Ему больше не было дела до Джаспера. Он стоял на вершине Холма. На смену ослепляющей ярости и ненависти пришла непоколебимая уверенность в себе. Никогда раньше не чувствовал он себя таким сильным. Сила переполняла его, он с трудом удерживал ее в узде. Ему представилось, что Джаспер — просто покорный слуга судьбы, приведший его сюда в этот час. Он ощущал, как корни Холма под ним идут все глубже и глубже, а над головой сияют холодным светом далекие звезды. Все, что существует между верхом и низом, должно подчиняться ему, служить ему. Он стоял в сердце мира.— Не бойтесь, — сказал он с улыбкой, — я вызову призрак женщины, а вам не пристало бояться женщин. Я вызову Эльфарран, прекрасную леди из «Героев Энлада».— Но она умерла тысячу лет назад, и кости ее покоятся на дне моря и, может быть, она вообще только миф.— Годы и расстояния ничего не значат для мертвых… и разве баллады врут? — ответил Гед с той же самой тихой насмешкой и добавил: — Следите за воздухом между моими руками.Он отвернулся, медленно вытянул руки в приветственном жесте и начал говорить.С тех пор, как два года назад Гед прочитал руны заклинания Вызова в книге Огиона, он больше не видел их. И этой ночью знакомая страница как будто снова открылась перед ним. Но сейчас он понял, что там написано, и как можно соткать нужное заклинание голосом и движением рук и тела.Все молча следили за ним — великое заклинание начинало действовать. Гед говорил тихо, произнося внезапно изменившимся голосом незнакомые певучие слова. Наконец он замолк. Внезапно поднялся ветер и зашелестела трава. Гед опустился на колени, громко что-то выкрикнул и упал вперед, словно пытаясь обнять всю землю своими распростертыми руками. Вот он снова поднялся, держа в своих напрягшихся руках что-то черное и очень, очень тяжелое. Горячий ветер застонал в темноте. Если звезды и светили, никто не видел их.Когда последние слова заклинания хрипло сорвались с губ Геда, он ясно и громко произнес:— Эльфарран!Потом еще раз:— Эльфарран!И в третий раз:— Эльфарран!Бесформенный клубок тьмы между его руками раскололся. Овал бледного света поднялся с земли, коснулся их, и в нем на мгновение мелькнул человеческий образ — высокая женщина, оглядывающаяся через плечо. Лицо ее было прекрасно, но полно горечи и страха.Все это длилось лишь мгновение. Бледный овал между рук Геда вдруг начал светлеть. Он стал выше и шире и превратился в то, что казалось разрывом пространства. Оттуда полился ослепительный свет, и сквозь этот пролом выбралось что-то, напоминающее сгусток черной тени, быстрое и ужасное. Внезапно это Нечто вцепилось Геду в лицо.Пошатнувшись от удара, Гед громко крикнул. Маленький отак, сидящий на плече Ветча, немая зверюшка, пронзительно заверещал и бросился на обидчика.Корчась в агонии, Гед упал, а яркая трещина в темноте продолжала расширяться. Зрителей словно ветром сдуло, а Джаспер нагнулся, защищая глаза от ослепительного света. Один только Ветч бросился к своему другу, и только он один смог разглядеть сгусток тьмы, который вцепился в Геда, терзал его плоть. Это было похоже на небольшого черного зверя, размером примерно с рысь и, казалось, что оно распухает и растет на глазах… У него не было головы и лица, только четыре когтистых лапы, впившихся в жертву. Всхлипывая от страха, Ветч протянул руку, чтобы оторвать хищника от Геда. Но, не успев коснуться его, Ветч застыл, словно потеряв способность двигаться.Внезапно невыносимое сияние померкло, и разверстые врата мира медленно закрылись. Рядом послышался чей-то голос, тихий, словно шепот листвы или журчание фонтана.Звезды снова засияли на небе и траву на склоне Холма залил свет только что взошедшей луны. Ночь словно выздоровела после тяжелой болезни. Равновесие света и тьмы восстановилось вновь. Тень-хищник исчезла. Гед лежал, распростершись на земле, широко раскинув руки. Его лицо потемнело от крови, рубашка была запятнана черным. Маленький отак, дрожа, прижался к его плечу. Над ним стоял старик, облаченный в отливающий серебром в лунном свете плащ — Великий Маг Неммерле.Серебристый наконечник его посоха коснулся сначала груди Геда, потом его губ, и Неммерле что-то прошептал. Гед вздрогнул и глубоко вздохнул. Старый маг поднял свой посох, затем поставил его на землю, сложил на рукояти руки и опустил на них голову. У него не осталось сил стоять прямо.