– Ваша светлость, вы находите мой вопрос бестактным?
Колин перестал шагать по комнате, остановился и посмотрел в лицо своему собеседнику.
– Я вас умоляю, – только и сказал он, махнув рукой.
– Женитьба – это событие, к которому никогда нельзя быть готовым заранее. Но рано или поздно всем приходится делать такой шаг, особенно людям вашего круга. Вам нужен наследник, и очень жаль что вы так поздно задумались об этом. Печально, что ваш отец умер, не дождавшись внука. Для человека вашего положения это первейший долг, и очень жаль, что эта мысль так поздно пришла вам в голову. Леди Шарлотта вполне способна родить вам сына.
– Вы говорите совсем как она, весьма практично.
Сэр Томас понимающе улыбнулся:
– Вы верно заметили, она очень умна. Боюсь, что она продемонстрировала свой ум даже в большей степени, чем сама того хотела, и это лишь очередной раз доказывает, что даже самые практичные женщины порой ведут себя неосторожно.
– Но я веду себя осторожно, – защищаясь, позволь себе заметить герцог. – Я стараюсь быть логичным. Подумайте, ведь я ее совсем не знаю.
Сэр Томас сказал со всей откровенностью, на которую только был способен:
– Меня не интересует, сколько времени занимает процесс ухаживания. Поймите, ни один человек не знает, с кем имеет дело, пока не вступит в брак. Вы будете ухаживать за леди Шарлоттой несколько месяцев, может быть, Лотти Инглиш даже станет вашей любовницей, но это не поможет вам подготовиться к женитьбе. – И перейдя почти на шепот, он добавил: – Совершенно ясно, что вас влечет друг к другу, а это уже кое-что. Теперь выполните свой долг и примите ее предложение. Получите жену и обзаведитесь наследником, а остальное пусть идет как идет.
– Остальное? Вы имеете в виду неприятности? – мрачно спросил герцог.
Сэр Томас повел плечом:
– Возможно, и неприятности. Но все-таки в женитьбе больше плюсов, чем минусов. Просто ныряйте в омут с головой.
В ответ Колин натянуто улыбнулся:
– Если бы я не знал вас, то сказал бы, что вы все это спланировали заранее.
Брови сэра Томаса в очередной раз поползли вверх, а лицо приобрело невинное выражение.
– Я? Это не входит в мои обязанности – планировать ваше будущее, ваша милость.
– Хорошо сказано, мой друг, – негромко проговорил герцог, беря плащ.
– Лотти Инглиш – мечта любого мужчины, – сказал сэр Томас, нарочито вздыхая и откидываясь на спинку стула. – Я вас предупредил.
Колин тоже вздохнул, сознавая, что его будущее было предопределено уже в тот момент, когда немало лет назад он впервые увидел Шарлотту-Лотти.
Он желал ее. Он желал ее тогда и мог получить сейчас – открыто, законно, добровольно и навсегда. Все, что сказал ему сэр Томас, лишь очередной раз подтверждало это.
Надевая плащ, Колин направился к двери.
– Так помогите мне, сэр Томас, я в долгу не останусь, – сказал он, пряча улыбку.
– Не забудьте пригласить меня на свадьбу, – напутствовал его сэр Томас.
Последнюю реплику Колин оставил без ответа, хотя с его уст чуть было не сорвалось саркастическое замечание, но он уже шагнул в приемную и не хотел, чтобы Блейн что-нибудь понял. Он кивнул секретарю и направился к выходу.
О Господи, можно себе представить, как смеялись бы над ним его друзья, если бы узнали, что сейчас происходит в его жизни. Они бы просто умерли со смеху, если бы узнали, что он почти добровольно готов отдать себя в руки хитрой женщины, собирающейся использовать его в своих эгоистических целях. Не кого-то иного, а именно его, герцога Ньюарка.
Колин поймал себя на том, что ему это совершенно безразлично. Он вышел из здания и сразу ощутил грустную тяжесть серого и туманного лондонского вечера, который ему предстояло провести одному.
Дело в том, что он принял решение, которое не мог бы вообразить никто из его друзей.
Глава 6
Колин вошел в небогато обставленную приемную в доме графа Бриксхема с твердым намерением во что бы то ни стало дождаться приезда коварной леди Шарлотты. Он решил не откладывать дело в долгий ящик и, покинув кабинет сэра Томаса, немедленно направился в дом графа Бриксхема. Его стремительность была связана с тем, что он, во-первых, решил довести дело до конца сегодня, а во-вторых, боялся, что завтра изменит свое решение. Сняв плащ и отдав его лакею, Колин потребовал аудиенции у графа. Герцог в нетерпении мерил шагами холодную приемную, пока не остановился перед лестницей, ведущей на второй этаж. Стены лестничного пролета были оклеены персиковыми обоями с нелепыми точками отвратительного вишневого цвета. Скудная меблировка лишь подчеркивала какофонию использованных в оформлении помещения красок – ярко-красной, яблочно-зеленой, апельсиновой, лимонно-желтой и мандариновой, отчего приемная скорее напоминала фруктовую лавку, чем комнату в доме дворянина. Герцог поймал себя на том, что ему было бы крайне неприятно, если выяснится, что весь этот интерьер спланирован непревзойденной Лотти Инглиш. Он поспешил отогнать от себя эту мысль, решив, что у женщины, столь преуспевшей в искусстве, не может быть такого ужасного вкуса.
