Я включил телевизор и начал переключать каналы один за другим.
— Этот, — указал я.
На экране был какой-то политик, который что-то говорил корреспондентам, а они его слушали.
— Отлично, — похвалили меня «отец», хотя хвалить-то было не за что, — а теперь смотри.
Он выключил телевизор, и внезапно в комнате появился выбранный мной человек, который с недоумением озирался по сторонам, но пока еще ничего не говорил.
— Смотри на него внимательно, — продолжал говорить «отец», — это — человек и он — живой. А теперь мы сделаем его копию
Перед нами столь же быстро появился еще один такой же человек. Они стояли парой и смотрели то на нас, то друг на друга, и непонимание всего происходящего было так ясно написано на их лицах, что мне стало смешно, но я сдержался.
— Смотри дальше — один из них умирает.
Своим внутренним взором я увидел, как у одного из людей в определенных местах были оборваны нервы, и он упал — он умер.
— Итак, загадка, — с таинственным видом обратился ко мне «отец», — у нас был один человек, а теперь у нас, кроме него, прибавился еще и его же труп. Что это может значить?
Оставшийся человек в панике стоял, смотрел на нас и молчал.
— Это значит, что ты убрал копию, — ответил я.
— Ответ неправильный: где копия, а где оригинал? — развел руками «отец». — Оба они были абсолютно одинаковы, кроме положения в пространстве, пока были живы, поэтому с уверенностью сказать, кто из них являлся копией, а кто — оригиналом, невозможно. Но в действительности же данный опыт затрагивает саму основу бытия, а не рассуждения о том кто — копия, а кто — нет.
Итак, изначально был один человек, и его жизнь совпадала с его существованием, с его бытием; у него была одна жизнь и одно бытие, неразрывно связанные друг с другом. Это положение верно для любого человека и, в широком плане, для любого живого существа в этой Вселенной. Затем вмешался я — Господин этого Мира — и сделал копию этого человека: создал из ничего новое живое существо, ничем, кроме положения в пространстве, не отличающееся от исходного образца. Таким образом, благодаря моему вмешательству, бытие данного человека стало включать в себя две жизни двух разных людей, затем я забрал жизнь у одного из них, и сейчас бытие исходного человека состоит из жизни одного человека и смерти другого. В результате моего вмешательства нарушилась тождественность между жизнью и бытием — знай же и всегда помни об этом факте — для тебя в будущем он будет иметь очень большое значение.
Я понял его рассуждения, поэтому задал следующий вполне естественный вопрос:
— А как тогда быть с близнецами?
— Близнецы очень похожи друг на друга, но они все же разные, поэтому у каждого из них и свое отдельное бытие, и своя отдельная жизнь.
— Все это достаточно сложно.
— Для людей — да, — подтвердил мой «отец». — Для всех живых существ бытие и жизнь — одно и то же, но не нас и таких, как мы с тобой.
Думай о своей жизни, думай о своей смерти и думай о своем существовании, но не забывай о своем предназначении.
Думай, прежде чем делать и, делая, тоже думай!
И помни, что легче на грабли не наступить, нежели потом синяк лечить!
Мы замолчали; каждый из нас был занят своими мыслями.
— А что будет со мной? — спросил перепуганный человечек.
— Использованным черновикам место в мусорной корзине, — сказал мой «отец».
В тот же миг они оба исчезли — и живой, и мертвый. «Отец» улыбнулся:
— Теперь ты понимаешь, что такое власть?
Я не ответил, я внимательно смотрел на него. Я видел его волю, и она привлекла мое внимание. Она была порождением его сущности, она была странная, слово «железная» совершенно не подходило к ней — она была изменчивая, тем не менее, очень прочная и какая-то другая, чужая, нечеловеческая.
— Куда ты дел их? — поинтересовался я.
— Оба они, и живой, и мертвый, были копиями оригинала, — заулыбался он. — Оригинал — это тот человек, которого ты выбрал, — остался в неприкосновенности, а копии я убрал. Работай с копиями, если, есть хотя бы минимальная вероятность нанести повреждения оригиналу, но я бы тебе посоветовал работать с копиями во всех случаях, ибо риск непоправимо повредить оригинал присутствует всегда.
— Видишь ли ты мою душу? — вновь спросил я его о том, что сильно занимало мои мысли последнее время.
