Деловые люди, тоже мне! Такие уж мы гордые, такие могущественные, а для старины Хикса и словечка доброго не найдется! Так я скажу вам - и оченно это уместно прозвучит! - в тюрягу их обоих!
- В тюрягу, - протянул мистер Пилчер, невозмутимо взмахивая трубочкой.
- Ого-го! Тюряга для них слишком хороша, - возразил, мрачно сверкнув очами, Билли. - Таких загребущих мерзавцев днем с огнем не сыщешь. Эти мне Таски, и эти мне треклятые судейские - паразиты! - эти мне Баджеры и Винчи!
- Вздернуть бы их, то-то было бы славно, - мечтательно предложил мистер Пилчер. - Давненько я не видывал удавленничков. Хикс, ты как насчет повешения-то - чтоб оба в петле покачались, а?
- Для таких и виселица слишком хороша, - гнул свое Билли.
- Джентльмены, джентльмены, - вмешался Самсон. - Когда-то, вынужден признать, старина Хикс думал так же, как и вы - представлял себе палача с петлей и улыбался. Виселица - веревка - молитва - прыжок - последний танец - труп - добро пожаловать в анатомичку. Да-да!.. Но, держу пари, вы, джентльмены, помните старую пословицу: дохлой мыши холод - не холод. Ну, препарируют их... а им-то что, после того как в петле поболтались? Они ж ничего не почувствуют! Нет, никаких виселиц, в тюрягу их, и только. На мой просвещенный взгляд, джентльмены, тут-то их и доконает клаустрофобия. Да-да! Есть такой медицинский термин: я уж вижу, что вы в затылках чешете. Тюряга - надежная камера, стало быть - куда лучше, чем петля: так они куда дольше протянут! То-то будет у них время поразмыслить! Так что, как видите, я свое мнение пересмотрел. Вы только вообразите себе, джентльмены: долговязый гнусный прохвост и жирный мерзавец брошены в одно и то же холодное темное подземелье, и заняться-то нечем, остается лишь размышлять о собственном бедственном положении; причем оба знают, что помилование им и не светит. Конца-краю мучениям не предвидится - завершатся они только вместе с жизнью. Вообразите себе такое, джентльмены! Ну, разве не мило?
- Нисколько не мило, - отрезал Билли, качнув головой. - Я говорю: вздернуть прохвостов!
- Ага, - поддержал его мистер Пилчер. - Петля, она как-то приятственнее.
- За борт обоих!
- По таким пеньковая веревка уж давно плачет.
- Это ты верно сказал, Лью Пилчер, хотя острие моей сабли повернее будет.
- Факт; а что до жирдяя, так можно подумать, его уж наполовину вздернули.
- Видишь ли, Самсон, самое отрадное в твоем плане - та его часть, которую ты пока что не объяснил, - проговорил Билли. - А именно - как бы заманить наших прохвостов в тюрягу?
Мистер Хикс уже собирался ответить, как вдруг на плечо его легла рука. Бедняга едва ли не подскочил в воздух: в воображении его тут же закружились образы мировых судей и шерифов. Он стремительно развернулся, едва не уронив бороду, и взгляду его явился коротышка, словно бы весь состоящий из одних багровых щек и веселых синих глаз. Губы его расплылись в ухмылке, а почти облысевшую голову венчала широкая синяя шляпа в матросском стиле.
- Ого-го! Баскет, нельзя ж так пугать беднягу Самсона! - проворчал Билли свирепо, однако умеряя голос, чтобы не привлечь внимания посторонних.
- Экая сумасбродность! - фыркнул мистер Пилчер.
Безобидный мистер Крабшо обиженно нахмурился. Что до мистера Хикса, едва он, к вящему своему облегчению, обнаружил, что перед ним всего лишь Баскет, а вовсе не шерифовы люди, радость его при виде друга многократно умножилась. Сперва обменявшись с ним рукопожатием, Хикс пригласил коротышку присесть за крепко сбитый стол. И беседа друзей вновь потекла своим чередом, а дым от торфяного огня ненавязчиво щекотал им ноздри.
