Леша засунул свой ствол под мышку, в оперативную кобуру, и наклонился за ТТ. Его 'товарищ подошел к Волкову, склонился над ним и стал развязывать веревки.Дальнейшие события заняли не более двух-трех секунд. В кино, наверное, это можно было бы продемонстрировать с достаточной долей достоверности, но, поскольку мы с вами общаемся посредством печатного слова, обстоятельства вынуждают описывать происшедшее пространно и несоотносимо с реальным временем.Итак.Затхлый воздух бывшей конторы заброшенного склада вдруг взорвался грохотом выстрелов и криками. Связанный по рукам и ногам, Волков беспомощно втянул голову в плечи. Лешин напарник рухнул на Петра, закрыв его своим телом. Леша в другом конце комнаты подмял под себя Валеру.Проморгавшись, Волков встряхнул головой, болезненно сморщился и произнес в пространство:— Что это было?— Да ну их, — пробормотал, поднимаясь с пола, Леша. — Я хотел по-людски…Петр, прижатый к полу телом товарища, шевельнул коленом:— Игорек, ты на мне ночевать собрался?— Вот еще… — буркнул тот, вставая на ноги.Волков сел и осмотрелся.На стуле, опрокинувшись спиной на письменный стол, полулежал Авдей. Стена за ним была забрызгана кровью и еще чем-то белесым, все это медленно стекало по грязным обоям. В дальнем конце комнаты, раскинув руки и скребя ногтями по доскам пола, лежал Валера. Из его горла торчал нож. Валера хрипел и сучил ногами. Возле Петра, прижимая обе руки к груди, сидел на корточках Виктор. Игорь, напарник Леши, болезненно морщился и держался за бедро.— Может быть, меня кто-нибудь хоть когда-нибудь все-таки развяжет, в конце концов? — сказал Волков.— Щас, Сергеич…— Леша наклонился над Валерой, вытащил из его горла нож и пошел к Петру. Валера дернул ногами и успокоился.— В больницу… меня…— прошептал Виктор, у которого на губах пузырилась розовая пена.Леша разрезал веревки на руках и ногах Волкова, тот поднялся на ноги, пошатнулся и повернулся к Виктору:— Деньги где?— В больницу меня…— Ты мне говоришь, где деньги, я везу тебя к доктору.— На даче…— Адрес?Виктор что-то прошептал, и пена на его губах сделалась обильнее.— Что? — склонился к нему ухом Волков. — Не слышу…Виктор, еле шевеля посиневшими губами, чуть слышно что-то зашептал ему на ухо.— Ясно, — сказал Петр, распрямившись.Затем он опять наклонился, вынул у Виктора из кармана связку ключей и повернулся к Алексею:— Давай-ка, берем его аккуратненько и… в машину ко мне.Вдвоем они склонились над раненым, осторожно попытались его приподнять, но тот вдруг закашлялся, горлом у него с бульканьем хлынула кровь, глаза закатились, и он обмяк.— Все, Сергеич, — Леша вынул носовой платок и вытер им кровь с руки. — Аут. Отъехал пассажир.Игорь, расстегнув ремень, спустил с себя брюки и рассматривал жирную царапину на бедре.— Зацепило? — подошел к нему Леша.— Слушай, у нас там, в машине, аптечка. Йод и пластырь принеси, а?— Ну вот еще, машина у нас аж за воротами. Сергеич, у тебя аптека в тачке есть?— На, — вынув из кармана, Волков протянул Леше ключи. — В багажнике.— Я мигом, — обернулся к Игорю Леша. — Потерпи.Волков подошел к письменному столу. В самой середине лба у Авдея была аккуратная дырочка с чуть припухшими, начинающими чернеть краями.— Вот тебе и Канары, — тихо произнес Петр. — И «феррари», и какава с чаем…— Петр Сергеич, — привалившись спиной к стене и опираясь на одну ногу, Игорь продолжал разглядывать рану, — а сигареткой не угостите?