Боже милостивый, в голове у герцога царил хаос! Он уже думает о Лотти как о своей жене, хотя пока даже не сделал предложения! Колин никак не мог решить, обижен он или, наоборот, воодушевлен тем способом, каким Лотти Инглиш заставила его принять ее предложение, преподнесенное столь необычным образом. Но разве в его жизни хоть что-нибудь шло гладко?
– Ваша милость, какой сюрприз!
Колин успел принять величавый вид, расправив плечи и заложив руки за спину. В приемную поспешно вошел граф Бриксхем. В тоне, которым он приветствовал герцога, прозвучали одновременно настороженное удивление и фальшивая доброжелательность. Граф остановился у двери, и было видно, что на самом деле он совсем не рад визиту Колина.
– Я не слишком побеспокоил вас. Бриксхем? – спросил герцог, усаживаясь на потертый диванчик и делая вид, что не заметил замешательства хозяина.
– О нет, конечно же, нет, – с жаром замахал рукой граф и закрыл дверь приемной. – Надеюсь, вы здесь не для того, чтобы вернуться к вопросу о нашей сделке по поводу фортепьяно?
– О, ни в коем случае, – равнодушно ответил Колин.
Брови графа взлетели вверх, когда он понял, что герцог жестом приглашает его присесть.
– В таком случае чем могу быть вам полезен на этот раз, сэр?
Как и в первую их встречу, Колин подумал, что в облике графа есть что-то раздражающее и неуловимо неприятное. Бриксхем был одет в повседневный костюм – брюки из простой ткани и рубашку с расстегнутым воротом. На его руках не было никаких украшений, хотя Колин решил, что граф относится к той категории людей, которые надевают их по любому поводу. Граф явно никого не ожидал к чаю и выглядел как обычный английский джентльмен у себя дома. Бриксхем, как ни старался, не мог скрыть напряженную озабоченность, которая, как уже знал герцог, была связана с его финансовыми затруднениями и неуверенностью даже в ближайшем будущем. До сих пор граф Бриксхем ничем не нарушил принятые кормы поведения, не сказал ничего предосудительного и тем более грубого, что могло бы в какой-то мере задеть герцога. Колин внимательно смотрел на человека, который в ближайшее время станет его шурином, стараясь увидеть в нем хоть что-нибудь, вызывающее симпатию.
Стараясь поудобнее устроиться на диване, Колин положил ногу на ногу и обхватил колено переплетенными пальцами Он решил немедленно перейти к делу и без обиняков сказал:
– Я хочу просить руки вашей сестры Шарлотты.
Граф даже не взглянул на него и ответил:
– Еще одно предложение? Неужели выдумаете, что моя сестра может украсить вашу антикварную коллекцию?
Если бы Колин изначально не знал всю подноготную ситуации, он удивился бы столь неприкрытой недоброжелательности графа к собственной сестре.
– Неужели ваша сестра, будучи истинной леди, ничего собой не представляет? – сухо спросил Колин.
Бриксхем небрежно оперся на подлокотник кресла.
– В каком смысле?
Колин пожал плечами.
– Прошлый раз вы говорили, что вашей сестре нужен муж, и, поразмыслив, я решил, что союз между леди Шарлоттой и мной будет… приемлемым. Поэтому я позволю себе повторить, что прошу ее руки.
Теперь, когда до графа Бриксхема полностью дошел смысл сказанного, ему почудилось, что земля разверзлась под ногами. Он замер с полуоткрытым от изумления ртом.
Колин, не изменяя принятой вальяжности, наслаждался эффектом, произведенным его словами.
Придя в себя, Бриксхем сглотнул комок, застрявший у него в горле, и медленно, точь-в-точь мешок с мукой, сполз с подлокотника на сиденье кресла.
– Почему Шарлотта?
– А почему бы и нет? – улыбнулся Колин. – Какое это имеет значение?
В комнате на некоторое время наступила тишина. Граф как-то странно дернулся всем телом, наконец-то придя в себя от оглушительной новости. Теперь он сидел в кресле в обычной позе и расправлял завернутые рукава рубашки.
– Прошу простить меня, ваша светлость. Я никак не мог предположить, что вы посватаетесь к моей сестре, тем более что в предыдущий ваш визит мне показалось, что она… не вызвала у вас особого интереса. Всего какие-нибудь две недели назад у вас, как я понимаю, не было намерений связать себя браком, а сегодня… ну… вы здесь и делаете предложение. – Он даже присвистнул и откинулся на спинку кресла. – Я просто поражен, вот и все.