Ветч обнаружил, что к нему вернулась способность двигаться. Оглянувшись, он увидел Мастеров Вызова и Превращения. Несомненно, они почувствовали действие могучих заклинаний, и знали, как в случае необходимости быстро оказаться там, где они нужны. Но все-таки Великий Маг опередил их… Кто-то устремился за помощью, некоторые ушли с Великим Магом, а оставшиеся — и Ветч в их числе — перенесли Геда в комнату Мастера Целителя.Всю ночь Мастер Вызова нес стражу на Холме, но ничего не произошло там, где была разорвана ткань Вселенной. Никакая тень не кралась в лунном свете, пытаясь вернуться в свое собственное царство. Она смогла ускользнуть и от Неммерле, и от могущественных чар, окружающих и защищавших Рокк, и рыскала теперь по Архипелагу. Где-то там она и притаилась. Если бы Гед умер этой ночью, тень могла бы попытаться найти открытую дверь и последовать за ним в страну мертвых или уйти туда, откуда появилась. Поэтому и остался на Холме Мастер Вызова. Но Гед выжил.Его уложили на кровать, и Мастер Целитель промыл раны на его лице, шее и плечах. Раны были рваными, глубокими и очень нехорошими на вид. Черная кровь в них не свертывалась, она продолжала сочиться, несмотря на заклинания и завернутые в паутину листья перриота, положенные на них. Гед, ослепший и потерявший дар речи, лежал, сжигаемый лихорадкой, и никакая магия не помогала ему.Не так далеко от того места, где пребывал Гед, посреди открытого внутреннего дворика с фонтаном, лежал так же неподвижно Великий Маг. В отличии от Геда он был холоден, очень холоден, только глаза еще жили, наблюдая за освещенными лунным светом струями воды и листьями деревьев. Сидевшие рядом с ним не произносили заклинаний и не пытались лечить его. Иногда они негромко переговаривались между собой, после чего вновь смотрели на своего господина. Он лежал неподвижно. Его ястребиный нос, высокий лоб и седые волосы, залитые лунным светом, были цвета слоновой кости. Неммерле истратил всю свою силу на то, чтобы остановить действие заклинания и прогнать Тень от Геда, а вместе с силой из его тела ушла и жизнь. Он умирал. Но смерть Великого Мага, еще при жизни не раз ступавшего по крутым иссушенным тропам царства мертвых, не похожа на смерть обычного человека — он уходит уверенно, хорошо зная дорогу.Ворон с Осскилла, живший у Неммерле тридцать лет, куда-то исчез, никто не видел его.— Он улетел немного раньше, — сказал Мастер Образов, и маги продолжали бдение.Пришло теплое, солнечное утро. Большой Дом и улицы Твилла погрузились в молчание, и длилось оно до полудня, когда с Башни Мастера Сказителя хрипло зазвонили колокола…На следующий день девять Мастеров Рокка собрались под сенью таинственных деревьев в Вечной Роще. Но даже там они возвели еще девять непроницаемых стен, чтобы никто — ни человек, ни дух — не смогли повлиять на выбор нового Великого Мага из величайших волшебников Архипелага. Избран был Ганчер с острова Уэй. Туда сразу же был снаряжен корабль. Мастер Ветров взошел на его борт, магический ветер наполнил его паруса и унес в море.Гед ничего не знал об этом. Четыре долгих недели он пролежал без сознания, и лишь иногда рычал и стонал, как зверь. Но мало-помалу упорство и заботы Мастера Целителя делали свое дело — раны начали затягиваться, и горячка спала. Он стал немного слышать, но по-прежнему не говорил ни слова. Наконец, в ясный осенний день, Мастер впервые открыл ставни в комнате Геда. С той самой ночи на Холме он все время лежал в полутьме. Увидев свет, Гед закрыл израненное лицо руками и заплакал.Пришла зима, и Гед заговорил, сильно запинаясь при этом. Мастер Целитель не выпускал его из дома, надеясь постепенно вернуть силу его телу и разуму. Только ранней весной позволил он Геду покинуть свою комнату, чтобы принести клятву верности Великому Магу Ганчеру. Когда Ганчер появился на Рокке, Гед не смог исполнить этот долг вместе с остальными студентами.Во время болезни никому из прежних приятелей не позволяли навещать Геда и теперь многие в недоумении спрашивали, когда он проходил мимо:— Кто это такой?