- Все материалы завтра будут у вас. Обычное досье на офицера Королевских ВВС: длинное и довольно скучное. Я записала наиболее существенные моменты. Зачитать их вам?
- Молодец, девочка, - сказал Каллаган. - Читайте, я внимательно слушаю.
- Записи в основном касаются отчетов о полетах, медицинских справок и служебных характеристик. Шэрфэм, по-видимому, был неплохим офицером. Он был дважды ранен прежде, чем попал в плен. Первый раз в начале 1942 года, когда трассирующая пуля попала ему в плечо, и вторично в конце того же года -в правую руку.
Ему ампутировали мизинец на правой руке и на шесть месяцев запретили боевые вылеты. К этому времени он был в чине лейтенанта. В 1943 году его повысили в звании до командира эскадрильи. Вы слышите меня?
- Да-да, - сказал Каллаган. - Продолжайте.
- Никколс полагает, что вас должно особенно заинтересовать следующее обстоятельство. В1944 году, когда самолет Шэрфэма был сбит над Италией во время разведочного полета, с ним находился второй пилот. Его имя - Люсьен Донелли. При аварии самолета Шэрфэм отделался небольшими ушибами. Донелли пострадал куда серьезнее. Была сломана правая рука, разбиты челюсть и нос. Серьезнее всего были повреждены глаза. Какое-то время существовала опасность, что он может остаться слепым. Однако, по-видимому, в лагере находился хороший хирург, который спас ему зрение. После выздоровления Шэрфэм и Донелли решили бежать из лагеря. Им удалась лишь первая часть плана: при переходе через линию фронта Шэрфэм был убит осколком снаряда. Донелли же добрался до британских окопов. Он был совсем плох, и его эвакуировали в Англию. После выздоровления он был направлен в реабилитационный центр для офицеров, в Харстмонсо. Никколс считает, что это существенные факты. Он надеется передать вам досье завтра утром.
- О'кэй, - сказал Каллаган. - Скажите ему, что он может не торопиться. Самое главное я уже узнал. Есть новости от Фрика из Кейптауна?
- Еще нет, - сказала Эффи. - Я разговаривала с ним. Он обещал связаться со мной, как только будут получены первые результаты.
- Хорошо, - сказал Каллаган. - А вы сразу же позвоните мне. Договорились? Всего хорошего, Эффи.
Он повесил трубку.Что ж, дело сдвинулось с мертвой точкш В нем появились обнадеживающие признаки.Каллаган взглянул на часы: половина десятого. Он вспомнил о Корине. До десяти часов оставалось совсем немного.
Каллаган вздохнул и взялся за бутылку. Рано или поздно с выпивкой придется завязывать, от этого никуда не деться. Слава богу, это произойдет не сегодня. Он наполнил стакан еще раз. Затем надел пальто, взял шляпу и спустился на улицу.
Сев за руль, Каллаган включил зажигание.Теперь он думал только о Корине.
7
Прогулка с Кориной
Было немногим более десяти часов вечера, когда Каллаган остановил автомобиль в четверти мили от Пэвэнси Бэй на Ист-бурн-роуд. Припарковав машину у обочины, он двинулся по тропинке, ведущей мимо домиков старой таможенной службы в сторону моря. Ночь была отменная. Крумбиз - обширный полузаброшенный район с одинокими коттеджами, выраставшими в самых неожиданных местах, - выглядел мирно и уютно. Ярдах в тридцати от Каллагана высился Офицерский дом, последнее из зданий морской таможенной службы, - некогда солидное строение с четырьмя каминными трубами. Ныне его открытый всем ветрам покинутый остов не вызывал приятных воспоминаний.
Именно здесь Патрик Мэхон, известный в округе и вполне обеспеченный ирландец, убил женщину, разрезал ее на куски и сжег. Несколько недель спустя ребенок, игравший радом с домом, нашел обгоревшую человеческую руку. Колеса закона пришли в движение, и Патрик Мэхон окончил свои дни на виселице.
Каллаган миновал дом и начал спускаться к пляжу. Несколько минут спустя он увидел Корину, сидевшую на носу одного из яликов, вытащенных на берег. Позади нее он мог различить очертания моторной лодки, привязанной к пирсу длинной веревкой.
Заметив его, Корина встала и сделала несколько шагов навстречу. Ее туалет, состоявший из широких брюк, шерстяного жакета и шелкового кашне, вполне соответствовал прохладному летнему вечеру. Ее волосы покрывал легкий жоржетовый платок. В неярком лунном свете она выглядела эффектно и немного загадочно.
