»
И что ей теперь остается? Идти в притон? При мысли об этом Мадлен похолодела от ужаса. «Может, обратиться к судье, чтобы он поговорил с Сереной и вразумил ее немного?» Нет, нет! Мадлен тряхнула головой. Судья и так был раздосадован ее поведением, а что он думает теперь, после вчерашнего, знает только Господь.
Мысль о том, что «Энтерпрайз» напечатает об этом шествии статью, которая поссорит их с Сереной, даже не приходила ей в голову. Несмотря на то что она была сердита на девушку, Мадлен прекрасно понимала ее возмущение. А вообще-то ей нравилась Серена. Девушка восхищала ее своей смелостью, самостоятельностью и присутствием духа. Если бы обстоятельства сложились по-другому, они могли бы стать подругами. Может, когда Серена остынет... Нет, девушка была настроена очень серьезно. Ничто не изменит ее решения. Мадлен выпила еще немного виски.
Внезапно она замерла, услышав условный стук в боковую дверь. Два удара, пауза, еще один. Она совсем забыла, что любовник должен прийти сегодня вечером! Может, он что-нибудь посоветует? Несмотря на то что в постели он вел себя как грубое животное, в жизни он был хитрым и проницательным человеком. А в Вирджиния-Сити он слыл достаточно влиятельным и значительным лицом. Она торопливо открыла дверь и впустила мужчину. Как только он очутился перед ней, она стремительно, путаясь в словах, начала рассказывать ему о последних событиях:
– Сюда приходила Серена Фостер. Она была в ярости из-за статьи в «Энтерпрайз». Теперь она хочет закрыть «Рай» и продать его как частное владение. Она дала нам время до завтрашнего вечера, чтобы освободить помещение...
Серену разбудил громкий стук в дверь. На пороге стояла злобная, раскрасневшаяся хозяйка.
– Спустись вниз, к тебе там гость. Китаец собственной персоной! Мало тебе остального, так ты еще, оказывается, с китайцами якшаешься! Господи, как же я буду счастлива, когда ты наконец избавишь от своего присутствия мой дом!
– Кто он?
– Откуда я знаю? По мне, так все китайцы на одно лицо.
Тряхнув головой, Серена проговорила:
– Хорошо, миссис Тэйлор. Сейчас я оденусь и спущусь.
– Он ждет тебя на крыльце. Я не потерплю китайца в доме, и тебе не разрешаю приводить его к себе. Говорите о ваших делишках где хотите, но только не в моем доме!
Девушка быстро закрыла дверь. Одеваясь, она размышляла, кто это может быть. Неужели это Шу Тао? Кроме него, она больше не знала других китайцев. Легкий холодок пробежал у нее по спине. Случилось что-то? Она торопливо сбежала по лестнице. Снаружи, у входа, ее действительно ждал Шу Тао. В руке у него была записка. Мельком взглянув, она заметила свое имя. Это с ее помощью Шу Тао объяснялся с миссис Тэйлор.
– Что, Шу Тао? – спросила она, слегка волнуясь. – Случилось что-то плохое?
Знаками он показал, что она должна следовать за ним, и пошел вперед по улице. Серена поспешила за ним, ощущая внутри растущее беспокойство. Скоро она поняла, что они идут в нижнюю часть города дворами и тихими переулками, избегая многолюдных центральных улиц.
Вскоре они добрались до хижины Тан Пин. С первого взгляда Серена заметила, что китаянка выглядит встревоженной. Рядом с ней в полутьме девушка разглядела еще одну китаянку, которая показалась ей знакомой.
Она шагнула ближе.
– Чу Чин, как ты здесь оказалась?
Та в ответ только низко поклонилась девушке и мягко пожала ей руку.
– Чу Чин – мой друг, – сказала Тан Пин. – Живет близко. Работает в «Рае». Чу Чин пошла рано утром убирать дом. Она всегда делает это пока его обитательницы не проснулись. Этим утром тоже пошла очень рано. Нашла мертвую женщину.
– Мадлен? – задохнулась Серена. – Ты имеешь в виду Мадлен Дюбуа?
– Эту женщину, да. На диване, в гостиной. Застрелена из... как вы это называете... – Тан Пин руками показала размер, – небольшого ружья?
– Ты хочешь сказать – из крупнокалиберного пистолета?
– Да! – энергично закивала китаянка. – Пистолет лежал рядом с мертвой женщиной.
Поледенев от ужаса, Серена догадалась, что там лежал ее пистолет, купленный Даррелом и украденный впоследствии вместе с сумочкой.