По ходу разговора Баскет не сводил глаз с Хиксовой фальшивой бороды. Пока Самсон говорил, пышный "куст" оставался неподвижен, поскольку крепился на физиономии лишь в нескольких местах за ушами и грозил в любой момент отвалиться. Не раз и не два Баскет с трудом сдерживался, чтобы не расхохотаться: "маскировка" казалась ему столь прозрачной и неубедительной - как, впрочем, и Билли с мистером Пилчером, - что тот едва владел собой при виде подобной "бестолковщины". Ну, можно ли не опознать Самсона Хикса по черной одежде, дымчатым стеклам очков и этой злополучной бороде? Остальные двое джентльменов до сих пор от комментариев воздерживались. В конце концов слово взял Билли - самая волевая натура среди присутствующих.
- Самсон, - начал он.
- Да.
- А скажи-ка, чего ради ты нацепил эту фиглярскую бороду?
- Ты о чем?
- В чем состоит твоя цель? Что тобою движет?
- Что мною движет? Разве не очевидно?
Билли многозначительно оглянулся на Лью Пилчера, а тот покачал головой, сочувствуя горестной участи Самсона.
- Да уж, очевидно. Слишком очевидно! - воскликнул мистер Пилчер.
- Ага, - поддержал Баскет.
- Видишь ли, Самсон, она... в общем, не очень-то тебя красит, продолжал Билли, рассеянно массируя подбородок, усы над которым держались куда более надежно. - Если ты понимаешь, о чем я.
Дымчатые стекла очков сверкнули на каждого из собеседников по очереди. До сих пор мистеру Хиксу и в голову не приходило, что в его безупречной маскировке может обнаружиться изъян. При мысли о том, что он где-то промахнулся, что распознать подделку ничего не стоит, он задрожал всем телом.
- Что вы такое несете? - Хикс встревоженно оглядел зал, но, похоже, до сих пор никто на него и внимания не обратил. Подавшись вперед, он доверительно зашептал: - Она не перекосилась, нет?
Невзирая на серьезность ситуации, сотоварищи мистера Хикса так и покатились со смеху.
- Покосилась, надо же! - восклицал Билли.
- Он хочет знать, не съехала ли его кучерявая бородушка на сторону! заливался мистер Пилчер, хлопая себя по бедру. - Экая смехотворщина!
- Ага! - внес свою лепту Баскет.
Однако смех их тут же умолк, едва мимо столика, по пути во двор, прошли двое джентльменов с каменными лицами, одетые по-городскому. На шерифовых людей они не походили, тем не менее суровая сдержанность незнакомцев произвела свой эффект на мистера Хикса и его друзей.
- Самсон, - заговорил Билли, - если ты намерен и впредь носить эту штуковину, и при этом никак иначе внешность не изменишь, тебе придется пересмотреть свои планы на предмет "Утки". Попомни мои слова: Бейлльол такого не потерпит. Лучше бы тебе и этой твоей кляче с белым чулком на ноге убраться из города подобру-поздорову. Уж заруби себе на носу.
Мистер Хикс, с запозданием осознав, что любой прохожий может узнать его в любой момент, надел шляпу и сгорбился в кресле в надежде, что эти манипуляции сделают его чуть менее приметным.
- Спасибо, что подсказал, Уильям; оченно ты заботливый, - проговорил он, барабаня пальцами по коленям.
Остальные в замешательстве молчали, не зная, что тут можно сказать: ибо шляпа была Самсонова, та самая, мягкая и черная, хорошо известная всем и каждому, и не то чтобы защищала владельца от опознавания.
- Славная стоит погодка, - проворчал Билли, в отчаянии прибегая к иронии.
- Еще какая славная-то, - кивнул мистер Пилчер.
- Ага, - поддакнул Баскет.
- Пожалуй, за всю неделю такого славного денька не выдавалось.
- Правда ваша, - отозвался Билли.
- Вот уж точно подмечено.
- Отменная погодка - люблю такую.