— Могу видеть, но не делаю этого: то, что твое — то твое.
— А как же тогда я могу мысленно позвать тебя, если ты не видишь мои мысли? — закономерно удивился я.
— Одно другому не мешает — я настроен только на две твои мысли: «прекратить этот эксперимент» и «хочу увидеть „отца“» — вот и все, остальные твои мысли и чувства я не должен видеть. Кстати говоря, ты тоже обязан четко разделять слова «хочу», «могу» и «должен». Так вот, я не должен подглядывать за тобой, и я не делаю этого. Точно так же дело обстоит и с тобой: сейчас ты должен пойти со мной; но не беспокойся — обратно ты вернешься в то же мгновение и туда же, откуда ушел, проще говоря, в ту же самую точку пространства-времени, то есть в сейчас, в настоящее.
— Так куда я должен идти? — спросил я.
— На Халу, — ответил «отец», — у нас с тобой будет прогулка по планете Хале.
— Что ж, пошли, — подумав, ответил я, — ведь у меня нет выбора, поэтому к чему сопротивляться или же радоваться неизбежному?
Глава 3.
Прекрасная Хала.
Мы очутились в лесу. Нас стало трое. Мы стояли лицом друг к другу. Каждый из нас был одет в юбку из шкуры какого-то животного серо — коричневого цвета, и кроме нее у нас не было ничего: ни одежды, ни оружия.
— Итак, мы на Хале, — сказал один из них. — Со мной ты уже знаком: я — твой «отец», а вот он… — тут он показал рукой на соседа — это один мой приятель — воплощение такого же существа, как и я. Он мой гость в этом мире, также как и ты.
— Посмотри на себя внимательно, — продолжил говорить мой «отец», — ты выглядишь почти как человек каменного века, но теперь ты не человек, а халанин: у тебя на ногах растут когти, твоя рука шестипалая, а на ней находятся ударные бугры, и, к тому же, ты можешь легко существовать на Хале без скафандра.
Я посмотрел на себя с интересом: у меня, да и у них всех тоже, пальцы ног заканчивались мощными тупыми когтями — «это наверняка приспособление для более быстрого бега, — понял я, — как у гепарда и у собак».
А вот рука моя стала совсем другой: теперь у меня было два больших пальца, расположенных по обе стороны от центральных четырех пальцев — рука стала более симметричной, чем у человека. Центральные пальцы были примерно одинаковы и по длине, и по развитию и практически не отличались размерами друг от друга — не то, что у людей.
— Сожми свою руку в кулак, — сказал мне «отец», — и ты увидишь на центральных пальцах четыре нароста или бугра — это ударные бугры — отныне у тебя в руке всегда есть кастет с шипами.
Я сжал свою руку в кулак — он получился очень плотный и жесткий: у человека большой палец в кулаке хорошо придерживает только два-три пальца, давая им дополнительную жесткость, а мизинец всегда остается сам по себе; у меня же, у халанина, каждый большой палец прижимает по два центральных, образуя в целом кулак очень большой плотности и жесткости.
Осмотрев кулак, я внимательно проанализировал ударные бугры. Это были образования темно-коричневого цвета, каждое из которых занимало одну фалангу пальца — ту самую, которая при сжатии пальцев в кулак остается свободной и смотрит вперед, — ту самую, которая при ударе и приходит в непосредственное соприкосновение с противником. Бугор, располагаясь в основном на кости, частично прикрывает собой и суставы фаланги. Поперечное сечение ударного бугра представляет собой почти треугольник с заостренной вершиной, а верхний край продольного сечения выглядит в виде части дуги окружности; таким образом, в своей середине бугор выдается вперед, в результате чего вся сокрушительная сила удара наносится не всей поверхностью четырех ударных бугров, а лишь их выступающими кромками. Я потрогал верх одного из бугров, осторожно проведя по нему пальцем, — он был острый, как хорошо отточенное лезвие ножа.
— Это и есть твое основное оружие здесь, в мире Халы, — увидев мое движение, продолжал рассказывать «отец», — пользоваться холодным оружием для борьбы на Хале тебе нет необходимости, ведь у тебя есть наилучшее оружие из всех возможных вариантов — ударные бугры!
