Они получили приказ уничтожить все на своем пути к Саванне, кроме Бель Таша. Он видел письмо генерала Говарда с просьбой пощадить этот особняк.
Всего за несколько дней до этого, разделив своих солдат, генерал Шерман оставил Атланту. Форчен и Аларик вместе с генералом Говардом пойдут на запад, через Джонсборо и Монтичелло, к Мейкону. Другие с генералом Шерманом и Слоком направятся на восток, через Ковингтон и Милледжвилл. Оба крыла армии займут территорию шириной в сорок миль и будут сражаться с Югом, чтобы навсегда отбить у южан желание воевать.
Форчен думал об Атланте, о зданиях, которые лежали в руинах, о сгоревших дотла домах и верил, что однажды вернется в этот город. Он вернется, чтобы найти Тревора Венгера.
О'Брайен еще раз оглянулся. Бушующее пламя охватило весь дом. Из-за дыма не было видно неба. Ветер нес черные облака на запад.
– Майкл, я верну тебя, – тихо пообещал он.
ГЛАВА 3
Атланта, апрель 1867 г.
Пересекая Пичтри-стрит, полковник Форчен О'Брайен смотрел на руины агентства банка Джорджия Рейлруд. Несколько уцелевших стен здания выглядели такими же, какими их увидел Форчен в 1864 году, покидая Атланту. Многие дома на этой улице уже успели отстроить заново, появилось множество новых торговых предприятий и фирм. После реконструкции Косерт Холл выглядел как новый. О'Брайен миновал достраивающийся магазин полуфабрикатов. Вокруг него толпились строители, гремели молотки и пахло свежей краской. Форчен вдруг подумал, что теперь стук молотков всегда будет напоминать ему Атланту первых послевоенных лет.
Теплый весенний воздух был наполнен запахом свежевыструганных досок. Фургоны, груженные бревнами и досками, развозили их непрерывным потоком во все концы города. Другие фургоны, грохоча по дорогам, везли из каменоломни Линча обтесанные камни.
Атланта заполнялась людьми. Сюда стекались янки, мятежники, получившие свободу рабы, «саквояжники» и перебежчики-южане, ставшие во время войны на сторону северян, бывшие жители Атланты, которые потеряли все во время войны и теперь вернулись, чтобы начать жизнь заново.
Форчен проехал по Эллиот и свернул на Магазин-стрит, ведущую на окраину города. Позади осталось несколько уцелевших палисадов, представлявших собой линию оборонительных столбов, построенную во время сражения, чтобы защитить Атланту от армии Союза.
Взгляд О'Брайена блуждал по холмам, поросшим деревьями, кроны которых были срезаны, точно ножом, пушечными ядрами.
Высокая железная ограда окружала восстановленный на скорую руку чугунолитейный завод. К нему вела покрытая гравием дорога. Над широкими воротами виднелась надпись, на которой выделялись огромные черные буквы: ЧУГУНОЛИТЕЙНЫЙ ЗАВОД ВЕНГЕРА.
С чувством мрачного удовлетворения Форчен вошел в новое, сверкающее здание из гранита, оставляя следы на чистом полу из твердой древесины. При ходьбе негромко позвякивали шпоры на сапогах, а на боку висела пустая кобура. Все-таки он оставался солдатом.
Штат Джорджия проголосовал против четырнадцатой поправки, и теперь в штате у власти стояли военные. Конгресс контролировала партия северных радикальных республиканцев, которая собиралась навязать южанам идею Реконструкции Юга.
Получив назначение, которого он и добивался, в третий военный округ, Форчен неделю назад прибыл в Атланту. Слишком долго О'Брайен ждал момента, когда ему представится возможность найти Венгера. Он мечтал об этом с тех пор, как потерял Мерили.
– Мне необходимо повидаться с Тревором Венгером, – вежливо обратился полковник к человеку, сидящему за столом.
Человек поднял голову, поправил пенсне и, нахмурив брови, вперил свой взгляд в военного, одетого в форму федералиста.
– Сожалею, полковник, но вам придется записаться на прием. Мистер Венгер в настоящий момент занят.
Форчен обогнул стол, но клерк, вскочив со своего места, встал перед ним.
– Сэр, к нему нельзя входить. О'Брайен отстранил мужчину и открыл дверь с табличкой «мистер Венгер, президент чугунолитейного завода Венгера».
– Сэр, я сказал…
– Закройте дверь, Смит.
Когда за клерком закрылась дверь, Тревор Венгер откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на Форчена. В отличие от строгой, сдержанной обстановки приемной, в кабинете стояла великолепная кожаная мебель и резной стол из розового дерева.
