А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


– Тогда, может быть, у нас есть шанс. С тобой Иоганн будет более сговорчивым.
Она посмотрела на него.
– Я пришла сюда не за тем, чтобы говорить о делах.
Он развязал узел, стягивавший рубашку на талии. Обнажилась грудь с сосками, уже затвердевшими от возбуждения.
– Господи, – прошептал он и наклонился, чтобы поцеловать ее.
– Шики говорит, у меня слишком большие сиськи.
– Да что он понимает? – пробормотал Жак, пряча лицо между ее грудями и сжимая их обеими руками. – Они великолепны.
– Я предложила ему сделать мне минет, а он отказался.
– Меня тебе просить не придется. Только вылезай поскорее из этих чертовых джинсов.
Жаннет встала перед ним, расстегнула пряжку, молнию и стянула джинсы с бедер.
– И еще он говорит, что у меня слишком широкий зад, – она отвернулась от него и слегка наклонилась, так, что ее попка оказалась прямо напротив его лица.
Жак молчал.
– Ударь меня, – попросила она. Он слегка шлепнул ее.
– Сильнее, – попросила Жаннет. – По-настоящему.
– Не хочу делать тебе больно.
– Ты не причинишь мне вреда, – ответила она. – Сделай, как я прошу. Ударь сильно.
Он со всего маху ударил ее по ягодице и, увидев белый отпечаток своей руки на коже, заколебался.
– Еще, – настойчиво попросила она. – Не останавливайся.
Его рука начала быстро подниматься и опускаться. Он видел, как краснеют белые отпечатки. Неожиданно Жак понял, что она двигает бедрами и мастурбирует, слегка постанывая. Он почувствовал, что его охватывает возбуждение, и внезапно разозлился. Эта сучка просто пользуется им. Теперь он бил ее от души.
– Я сейчас кончу! – воскликнула Жаннет.
Он резко повернул ее лицом к себе. На лице у нее было странное выражение. Она казалась настолько углубленно в себя, что как будто не видела его. Не раздумывая, он закатил ей пощечину.
– А про меня ты забыла, дрянь ты эдакая?
Она неожиданно замолчала, уставилась на него, потом опустила глаза, испугавшись его гнева. Встав перед ним на колени, принялась быстро расстегивать брюки. Просунула руку ему в ширинку, потом еще дальше, пока не достала до ануса.
– Я хочу, чтобы ты кончил, – сказала она, обхватывая его член губами.
Еще минута, и он почувствовал, как что-то взорвалось внутри него. Оргазм потряс тело, Жак начал успокаиваться, но Жаннет не отпустила его. Одной рукой она держала его член, а другой оттягивала кожу, освобождая головку. Ему казалось, что все его нервы обнажены. Он запустил руку ей в волосы и отодвинул от себя.
Подбородок и щеки девушки были в сперме. Несколько секунд он молча смотрел на нее, не в силах успокоиться.
– Ты не в своем уме, – сказал он наконец. Неожиданно ее глаза стали холодными.
– Я не такая, как моя мать, – зло сказала она. – Не смей никогда так со мной говорить.
Она начала подниматься на ноги. Жак положил ей руки на плечи, удерживая перед собой.
– Я не то имел в виду, – быстро проговорил он. – Я хотел сказать, что ты просто блеск.
Он почувствовал, как девушка обмякла.
– Ты трахался с моей матерью, так ведь? Жак молча кивнул.
– И она была хороша в постели? Он посмотрел на нее.
– Да. Но не такая, как ты. Ты – что-то из ряда вон выходящее.
– Она не была сумасшедшей. Просто у нее было нервное расстройство. Слишком много работала, была перегружена.
– Я знаю.
Жаннет встала на ноги.
– Господи, да я вся мокрая. Наверное, кончила раз сто. – Она вытерла себя рукой, потом поднесла пальцы ко рту и облизала. Еще раз провела рукой между ног, только на этот раз протянула ладонь ему. – Попробуй меня.
