за то правительство наградило его двумя годами тюрьмы, где он, однако, не зевал, написав знаменитую книгу «Женщина и Социализм».
Конец 70-х и 80-е годы приносят партии новые испытания. Встревоженное ростом Социал-демократии германское правительство издает «исключительные законы против социалистов», разрушает партийные и союзные организации, закрывает все без исключения с.-д. газеты, уничтожает свободу собраний и союзов, вчера еще легальную с.-д. партию отбрасывают в подполье. Всем этим правительство хотело спровоцировать с.-д. на неудачные, пагубные выступления, деморализовать и разрушить ее. Нужна была особая стойкость и беспримерная прозорливость, чтобы не потерять голову, вовремя переменить тактику, разумно приспособиться к новым условиям. Многие из соц. – демократов поддались провокации и ударились в анархизм.
Другие совершенно опошлились и опустились до либералов. Но Бебель неизменно стоял на посту, ободрял одних, умерял неразумный пыл других, разоблачал фразерство третьих и умело направлял партию по истинному пути все вперед, только вперед. Через 10 лет правительство должно было уступить растущей силе рабочего движения и отменило «исключительные законы». Линия Бебеля оказалась единственно правильной.
Конец 90-х годов и девятисотые годы принесли партии еще одно испытание. Поощренные промышленным подъемом и сравнительной легкостью экономических побед, умеренные элементы Соц. – Демократии стали отрицать необходимость непримиримой классовой борьбы и социалистической революции. Не нужно непримиримости, не нужно революции, говорили они, нужно сотрудничество классов, нам нужны соглашения с буржуазией и правительством, чтобы вместе с ними ремонтировать существующие порядки, – поэтому давайте голосовать за бюджет буржуазного правительства, давайте участвовать в существующем буржуазном министерстве. Этим самым умеренные подрывали Бебеля. На Дрезденском съезде (1903 г.) он разбивает наголову германских вождей умеренных, Бернштейна и Фольмара, провозгласив необходимость революционных методов борьбы. В следующем году в Амстердаме, перед лицом социалистов всех стран, он разбивает уже международного главу умеренных Жана Жореса, еще раз провозгласив необходимость непримиримой борьбы. С тех пор он не давал покоя «умеренным врагам партии», нанося поражение за поражением в Иене (1905 г.), Нюренберге (1908 г.). В результате партия выходит из внутренней борьбы единой и сильной, поразительно окрепшей, колоссально выросшей, обязанная всем этим главным образом тому же Августу Бебелю…
Но Бебель не довольствуется деятельностью только в рамках партии. Его громовые речи в германском парламенте, бичующие затхлость дворян, срывающие маску с либералов, пригвождающие к позорному столбу «имперское правительство»; его многолетняя деятельность в профессиональных союзах – все это говорит за то, что Бебель, как верный страж пролетариата, появлялся везде, где только кипела борьба, где только нужна была его бурная пролетарская энергия.
Вот за что так уважают Бебеля германские и международные социалисты.
Конечно, были у Бебеля и ошибки – у кого их не бывает (только мертвые не ошибаются), – но все мелкие ошибки бледнеют в сравнении с крупными заслугами перед партией, которая теперь, после 42-летнего руководства Бебеля, насчитывает свыше 600 тысяч членов, имеет около 2 миллионов профессионально организованных рабочих, располагает доверием 3–4 миллионов избирателей, одним мановением руки устраивает стотысячные демонстрации в Пруссии.
И знаменательно – дни юбилейного торжества в честь Бебеля совпали с днями наиболее яркого выражения мощи германской с.-д., с днями беспримерно организованных многолюдных демонстраций за всеобщее избирательное право в Пруссии.
Бебель имеет полное право сказать, что он недаром поработал.
Такова жизнь и деятельность старого Бебеля, да, очень старого, но слишком юного душой, по-старому стоящего на посту и ждущего новых битв, новых побед.
Только борющийся пролетариат мог родить такого живого, вечно юного, вечно вперед смотрящего Бебеля, как и он сам.