– Я не вооружен, – сказал Форчен, сдерживая порыв броситься на этого человека и прикончить его голыми руками. Со смешанным чувством злости и ноющей боли он смотрел на Венгера. У Мерили был такой же прямой нос, темные глаза с густыми ресницами и узкое лицо. Только черты ее лица были мягче и женственнее. Мерили унаследовала от своего отца внешность. Густые каштановые волосы Венгера вились, и Форчен подумал, что этот мужчина наверняка нравится женщинам. О'Брайен развел руки в стороны, чтобы Венгер убедился, что у него нет пистолета..
– У тебя, наверное, нервы из стали, раз ты отважился приехать сюда. Я слышал, что ты опять в Атланте.
– Вы знали, что я был и раньше.
– Да, действительно. Ты сжег Бель Таш. Не вижу логики. Твоя жена болеет воспалением легких, а ты сжигаешь дом, в котором она родилась.
– Вы отлично знаете, почему я сжег его, и она не обиделась бы на меня за это, – сказал Форчен, пытаясь контролировать себя. Он обвел взглядом элегантный кабинет, увешанный зеркалами в позолоченных рамах, уставленный комнатными растениями в горшках, и подумал, что эта комната – отражение ее хозяина, который купался в роскоши и окружал себя дорогими вещами.
– Ты здесь, я полагаю, чтобы бросить мне вызов?
Форчен иронически фыркнул:
– Когда я соберусь это сделать, то приду не один, как сейчас, а со свидетелями.
Венгер поднял брови.
– Ты думаешь, я испугаюсь встречи с тобой? Тебе нужны свидетели, чтобы заставить меня говорить?
– Нет. Я знаю, что вы с радостью встретитесь со мной.
– Ты прав. Но чем скорее ты уедешь из Атланты, тем счастливее буду я.
О'Брайен сделал шаг вперед. Глаза Тревора Венгера сузились, а одна рука поползла под стол. Форчен не видел под столом рук Венгера, но подозревал, что там он держит револьвер.
– Где мой сын?
– Так вот чем объясняется твой визит. Ты никогда не получишь его. Клянусь тебе! – сказал он внезапно напрягшимся от злости голосом.
– Где он? – еще раз спросил Форчен, стараясь произносить слова спокойнее. – Где Майкл?
– Ты забрал у меня дочь…
– Я забрал ее? – перебил О'Брайен и, сжав кулаки, тяжело задышал. – Она бы не умерла, если бы вы, черт возьми, не взяли ее с собой!
– Если бы она не встретила тебя, она вышла бы замуж за джентльмена с Юга и сейчас бы была живой. Ты отнял у меня мою Мерили. У тебя есть деньги Мери Луизы. Моя одураченная бедная сестра завещала тебе свое состояние. Может быть, тебе и удается очаровывать женщин, но не пытайся очаровать меня.
– Венгер, где мой сын?
– Моего внука нет со мной, и я не знаю, где он, – ровным голосом ответил он.
– Вы лжете, – гневно заявил Форчен. И все же, взглянув в темно-карие, наполненные злостью глаза этого человека, О'Брайен понял, что тот говорит чистую правду. Полковник немало повидал на своем веку лжецов, и теперь мог с первого взгляда определить, где правда, а где – ложь.
– Я бы прямо сейчас мог призвать тебя к ответу за то, что ты назвал меня лжецом.
– Вы бросаете мне вызов? Венгер покачал головой.
– Нет. Мне тоже нужны свидетели. Мне нужны люди, которые согласятся быть секундантами на нашей дуэли. Я хочу, чтобы они видели, что я сделаю с тобой. Ты – янки, и очень ошибаешься, если думаешь, что кто-то уронит по тебе слезу.
– Не все в Атланте ненавидят нас, да и вы не пользуетесь особой любовью. Людям известно, что во время войны вы были «и нашим, и вашим». Я знаю о деньгах, которые вы давали Конфедерации, и о богатстве, которое вы сделали на Союзе. Вы торговали с янки точно также, как и с мятежниками. Это – весьма выгодный бизнес… И, если бы я не сжег ваш особняк, вы вернулись бы домой.
– Этого я никогда тебе не забуду, – Тревор внезапно с грохотом отодвинул стул к стене и встал, направив пистолет прямо в сердце Форчена. – Я пристрелю тебя сейчас. Это не входит в мои планы, но я хочу, чтобы ты исчез с моих глаз. Я не знаю, где мой внук…
– Мерили никогда бы не отдала его.
– Моя дочь умерла, когда сбежала из дома, чтобы вернуться к тебе! – закричал Венгер.
Потрясенный Форчен уставился в изумлении на Тревора:
– Она забрала его от вас и возвращалась домой?!
– Будь ты проклят за то, что влез в нашу жизнь! Обещаю тебе, проклятый янки, – ты еще не раз вспомнишь обо мне и не однажды пожалеешь об этом!
