Тут Юрген учтиво поклонился своим умершим возлюбленным и, покинув их, пошел прямо по тянувшейся дальше пещере.
Но теперь свет находился позади него, и тень Юргена, когда он подошел к крутому повороту, внезапно замаячила перед ним на стене пещеры. Эта тень была четкой и безупречной.
Юрген пристально ее рассмотрел. Он повернулся в одну сторону, потом в другую; оглянулся назад, поднял руку, на пробу помотал головой; потом откинул голову, задрав подбородок и скосив глаза, чтобы увидеть тень от профиля. Все проделываемое Юргеном тень повторяла, что было вполне естественно. Странным же являлось то, что в ней ничто не напоминало тень, которой следовало сопутствовать мужчине, и от такого открытия глубоко под землей, в одиночестве становилось неуютно.
– Я не совсем похож на нее, – сказал Юрген. – По правде говоря, я вообще на нее не похож. Это кажется ненормальным. Совершеннейшая нелепица. Но, – и тут он пожал плечами, – чего можно ожидать от меня в данном случае? В самом деле, чего? Лучше я отнесусь к инциденту с величавым презрением и продолжу исследование пещеры.


Глава IX
Общепринятое спасение Гиневры

Дальше история рассказывает, что пещера сузилась и вновь резко изогнулась, а Юрген прошел, словно по коридору, в совершенно другие подземные покои. Однако они тоже являлись весьма неуютным местом.
Здесь со сводчатого потолка склепа свисал котел, а под ним плясали красные языки пламени. Они освещали злодейского вида старика в доспехах, опоясанного мечом и в царском венце. Он с ничего не видящими выпученными глазами неподвижно восседал на троне. За его спиной Юрген заметил множество сидевших рядами воинов, и все они уставились на Юргена широко открытыми, невидящими глазами. Красное пламя отражалось в их глазах, и наблюдать за этим было не совсем приятно.
Юрген в нерешительности ждал. Ничего не происходило. Тут Юрген увидел, что у ног этого непривлекательного монарха стоят три сундука. У двух из них крышки сорваны, и они наполнены серебряными монетами. На среднем сундуке, непосредственно перед королем, сидела женщина. Ее голова покоилась на коленях у пучеглазого, ссохшегося и неподвижного разбойника.
«А это молодая женщина. Явно! Заметьте блеск густых вьющихся волос, роскошный изгиб шеи! О, очевидно, за лакомый кусочек стоит сразиться, несмотря на довольно скромные шансы!»
Таков был ход мыслей Юргена. Смелый, словно дракон, он шагнул вперед и поднял девичью голову. Глаза девушки были закрыты. Но даже так она казалась самым прекрасным созданием, какое только мог вообразить Юрген.