Только теория научного социализма могла дать широкий простор кипучей натуре Бебеля, неутомимо рвущегося к разрушению старого, гнилого капиталистического мира.
Бебель своей жизнью и деятельностью свидетельствует о силе и непобедимости пролетариата, о неизбежности торжества социализма…
Пошлем же привет, товарищи, дорогому учителю – токарю Августу Бебелю!
Да послужит он примером для нас, русских рабочих, особенно нуждающихся в Бебелях рабочего движения».
Как видно, молодой автор Сталин хорошо познакомился с историей СДПГ (той партии, которую он позже поносил последними словами и перекрестил в «социал-фашистскую») и был исполнен высокого мнения об исторической роли рабочего класса и его политической партии. Но уже через несколько лет, будучи в Вене и работая над своим первым значительном трудом «Марксизм и национальный вопрос», он вошел в ряды критиков немецкой и австрийской социал-демократии. И дальше – после Октября и в период создания коммунистических партий в тех же Германии и Австрии, а также в других странах Европы – не было другого деятеля большевистской партии, который бы с таким ожесточением боролся с социал-демократизмом как с ведущей силой европейского и международного рабочего движения. Как говорится, времена меняются.
Контакт молодого грузинского большевика с реальной жизнью западного мира, в котором родилось социал-демократическое движение, был минимален. В январе 1913 года бежавший из ссылки Иосиф Джугашвили направляется за рубеж – в Австро-Венгрию. Он поселяется в столице габсбургской империи, в Вене. В архивном фонде Сталина находится регистрационный листок венской полиции – но не на самого Сталина, а на Александра Антоновича Трояновского, в квартире у которого снимал койку приезжий. Листок гласит:
«XII район, Майдлинг. Шенбруннершлоссштрассе, 20
Этаж II, квартира 7
Александр Трояновский
Журналист
Родился в Туле в России
Проживал в Варшаве, в России
Род. 20 декабря 1881, православный, женат
Жена Елена, 27 лет
Дочь Галина, 6 лет
Приехал в Вену 19 октября 1912 г.
Выехал – 1 ноября 1913 г. в Швейцарию».
Поселяться у знакомых-единомышленников было для большевистской эмиграции делом обычным, благо это было дешевле. Александр Трояновский уже имел опыт проживания в эмиграции, он (в отличие от Сталина) знал язык, мог легко ориентироваться в чужой стране. Сталину это было труднее. Приходилось пользоваться помощью друзей, в чем ему неоценимые услуги оказывал другой венский эмигрант, Николай Бухарин. Хорошо знавший язык Бухарин помогал Сталину в выполнении партийного задания – подготовке программного документа «Марксизм и национальный вопрос». Помогал Сталину и Троцкий, живший тогда в Вене.
С внешним, австрийским миром эмигрант практически не общался. По воспоминаниям А. Трояновского, Сталин лишь гулял с дочкой Трояновского по соседнему живописному Шенбруннскому парку. Остальное время у него занимала работа над выполнением партийного задания. Так как Сталин немецкого языка не знал, ему помогала русская студентка, учившаяся в Вене, но еще больше – Николай Бухарин, а так же супруга Трояновского Елена Розмирович.
Работа Сталина (Ленин в это время называл его «чудесным грузином») понравилась требовательному «заказчику», и с тех пор Ленин не выпускал Сталина из поля своего зрения: ведь начиная с Вены Сталин из поклонника немецкой и австрийской социал-демократии становится ее энергичным критиком. В стране Отто Бауэра и Карла Реннера, считавшихся классиками социал-демократического мышления, Сталин превращается в критика австромарксизма. Он отвергает австромарксистскую концепцию «национально-культурной автономии» и предлагает лозунг «права нации на самоопределение», который берут на вооружение большевики.