– Где Майкл?
– Даже зная это, неужели ты думаешь, я сказал бы тебе?!
О'Брайен, сжимая кулаки, наклонился к Венгеру:
– Вы потеряли и дочь, и внука. Неужели вы – чудовище, которому незнакомо чувство раскаяния?
Форчен развернулся и направился к выходу, с напряжением ожидая, что сейчас раздастся выстрел в спину. Но в комнате было тихо. Он распахнул дверь и, пройдя мимо клерка, сидевшего с раскрытым ртом, вышел на улицу.
Светило яркое солнце. Хмурясь от света, Форчен посмотрел по сторонам. Сердце бешено колотилось. Он набрал полную грудь воздуха и тяжело выдохнул.
Вскочив на лошадь, О'Брайен направился в город. По дороге он остановился у лавки оружейника, чтобы купить винчестер и патроны, понимая, что однажды это понадобится ему. Пытаясь справиться с чувствами, бушевавшими в нем, Форчен возвращался в наскоро разбитый лагерь третьего военного округа армии Соединенных Штатов, который находился на территории Сити Холла.
Прибыв на место, Форчен сразу же пошел в офис, один из немногих в Сити Холл, и, усевшись за свой узкий стол, достал ручку, лист бумаги и приготовился писать. Но ему даже не удалось приступить к письму, так как стук в дверь прервал его занятие. Вошел майор Аларик Хемптон.
– Ты видел Венгера? – спросил майор, отбрасывая со лба светлые вьющиеся волосы.
– Да, но Майкла с ним нет. Он сам не может найти его.
– Почему? Где же он?
– Не знаю. Он не говорил мне… Но малыша у него нет… Венгер не лжет. Может быть, он и знает, где Майкл… Но ясно одно – он не с ним, – объяснил Форчен, оглядывая маленький кабинет, деревянный шкаф для документов, вешалку для шляп и сверкающую медью плевательницу.
– Что ты теперь намерен предпринять?
– По дороге сюда я все тщательно обдумал. Во-первых, уволюсь из армии…
– А ты не поторопился с решением? Завод Венгера всего в миле отсюда.
– Я все решил, – Форчен положил на стол письмо. Аларик наклонился, чтобы взять его, и несколько локонов упали на лоб майора. Он прочитал написанное и посмотрел на О'Брайена.
– Зачем? Что хорошего из этого получится?
– Мне нужно найти сына. А пока буду ждать демобилизации, отправлюсь в Сент-Луис. Найму человека из сыскного агентства Пинкертона, чтобы он занялся поисками моего сына.
– Черт, мне так не хочется терять тебя. Мы прошли вместе всю войну.
Впервые за утро О'Брайен расслабился и улыбнулся:
– Ты не потеряешь меня, если я останусь в Атланте: собираюсь пожить здесь. По крайней мере некоторое время… Мне просто необходимо довести до конца одно дело.
– Дуэль с Венгером.
Форчен взъерошил рукой свои непокорные кудри.
– Нет. Это было моим первым желанием: всадить ему пулю в сердце. Но потом я подумал и решил уничтожить его по-другому. Разорить. Мне очень хочется, чтобы он умирал медленной смертью.
– Когда ты говоришь о Венгере, даже я начинаю бояться тебя, хотя знаю, что твоя ярость не касается меня, – хмуро произнес Аларик. – Форчен, ты был слишком молод, когда женился. Ваша семейная жизнь продлилась недолго… Забудь об этом. Ты что, не посмотришь ни на одну женщину? Если ты расслабишься и попытаешься насладиться жизнью, уверен, ты сможешь встретить другую. Ты даже не знаешь… Вернее, не видел этого сына. Вокруг столько хорошеньких девушек, которые нарожают тебе тысячу сыновей.
Форчен попытался подавить в себе вспышку ярости. Аларик бы ему другом и желал только добра, даже если он чего-то не понимал.
– Ты никогда не любил, Аларик, поэтому не можешь понять меня.
– Я? Я был влюблен дюжину раз.
Снова расслабившись, О'Брайен рассмеялся, глядя на своего друга, который развалился на стуле, как ленивый кот.
– В том-то и дело… Дюжина увлечений?! Ты не знаешь, что такое настоящая любовь. Я обожал Мерили, и это останется со мной навсегда.
– Не успев потерять жену, ты ушел воевать… Ты не знаешь, что значит – просто наслаждаться жизнью. Форчен, послушай меня, пойдем со мной в пятницу на вечеринку.
– Я бывал на вечеринках, – сказал он, в мыслях возвращаясь к письму об отставке. – Мне не нравятся балы.