«Она не дышит. Однако, если мне не изменяет сознание, у меня в руках, несомненно, живая женщина. Ясное дело, это сон, вызванный некромантией. Я не зря прочитал так много сказок. В пробуждении любой заколдованной принцессы наблюдаются общие моменты. А Лизы – где же она может быть, бедняжка! – нигде поблизости нет, поскольку я не слышу, чтобы кто-то говорил. Поэтому я могу считать себя свободным и совершить традиционный поступок. В самом деле, это единственный честный поступок, который можно совершить, и этого требует справедливость».
И тут Юрген поцеловал девушку. Ее губы раздвинулись и смягчились, они были полны далеко не неприятного, покорного рвения. Ее глаза, огромные, если смотреть на них с близкого расстояния, томно раскрылись и поглядели на него безо всякого удивления. А потом веки наполовину опустились, как и следовало, по воспоминаниям Юргена, поступать векам женщины, когда ее целуют надлежащим образом. Она прильнула к нему и слегка задрожала, но не от холода. Юрген отлично помнил этот восторженный трепет женского тела. Короче, все происходило точно так, как и должно происходить. Юрген прервал поцелуй, который, как вы можете догадаться, оказался довольно продолжительным.
Его сердце колотилось, словно решило вырваться из тела, и он ощутил, как кровь прилила к кончикам пальцев. Он удивлялся, что это нашло на него, слишком пожилого для подобных чувств.
Но, поистине, это была самая прелестная девушка, какую Юрген только мог вообразить. Она была прекрасна внешне: с сияющими серыми глазами и маленьким улыбающимся ротиком. Ни один мужчина не мог похвастаться тем, что видел более прекрасную особу. А она снисходительно рассматривала Юргена, ее щеки озарялись красноватым мерцанием над головой, и за нею очень мило было наблюдать. На ней было платье из шелка цвета пламени, а на шее ожерелье из червонного золота. Когда она заговорила, ее голос зазвучал, словно музыка.
– Я знала, что вы придете, – радостно произнесла девушка.
– Я очень доволен, что пришел, – заметил Юрген.
– Но времени мало.
– Время дает нам восхитительный шанс, моя дорогая принцесса…
– О, мессир, но разве вы не осознаете, что привнесли жизнь в это жуткое место? Вы дали мне эту жизнь самым непосредственным и быстрым способом, но жизнь очень заразна. Инфекция уже начала распространяться.
И Юрген по жесту девушки взглянул на старого короля. Ссохшийся головорез оставался неподвижен, но из ноздрей медленно исходили расширяющиеся струи пара, словно он дышал в некоем прохладном месте. Это казалось странным, поскольку в пещере было не холодно.
– И все остальные тоже пыхтят и выпускают пар, – говорит Юрген. – Честно говоря, по-моему, это очаровательное местечко нужно покинуть.
Но сначала он отстегнул пояс короля вместе с мечом и сам опоясался мечом, кинжалом и всем прочим.
– Теперь у меня оружие, достойное моей прекрасной рубахи, – говорит Юрген.
Затем девушка показала ему своеобразный проход, и они поднялись по сорока девяти ступеням, вырубленным в камне, и так вышли на белый свет. На верху лестницы находилась железная, опускная дверь, и эту дверь по указанию девушки Юрген открыл. Снаружи дверь не запиралась.
– Но Фрагнара не остановят замки и засовы, – сказала девушка. – Вместо этого мы должны немедленно отметить дверь крестом, так как этот символ Фрагнар преодолеть не может.
Рука Юргена инстинктивно поднялась к горлу. Тут он пожал плечами.
– Моя дорогая юная дама, я больше не ношу креста. Я должен сразиться с Фрагнаром другим оружием.
– Будет достаточно двух палочек, сложенных крест-накрест…
Юрген почтительно указал, что нет ничего легче, чем поднять дверь и этим сбросить с нее палочки.
– Они разлетятся в стороны даже без чьего-либо прикосновения, и что тогда станет с нашим символом?
– Как быстро вы обо всем догадываетесь! – в восхищении сказала девушка. – Тогда вот лоскут от моего рукава. Мы свяжем прутики.
Юрген так и сделал, водрузив на дверь нечто похожее на крест.
– Все же, когда кто-нибудь поднимет дверь, все, что лежит на ней, скатится. Не принижая силу ваших чар, не могу не заметить, что в этом случае дело необычайно усложнится. Не полагаясь на силы волшебства, я бы от всей души поверил только в прочный замок.
И девушка оторвала еще один лоскут от подола платья, а потом еще один от правого рукава, и ими они привязали крест к двери так, что прутики нельзя было сдвинуть. Они вскочили на прекрасного скакуна, чья уздечка отмечена диадемой, – девушка – по-женски, свесив ноги с одного боку, – и повернули на запад, поскольку, по словам девушки, так было лучше всего.
Она рассказала Юргену, что она – Гиневра, дочь Гогирвана, короля Глатиона и Красных Островов. А Юрген сказал, что он – герцог Логрейский, поскольку чувствовал, что ростовщику не пристало спасать принцесс; и он также поклялся, что вернет ее в целости и сохранности отцу, какие бы попытки ни предпринял Фрагнар. А пока они ехали вместе прекрасным майским утром, госпожа Гиневра поведала Юргену всю историю своего бесчестного похищения и заточения королем Фрагнаром.
Она считала, что король троллей не мог им помешать.
– Теперь у вас есть его заколдованный меч Калибур – единственное оружие, которым можно убить Фрагнара. Кроме того, он не сможет пройти мимо креста. Он узрит его и затрепещет.
– Моя дорогая принцесса, ему нужно лишь толкнуть снизу дверь, и креста, привязанного к ней, тут же не окажется на его пути. Не сумев воспользоваться таким приемом, он может выйти из пещеры через другое отверстие, в которое вошел я. Если у этого Фрагнара есть хоть какой-то рассудок и достаточно упорства, он вскоре будет тут как тут.
– Даже при этом он не сможет причинить никакого вреда, если только мы не примем от него подарка.
Трудность заключается в том, что он появится в чужом облике.
– Что ж, тогда мы ни от кого не примем подарков.
– Более того, существует признак, по которому можно отличить Фрагнара: если отрицаешь то, что он говорит, он тотчас же признает, что ты прав. Это проклятие, наложенное на него Мирамоном Ллуагором, чтобы можно было обнаружить его и противостоять ему.
– По этой, совершенно не свойственной человеку черте, – говорит Юрген, – Фрагнара, наверное, очень легко узнать.


