Алиса прикусила губы, внезапно спросив себя, следует ли ей что-то еще говорить. Марк будет взбешен, если она раскроет их тайну.
– Послушайте, Линдси, никому не говорите об этом. Вообще-то я не должна была говорить вам.
– Понятно. – У Линдси было весьма мрачное выражение лица.
– Ты вы придете в магазин?
Линдси колебалась.
– Мы собираемся снимать в праздник Хэллоуина, забавно, верно? – Алиса говорила с преувеличенным энтузиазмом.
– Да, это очень забавно, – вздохнула Линдси. – Надеюсь, вы выбрали эту дату случайно?
– Ну конечно, нет. – Алиса хищно улыбнулась. – А какой другой день может быть лучше?
– Да, действительно...
– Так вы придете?
– Мне надо подумать. Быть может, я приду попозже и поговорю с Марком.
– Здорово! – Алиса поднялась с дивана. – Это будет фантастическая программа. Марк хочет столкнуть вас с достопочтенным священником.
Линдси нахмурилась:
– Я вовсе не хочу, чтобы меня с кем-то «сталкивали»!
Алиса пожала плечами, поспешно дав обратный ход.
– Ну, не буквально же. Марк не рассчитывает на то, что, вы будете драться с ним или устраивать нечто подобное. Он просто хочет услышать ваше мнение. Я скажу, что вы придете попозже, ладно?
Линдси смотрела в пространство не мигая.
– Так мы договорились? – повторила Алиса. Внезапно на порог упала тень, и Алиса невольно отступила назад.
– Ты здесь, Линдси? – Билл Стэндинг вошел в комнату. Линдси взглянула на него, потом на Алису.
– Вы все еще здесь?
– Простите, уже ухожу. – Алиса с интересом покосилась на посетителя. На вид ему было за семьдесят. Он был сутул, а обветренным морщинистым лицом и редкими растрепанными седыми волосами. Прекрасно! Наверняка он – колдун. Алиса прошла мимо него, и старик быстро, но очень внимательно оглядел ее с головы до ног своими бледно-голубыми глазами. Он понял, что незнаком с этой юной девицей.
– Так вы зайдете к нам попозже, Линдси? – с нажимом повторила Алиса через плечо и вышла из дома на дневной свет.

73

– Есть нечто важное, о чем нам с тобой, девочка, надо бы потолковать. – Билл подождал, пока Алиса скроется из виду, прежде чем повернулся к Линдси. Он долгим взглядом посмотрел на нее, словно находя подтверждение каким-то своим тайным мыслям. – Речь пойдет о том, что ты делаешь. Ты слишком суетишься, и получается путаница, моя милая. И если ты действительно хочешь вступить в сражение, тебе надо вести себя подобающим образом, понимаешь, о чем я говорю?
Линдси подошла к входной двери, закрыла ее и повернулась, заглядывая старику в лицо.
– О чем ты говоришь?
– Ты знаешь о чем, так же хорошо, как и я. О твоем ведовстве.
Линдси пристально посмотрела на него.
– Не думаю, что это тебя касается.
– Это мое дело, чтобы ты ни думала. Ты ведь пыталась устроить так, чтобы Хопкинс не встал из могилы, верно?
Линдси молчала.
– Ты все делаешь не так, как надо, – продолжал старик, – ты собираешься бороться с ним, но ты недостаточно сильна, чтобы справиться в одиночку.
– А вот я не сомневаюсь, что у меня все получится. Ведовство необычайно могущественно! – выпалила Линдси.
– Ведовство? – старик недовольно фыркнул. – Ты имеешь в виду это американское ведовство?
Девушка нахмурилась.
– В нашей стране ведовство имеет древние корни. И это никак не связано с Америкой! – Она скрестила руки на груди. – Если современные американцы и практикуют эти ритуалы, то только потому, что научились им у нас. Ведь наша страна дала эту универсальную религию всему остальному миру!
– Но от этого ты не станешь настолько сильной, чтобы самостоятельно справиться с Хопкинсом, моя девочка.
– Так ты... ты предлагаешь мне свою помощь?
– Ну конечно. И ты в ней нуждаешься. В воскресенье – День всех святых, – ответил Билл.
– День всех святых? – переспросила Линдси.
– Хэллоуин, День всех святых, всех душ. В этот день Хопкинс будет сильно беспокоиться, и другие призраки тоже.
– Знаю! – сердито взглянула на старика Линдси.
– Ну вот, а все эти твои экстравагантные заговоры не помешают никому из них, кто бы вздумал прийти. Тебе нужны настоящие старые обряды! – Его зрачки сузились.
– И ты можешь открыть их мне? – Внезапно внимание девушки резко обострилось.
