Сам Натаниель его не видел, но в доме были три смежных зала, заполненных множеством гостей. Рекс и Кен вместе с женами направились в музыкальный салон рядом с гостиной, но через некоторое время вернулись в гостиную и заняли позицию недалеко от Софи. Они не входили в ее группу, но находились поблизости. Натаниель вовремя кивнул и улыбнулся на замечание леди Галлис по поводу дискомфорта во время путешествия. Если бы она могла поставить собственный дом на колеса и таким образом разъезжать по миру – тут она тоже улыбнулась, – она была бы совершенно счастлива. Да, Пинтер был здесь. И его друзья старались помешать ему приблизиться к Софи и испортить ей вечер, как на балу у Шелби. Может, ему тоже…
– Пойдемте нагоним вон тот поднос, – предложил он своей даме, указывая на слугу, стоявшего неподалеку, – чтобы я смог поменять ваш бокал. Здесь довольно жарко, вы не находите?
Она приняла предложенную им руку, причем длинными ухоженными ноготками касалась тыльной стороны его ладони. Маневрируя в толпе, он подошел ближе к Софи, надеясь, что она ничего не заподозрит. Она может рассердиться, если догадается, что находится под покровительством Четырех Всадников.
Как только она вошла со своими родственниками в гостиную, он заметил, что на ней нет жемчужного ожерелья. Оно не было дорогим, и обычно Натаниель его даже не замечал. Но его отсутствие сразу же бросилось ему в глаза: без ожерелья ее темно-зеленое старое платье казалось еще мрачнее, а шея оголенной. Он не сразу вспомнил, что она обычно носила, затем мысленно представил себе ее и сообразил, что это была одна нитка жемчуга. Насколько он помнил, жемчуг был на ней всегда, на любом светском мероприятия.
А сегодня она появилась без него.
Натаниель нарочно стал искать на ее руке обручальное кольцо, хотя на таком расстоянии это было нелегко. Но в прошлую ночь его не было у нее на руке. Тогда он подумал, что она сняла его из уважения к нему. И он не стал бы его высматривать, если бы не заметил исчезновение жемчуга. А теперь он пытался увидеть это кольцо, хотя заранее был уверен, что его тоже нет.
Происходило что-то непонятное, и он был уверен, что не проявляет необычной подозрительности при обычных обстоятельствах.
Леди Галлис не убирала своей руки даже тогда, когда он забрал у нее пустой бокал и заменил его полным. Она словно машинально касалась пальцами его ладони, осведомляясь своим низким, хрипловатым голосом, который он успел забыть за прошедшие годы, как может офицер кавалерии, который вел такую бурную жизнь, удовлетворяться тем, что сопровождает своих родственниц на светские мероприятия. Леди неуклонно двигалась к своей цели.
Вдруг ему пришло в голову, что случись эта встреча всего несколько дней назад, он был бы в полном восторге. Она воплощала в себе все, что он в то время мечтал найти – богатая и независимая женщина, заинтересованная лишь в кратковременной связи, очень красивая, в высшей степени страстная и проявлявшая к нему лестный интерес.
– Но помимо этого, разумеется, существуют еще мой клуб, верховые прогулки и мои друзья, не говоря уже о развлечениях, где я могу побеседовать с приятными мне людьми и без родственников, – добродушно улыбнувшись, говорил он леди Галлис, совершенно забыв о том, какое действие производит на женщин его улыбка.
Леди Галлис просияла от комплимента.
Черт бы побрал этого Идена!
Хотя его возмущение другом было не совсем справедливым. Сегодняшнюю ночь Натаниель мог провести в постели этой женщины. И если бы ей понравился, у него была бы партнерша на всю весну – а пока что ему не доводилось слышать ни одной жалобы на свои способности. Он нисколько не сомневался, что был бы страстным и приятным любовником. И ему пришлось бы благодарить Идена. Подумав об этом, он посмотрел на Идена, который ответил ему многозначительным подмигиванием. И Кеннет, встав за спину Мойры, выразительно поднял брови и выпятил губы.
Провались они пропадом, они его одобряют, даже Кен!
А самому Натаниелю сейчас нужно было бы испытывать сожаление, что он так поздно встретился с леди Галлис. Случись это немного раньше, и между ним и Софи не возникло бы никакой связи. Он издали посмотрел на Софи, тогда как леди Галлис спрашивала, был ли он в этом году в Кью-Гарденз, и если нет, уверяла она, этого удовольствия ни в коем случае нельзя пропустить – конечно, в обществе человека, который способен оценить такую красоту.