В советские времена Иосиф Джугашвили впервые столкнулся с немецкими государственными делами (а не с немецкими социал-демократами, так и не попавшими к власти) в своем первом правительственном качестве наркома (народного комиссара, сиречь министра) по делам национальностей. В 1921 году его заинтересовал вопрос о деятельности на Ближнем Востоке и в Средней Азии немецких экономических миссий. Тогда главным противником Советской России была могучая Британская империя, и нарком обратил внимание Ленина на то, что для ослабления британского влияния можно было бы использовать немецких торговцев и промышленников, которые были не прочь обосноваться в этом районе. Ленину эта мысль понравилась.
Но вскоре Сталину вплотную пришлось заняться Германией – причем в весьма специфической манере.
Глава вторая.
Почему 9 ноября 1923 года не была создана Советская Германия?
10 октября 1923 года берлинская газета «Роте Фане» – орган Германской коммунистической партии – вышла с необычным текстом. Он был напечатан не на немецком, а на русском языке, причем не был набран типографским текстом, а написан от руки. Почерк был отчетливый, но незнакомый. Подпись также мало говорила немецкому читателю, даже если он и принадлежал к издававшей газету партии. Текст (переведенный рядом на немецкий) гласил:
«Грядущая революция в Германии является самым важным мировым событием наших дней. Победа революции в Германии будет иметь для пролетариата Европы и Америки более существенное значение, чем победа русской революции шесть лет назад. Победа германского пролетариата несомненно переместит центр мировой революции из Москвы в Берлин.
«Роте Фане» может поздравить себя с серьезным успехом, ибо он оказался надежным маяком, освещающим германскому пролетариату путь к победе и помогает ему стать вновь вождем пролетариата Европы. От всей души желаю «Роте Фане» новых решающих успехов в грядущих битвах за власть пролетариата, за целость и независимость рождающейся трудовой Германии.
Подпись: И. Сталин».
Этот текст не был включен автором в Собрание своих сочинений. По многим причинам: первая из них состояла в дипломатической скандальности текста. В нем к перевороту в Германии призывал один из руководителей правящей партии России, которая находилась в дружественных отношениях с тогдашней Германией. Вторая – и, видимо, главная – сводилась к нежелательности для автора вспоминать об этом полузабытом эпизоде советско-германских отношений. А он был. Была попытка силой оружия свергнуть в Германии буржуазное правительство, и эту попытку поддержала и инициировала Советская Россия.
Подробная документация по этому малоизвестному «эпизоду» до сих пор лежит в секретном архиве Политбюро ЦК РКП(б) (т. е. КПСС) в деле под заголовком «ГКП – Германская революция», а также в других фондах и делах Политбюро. Сегодня они читаются как некий фантастический роман, хотя в нем мелькают знакомые имена – Зиновьев, Троцкий, Молотов, Тельман, Цеткин. И Сталин!
Принято считать, что в первые годы Советской власти Сталин занимался вопросами внутренней (в первую очередь национальной) и военной политики. Документы говорят об ином: с момента вступления на пост генерального секретаря ЦК РКП(б) (апрель 1922 года) он включил в сферу своего внимания и влияние на международные дела. Это было тем легче, что для созданного Лениным Коммунистического Интернационала (Коминтерна) и его штаба ИККИ (Исполнительного комитета) вопросы ожидаемой мировой пролетарской революции естественно сливались с внутрисоветскими и внутрипартийными делами. Среди партий Коминтерна ГКП занимала (после РКП) первое место, а следовательно, ей уделял особое внимание генсек большевистской партии.
В начале 1923 года в Москве пришли (не в последнюю очередь по информации из кругов ГКП) к убеждению, что в Германии создается революционная ситуация. Принимая желаемое за действительное, РКП(б) решила, что этому процессу надо помочь. Летом (в июле) 1923 года Политбюро заслушало отчет своего «эксперта по немецким делам» Карла Радека о назревавшем политическом кризисе; руководство ГКП считало его признаком революционной ситуации. Но еще определеннее думало Политбюро: по предложению Сталина оно приняло решение немедля вызвать в Москву руководителей ГКП. На совместном заседании 22 августа было принято следующее решение:
«1) На основании имеющихся в ЦК материалов, в частности, на основании писем товарищей, руководящих германской компартией, ЦК считает, что германский пролетариат стоит непосредственно перед решительными боями за власть.