– Если посчитаю нужным. Надо кое-что предпринять.
– Но почему же ты этого не делаешь?
– Делаю! Вчера я вышел из дома и стал жечь крестовник по всей деревне. Ты знаешь, что это такое? Им обычно окуривают местность, чтобы отогнать злых духов. Я окурил всю деревню! И еще – я поговорил со священником.
– Со священником? – Линдси скривилась от отвращения. – А он-то тут при чем?
– Очень даже при чем, и не забывай об этом, девочка Нам предстоит поработать всем вместе.
– Ну нет, не думаю! Кроме того, я и сама достаточно сильна.
– Не уверен. Немного скромности тебе бы не помешало Никто из нас не сможет сделать это поодиночке. Разве ты не понимаешь, как сильно зло? – Он указал рукой себе за спину. – Этот туман... он висит здесь, подобно черной завесе. В нем таится такая сила, в нем столько зла! – Старик вздрогнул и спрятал руки в карманы. – Я покажу тебе... я уже показывал это священнику. Одну вещь, которая задержит туман и вернет назад свет.
Линдси нахмурилась:
– Я повторяю: я знаю, что делаю! Мне не нужна твоя помощь. Делай свое дело, а я буду делать свое. Кроме того, это вообще не касается мужчин. С Хопкинсом должны разбираться женщины!
– Но ведь дело совсем не в Хопкинсе, девочка! – нетерпеливо воскликнул Билл. – Все гораздо серьезнее. Если мы не докопаемся до корня, то никогда не освободимся от этого. Дело не кончится твоими танцами в церковном саду и всякими другими «женскими штучками», достойными служанок. Послушай меня, девочка!
– Нет, это ты меня послушай! Это мое дело! Это дело Лизы!
– Тебе нужна настоящая магическая защита. Нам с тобой нужно возродить ее! – настаивал старик.
– Никто мне не нужен! Уходи, прошу тебя.
Билл покачал головой.
– Ты хоть знаешь, что такое магическая защита?
– Нет, и знать не хочу!
– Ох, да ты же и вправду ничего не знаешь. Все эти твои американские бредни не имеют никакого отношения к реальной жизни, к реальному месту, подобному этому! – Старик повысил голос от нетерпения. – Я нужен тебе, девочка, так же, как ты нужна мне! Ты, я и священник! Только мы втроем хоть что-то знаем о том, что здесь происходит.
– Не смей ставить его на одну доску со мной! – Лицо Линдси покраснело от гнева. – Мне он не нужен! И ты мне не нужен! Убирайся!
– Линдси, дорогая!
– Убирайся! – неожиданно завизжала ока. – Вон! Я не желаю ничего слушать! Я знаю, что делаю! – Она резко оттолкнула Билла и захлопнула дверь.
Старик оказался на улице. Вздохнув, он вгляделся в речной пейзаж. Побережье Саффолка скрылось из виду, оно было укутано пеленой мрачного, мягкого, коварного тумана.

74

Констебль полиции Джон Фернесс наконец-то освободился от дежурства. Вздохнув от охватившего его чувства усталости, он покинул здание полицейского управления и зашагал по дороге. От реки наплывал липкий туман и темными хлопьями нависал над деревьями в саду напротив. Констебль поежился. День прошел как в аду. Что происходит с миром? Что творится с их городком? Он всегда был таким славным местечком. Почему же в нем вдруг так расцвело насилие? Что сегодня побудило женщину избить своего собственного ребенка в кооперативном магазине? Она визжала так пронзительно, словно была одержима каким-то злым демоном. А тот пожилой человек неподалеку от мореходного клуба? Почему ему вдруг взбрело на ум ни с того ни с сего схватить топор, выйти на середину дороги, и приняться кромсать одну из лодок у берега? Когда Джон Фернесс арестовал этого типа с топором в руке, мужчина словно опомнился и взглянул на этот топор так, будто никогда его прежде не видел. А потом вдруг рассмеялся. Рассмеялся!
– Вы не поверите, молодой человек, – промолвил мужчина. – Я слышал голоса. Голоса в тумане! И они мне велели сделать это.
Пришлось вызвать этому типу доктора Гуда, чтобы отвезти его в больницу. Мужчина кричал, все просил вернуть ему топор, утверждая, что ему надо закончить начатую работу... Что же здесь творится?..
Подойдя к своей машине, Джон Фернесс взглянул на небо. Туман сгущался. Констебль почувствовал, как туман впитывается в его одежду, как он вместе с дождем капает с ветвей деревьев, как этот туман, ледяной, холодный, сильно пахнущий морем, заполняет его легкие...