– Ничего удивительного! Ты там постоишь с угрюмым видам, потанцуешь немного и уходишь… А я видел: многие девушки хвостом перед тобой вертят, флиртуют с тобой, хотят привлечь твое внимание… А ты их даже не видишь. Это ненормально – не пускать женщин в свою жизнь. Ты работаешь за двоих и…
– Когда мне надо, я встречаюсь с женщинами.
– Ну, конечно, – цинично воскликнул Аларик. – Когда терпеть больше не можешь, ты находишь себе женщину, которая удовлетворяет тебя физически, но оставляет душу нетронутой. – Посмотри на это, – сказал Хемптон и, наклонившись, взял костлявую руку Форчена. На запястье тускло сверкнул золотой браслет. – Ты носишь ее безделушку, как раб – свои оковы. Выкинь из головы ее, черт возьми, и попытайся начать жизнь заново!
Аларик откинулся на спинку стула, положил ногу на ногу и начал ритмично вращать ступней в тяжелом ботинке.
– Я поеду в Сент-Луис, – сказал Форчен, пытаясь закончить разговор. Другие женщины не интересовали его. Он любил только Мерили.
– А Тревор Венгер? Как же он?
– Я вернусь, чтобы разделаться с ним. В то время пока меня не будет, ему, может быть, удастся узнать что-нибудь о Майкле. Если мой сын в Атланте, я обязательно узнаю об этом.
– Значит, после демобилизации ты останешься в Атланте?
– Да, до тех пор, пока не найду сына. Я не хочу упускать Венгера…
Аларик встал и положил письмо на стол.
– Жаль, что ты не изменил своего решения. Это всего лишь первая беда в твоей жизни, первая… И будет нетрудно все забыть и начать жизнь сначала. Когда-нибудь ты поймешь – жизнь прекрасна.
– Она была единственной женщиной, которую я любил. К тому же я хочу найти своего сына.
Через неделю после этого разговора Форчен О'Брайен появился в скромном, ничем не выделяющемся здании сыскного агентства Пинкертона в Сент-Луисе.
– С кем я могу поговорить по поводу пропавшего ребенка?
Его проводили в кабинет, где за узким столом, заваленным бумагами, сидел мужчина. Он встал и протянул Форчену руку.
– Я – Ирвинг Айзнер.
– Форчен О'Брайен.
– Присаживайтесь, полковник, – сказал Айзнер, садясь в кресло. Он был долговяз, худ и с черной бородкой, которую постоянно дергал. – А я все думал, когда вы, наконец, придете к нам.
– Вы ждали меня? – удивился Форчен.
– Наше агентство уже давно занимается поисками Майкла Ганлена О'Брайена, сына Мерили Венгер О'Брайен, ныне покойной, и лейтенанта Форчена О'Брайена, который служит в армии Соединенных Штатов.
– Вы нашли его?
– Нет. Этим делом занимается другой агент. Я же искал его первый год.
– Кто нанял вас? Тревор Венгер?
– Разумеется. Дедушка очень обеспокоен и хочет найти своего внука.
– Значит ли что-нибудь для агентства тот факт, что мать не хотела, чтобы внук жил с дедом?
Айзнер покачал головой и улыбнулся.
– Простите, полковник, но мы впервые слышим об этом от вас.
– И вы до сих пор продолжаете искать его?
– Да, но уже не по поручению Тревора Венгера. Как вы знаете, у агентства Пинкертона хорошая репутация. Мы всегда находим людей. Правда, иногда это занимает больше времени, чем обычно. Случай с вашим сыном достаточно сложен. Тревору Венгеру надоело ждать.
– Так зачем же вы до сих пор ищете Майкла? Кто платит вам за это? – удивленно спросил Форчен, с нетерпением ожидая ответа.
– Вашего сына забрала одна молодая женщина.
– Почему? Кто она такая?
Айзнер продолжал говорить так, словно он и не слышал вопроса О'Брайена.
– Вильям Драйден, отец этой женщины, хочет, чтобы мы нашли его дочь. Этим делом занимается сейчас Джонатан Норби. Старина Драйден серьезно заболел и хочет перед смертью еще раз увидеть свою дочь.
– Кто она?
– Об этом я ничего не могу сказать вам.
– Я хочу нанять вас для поисков Майкла.
– Единственное, что я могу сделать для вас, так это уведомить Драйдена, что вы тоже разыскиваете мальчика. Думаю, что это не ущемит интересов никого из вас: ему нужна женщина, а вам – ребенок.
– Мне бы хотелось нанять собственного агента, который бы не работал на этого Драйдена.