Он медленно облизал ее пальцы.
– Нравится? – спросила она.
– Как мед!
– Как у моей матери?
– Лучше, – ответил он.
Она рассмеялась и притянула его голову к себе.
– Тогда полижи, – попросила она.
Иоганн припарковал машину неподалеку от дома Хайди. Он посидел немного, не выключая мотора, потом протянул руку, чтобы открыть ей дверь.
– Еще рано. Не хочешь зайти выпить рюмку на сон грядущий? – спросила она.
Он улыбнулся про себя. Его всегда смешил ее немецкий. Легкий американский акцент придавал речи странную музыкальность и мягкость. Он ответил по-английски:
– Спасибо, – и выключил двигатель.
Когда они поднимались в маленьком лифте, Иоганну казалось, что запах ее духов и тепло тела проникают в него. Они с трудом умещались в лифте, и он почувствовал некоторое облегчение, доехав наконец до третьего этажа. Он открыл ей дверь и пошел следом к дверям квартиры. Хайди открыла дверь, и они вошли.
Квартирка была маленькой. Такую французы обычно называют студией. Она состояла из довольно большой комнаты с диваном, который ночью служил постелью, кухни с кладовкой и ванной комнаты. В дальнем конце комнаты горела лампа, одной этой детали было достаточно, чтобы понять, что она американка. Ни один француз или европеец не оставит свет, уходя из дому. Она показала ему на кресло.
– У меня есть виски, джин, водка и коньяк.
– Тогда коньяк. – Он смотрел, как она открывает дверь в кухню и достает бутылку и два бокала из шкафчика над раковиной. Разлив золотистый напиток, она вернулась к нему. Швебель взял бокал и поблагодарил.
Она улыбнулась.
– Ты всегда так официален, когда попадаешь в квартиру к женщине? – спросила она по-английски.
– Привычка, – ответил он и поднял бокал. – Sante. Они чокнулись и выпили.
– Ты уже можешь сесть, – сказала она и сама села на диван напротив него.
Иоганн осторожно сел, потому что кресло показалось ему хрупким и он боялся, что оно развалится под ним. Он погрел бокал в ладонях и отпил еще глоток.
– Ужин был прекрасный, – сказала она. – Мне очень понравилось.
– Не так уж много ты съела. Хайди засмеялась.
– Мне надо соблюдать диету.
– Зачем? По-моему, ты прекрасно выглядишь. Она снова засмеялась.
– Вот поэтому и надо следить за собой. Стоит съесть сто граммов – и я прибавляю фунт.
Он помолчал.
– Все равно, я рад, что тебе понравилось.
– Все было очень вкусно. – Теперь и она замолчала. Иоганн отпил еще коньяку.
– Пожалуй, мне стоит допить и идти, завтра рано на работу.
– Иоганн, – сказала Хайди, – на следующей неделе я возвращаюсь в Штаты.
Он медленно кивнул.
– Я так и думал. А когда ты приедешь в следующий раз?
Она подняла глаза.
– Не думаю, что приеду еще. Во всяком случае, нескоро.
Он почувствовал, как глухо забилось сердце.
– Мне очень жаль, Хайди. Я всегда так ждал твоего приезда.
– Я тоже, – сказала она. – Но только потому, что скучала по тебе.
Иоганн молчал, разглядывая янтарный напиток в своем бокале.
– Последние два года я приезжаю в Париж раз в три месяца, Иоганн. И каждый раз мы встречаемся. Обедаем вместе, ужинаем. Бесчисленное количество раз. Я знаю, как ты ко мне относишься, но ведь ты никогда ничего не говоришь. Никогда. Почему, Иоганн? Я не понимаю.
Он глубоко вздохнул, заметив боль в ее голубых глазах.
– Мне сорок шесть, Хайди. Я на семнадцать лет старше тебя.