Порывшись в карманах в поисках ключа от машины, Джон наконец вытащил его озябшей рукой, попробовал вставить в замок, но обронил, и ключ мягко упал в груду влажных листьев. Внезапно его охватил приступ дикой ярости. Выкрикивая ругательства, он принялся пинать ногами колеса машины и кучи прелых листьев. Ключ вместе с листьями отлетел к забору, но полицейский не заметил этого. Красная вуаль заволокла его глаза, перед внутренним взором плавились и алели туман и кровь, а в ушах все громче звучал шум прибоя.

75

Под сорняками скрывались уцелевшие травы. Эмма передохнула, распрямив спину и воткнув тяпку в жирную темную землю. Дрозд внимательно наблюдал за ее; усилиями, прыгая по груде камней. Эмма тихонько застонала. У нее буквально раскалывалась голова. Две чашки кофе не смогли перебороть эффект снотворного, и теперь она чувствовала себя совсем больной и измученной. Эмма поморгала и осмотрела земляную площадку. Сад был разделен на два участка. На одном располагались шесть узких параллельных грядок, возможно, сравнительно недавно прополотых и засеянных травами. Здесь она обнаружила многолетние длинные ветвистые стебли иссопа и лаванды, шалфея и розмарина и почти задушенные сорняками эластичные подушечки тимьяна. На втором участке был разбит центральный сад, и, похоже, до недавнего времени его украшало многоцветье более редких растений. Некоторые из них до сих пор упорно продолжали расти, и их еще не поздно было спасти от сорняков. Другие давным-давно погибли, их следовало выполоть. А на третьем участке, расположенном позади центральной части сада, Эмма обнаружила самые редкие растения: аконит, белену, белладонну, лапчатку, болиголов, разные ведовские травы.
«Ты хочешь обрезать под корень все растущие позади травы? Лиза хотела бы этого».
Голос звучал нервно – некто был явно раздражен ее нерешительностью.
Эмма потрясла головой, огляделась по сторонам. В саду никого не было.
– Убирайтесь прочь! – Проговорив эти слова тихим голосом, Эмма подумала, что она сходит с ума. Вот так, наверное, и начинается помрачение рассудка...
Тяпка так и осталась торчать в грязи. Эмма покачнулась и обеими руками сжала свою раскалывающуюся от боли голову.
«У нас найдется занятие получше, чем работа в саду».
В ушах Эммы зазвучал сильный решительный голос. Она в ужасе зажмурилась.
«Мы ведь знаем, что нам надо делать, правда, Эм?»
Эмма с силой прижала запачканные грязью руки к лицу. «Прекратите!»
«Да будет тебе. Нам с тобой еще многое надо сделать. И кое-кого навестить!»
– Нет! – Эмма задрожала с головы до ног. Дрозд внимательно следил за ней блестящими глазками-бусинками, в любой момент готовый улететь прочь. Кошек в саду не было.
«Ты знаешь, куда нам надо пойти и что сделать».
Это все из-за снотворных таблеток, они вызвали этот психоз. У Эммы пересохло во рту, губы ее болели, в покрасневшие глаза словно насыпали песок. Она лишилась рассудка – или из-за этих таблеток, или из-за бесконечной бессонницы.
«Ведь мы знаем, где он живет, правда, Эм? – Теперь чужой голос зазвучал интимно, доверительно. – Мы легко его найдем. Он думал, что ему удалось скрыться. – Кто-то в ее голове тихо засмеялся. – Но я же сказала, что обязательно найду его. А ты мне поможешь».
Вдруг дрозд вспорхнул с камней, тревожно вскрикнув. Эмма открыла глаза и увидела Мин, показавшуюся между живыми изгородями в верхней части сада. Кошка остановилась, села, откинув хвост, и пристально посмотрела на Эмму.
Дрожа, как от сильного холода, Эмма сунула руки в карманы и огляделась вокруг. Сад был пуст, и она больше не слышала голоса, звучавшего в ее голове. Эмма вдруг поняла, что плачет, – слезы текли по щекам. Внезапно она подумала о бумаге, на которой Майк записал для нее молитву, и принялась рыться в карманах. Не найдя бумагу, Эмма с ужасом вспомнила, что оставила ее в другой куртке.
«У тебя ведь есть друзья?» Эмма вспомнила недавние слова Пайерса. А он сам – ее друг? Майк и Алекс отнеслись к ней по-доброму, но это потому, что они сами – очень славные люди. А вот Пауле она совсем не понравилась. А Линдси? Она – друг? Эмма далеко не была уверена в этом...