Китаянка тем временем продолжала рассказ:
– Прошлой ночью вы поссорились с этой женщиной. Ты громко говорила. И все в доме слышали, что ты ей угрожаешь. Чу Чин тоже слышала.
У Серены закружилась голова. Она присела на тюфяк, а Тан Пин пристроилась рядом на корточках.
– Чу Чин знала, что ты друг Тан Пин. Нашла мертвую женщину, никому не сказала, пошла ко мне. – Поймав непонимающий взгляд Серены, китаянка с неохотой пояснила:
– Когда мертвую женщину найдут, все решат, что это ты, Серена, убила ее. Подумают, ты убийца.
– Но почему же... – Она запнулась, сообразив, что, по всей вероятности, Тан Пин права. Все складывается в последовательную цепочку: ссора, угрозы, которые слышали все девушки в «Рае», и, наконец, ее пистолет, с помощью которого совершено убийство. Да, пожалуй, она единственный подозреваемый.
Поможет ли ей рассказ о том, что ее сумочку украли? Вероятно, для того, чтобы убить Мадлен и свалить вину на нее?
Серена отогнала подступающий страх и попыталась сообразить, что же ей теперь делать.
Тан Пин заговорила вновь:
– Нужно бежать отсюда быстро. Останешься здесь, Серена, – тебя повесят.
– Повесят? – недоверчиво переспросила девушка. – Ты шутишь, Тан Пин?!
– Нет. Здесь вешают очень быстро. Даже женщин, без разницы... Вешали женщин и до этого.
– Но куда мне бежать?
– Поедешь в Сан-Франциско. Поедешь туда с Тан Пин и ее сыном.
Шу Тао энергично закивал.
– Темная кожа, короткие волосы, косые глаза... – китаянка улыбнулась, на щеках ее образовались ямочки, – ты будешь Тань By, дочкой Тан Пин.
Серена внимательно посмотрела на китаянку, потом перевела взгляд на кивающего в знак согласия Шу Тао. Она была глубоко тронута любовью этих людей, которых знала всего пару недель. Тут она ощутила новый прилив страха при мысли, что теперь ей угрожает вполне реальная опасность. Она поняла, что они правы. Оставаться здесь значило искушать судьбу.
Она решилась. И теперь была снова в состоянии рассуждать здраво.
– Если мы собираемся уезжать из города, нужно решить, как мы поедем.
– Шу Тао и я, – Тан Пин мельком взглянула на сына, – мы пойдем пешком.
– До Сан-Франциско? Весь путь?– Серена понимала, что вопрос звучит глупо. Чтобы скрыть неловкость, она поспешно спросила у китаянки, сколько времени.
– Около девяти часов утра по вашему времени, – отозвалась Тан Пин.
– Тогда банк уже открыт. Хочу забрать деньги. Чу Чин... – она обратилась ко второй китаянке, – когда ты собираешься заявить о смерти Мадлен?
Чу Чин покачала головой.
– Она не будет делать этого вообще, – сказала Тан Пин. – Пусть другие девушки найдут мертвую женщину.
– А они, вероятно, не встанут до полудня. Значит, у меня еще есть время. – Серена поднялась с тюфяка. – Я заберу деньги со счета и сразу же вернусь. Потом ты, Тан Пин, пойдешь и вместе с Шу Тао купишь экипаж и хороших упряжных лошадей. Кроме того, я не хочу рисковать и возвращаться в пансион за одеждой. Ты сможешь купить мне что-нибудь на твой китайский вкус?
Два часа спустя их крытый экипаж направился по оживленной Си-стрит к южному выезду из города.
Перед отъездом Серена, взглянув в зеркало, не узнала себя – так искусно изменила ее внешность добрая китаянка. Она заплела Серене косы и уложила их в тугие клубки по обеим сторонам лба. Кожа при этом натянулась, и глаза девушки превратились в узкие и чуть раскосые щелочки. Золотистые роскошные волосы были тщательно замаскированы темным париком. Кроме того, китаянка наложила специальную пасту на руки и лицо Серены, так что ее кожа приобрела желто-коричневый оттенок. В довершение девушка оделась в длинную черную рубашку и брюки. Превращение было поразительным.
– С серыми глазами Тан Пин ничего не может сделать. Надо всегда смотреть вниз, Серена. – Китаянка шаловливо улыбнулась. – Принято считать, что китайские женщины не должны поднимать глаз и говорить. Даже некоторые китайцы так иногда думают.
Девушка жалела, что не может написать записку Даррелу, но, поразмыслив, решила, что не имеет права впутывать его в свои неприятности. С другой стороны, учитывая, как сердита она была во время их последнего ужина, он вполне может решить, что она действительно убила Мадлен Дюбуа.