Айзнер, дергая себя за бороду, закивал головой:
– Это незаконно – нанимать двух людей для ведения такого дела. Хотя я не вижу причин для возражений. Единственная загвоздка в том, что если я найду мальчика, то агентство сообщит об этом Вильяму Драйдену, равно как и вам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Всего за несколько дней до этого, разделив своих солдат, генерал Шерман оставил Атланту. Форчен и Аларик вместе с генералом Говардом пойдут на запад, через Джонсборо и Монтичелло, к Мейкону. Другие с генералом Шерманом и Слоком направятся на восток, через Ковингтон и Милледжвилл. Оба крыла армии займут территорию шириной в сорок миль и будут сражаться с Югом, чтобы навсегда отбить у южан желание воевать.
Форчен думал об Атланте, о зданиях, которые лежали в руинах, о сгоревших дотла домах и верил, что однажды вернется в этот город. Он вернется, чтобы найти Тревора Венгера.
О'Брайен еще раз оглянулся. Бушующее пламя охватило весь дом. Из-за дыма не было видно неба. Ветер нес черные облака на запад.
– Майкл, я верну тебя, – тихо пообещал он.
ГЛАВА 3
Атланта, апрель 1867 г.
Пересекая Пичтри-стрит, полковник Форчен О'Брайен смотрел на руины агентства банка Джорджия Рейлруд. Несколько уцелевших стен здания выглядели такими же, какими их увидел Форчен в 1864 году, покидая Атланту. Многие дома на этой улице уже успели отстроить заново, появилось множество новых торговых предприятий и фирм. После реконструкции Косерт Холл выглядел как новый. О'Брайен миновал достраивающийся магазин полуфабрикатов. Вокруг него толпились строители, гремели молотки и пахло свежей краской. Форчен вдруг подумал, что теперь стук молотков всегда будет напоминать ему Атланту первых послевоенных лет.
Теплый весенний воздух был наполнен запахом свежевыструганных досок. Фургоны, груженные бревнами и досками, развозили их непрерывным потоком во все концы города. Другие фургоны, грохоча по дорогам, везли из каменоломни Линча обтесанные камни.
Атланта заполнялась людьми. Сюда стекались янки, мятежники, получившие свободу рабы, «саквояжники» и перебежчики-южане, ставшие во время войны на сторону северян, бывшие жители Атланты, которые потеряли все во время войны и теперь вернулись, чтобы начать жизнь заново.
Форчен проехал по Эллиот и свернул на Магазин-стрит, ведущую на окраину города. Позади осталось несколько уцелевших палисадов, представлявших собой линию оборонительных столбов, построенную во время сражения, чтобы защитить Атланту от армии Союза.
Взгляд О'Брайена блуждал по холмам, поросшим деревьями, кроны которых были срезаны, точно ножом, пушечными ядрами.
Высокая железная ограда окружала восстановленный на скорую руку чугунолитейный завод. К нему вела покрытая гравием дорога. Над широкими воротами виднелась надпись, на которой выделялись огромные черные буквы: ЧУГУНОЛИТЕЙНЫЙ ЗАВОД ВЕНГЕРА.
С чувством мрачного удовлетворения Форчен вошел в новое, сверкающее здание из гранита, оставляя следы на чистом полу из твердой древесины. При ходьбе негромко позвякивали шпоры на сапогах, а на боку висела пустая кобура. Все-таки он оставался солдатом.
Штат Джорджия проголосовал против четырнадцатой поправки, и теперь в штате у власти стояли военные. Конгресс контролировала партия северных радикальных республиканцев, которая собиралась навязать южанам идею Реконструкции Юга.
Получив назначение, которого он и добивался, в третий военный округ, Форчен неделю назад прибыл в Атланту. Слишком долго О'Брайен ждал момента, когда ему представится возможность найти Венгера. Он мечтал об этом с тех пор, как потерял Мерили.
– Мне необходимо повидаться с Тревором Венгером, – вежливо обратился полковник к человеку, сидящему за столом.
Человек поднял голову, поправил пенсне и, нахмурив брови, вперил свой взгляд в военного, одетого в форму федералиста.
– Сожалею, полковник, но вам придется записаться на прием. Мистер Венгер в настоящий момент занят.
Форчен обогнул стол, но клерк, вскочив со своего места, встал перед ним.
– Сэр, к нему нельзя входить. О'Брайен отстранил мужчину и открыл дверь с табличкой «мистер Венгер, президент чугунолитейного завода Венгера».
– Сэр, я сказал…
– Закройте дверь, Смит.
Когда за клерком закрылась дверь, Тревор Венгер откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на Форчена. В отличие от строгой, сдержанной обстановки приемной, в кабинете стояла великолепная кожаная мебель и резной стол из розового дерева.