Глава X
Жалкие обличья Фрагнара

Затем история рассказывает, что, едва Юрген с принцессой приблизились к Тихону, к ним подъехал всадник в черных доспехах, а на щите у него был изображен красный змей с яблоком в зубах.
– Милостивый рыцарь, – глухо говорит всадник из-под опущенного забрала, – вы должны уступить эту даму мне.
– По-моему, – почтительно говорит Юрген, – вы ошибаетесь.
Тут они начали драться, и вскоре, поскольку Калибур – неодолимое оружие, а носящего ножны Калибура нельзя ранить, Юрген одержал победу. Он нанес неизвестному рыцарю такой сильнейший удар, что рыцарь упал без чувств.
– Вы думаете, – спрашивает Юрген, собираясь снять с соперника шлем, – что это Фрагнар?
– Распознать невозможно, – ответила госпожа Гиневра. – Если это король троллей, он бы предложил нам дары, а когда вы перечили ему, он должен был признать, что вы правы. Вместо этого он ничего не предлагал, а на возражения никак не ответил, что ничего не доказывает.
– Но молчание – общепринятый знак согласия. В любом случае, мы взглянем на него.
– Но это также ничего не докажет, поскольку Фрагнар выделывает свои проказы настолько замаскированный чарами, что неизменно напоминает кого-нибудь другого, но только не самого себя.
– Допускаю, что такие нечестивые привычки содержат элемент неопределенности, – говорит Юрген. – Все же редко можно ошибиться, приняв верное решение. Он, так или иначе, очень дурно воспитанный малый, вероятно, с гнусными намерениями. Да, главное – осторожность. Полагаясь на самих себя, мы примем верное решение.
Поэтому, не сняв шлема, он отрубил неизвестному рыцарю голову и так оставил его. Принцесса же вскочила на коня убитого противника.
– Несомненно, – говорит тут Юрген, – волшебный меч – прекрасная штука и, к тому же, весьма необходимое снаряжение для странствующего рыцаря моих лет.
– Но вы говорите так, словно вы старик, мессир де Логрей!
«Ну и ну, – думает Юрген, – эта принцесса не очень-то разборчива. Но что такое, в конце концов, сорок с хвостиком, когда мужчина хорошо сохранился? Эта необычайно разумная девушка немного напоминает мне Маркуэву, которую я любил в Артене. Кроме того, она смотрит на меня не так, как смотрят женщины на пожилого человека. Мне действительно нравится эта принцесса, я ее просто обожаю. Интересно, что она заявит, если я ей все расскажу?»
Но Юрген на сей раз не стал искушать судьбу, так как в этот момент им повстречался мальчик с завитыми волосами и нарумяненными щеками. Он жеманно семенил ножками, был одет в чудной черный наряд, усыпанный золотыми ромбами, и нес позолоченные вилы для навоза.