Петр закрыл Авдею веки, выдвинул ящик стола, вынул из него свой пистолет, засунул в кобуру и, обернувшись к парню, взорвался:— А какого хера вы все у меня постоянно стреляете?! А? Что, денег на сигареты не хватает? Я что — самый богатый? И стреляют, понимаешь, и стреляют!.. И стреляют, и стреляют! Спасу же нет никакого! Это все когда-нибудь закончится?! А? Я вам кто? Мама я ваша, да? Я всех вас титькой своей должен кормить, да?!Игорь, приподняв колено и вытянув губы трубочкой, дул на рану.— Нет, ты мне ответь, — шагнул к нему Волков, — я всем вам кто — мама?!— Нет, — подняв на него глаза, улыбнулся Игорь, — вы всем нам папа, Петр Сергеич.— А Дед, — сказал, входя в комнату с автомобильной аптечкой в руках Алексей, — всем нам дедушка.— О… — переводя взгляд с одного на другого, сказал Петр. — Умничают они у меня здесь. Каламбурят, видите ли.Леша подошел к Игорю, положил аптечку на пол, открыл ее, достал ампулу с йодом, надломил и обильно залил рану. Затем наложил бактерицидный пластырь, достал из кармана нож, нажав на кнопку, раскрыл его и, отхватив острым лезвием кусок бинта, замотал сверху.— Бинтом-то уж не надо было, — сказал Игорь.— Ну да, штанами грязь еще занесешь.— Штаны теперь выкидывать…— посмотрев на дырку, вздохнул Игорь.— А ты что за моду взял? — повернулся к Алексею Петр. — С ножом ходить… Ты что — шпана? Тебе ствола мало?— Так… это ж не мой. Это его, — кивнул на Валеру Алексей. — Он у меня шпалер свой выбил и… это… короче, пришлось его же ножом его и… А чего делать? Я же хотел с ним по-людски, но… жить-то хочется. Тем не менее.— Так… — Волков обвел взглядом комнату.— Леш, дай закурить, — попросил Игорь.— На, — Петр бросил ему пачку, и Игорь, вскинув руку, легко поймал ее на лету.— Кто куда стрелял? — спросил Волков.— Я в этого, — указал рукой на Авдея Леша.— А я вообще никуда не стрелял, — сказал Игорь. — Я только и успел, что на вас упасть.— Хорошо, — задумался Волков. — Значит, ты грохнул этого. А Виктора кто?— Он, — показал на мертвого Авдея Леша. — Когда Игорек тебя развязывать стал, он волыну откуда-то выхватил…— Она у него под жопой на стуле лежала.— Кто ж знал… ну, короче, он в вашу сторону и шмальнул. А я как раз «тетешник» с пола поднимал. Ну и… я его завалил, а этот, — он кивнул на лежащего в дальнем конце комнаты Валеру, — у меня ствол выбил и… это… резкий очень оказался.— А убивать его обязательно нужно было?— Так ведь… азарт, Сергеич. Я машинально.— Ладно, — Петр отошел к входной двери и взглянул на расположение тел с режиссерским прищуром. — Давай-ка этому, который у нас Валера, «тетешник» в руку вложи. Это ведь его волына?Леша аккуратно протер платком пистолет и вложил в руку Валере, сильно прижав его остывающие пальцы к черной стали.— Хорошо, — сказал Волков, — значит, этот — этого, а тот — его. Допустим, похоже, но…— Что? — поднял на Волкова глаза Леша.— А он-то что, сам потом зарезался? Как царевич Дмитрий?— Ну вот еще… — Алексей вынул из кармана нож, раскрыл его, обтер рукоятку и вложил в руку мертвому Виктору. — Вот так вот дело было. Примерно…— Логично, — кивнул Петр. — Ну что? Поехали?Игорь закурил сигарету, вернул Петру пачку, надев, застегнул штаны и, прихрамывая, пошел к выходу. Все направились за ним. В дверях Волков обернулся и напоследок еще раз окинул взглядом мизансцену.