- Ага, - молвил Баскет.
- Два кармана! - воскликнул мистер Пилчер, указывая на спешащего прохожего за окном.
- Что такое? - опешил Билли.
- Два кармана, - повторил мистер Пилчер медленно и с нажимом, на случай, если суроволицый Билли не способен понять самых простых слов.
- Ого-го! По-твоему, я спятил, что ли? - парировал сей джентльмен, воинственно выдвигая челюсть и глядя на мистера Пилчера весьма свирепо. Что еще за пари такое? В этакий холод всякий сойдет за "два кармана"!
- Ага, - кивнул Баскет.
- В этакий холод всякий сойдет за "три кармана", будь такое возможно. Господи милосердный, Лью Пилчер...
- Джентльмены, джентльмены, сдержитесь, - промолвил мистер Хикс. Однако договорить не успел: у стола возник официант. Джентльмены заказали горячего джина с водой - успокоению Самсона мало содействовал тот факт, что официант назвал его по имени, - и молча стали ждать, пока напиток доставят. А как только на сцене событий появились кружки и дымящаяся чаша, какое-то время джентльмены проверяли качество напитка, а затем взялись за него всерьез. И беседа потекла своим чередом.
- А что... о летающем дьяволе... ни слуху ни духу? - полюбопытствовал Самсон, понижая голос до многозначительного шепота. В сравнении с этим чудищем скряга и жирный поверенный меркли и отступали на задний план.
- Ни слуху ни духу, - подтвердил Билли.
- И гнусного смеха не слыхать?
- Не слыхать.
- Ты уверен, Уильям?
- Чертовски уверен!
- Ага. Ну что ж, оченно даже славно. Ибо позвольте мне сказать вам, джентльмены, позвольте вам заметить, этот смех звенел у меня в ушах еще много, много дней. Диво ли, что скотина перепугалась? Что им оставалось делать, кроме как улепетывать со всех ног? Этот синий прохвост порхает туда-сюда, змея огнем плюется - от такого зрелища любой христианской душе не по себе станет! И несправедливо это - нынешняя ситуация, я имею в виду. Вот нисколечко! Да-да! В том, что стадо разбежалось, никто из живущих неповинен!
- Никто из тех, кого я знаю, - согласился Билли.
- Чем тут можно было помочь, я вас спрашиваю?
- Да ничем, черт подери.
- Ничем, никак, не судьба, - подтвердил мистер Пилчер, задумчиво ероша бакенбарды. - Неминуемая бедственность, вот что это такое.
- Ордер на арест!.. Впрочем, я не удивлен, - проворчал Самсон. Глаза его, невидимые за дымчатыми стеклами очков, обратились куда-то вдаль. - Не удивлен, нет. Нет-нет, старина Хикс ни чуточки не удивлен тем, что долговязый гнусный прохвост решился на подобные меры. Мировые судьи! Люди шерифа! В тюрягу их всех, говорю вам, всех до единого!
И мистер Хикс встревоженно оглянулся по сторонам, надеясь, что его несдержанные речи не достигли слуха кого-нибудь из служителей закона.
- И о скотине ни слуху ни духу, - проговорил Билли, немало удрученный этой мыслью: ведь он успел всей душой привязаться к лохматым гигантам. Как бы то ни было, никаких известий о том, что стадо мастодонтов, дескать, вошло в город, пока не поступало.
- Ну, это само по себе новости, - произнес мистер Пилчер. Прикрыв глаза, клюя носом, он все курил и курил.
- Ага, - произнес Баскет.
- А как насчет общей картины, джентльмены? - полюбопытствовал мистер Хикс. Чугунный Билли и мистер Пилчер возвратились в Солтхед вскоре после катастрофы на старой дороге через вырубки, чтобы, так сказать, подготовить почву и навести мосты. Незамеченным миновал мистер Хикс городские ворота, явился к назначенному месту встречи, и теперь ему не терпелось узнать подробнее: бдительны ли горожане, достаточной ли силой обладает ордер на арест и велика ли вероятность соглядатаев. Ибо, как выяснилось, переодевание его оказалось не то чтобы успешным и оградить беднягу от опасностей никак не могло.
