— А вместо этого…— Мы сделали то, что должны были сделать. И теперь уже невозможно ничего изменить.Кар-карт кивнул и улегся, закинув за голову руки с тугими мускулами.— Скот рассчитывал на легкую победу после тугар. — Тугары глупцы.— Но они хорошие воины. Тебе-то я могу это сказать.— Мне не нравится Музта. Он со всем соглашается. Похоже, в нем не осталось ни гордости, ни желания отомстить. По-моему, он чересчур молчалив.— Поживем — увидим, — отозвался Джубади. — Если он полагает, что, расправившись со скотом, мы начнем войну с бантагами, оставив его в тылу, он жестоко ошибается.— Мне казалось, что именно таковы твои планы.— С нами отправятся молодые тугарские воины и красивые женщины. А что до всех остальных… — Он замолчал на мгновение. — Я не простил им Орки.Он вздохнул и прикрыл глаза.— Всегда ли верны предзнаменования?— Это слишком тревожит тебя, — мягко сказа Хулагар.. — Если бы тебе такое приснилось, ты бы не беспокоился?Хулагар тихо рассмеялся:— Запомни, мой карт: если ты умрешь, умру и я. Я останусь у твоей могилы. Так что надеюсь, ты проживешь еще очень долго.— Похоже, ты лично заинтересован в этом. Хулагар похлопал друга по плечу:— Ты хорошо спланировал эту войну, мой карт. Завтра мы будем на том берегу. Через неделю Суздаль будет окружен, а через месяц мы покорим русский скот или уничтожим его, предварительно раскрыв все их секреты. К середине лета мы доберемся до Рима, а весной вернемся на старые пастбища. С оружием скота мы легко справимся с бантагами. Так что бояться нечего.— Кроме неожиданностей. Как ты сам говорил, моя сила в том, что я всегда ожидаю чего-нибудь неожиданного. Поэтому нам и удалось совершить путь в два оборота, выиграть множество сражений, раскрыть добрый десяток заговоров против меня. Я понимаю таких же, как мы, но скот я понять не могу. Их разум совершенно иной.— Любимец Тамуки должен в этом помочь. Он знает, что его ждет, если он осмелится не подчиниться.— Ему бы уже следовало проявить себя.— Всему свое время. Пленные, захваченные зимой, говорят, что он еще жив. Кин обратился к нему за советом, как это сделал бы ты сам, чтобы получше узнать противника.Хулагар фыркнул. — Иногда мне хочется увидеть этого Кина живым. Он возбуждает мое любопытство. С удовольствием превратил бы его в своего питомца, — сказал Джубади.— Как других пленных, как Хинсена?— Хинсен — предатель. Мы его используем, награждаем, но никогда не будем ему доверять. Если он совершит ошибку, отправится вслед за Кромвелем.Джубади зевнул.— Должно быть, уже полночи прошло. — Он со вздохом потянулся и устроился под одеялом поудобнее.— Завтра будет трудный день, мой карт. Отдохни получше.Джубади кивнул.— Ты веришь в сны? — тихо шепнул он. Хулагар накрыл своего кар-карта плащом и вышел, не сказав ни слова.Пэт тихо ругался, потирая спину.— Черт побери, как мне надоело торчать в седле по нескольку часов кряду, — ворчал он, глядя на своих старых товарищей из Сорок четвертой батареи, которые теперь составляли его штаб.— Что поделаешь, дорогой майор, приходится терпеть неудобства. — Харриган, бывший командир полевого орудия, который со своими рыжими бакенбардами мог бы сойти за брата Пэта, спешился и достал из кармана флягу.— Выброси вон! — прорычал Пэт. — Я в конце концов генерал-лейтенант, а ты нынче комбриг.Харриган сделал вид, что выбрасывает флягу в лес, а сам потихоньку засунул ее обратно в карман.Русский командующий отдал честь и повел Пэта вперед.— Ну, и что тут у вас?— Готовятся к атаке.— Дайте-ка посмотреть.Они пошли по тропе в лес. Обе луны освещали деревья, и причудливые тени переплетались под нога-ми людей. В прошлое полнолуние Пэт был недалеко от брода и видел, как пируют мерки. Одного этого было достаточно, чтобы возненавидеть их всей душой. Он отогнал воспоминания. Кто бы из мерков ни придумал показать им тогда этот жуткий спектакль, он просчитался, потому что теперь люди были готовы драться насмерть.— Пригнитесь, — прошептал русский сзади. — Могут подстрелить. Они захватили наши ружья и, поверьте, управляются с ними не хуже наших солдат.