Внешнее сравнение Софи с леди Галлис было, конечно, не в пользу первой, поскольку роскошный туалет этой весь сверкал драгоценностями, как и ее светлые волосы, что говорило само за себя. Софи же Натаниель впервые увидел в подходящих для нее светлых тонах одежды только в последний раз в ее спальне. В светлом халате и с распущенными почти до колен волосами она была очень хороша. А без всякой одежды – настоящая красавица. И она, безусловно, нравилась Натаниелю своей манерой держаться дружелюбно и с достоинством, никогда не унижаясь до кокетства в противоположность даме, пальчики которой в данный момент щекотали его ладонь. И что касается любовных отношений, то Софи доказала, что способна на поразительно сильную страстность.
Он улыбнулся леди Галлис и сказал, что обязательно постарается выбрать время и посетить Кью-Гарденз до своего возвращения домой на лето – если, конечно, позволят расписание светских раутов и погода.
До него донесся смех Идена, к которому дружно присоединились Софи и Лавиния, и он пожалел, что не стоит в их кружке. Он предпочел бы сейчас вдыхать тонкий аромат мыла Софи и любоваться выбившимися на волю ее упругими шелковистыми локонами. Ему приятнее было бы слышать ее спокойный голос и речи без малейшего признака легкомысленного флирта. С ней он мог не взвешивать каждое свое слово и каждую улыбку, чтобы, не дай Бог, не внушить партнерше ложное впечатление.
И если ему суждено провести ночь с какой-либо женщиной, он бы предпочел это сделать с Софи. Подумав об их последнем свидании, он с удивлением обнаружил, что с таким же удовольствием вспоминает те полчаса, когда они просто лежали рядом, сплетясь пальцами рук, и спокойно разговаривали.
Любовная связь с Софи приносила ему не меньший душевный комфорт, чем сексуальное наслаждение. Он не надеялся найти оба эти удовольствия в кровати одной женщины. Но это случилось, и в ту ночь он понял, что между ними зародились гораздо более серьезные и сложные отношения, чем он думал. Сейчас эта мысль не принесла ему той тревоги, которую он испытал в ту минуту.
В Софи было что-то особенное. И он, как и его друзья, это сознавал. Это нечто, трудно определимое, отличило ее от жен других офицеров, притягивало Четверых Всадников, постепенно они подружились с ней и единодушно приняли ее под свое крыло, хотя Уолтер так и не стал им близким другом. И в новых отношениях между Софи и Натаниелем тоже чувствовалось что-то неуловимо своеобразное, что он затруднялся определить.
Вдруг он встретился с Софи взглядами, и они обменялись едва заметными улыбками. Не покажется ли он ей слишком назойливым, если придет к ней сегодня ночью, раздумывал Натаниель. Нужно постараться за вечер улучить хоть минутку и спросить ее разрешения, только при этом непременно напомнить, что она вправе ему отказать. Но он надеялся, что она согласится его принять.
– Сегодня я приехала без своей компаньонки, – между тем говорила леди Галлис, – хотя этого требуют приличия. Она была моей гувернанткой, но давно уже состарилась, оглохла и очень быстро устает. Я заверила ее, что буду в полной безопасности, и уговорила ее лечь пораньше. Вообразите, когда она спит, ее пушками не разбудишь! – Она засмеялась. – Но вряд ли на улицах Мейфэра мне стоит чего-либо опасаться, когда после вечера я буду возвращаться домой одна в карете, не правда ли, сэр? У меня и кучер, и лакей – сильные мужчины.
«Как она ловко загнала меня в угол!» – удивленно подумал Натаниель.
– Я уверен, что моя сестра с мужем будут рады доставить домой моих подопечных, а мне доставит огромное удовольствие, мэм, для обеспечения вашей полной безопасности быть вашим спутником, с вашего разрешения, – галантно ответил он.
– Вы очень любезны, – сказала она и незаметно пожала ему руку.
Но в этот момент внимание его было отвлечено. В распахнутых дверях между гостиной и музыкальным салоном появился Борис Пинтер. Он постоял там несколько мгновений, оглядывая толпу и оценивая ситуацию с самодовольной улыбкой на тонких губах.
