Просмотрев принесенные ему мичманом Федотовым картины, Николай I
оценил его талант и разрешил ему, как и Брянчанинову, покинуть военную службу.
Федотов стал основателем русской реалистической живописи. Чтобы поддержать
русское искусство Николай I дал скульпторам Клодту и Логановскому, художнику
Бруни и другим художникам крупные заказы.
Шаляпин в своих воспоминаниях "Маска и Душа" пишет: "Из российских
императоров ближе всех к театру стоял Николай I. Он относился к нему уже не как
помещик-крепостник, а как магнат и владыка, причем снисходил к актерам
величественно и в то же время фамильярно. Он часто проникал через маленькую
дверцу на сцену и любил болтать с актерами (преимущественно драматическими)".
Это Николай I разрешил поставить на сцене запрещенного цензурой
"Ревизора".
Вольф в "Хронике петербургских театров" пишет, что Николай I прочитал
"Ревизора" еще в рукописи и разрешил поставить его несмотря на запрещение
цензуры. 5 июня 1836 года Гоголь писал матери: "Если бы сам Государь не оказал
своего высокого покровительства и заступничества, то, вероятно, она не была бы
никогда играна или напечатана". Смирнова пишет: "Николай I велел принять
"Ревизора" вопреки мнению его окружающих" (Русский Архив, 1895, т. II, стр.
539).
Первое представление "Ревизора" проходило в тягостной тишине, не
раздалось ни одного хлопка. Бледный Гоголь не мог найти себе места в
директорской ложе. Первым, по окончании последнего акта, зааплодировал...
Николай I. Тогда стали аплодировать и другие зрители.
"Всем досталось, — сказал Царь Гоголю, — а мне больше всего".
Гоголь был награжден за "Ревизора" — 1000 червонцев и бриллиантовым
перстнем.
Известный музыкальный деятель Николаевской эпохи Виельгорский расценил
русские оперы Глинки "как музыку для кучеров" . Несмотря на это Николай I велел
поставить оперы Глинки на сцене Императорских театров.
Боявшийся по словам М. Цейтлина всякой умственности Николай живо
интересовался историей России. Именно ему Россия обязана спасением огромного
количества ценнейших древних исторических документов извлеченных созданной в его
царствование Археологической Экспедицией из архивов монастырей, архивов
старинных городов, где они до той поры безжалостно уничтожались временем. И
Император Николай I, по утверждению Шлимана, читавший только бульварные романы
Поль де Кока, по свидетельству историка С. Платонова прочитывал "от доски до
доски" большие тома переписанных набело актов собранных Экспедицией" (См. С.
Платонов. Очерки по русской истории. Изд. 9-е).