«Того, что они захватили, достаточно, чтобы вооружить почти две дивизии», — мрачно подумал Пэт. Как будто для того чтобы наглядно подтвердить слова русского генерала, Харриган поднялся во весь рост, осматриваясь, и тут же пригнулся, когда в стоявшее рядом дерево ударила пуля. Они скользнули в траншею.Пэт осторожно выглянул. На противоположном берегу лежали трупы людей и мерков, освещенные светом двух лун. Смерть примирила врагов, хоть и ненадолго. Скорее всего, людей завтра съедят, а мерков похоронят.Выше по реке продолжалась канонада, обе стороны обстреливали друг друга. За рекой слышался стук топора.— Карфагенян заставляют работать всю ночь, — пояснил генерал. — Потом столкнут бревна в воду и перегородят реку.— Ваши люди готовы?— Не спят со вчерашнего дня.— Ждите атаки.— Вы нас поддержите? Пэт усмехнулся:— По всей реке они делают то же самое. Собираются переправляться сразу в шести местах. Наутро пойдут в наступление.— Меня беспокоит мой участок, — сказал бригадир.— Боюсь, день будет тяжелым. — Все, о чем я прошу, это еще один полк к полудню. Черт возьми, к этому времени они уже форсируют реку.— Постарайтесь, чтобы этого не произошло, — тихо сказал Пэт. — На том берегу — отряд всадников. Если вы отступите, они прорвутся в тыл.— Спасибо, утешили, — пробурчал генерал.— Пожалуйста, генерал, всегда пожалуйста, — отозвался Пэт.Он помедлил немного.— Илья.Русский сердито оглянулся.— Нужно, чтобы вы продержались как можно дольше, вы понимаете? Делайте что угодно, но не позволяйте своим людям отступить.— Спасибо, я понял. — Голос у него был такой мрачный, словно доносился уже из могилы.Пэт отправился в обратный путь, не пригибаясь и не обращая внимания на свистящие над головой пули. Добравшись до опушки, он снова влез на лошадь.— У бедняги нет никаких шансов, — сказал Харриган по-английски.— Кому-то все равно досталось бы самое худшее. Ему не повезло, — ответил Пэт угрюмо и оглянулся. — Это то самое место, где на нас напали тугары. Они наверняка это помнят.— Ты отправишь к нему резервы?— Они окопались в пяти милях отсюда. Больше никого нет.— Значит, помощи ему ждать неоткуда.— Нельзя посылать подкрепления в то сражение, которое наверняка будет проиграно, — прошептал Пэт. — Нужно сберечь армию, впереди еще оборона Кева. Здесь мы только стараемся выиграть время, Харриган. Эндрю просил, чтобы мы отступали не больше чем на пять миль в день, и мы дадим ему это время. Для обороны Кева нужно по крайней мере три корпуса, а на эвакуацию потребуется еще две недели. Это значит, что мы потеряем еще очень много людей.Пытаясь избавиться от чувства вины, Пэт пустил лошадь в галоп.Эндрю вышел из штаб-квартиры, окунувшись в шум боя. Над головой, со свистом рассекая воздух, пролетел снаряд и разорвался в лесу неподалеку.В полумиле от них, у брода, перестрелка была особенно ожесточенной. Воинственные крики мерков заглушали грохот орудий. Выстрелы из винтовок и мушкетов слились в одну протяжную очередь.Эндрю взглянул на сообщение, пришедшее от Пэта.«Произошел прорыв в районе Ерганина брода. Рекомендую эвакуировать весь Второй корпус на юг».Мерки прорвались за реку уже на пятнадцатый день, а он надеялся, что они смогут удерживать их в течение месяца.— Навхаг и Вушка форсировали реку! Джубади посмотрел на счастливого курьера и сдержанно кивнул.Он повел плечами. Как бы ему хотелось надеть доспехи и пойти в бой, но нужно было руководить сражением. Вожди кланов и командующие уменами встретили новость одобрительным ворчанием.— До города Вазимы — почти пятьдесят миль по лесам и болотам, — тихо сказал Музта. — В прошлый раз они дрались за каждый клочок земли. Будет трудный бой, Джубади.— Мы тесним их по всем направлениям, — гордо сообщил Вука.— И у нас кончаются припасы, — добавил Музта. — Лошади не смогут долго питаться корнями в лесу, они не едят мясо скота. Они день ото дня худеют и слабеют.Джубади поднял руку, призывая к молчанию.— Скоро мы доберемся до пастбищ и лугов. Тогда мы накормим наших коней и насытимся сами.— Если скот все еще там, — заметил Тамука. Джубади посмотрел на носителя щита. — Снова видения?— Дух «ту», мой кар-карт, вот кто предупреждает меня.Вука презрительно фыркнул и, повернув лошадь, отправился прочь.— Мы все узнаем, как только появятся аэростаты, — вмешался Хулагар. — Они готовы, нужен лишь благоприятный ветер.