— И уж даже и не знаю, — тихо сказал он, — чего они тут не поделили?.. 32 Очнулся Адашев-Гурский от того, что кто-то тормошил его и похлопывал по щекам. Он втянул носом пахнущий плесенью воздух, открыл глаза и в первый момент не увидел вовсе ничего. Оперся на руку, сморщившись от боли в плече, сел и, поведя второй рукой перед собой, наткнулся ею на пушистые, мягкие волосы.— Это я, — глухо прозвучал голос Элис. — Ты нормально?— Ну… и понормальнее бывало. Иной раз. А ты?— Нормально.— Мы где?— Ты упал… как это… подполье?— А-а… ну да, конечно.— Я потом тоже. Бул ш-шит…— Ничего не болит?— Нога.— Не сломала?— Нет, но… больно.Постепенно глаза Гурского привыкали к темноте, и он, лежа в густом холодном сумраке, даже стал различать окружающее.Жизненное пространство представляло собой небольшой, но 'глубокий погреб. Пол был земляной, кирпичные стены поднимались до самого верха. В углу угадывалась крутая лестница, поднимающаяся к люку. С потолка свисала на шнуре голая лампочка.Гурский встал на ноги, пошатываясь, подошел к лестнице, поднялся по деревянным ступенькам и, уперевшись спиной и плечами в крышку погреба, напрягся всем телом. Крышка чуть шевельнулась, но под его ногами предательски треснула ступенька. Растирая ушибленное плечо, он спустился и ощупал стену.— Там запор, на крышке, — сказал он, — а тут и упереться-то не во что. Но… стены не до самых досок. Вон, ладонь пролезает. И сырость тут, значит, раствор квелый. Мы кирпичики-то выколупаем. Вот только монтировку бы найти. Она вроде в руках у меня была, когда…Он опустился на четвереньки и стал на ощупь искать на полу монтировку. Рука, угодив во что-то влажное и липкое, коснулась затем остывающей, покрытой густой шерстью, плоти.— Твою мать… — вырвалось у Гурского, и он отдернул руку.— Это собака, — сказала из угла Элис. — Почему он не… лает, когда мы вошел?— Знаешь, кто самый опасный зверь? — Гурский сгреб с пола пригоршню земли и оттирал ею руку от крови.— Луди. Человьек.— Тигр обычно, когда нападает, рычит и на этом часто прокалывается. Он не предупреждает, просто сдержаться не может, из него злоба прет. А медведь нападает молча. Потому что он умный. И способен держать себя в руках, подавлять эмоции. Вот и собаки такие бывают. Ей не пугать, ей убить нас нужно было. Она хозяйский дом охраняла.— А он знал?Гурский полез в карман куртки, достал зажигалку, щелкнул ею и осмотрел пол в свете маленького, колеблющегося пламени.— Что-то я, видать, здорово башкой приложился, — пробурчал он себе под нос. — Совсем мозги отшибло. У меня же огонь есть, а я на карачках ползаю.— Почти прямо под самой лестницей он увидел валяющуюся монтировку. Чуть в стороне лежал обрез.— О! — сказал он. — И весь наш арсенал здесь… Ловко он нас сделал. Голыми руками.— Он знал про собака?— А? — Гурский погасил зажигалку и, погрузившись в непроглядную тьму, наклонился, подняв обрез и монтировку. Затем сел на пол, привалился спиной к стене, уложил арсенал рядом с собой и полез за сигаретами.— Сейчас, — сказал он прикуривая. — Глаза снова к темноте привыкнут. И мы начнем бороться за жизнь.— Он нас специально суда привьез?— Ну да, — кивнул в темноте Гурский. — Конечно. Когда мы к нему в дом вломились, у него времени думать не было. И на кладбище сначала ситуация для него была… без вариантов. А потом ему поперло. Ребята уехали, и появился шанс. То-то он меня так торопил. И вроде все складно так… А он, выходит, боялся, что Герка вернется.