Раньше Гед был легким, гибким и сильным юношей. Теперь же он шел, хромая и не поднимая головы, чтобы никто не видел жутких шрамов на левой стороне лица. Избегая встреч, с теми, кто его знал, Гед сразу направился во двор Фонтана, и там, где он впервые встретил Неммерле, его уже ждал Ганчер.Как и прежний Великий Маг он был закутан в белый плащ, но как и у большинства уроженцев Восточного Предела, кожа его была черна. И черен был его взгляд из-под косматых бровей.Гед опустился на колени и поклялся в верности и покорности. Ганчер ответил не сразу.— Мне известно, что ты сделал, но я не знаю, кто ты такой. Я не могу принять твою клятву.Гед встал и, чтобы не упасть, вынужден был ухватиться за ствол молодого деревца.— Мой господин, должен ли я покинуть остров?— Ты хочешь этого?— Нет.— А чего ты хочешь?— О-остаться. Учиться. Чтобы исправить… зло.— Сам Неммерле не смог сделать этого… Правда, я все равно не разрешил бы тебе уйти. Тебя защищает сила Мастеров и сам остров. Если ты покинешь его сейчас, создание, выпущенное тобой в мир солнца, найдет тебя и подчинит своей воле. Ты перестанешь быть человеком, превратишься в геббета, марионетку, исполняющую волю злобной тени. Ты останешься здесь до тех пор, пока не накопишь достаточно мудрости и силы, чтобы защитить себя, если когда-нибудь это время наступит. Тень ждет тебя, я уверен в этом. Видел ли ты ее с тех пор?— Только в снах, господин. — Помолчав, Гед с болью и стыдом в голосе продолжил: — Лорд Ганчер, я не знаю, что это такое бросилось на меня…— Я тоже не знаю. У него нет Имени. В тебе дремлет великая сила, а посмотри, как ты распорядился ей! Стал вить заклинания, которые не мог контролировать, не зная при этом, как оно повлияет на баланс света и тьмы, жизни и смерти, добра и зла. Ты сделал это, движимый высокомерием и ненавистью. Стоит ли удивляться тому, что произошло? Ты вызвал призрак умершей, но вместе с ним пришла одна из Сил, враждебных всему живому. Незванная, она пришла оттуда, где не существует Имен. Сама по себе зло, она будет творить зло твоими руками. Та сила, при помощи которой ты вызвал Тень, дает ей власть над тобой. Вы связаны навеки. Она — тень твоего невежества, твоего высокомерия — тень, которую отбрасываешь ты сам. Есть ли имя у тени?Гед был потрясен. Он пробормотал:— Лучше бы мне умереть…— Кто ты такой, чтобы судить об этом? Неммерле отдал свою жизнь за тебя. На острове ты в безопасности, живи здесь и учись. Говорят, ты очень умен. Делай свою работу и делай ее хорошо. Это все, что тебе осталось.Так закончил Великий Маг свою речь и мгновенно, как это принято среди магов, исчез. В солнечном свете искрился фонтан. Прислушиваясь к его голосу, Гед вспомнил Неммерле. Когда-то, давным-давно, в этом самом дворике Гед почувствовал, что он — слово, произнесенное солнцем. Теперь настал черед тьмы…Покинув двор Фонтана, Гед направился в Южную Башню, где была его комната, которую оставили за ним. Там он посидел немного в одиночестве. Когда прозвучал гонг на ужин, он спустился в Зал Очага, но во время еды ни разу не поднял головы от тарелки и ни с кем не заговорил, даже со старыми знакомыми. Так продолжалось несколько дней, и его оставили в покое. Этого Геду и хотелось. Он боялся, сам того не желая, сказать или сделать что-нибудь дурное, злое.Ветча и Джаспера нигде не было видно, и Гед не стал расспрашивать про них. Ребята, с которыми он вместе учился и у которых был вожаком, обогнали его, так что весну и лето Гед провел со студентами моложе себя. Он ничем не выделялся среди них слова и жесты любого заклинания получались у него также медленно и неуклюже.Осенью ему опять пришлось отправиться в Башню Уединения, к Мастеру Слова. Гед воспринял эту весть с удовольствием — тишина и кропотливая работа манила его. Там не нужны будут заклинания, и никто не потребует от него показать свою силу.В последний вечер в Большом Доме к нему явился посетитель. Он был одет в дорожный плащ и в руке держал окованный железом дубовый посох, при виде которого Гед почтительно встал.— Сокол…Услышав знакомый голос, Гед поднял глаза — перед ним стоял Ветч, все такой же крепкий и широкоплечий. Темное лицо его стало жестче, но улыбка осталась прежней. На плече у него сидел маленький зверек с большими горящими глазами и коротким мехом.