— Поднимайте их в воздух, как только ветер изменится, — приказал Джубади. — Я должен знать, что происходит.Он посмотрел на темные тучи, из которых уже готов был хлынуть дождь, и выругался.Лошадь застряла в жидкой грязи, Пэт спешился и потянул ее за уздцы. Она с трудом выбралась на твердое место.— Надо продержаться до ночи! — крикнул Пэт, обращаясь к солдатам.Вскочив на лошадь, он поднялся на гребень холма и огляделся. Вдоль дороги поспешно отступали забрызганные грязью разрозненные группы солдат. Многие из них были без оружия.Он посмотрел вдаль. Сквозь туман и дождь он едва различал фигурки мерков, пеших и конных, вооруженных винтовками, луками и мечами.Первоначально Пэт собирался закрепиться на второй линии обороны в пяти милях от реки, но чувство вины заставило его все-таки послать полк на помощь Илье.Он оглянулся. В нескольких футах от него стоял офицер — по орлу было видно, что это полковник русской армии, но на нем был выцветший синий мундир Тридцать пятого полка с неспоротыми сержантскими нашивками.— Что там стряслось? — сухо спросил Пэт. — Почему вы подошли так близко?— Мой полк защищал правую сторону брода. Мы расстреляли почти все патроны, а потом мерки кину-ли в воду бревна и по ним перебрались на наш берег. Их тысячи, сэр. Почти вся линия обороны прорвана.— Рано или поздно это должно было случиться, — с горечью сказал Пэт.— Нас взяли в клещи, и я приказал своим ребятам отступать. Пару раз пришлось схватиться с мерками, но мы отогнали их. Велел идти прямо на юг по направлению к дороге и по ней выбираться поскорее сюда.Пэт понимающе кивнул.Люди в долине бежали, таща за собой раненых.Пэт увидел Илью и подошел к нему.— Мы старались как могли, но они прорвались, — прошептал генерал сухими губами.— Вы сделали все, что было в ваших силах.— Потерял почти половину бригады. Надеюсь, оно того стоило, — с горечью сказал генерал.— Будем надеяться. — Пэт протянул ему фляжку. Тот, не отрываясь, допил ее до конца.— Идите на юг, — сказал Пэт. — Выводите людей. Как выберетесь из лесов, направляйтесь на Вазиму, поезд вас подберет.— Идти, чтобы готовиться к еще одному поражению? — зло бросил Илья и, не дожидаясь ответа, отошел.Мерки, которых ненадолго остановил свежий полк, снова рвались вперед, выкрикивая названия своих кланов. Добравшись до болотистой почвы, они почти по колено провалились в трясину, но упрямо продолжали наступать.— Те, кто ранен легко и может ходить, забирайте оружие с собой! — крикнул Пэт. Слишком много оружия они потеряли, слишком много его досталось врагу.Резервный полк успешно оборонялся. Разрозненные остатки отступающих частей занимали позиции сзади. Пэт подъехал к командиру полка.— Через некоторое время вас попытаются взять в клещи. Пошлите пару резервных отрядов охранять фланги и уводите своих парней отсюда поскорее!Тот молча кивнул. Пэт отъехал в сторону. Ему приходилось то и дело напоминать себе, что он больше не командует полковой артиллерией. Он отвечает за весь правый фланг армии и должен провести его по лесам, потеряв как можно меньше людей. Иначе защищать Кев будет некому.На дороге он заметил русского солдата, раненного в ногу осколком снаряда. Из раны хлестала кровь. Пэт протянул руку и втащил его на лошадь.— Да забирайся же, черт тебя подери! — рявкнул он, удерживая неповоротливое тело. Солдат попытался выдавить из себя улыбку, но она гораздо больше походила на гримасу.Пэт пустил лошадь галопом. Разбрызгивая грязь, они двинулись вперед.Поезд тихо подкатил к станции. Свисток звучал не громче дождя, который шел уже почти двое суток и только сейчас начал стихать.Эндрю выбрался из вагона. В плотном тумане встречающие походили на привидения — с фонарями и зонтиками над головой.Вокруг царила унылая тишина. Он помнил эту станцию в разные дни: когда первый поезд привез сюда римлян, когда он отправился с войсками на помощь союзникам или когда всего три недели назад он приехал сюда после прорыва обороны на Потомаке. Сейчас в воздухе снова витал дух поражения. Три дня назад враг перешел через Нейпер.— Я читал сообщения, — спокойно сказал Калин. Он вышел из группы встречающих и пожал Эндрю руку.