнему были оторваны от мира. Они были в руках НЕИЗВЕСТНОСТИ.
— Бесполезно, Джек! — Чарли едва не кричал от полнейшего бессилия что-то изменить. — Все бесполезно. С дорогой что-то творится…
— О нет! Нет, это уже слишком…
— У меня есть одна мыслишка, — внезапно сказал Чарли.
— Какая?
— Правда, если случится что-то, чего я боюсь, тогда… тогда, значит, наши дела швах.
— Что вы задумали? — спросил Монро, а Лоулессу совершенно не к месту вдруг подумалось: «Если бы кто-то со стороны увидел, как Джек обращается к молодому пацану, как к старшему, решил бы, что мы дурачимся».
— Поедем назад!
— Куда? — В голосе Монро слышалось недоумение.
— Разворачиваемся и… — Лоулесс чуть притормозил и круто повернул «форд» в противоположную сторону, — поедем по Фелл в южном направлении. Нужно попробовать.
— Вы думаете объехать вокруг? — немного погодя спросил Монро.
— Пока что я ничего не думаю, — ответил шериф. — Я боюсь… Хотелось бы, чтобы дорога обратно до Бингем заняла у нас не полчаса и не час. Это было бы уже кое-что. — Он пристально вглядывался в каждый дом и поэтому ехал со скоростью не больше двадцати миль в час. — Дальше будет видно. Я надеюсь, что мы в конце концов выберемся.
— Я тоже надеюсь, — хриплым голосом сказал Джек. — Ну, знаете, шериф… Я могу как-то принять, что человек замерз насмерть на своей кухне, что Гэл Хокинс вдруг начал поглощать черт знает сколько еды. Мало ли сейчас есть болезней! Я даже готов принять, что вы… — Он внезапно запнулся, поняв, что его занесло. Он хотел сказать: «… что вы превратились из мужчины зрелого возраста в мальчишку». Но вовремя остановился. Однако шериф не мог не догадаться, что хотел сказать его заместитель. И сам избавил Джека от неприятной паузы:
— Но понять, как это мы ехали от пересечения с Бингем до Уотер больше тридцати минут, да так и не доехали, ты никак не можешь…
— Да, да! — поспешно подтвердил Монро. Он был рад, что его оплошность вроде бы прошла незамеченной. — Именно это никак не укладывается у меня в голове. Дорога что? Растягивалась?
Лоулесс молчал не меньше минуты. Растягивалась! Звучит, конечно, нелепо. Пространство — это не просто расстояние от одного пункта до другого. Кто знает, какие оно имеет свойства? Может, оно способно растягиваться, как жевательная резинка. Вот только КАК это происходит? Чарли понимал, что на этот вопрос он ответить не сможет. Однако факт был налицо. Они так и не добрались до Уотер. Причем имелась одна странность. Чарли всматривался в каждый дом, все оставалось на своих местах, он узнавал каждую деталь, ничего не пропускал, а Уотер-стрит и не думала приближаться. ГДЕ пространство растягивалось? К сожалению, а может быть, к счастью, об этом некогда было раздумывать. Впереди показалась Бингем-стрит, упирающаяся в Фелл. И Чарли снова почувствовал огромное облегчение. В который раз за этот бесконечный день? Он не мог сказать, он сбился со счета.
— Бингем! — крикнул Монро. Лоулесс сам едва удержался от радостного вскрика.
— Да, Бингем, — подтвердил он.
Что-то могучее и неизвестное играло ими, как пешками, передвигая их по своему усмотрению. Это «нечто» было сильнее всех людей, вместе взятых и каждого в отдельности, а они были лишь марионетками в чужих руках. Чарли внезапно вспомнил про мальчика, Дэнни Шилдса. Где он теперь? Казалось, прошли годы с тех пор, как он видел ребенка в последний раз. Чарли вспомнил его слова: «Это я во всем виноват! Я не должен был этого делать! Я не должен был его убивать! От этого станет только хуже!»
Убийство никогда не приносит добра? Наверное, нет, потому что убийство всегда остается убийством, против кого бы оно ни было направлено. И еще Чарли вспомнил, как Дэнни повторял слова… Лилипута: «Я не то, что ты думаешь. Я не то, что ты видишь». Тогда что же ты? Теперь Чарли был уверен в существовании того странного неведомого существа, которое паренек окрестил Лилипутом. Это не было плодом больного воображения ребенка. Или его выдумками. Лоулесс знал, что Лилипут СУЩЕСТВОВАЛ, а раз так, то больше всего пугали слова этого малюсенького создания о том, что его нельзя убить. И вновь слезы Дэнни и его самобичевание. Мальчик говорил, что сделал хуже, и… шериф уже начинал думать, что он был прав. Стало действительно хуже. Чарли очень хотелось поговорить с мальчиком, побольше узнать обо всем, что с ним было с самого переезда. Сейчас бы шериф сумел успокоить Дэнни и уговорить его рассказать все, абсолютно ВСЕ, что тот знал. Мог бы Чарли изменить что-то, если бы поверил Дэнни Шилдсу еще тогда, когда тот пришел к нему, протопав через весь город? Возможно. Но Чарли не винил себя; он понимал, что на его месте любой человек вел бы себя так же. Даже если бы на месте девятилетнего мальчишки был взрослый человек, которого он знал почти всю жизнь. Чарли ужасно хотелось повидать Дэнни. Не то чтобы он чувствовал себя виноватым перед ним, хотя было и это. Лоулесс надеялся (правда, все равно не верил) найти какой-то ключ к пониманию происходящего. Нужно было попытаться. Чарли не знал, поможет ли это, но ничего другого не оставалось. К несчастью, он практически не поговорил с мальчиком. И сейчас до встречи с ним было по-прежнему далеко, несмотря на то что впереди показался Бингем.