Эмма вымыла руки, оторвала кусок бумажного полотенца и высморкалась, пытаясь остановить слезы. На глаза ей попалась белая баночка со снотворными пилюлями. Вчера вечером она подогрела себе молоко, приняла пилюли и пошла наверх спать. Она заснула почти сразу, но сны обрушились на нее с новой силой – жестокие, страшные, запутанные... К трем часам ночи Эмма в ужасе проснулась, все еще одурманенная снотворным, закуталась в халат и села за кухонный стол, поставив перед собой кружку с молоком. Около половины четвертого она незаметно для себя заснула за столом, уронив голову на руки, и проснулась, как только услышала настойчивый голос Сары.
«Эмма, готовься. Нам надо найти его. Пришло время! Он здесь!»
Эмма застонала, схватила грязную кастрюлю из-под молока и принялась мыть ее в раковине. Руки у нее дрожали.
«Эмма! – Голос у Сары был раздраженный. – Почему ты меня не слушаешь, Эмма?»
– Убирайся прочь! – Эмма резко закрутила кран и включила радио. Говорили двое, женщина с четким выговором и ведущий передачи. Эмма никак не могла уловить, что же они обсуждают.
«Эмма!»
– Нет! – Она бросилась к телефону. После гудка ее вежливо поприветствовал автоответчик.
– Алекс? Это Эмма. Мне неудобно тебя беспокоить, но... – Она осеклась и постаралась придать голосу твердость. – Послушай, если ты дома, не мог бы ты... приехать ко мне? Мне надо... надо поговорить с тобой!
Слезы душили ее, в полном смятении Эмма повесила трубку. Как глупо! Что подумает Алекс? Если бы Флора перезвонила ей, как Эмма просила, но подруга уехала в командировку и вернется только через две недели. Пайерс тоже не перезвонил, а сама Эмма не собиралась звонить ему. Растерянная, подавленная, она прошлась по кухне и остановилась, взглянув в окно. Небо заволокло тучами, клочья гонимых ветром облаков неслись с запада. Ветер с силой хлестал по ветвям яблонь, листья охапками разлетались во все стороны. Эмме не хотелось выходить из дома, но было необходимо хоть куда-то уйти. Туда, где Сара наконец оставит ее в покое!
Не дав себе времени на раздумья, Эмма отыскала ключи от машины и направилась к двери.
Проезжая через город, Эмма заметила, что дверь в магазин Баркеров широко открыта. Двое мужчин вносили какое-то оборудование, в одном из них Эмма узнала Колина. Она нашла место для парковки и подошла к дверям магазина.
– Привет!
Фургон киношников был припаркован двумя колесами на тротуаре. Когда она поравнялась с ним, Джо как раз вытаскивал свою камеру.
– О, это вы! – Джо дружелюбно приветствовал ее. – Зайдете на чашечку чаю?
Эмма слабо улыбнулась:
– Спасибо, я не против.
– Отлично. Колин и Марк уже наверху.
Наверху царил еще больший беспорядок, чем обычно. Груда кабелей заполняла каждый квадратный сантиметр комнаты.
– Ну, как вы все поживаете? – спросила Эмма, надеясь, что выглядит не слишком бледной и усталой. Она заметила, что Джо исподтишка оценивающе посмотрел на нее, когда она помогла ему поставить тарелки с едой на картонную коробку, используемую в качестве стола.
– Нормально. – Марк приостановил свою возню с клавиатурой и спросил: – Послушайте, а вы случайно не знаете, куда пропал Майк Синклер?
Эмма пожала плечами.
– Разве он не у себя, то есть не в доме священника?
– Увы, его там нет. Я хочу, чтобы он принял участие в съемках.
– А он разве одобряет вашу затею? – Эмма внезапно ощутила беспокойство. Что-то изменилось в атмосфере комнаты...
– Нет. Он думает, что мы хотим причинить ему неприятности.
– Но ведь так и есть, – откровенно признался Колин.
Марк приподнял брови:
– Неприятности – как раз то, чего мы ищем, но только в очень узком смысле этого слова. Наше занятие мне самому немного не по душе, но я журналист и хочу сделать хорошую телепрограмму. Мы не должны упустить этот шанс только из-за того, что можем «расстроить» наше привидение!
– Вы «расстраиваете» не только духа, Марк. Разве вы не ощущаете, что весь городок словно преобразился? – спросила Эмма.
Марк пристально разглядывал потолок.
– Не думаю, – наконец ответил он.
– А вот я ощущаю, – состроил гримасу Колин и взял из коробки пончик.
– Эмма, вы видели нашего духа? – Джо подошел к ним и сел на коробку рядом с Эммой. – Посмотрите на экран. Кол, покажи ей!
Кол кивнул:
– Прошу! Все внимание – на экран!
Эмма повернула голову и вдруг увидела на экране объятую тьмой лестницу, а потом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57