2) Признать, что вся работа, не только ГКП и РКП, но и всего Коммунистического Интернационала должна сообразоваться с этим основным фактом.
3) В соответствии с этим ЦК поручает делегации РКП в Коминтерне разработать все основные выводы, вытекающие из создавшегося международного положения, и внести их на утверждение Политбюро.
4) В связи с этим же, очередные задачи РКП:
а) политическая подготовка трудящихся масс Союза республик к грядущим событиям;
б) мобилизация боевых сил республики (в частности, рассмотрение вопроса, поставленного тов. Брандлером);
в) экономическая помощь германским рабочим;
г) соответствующая дипломатическая подготовка.
Для разработки этих последних вопросов создать комиссию в составе т. т. Зиновьева, Сталина, Троцкого, Радека, Чичерина. Созыв за т. Зиновьевым. Этой же комиссии поручить разработку проекта закрытого письма губкомам и тезисов для газетной кампании.
5) Все решения комиссии довести до сведения членов Политбюро, и, в случае отсутствия возражений, считать их решениями Политбюро.
6) Поручить Секретариату организовать ознакомление членов ЦК с этими решениями».
Чего же ожидали в Москве от германской революции? На этот вопрос были призваны дать ответ тезисы, разработанные Г. Зиновьевым и по поручению Сталина разосланные членам ПБ. Эти тезисы были одобрены (в том числе и Сталиным) 23 сентября и разосланы всем членам ЦК. Этот документ красноречив – как по головокружительной степени самообмана московских большевиков по поводу положения в Германии, так и по абсолютной откровенности тех, кто поддался этому самообману. Вот только несколько выдержек из многостраничного сочинения Зиновьева (оно было специально издано типографским образом):
«4. Что даст союз советской Германии с СССР?
Идея союза Германии с СССР пользуется в Германии широчайшей популярностью и имеет миллионы сторонников.
Советская Германия с первых же дней своего существования заключит теснейший союз с СССР. Этот союз принесет неисчислимые выгоды трудящимся массам, как Германии, так и СССР.
СССР с его преобладанием сельского хозяйства и Германия с ее преобладанием промышленности как нельзя лучше дополнят друг друга. Союз советской Германии с СССР в ближайшее же время представит собою могучую хозяйственную силу. Такой союз имел бы в своем распоряжении все хозяйственные ресурсы, какие только необходимы для процветания и советской Германии, и СССР. Сельское хозяйство СССР выиграло бы в чрезвычайной степени от такого союза, ибо наша деревня получила бы на выгодных условиях необходимые ей сельскохозяйственные орудия, удобрение и т. п. Крупная промышленность советской Германии выиграла бы в не меньшей степени, ибо была бы в значительной мере обеспечена сырьем и рынками сбыта. Опасные стороны НЭПа в советской России были бы парализованы самым действительным образом.
Союз советской России с советской Германией создаст новую фазу НЭПа в России, ускорит и упрочит развитие социалистической госпромышленности в СССР и наверняка уничтожит в корне тенденцию новой буржуазии занять господствующее положение в хозяйстве нашего союза. Первая германская революция 1918 года, при всей ее половинчатости и вопреки всем изменам германской социал-демократии, в большой степени помогла советской власти России устоять в гражданской войне. Надвигающаяся вторая, действительно пролетарская революция в Германии поможет советской России окончательно победить на решающем фронте социалистического хозяйственного строительства, а тем самым создаст незыблемую базу для победы социалистических форм хозяйства во всей Европе.
Союз советской Германии с СССР представит собою не менее могучую военную базу. Общими силами обе республики в сравнительно короткое время сумеют создать такое ядро военных сил, которое обеспечит независимость обеих республик от каких бы то ни было посягательств мирового империализма.
5. Соединенные штаты рабоче-крестьянских республик Европы.