Она прижала к себе сумочку плотнее. После покупки экипажа, лошадей и новой одежды у нее осталось чуть больше трех тысяч долларов. Было очень жаль платьев, оставшихся в пансионе, но она не посмела зайти туда и забрать их. Кроме денег, в сумочке лежал новенький крупнокалиберный пистолет, копия того, который купил ей Даррел. По пути из банка девушка зашла в оружейную лавку, но не в ту, где они были с Даррелом, а в другую, и купила его. У китайцев оружия не было, это она знала точно, а путь до Сан-Франциско долгий и небезопасный. Она подумала о Мадлен, и ее охватили стыд и раскаяние. Она слишком жестоко обошлась с ней. Но кому же понадобилось ее убивать, причем из украденного у нее пистолета? Кажется, это часть какой-то пугающей головоломки, начавшейся со смерти родителей.
Глава 9
Прошло больше недели, прежде чем Рори Кленденнинг узнал об исчезновении Серены. Он слышал, что в одном из публичных домов убили хозяйку, но имя Мадлен Дюбуа ничего не говорило ему. Кленденнингу казалось, что вся его жизнь состоит исключительно из тяжелого, изматывающего труда в копях. В полном изнеможении он с трудом добирался до гостиницы, где снимал жилье. Проглотив ужин, падал на койку и засыпал, как только прикасался головой к жесткой подушке. Солнце он видел только по воскресеньям, в будни же спускался под землю вместе с другими рабочими еще до рассвета и возвращался глубокой ночью. Если бы ему рассказали раньше о том, как мрачна и уныла жизнь рудокопа, он бы ни за что не поверил.
Спуск на выработку в деревянной клетке, раскачивавшейся на лебедке, был похож на путешествие в ад. С собой шахтеры брали кайло, лопату и светильники. Чем ниже опускалась клетка, тем жарче становилось. Дышалось здесь трудно. Воздух был наполнен невыносимой вонью гниющих растений, затхлой, протухшей воды и человеческого пота. Прибыв на место, горняки снимали большую часть одежды, оставались лишь повязка на пояснице и ботинки на толстой подошве, защищавшие ноги от острых осколков породы. В таких условиях они могли работать только около часа, затем шли передохнуть и глотнуть свежего воздуха к подъемнику или облиться холодной водой.
Горняки работали в небольших гротах, где было так тесно, что нельзя было даже стоять во весь рост. Потолок поддерживали четыре больших бревна-подпорки и несколько маленьких. С тех пор как Кленденнинг устроился сюда работать, четыре таких грота уже заваливало и двоих шахтеров так и не смогли откопать.
Из-за высокого роста Кленденнинг все время работал ссутулившись. И в первую неделю это был настоящий ад. От непосильного напряжения к концу каждой смены он чувствовал себя полностью вымотанным и отвратительно, нечеловечески грязным. За этот каторжный труд он получал четыре доллара в день. Это считалось неплохим заработком, но не в горняцком городке, где часто повышались цены. Жизнь шахтера, как понял Кленденнинг, не многим отличалась от жизни раба, а хозяева рудника и акционеры стремительно богатели за счет дешевого горняцкого труда. Кленденнинг читал газеты – обычно это были газеты из Сан-Франциско – и быстро обратил внимание, что большинство рудных магнатов и акционеров имели роскошные резиденции в этом пляжном городе. Понятно, что владельцем рудника тебя делает счастливый случай. Но акционеры получали ежегодно двадцать процентов от того, что вложили, даже не видя самого рудника в глаза!
Кленденнинг твердо решил, что уйдет отсюда, как только скопит пару сотен и найдет более приличное место. Если не в Вирджиния-Сити, то где-нибудь поблизости. Однако скопить деньги было не таким уж легким делом. Еда и жилье обходились ему в десять долларов в неделю. Зарплата за первую неделю ушла на покупку горняцкой одежды. Она была необходима, особенно ботинки. А стоило все очень дорого. Если бы он позволил себе купить костюм, это обошлось бы ему в месячный заработок. И все-таки к концу третьей недели у Кленденнинга было уже около двадцати долларов. Как раз в конце этой недели, субботним вечером, он и узнал об исчезновении Серены и о том, что ее подозревают в убийстве Мадлен Дюбуа.
Когда Рори после смены с трудом дотащился до дома, он обнаружил, что его ожидают двое посетителей. Одному было около пятидесяти. Он был одет в прекрасный костюм, курил сигару и выглядел достаточно солидно. У другого, помоложе, с грубыми чертами лица и холодными глазами, на поясе болтался «кольт».