— Пока ты болел, он жил со мной, и теперь мне не хочется расставаться с ним. А еще больше мне не хочется расставаться с тобой, Сокол… Но я возвращаюсь домой. Эй, Хог, иди к своему хозяину!Ветч погладил отака и опустил его на пол. Тот уселся на соломенный матрац Геда и принялся вылизывать шерстку коричневым, похожим на засохший листик, язычком. Ветч рассмеялся, но Гед даже не улыбнулся. Пряча лицо, он нагнулся к отаку и стал гладить его.— Я думал, ты уже не придешь, — сказал Гед.Он ни в чем не хотел винить Ветча, но тот ответил:— Я не мог придти раньше, Мастер Целитель не пускал меня. Зимой же меня заперли в Роще, я зарабатывал там свой посох. Слушай, когда ты тоже будешь свободен, плыви в Восточный Предел. Я буду ждать тебя. Там полно маленьких приятных городков, которым нужен волшебник.— Свободен… — прошептал Гед и поморщился, пытаясь улыбнуться.Ветч, не отрываясь, смотрел на Геда, и во взгляде его любви было не меньше, чем раньше, но, возможно, больше мудрости. Он мягко сказал:— Ты не останешься здесь на всю жизнь.— Я подумывал о том, чтобы остаться в Башне насовсем, став одним из тех, кто ищет среди книг и звезд потерянные Имена и… не делать больше никому зла, если творить добро — не в моих силах.— Может, я не ясновидец, — сказал Ветч, — но я вижу в твоем будущем не темные комнаты и пыльные фолианты, а дальние моря, огнедышащих драконов, башни прекрасных городов… То, что видит сокол с высоты своего полета!— А в прошлом, что ты видишь в моем прошлом? — спросил Гед и встал.Освещавший комнату огонек-обманка оказался между ними и отбрасывал тени на противоположные стены. Гед отвернулся и, запинаясь, спросил:— Расскажи мне, куда ты собираешься отправиться и чем будешь заниматься?— Я еду домой, повидать братьев и сестру, о которой я тебе рассказывал. Когда я уезжал, она была совсем еще крошкой, а скоро ей пора давать Имя как странно! Потом я найду себе работу на каком-нибудь маленьком островке… Мне очень хочется поговорить с тобой еще немного, но мой корабль скоро отплывает. Сокол, если ты когда-нибудь окажешься на Востоке, приходи ко мне. Окажешься в беде — позови меня. Мое Имя — Эстарриол.При этих словах Гед поднял свое израненное лицо и посмотрел прямо в глаза Ветчу.— Эстарриол, — сказал он, — меня зовут Гед.Они тихо простились друг с другом. Ветч повернулся и спустился вниз по каменной лестнице. Вскоре он покинул остров.Гед остался стоять с видом человека, который только что получил важную новость и пытается осознать ее значение. Ветч преподнес ему величайший подарок — свое Настоящее Имя.Никто не знает Настоящего Имени человека, кроме него самого и того, кто дал ему это Имя. Конечно, иногда он может открыть его брату, жене или другу, но и они никогда не должны пользоваться им, если их могут подслушать посторонние. В присутствии других они обязаны называть человека его обычным именем или прозвищем, как, например, Сокол, Ветч или Огион, что значит «еловая шишка». Если даже простые люди скрывают свое Имя от всех, кроме тех, кого любят и кому полностью доверяют, то что же тогда говорить о магах, которые подвергаются в тысячу раз большим опасностям! Знающий Имя человека держит его жизнь в своих руках. Ветч доказал Геду, который было совсем уже потерял веру в себя, что и у него есть друг.Гед уселся на постель и погасил огонек-обманку, оставивший после себя слабый запах болотного газа. Он погладил отака, который растянулся и уснул у него на коленях с таким видом, словно никогда в жизни не спал в других местах. Большой Дом затих. Геду вдруг вспомнилось, что завтра — годовщина его собственного Посвящения — дня, когда Огион дал ему Имя. Прошло четыре года с тех пор. В памяти возник холод горного источника, который он пересек обнаженный и безымянный; сверкающие заводи реки Ар, где он так любил купаться, деревушка Тен Алдерс на склонах великой Горы; утренние тени на пыльной деревенской улице; темная, полная таинственных ароматов хижина колдуньи; огонь, гудящий в горне отцовой кузни холодным зимним днем. Казалось, он давно забыл детство, но в ночь семнадцатилетия оно вернулось к нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18