– Хоть два, – улыбнулся Иосеф. – Скажи мне лучше, чего ты этим добиваешься?– А для тебя это секрет? – осклабился Зухос.– Тебе нужна власть… – сказал хозяин дома, так, будто ставил диагноз тяжелобольному.– Да! Мне нужна власть, а Египту нужен новый царь! Новый фараон, которому поклоняются как божеству. Так было встарь, так и должно быть!– Знаешь, – усмехнулся Иосеф, – почему каббалу боятся и ненавидят все жрецы подряд – и египетские, и эллинские, и римские, иудеи и христиане? Потому что они поклоняются своим богам и молят их, выпрашивая подачки, а каббала меняет человека, возвышая его и приближая к богу.Зухос оскалился.– Приближая к «Бесконечному и непостижимому началу», хочешь ты сказать? – проговорил он. – К тому, что вы зовете Эйнсоф? Так это не бог!– Ты хочешь вступить со мной в дискуссию? – насмешливо усмехнулся сын Шимона.– Нет! – буркнул его визави. – Просто ты превратно понимаешь мои намерения. Власть над Египтом нужна мне не для того, чтобы упиваться поклонением людских толп. Мне нужно, чтобы эти толпы слушали меня и слышали, понимали и делали то, что я им скажу!– А станут ли эти толпы счастливее под твоей властью? – вздохнул Иосеф.– Станут! – уверенно сказал Зухос. – Я освобожу рабов. Пахари станут вкалывать на полях фараона, ремесленники – в мастерских фараона. Это будут трудовики, низшая каста, и я дам им все для счастья – дом, женщину, хлеб и зрелища. А еще будет каста боевиков! Эти воины, что верой и правдой отслужат фараону двадцать пять лет, сходят в походы по его приказу, будут бросаться в атаку с его именем на устах, смогут, по высочайшему повелению, занять место в высшей касте хранителей! Я составлю ее из жрецов, из преданных мне и смекалистых начальников. Вот тогда, – торжественно заключил Зухос, – в государстве будет порядок!– В каком государстве? – сощурился хозяин.– Сначала – в Египте, – ухмыльнулся гость. – Потом мне подчинится Нумидия, Киренаика, Мавритания, Иудея, Сирия… Я соберу легионы боевиков и поведу их на Рим! Вся империя покорится мне!– Но ты на этом не остановишься, – понятливо покивал Иосеф.– Нет! – крикнул Зухос, разгоряченный своими фантазиями. – Я не стану, как римляне, вести вялую войну с германцами за Данувием и Реносом! Я провозглашу с десяток слабых северных царств, буду стравливать их между собою или мирить, пока не доведу те племена до полного отчаяния и истощения! А после присоединю их все, до самого Янтарного берега, к своей державе, и германцы станут славить меня и благословлять!– А потом – Индия? – негромко поинтересовался аргентарий.– Конечно! Парфия, Индия, земли арабов и кушитов! И повсюду будут возводиться храмы в мою честь, и на всех языках зазвучат гимны и хвалебные песни, прославляющие меня! Я хочу этого! И так будет!– А начнешь ты с Дельты… – проговорил задумчиво Иосеф, приземляя распалившегося «фараона».– Да… – приугас Зухос.– Поведешь на римлян буколов, необученных и необузданных «волопасов»…– Я вложу в их трусливые сердца храбрость и лишу страха!– Сколько же крови сольется в Нил…– Война не бывает бескровной, – пожал плечами Зухос, и нахмурился: – Ты отказываешь мне в оружии?– Нет, – покачал головой Иосеф. – Не я, так другой… Лучше уж я! Но помни: мне нужно золото. Золото и серебро – на этом стоит моя власть! Ты хочешь Рим завоевать, а я его покупаю по сходной цене!– Послушай… – вкрадчиво заговорил пришелец. – Когда я овладею Египтом, и жрецы водрузят на мою голову красную и белую короны, Красная и Белая короны символизируют власть над Верхним и Нижним Египтом. Чати – везир, верховный администратор фараона.