Старший обратился к нему с вопросом:
– Вы Рори Кленденнинг?
– Да, это я, – слегка озадаченно ответил он.
– Спенсер Хард. Серена рассказывала мне о вас. А это Джейк Барнз, мистер Кленденнинг. Помощник шерифа в Вирджиния-Сити.
– Когда вы в последний раз видели Серену Фостер? – спросил помощник шерифа.
Кленденнинг нахмурился.
– Последний раз я видел Серену... около десяти дней назад. Мы случайно встретились на улице и выпили по порции сарсапариллы. Я возвращался с рудника, грязный и уставший, так что мы даже толком не поговорили. А в чем, собственно, дело, джентльмены, позвольте спросить?
– Серена пропала около недели назад, – сказал Хард. – И где она теперь, мы не имеем ни малейшего представления.
– Но должна же быть какая-то причина! Может, с ней что-нибудь случилось!
– Убила она кой-кого, вот что с ней случилось, – жестко сказал Барнз. – А сбежала потому, что не хотела, чтоб ее сразу повесили. У нас здесь разговор короткий. Петлю на шею – и пошел дергаться на ветке.
Кленденнинг был ошеломлен.
– Серену подозревают в том, что она кого-то убила? О Господи! Да ни за что в это не поверю! Она и мухи не обидит!
Хард неторопливо выпустил облачко дыма.
– Я абсолютно с вами согласен, молодой человек. Но вот Джейк другого мнения.
– А что вы скажете насчет ее ссоры с Мадлен накануне? Все девицы слышали, как она ей угрожала! А крупнокалиберный пистолет, из которого ее убили, был куплен Фостер за несколько дней до этого. Оружейник опознал его.
– Все это косвенные улики, Джейк. А как насчет мотива преступления?
– А на черта мне знать ее мотивы! Когда шлюхи ссорятся, они, как правило, стараются прикончить друг друга. Всегда так было.
Кленденнинг наклонился вперед и ухватил помощника шерифа за плечо:
– Серена Фостер вовсе не шлюха! Я буду вам очень признателен, если вы запомните это!
Джейк Барнз быстро смахнул его руку и положил ладонь на рукоятку «кольта».
– Держи свои руки подальше от меня, Кленденнинг. Я офицер при исполнении обязанностей и могу тебя нечаянно пристрелить за нападение на представителя власти. Если она не шлюха, то почему содержала публичный дом? Ответь мне на этот вопрос, приятель.
– Я же объяснял тебе, Джейк, – раздраженно проговорил Спенсер Хард. – Она не содержала его и не управляла им. «Рай» просто достался ей в наследство. Она, кстати, была чрезвычайно шокирована и поначалу не хотела иметь к нему никакого отношения.
Джейк Барнз неприязненно нахмурился и бросил на Кленденнинга подозрительный взгляд:
– Так вы уверены, что ничего не знаете о местонахождении этой девчонки?
– Абсолютно ничего. – Все еще не пришедший в себя от ужасных новостей, Кленденнинг вяло покачал головой.
Помощник шерифа неторопливо удалился, а адвокат повернулся к Рори:
– Спасибо, что поговорили с нами, молодой человек. Я понимаю, что все это для вас было неожиданно. Заходите ко мне как-нибудь, если найдете время, побеседуем. Кажется, мы единственные люди в городе, кто верит в невиновность Серены. Поэтому, если вам понадобится помощь, не колеблясь приходите.
Кленденнинг часто вспоминал Серену и ту ночь в пустыне. Теперь он понимал, что был не прав, обижаясь на нее, и жалел, что был с ней не слишком любезен в их последнюю встречу. Всему виной его упрямая гордость и еще одна причина, о которой Серена даже не догадывалась. Кленденнинг не мог в двадцать два года признаться девушке, что не очень-то опытен в отношениях между мужчиной и женщиной. Не будучи опытным в любовных делах, он не мог точно решить, любит ее или нет. Но одно знал твердо: Господи, как он скучает по ней! Но почему ее считают преступницей? Та Серена, которую он знал, не способна на убийство! Вряд ли она так изменилась за. три недели. Где она сейчас? Далеко ли? Как же она одна в этой дикой стране?.. Ей нужен спутник. Если бы он только знал, где она, то нашел бы ее и предложил свою помощь...
Спенсер Хард, выйдя от Кленденнинга, заспешил по улице, догоняя помощника шерифа. Некоторое время они шагали в молчании. Потом адвокат раскурил новую сигару и обратился к Барнзу:
– Ты был слишком груб с молодым человеком, Джейк.
