После смерти Ольгерда осталось одиннадцать его сыновей, между которыми началась борьба за литовский престол. Известно, что Киприан был противником одного из претендентов – Ягайло. В этом вопросе он впервые сошелся во мнении с князем Дмитрием Московским – тот не только не поддерживал Ягайло, но и оказывал помощь его соперникам.
Зимой 1377 – 1378 года князь полоцкий Андрей Ольгердович, старший сын Ольгерда, из-за столкновения с братьями оставил Полоцк и бежал на Русь, во Псков. Псковичи приняли его у себя князем. «Прия его» и великий князь Дмитрий Иванович. Вспомним, что в 1373 году Андрей Полоцкий вместе с другими литовскими князьями разорял посад и окрестности Переяславля-Залес-ского. Впрочем, на подобные вещи среди князей было не принято обижаться: у князя работа такая – ходить в походы и грабить соседей. В 1378 году Андрей Ольгердович, изгнанный противниками из родного Полоцка, стал служебным князем Пскова и союзником Дмитрия Ивановича Московского.
Зимой 1379 – 1380 года Андрей Ольгердович вместе с Владимиром Андреевичем Хоробрым и московским воеводой Боброком-Волынским вторглись в Новгород-Северскую землю. Взяли Труб-чевск и Стародуб. Дмитрий Ольгердович, князь Трубчевский, выступил на их стороне. Но в целом поход оказался неудачным, и Дмитрию Ольгердовичу со всей семьей и боярами пришлось бежать в Москву. Московский князь принял его на службу и отдал Дмитрию в кормление тот самый Переяславль-Залесский, который шесть лет назад грабил его старший брат Андрей.
Князя, который получал удел во временное пользование, в уплату за службу, называли служебным князем. Это был в полной мере «князь по найму» – он приходил на службу со своей дружиной и выполнял некоторые обязанности военного и управленческого характера, а в награду за это получал доходы со специально отведенных для него территорий. Так, Дмитрий Ольгердович был служебным князем при Дмитрии Ивановиче Московском. Доходы с личного города Дмитрия Ивановича – Переяславля-Залесского – шли Дмитрию Ольгердовичу как зарплата, за то, что литовский князь со всей своей дружиной нес службу в войсках московского князя. Такие вольные города, как Новгород и Псков, тоже нанимали служебных князей с дружинами для собственной защиты, а порой и для ведения конкретной войны.
МИСТИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ
Летом 1379 года в Троицком монастыре произошло «чудо» – явление Богоматери Сергию Радонежскому. Интересно явное стремление Сергия распространить молву о явлении Богородицы и ее обещании оберегать монастырь. Это нетипичное для Сергия поведение (обычно он стремился либо скрывать происходящие с ним «чудеса», либо ссылаться на их естественные причины) можно объяснить желанием защитить свой монастырь, а также воздействовать на князя, убеждая его, что Божья правда на стороне Сергия и его сподвижников.
С этого чуда начался труднообъяснимый, на первый взгляд, поворот политики московского князя. «Переубеждение» Дмитрия происходило в умело созданной мистической атмосфере, нагнетанию которой способствовала череда неудач, преследовавших князя.
Осенью1379 года у Дмитрия Ивановича умирает сын Семен. В этом же году, в декабре, неудачей кончается поход Владимира Андреевича и Андрея Ольгердовича на Литву. Кроме того, опасаясь усилившегося Мамая, Москва возобновляет выплату дани «по старине», но Мамаю этого уже мало. Он собирает огромную наемную армию для разгрома Московского княжества.
В то же время духовник Дмитрия Ивановича – Митяй – уехал в Царьград. Его место занимает Феодор Симоновский, враг Ми-тяя, сторонник Сергия и Киприана. В отсутствие Митяя князь попадает под влияние своего нового духовника.