– На шестнадцать, – быстро поправила она. – Мне через месяц будет тридцать.
Швебель не улыбнулся.
– Я серьезный, уважаемый человек. Не вертопрах какой-нибудь, стремящийся к случайным связям. И слишком хорошо к тебе отношусь.
– Я не ребенок, Иоганн. Я женщина. К тому же была замужем. Ты не догадывался, что у меня тоже могут быть чувства? И желания? – Хайди покачала головой. – Но ты всегда молчишь. И ты все еще не сказал мне, в чем дело.
– У меня есть обязательства, серьезные обязательства.
– Я знаю это, – ответила Хайди. – Жаннет и Лорен. Я ведь не глухая, а ты говоришь о них постоянно. Но разве это значит, что у тебя не может быть своей собственной жизни? И своей собственной семьи, если ты этого хочешь?
– У них никого нет, кроме меня. Я дал слово. Сначала фон Бреннеру. Потом Тане. Я не могу нарушить его.
– Я этого и не предлагаю, – возразила она. – Я только считаю, что ты имеешь право на личную жизнь, вот и все.
– Хайди, – сказал он.
Она услышала в его голосе боль и встала. Опустилась перед ним на колени и заглянула в лицо.
– Я люблю тебя, Иоганн. А ты меня любишь?
– Да, – ответил он, не раздумывая. – Да, я люблю тебя.
– Тогда, ради всего святого, хоть поцелуй меня! – воскликнула она. – Знаешь, за эти два года ты ни разу меня даже не поцеловал.
Иоганн наклонился, она обняла его за шею, а он прижался губами к ее солоноватым от слез мягким губам.
Жаннет нашла место для парковки, выскочила из машины и закрыла ее. Улыбнулась, довольная собой. Главное преимущество малолитражки – нет проблем с парковкой.
Был уже двенадцатый час ночи, но в „Ля Куполь» в это время всегда была давка. Кончались спектакли в театрах, и все спешили где-нибудь поужинать. Она пробилась сквозь толпу, ожидающую столика, и прошла в глубь ресторана. В дальнем углу был их столик – разве что имен на нем не было. С семи часов вечера кто-нибудь из их компании обязательно сидел там. У них была негласная договоренность, что до двух часов утра сидящий за столом не мог уйти, если его кто-нибудь не сменил. Достаточно было оставить стол хоть на минуту, и его тут же заняли бы, тогда им, как всем остальным, пришлось бы стоять в очереди.
За столом сидели Мари-Тереза и Франсуаза. Они пили кока-колу, разглядывая Жана, который положил голову на сложенные руки рядом с полной рюмкой. Она нагнулась, поцеловала обеих девушек и спросила:
– Что это с ним такое?
– В отключке, – с отвращением буркнула Франсуаза. Жан был ее парнем. – Какой-то марокканец продал ему черный гашиш. Я два раза затянулась и унеслась за облака, а Жан все никак не мог остановиться, пока почти все не скурил. Он и до стола-то еле добрался.
– Вот жопа, – засмеялась Жаннет, садясь рядом. Как по волшебству возник официант.
– Bonsoir, Жаннет, – улыбнулся он. – Что сегодня будете?
– Bonsoir, Сами, – улыбнулась она в ответ. – Сегодня я хочу есть. Мне гамбургер au cheval, frites и пиво.
– Сию минуту, – он исчез так же внезапно, как и появился.
Она огляделась по сторонам.
– Кто из наших здесь?
– Никого, – пожала плечами Мари-Тереза. Она посмотрела через стол на Жаннет.
– Где ты была? У тебя странный взгляд. Жаннет рассмеялась.
– Просто свет здесь так падает. Мне всегда нужно несколько минут, чтобы привыкнуть.
– Не вешай мне лапшу на уши, – сказала Мари-Тереза. – Я тебя знаю. Ты что-то „употребила».