– В этом городе с нами тоже грубо обходятся, судья, – парировал тот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
И что ей теперь остается? Идти в притон? При мысли об этом Мадлен похолодела от ужаса. «Может, обратиться к судье, чтобы он поговорил с Сереной и вразумил ее немного?» Нет, нет! Мадлен тряхнула головой. Судья и так был раздосадован ее поведением, а что он думает теперь, после вчерашнего, знает только Господь.
Мысль о том, что «Энтерпрайз» напечатает об этом шествии статью, которая поссорит их с Сереной, даже не приходила ей в голову. Несмотря на то что она была сердита на девушку, Мадлен прекрасно понимала ее возмущение. А вообще-то ей нравилась Серена. Девушка восхищала ее своей смелостью, самостоятельностью и присутствием духа. Если бы обстоятельства сложились по-другому, они могли бы стать подругами. Может, когда Серена остынет... Нет, девушка была настроена очень серьезно. Ничто не изменит ее решения. Мадлен выпила еще немного виски.
Внезапно она замерла, услышав условный стук в боковую дверь. Два удара, пауза, еще один. Она совсем забыла, что любовник должен прийти сегодня вечером! Может, он что-нибудь посоветует? Несмотря на то что в постели он вел себя как грубое животное, в жизни он был хитрым и проницательным человеком. А в Вирджиния-Сити он слыл достаточно влиятельным и значительным лицом. Она торопливо открыла дверь и впустила мужчину. Как только он очутился перед ней, она стремительно, путаясь в словах, начала рассказывать ему о последних событиях:
– Сюда приходила Серена Фостер. Она была в ярости из-за статьи в «Энтерпрайз». Теперь она хочет закрыть «Рай» и продать его как частное владение. Она дала нам время до завтрашнего вечера, чтобы освободить помещение...
Серену разбудил громкий стук в дверь. На пороге стояла злобная, раскрасневшаяся хозяйка.
– Спустись вниз, к тебе там гость. Китаец собственной персоной! Мало тебе остального, так ты еще, оказывается, с китайцами якшаешься! Господи, как же я буду счастлива, когда ты наконец избавишь от своего присутствия мой дом!
– Кто он?
– Откуда я знаю? По мне, так все китайцы на одно лицо.
Тряхнув головой, Серена проговорила:
– Хорошо, миссис Тэйлор. Сейчас я оденусь и спущусь.
– Он ждет тебя на крыльце. Я не потерплю китайца в доме, и тебе не разрешаю приводить его к себе. Говорите о ваших делишках где хотите, но только не в моем доме!
Девушка быстро закрыла дверь. Одеваясь, она размышляла, кто это может быть. Неужели это Шу Тао? Кроме него, она больше не знала других китайцев. Легкий холодок пробежал у нее по спине. Случилось что-то? Она торопливо сбежала по лестнице. Снаружи, у входа, ее действительно ждал Шу Тао. В руке у него была записка. Мельком взглянув, она заметила свое имя. Это с ее помощью Шу Тао объяснялся с миссис Тэйлор.
– Что, Шу Тао? – спросила она, слегка волнуясь. – Случилось что-то плохое?
Знаками он показал, что она должна следовать за ним, и пошел вперед по улице. Серена поспешила за ним, ощущая внутри растущее беспокойство. Скоро она поняла, что они идут в нижнюю часть города дворами и тихими переулками, избегая многолюдных центральных улиц.
Вскоре они добрались до хижины Тан Пин. С первого взгляда Серена заметила, что китаянка выглядит встревоженной. Рядом с ней в полутьме девушка разглядела еще одну китаянку, которая показалась ей знакомой.
Она шагнула ближе.
– Чу Чин, как ты здесь оказалась?
Та в ответ только низко поклонилась девушке и мягко пожала ей руку.
– Чу Чин – мой друг, – сказала Тан Пин. – Живет близко. Работает в «Рае». Чу Чин пошла рано утром убирать дом. Она всегда делает это пока его обитательницы не проснулись. Этим утром тоже пошла очень рано. Нашла мертвую женщину.
– Мадлен? – задохнулась Серена. – Ты имеешь в виду Мадлен Дюбуа?
– Эту женщину, да. На диване, в гостиной. Застрелена из... как вы это называете... – Тан Пин руками показала размер, – небольшого ружья?
– Ты хочешь сказать – из крупнокалиберного пистолета?
– Да! – энергично закивала китаянка. – Пистолет лежал рядом с мертвой женщиной.
Поледенев от ужаса, Серена догадалась, что там лежал ее пистолет, купленный Даррелом и украденный впоследствии вместе с сумочкой.