Натаниель высвободил руку из игривых пальчиков дамы, взял ее за талию и начал энергично и решительно проталкиваться в сторону Софи, Лавинии и Идена.
Решительно настроенная развлекаться, София пребывала в отличном расположении духа. К тому же на этот раз она была избавлена от доставлявшей ей мало удовольствия необходимости дефилировать по залам, чтобы поздороваться и обменяться несколькими словами с той или иной группой светских знакомых. Правда, внешне она вела себя при этом совершенно непринужденно, но в душе ей никогда не нравилась эта процедура. Она всегда опасалась – и не была уверена, что это лишь плод ее воображения, – что члены какой-то отдельно стоящей компании вовсе не жаждут ее общества и лишь из приличия так радушно ее приветствуют. Разумеется, это было полной нелепицей, и Софии просто не следовало придавать слишком большого значения обыкновенному светскому ритуалу.
Но сегодня все сложилось так, что она могла спокойно оставаться на том же месте, которое вместе с родственниками заняла через несколько минут после появления в гостиной. Почти сразу же к ним подлетел сияющий виконт Перри и куда-то увлек Сару с разрешения ее родителей. Казалось, между молодыми людьми уже возникла взаимная симпатия. Беатрис с Эдвином обменялись понимающими улыбками и решили пока пройтись по всем трем залам, чтобы посмотреть, кто из знакомых здесь присутствует. Не успели они отойти, как Софией тут же завладела пробившаяся сквозь толпу гостей Лавиния, которой не терпелось сообщить, что по рекомендации подруги она прочла несколько стихотворений Блейка и пришла от них в полный восторг.
А затем к ним присоединился Иден и начал рассказывать довольно неприличную историю о том, как накануне вечером в его присутствии чудом была предотврашена дуэль в игорном зале. Во всяком случае, София заподозрила в этой истории нечто непристойное, поскольку ей казалось маловероятным, что причиной ссоры стало нелестное замечание, сделанное старшим по возрасту джентльменом о матери какого-то юноши, – вероятно, Иден преподносил им отредактированную версию случившегося. Во время войны Иден не особенно стеснял себя и живописал различные случаи со всеми их откровенными и порой непристойными деталями. Но сегодня он вел себя наилучшим образом – разумеется, принимая во внимание присутствие Лавинии, у которой, впрочем, его рассказ не вызвал интереса.
– Это так лестно, лорд Пелем, – язвительно проговорила она, очаровательно улыбаясь Идену, – когда тебя принимают за слабоумную. Правда, Софи? Скажите, милорд, была ли по крайней мере эта… так называемая мать достойна ссоры?
Иден только усмехнулся и напомнил ей, что существуют определенные вещи, которыми настоящая леди не должна интересоваться или хотя бы сделать вид, что не интересуется.
– В таком случае позвольте вас спросить, милорд, – сказала Лавиния, одаривая его еще более чарующей улыбкой, – не пожелаете ли вы назвать меня при Нате ненастоящей леди?
– О черт, нисколько! – воскликнул пораженный Иден. – Нат отлично владеет шпагой. Но разве я посмел бы назвать вас ненастоящей леди? А, Софи? Что-то у меня последнее время стало плоховато с памятью. Никак не припомню, чтобы я допустил столь возмутительную бестактность. Но если случайно мои слова можно было истолковать подобным образом, то я великодушно прошу вашего прощения, мэм.
Они еще несколько минут обменивались такого рода любезностями, и Софии показалось, что молодые люди находят взаимное удовольствие в стремлении как можно больнее уколоть своего противника, и она стала с интересом к ним приглядываться. Но со стороны создавалось впечатление, что они относятся друг к другу с полной неприязненностью.
Пинтера здесь нет, решила София, тщательно исследовав толпу в гостиной. Так что она может позволить себе полностью расслабиться и предоставить вечеру развиваться своим путем. Однако она не могла не заметить Натаниеля в обществе леди Галлис, по-видимому, очень увлеченных друг другом. Сначала они стояли в кружке общих знакомых, но вскоре оказались наедине, а через некоторое время даже касались друг друга. Он держал ее под руку, но обостренный ревностью взгляд Софии отметил, что леди с невинным видом запустила свои пальчики под край рукава Натаниеля и исподволь шаловливо водит ими по его запястью.