Протянув ему руку, она сказала:
- Слим, вы просто чудо. Честно говоря, я думала, что вы опоздаете.
Каллаган улыбнулся.
- Это не входит в число моих скверных привычек, - сказал он. — Не забывайте, вы мой клиент. Моя точность оплачивается.
- Не надо так говорить, - попросила Корина. Взглянув в сторону моря, она продолжала:
- Чудесная ночь. Не хотите ли прокатиться по морю?
- С удовольствием, - ответил Каллаган.
Она села в ялик. Каллаган оттолкнул корму от берега и затем, перепрыгнув через узкую полоску воды, присоединился к ней. Корина взяла в руки весло и несколькими уверенными движениями направила ялик в сторону пирса. Они причалили к моторной лодке. Пока Каллаган привязывал ялик, Корина запустила мотор и подъехала к нему. Катер представлял собой маленькое судно с изящными обводами, снабженное мощным двигателем.
- Катер принадлежит вам? - поинтересовался Каллаган. Она покачала головой.
- Его владелец - Люсьен Донслли, мой поклонник, - она улыбнулась. - Это я убедила Люсьена приобрести катер. Я люблю море, чего нельзя сказать про Люсьена. Иногда мне удается убедить его составить мне компанию, но, как правило, я езжу одна.
- Вы любите одиночество? - спросил Каллаган.
- Не знаю, может быть, - ответила Корина.
Они миновали линию волнорезов и находились теперь примерно в четверти мили от берега. Корина умело управляла катером.
А из вас получился бы неплохой моряк, - заметил Каллаган. - Но для моря этот катер, пожалуй, узковат. Скорее всего, он был сделан для речных прогулок.
- У него отличная скорость, - сказала Корина. - Хорошо слушается управления; правда, нужен опыт. Иначе недолго и перевернуться. Хотите попробовать?
Она резко вывернула руль, поставив судно бортом к волне. "Майская бабочка" вздрогнула и дала резкий крен. Корина рассмеялась и отпустила руль. Судно выпрямилось.
-Заметьте, - продолжала Корина, - она ведет себя точно как женщина. С ней надо обращаться умело, а то не миновать неприятностей.
Каллаган достал портсигар.
- Хотите закурить? - спросил он.
- Нет, спасибо. Скажите, Слим, что вам удалось выяснить насчет письма?
Ее голос не выражал никаких эмоций.
- Я узнал, кто его автор. Ваша догадка оказалась правильной: письмо написал Донелли.
Наступила пауза. Корина издала легкий шипящий звук. Сейчас она была похожа на рассерженную змею.
- Вот подонок, - сказала она.
- Вас это удивляет? - спросил Каллаган. Возникла новая пауза.
- Пожалуй, нет, - наконец сказала она. - Во всяком случае, я бы не сказала, что сильно поражена. Знаете, Слим, дайте мне все-таки сигарету. Мне надо подумать.
Каллаган пододвинулся к Корине, достал сигарету и помог ей прикурить, защищая рукой легкий язычок пламени. Ветер крепчал. Катер подбрасывало на волнах. Море, спокойное у берега, здесь показывало свой характер.
Снова наступило молчание. Прошло несколько минут, прежде чем Корина снова заговорила.
- Полагаю, Слим, вы неплохо разбираетесь в людях, — сказала она.
Каллаган пожал плечами.
- Не думаю, что кто-нибудь может считать себя экспертом в подобном деле. Каждого мужчину и каждую женщину надо рассматривать индивидуально. А почему вас это интересует?
- Хотела бы я знать, что вы думаете о Люсьене Донелли? Как я могу держаться за человека, которого презираю?
- Кто-то уже давно сказал, что от любви до ненависти - один шаг, - заметил Каллаган.
- Да, пожалуй, - согласилась она. В ее голосе послышалась нежность. - Мужчина и женщина ненавидят друг друга, но не могут жить друг без друга. Вам это покажется невероятным, но, несмотря ни на что, я продолжаю сходить с ума по Люсьену Донелли.
- Вы должны были испытывать нечто подобное, раз уж рискнули выйти за него замуж.
- Господи, так вы и об этом знаете? - Корина издала короткий хриплый смешок. - Слим, а вы действительно неплохой детектив. Как вам удалось это раскопать?
- Я был в реабилитационном центре Харстмонсо, — сказал Каллаган. - Я разговаривал со старшей сестрой. Она рассказала мне об аварии, в которую вы попали вместе с Донелли, и о том, что полиция, собиравшаяся вызвать вас как свидетельницу, неожиданно изменила свое намерение. Нетрудно догадаться, что вы к этому времени были замужем и воспользовались своим правом не давать показаний против мужа. Им пришлось отозвать повестку.