Китаянка тем временем продолжала рассказ:
– Прошлой ночью вы поссорились с этой женщиной. Ты громко говорила. И все в доме слышали, что ты ей угрожаешь. Чу Чин тоже слышала.
У Серены закружилась голова. Она присела на тюфяк, а Тан Пин пристроилась рядом на корточках.
– Чу Чин знала, что ты друг Тан Пин. Нашла мертвую женщину, никому не сказала, пошла ко мне. – Поймав непонимающий взгляд Серены, китаянка с неохотой пояснила:
– Когда мертвую женщину найдут, все решат, что это ты, Серена, убила ее. Подумают, ты убийца.
– Но почему же... – Она запнулась, сообразив, что, по всей вероятности, Тан Пин права. Все складывается в последовательную цепочку: ссора, угрозы, которые слышали все девушки в «Рае», и, наконец, ее пистолет, с помощью которого совершено убийство. Да, пожалуй, она единственный подозреваемый.
Поможет ли ей рассказ о том, что ее сумочку украли? Вероятно, для того, чтобы убить Мадлен и свалить вину на нее?
Серена отогнала подступающий страх и попыталась сообразить, что же ей теперь делать.
Тан Пин заговорила вновь:
– Нужно бежать отсюда быстро. Останешься здесь, Серена, – тебя повесят.
– Повесят? – недоверчиво переспросила девушка. – Ты шутишь, Тан Пин?!
– Нет. Здесь вешают очень быстро. Даже женщин, без разницы... Вешали женщин и до этого.
– Но куда мне бежать?
– Поедешь в Сан-Франциско. Поедешь туда с Тан Пин и ее сыном.
Шу Тао энергично закивал.
– Темная кожа, короткие волосы, косые глаза... – китаянка улыбнулась, на щеках ее образовались ямочки, – ты будешь Тань By, дочкой Тан Пин.
Серена внимательно посмотрела на китаянку, потом перевела взгляд на кивающего в знак согласия Шу Тао. Она была глубоко тронута любовью этих людей, которых знала всего пару недель. Тут она ощутила новый прилив страха при мысли, что теперь ей угрожает вполне реальная опасность. Она поняла, что они правы. Оставаться здесь значило искушать судьбу.
Она решилась. И теперь была снова в состоянии рассуждать здраво.
– Если мы собираемся уезжать из города, нужно решить, как мы поедем.
– Шу Тао и я, – Тан Пин мельком взглянула на сына, – мы пойдем пешком.
– До Сан-Франциско? Весь путь?– Серена понимала, что вопрос звучит глупо. Чтобы скрыть неловкость, она поспешно спросила у китаянки, сколько времени.
– Около девяти часов утра по вашему времени, – отозвалась Тан Пин.
– Тогда банк уже открыт. Хочу забрать деньги. Чу Чин... – она обратилась ко второй китаянке, – когда ты собираешься заявить о смерти Мадлен?
Чу Чин покачала головой.
– Она не будет делать этого вообще, – сказала Тан Пин. – Пусть другие девушки найдут мертвую женщину.
– А они, вероятно, не встанут до полудня. Значит, у меня еще есть время. – Серена поднялась с тюфяка. – Я заберу деньги со счета и сразу же вернусь. Потом ты, Тан Пин, пойдешь и вместе с Шу Тао купишь экипаж и хороших упряжных лошадей. Кроме того, я не хочу рисковать и возвращаться в пансион за одеждой. Ты сможешь купить мне что-нибудь на твой китайский вкус?
Два часа спустя их крытый экипаж направился по оживленной Си-стрит к южному выезду из города.
Перед отъездом Серена, взглянув в зеркало, не узнала себя – так искусно изменила ее внешность добрая китаянка. Она заплела Серене косы и уложила их в тугие клубки по обеим сторонам лба. Кожа при этом натянулась, и глаза девушки превратились в узкие и чуть раскосые щелочки. Золотистые роскошные волосы были тщательно замаскированы темным париком. Кроме того, китаянка наложила специальную пасту на руки и лицо Серены, так что ее кожа приобрела желто-коричневый оттенок. В довершение девушка оделась в длинную черную рубашку и брюки. Превращение было поразительным.
– С серыми глазами Тан Пин ничего не может сделать. Надо всегда смотреть вниз, Серена. – Китаянка шаловливо улыбнулась. – Принято считать, что китайские женщины не должны поднимать глаз и говорить. Даже некоторые китайцы так иногда думают.
Девушка жалела, что не может написать записку Даррелу, но, поразмыслив, решила, что не имеет права впутывать его в свои неприятности. С другой стороны, учитывая, как сердита она была во время их последнего ужина, он вполне может решить, что она действительно убила Мадлен Дюбуа.