- Oro-го! Плохи дела! Из-за бурана все словно вымерло; по крайней мере так говорят, - ответствовал Билли. - До сих пор к приезжающим бдительно приглядывались: уж такой приказ разослали олдермены по приходам. Но за последнюю неделю оно вроде как прояснилось, особенно с тех пор как на льду открылась зимняя ярмарка. На такие штуки народ отвлекается, знаешь ли; мысли, что называется, не тем заняты.
- Не тем, - эхом подхватил мистер Пилчер.
- Ага, вот это оченно даже славно, - пробормотал Самсон, обращаясь скорее к себе самому, нежели к друзьям. - Есть на что полюбоваться, есть о чем задуматься; так что на подглядывания и доносы времени меньше останется. А как там Бейлльол? Он меня приютит?
- Я с ним не виделся, - пробурчал Билли, на всякий случай откашливаясь и прикрывая рукой рот.
Это сообщение застало мистера Хикса врасплох.
- Он не знает, что я здесь? - переспросил Самсон. Разумеется, он предполагал, что временно укроется в "Утке" с ведома любезного хозяина, о чем будет договорено заранее, еще до встречи, а если, скажем, владелец трактира ответит отказом, то либо Билли, либо мистер Пилчер предостерегут беглеца. А теперь кто знает, как отреагирует вспыльчивый мистер Жерве Бейлльол, обнаружив в своем заведении человека, находящегося "в бегах"?
- Не знает, - кивнул Билли, нарушая неловкое молчание.
В первое мгновение мистер Хикс был слишком потрясен, чтобы ответить. Он поглядел на мистера Пилчера, что невозмутимо покуривал трубочку, на Баскета, хихикающего в кружку, и, наконец, на своего сподвижника Билли, отводящего глаза, - и впервые осознал, что и впрямь остался один. Друзья предали его в час нужды. Кто, как не он - главный исполнитель, и следовательно, целиком и полностью несет ответственность за потерю стада и за срыв поставки в Вороний-Край. Именно на его арест выписал ордер мировой судья! Да, ответствен за происшедшее он, и только он; и все-таки о какой ответственности может идти речь? Разве разразившаяся катастрофа не на совести этого хохочущего дьявола, этого крылатого чудища?
- Бейлльол возражать не будет, - заверил друга Билл. - Он, конечно, рехнулся, да только сердце у него на месте. Стоит объяснить ему все как есть - и он согласится, как миленький.
- Ага, - пробормотал Самсон, не вполне утешившись. - Но почему другу Бейлльолу не объяснили все как есть загодя?
Тут в баре произошли события, помешавшие мистеру Хиксу продолжать дознание. Он насторожился и принюхался.
- Чуете? - спросил Самсон озадаченно. - Джентльмены, по моим наблюдениям, здесь как-то чрезмерно дымно...
- Да это из камина. Слишком много торфу наложили, - отозвался Билли.
- Ага, - подтвердил Баскет, морща нос.
Вонь от горящего торфа и впрямь усилилась, да так, что джентльмены уже прикидывали, не перебраться ли им от крепко сбитого стола куда подальше. В голове у Самсона Хикса возникло недоброе подозрение, но не успел он облечь свою мысль в слова, как хор перепуганных воплей тут же ее и подтвердил. В зале "Утки" воцарились смятение и тревога; послышался грохот отодвигаемых стульев и топот обутых в сапоги ног. Мистер Хикс и его сподвижники поискали глазами причину беспокойства - и обнаружили, что из кухни клубами валит дым. Оттуда же раздавались и голоса:
- Помогите! Помогите!
- На помощь!
- Пожар! Горим!
Со всех сторон сбегались обезумевшие люди - из кофейни, из отдельных номеров, с балкона, из-под лестницы, с верхней площадки лестницы - и устремлялись к ближайшему доступному выходу. Те, что еще сохранили ясную голову, кричали, что надо вызвать мистера Мэйнворинга и пожарную команду.