— Джеки здесь нет?— Ему главное из контейнера и вообще с кладбища выбраться нужно было. Там-то он уже в могилу заглянул, а жить-то хочется. Вот и… Вот я и купился. Извини, что?— Джеки.— А… Нет, конечно. Ее здесь и не было никогда, скорее всего. А вот шанс у него здесь был. Он им и воспользовался. И про собаку он знал. Может, это и вовсе его дом. И собака его. И вообще, знать он не знает, кого мы ищем и чего от него хотим. Совершенно он посторонний человек. А мы на него наехали. А? Может так быть?— Джеки написал — квартира шестой.— Да…— задумчиво произнес Гурский, — квартира шесть. Не могла же она ошибиться, на самом-то деле? Там, у него на двери, очень даже четко написано. Значит, так оно, скорее всего, должно и быть.— Не могла.— Но нам от этого отнюдь не легче. Посторонний человек нас, по крайней мере, в милицию хотя бы сдал. А тут…— Что?— В общем… выбираться отсюда как-то необходимо, чтобы выжить. Срочно. И чем срочней, тем лучше.Гурский потушил об пол сигарету, взял обрез, монтировку, поднялся и, с трудом различая окружающее, осторожно приблизился к Элис.— Держи, — протянул он ей обрез. — Он хоть и без боезапаса, но… кто ж об этом знает? Может, у меня патроны по карманам рассованы. Он же не проверял. Пугнуть можно. А он, кстати, меня не обыскивал? И вообще — ты-то как здесь оказалась? Меня собака скинула, а тебя?— Он. Я… когда собака убил, а ты сюда упал… я наклонился смотреть.— Ясно. Вот ведь сука…— А потом он и собака сюда… бросил.— Не-ет… Он не посторонний. — Гурский медленно перемещался вдоль стены, ощупывая ее верхнюю кромку и в поисках слабого места пытаясь шатать кирпичи. — Нормальный человек свою мертвую собаку в погреб не скинет. И врал уж очень убедительно. А это значит, что врал, но не совсем. Идеальное вранье — это, когда много-много правды и совсем чуть-чуть неправды. Вот тогда это предельно убедительно. Вот на это я и купился. Джеки здесь? Нет. Вот это-то и есть неправда. А все остальное, выходит, правда. И для нас это оч-чень хреново…Неожиданно Элис схватила Гурского за руку.— Ш-ш…-прошипела она.Гурский замер и прислушался.Где-то над головой стукнула дверь, раздались отдаленные звуки шагов и чьи-то голоса.«Ну вот, девочка моя, — подумал Адашев-Гурский, стиснув в руках монтировку, — вот мы и приплыли».Шаги приблизились, голоса стали явственнее.— Петр… — ошарашенно пробормотал Адашев-Гурский. — Петька, чтоб я сдох!..— Кто? — не поняла Элис.— Петь-ка-а! — крикнул, задрав голову, Гурский. — Пе-тька! Мы зде-есь!Наверху послышалась какая-то возня, что-то упало, а потом крышка погреба распахнулась, и в освещенном проеме люка возникло изумленное лицо Волкова.— Гурский… — недоуменно сказал он. — Мать твою за ногу! Ты чего, охренел? Ты зачем здесь сидишь?Элис подошла к лестнице и стала по ней подниматься. Петр протянул ей руку.— Я сама, — сказала Элис и выбралась из подвала.Следом поднялся на кухню Александр.— Там больше никого нет? — Петр заглянул в погреб, взглянул на Гурского и опустил крышку.— Ш-шит…— Элис стряхивала с волос мусор.— Как понимать-то? — Волков смотрел на обрез в ее руках. — Грабежом консервов промышляете?— Петя, где этот хмырь? — Гурский потирал плечо.— Там, — Волков кивнул в сторону одной из комнат.— Смотри, сбежит.— Эт-та вряд ли, — Петр обернулся. — Леш, давай-ка его сюда.