Влияние же духовников на своих подопечных в средневековой Руси было очень велико. Своего пастыря следовало «почитать и слушаться… во всем, и каяться перед ним со слезами, грехи свои исповедуя без стыда и без страха, а наставления его исполнять и епитимьи соблюдать по грехам своим. Призывать же его к себе в дом часто, да и к нему приходить на исповедь по всей совести, поученьям его с признательностью внимать, и подчиняться ему во всем, и почитать его, и бить челом ему низко: он учитель наш и наставник… Советуйтесь с ним почаще о житии полезном, чтоб удержаться от всяких грехов. Как мужу наставлять и любить жену свою и детей и слуг, как жене слушаться мужа; обо всем советуйтесь с ним всякий день. Исповедоваться же в грехах своих следует перед отцом духовным и открывать грехи свои все, и покоряться ему во всем: ибо заботятся они о наших душах и ответ дадут за нас в день Страшного суда; и не следует ни бранить их, ни осуждать, ни укорять, а если же станут за кого просить, выслушать это, да наказать виновного, по вине смотря, но прежде все обсудив…»
Таким образом, духовник князя был поверенным во все его тайные дела и замыслы, более того, князь спрашивал у духовника совета, как поступить в сложных случаях.
«Отнесись с доверием и любовью к священникам и монахам, во всем покоряйся и повинуйся им, от них получая спасение души. В трудных делах без стеснения спрашивай их совета и о духовном, и обо всем греховном…
А если что повелят священники, все то исполни, каясь в грехах, ибо они суть слуги и молельщики у Небесного царя, дано им от Господа дерзновение просить о полезном и добром для душ и для тел наших, и о прощении грехов, и о жизни вечной».
Новый духовник князя Федор Симоновский был, очевидно, умным человеком и талантливым психологом. Под его чутким руководством Дмитрия Ивановича начинает преследовать мысль о том, что сбывается проклятье Киприана. Дмитрий начинает «замаливать грехи» – он тратит огромные средства на церковное строительство, словно надеясь тем умилостивить судьбу.
Но до Куликовской битвы Дмитрий Иванович так и не примирился с митрополитом Киприаном. На войну с Мамаем московский князь отправился, будучи проклят митрополитом всея Руси.
КТО ТОЛКАЛ МАМАЯ НА ВОЙНУ?
Проникнув в черноморский регион ради сверхприбылей от торговли на шелковом пути, генуэзцы постепенно освоили и местные рынки. Политическая раздробленность в Золотой Орде и иранской державе Хулагидов привели к тому, что поток товаров по шелковому пути к концу XIV века сократился, и резко выросло значение местных ресурсов и торговли с ближайшими соседями.
Генуэзцы обращают внимание на богатую Русь. Возможно, именно они были организаторами и «спонсорами» похода Мамая. В своего рода бухгалтерских книгах Кафы, массариях, нашлись сведения об их переговорах с Мамаем. Генуя в это время располагала огромными средствами, в том числе и для ведения войны. Она была одним из крупнейших банковских центров Европы и успешно применяла свои финансы, торговлю и военные силы для получения еще больших прибылей.
В «Слове о житии и преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русского» читаем: «Мамай же, подстрекаемый лукавыми советниками, которые христианской веры держались, а сами творили дела нечестивых, сказал князьям и вельможам своим: «Захвачу землю Русскую, и церкви христианские разорю…» Вместо православных церквей темник Мамай собирался возвести католические храмы: «Где церкви были, тут ропаты поставлю». Таким образом, автор «Слова о житии и преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русского», написанного в 1418 году, прямо указывает на то, что Мамай, идя на Русь, действовал как орудие католиков.
Итак, советники-генуэзцы направляют Мамая на Русь. Во время Куликовской битвы на папском престоле находился Урбан VI, который издал буллу, предписывающую «магистру Ордена доминиканцев назначить специального инквизитора «для Руси и Валахии». В булле подчеркивалось право и обязанность инквизитора, пользуясь всеми средствами, какими инквизиция располагает, искоренять «заблуждения» на Руси… Тот же папа предложил насильственно обращать в католичество русских на землях, подвластных Литве, Польше и т. п., применяя со всей строгостью принудительные меры вплоть до телесных наказаний. Понятно, что никаких добрых чувств к католикам на православной Руси не испытывали.

Заговор генуэзцев. Современная реконструкция.
По свидетельству летописей, «фрязи» появлялись в Москве и на севере Руси уже в XIII веке. Некоторые из сурожских торговцев, в основном греки и итальянцы, чтобы приблизиться к русскому рынку, перебрались на постоянное место жительства в Москву. Таково происхождение ряда московских купеческих династий Х1У-ХУ веков: Саларевых, Ховриных, Шиховых. Гос-ти-сурожане привозили в Москву дорогие восточные шелковые ткани поэтому и закрепилось за ними название – сурожский товар), пряности, вина, а вывозили оттуда меха, воск, мед, льняные изделия. В конце XIV века в Москве сформировалась корпорация богатых сурожан, получавших крупную прибыль от торговли с Золотой Ордой, Византией, странами Средиземноморья, а также Востока. Но для того, чтобы в полной мере развернуть свою деятельность на Руси «фрязям» было мало торговать на общих с прочими купцами основаниях.