я сделаю тебя моим чати. Хочешь? Ты будешь распоряжаться всем добром Египта, и станешь по своему разумению умножать его, не забывая о себе!Выслушав лестное предложение, Иосеф осведомился:– Так у тебя нет золота?Зухос злобно ощерился.– Нет у меня золота! – крикнул он. – Пока нет! Но я протягиваю тебе руку!– А я не принимаю пустой руки, – твердо заявил Иосеф.Опасный гость усилием воли вызвал грозную силу сетэп-са, напрягся, отдавая мысленный приказ повиноваться, но хозяин не отпрянул в страхе. Он мгновенно сосредоточился, и вытянул руку, выгибая ладонь в жесте отталкивания.– Ана Бэкоах, – зазвучал его голос, рокоча на низких регистрах, – Гдулат Йаминха, Татир Црура! На Гибор, Доршей Йехудха, Кэбэват Шомрэм!Зухос ощутил неприятное чувство зависания. Словно одна кожа от него осталась, надутая как мехи, и колышется он в прозрачной воде человекообразным пузырем. Он почувствовал, как в нем зарождается страх, и пришел в ярость. Гость вытянул обе руки, широко расставляя пальцы, лоб его покрылся испариной в чудовищном усилии мысли.– Повинуйся!Но хозяин дома лишь набычился.– Бархэ Таарем, Рахамэй Цидкэдха, Тамид Гомлэм! – рокотал его напряженный голос, и вот взревел торжествующе: – Барух шем квод малкуто леолам ваэд!Зухосу почудилось; будто воздух вокруг него загустел, и пала тьма – черный, тягучий, беспросветный мрак, колючий и холодный на ощупь. Он почувствовал, как тает его сила, отбираемая сгустками тьмы. Сердце дало сбой, и немочь разлилась по жилам.– Хватит! – прохрипел Зухос. – Довольно!И тьма растаяла, оставив по себе мурашки и липкий пот.– Я достану золото…– Жду, – ответил Иосеф. – Жду до праздника Опет в гавани Суу – это за пустыней, на берегу Эритрейского моря. Красное море.

Туда я приведу два гаула, груженых оружием и доспехами.– Жди, – буркнул Зухос.Он заметил бледность на лице иудея, и черные тени под глазами, и взбодрился: победа досталась тому нелегко!Повернувшись, бывший жрец вышел из дому и захлопнул за собой дверь. Нерастраченная злоба клокотала в нём, требуя выхода. Слуги будто почувствовали его состояние – сжались, оплывая ужасом.– Господин гневается на нас? – пролепетал нубиец Икеда.– Нет…Зухос вышел на Царскую Дорогу и зашагал в сторону гавани. Сомнения, порою всплывавшие в нем, закопошились снова. Превращая людей в слуг, он лишает их воли, подчиняет их души себе. Боевики из таких получатся, но станут ли они воинами? Не-ет, пока он не примет снадобье Тота, победы ему не одержать! А вот когда он откроет последнюю дверь четвертым ключом, узнает рецепт, приготовит средство… Вот тогда не придется бросать тупых буколов на римские мечи. Легионеры сами преклонят колени перед ним! Падут ниц и сочтут за счастье служить фараону Зухосу! Хотя нет – что за имя для царя царей и императора императоров?! Надо будет подобрать нечто более благозвучное…Погрузившись в приятные размышления, Зухос одолел половину пути и вышел к каналу Хора. Вода утекала на восток, вливаясь в пруд, обсаженный миртовыми и лавровыми деревьями, и продолжала течение по каналу Монта, который вливался в ров вокруг римского военного лагеря. Канал Хора пересекал Царскую Дорогу, и через него был перекинут широкий каменный мост с галереями и портиками. Было шумно от разносчиков и водоносов, вопящих мальчишек и визгливых матрон.– Покупайте кифи! – гнусаво выкрикивал торговец благовониями. – Есть ладан! Превосходная мирра!– Ароматный метопий! – вторил ему конкурент. – Лучшее в мире средство для умащиваний и притираний!– А вот вино! Отличное вино! Выдержанное! Упьешься за обол!– Водички! Кому водички! Свежа-айшая водичка!Слуги растолкали толпу продающих и покупающих, и Зухос перешел на ту сторону канала. Из короткой тени, отбрасываемой сфинксом в три человеческих роста, вышел и приблизился к нему человек в белом химатии. Легкая ткань, обычно перекинутая через руку, либо свободно свисавшая, укрывала голову и лицо незнакомца.