Она прижала к себе сумочку плотнее. После покупки экипажа, лошадей и новой одежды у нее осталось чуть больше трех тысяч долларов. Было очень жаль платьев, оставшихся в пансионе, но она не посмела зайти туда и забрать их. Кроме денег, в сумочке лежал новенький крупнокалиберный пистолет, копия того, который купил ей Даррел. По пути из банка девушка зашла в оружейную лавку, но не в ту, где они были с Даррелом, а в другую, и купила его. У китайцев оружия не было, это она знала точно, а путь до Сан-Франциско долгий и небезопасный. Она подумала о Мадлен, и ее охватили стыд и раскаяние. Она слишком жестоко обошлась с ней. Но кому же понадобилось ее убивать, причем из украденного у нее пистолета? Кажется, это часть какой-то пугающей головоломки, начавшейся со смерти родителей.
Глава 9
Прошло больше недели, прежде чем Рори Кленденнинг узнал об исчезновении Серены. Он слышал, что в одном из публичных домов убили хозяйку, но имя Мадлен Дюбуа ничего не говорило ему. Кленденнингу казалось, что вся его жизнь состоит исключительно из тяжелого, изматывающего труда в копях. В полном изнеможении он с трудом добирался до гостиницы, где снимал жилье. Проглотив ужин, падал на койку и засыпал, как только прикасался головой к жесткой подушке. Солнце он видел только по воскресеньям, в будни же спускался под землю вместе с другими рабочими еще до рассвета и возвращался глубокой ночью. Если бы ему рассказали раньше о том, как мрачна и уныла жизнь рудокопа, он бы ни за что не поверил.
Спуск на выработку в деревянной клетке, раскачивавшейся на лебедке, был похож на путешествие в ад. С собой шахтеры брали кайло, лопату и светильники. Чем ниже опускалась клетка, тем жарче становилось. Дышалось здесь трудно. Воздух был наполнен невыносимой вонью гниющих растений, затхлой, протухшей воды и человеческого пота. Прибыв на место, горняки снимали большую часть одежды, оставались лишь повязка на пояснице и ботинки на толстой подошве, защищавшие ноги от острых осколков породы. В таких условиях они могли работать только около часа, затем шли передохнуть и глотнуть свежего воздуха к подъемнику или облиться холодной водой.
Горняки работали в небольших гротах, где было так тесно, что нельзя было даже стоять во весь рост. Потолок поддерживали четыре больших бревна-подпорки и несколько маленьких. С тех пор как Кленденнинг устроился сюда работать, четыре таких грота уже заваливало и двоих шахтеров так и не смогли откопать.
Из-за высокого роста Кленденнинг все время работал ссутулившись. И в первую неделю это был настоящий ад. От непосильного напряжения к концу каждой смены он чувствовал себя полностью вымотанным и отвратительно, нечеловечески грязным. За этот каторжный труд он получал четыре доллара в день. Это считалось неплохим заработком, но не в горняцком городке, где часто повышались цены. Жизнь шахтера, как понял Кленденнинг, не многим отличалась от жизни раба, а хозяева рудника и акционеры стремительно богатели за счет дешевого горняцкого труда. Кленденнинг читал газеты – обычно это были газеты из Сан-Франциско – и быстро обратил внимание, что большинство рудных магнатов и акционеров имели роскошные резиденции в этом пляжном городе. Понятно, что владельцем рудника тебя делает счастливый случай. Но акционеры получали ежегодно двадцать процентов от того, что вложили, даже не видя самого рудника в глаза!
Кленденнинг твердо решил, что уйдет отсюда, как только скопит пару сотен и найдет более приличное место. Если не в Вирджиния-Сити, то где-нибудь поблизости. Однако скопить деньги было не таким уж легким делом. Еда и жилье обходились ему в десять долларов в неделю. Зарплата за первую неделю ушла на покупку горняцкой одежды. Она была необходима, особенно ботинки. А стоило все очень дорого. Если бы он позволил себе купить костюм, это обошлось бы ему в месячный заработок. И все-таки к концу третьей недели у Кленденнинга было уже около двадцати долларов. Как раз в конце этой недели, субботним вечером, он и узнал об исчезновении Серены и о том, что ее подозревают в убийстве Мадлен Дюбуа.
Когда Рори после смены с трудом дотащился до дома, он обнаружил, что его ожидают двое посетителей. Одному было около пятидесяти. Он был одет в прекрасный костюм, курил сигару и выглядел достаточно солидно. У другого, помоложе, с грубыми чертами лица и холодными глазами, на поясе болтался «кольт».