— Ребята сражаются до последнего, но не думаю, чтобы это дало нам достаточно времени, — ответил Эндрю.— Пора уходить? — спросил Калин. Эндрю кивнул.— Все должны покинуть город к утру, — сказал Эндрю. — До завтрашней ночи у переправы останется одна бригада. Вечером все поезда нужно вернуть, чтобы забрать войска у брода и тех, кто отступает к Вазиме. Пара полков останется в городе до конца. Потом они отступят на юг до Внутреннего моря, где их возьмут на борт галеры Гамилькара и броненосцы. Флотилия Буллфинча будет и дальше сражаться на Нейпере. А как у тебя дела, Джон?— Мы собрали только половину того продовольствия, на которое рассчитывали, — мрачно ответил тот. — Вывезли десятки тонн зерна. К западу от Вазимы не осталось ни зернышка, а вот на востоке, особенно от Кева до Нижила, лежат по меньшей мере пятьдесят тонн. Если мерки пойдут прямо на восток, то единственное, что останется, — сжечь все запасы.— А люди?— Просто библейское столпотворение. Что-то вроде исхода Все дороги на восток забиты, поезда переполнены. К западу от Вазимы никого не осталось. Но боюсь, Эндрю, если мерки совершат быстрый марш-бросок, то сумеют захватить тысяч двести человек. К западу от Кева еще очень много людей, да и возле Вазимы остались поселенцы. Некоторые даже не слышали о том, что нужно эвакуироваться, другие не верят, что скоро там вовсю будут хозяйничать мерки, и отказываются уезжать или начинают собираться слишком поздно. Пятьдесят тысяч ждут на побережье — Гамилькар забирает их на галеры и перевозит к Кеннебеку, по которому они смогут добраться до железной дороги. Некоторые прячутся в лесах.— Возможно, им повезет, и они уцелеют, — сказал Калин.— Прямо как в рассказах о нашествии Наполеона на Россию. Крестьяне закапывают в землю то, что не могут увезти, и устраивают завалы на дорогах. Я послал несколько инженеров, чтобы они научили их делать ловушки. Видел, как один из крестьян поймал пару ядовитых змей и засунул их в бочку с едой. Внешне еда выглядит вполне привлекательно, но яда там хватит, чтобы отравить дюжину солдат. Если мерков это и не убьет, то наверняка выведет из строя на некоторое время. Джон довольно усмехнулся.— Мы взяли примерно пятьсот бракованных снарядов — в пушке они застрянут, а для нашей цели вполне подойдут — и, слегка изменив, зарыли на дорогах во время отступления. Если наступить на такую штуку, она взорвется.— Отлично. Когда они пойдут на Кев, все, что может их задержать, играет нам на руку.— Прорвав нашу оборону, они за пять-шесть дней доберутся до Белых холмов, — сказал Джон. — Если бы у нас была пара кавалерийских дивизий, их бы это здорово задержало. Мы слишком привязаны к железной дороге.Эндрю промолчал. Джон понял, что командующий ничего не может предложить.— В конце концов это не так уж и плохо, паровозы отличное подспорье и на заводах. Но двенадцать локомотивов сейчас в Испании, двигатели нужно перебрать. К тому же необходимо проверить пути — рельсы могут не выдержать такой нагрузки.— Послезавтра это будет уже не так важно.— В шестидесяти милях от Кева у меня стоят команды рабочих, и, как только пройдут поезда с последними войсками, они начнут разбирать пути. Это даст около шести тысяч тонн металла. Его можно пустить на изготовление пушек или на строительство фортификаций.— Отлично придумано, — одобрил Эндрю. — Но не опережай события, подожди приказа и только потом начинай разбирать пути.— Но вот с продовольствием у нас проблемы, Эндрю. В лучшем случае его хватит на сорок дней. Армейские пайки пришлось отправить в Испанию на склады. Эмил беспокоится, как бы не разразилась эпидемия. У нас много тифозных больных — после прошлой зимы в Ярославе вспышка болезни еще не утихла. Есть пара случаев заболевания оспой и несколько чахоточных, но это, скорее всего, из-за дождей в последнее время.— Надо молиться, — сказал Касмар.— Отец, если есть такая молитва, после которой наступит хорошая погода, я с удовольствием помолюсь.— Приходи завтра на утреннее богослужение, сын мой.Они уже дошли до площади. Город казался мрачным и вымершим, полным загадочных теней, каким бывает только пустой город. Эндрю прямо-таки чувствовал, как вокруг толпятся духи умерших.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36