Они предназначены для того, чтобы наносить противнику тяжелые повреждения — ими можно и нужно ломать врагу кости скелета, также ими можно пробить и череп: или же переднюю его часть, или же весь череп насквозь — в зависимости от крепости и толщины кости головы противника. Прочность ударных бугров очень велика — она сравнима с прочностью стали, поэтому и позволяет им выдерживать столь колоссальные нагрузки. Сила твоего удара, распределяясь на очень маленькой площади четырех заостренных выступах кромок, развивает колоссальное давление, которое и позволяет тебе с легкостью наносить столь чудовищные раны, — таким образом, одним ударом в череп или же в позвоночник ты сможешь решить исход схватки в свою пользу. Ударом по мягким тканям вполне возможно разрезать их, нанеся за одно касание четыре раны, но раны получатся не рваные, а с аккуратно разрезанными краями. Помни, что ты можешь ударить с наибольшей силой исключительно прямым ударом — это следствие устройства и развития твоих мышц, заложенное генетически; боковые же удары у тебя получаются гораздо слабее прямого, но, тем не менее, их сила тоже достаточно велика, и пренебрегать ими не следует.
Мощь удара, который могут развить твои мышцы, колоссальна, и поэтому, ломая кости противника, ты одновременно повреждаешь и острый край своих ударных бугров. Сама острая кромка ударных бугров, и тем более ее выступающая вперед часть, очень быстро стачивается — два-три удара в полную силу — и все. Последующие же удары, штук восемь-десять, тоже достаточно разрушительны, но не очень, ибо наносятся уже растрескавшейся и затупившейся кромкой; а вот после пятнадцати ударов в кость считай, что ты бьешь молотком — острая режущая кромка уже полностью отсутствует, а сами удары наносятся исключительно уплощенной основой ударного бугра. Но бугры у тебя живые, и они растут: кромка очень быстро восстанавливается — она вырастает до исходного состояния самое большее, чем за сутки, а плотная основа бугра практически не повреждается от ударов; но, если все же она растрескается и вдавится, тогда для ее полного восстановления потребуются недели, однако ты не беспокойся — для того, чтобы это случилось, нужно ударить больше ста раз в кость за время одного боя, а этого для обычной жизни в мире Халы слишком много — для обычного поединка тебе хватит одного-двух попаданий в кость противника.
Огнестрельным оружием пользоваться глупо, и мы не будем его использовать, ведь, кроме тела халанского разумного существа, я даю тебе еще и все необходимые рефлексы для нормальной жизни на этой планете. Живи безбоязненно — ты получил от меня отточенные годами (ни одного из которых ты здесь не прожил!) великолепные боевые и жизненные рефлексы, а также верные поведенческие инстинкты, — кстати говоря, они останутся у тебя и по возвращении в мир Земли, хотя тогда твое тело станет опять человеческим!
Смело вступай в поединки, будь агрессивным и уверенным в себе, не переживай о силе своих возможных противников — иначе ты слишком быстро потеряешь свою жизнь; помни — Хала любит напор и волю! У тебя в руках — великолепное, можно даже сказать дивное (можно также сказать — прелестное, но это слово обычно употребляют для характеристики женщины, а не оружия)… — так вот, у тебя в руках наилучшее оружие для рукопашной схватки — трудно придумать что-либо более совершенное, нежели прямой таранный удар остро отточенными ударными буграми, которым можно пробивать тонкие каменные стены, — поэтому действуй ими спокойно, не нервничай, не обостряй ситуацию без меры и старайся все делать как можно быстрее — твои рефлексы идеальны для твоей новой биологической сущности; но живые создания мира Халы не уступают тебе ни в чем, поэтому выбирай себе жертву по силам: последний в стаде, вялый, какой-то неловкий — все это твои цели; но горе тебе попытаться завалить вожака — и пусть он будет слабее тебя физически, однако помни, что при всем притом он будет фантастически быстр и ловок… и он нанесет тебе серьезную рану, а сам останется невредимым — и хорошо еще, чтобы он вообще не убил тебя!