При создавшемся положении вещей во всей Европе и, в особенности, в свете надвигающейся пролетарской революции в Германии и возможности новой войны вполне своевременно выдвинуть лозунг Соединенных штатов рабоче-крестьянских республик Европы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9
Конец 70-х и 80-е годы приносят партии новые испытания. Встревоженное ростом Социал-демократии германское правительство издает «исключительные законы против социалистов», разрушает партийные и союзные организации, закрывает все без исключения с.-д. газеты, уничтожает свободу собраний и союзов, вчера еще легальную с.-д. партию отбрасывают в подполье. Всем этим правительство хотело спровоцировать с.-д. на неудачные, пагубные выступления, деморализовать и разрушить ее. Нужна была особая стойкость и беспримерная прозорливость, чтобы не потерять голову, вовремя переменить тактику, разумно приспособиться к новым условиям. Многие из соц. – демократов поддались провокации и ударились в анархизм.
Другие совершенно опошлились и опустились до либералов. Но Бебель неизменно стоял на посту, ободрял одних, умерял неразумный пыл других, разоблачал фразерство третьих и умело направлял партию по истинному пути все вперед, только вперед. Через 10 лет правительство должно было уступить растущей силе рабочего движения и отменило «исключительные законы». Линия Бебеля оказалась единственно правильной.
Конец 90-х годов и девятисотые годы принесли партии еще одно испытание. Поощренные промышленным подъемом и сравнительной легкостью экономических побед, умеренные элементы Соц. – Демократии стали отрицать необходимость непримиримой классовой борьбы и социалистической революции. Не нужно непримиримости, не нужно революции, говорили они, нужно сотрудничество классов, нам нужны соглашения с буржуазией и правительством, чтобы вместе с ними ремонтировать существующие порядки, – поэтому давайте голосовать за бюджет буржуазного правительства, давайте участвовать в существующем буржуазном министерстве. Этим самым умеренные подрывали Бебеля. На Дрезденском съезде (1903 г.) он разбивает наголову германских вождей умеренных, Бернштейна и Фольмара, провозгласив необходимость революционных методов борьбы. В следующем году в Амстердаме, перед лицом социалистов всех стран, он разбивает уже международного главу умеренных Жана Жореса, еще раз провозгласив необходимость непримиримой борьбы. С тех пор он не давал покоя «умеренным врагам партии», нанося поражение за поражением в Иене (1905 г.), Нюренберге (1908 г.). В результате партия выходит из внутренней борьбы единой и сильной, поразительно окрепшей, колоссально выросшей, обязанная всем этим главным образом тому же Августу Бебелю…
Но Бебель не довольствуется деятельностью только в рамках партии. Его громовые речи в германском парламенте, бичующие затхлость дворян, срывающие маску с либералов, пригвождающие к позорному столбу «имперское правительство»; его многолетняя деятельность в профессиональных союзах – все это говорит за то, что Бебель, как верный страж пролетариата, появлялся везде, где только кипела борьба, где только нужна была его бурная пролетарская энергия.
Вот за что так уважают Бебеля германские и международные социалисты.
Конечно, были у Бебеля и ошибки – у кого их не бывает (только мертвые не ошибаются), – но все мелкие ошибки бледнеют в сравнении с крупными заслугами перед партией, которая теперь, после 42-летнего руководства Бебеля, насчитывает свыше 600 тысяч членов, имеет около 2 миллионов профессионально организованных рабочих, располагает доверием 3–4 миллионов избирателей, одним мановением руки устраивает стотысячные демонстрации в Пруссии.
И знаменательно – дни юбилейного торжества в честь Бебеля совпали с днями наиболее яркого выражения мощи германской с.-д., с днями беспримерно организованных многолюдных демонстраций за всеобщее избирательное право в Пруссии.
Бебель имеет полное право сказать, что он недаром поработал.
Такова жизнь и деятельность старого Бебеля, да, очень старого, но слишком юного душой, по-старому стоящего на посту и ждущего новых битв, новых побед.
Только борющийся пролетариат мог родить такого живого, вечно юного, вечно вперед смотрящего Бебеля, как и он сам.
Только теория научного социализма могла дать широкий простор кипучей натуре Бебеля, неутомимо рвущегося к разрушению старого, гнилого капиталистического мира.