Леди Галлис была красивой и богатой вдовой и славилась в свете репутацией кокетки. Разумеется, ее средства и положение в обществе не позволяли желающим вслух подвергать сомнению ее респектабельность. Сегодня всем было понятно, как если бы в зале появился мажордом и объявил об этом своим зычным голосом: леди Галлис взяла под обстрел Натаниеля. И надо признать, что вместе они выглядели поразительно красивой парой.
– По-моему, – заговорил Иден на ухо Софи, улучив момент, когда Лавиния отвлеклась, чтобы поздороваться со знакомой дамой, – наш Нат попался, Софи.
– А вы, Иден, выглядите подозрительно довольным собой, – заметила она. – Уж не вы ли все это подстроили?
– Ну конечно! – Он озорно усмехнулся ей. – Я исключительно ловкий сват, Софи. К вашим услугам, мэм. Кого мне подобрать для вас?
– Вам, мой дорогой Иден, – сказала она, легонько стукнув его по руке сложенным веером, – следовало бы заняться своими манерами и своими делами.
– Но, Софи! – сказал он, комично представляясь искренне огорченным. – Ведь счастье моих друзей и есть мое дело. А разве вы мне не друг?
К счастью, в этот момент Лавиния повернулась к ним.
София отчаянно ревновала, презирая себя за это. Как она может конкурировать с леди Галлис? Абсолютно никак, и глупо даже об этом думать. У нее нет никаких прав на Натаниеля, и чем скорее она выбросит из головы все иллюзии на этот счет, тем будет лучше.
И, продолжая отчитывать себя, приводя все новые аргументы, она случайно взглянула на арку, соединяющую гостиную и музыкальный салон, и замерла.
Как она ошибалась, решив, что раз Пинтера нет в гостиной, значит, он не пришел. Борис стоял в арке, глядя прямо на нее, и самодовольно и насмешливо улыбался. А потом осмотрел стоящих вокруг нее людей. Рядом с ней находился Иден, но по какому-то неудачному совпадению обстоятельств неподалеку остановились Кеннет и Рекс. И всего несколько минут назад к ним подошел Натаниель под руку с леди Галлис.
Пинтер не замедлит все это заметить и придет в ярость, а что хуже всего, еще подумает, что она нарочно собрала друзей в качестве своих защитников. Неужели ему кажется, что она способна на такую глупость? Эти мысли вихрем пронеслись в голове Софии под бешеный стук ее сердца.
А затем оно замерло, когда Натаниель, выбрав для этого самый неподходящий момент, подошел ближе к ее группе, чтобы представить ее членам леди Галлис.
«Уходите! – хотела крикнуть София Идену и Натаниелю. – Отойдите подальше! – готова была она закричать Рексу и Кеннету. – Я не вынесу его злобы!» Ведь она так рассчитывала на несколько недель свободы!
Продолжая улыбаться и что-то любезно отвечать леди Галлис, она видела, как Борис Пинтер ленивой походкой приближается к ним. Иден и Натаниель, как им казалось, незаметно заняли места по обе стороны от Софии, уверенные, что могут ее защитить.
Значит, они заранее обо всем договорились! Черт побери Натаниеля! Черт побери их всех! Они ничего не понимают!
Натаниель продолжал участвовать в светской болтовне, прислушиваясь, как леди Галлис с очаровательным снисхождением сделала комплимент Лавинии по поводу ее внешности и спросила, получила ли она уже приглашение в «Олмакс».
Он от души надеялся, что Софи не догадается об их намерении оберегать ее от Пинтера. Остановившиеся поодаль Рекс и Кен готовы были в любую минуту присоединиться к их кружку. Но в данный момент в этом не было необходимости. Натаниель не сомневался, что Пинтер поймет намек и воздержится от намерения расстроить Софи.
Но Пинтер намека не понял. И друзья Софи не могли помешать ему иначе, как со скандалом изгнать, что неизбежно привлекло бы к ней внимание всего общества.
– Софи! – Пинтер поклонился ей, одарив своей ослепительной улыбкой. – Сожалею, что ваши старые друзья меня опередили. – Он взял ее левую руку, посмотрел на безымянный палец и приложился губами как раз к тому месту, где обычно блестело ее обручальное кольцо. Да, убедился Натаниель, у нее действительно нет кольца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33