Генуэзцы во всех землях, с которыми они имели дело, старались основать фактории с наемной охраной, выборными должностными лицами, с консулом, назначаемым из Генуи, с внутренним самоуправлением, с развитой торговой и финансовой инфраструктурой. Такие фактории сильно облегчали им торговлю и в перспективе способствовали постепенному вытеснению с рынка конкурентов – так, генуэзцы практически вытеснили греков с Черного моря и сильно потеснили там венецианцев.
Но ни один православный князь не позволил бы основать на территории Руси независимую факторию католиков. Генуэзцы, действительно, сотрудничали с агентами Папы – миссионерами и францисканскими монахами. Для генуэзцев это был выгодный бизнес. Миссионеры и монахи, путешествуя по странам Востока, собирали информацию, в том числе и для купцов. Но в результате в глазах Дмитрия Ивановича и православных священников все итальянцы были папскими шпионами.
Итак, итальянские купцы имели все возможности, чтобы оценить богатство русских земель. Но они также прекрасно сознавали, что для получения этих богатств им гораздо выгоднее применить силу. Такой силой, находящейся практически у них на содержании, был Мамай.
На каких же условиях генуэзцы могли дать Мамаю денег? Ведь к 1380 году он уже отдал им все южное побережье Крыма. Вряд ли итальянцам были нужны еще земли. В то же время ситуация для Мамая к концу 70-х годов складывалась не лучшим образом: он потерял контроль над русским улусом Московское княжество, а возможно, и другие великие княжества не платили ему дань с 1373 года), не владел Сараем и нуждался в крупных денежных суммах для продолжения борьбы за господство в Орде. Генуэзцы имели возможность финансировать крупные военные мероприятия, такие как найм армии для Мамая. С 1377 года Мамай начинает действовать все более активно и успешно, наносит удары по Руси, подчиняет себе Сурский край, Прикубанье и Северный Кавказ и, наконец, набирает огромную армию для завоевательного похода на Русь. Мы считаем, что итальянцы не просто давали Мамаю деньги в долг. Они откупали у Мамая право на сбор дани в завоеванных с их помощью областях. Так же к 1380 году генуэзцы откупили у Мамая право сбора ордынской дани с Руси.
Видимо, до Руси дошли известия о планах Мамая снова отдать откуп ордынской дани иноземцам. И это естественно вызвало бурю негодования не только среди великих князей, терявших существенную часть своего дохода, но и среди простого народа.
И уж не оттого ли не поддержал на Куликовом поле Мамая Олег Рязанский, что он тоже понимал, кто стоит за Мамаем и чем обернется для Руси его победа?
Лишний довод в пользу нашей гипотезы о генуэзских вдохновителях похода на Русь – поведение Мамая после поражения на Куликовом поле: он, как говорится в «Сказании о Мамаевом побоище», «прибежал ко граду Кафе… И собрав остаточную свою силу, и еще хотел изгоном идти на Русскую землю». И когда по дороге на Русь он был в причерноморской степи перехвачен и окончательно разбит Тохтамышем, «Мамай же прибежал опять в Кафу… и тут убиен был фрязями». Скорее всего, не из-за денег, как говорится в «Сказании» (откуда бы взялись большие сокровища у дважды разбитого полководца?), но или из желания угодить Тохтамышу, или из мести за погибших на Куликовом поле родичей. Вероятно, генуэзцы разочаровались в своем ставленнике, он больше не был им нужен, более того, он мог быть опасен, как беглец от законного хана Золотой Орды. Проще всего было его убить.