Бебель своей жизнью и деятельностью свидетельствует о силе и непобедимости пролетариата, о неизбежности торжества социализма…
Пошлем же привет, товарищи, дорогому учителю – токарю Августу Бебелю!
Да послужит он примером для нас, русских рабочих, особенно нуждающихся в Бебелях рабочего движения».
Как видно, молодой автор Сталин хорошо познакомился с историей СДПГ (той партии, которую он позже поносил последними словами и перекрестил в «социал-фашистскую») и был исполнен высокого мнения об исторической роли рабочего класса и его политической партии. Но уже через несколько лет, будучи в Вене и работая над своим первым значительном трудом «Марксизм и национальный вопрос», он вошел в ряды критиков немецкой и австрийской социал-демократии. И дальше – после Октября и в период создания коммунистических партий в тех же Германии и Австрии, а также в других странах Европы – не было другого деятеля большевистской партии, который бы с таким ожесточением боролся с социал-демократизмом как с ведущей силой европейского и международного рабочего движения. Как говорится, времена меняются.
Контакт молодого грузинского большевика с реальной жизнью западного мира, в котором родилось социал-демократическое движение, был минимален. В январе 1913 года бежавший из ссылки Иосиф Джугашвили направляется за рубеж – в Австро-Венгрию. Он поселяется в столице габсбургской империи, в Вене. В архивном фонде Сталина находится регистрационный листок венской полиции – но не на самого Сталина, а на Александра Антоновича Трояновского, в квартире у которого снимал койку приезжий. Листок гласит:
«XII район, Майдлинг. Шенбруннершлоссштрассе, 20
Этаж II, квартира 7
Александр Трояновский
Журналист
Родился в Туле в России
Проживал в Варшаве, в России
Род. 20 декабря 1881, православный, женат
Жена Елена, 27 лет
Дочь Галина, 6 лет
Приехал в Вену 19 октября 1912 г.
Выехал – 1 ноября 1913 г. в Швейцарию».
Поселяться у знакомых-единомышленников было для большевистской эмиграции делом обычным, благо это было дешевле. Александр Трояновский уже имел опыт проживания в эмиграции, он (в отличие от Сталина) знал язык, мог легко ориентироваться в чужой стране. Сталину это было труднее. Приходилось пользоваться помощью друзей, в чем ему неоценимые услуги оказывал другой венский эмигрант, Николай Бухарин. Хорошо знавший язык Бухарин помогал Сталину в выполнении партийного задания – подготовке программного документа «Марксизм и национальный вопрос». Помогал Сталину и Троцкий, живший тогда в Вене.
С внешним, австрийским миром эмигрант практически не общался. По воспоминаниям А. Трояновского, Сталин лишь гулял с дочкой Трояновского по соседнему живописному Шенбруннскому парку. Остальное время у него занимала работа над выполнением партийного задания. Так как Сталин немецкого языка не знал, ему помогала русская студентка, учившаяся в Вене, но еще больше – Николай Бухарин, а так же супруга Трояновского Елена Розмирович.
Работа Сталина (Ленин в это время называл его «чудесным грузином») понравилась требовательному «заказчику», и с тех пор Ленин не выпускал Сталина из поля своего зрения: ведь начиная с Вены Сталин из поклонника немецкой и австрийской социал-демократии становится ее энергичным критиком. В стране Отто Бауэра и Карла Реннера, считавшихся классиками социал-демократического мышления, Сталин превращается в критика австромарксизма. Он отвергает австромарксистскую концепцию «национально-культурной автономии» и предлагает лозунг «права нации на самоопределение», который берут на вооружение большевики.
В советские времена Иосиф Джугашвили впервые столкнулся с немецкими государственными делами (а не с немецкими социал-демократами, так и не попавшими к власти) в своем первом правительственном качестве наркома (народного комиссара, сиречь министра) по делам национальностей. В 1921 году его заинтересовал вопрос о деятельности на Ближнем Востоке и в Средней Азии немецких экономических миссий. Тогда главным противником Советской России была могучая Британская империя, и нарком обратил внимание Ленина на то, что для ослабления британского влияния можно было бы использовать немецких торговцев и промышленников, которые были не прочь обосноваться в этом районе. Ленину эта мысль понравилась.