- Я начинаю испытывать благоговейный ужас, - сказала она. - Нет, на самом деле, Слим. До сих пор об этом не знал никто, кроме нас двоих, чиновника магистрата, где мы поженились, и полицейского, которому я была вынуждена сказать правду. Кому понадобилось выдать меня? Между прочим, если я сейчас переверну лодку и вы утонете, наш секрет так и останется секретом,
Корина насмешливо посмотрела на Каллагана. Он мягко улыбнулся ей в ответ. Сейчас Корина была похожа на ведьму: она сидела с распущенными волосами, немного откинувшись назад. Ее узкая рука спокойно лежала на рулевом колесе.
- Скорее утонете вы, - любезно сказал Каллаган. — Что до меня, то, к вашему сведению, я неплохой пловец. Но даже если бы мне пришлось отправиться на дно морское, будьте уверены, вы составили бы мне компанию.
- Вы так думаете? - спросила Корина. - Может быть, вы и правы. Скажите, Слим, а как по-вашему, зачем Люсьен написал это письмо? И как вы узнали, что именно он отправил его?
Каллаган закурил новую сигарету.
- Я раздобыл образец шрифта пишущей машинки в его конторе, - сказал он. - Печатала секретарша Донелли; впрочем, она не знала моих намерений. Все особенности машинки, на которой было напечатано анонимное письмо, полностью соответствовали полученному нами образцу. Письмо написал Донелли, можете не сомневаться.
- Хорошо, но вы не ответили на другой вопрос. Зачем он это сделал?
- Сначала я тоже не мог этого понять, - признался Каллаган. - Вся затея казалась бессмысленной. Теперь что-то начинает проясняться.
- Ну, говорите же! - нетерпеливо сказала Корина.
- Вот моя версия, - начал Каллаган. - Учтите, пока она не подкреплена достаточным количеством фактов. Вы встретились с Донелли, когда он находился в реабилитационном центре. Вы увлеклись им - кто может упрекнуть вас в этом? Привлекательный человек с хорошими манерами, боевой летчик, уставший от ужасов войны, и молоденькая сестра милосердия — сколько было таких судеб! Но к этому времени Донелли уже знал, что Виола вышла замуж за Шэрфэма в 1939 году. Он был вторым пилотом у Шэрфэма; в последний полет они отправились вместе. Они оказались узниками одного и того же лагеря для военнопленных в Италии. В лагере Шэрфэм получил письмо от Виолы: она сообщала, что по условиям завещания замужество лишает ее прав на значительное состояние. Шэрфэм поделился своим горем с Донелли. После того как Донелли более или менее оправился от ранения, друзья решили бежать из лагеря. Сначала им повезло, но при переходе через линию фронта Шэрфэм был убит. Остальное достаточно очевидно, не правда ли?
- Я поняла вас, - мрачно сказала Корина.
- Все-таки продолжу, чтобы избежать неясностей. Обладание подобной информацией сулило большие деньги. Донелли не случайно оказался в Харстмонсо, он сам попросил направить его туда. Его интересовало, что происходит в "Темной роще". Это не составило труда. Он узнал, что Виола, несмотря на замужество, осталась хозяйкой усадьбы и владелицей состояния. Примерно в то же время Донелли познакомился с вами. Возможно, его чувства к вам были вполне искренними. Вы - красивая женщина, к тому же вы открывали ему доступ к постоянному источнику дохода. Донелли далеко не глуп и неразборчив в средствах достижения цели. Впрочем, это относится и к вам.
Корина хрипло рассмеялась.
- Вы правы, - сказала она. - Мы были достойной парой.
- Итак, вы увлеклись Донелли. Когда он предложил вам выйти за него замуж, вы согласились. Полагаю, несмотря на ваш богатый опыт общения с мужчинами, он оказался первым человеком, который действительно что-то значил для вас. После свадьбы он рассказал уже знакомую нам историю. Вы были полностью в его власти. Что проку для вас, если бы Виола была лишена наследства? Деньги перешли бы к Патриции, поскольку вы тоже состояли в браке. Бьюсь об заклад, Донелли очень веселило это обстоятельство.
Корина снова что-то прошипела сквозь зубы.
- Да, черт возьми, - призналась она. - Он смеялся, да еще как! Если бы вы слышали, как он смеялся!
Каллаган глубоко задумался.