5
— Я вижу скобяную лавку Макнайта, — сказал Монро. Лоулесс тоже заметил ее. Угол Бингем и Фелл. Они ехали в противоположную сторону не менее получаса, а назад вернулись как положено — за две-три минуты.
— Не знаю, не знаю, — пробормотал Лоулесс — Если эта чертова дорога каким-то образом и растягивается, то… только в одну сторону. — Чарли невольно хмыкнул.
— Пусть уж лучше так, шериф, чем наоборот, — заметил Джек.
— Да. Лучше. — Лоулесс начал притормаживать, остановившись в пятидесяти футах от лавки Макнайта.
— Зачем вы остановились, шериф? — спросил Монро. Двигатель «форда» умолк, и воцарилась тревожная тишина. Она была словно затишье перед грозой, когда природа вдруг замирает, томимая предчувствием.
— Лучше не торопиться и все обдумать. К тому же… не забывай, что впереди эти мухи!
— О черт! Они там. Но… может, их можно проскочить, если не останавливаться и не опускать стекла?
— Я думаю, что можно, ведь они ничего не могут нам сделать, пока мы в машине.
— Тогда…
— Все-таки не хочется рисковать, Джеки. Во-первых, кто знает, какой еще сюрприз выкарабкается из трупов на лужайке Мориссонов. А. во-вторых, я… боюсь, что мухи уцепятся за нами и мы приведем их к людям в центре.
— Шериф, но ведь их мы больше не видели. Одну вы подстрелили, одна в теле Джонса, и еще одна разбилась о стекло. Их было всего три.
— Да. Три. Это то, что мы успели увидеть, пока находились там. Но я не уверен, что их было всего три. Может, там сейчас целый рой и они облепят нас так, что мы не сможем двигаться? Нет, лучше не рисковать. Мы могли бы, конечно, промчаться на скорости до Южной, затем свернуть на Солс-стрит. Но надежнее объехать другой стороной. По Бингем до Чест-стрит, а по ней до Уотер и даже до Канзас… будет ненамного дальше.
— Значит, сворачиваем на Бингем? — спросил Монро.
— Да, попробуем этот путь.
— Надеюсь, что расстояние от Бингем до Уотер, если ехать по Уэст-стрит, будет нормальное, — нервно сказал Монро.
— Мне тоже этого бы хотелось, Джеки, — мягко сказал Лоулесс. На душе у него скребли кошки.
— Тогда — в путь?
— Да, да. Конечно. — Но Лоулесс не поворачивал ключ зажигания. Он что-то услышал. Какой-то далекий звук. Нехороший.
— Шериф, вы чего-то ждете? — В голосе Джека чувствовалась тревога. Лоб его блестел от пота.
— Нет, нет. Я только… — Лоулесс замолчал… потому что его прервали.
Секунду назад Чарли почуял что-то неладное в мертвой тишине. На миг у него возникло странное чувство, скорее предчувствие чего-то, что вот-вот должно было произойти. Он вдруг подумал, что сейчас увидит того, кто, несомненно, был виновником смерти владельца похоронной конторы и его работника и соорудил пирамиду из человеческих останков перед домом Мориссонов. И он… не ошибся. Но прежде чем он увидел его, до его слуха донесся вопль ужаса, а затем из-за угла Бингем показался бежавший что было сил человек с белым как мел лицом, который от кого-то убегал.
Глава двадцать пятая
1
Крик Бетани оборвался, как будто его обрезали ножом. Литтл держал в вытянутой руке клок ее волос, словно индеец — скальп своего врага. Эдди Стронгбоу не мог видеть Бетани, но он ясно представлял, какие, наверное, удивленные у нее глаза. Она снова хотела закричать, но издала только какой-то булькающий звук. «Пропали!» — стучало в голове у Эдди. Все, конец! Он был в таком положении, что увернуться от кашеобразных лап мистера Литтла было просто невозможно — для этого нужно было отползти назад. Однако черные глазницы мистера Литтла, из которых по-прежнему лилась кровь, словно пригвоздили Эдди к месту. Он не в силах был двинуть ни рукой, ни ногой; внутренний голос твердил ему, что он покойник. Бетани не могла быстро выбраться из-под него, к тому же она была ошарашена не меньше самого Эдди. Белые волосы развевались в руке мистера Литтла, хотя ветра не было. Казалось, беззубый, окровавленный рот застыл в кривой ухмылке. «Он не может нас видеть, — твердил про себя Эдди, — он не видит нас, не…» Рука старика, с которой ручьем лилась кровь, снова поднялась вверх, точно он кого-то приветствовал. «Нам конец, нам ко…» — пронеслось в голове Эдди, но тут кто-то схватил его за ногу и резко дернул. Бетани двигалась вместе с ним. ШМЯК! Рука мистера Литтла опустилась на то место, где только что находилась голова Бетани. Женщину словно прорвало, и душераздирающий вопль всколыхнул все вокруг. Тони Стронгбоу одним резким мощным рывком стащил Эдди с миссис Гилинг. Рука мистера Литтла снова поднялась, оставив часть своего полужидкого содержимого в виде отпечатка пятерни на асфальте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83