Но вскоре Сталину вплотную пришлось заняться Германией – причем в весьма специфической манере.
Глава вторая.
Почему 9 ноября 1923 года не была создана Советская Германия?
10 октября 1923 года берлинская газета «Роте Фане» – орган Германской коммунистической партии – вышла с необычным текстом. Он был напечатан не на немецком, а на русском языке, причем не был набран типографским текстом, а написан от руки. Почерк был отчетливый, но незнакомый. Подпись также мало говорила немецкому читателю, даже если он и принадлежал к издававшей газету партии. Текст (переведенный рядом на немецкий) гласил:
«Грядущая революция в Германии является самым важным мировым событием наших дней. Победа революции в Германии будет иметь для пролетариата Европы и Америки более существенное значение, чем победа русской революции шесть лет назад. Победа германского пролетариата несомненно переместит центр мировой революции из Москвы в Берлин.
«Роте Фане» может поздравить себя с серьезным успехом, ибо он оказался надежным маяком, освещающим германскому пролетариату путь к победе и помогает ему стать вновь вождем пролетариата Европы. От всей души желаю «Роте Фане» новых решающих успехов в грядущих битвах за власть пролетариата, за целость и независимость рождающейся трудовой Германии.
Подпись: И. Сталин».
Этот текст не был включен автором в Собрание своих сочинений. По многим причинам: первая из них состояла в дипломатической скандальности текста. В нем к перевороту в Германии призывал один из руководителей правящей партии России, которая находилась в дружественных отношениях с тогдашней Германией. Вторая – и, видимо, главная – сводилась к нежелательности для автора вспоминать об этом полузабытом эпизоде советско-германских отношений. А он был. Была попытка силой оружия свергнуть в Германии буржуазное правительство, и эту попытку поддержала и инициировала Советская Россия.
Подробная документация по этому малоизвестному «эпизоду» до сих пор лежит в секретном архиве Политбюро ЦК РКП(б) (т. е. КПСС) в деле под заголовком «ГКП – Германская революция», а также в других фондах и делах Политбюро. Сегодня они читаются как некий фантастический роман, хотя в нем мелькают знакомые имена – Зиновьев, Троцкий, Молотов, Тельман, Цеткин. И Сталин!
Принято считать, что в первые годы Советской власти Сталин занимался вопросами внутренней (в первую очередь национальной) и военной политики. Документы говорят об ином: с момента вступления на пост генерального секретаря ЦК РКП(б) (апрель 1922 года) он включил в сферу своего внимания и влияние на международные дела. Это было тем легче, что для созданного Лениным Коммунистического Интернационала (Коминтерна) и его штаба ИККИ (Исполнительного комитета) вопросы ожидаемой мировой пролетарской революции естественно сливались с внутрисоветскими и внутрипартийными делами. Среди партий Коминтерна ГКП занимала (после РКП) первое место, а следовательно, ей уделял особое внимание генсек большевистской партии.
В начале 1923 года в Москве пришли (не в последнюю очередь по информации из кругов ГКП) к убеждению, что в Германии создается революционная ситуация. Принимая желаемое за действительное, РКП(б) решила, что этому процессу надо помочь. Летом (в июле) 1923 года Политбюро заслушало отчет своего «эксперта по немецким делам» Карла Радека о назревавшем политическом кризисе; руководство ГКП считало его признаком революционной ситуации. Но еще определеннее думало Политбюро: по предложению Сталина оно приняло решение немедля вызвать в Москву руководителей ГКП. На совместном заседании 22 августа было принято следующее решение:
«1) На основании имеющихся в ЦК материалов, в частности, на основании писем товарищей, руководящих германской компартией, ЦК считает, что германский пролетариат стоит непосредственно перед решительными боями за власть.