Теперь о тебе самом. Ты очень силен: из стойки на руках, оттолкнувшись ими от земли, ты можешь подпрыгнуть вверх метра на полтора-два; обычным прыжком с места ты можешь взлететь ввысь более чем на 5 метров ! Средняя скорость твоего бега составляет километров 70 в час, а максимальная достигает 140 или даже 160 км/ч ! Не удивляйся этому — здесь многие животные могут развивать скорость в 300— 400 км/ч , а скорость бега у некоторых доходит до 500 км/ч , поэтому твои результаты для этого мира — ниже среднего. По сравнению с человеком степень твоей выносливости велика: ты можешь нырять на вдохе на глубину порядка 100 метров или же работать в скафандре на глубинах около полукилометра; кроме того, ты можешь непрерывно бежать со своей средней скоростью на протяжении суток без воды, пищи и сна; также, с этой же самой скоростью, ты можешь бежать без пищи и сна, но постоянно и без ограничений потребляя воду, уже в течение трех суток; кстати говоря, примерно такими же возможностями обладают и все остальные животные на Хале.
Если ты не попьешь вволю воды хотя бы раз в 5 суток или не поешь раз в 8 суток — то ты умрешь, причем не забывай, что сутки здесь чуть длиннее, чем на Земле. Очень высокие энергетические затраты на существование позволяют местным животным и птицам, кроме всего прочего, с легкостью пить очень соленую воду океанов — моря Халы гораздо более солены, чем моря на Земле, но все равно эту воду можно пить в любом количестве не опасаясь за свое здоровье. Это Хала — организмы, живущие здесь, в среднем расходуют очень много энергии, почти на два порядка больше, чем земные, и столь исполинский расход энергии обеспечивает им выживание и в трескучий мороз, и в жаркое пекло, и в безводную сушь… — короче говоря, там, где нечего делать миру Земли, там легко может благоденствовать мир Халы!
Энергопотребление на два порядка выше, чем у живой материи Земли — это принципиальное отличие, которое обусловливает колоссальные отличия обоих миров друг от друга. Халанская живая материя должна постоянно что-либо потреблять для своего существования: в случае с тобой — это вода и пища: животная и растительная, — иначе ей грозит гибель. Халу можно сравнить с большой полноводной рекой, а Землю, в таком случае, с мелким ручейком — Хале надо много, но она при этом много сможет сделать, — Земле же надо гораздо меньше, поэтому она и сможет сделать гораздо меньше.
Из-за огромных потребностей в кислороде, живые существа Халы (и ты в том числе) используют технологию дыхания отличную от технологии дыхания земных организмов. На Земле дышат так: легкие расширяются — это вдох, легкие сжимаются — это выдох. В спокойном состоянии ты тоже будешь дышать также, однако во время ходьбы или бега цикл дыхания станет другим: легкие расширяются — это вдох, затем легкие сжимаются, после чего следует пауза, а потом они еще сильнее сжимаются — это выдох. Чем больше легкие сжимаются, тем выше в них давление; а чем дольше в них держится повышенное давление, тем больше кислорода растворится в крови; таким образом, пауза перед выдохом значительно улучшает снабжение организма кислородом, а значит, организм может выдержать еще большие нагрузки, чем без этой паузы. Во время быстрого бега явление дыхательной паузы проявит себя в наибольшей степени — легкие будут сжиматься до такой степени и, соответственно, все твое тело будет так переполняться избыточным давлением, что тебе покажется, будто оно вот-вот взорвется изнутри. При этом, даже во время очень быстрого бега темп дыхания хоть и учащается, но не намного.
Знай же, что время естественной смерти на Хале из-за огромных энергетических затрат на существование значительно короче, чем на Земле — только что ты был бодр и весел, и вот ты уже умер от истощения или болезни.
Хищники, так же как и травоядные животные на этой планете, являются творениями мира Халы, поэтому они совершенно не уступают тебе ни в скорости пространственного мышления, ни по качеству пространственного мышления, а следовательно, ни в продуманности своих действий, ни в быстроте движений, ни в силе, ни в ловкости, ни в скоординированности движений, а многие из здешних существ превосходят тебя по одному или по нескольким из этих параметров.
Ты должен знать еще вот что: хищники на этой планете обладают очень мощными челюстями, что в соединении с острой режущей кромкой у них на зубах, аналогичной твоей кромке на ударных буграх, позволяет им развивать колоссальное давление в момент укуса — ткани разрываются, кости ломаются — короче говоря, все, что попало им в пасть, — разгрызается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67