Жаннет чувствовала себя великолепно, была бодра и полна сил. Она снова засмеялась и похлопала рукой по карманчику на рубашке.
– Кокаин, – сказала она, понизив голос до шепота. – У меня здесь на всех хватит.
К столу вернулся Сами и поставил перед Жаннет тарелку с гамбургером и пиво. Она начала с аппетитом есть.
– Просто умираю от голода, – сказала она с полным ртом.
– Не понимаю. – Я слышала, от кокаина пропадает аппетит.
– Мне об этом никто не сообщил, – засмеялась Жаннет, подбирая пальцами frites и макая их в горчицу, прежде чем отправить в рот. – Как только я поем, мы отсюда уйдем и отправимся ко мне.
– А Жан? – спросила Франсуаза.
– Черт с ним, – ответила она. – Пусть спит. Утром они вышвырнут его вон.
– Я так не могу, – нерешительно произнесла Франсуаза. – Он никогда мне этого не простит.
– Ты ничего не потеряешь. В жизни не слышала, чтобы он сказал что-нибудь путное.
Франсуаза начала злиться.
– Ты его не любишь, потому что он не пляшет под твою дудку.
Жаннет с удивлением уставилась на подругу.
– Я не люблю его, потому что он кретин, – безапелляционно заявила она. – Терпеть не могу дураков. – Она вытерла остатки яичного желтка двумя последними ломтиками frites и отодвинула пустую тарелку. Подняла руку, подзывая официанта. – Выпью кофе, и уходим. Кто-нибудь из вас еще что-нибудь будет?
– Нет, спасибо, – ответила Франсуаза. Она взглянула на Жана. – Я начинаю беспокоиться. Не могу же я сидеть здесь с ним всю ночь.
Сами снова подошел к их столику. Жаннет вытерла пальцы салфеткой и сказала ему.
– Два двойных кофе и свежую салфетку, пожалуйста.
– Слушаюсь, – ответил официант, убирая со стола грязную посуду. Через несколько секунд он принес кофе. Поставив одну чашку перед девушкой, он вопросительным взглядом оглядел остальных.
– Второй кофе ему, – Жаннет показала на Жана.
Сами взглянул и, пожав плечами, поставил перед юношей чашку кофе. Он уже собирался уходить, но Жаннет остановила его.
– Счет, пожалуйста.
Сами открыл блокнот, быстро посчитал, потом вырвал страничку и протянул ей.
– Тридцать восемь франков.
Она дала ему пятидесятифранковую купюру.
– Сдачи не надо. Сами улыбнулся.
– Merci, Жаннет. – И удалился.
Девушка одним глотком выпила кофе и поставила чашку на стол.
– Как ты собираешься заставить его выпить кофе? – поинтересовалась Франсуаза.
– Проще простого, – ответила Жаннет. – Она взяла со стола графин с водой и спокойно вылила его на голову Жана.
Тот очнулся, поднял голову и столкнул со стола свои книги.
– Merde, – пробормотал он.
Жаннет дала ему салфетку и пододвинула поближе чашку с кофе.
– Утрись и выпей кофе, спящая красавица. Он вытер лицо салфеткой.
– Зачем ты это сделала? Жаннет засмеялась.
– Твоя подружка беспокоилась, что ты тут всю ночь проспишь.
Она поднялась, за ней встала Мари-Тереза. Жаннет посмотрела на Франсуазу.
– Парень очнулся. Ты можешь пойти с нами, если хочешь.
Франсуаза взглянула на Жана, потом на Жаннет.
– Думаю, мне лучше остаться.
– Как хочешь. – Она повернулась к Мари-Терезе. – Пошли.
Они ушли так быстро, что едва не сбили с ног молодого человека, подходившего к столику. Он остановился и посмотрел им вслед.
– Что это с Жаннет? – спросил он. – Она чуть не сбила меня с ног и даже не поздоровалась.