Из комнаты, держа за шкирку мужика, у которого на левом глазу наливался свежий бланш, вышел и остановился в коридоре широкоплечий Леша.Элис, опустив голову, неторопливо подошла к ним, взглянула исподлобья мужику в лицо и вдруг размашисто и хлестко саданула ему ногой в пах.— С-сан ове бич… — смачно бросила она. Мужик охнул, выскользнул из руки Алексея, сложился пополам и повалился на пол.— Ну-у-у… дружок, — наклонился над ним Волков. — А ты мне тут горбатого лепишь. Я не я, и хата не моя.— Он нас сюда привез, — сказал Гурский. — Сказал, что здесь Жаклин прячут.— Вот так вот даже? Ты гляди… Ладно, разберемся, — Волков обернулся к Алексею. — Слушай, вот про этот погреб он вроде и говорил. Давай, взгляни там. Где тут свет-то включается?Леша открыл крышку люка и спустился вниз. Петр, найдя на стене кухни второй выключатель, щелкнул им, и в подвале загорелся свет.— Ну что? — Волков склонился над погребом.— Есть, Сергеич, — донеслось снизу. — Тут в углу, вон, кирпичи вынимаются.— Ну вот, а ты говоришь… Леша поднялся наверх, держа в руках черную спортивную сумку.— Ну-ка, — Петр расстегнул ее и заглянул внутрь. — Мама дорогая… Это ж сколько тут? Смотри, Гурский.— Много, — подтвердил, заглянув в сумку, Александр. — Может, тут и те, которые за Джеки. .—В смысле? — поднял на него глаза Волков.— Ну, этот вот говорил, что ее чеченам продать собирались.— Да? — Петр вскинул брови, а потом повернулся к Алексею. — Так, давай-ка его в браслеты и в машину пакуй. Разберемся. Барышня, пушку вашу позвольте, пожалуйста… Не идет она вам. Она вас простит.— Это Геркин, — сказал Гурский. — Вернуть надо.Волков взял у Элис обрез и понюхал стволы.— Кого завалили? — взглянул он на Александра.— Собаку.— И не жалко?— Она мне в горло кинулась. Элис чудом успела.— Да? — Петр оценивающе посмотрел на девушку и улыбнулся. — Вам бы теперь пожениться. Самое то.Элис фыркнула и пошла по коридору к выходу из дома.— Шутка, — громко сказал ей вслед Волков, — сори. Я тоже этому типу жизнь спасал. Но мы же не женимся.— Ты меня не возбуждаешь. — Гурский вышел из кухни.— Ну уж извини, — пожал плечами Волков.— А это чья? — Петр Волков взглянул на одиноко стоящую у забора белую «восьмерку» с помятым передним крылом.— Геркина, — Гурский поправлял манжет рубашки.— А где он?— С Федором уехал… а нам же как-то нужно было сюда попасть. Алиса за руль села.— Ясно. Как же…— задумался Волков. — Как же нам ловчее… Вот что. Леша, ты давай за руль в мою тачку, Гурский, ты с ним, поможешь за хмырем присмотреть. А мы с барышней следом за вами в Геркиной поедем. Мне, в случае чего, с ментами проще договориться будет, чем Лешке. Только вы не отрывайтесь, на нас-то поглядывайте. Далее… Едем сначала ко мне домой, слышишь, Леша?— Слышу.— Вот. Мы там Геркину машину запаркуем, ты, Гурский, вместе с Алисой у меня тормоз-нешься, а я еще дела кой-какие раскидаю и вернусь. Ну что, по коням?— Поехали, Сергеич, — Леша усаживался за руль джипа, — поздновато уже.Добравшись без приключений до Петроградской стороны, обе машины остановились возле дома Волкова.Элис вышла из «восьмерки», Петр, наклонившись, нажал на кнопку правой двери, выбрался наружу и запер машину.— Держи, — протянул он Гурскому, который захлопнул за собой заднюю дверь джипа, ключи от своей квартиры. — Располагайтесь там. Знаешь, где что.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21