XX

Качественно Россия своим Золотым веком не может не считать время Николая
I, в которое если не всецело раскрылись, то уже обозначились, духовно сложились
и свой закал получили все, в духовном плане первенствующие столпы русской
культуры.
Как верно подчеркивает Г. Адамович (в статье "Нео-нигилизм (Рус. Мысль. №
1137), — ".. все царствование Николая I, с длившимися тридцать лет откликами
гибели декабристов, целый кусок русской истории, в котором все сказано, где
ничего не прошло бесследно".
Чтобы ни писали и ни говорили про Николая I его враги никто не сможет
зачеркнуть того факта, что его царствование было Золотым Веком русской
литературы и русского искусства. В Николаевскую эпоху жили и творили, или
духовно сформировались, такие выдающиеся представители Русской Культуры, как:
Пушкин, Жуковский, Тютчев, Достоевский, Лев Толстой, Грибоедов, Крылов, Н. Я.
Языков, М. Загоскин, Лермонтов, И. Кириевский, С.Т.Аксаков, К. К. Аксаков, Ив.
Аксаков, А.С.Хомяков, Самарин, Гончаров, И.С.Тургенев, А.Ф.Писемский, Фет, А.
Григорьев, Мельников-Печерский, Григорович, Н. Лесков, А. К. Толстой, А.
Островский, гениальный математик Лобачевский, гениальный химик Менделеев,
художники Иванов. Брюллов, Федотов, Бруни, скульптор Клодт; композиторы Глинка,
Турчанинов, Львов, Даргомыжский; историки Соловьев, Кавелин; биолог К. Бер,
химик Зинин, открывший анилин; знаменитые языковеды Буслаев, Востоков;
замечательные мыслители Н. Я. Данилевский и К. Леонтьев и многие другие
выдающиеся деятели русской культуры. Царствование Николая I — самый расцвет
русской культуры, никогда одновременно не жило такого большого количества
выдающихся деятелей русской культуры, ни до Николая I, ни после него.
В 1827 году было основано Общество Естественных наук. В 1839 году
закончено строительство Пулковской обсерватории. В 1846 году возникло
Археологическое общество, учреждена Археологическая Экспедиция, членами которой
было спасено много древнейших документов, хранившихся до того кое-как.
Русская национальная литература, русская национальная музыка, русский
балет, русская живопись и русская наука, развиваются именно во всячески
опорочиваемую Николаевскую эпоху. Николаевская эпоха действительно имела много
темных и отрицательных сторон. Но честный историк не может приписывать все эти
темные стороны эпохи Имп. Николаю I. Очень многие из этих темных сторон
унаследованы Николаем I и именно с ними то он и вел борьбу в течение всего
царствования. А то, что ему не удалось до конца уничтожить отрицательные явления
унаследованные им — это другой вопрос.
Необходимо принимать во внимание также то, что Имп. Николаю I пришлось
царствовать в одну из наиболее сложных эпох Русской истории. "Те двадцать пять
лет, — пишет в предисловии к сборнику воспоминаний и документов об эпохе Николая
I известный исследователь М. О. Гершензон, — которые протекли за 14 декабря,
труднее поддаются характеристике, чем вся эпоха следовавшая за Петром I" (Сб.
"Эпоха Николая I"). Царствование Императора Николая I — время напряженной
политической и идеологической борьбы его с врагами Православия, царской власти и
русской самобытной культуры внутри России и за ее пределами. Это эпоха борьбы
Николая I с масонами и их духовными учениками внутри России и в Европе.
Николаевская эпоха время беспрерывной, упорной идеологической борьбы
между сторонниками восстановления исконных русских традиций и членами возникшего
Ордена Русской Интеллигенции.
Это эпоха ТРЕТЬЕГО И ОКОНЧАТЕЛЬНОГО ДУХОВНОГО РАСКОЛА русского общества.
И тот, кто примет во внимание какое политическое наследство получил при
восшествии на престол Николай I и какая была политическая обстановка в России и
в Европе, когда он царствовал, едва ли строго осудит его, а наоборот
преисполнится чувством уважения к этому одному из наиболее выдающихся русских
царей.