– Эта лесбиянка напоминает мне течную сучку, – ехидно заметила Франсуаза. – Старалась как можно быстрее вытащить Мари-Терезу из-за стола.
– Надо же, как не повезло, – огорчился молодой человек. – Как ты думаешь, если я их догоню, они мне разрешат посмотреть? Мне давно хочется.
– Мне тоже, Мишель, – сказал внезапно очнувшийся Жан. – Давайте все пойдем.
– Ты останешься здесь и выпьешь свой кофе, – сердито бросила Франсуаза.
– Где ты была весь вечер? – обиженно спросила Мари-Тереза, когда они отъехали от ресторана. – Ты же обещала прийти в девять.
Жаннет включила фары и вклинилась в поток машин, не обращая внимания на визг тормозов и гудки у себя за спиной. Она выехала в левый ряд, свернула налево у ресторана, так и не включив сигнал поворота, чтобы успеть до того, как зажжется красный свет. Включив третью скорость, она поехала вверх по бульвару на скорости шестьдесят километров.
– Ты здорово на взводе, – заметила Мари-Тереза. – Ведешь машину, как итальянка.
Жаннет промолчала. Она включила радио, и маленькая машина наполнилась звуками музыки.
– Знаешь, как обслуживает Сами, – сказала Мари-Тереза. – Я выпила столько кока-колы, что, наверное, неделю буду писать коричневым. – Она достала пачку сигарет, прикурила две сигареты и протянула одну Жаннет. – Ты так и не сказала, где была.
– Я же говорила, что собираюсь в контору повидать Иоганна, – ответила Жаннет.
– Контора закрывается в шесть. А в ресторан ты явилась в одиннадцать.
– Ты хуже легавого, – разозлилась Жаннет. Она остановилась на красный свет и взглянула на подругу. На лице Мари-Терезы было обиженное выражение. Жаннет затянулась сигаретой и переключила скорость, увидев, что зажегся зеленый свет. – Если хочешь знать правду, я в лифте встретила Жака Шарелли, и мы поехали к нему. Мари-Тереза была шокирована.
– Как ты можешь, Жаннет? Разве он не ходил у твоей матери в… – Она не закончила.
– Любовниках? – засмеялась Жаннет. – Разумеется. И не он один. Были и другие. Так какая разница?
– Ну ты даешь! – заметила Мари-Тереза. – Это он дал тебе кокаин?
– Ага.
– Ну и как? – спросила Мари-Тереза. – Я в жизни не пробовала коку.
– Я тоже до сегодняшнего вечера, – ответила Жаннет. – Но это просто чудо. Улетаешь в небеса!
– А он знал, что ты еще не нюхала?
– Нет, конечно. Я и не собиралась ему рассказывать. Вела себя так, как будто употребляю днем и ночью. Посмотрела, как это делает он, и собезьянничала. Между прочим, мне кажется, что он дал мне кокаин, только чтобы избавиться от меня. Боялся, что проторчу у него всю ночь. – Она посмотрела на Мари-Терезу, по щекам которой текли слезы. – В чем дело, черт побери?
– Не понимаю тебя, Жаннет, – шмыгнула носом ее подруга. – Я тебя люблю и не могу заниматься любовью ни с кем, кроме тебя. Ты тоже говоришь, что любишь меня, а трахаешься с каждым встречным и поперечным.
– Сколько раз мне повторять, что это разные вещи? – раздраженно спросила Жаннет. – Заниматься любовью и трахаться это не одно и то же.
– Для меня – одно и то же, – возразила Мари-Тереза. – Мы были вместе. Доставляли друг другу удовольствие. Но мне не нравится, когда ты приходишь ко мне из чьей-то постели только потому, что тебе все мало.
Теперь Жаннет разозлилась всерьез.
– Если так, может, я отвезу тебя домой?
– Наверное, так будет лучше, – обиженно ответила Мари-Тереза.
Они не сказали больше ни слова, пока Жаннет ехала к дому подруги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36