– Я не вооружен, – сказал Форчен, сдерживая порыв броситься на этого человека и прикончить его голыми руками. Со смешанным чувством злости и ноющей боли он смотрел на Венгера. У Мерили был такой же прямой нос, темные глаза с густыми ресницами и узкое лицо. Только черты ее лица были мягче и женственнее. Мерили унаследовала от своего отца внешность. Густые каштановые волосы Венгера вились, и Форчен подумал, что этот мужчина наверняка нравится женщинам. О'Брайен развел руки в стороны, чтобы Венгер убедился, что у него нет пистолета..
– У тебя, наверное, нервы из стали, раз ты отважился приехать сюда. Я слышал, что ты опять в Атланте.
– Вы знали, что я был и раньше.
– Да, действительно. Ты сжег Бель Таш. Не вижу логики. Твоя жена болеет воспалением легких, а ты сжигаешь дом, в котором она родилась.
– Вы отлично знаете, почему я сжег его, и она не обиделась бы на меня за это, – сказал Форчен, пытаясь контролировать себя. Он обвел взглядом элегантный кабинет, увешанный зеркалами в позолоченных рамах, уставленный комнатными растениями в горшках, и подумал, что эта комната – отражение ее хозяина, который купался в роскоши и окружал себя дорогими вещами.
– Ты здесь, я полагаю, чтобы бросить мне вызов?
Форчен иронически фыркнул:
– Когда я соберусь это сделать, то приду не один, как сейчас, а со свидетелями.
Венгер поднял брови.
– Ты думаешь, я испугаюсь встречи с тобой? Тебе нужны свидетели, чтобы заставить меня говорить?
– Нет. Я знаю, что вы с радостью встретитесь со мной.
– Ты прав. Но чем скорее ты уедешь из Атланты, тем счастливее буду я.
О'Брайен сделал шаг вперед. Глаза Тревора Венгера сузились, а одна рука поползла под стол. Форчен не видел под столом рук Венгера, но подозревал, что там он держит револьвер.
– Где мой сын?
– Так вот чем объясняется твой визит. Ты никогда не получишь его. Клянусь тебе! – сказал он внезапно напрягшимся от злости голосом.
– Где он? – еще раз спросил Форчен, стараясь произносить слова спокойнее. – Где Майкл?
– Ты забрал у меня дочь…
– Я забрал ее? – перебил О'Брайен и, сжав кулаки, тяжело задышал. – Она бы не умерла, если бы вы, черт возьми, не взяли ее с собой!
– Если бы она не встретила тебя, она вышла бы замуж за джентльмена с Юга и сейчас бы была живой. Ты отнял у меня мою Мерили. У тебя есть деньги Мери Луизы. Моя одураченная бедная сестра завещала тебе свое состояние. Может быть, тебе и удается очаровывать женщин, но не пытайся очаровать меня.
– Венгер, где мой сын?
– Моего внука нет со мной, и я не знаю, где он, – ровным голосом ответил он.
– Вы лжете, – гневно заявил Форчен. И все же, взглянув в темно-карие, наполненные злостью глаза этого человека, О'Брайен понял, что тот говорит чистую правду. Полковник немало повидал на своем веку лжецов, и теперь мог с первого взгляда определить, где правда, а где – ложь.
– Я бы прямо сейчас мог призвать тебя к ответу за то, что ты назвал меня лжецом.
– Вы бросаете мне вызов? Венгер покачал головой.
– Нет. Мне тоже нужны свидетели. Мне нужны люди, которые согласятся быть секундантами на нашей дуэли. Я хочу, чтобы они видели, что я сделаю с тобой. Ты – янки, и очень ошибаешься, если думаешь, что кто-то уронит по тебе слезу.
– Не все в Атланте ненавидят нас, да и вы не пользуетесь особой любовью. Людям известно, что во время войны вы были «и нашим, и вашим». Я знаю о деньгах, которые вы давали Конфедерации, и о богатстве, которое вы сделали на Союзе. Вы торговали с янки точно также, как и с мятежниками. Это – весьма выгодный бизнес… И, если бы я не сжег ваш особняк, вы вернулись бы домой.
– Этого я никогда тебе не забуду, – Тревор внезапно с грохотом отодвинул стул к стене и встал, направив пистолет прямо в сердце Форчена. – Я пристрелю тебя сейчас. Это не входит в мои планы, но я хочу, чтобы ты исчез с моих глаз. Я не знаю, где мой внук…
– Мерили никогда бы не отдала его.
– Моя дочь умерла, когда сбежала из дома, чтобы вернуться к тебе! – закричал Венгер.
Потрясенный Форчен уставился в изумлении на Тревора:
– Она забрала его от вас и возвращалась домой?!
– Будь ты проклят за то, что влез в нашу жизнь! Обещаю тебе, проклятый янки, – ты еще не раз вспомнишь обо мне и не однажды пожалеешь об этом!
– Где Майкл?