2) Признать, что вся работа, не только ГКП и РКП, но и всего Коммунистического Интернационала должна сообразоваться с этим основным фактом.
3) В соответствии с этим ЦК поручает делегации РКП в Коминтерне разработать все основные выводы, вытекающие из создавшегося международного положения, и внести их на утверждение Политбюро.
4) В связи с этим же, очередные задачи РКП:
а) политическая подготовка трудящихся масс Союза республик к грядущим событиям;
б) мобилизация боевых сил республики (в частности, рассмотрение вопроса, поставленного тов. Брандлером);
в) экономическая помощь германским рабочим;
г) соответствующая дипломатическая подготовка.
Для разработки этих последних вопросов создать комиссию в составе т. т. Зиновьева, Сталина, Троцкого, Радека, Чичерина. Созыв за т. Зиновьевым. Этой же комиссии поручить разработку проекта закрытого письма губкомам и тезисов для газетной кампании.
5) Все решения комиссии довести до сведения членов Политбюро, и, в случае отсутствия возражений, считать их решениями Политбюро.
6) Поручить Секретариату организовать ознакомление членов ЦК с этими решениями».
Чего же ожидали в Москве от германской революции? На этот вопрос были призваны дать ответ тезисы, разработанные Г. Зиновьевым и по поручению Сталина разосланные членам ПБ. Эти тезисы были одобрены (в том числе и Сталиным) 23 сентября и разосланы всем членам ЦК. Этот документ красноречив – как по головокружительной степени самообмана московских большевиков по поводу положения в Германии, так и по абсолютной откровенности тех, кто поддался этому самообману. Вот только несколько выдержек из многостраничного сочинения Зиновьева (оно было специально издано типографским образом):
«4. Что даст союз советской Германии с СССР?
Идея союза Германии с СССР пользуется в Германии широчайшей популярностью и имеет миллионы сторонников.
Советская Германия с первых же дней своего существования заключит теснейший союз с СССР. Этот союз принесет неисчислимые выгоды трудящимся массам, как Германии, так и СССР.
СССР с его преобладанием сельского хозяйства и Германия с ее преобладанием промышленности как нельзя лучше дополнят друг друга. Союз советской Германии с СССР в ближайшее же время представит собою могучую хозяйственную силу. Такой союз имел бы в своем распоряжении все хозяйственные ресурсы, какие только необходимы для процветания и советской Германии, и СССР. Сельское хозяйство СССР выиграло бы в чрезвычайной степени от такого союза, ибо наша деревня получила бы на выгодных условиях необходимые ей сельскохозяйственные орудия, удобрение и т. п. Крупная промышленность советской Германии выиграла бы в не меньшей степени, ибо была бы в значительной мере обеспечена сырьем и рынками сбыта. Опасные стороны НЭПа в советской России были бы парализованы самым действительным образом.
Союз советской России с советской Германией создаст новую фазу НЭПа в России, ускорит и упрочит развитие социалистической госпромышленности в СССР и наверняка уничтожит в корне тенденцию новой буржуазии занять господствующее положение в хозяйстве нашего союза. Первая германская революция 1918 года, при всей ее половинчатости и вопреки всем изменам германской социал-демократии, в большой степени помогла советской власти России устоять в гражданской войне. Надвигающаяся вторая, действительно пролетарская революция в Германии поможет советской России окончательно победить на решающем фронте социалистического хозяйственного строительства, а тем самым создаст незыблемую базу для победы социалистических форм хозяйства во всей Европе.
Союз советской Германии с СССР представит собою не менее могучую военную базу. Общими силами обе республики в сравнительно короткое время сумеют создать такое ядро военных сил, которое обеспечит независимость обеих республик от каких бы то ни было посягательств мирового империализма.
5. Соединенные штаты рабоче-крестьянских республик Европы.
При создавшемся положении вещей во всей Европе и, в особенности, в свете надвигающейся пролетарской революции в Германии и возможности новой войны вполне своевременно выдвинуть лозунг Соединенных штатов рабоче-крестьянских республик Европы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9