– Сальвэ! – сказал он натужно, словно удерживая большой груз.– А-а! – узнал его Зухос. – Сальвэ, сальвэ… Ну, что скажешь?– Скажу, что тот, кого ты замуровал в усыпальнице Хуфу, освободился.– Да ну?! Помогли ему?.. Кто?!– Он сам.– Молодец! – восхитился Зухос. – Я сразу почувствовал, какая от Сергия исходит сила! Опасная сила. Все?..– Нет. Жрецы Себека получили твой знак, перехватили Сергия с друзьями. И те предстали перед эмсехами…– И? – задрал бровь бывший жрец.– И освободились. А главного жреца теперь погребут, перекушенного пополам…– Да-а… Прыткие ребятки, прыткие… Где Сергий сейчас?– Он здесь. Он идет за тобой… – неожиданно незнакомец взмолился: – Отпусти меня!– Нет, – отказал Зухос, соображая. – Где их можно найти?Незнакомец помолчал, и выговорил монотонным голосом:– В ксеноне «Стиганора»…– Ты все сказал?– Они собирались идти к Зешер-Зешеру…– Уже лучше. Ступай…Незнакомец развернулся и убрел походкой слепого.– Зешер-Зешеру… – повторил мужчина, и лицо его просветлело. Он понял, куда слить свой нерастраченный гнев.Прибавив шагу, Зухос бодро пошагал дальше, к пилонам фараонова дворца, где нынче проживал номарх. Пышные сады дворца примыкали на юге к Ипет-Ресит, а перед пилонами от Царской Дороги отходила Восточная улица. Прямая и затененная старыми каштанами, она вела прямо к римскому военному лагерю. Подходящее место… Зухос внимательно осмотрелся. Главное – верно выбрать жертву… Вот, самое то!К нему навстречу, окруженный свитой, шагал сам номарх, плотный и потный Квинт Нигидий Хилон. Впереди него печатали шаг четверо легионеров в парадном, позади брела шестерка ликторов, тащивших на плечах вязанки фасций. Два раба шли, почтительно поддерживая тучного римлянина, а третий ступал сзади и нес большой зеленый зонт.Зухос остановился, делая могучий посыл. Замер и эдил. Ликторы с легионерами сбились в кучу, бестолково топчась. Неожиданно глаза их опустели. Легионеры выхватили мечи и набросились на ликторов.– Руби их! – азартно восклицал Зухос. – Коли!Ликторы валились на плиты Царской Дороги, заливая ее кровью из страшных ран. Упала отрубленная рука, покатилась голова… Уничтожив ликторов, легионеры схватились между собой, не защищаясь, а лишь нанося удары. Они убивали друг друга молча и яростно, лишь громкое дыхание вырывалось из их оскаленных ртов. Последний легионер, оставшийся в живых, постоял, тупо глядя на кучу мертвых тел, деловито приставил свой меч к груди, и с размаху упал оземь. Выгнулся, подрагивая мускулистой ногой. Острие гладия вылезло из спины, окрашенное кровью.Зухос глубоко вздохнул. Зрелище его позабавило – и уняло тягу к убийству. Хлопнув в ладоши, он сказал:– Номарх, слушай меня!Квинт Нигидий Хилон вытаращился, внимая слову.– Я сейчас уйду, – сказал тот, – а ты собери отряд и беги хватать Зухоса! Видишь, что этот гад учинил?! – бывший жрец обвел рукою место побоища. – Запоминай! Зухос отправился к Зешер-Зешеру, его настоящее имя – Сергий! С ним еще трое – Александр, Гефест… или Гефестай, и Эдуардус. И еще четыре раба! Понял?Номарх заторможено кивнул.– Молодец… Схватишь всех восьмерых! Но не убивай, слышишь? Отправишь их в каменоломни!– Слушаю!– Надо говорить: «Слушаю и повинуюсь!» – развлекался Зухос.– Слушаю и повинуюсь!– Молодец! Сосчитаешь до пяти и приходи в себя. И исполняй мой приказ!Зухос махнул рукой слугам, и поспешил удалиться, а номарх забубнил на египетском:– Уа, сон, хемет, туа, сас…На счет «пять» он сильно вздрогнул, не выдержал и заорал, с ужасом обозревая свиту – десять окровавленных трупов.– На помощь! – завопил он, не трогаясь с места. – На помощь!На Восточной улице показался римский патруль. Легионеры двигались неспешно, но, узрев трясущегося номарха, махом обрели резвость.– Ну, все, – хмыкнул Зухос, выглядывая из-за кольчатого ствола пальмы. – Дело на мази. В гавань!Слуги дисциплинированно построились, провожая хозяина к реке.