- Дальнейшие события вам известны лучше, чем мне, -сказал он. - Донелли объяснил, что единственно возможный для вас путь - шантажировать Виолу. Для вашей старшей сестры наступили черные дни. Виола с самого начала открыла тете всю правду о своем замужестве. В сущности, это мисс Ваймеринг посоветовала ей молчать - из тех соображений, что Виола фактически никогда не была женой Шэрфэма, который к тому же давно был мертв. Но, поступив так, Виола нарушила закон.
Итак, вы отправились к Виоле и рассказали ей, что встретили человека по фамилии Донелли, который знает всю правду. Вы уговорили Виолу уступить его требованиям, и она начала платить.
- Все так и было, - безучастно подтвердила Корина. - Гнусная история, правда?
- Да, хорошего мало, - согласился Каллаган. - И все же меня интересует, почему вы согласились на это?
- Честно говоря, не знаю, - ответила Корина. Она задумалась. — Вероятно, по нескольким причинам. Во-первых, из-за Донелли. Я сходила по нему с ума, - она рассмеялась. - Все дело в том, что с тех пор ничего не изменилось и я по-прежнему без ума от него, несмотря на всю свою ненависть. Во-вторых, Виола сама виновата, В ней всегда было нечто такое, что приводило меня в бешенство. Да, я знаю, что вы скажете, — с горечью продолжала она. - Виола лучше меня. Она приличная, милая, достойная женщина. Все время, пока продолжалась эта история, я чувствовала себя законченной сукой. Она давала мне все, что я просила, -деньги, машины, меха...
Она пожала плечами.
- А я все более ожесточалась. По-видимому, хороший кнут мне милее, чем сладкий пряник. - Корина хрипло рассмеялась.
- Единственным человеком, по достоинству оценившим это мое качество, оказался мой муж. Это первоклассный специалист по втаптыванию людей в грязь.
- До сих пор все ясно, - сказал Каллаган. - Но чего Донелли добивается сегодня? Какова его цель? Зачем он послал второе письмо, копирующее первое?
- Он в самом деле послал копию? - спросила Корина. - Ну и хитер! Замечательный артист, с крепкими нервами. В детстве такие обычно обрывают крылья бабочкам и смотрят, что внутри у лягушки. Доводилось ли вам встречаться с подобными людьми,
Слим? Настоящий мерзавец, пробы ставить негде. Кому же он послал это письмо - тете Онории или, может быть, Джону Гэл-шинзу, третьему нашему опекуну?
- Не угадали. Он послал его главному инспектору Скотланд-Ярда Грингалу, возглавляющему расследование. Грингал сам рассказал мне об этом.
- Идея достаточно проста, Слим, - сказала Корина. - Не так давно я говорила с ним и сказала, что Виола сыта по горло его притязаниями. Он весьма экстравагантный мот. "Марден Клаб" не приносит ему практически никакого дохода. Ему просто нравится считаться владельцем клуба, это дает ему ощущение власти. Там он может встречаться с женщинами, которые ему по вкусу. - Она снова невесело рассмеялась. - Я не тешу себя надеждой, что я у него единственная, но могу и понять его. Будь я мужчиной, я вела бы себя точно так же.
Каллаган закурил новую сигарету.
- Корина, вы меня мучаете, - сказал он. - Я сгораю от нетерпения, а вы ходите вокруг да около и "правите в открытое море", как поется в романсе. Моя жизнь снова в опасности?
- Ну что вы, дорогой Слим, — рассмеялась она. — У меня такого и в мыслях не было. Ладно, держитесь. Мы возвращаемся.
Она развернула лодку по широкой дуге. Холодный душ брызг окатил их обоих. Корина форсировала двигатель, и катер полетел к берегу.
- Полагаю, Донелли трезво оценил ситуацию. Виола не хочет больше платить. Он весьма неплохой психолог, мой дорогой Люсьен. Он понимает: дойдя до определенной черты, Виола может на самом деле послать его ко всем чертям. Следовательно, надо придумать новую схему. Донелли знает, что я не смогу обойтись без денег, поэтому я у него в руках. Если Виола будет лишена наследства, поместье автоматически переходит ко мне — при условии, что никто не догадается о моем замужестве. А кто может догадаться? Никто, кроме членов семьи и адвоката матери, не знает условий завещания. Донелли не сомневается, что я буду молчать и не откажусь от денег, а тогда и он сам получит их. Милый, милый мой муж!
Наступило молчание. Каллаган различал полоску пляжа, за которой подымались неясные контуры брошенных зданий. Корина выключила мотор, и "Майская бабочка" плавно подошла к берегу. Подождав немного, Корина сказала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25