* * *

Тут Юрген и принцесса подъехали к серебряно-черному павильону, стоящему у дороги. У дверей павильона цвела яблоня, а на одной из ее веток висел черный охотничий рог, отделанный серебром. Здесь же ждала кого-то некая женщина. Перед ней располагалась шахматная доска с расставленными для игры фигурами из серебра и черного дерева, а по левую руку на столике сверкали серебряные кубки и бокалы. Женщина проворно поднялась и подошла к путникам.
– О мой дорогой Юрген, – говорит она, – как мило ты выглядишь в новой рубахе! Ни у кого никогда не было к нарядам лучшего вкуса – я всегда это говорила. Я так долго ждала тебя в этом павильоне, принадлежащем одному черному человеку, который, по-видимому, твой большой друг. Но этим утром, он, к несчастью, отправился в Крымские Тартары с какими-то проповедниками, и я знаю, как он будет сожалеть, что разминулся с тобой, мой милый. Но я забыла, что ты после своих путешествий, наверно, очень устал и хочешь пить, мой дорогой. Так что сделайте с твоей юной дамой по глотку, а потом мы расскажем друг другу о наших приключениях.
Женщина эта внешне походила на жену Юргена – госпожу Лизу. Юрген рассмотрел это обстоятельство с двух сторон.
– Вы определенно похожи на Лизу. Но я видел Лизу в таком дружелюбном настроении лишь много лет назад.
– Ты должен знать, – говорит она, по-прежнему улыбаясь, – что с тех пор, как мы расстались, я научилась ценить тебя.
– Возможно, это чудо сотворил демон, укравший тебя. Тем не менее ты встретила меня едущим верхом навстречу приключениям с молодой женщиной. И ты не набрасываешься на нас, даже не повышаешь голоса. Нет! Совершенно определенно, здесь имеет место диво дивное, на которое нет сил ни у какого демона.
– О, но я очень много думала, дорогой Юрген, о наших с тобой разногласиях в прошлом. И мне кажется, что ты почти всегда был прав.
Гиневра подтолкнула Юргена локтем.
– Вы заметили? Это, несомненно, Фрагнар в чужом обличье.
– Начинаю думать, что в любом случае это не Лиза. – Тут Юрген солидно откашлялся. – Лиза, если ты в самом деле Лиза, ты должна понять, что у нас с тобой все кончено. Незамысловатая истина заключается в том, что ты меня утомила. Ты так много говоришь, что вряд ли найдется женщина, чьи легкие сравнятся с твоими по объему. Но при этом ты не сказала ничего такого, чего бы я не слышал семьсот восемьдесят раз, если не больше.
– Ты совершенно прав, мой милый, – жалобно говорит госпожа Лиза. – Но я же никогда не притворялась, что так же умна, как ты.
– Если можно, избавь меня от своей лжи. И, кроме того, я влюблен в эту принцессу. Избавь меня и от встречных обвинений, потому что у тебя нет никакого права выражать недовольство. Если бы ты оставалась особой, которую я обещал, священнику любить, я бы продолжал души в тебе не чаять. Но отзывчивую и веселую девушку, думавшую, что все мои поступки – само совершенство, ты решила превратить в необычайно безобразную и вспыльчивую старуху. – И тут Юрген замолчал. – А? – спросил он. – Разве ты этого не сделала?
Госпожа Лиза печально ответила:
– Мой милый, ты совершенно прав со своей точки зрения. Однако я не могу не стареть.
– Но, Боже мой! – сказал Юрген. – Это же потрясающе неподобающее исполнение роли, как сразу же увидел бы любой женатый мужчина. Я не договаривался любить такую безобразную и вспыльчивую особу. Я отвергаю требования такой особы как явно несправедливые. Я отдаю свою бессмертную привязанность этой возвышенной и благородной принцессе Гиневре, являющейся самой прекрасной дамой, которую я когда-либо видел.
– Ты прав, – возопила госпожа Лиза, – а во всем виновата я. Потому что любила тебя и хотела, чтобы ты преуспел в высшем свете и сделал честь отцовскому делу, чем я тебя также изводила. Но ты никогда не поймешь чувств жены, как и того, что сейчас я превыше всего желаю тебе счастья. Вот наше обручальное кольцо, Юрген. Возвращаю тебе твою свободу. И молю, чтобы эта принцесса смогла сделать тебя очень счастливым, мой милый. Ты наверняка заслуживаешь принцессы, как никто другой.
Юрген покачал головой.
– Поразительно, что злой дух, о котором так много говорят, настолько плохой актер. Он выдвигает шаткое предположение, что большинство замужних женщин должно отправиться на Небеса. Что касается твоего кольца, я этим утром ни у кого не принимаю подарков. И, полагаю, ты понимаешь, что я безумно увлечен принцессой вследствие ее красоты.
– О, не могу винить тебя, мой милый. Она – прелестнейшая особа, которую я когда-либо видела.
– Ха, Фрагнар! – говорит Юрген. – Теперь ты попался. Женщина бы могла, вероятно, допустить собственную невзрачность, но ни одна из живших когда-либо женщин не признала бы в принцессе ни малейшей красоты.
Тут он взмахнул Калибуром и отрубил голову существу, которое так бездарно притворялось госпожой Лизой.
– Здорово! О, великолепно! – воскликнула Гиневра. – Теперь чары исчезли, и Фрагнар убит моим умным защитником.
– Мне бы хотелось иметь более верный признак этого, – сказал Юрген. – Я бы предпочел, чтобы павильон и обезглавленный король троллей исчезли в сопровождении раскатов грома, землетрясения и других подобающих случаю явлений. В действительности же ничего не изменилось. Лишь женщина, говорившая со мной минуту назад, лежит у моих ног в весьма неприглядном виде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31