Старший обратился к нему с вопросом:
– Вы Рори Кленденнинг?
– Да, это я, – слегка озадаченно ответил он.
– Спенсер Хард. Серена рассказывала мне о вас. А это Джейк Барнз, мистер Кленденнинг. Помощник шерифа в Вирджиния-Сити.
– Когда вы в последний раз видели Серену Фостер? – спросил помощник шерифа.
Кленденнинг нахмурился.
– Последний раз я видел Серену... около десяти дней назад. Мы случайно встретились на улице и выпили по порции сарсапариллы. Я возвращался с рудника, грязный и уставший, так что мы даже толком не поговорили. А в чем, собственно, дело, джентльмены, позвольте спросить?
– Серена пропала около недели назад, – сказал Хард. – И где она теперь, мы не имеем ни малейшего представления.
– Но должна же быть какая-то причина! Может, с ней что-нибудь случилось!
– Убила она кой-кого, вот что с ней случилось, – жестко сказал Барнз. – А сбежала потому, что не хотела, чтоб ее сразу повесили. У нас здесь разговор короткий. Петлю на шею – и пошел дергаться на ветке.
Кленденнинг был ошеломлен.
– Серену подозревают в том, что она кого-то убила? О Господи! Да ни за что в это не поверю! Она и мухи не обидит!
Хард неторопливо выпустил облачко дыма.
– Я абсолютно с вами согласен, молодой человек. Но вот Джейк другого мнения.
– А что вы скажете насчет ее ссоры с Мадлен накануне? Все девицы слышали, как она ей угрожала! А крупнокалиберный пистолет, из которого ее убили, был куплен Фостер за несколько дней до этого. Оружейник опознал его.
– Все это косвенные улики, Джейк. А как насчет мотива преступления?
– А на черта мне знать ее мотивы! Когда шлюхи ссорятся, они, как правило, стараются прикончить друг друга. Всегда так было.
Кленденнинг наклонился вперед и ухватил помощника шерифа за плечо:
– Серена Фостер вовсе не шлюха! Я буду вам очень признателен, если вы запомните это!
Джейк Барнз быстро смахнул его руку и положил ладонь на рукоятку «кольта».
– Держи свои руки подальше от меня, Кленденнинг. Я офицер при исполнении обязанностей и могу тебя нечаянно пристрелить за нападение на представителя власти. Если она не шлюха, то почему содержала публичный дом? Ответь мне на этот вопрос, приятель.
– Я же объяснял тебе, Джейк, – раздраженно проговорил Спенсер Хард. – Она не содержала его и не управляла им. «Рай» просто достался ей в наследство. Она, кстати, была чрезвычайно шокирована и поначалу не хотела иметь к нему никакого отношения.
Джейк Барнз неприязненно нахмурился и бросил на Кленденнинга подозрительный взгляд:
– Так вы уверены, что ничего не знаете о местонахождении этой девчонки?
– Абсолютно ничего. – Все еще не пришедший в себя от ужасных новостей, Кленденнинг вяло покачал головой.
Помощник шерифа неторопливо удалился, а адвокат повернулся к Рори:
– Спасибо, что поговорили с нами, молодой человек. Я понимаю, что все это для вас было неожиданно. Заходите ко мне как-нибудь, если найдете время, побеседуем. Кажется, мы единственные люди в городе, кто верит в невиновность Серены. Поэтому, если вам понадобится помощь, не колеблясь приходите.
Кленденнинг часто вспоминал Серену и ту ночь в пустыне. Теперь он понимал, что был не прав, обижаясь на нее, и жалел, что был с ней не слишком любезен в их последнюю встречу. Всему виной его упрямая гордость и еще одна причина, о которой Серена даже не догадывалась. Кленденнинг не мог в двадцать два года признаться девушке, что не очень-то опытен в отношениях между мужчиной и женщиной. Не будучи опытным в любовных делах, он не мог точно решить, любит ее или нет. Но одно знал твердо: Господи, как он скучает по ней! Но почему ее считают преступницей? Та Серена, которую он знал, не способна на убийство! Вряд ли она так изменилась за. три недели. Где она сейчас? Далеко ли? Как же она одна в этой дикой стране?.. Ей нужен спутник. Если бы он только знал, где она, то нашел бы ее и предложил свою помощь...
Спенсер Хард, выйдя от Кленденнинга, заспешил по улице, догоняя помощника шерифа. Некоторое время они шагали в молчании. Потом адвокат раскурил новую сигару и обратился к Барнзу:
– Ты был слишком груб с молодым человеком, Джейк.
– В этом городе с нами тоже грубо обходятся, судья, – парировал тот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30