XXI

Трафаретную оценку Николая I, как государственного деятеля, можно свести
к следующим оценкам сделанным А. Герценом в "Движение общественной мысли в
России":
"Среди военных парадов, балтийских немцев и диких охранителей видели
недоверяющего себе самому холодного, упрямого и безжалостного Николая, такую же
посредственность, как и его окружающие". "Какая нищета правительственной мысли,
какая проза абсолютизма".
Приведенная выше оценка Герцена пристрастна и неверна. Подобного рода
пристрастными оценками Имп. Николая I, как государственного деятеля, можно
наполнить несколько больших томов. Но все эти оценки характеризуют совсем не
личность Николая I, а политический фанатизм и нравственную нечистоплотность
Герценов, Мережковских и их последователей.
Русские историки очень любят упрекать Николая I также в политическом
доктринерстве. В предисловии к составленному им сборнику "Эпоха Николая I" М.
Гершензон, например, утверждает: "Николай не был тем тупым и бездушным деспотом,
каким его обыкновенно изображают. Отличительной чертой его характера, от природы
не дурного, была непоколебимая верность раз усвоенным им принципам, крайнее
доктринерство, мешавшее ему видеть вещи в их подлинном виде. По-видимому, еще в
юности, лишенный всякого житейского опыта, он выработал себе наибольшее число
совершенно абстрактных идей — о назначении и ответственности монарха, о целях
государственной жизни и про." Сняв с Николая I обвинение о том, что он был тупым
и бездушным деспотом, Гершензон пытается изобразить его крайним доктринером, не
имеющим никакого представления о русской жизни в его эпоху. "Он, не злой
человек, — утверждает Гершензон, — он только доктринер; он любит Россию и служит
ее благу с удивительным самоотвержением, но он не знает России, потому что
смотрит на нее сквозь призму своей доктрины. Едва ли на протяжении XIX века
найдется в Европе еще один государственный деятель, так детски-неопытный в делах
правления, и в оценке явлений и людей, как Николай. За тридцать лет царствования
он ни на один шаг не подвинулся в знании жизни".
Подобной характеристикой Гершензон преследует ту же самую цель, что и
Герцен. Он идет к той же самой цели, но только другим путем. Перед революцией
было опубликовано уже значительное число воспоминаний, авторы которых правдиво
обрисовали Николая I. Изображать его в стиле Герцена — тупым бездушным деспотом
было уже нельзя. Значит нужно было подыскать какое-то иное обвинение. И такое
обвинение было найдено: политическое доктринерство Николая I.
Гершензон утверждает, что Николай "еще в юности, лишенный всякого
житейского опыта" выработал себе небольшое число совершенно абстрактных идей".
Ключевский же, наоборот, утверждает, что в противовес Александру I, хорошо
знавшему различные абстрактные идеи и очень плохо русскую действительность,
Николай I уже с юности очень хорошо знал не только парадную сторону, но и
изнанку русской жизни.
Николай I был государственным деятелем-реалистом. В то время, когда его
старшие братья Александр и Константин изучали европейские политические и
социальные идеи, Николай изучал русскую жизнь. "Он имел случай познакомиться с
ходом дел, просто и прямо присмотреться к людям, делавшим государственные дела,
и получил обильный запас житейских наблюдений и сведений. До 18 лет он не имел
определенной службы, но каждое утро проводил по часу и более во дворцовой
приемной, теряясь в толпе военных и гражданских сановников, ждавших очереди
аудиенции или доклада. Сановники эти не стеснялись присутствием младшего
великого князя, никогда не предназначавшегося к престолу; среди откровенных
бесед, шуток и интриг, какие здесь велись и завязывались, Николай, при своей
наблюдательности, получал характеристические сведения о людях и хорошо видел,
как дела разделывались. Все эти сведения сводились к одному общему впечатлению,
что надо не только иметь программу действий, но и следить за всеми подробностями
исполнения. Таким образом Николай смотрел на ход дел с иной точки зрения, какая
недоступна была его старшему брату: последний рассматривал все сверху, Николай
имел возможность взглянуть на государственный механизм в России снизу"
(В.Ключевский. Курс Рус. истории. 1922. часть V, стр. 217).
Миф о том, что узкое доктринерство Имп. Николая I является следствием его
полной неподготовленности к роли государственного деятеля, является тоже
чистейшим образцом политического мифотворчества русской интеллигенции. Из
исследования проф. М. Полиектова "Николай I" (Биография и обзор царствования),
являющегося наиболее объективным исследованием эпохи Николая I, узнаем, что Имп.
Николай I не только был хорошо подготовлен к управлению Государством, но с 1814
года, то есть за 11 лет до восшествия на престол, принимал активное участие в
проведении внешней политики, присутствовал на многих европейских конгрессах, на
которых обсуждались важнейшие международные проблемы того времени. Начиная же с
1822 г., Александр I, часто оставляет его своим заместителем и он принимает
деятельное участие в управлении Государством.
К управлению Государством Николай I был подготовлен несравненно лучше,
чем любой из современных ему и нынешних президентов, вроде Трумана и ему
подобных политиков.

XXII

Кто мудр, не плачет о потерях, лорды,

Но бодро ищет, как исправить вред.