Известно, что вместе с армией Дмитрия на Куликово поле шли 10 купцов-сурожан: «Князь же великий пойдя, взял с собою мужей нарочитых, московских гостей сурожан десять человек виде-ниа ради, аще что Бог ему случить, и они смогут поведать в дальних землях, яко гости хозяеве, быша: 1. Василия Капицу, 2. Сидора Олферьева, 3. Констянтина Петунова, 4. Козму Коврю, 5. Семена Онтонова, 6. Михаила Саларева, 7. Тимофея Весякова, 8. Димитриа Чернаго, 9. Дементиа Саларева, 10. Ивана Шиха». Среди этих купцов были не только русские по происхождению, но и греки, и итальянцы, поселившиеся в Москве и связавшие с ней свои торговые интересы. Это Козма Коврин, Дементий Сола-рев, Иван Ших. Знания и опыт этих купцов, ведущих торговлю с Крымским полуостровом, – вот что учитывал московский князь. Следовательно, Дмитрию Ивановичу была известна роль итальянцев Кафы в стане Мамая. Видимо, он понимал, что придется склонять к миру не столько самого Мамая, сколько заплативших ему за поход «фрязей». Он вез с собой людей, которые помогли бы ему вести переговоры. До последнего момента он надеялся склонить Мамая к миру.
Впрочем, возможно, московские купцы, торгующие с Крымом, со своей стороны также выступили в роли «спонсоров» похода Дмитрия Донского. Ведь если бы генуэзцы получили право на сбор дани с Руси, то пострадало бы в первую очередь купечество русских городов. Генуэзцы постарались бы захватить монополию на торговлю Руси с Крымом, чем разорили бы московских купцов-сурожан.
На что могли пойти «спонсорские» деньги? Дело в том, что в армии, которую Дмитрий Иванович повел на Дон, значительную часть составляла пехота – городские ополчения Москвы и других городов. Такой дальний поход многочисленного пешего воинства – редкость для тех времен. Их надо было вооружить, и главное, кормить во время всего похода. Возможно, перечисленные московские купцы-сурожане занимались поставкой провианта для многочисленной рати.
Итак, война была оплачена с двух сторон.

КУЛИКОВСКАЯ БИТВА
И мглою бед неотразимых
Грядущий день заволокло.
Вл.Соловьев
А БЫЛА ЛИ ИЗМЕНА?
Наступает 1380 год. Олег Иванович узнает о готовящемся походе Мамая на Русь и, стремясь обезопасить свое княжество, ведет двойную игру: «ссылается» с Мамаем и Ягайло (посылает к ним своего представителя Епифана Кореева), но одновременно предупреждает Дмитрия Ивановича. Такова официальная (московская) версия событий. Интересно, что в Троицкой летописи, в целом недружелюбно отзывающейся о великом князе рязанском, нет указаний, что Олег изначально был сообщником Мамая и Ягайлы. Никоновская же летопись прямо указывает на Олега, как на инициатора этого «тройственного» союза. Якобы как только Мамай подошел к устью реки Воронежа и расположил свои войска в рязанских пределах, Олег послал к нему и к Ягайло послов с уведомлением о признании власти ордынского правителя и с предложением действовать совместно. Ягайло откликнулся и отправил посольство к Мамаю. При этом Олег Иванович и Ягайло рассчитывали якобы, что Дмитрий Иванович, узнав об их соглашении, убежит, а они уговорят Мамая вернуться в Орду, а сами разделят с его ведома Московское княжение. Судя по «Сказанию о Мамаевом побоище», Олег уступал Ягайле Москву, а себе предназначал Коломну, Муром и Владимир (cм. Приложение 6 – Повести Куликовского цикла).
Мамай ответил, что ему нужна не военная помощь, ему важно, чтобы Литва и Рязань признали владычество Орды. Он потребовал, чтобы ему была оказана честь и оба князя выслали ему навстречу войска.
Нестыковки в летописи видны невооруженным глазом. Там же, в «Сказании о Мамаевом побоище», сказано, что ордынскому эмиру было уже мало возобновленной выплаты дани «по старине». Мамай хотел не только принудить Русь к еще большей дани, но и изгнать князей, поселиться в лучших русских городах и жить там. Это была программа оккупации и колонизации русских земель. Для ее воплощения Мамай собрал огромную наемную армию. Нелепо думать, что он бы позволил себя уговорить уйти с завоеванной Руси и добровольно отдал бы ее Ягайло с Олегом. Столь же маловероятно, что Мамаю не нужна была военная помощь, иначе зачем он терял столько времени на ожидание подхода войск Ягайло и Олега Рязанского?
А вот требование признать над собой владычество Орды вполне обоснованно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52