Из кухни вырвалась стена огня. В зал выбежали двое джентльменов в полотняной одежде - по всей видимости, повара, - а за ними по пятам мчался нескладный верзила, незабываемый мистер Бейлльол, размахивая волосатыми руками и оглашая воздух трехэтажными проклятиями. Пара в полотняной одежде бросилась во двор; трактирщик остановился посреди зала и потряс им вслед кулаками. Его черные глаза едва не вылезали из орбит; на шее пульсировали набухшие вены. На лице блестели капли пота, точно растаявшее масло в свете очага.
- А НУ, ИДИТЕ СЮДА, ВЫ, ПОВАРА, И ПОТУШИТЕ ОГОНЬ! - вопил он. - ТРУСЫ! ПОДЖИГАТЕЛИ! ЭТО Ж ЧИСТОЙ ВОДЫ УБИЙСТВО! ИЗМЕНА! ПРЕДАТЕЛЬСТВО! ГОСПОДОМ КЛЯНУСЬ, ПОВАРА, ВЫ МЕНЯ В МОГИЛУ ВГОНИТЕ!
- Жерве, ты бы лучше тоже слинял, - посоветовал Билли, присоединяясь вместе с товарищами ко всеобщему исходу. Чугунному Билли стоило только глянуть, чтобы безошибочно распознать катастрофу, - и на нее-то он сейчас и глядел.
- У вас что, воды нет? - восклицал перепуганный завсегдатай, бросаясь к двери. - И ведер, что ли, не найдется? И что же это за забегаловка такая, где ни воды, ни ведер?
- ВОДЫ ЗАХОТЕЛОСЬ? ВЕДРА, ГОВОРИШЬ? А КАК ТЫ ДУМАЕШЬ, ОТКУДА ТРЕКЛЯТАЯ ВОДИЦА БЕРЕТСЯ? ГДЕ ВОДА, ПО-ТВОЕМУ? ДА НА ДНЕ ЧЕРТОВА КОЛОДЦА! - парировал мистер Бейлльол, пепеля дерзкого взглядом.
- Пошел ты! - раздраженно рявкнул завсегдатай.
- Здесь уже ничем не поможешь, - проговорил Билли. И отчаянно затряс головой, поперхнувшись дымом. - Выбирайся наружу, Жерве, безмозглый ты дурень! Дом вот-вот рухнет!
- ВОТ И ПУСТЬ ЕГО, ВОТ И СЛАВНО! ТАК ТРЕКЛЯТЫМ ТРУСАМ И НАДО! ВЫ, ПОВАРА, ЧЕРТ ВАС РАЗДЕРИ! ВЫ, НЕБЛАГОДАРНЫЕ МЕРЗАВЦЫ! А НУ ВЕРНИТЕСЬ И ЗАТУШИТЕ ОГОНЬ! ПОДЖОГ! ПОДЖОГ! МЕНЯ БЕЗ НОЖА РЕЖУТ, И ГДЕ ЖЕ - В СОБСТВЕННОМ ЗАВЕДЕНИИ, КЛЯНУСЬ ГОСПОДОМ! УБИЙЦЫ!.. ВЯХИРЬ! ВЯХИРЬ! ТЫ ЕЩЕ ЗДЕСЬ?
- С вашего дозволения, сэр! - пискнул крохотный поваренок, проносясь мимо.
В следующее мгновение кухню сотряс мощный взрыв. Здание затрещало, содрогнулось, кухонную дверь сорвало с петель; в общую залу, словно дыхание василиска, вырвались дым и огонь. Сила взрыва была столь велика, что даже могучего Жерве Бейлльола швырнуло на пол.
Мистер Хикс и его коллеги решили, что с них достаточно. Вместе помогли они оглушенному великану подняться на ноги, вывели его в ночь - ибо уже стемнело - и отвели на безопасное расстояние, через дорогу, где собралась целая толпа зевак.
Поначалу огонь бушевал лишь на первом этаже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23