Пусть, бурей сломлена, упала мачта,

Канат оборван и потерян якорь,

И половина моряков погибла, —

Все же кормчий жив...
В. Шекспир. Генрих IV.

М. Цейтлин, как и все представители Ордена Русской Интеллигенции искажает
историческую правду утверждая, что Николай I пугался "всякого новшества" и что
"Все, что было неподвижного, косного, устойчивого в русской жизни, обретало в
нем символ вождя". (Декабристы, стр. 178). Стремления к изменению основ
государственной жизни, и даже к решительному изменению, у Николая I были. "Имп.
Николай I, — пишет С. Платонов в "Лекциях по русской истории", — вступив на
престол был бодрым человеком, серьезно смотревшим на выпавший жребий быть
русским царем". "Подавив оппозицию, — пишет Платонов, — желавшую реформ (точнее
желавшую произвести в России решительную политическую революцию. — Б. Б.), —
правительство само стремилось к реформам и порвало с внутреннею реакцией
последних лет Императора Александра" (Стр. 680). С. Платонов повторяет по
существу только следующую оценку В.Ключевского:
"Царствование Николая, — пишет В.Ключевский, — обыкновенно считают
реакцией, направленной не только против стремлений, которые были заявлены людьми
14 декабря, но и против всего предшествовавшего царствования. Такое суждение
едва ли вполне справедливо: предшествовавшее царствование в разное время
преследовало неодинаковые стремления, ставило себе неодинаковые задачи. Как мы
видели, в первую половину его господствовало стремление дать империи
политический порядок, построенный на новых основаниях, а потом уже подготовить
частные отношения, согласуя их с новым политическим порядком; говоря проще, в
первой половине господствовала надежда, что можно дать стране политическую
свободу, сохранив на время рабство, потом, когда обнаружилась нелогичность этой
задачи, надо было перейти от первой ее половины ко второй, т.е. предварительной
перестройке частных общественных отношений. Но тогда уже не хватило энергии, и
вторая задача разрешалась без надежды и без желания разрешить ее. Эту вторую
задачу усвоил себе преемник Александра. Отказавшись от перестройки
государственного порядка на новых основаниях, он хотел так устроить частные
общественные отношения, чтобы на них можно было потом выстроить новый
государственный порядок". (Курс рус. Ист. 1937 г. стр. 334).
Николай I имел более трезвый реалистический взгляд, чем Александр I и его
главный помощник по переустройству государственного управления масон Сперанский.
Прежде, чем видоизменять вид государственных учреждений необходимо было
покончить с крепостным правом и видоизменить взаимоотношения между различными
общественными классами. Утверждение С. Г. Пушкарева, автора книги "Россия в XIX
веке" (Чеховское Из-во), что "напуганный декабристским восстанием и
революционным движением в Европе, он свои главные заботы и внимание посвящал
сохранению того социального порядка и того административного устройства, которые
уже давно обнаружили свою несостоятельность и которые требовали не мелких
починок и подкрасок, но полного и коренного переустройства", — нельзя признать
верным (стр. 42).
Уже во время следствия над участниками заговора декабристов Николай I
понял, что внутреннее положение России весьма ненормально. Он внимательно
прислушивался к критическим замечаниям, которые делали допрашиваемые декабристы
по поводу существовавших в России порядков. Как внимательно относился Николай I
к критике своих политических врагов доказывает тот факт, что он поручил
секретарю Следственной Комиссии Боровкову (между прочим, масону) составить на
основе допросов декабристов, их писем и записок, свод их мнений о внутреннем
положении России. Когда сводка была Боровковым составлена, Николай I прочитал ее
и велел прочесть ее и всем высшим государственным чиновникам.
Если бы Николай I хотел сохранить существующее административное
устройство и социальный порядок, то зачем ему было тогда интересоваться критикой
декабристов. Тот, кто считает что-нибудь существующее хорошим и не подлежащим
изменению, обыкновенно не считает нужным считаться с мнением осуждающих это
хорошее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15