Переправа на западный берег не заняла много времени – миапарон плавно обогнул остров, одолел канал за участком суши, со всех сторон окруженным водой, и причалил к ступеням Рамессеума. Касаясь секхема под полою химатия, Зухос сошел на берег и поднялся к заупокойному храму Рамсеса Великого.За минувшие века песок стер со стен пилонов красочные росписи, но с глубоко врезанными барельефами, словно утопленными в камень, ничего поделать не мог. Окинув взглядом громадную каменную плоскость, изрезанную фигурами Рамсеса, Зухос прошагал прямо в ворота храма. Створы их обвисли, от золотых украшений остались лишь отпечатки, более светлые на фоне патины, затянувшей бронзовые листы. Никто не охранял Рамессеум, воздвигнутый за упокой души великого фараона, но и тащить отсюда особо было нечего. Так и стоял «Дом миллионов лет», ветшая и выветриваясь.За воротами, во внутреннем дворе, высилась гигантская статуя Рамсеса из розового сиенита. Она изображала фараона, восседавшего на троне, и от земли до короны на голове изваяния было тридцать пять локтей!Бывший жрец Себека шагнул в тень сводов гипостиля, в «зал божественного откровения». Здешние фрески не стерлись и не поблекли. Вот грозный Рамсес совершает подвиги, препятствуя нашествию хеттов. А вот устраивает празднество в честь Мина, очень древнего бога плодородия – о таком уж и забыли все! – и приносит в жертву белого быка. А с той стороны выступает целая процессия сыновей и дочерей Рамсеса – десятки царевичей и гологрудых царевн.– Торнай, выставь дозоры!– Будет исполнено! – прошелестело в ответ.Идти пришлось долго, Ремессеум растянулся – ого-го! И, чем дальше уходил Зухос, тем плотнее смыкалась тьма. Вспомнив свидание с Иосефом, он передернулся. «Зал отдохновения»… «Зал жертвенных столов»… Свободного пространства оставалось все меньше, колонны словно сближались, в попытке раздавить наглого пришельца. Около самого наоса было светло – потолочная плита рухнула, и солнце утыкало лучи в одинаковые пилястры – статуи Рамсеса в образе Осириса.– Наос! – пробормотал Зухос.Огромный архитрав, опертый на толстые колонны, был расписан – от колонны до колонны простирала крылья богиня Маат. И дальше, по стенам, тянулась целая процессия богов и богинь. Посреди наоса, на бронзовых подпорках, покоилась барка Амона, рассохшаяся и серая от пыли.Зухос зашарил глазами по стенам, выискивая замок. Где она, вторая дверь? В гермопольском храме Тота, выстроенном по приказу Птолемея, замок обнаружился в круглом картуше… Мужчина приблизился к огромному барельефу. Рамсес сидел на троне, в голубой короне кхепереш, сложив на груди регалии… А вот и картуш! С волнением Зухос обнаружил отверстие в самой середке окружности, замыкавшей Царские знаки. Он бережно вставил в «замочную скважину» секхем и повернул его. Крутнулся весь картуш, и пол под ногами вздрогнул. Подумав, Зухос Уперся обеими руками в плиту с изображением царя на троне, и та подалась, отъехала с гулом, катясь на металлических шариках по выбитым в каменном полу ложбинкам.Затхлый воздух коснулся ноздрей. Бывший жрец обошел плиту. Свет из наоса дотягивался до этого маленького хранилища, где можно было руками дотянуться до любой из глухих стен. А в передней стене имелась ниша, и в нише лежал ключ от третьей двери… Это был некхакха, символ защиты, церемониальный кнут, который фараон, сидя на троне, держал в руке. «Три регалии подряд!» – обрадовался Зухос.– Еще два шага! – прошептал он. – Еще два шага, и целый мир не остановит меня!
2. Западный город Джеме, Зешер-Зешеру «Величественнейший из величественнейших» – верное название заупокойного храма царицы Хатшепсут.


– Ты уже бывал в Египте? – спросил Искандер, вертя в пальцах уджат, «Око Хора», свисавший с крепкой шеи Сергия.– Навещал, – подтвердил Лобанов.– И в Карнак заглядывал?– А как же! Ты это к чему?– А к тому, что Карнак – он во-он там, за той пальмовой рощей! Видишь, где пилоны? Называется Ипет-Сут. И в Луксоре был? Это Ипет-Рисет. И там, и там храмы Амона. Ко-лос-саль-ные! И где в них искать замок под этот ключик? Я даже не представляю себе, – Искандер вновь уставился на уджат. – Хоть бы указали, в каком храме искать! Там же такие залы… Никаких шансов!– А ну-ка, – протянула руку Неферит, и положила уджат на ладонь. – Какая же я глупая! – воскликнула она. – Гляди, Сергий, это же левое око!– Вроде, да, – скосил глаза Сергий.– А я почему-то думала, что правое! Понимаешь, уджат с правым глазом связан с Солнцем, и замок под него следовало бы искать в Ипет-Сут. А тут – левый, связанный с Луной. Значит, замок не здесь, не на этом берегу, а в «Святой святыне Амона», в Зешер-Зешеру. Это за рекою, в Джеме!– Уверена? – спросил Сергий.Неферит утвердительно кивнула.– Тогда чего мы ждем? Вперед!Собрались быстро, только Кадмар был какой-то вялый.– Что-то ты мне не нравишься! – заявил Искандер, оглядывая заморенного галла.– Да просто голова болит.– Оставайся тогда, полежи, – прогудел Гефестай.– Нет, нет, – замотал больной головой галл, – я со всеми!Двери в номера запирать не стали. Спустились в харчевню «Стиганоры», перекусили и двинулись к гавани. На западный берег перешли по наплавному мосту› и быстро смешались с толпой – народ валом валил в Джеме. Кто покойников задобрить, кто почтить святые места, кто искал саркофаг подешевле, а те, что брели к Зешер-Зешеру, искали исцеления от хворей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36