– Даже зная это, неужели ты думаешь, я сказал бы тебе?!
О'Брайен, сжимая кулаки, наклонился к Венгеру:
– Вы потеряли и дочь, и внука. Неужели вы – чудовище, которому незнакомо чувство раскаяния?
Форчен развернулся и направился к выходу, с напряжением ожидая, что сейчас раздастся выстрел в спину. Но в комнате было тихо. Он распахнул дверь и, пройдя мимо клерка, сидевшего с раскрытым ртом, вышел на улицу.
Светило яркое солнце. Хмурясь от света, Форчен посмотрел по сторонам. Сердце бешено колотилось. Он набрал полную грудь воздуха и тяжело выдохнул.
Вскочив на лошадь, О'Брайен направился в город. По дороге он остановился у лавки оружейника, чтобы купить винчестер и патроны, понимая, что однажды это понадобится ему. Пытаясь справиться с чувствами, бушевавшими в нем, Форчен возвращался в наскоро разбитый лагерь третьего военного округа армии Соединенных Штатов, который находился на территории Сити Холла.
Прибыв на место, Форчен сразу же пошел в офис, один из немногих в Сити Холл, и, усевшись за свой узкий стол, достал ручку, лист бумаги и приготовился писать. Но ему даже не удалось приступить к письму, так как стук в дверь прервал его занятие. Вошел майор Аларик Хемптон.
– Ты видел Венгера? – спросил майор, отбрасывая со лба светлые вьющиеся волосы.
– Да, но Майкла с ним нет. Он сам не может найти его.
– Почему? Где же он?
– Не знаю. Он не говорил мне… Но малыша у него нет… Венгер не лжет. Может быть, он и знает, где Майкл… Но ясно одно – он не с ним, – объяснил Форчен, оглядывая маленький кабинет, деревянный шкаф для документов, вешалку для шляп и сверкающую медью плевательницу.
– Что ты теперь намерен предпринять?
– По дороге сюда я все тщательно обдумал. Во-первых, уволюсь из армии…
– А ты не поторопился с решением? Завод Венгера всего в миле отсюда.
– Я все решил, – Форчен положил на стол письмо. Аларик наклонился, чтобы взять его, и несколько локонов упали на лоб майора. Он прочитал написанное и посмотрел на О'Брайена.
– Зачем? Что хорошего из этого получится?
– Мне нужно найти сына. А пока буду ждать демобилизации, отправлюсь в Сент-Луис. Найму человека из сыскного агентства Пинкертона, чтобы он занялся поисками моего сына.
– Черт, мне так не хочется терять тебя. Мы прошли вместе всю войну.
Впервые за утро О'Брайен расслабился и улыбнулся:
– Ты не потеряешь меня, если я останусь в Атланте: собираюсь пожить здесь. По крайней мере некоторое время… Мне просто необходимо довести до конца одно дело.
– Дуэль с Венгером.
Форчен взъерошил рукой свои непокорные кудри.
– Нет. Это было моим первым желанием: всадить ему пулю в сердце. Но потом я подумал и решил уничтожить его по-другому. Разорить. Мне очень хочется, чтобы он умирал медленной смертью.
– Когда ты говоришь о Венгере, даже я начинаю бояться тебя, хотя знаю, что твоя ярость не касается меня, – хмуро произнес Аларик. – Форчен, ты был слишком молод, когда женился. Ваша семейная жизнь продлилась недолго… Забудь об этом. Ты что, не посмотришь ни на одну женщину? Если ты расслабишься и попытаешься насладиться жизнью, уверен, ты сможешь встретить другую. Ты даже не знаешь… Вернее, не видел этого сына. Вокруг столько хорошеньких девушек, которые нарожают тебе тысячу сыновей.
Форчен попытался подавить в себе вспышку ярости. Аларик бы ему другом и желал только добра, даже если он чего-то не понимал.
– Ты никогда не любил, Аларик, поэтому не можешь понять меня.
– Я? Я был влюблен дюжину раз.
Снова расслабившись, О'Брайен рассмеялся, глядя на своего друга, который развалился на стуле, как ленивый кот.
– В том-то и дело… Дюжина увлечений?! Ты не знаешь, что такое настоящая любовь. Я обожал Мерили, и это останется со мной навсегда.
– Не успев потерять жену, ты ушел воевать… Ты не знаешь, что значит – просто наслаждаться жизнью. Форчен, послушай меня, пойдем со мной в пятницу на вечеринку.
– Я бывал на вечеринках, – сказал он, в мыслях возвращаясь к письму об отставке. – Мне не нравятся балы.
– Ничего удивительного! Ты там постоишь с угрюмым видам, потанцуешь немного и уходишь… А я видел: многие девушки хвостом перед тобой вертят, флиртуют с тобой, хотят привлечь твое внимание… А ты их даже не видишь. Это ненормально – не пускать женщин в свою жизнь. Ты работаешь за двоих и…
– Когда мне надо, я встречаюсь с женщинами.
– Ну, конечно, – цинично воскликнул Аларик. – Когда терпеть больше не можешь, ты находишь себе женщину, которая удовлетворяет тебя физически, но оставляет душу нетронутой. – Посмотри на это, – сказал Хемптон и, наклонившись, взял костлявую руку Форчена. На запястье тускло сверкнул золотой браслет. – Ты носишь ее безделушку, как раб – свои оковы. Выкинь из головы ее, черт возьми, и попытайся начать жизнь заново!
Аларик откинулся на спинку стула, положил ногу на ногу и начал ритмично вращать ступней в тяжелом ботинке.
– Я поеду в Сент-Луис, – сказал Форчен, пытаясь закончить разговор. Другие женщины не интересовали его. Он любил только Мерили.
– А Тревор Венгер? Как же он?
– Я вернусь, чтобы разделаться с ним. В то время пока меня не будет, ему, может быть, удастся узнать что-нибудь о Майкле. Если мой сын в Атланте, я обязательно узнаю об этом.
– Значит, после демобилизации ты останешься в Атланте?
– Да, до тех пор, пока не найду сына. Я не хочу упускать Венгера…
Аларик встал и положил письмо на стол.
– Жаль, что ты не изменил своего решения. Это всего лишь первая беда в твоей жизни, первая… И будет нетрудно все забыть и начать жизнь сначала. Когда-нибудь ты поймешь – жизнь прекрасна.
– Она была единственной женщиной, которую я любил. К тому же я хочу найти своего сына.
Через неделю после этого разговора Форчен О'Брайен появился в скромном, ничем не выделяющемся здании сыскного агентства Пинкертона в Сент-Луисе.
– С кем я могу поговорить по поводу пропавшего ребенка?
Его проводили в кабинет, где за узким столом, заваленным бумагами, сидел мужчина. Он встал и протянул Форчену руку.
– Я – Ирвинг Айзнер.
– Форчен О'Брайен.
– Присаживайтесь, полковник, – сказал Айзнер, садясь в кресло. Он был долговяз, худ и с черной бородкой, которую постоянно дергал. – А я все думал, когда вы, наконец, придете к нам.
– Вы ждали меня? – удивился Форчен.
– Наше агентство уже давно занимается поисками Майкла Ганлена О'Брайена, сына Мерили Венгер О'Брайен, ныне покойной, и лейтенанта Форчена О'Брайена, который служит в армии Соединенных Штатов.
– Вы нашли его?
– Нет. Этим делом занимается другой агент. Я же искал его первый год.
– Кто нанял вас? Тревор Венгер?
– Разумеется. Дедушка очень обеспокоен и хочет найти своего внука.
– Значит ли что-нибудь для агентства тот факт, что мать не хотела, чтобы внук жил с дедом?
Айзнер покачал головой и улыбнулся.
– Простите, полковник, но мы впервые слышим об этом от вас.
– И вы до сих пор продолжаете искать его?
– Да, но уже не по поручению Тревора Венгера. Как вы знаете, у агентства Пинкертона хорошая репутация. Мы всегда находим людей. Правда, иногда это занимает больше времени, чем обычно. Случай с вашим сыном достаточно сложен. Тревору Венгеру надоело ждать.
– Так зачем же вы до сих пор ищете Майкла? Кто платит вам за это? – удивленно спросил Форчен, с нетерпением ожидая ответа.
– Вашего сына забрала одна молодая женщина.
– Почему? Кто она такая?
Айзнер продолжал говорить так, словно он и не слышал вопроса О'Брайена.
– Вильям Драйден, отец этой женщины, хочет, чтобы мы нашли его дочь. Этим делом занимается сейчас Джонатан Норби. Старина Драйден серьезно заболел и хочет перед смертью еще раз увидеть свою дочь.
– Кто она?
– Об этом я ничего не могу сказать вам.
– Я хочу нанять вас для поисков Майкла.
– Единственное, что я могу сделать для вас, так это уведомить Драйдена, что вы тоже разыскиваете мальчика. Думаю, что это не ущемит интересов никого из вас: ему нужна женщина, а вам – ребенок.
– Мне бы хотелось нанять собственного агента, который бы не работал на этого Драйдена.
Айзнер, дергая себя за бороду, закивал головой:
– Это незаконно – нанимать двух людей для ведения такого дела. Хотя я не вижу причин для возражений. Единственная загвоздка в том, что если я найду мальчика, то агентство сообщит об этом Вильяму Драйдену, равно как и вам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40