Колин еле сдержался, чтобы не вскочить с кресла, досадуя на себя за то, что не учел, какое впечатление на брата Лотти может произвести столь внезапно сделанное предложение избавить его от сестры. С другой стороны, он был не обязан ни перед кем отчитываться и тем более объяснять причины своих поступков; Бриксхем нуждается в финансовой поддержке, а предлагаемый союз гарантирует ему улучшение положения, до конца жизни освобождая от забот о несговорчивой сестрице. Предложение Колина полностью гарантировало ему это, и граф должен был понять суть дела.
Герцог с необычайно пристальным вниманием смотрел на кончики своих пальцев и, кивая в такт каждому слову, говорил:
– Вы, конечно, правы, но в последние дни, взвесив все обстоятельства, я пришел к выводу, что для меня действительно настало время заключить достойный брак. В лице леди Шарлотты я имел бы невесту, которую одобрит общество, поэтому выбор кажется мне вполне логичным. – Выдержав многозначительную паузу, он добавил: – Кроме того, мне уже пора обзавестись наследником.
Не сводя глаз с лица герцога, Бриксхем слушал его, потирая рукой подбородок.
– Я с огромной признательностью принимаю ваше предложение, герцог, – вздохнул он. – Но боюсь, что нам будет трудно убедить Шарлотту. Ведь вы ее совсем не знаете. Она уже отказала нескольким достойным джентльменам, причем одного или даже двух она знала с детства.
Последнее замечание неожиданно задело Колина за живое.
– Возможно, она окажется более сговорчивой, если о моем предложении руки и сердца она узнает от меня, а не от вас?
Чтобы не обидеть графа, он намеренно произнес эти слова с вопросительной интонацией. Было совершенно очевидно, что любые попытки приказывать Шарлотте заранее обречены на поражение. Бедный Бриксхем, сгоравший от нетерпения бросить упрямую Шарлотту в объятия герцога, естественно, не догадывался, что юная леди уже договорилась с Колином и ни о каком принуждении не может быть и речи.
Граф с трудом подавил нервный смех и тряхнул головой.
– У меня нет ни малейших сомнений в том, что вы будете блестящей парой, ваша милость, но Шарлотта порой ведет себя крайне вызывающе.
– Ну, в будущем подобные сложности предстоит решать мне, – вздохнул герцог.
– Да, это не исключено, она очень упрямая девушка, – продолжал граф. – Достаточно умная, даже коварная в тех случаях, когда хочет добиться своего.
«Ты даже не представляешь себе насколько».
– Мне нравится, когда женщина ведет себя вызывающе, это похоже на состязание, – ответил герцог.
Бриксхем опять замолчал, теребя бакенбарды. Его мозг лихорадочно перебирал все преимущества, которые давало родство с таким человеком, как герцог Ньюарк. Бриксхема не надо было долго уговаривать, чтобы он согласился на замужество сестры.
Предвкушая приятные изменения в своей жизни, граф хмыкнул и высвободил свое тучное тело из объятий кресла.
– Думаю, на будущей неделе мы сможем обсудить детали бракосочетания.
Колин понимал, что происходит в душе у графа.
– Обсудим, – отмахнулся герцог. – И кстати, меня больше беспокоит будущий наследник, нежели приданое вашей сестры.
Бриксхем явно расслабился, и лицо его утратило напряженное выражение.
– Отлично, ваша милость, – сказал он с внезапным доверием в голосе. – Если вы соблаговолите подождать, я приглашу сестру.
В знак согласия Колин молча кивнул.
Прошло несколько минут, и в комнату вошла «хитроумная» Шарлотта. При виде Колина она не смогла скрыть удивление, которое немедленно сменилось самодовольной улыбкой. Шарлотта была одета в простое шелковое платье темно-голубого цвета, перехваченное в соответствии с модой лентой под самой грудью. У нее была удивительно красивая и стройная фигура, и герцог вдруг подумал, как это Лотти удается так хорошо петь в корсете. То была поистине мысль некстати, и Колин поспешил выбросить ее из головы.
Как того требовал этикет, Колин встал при появлении дамы, но ничем не выразил своего настроения.
– Ваша милость, – произнесла Шарлотта и сделала неглубокий книксен.
– Леди Шарлотта, – с полупоклоном приветствовал ее герцог.
Воцарилась неловкая тишина. Шарлотта продолжала стоять посреди комнаты, переводя взгляд с брата на герцога и обратно. Молчание нарушил Бриксхем. Он кашлянул и как истинный джентльмен предложил:
– Думаю, будет лучше, если я оставлю вас наедине. – И, задержавшись в дверях, добавил: – Если понадоблюсь, вы найдете меня в кабинете.
Несмотря на подчеркнутую вежливость графа, Колин ощутил некоторую натянутость отношений между сестрой и братом, особенно когда случайно уловил холодный взгляд графа. Бриксхем вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Казалось, что холодность брата не произвела на Шарлотту никакого впечатления. Заложив руки за спину, она с вежливой улыбкой продолжала смотреть на герцога.
– Я удивлена вашим визитом, ваша милость, – сдержанно проговорила она.
Удивленный ее безразличием, герцог повел бровями и скорее утвердительно, чем вопросительно сказал:
– Только удивлены, не более?
Тон этой короткой реплики не требовал от Шарлотты никакой особой реакции. Она прекрасно знала, почему он здесь и зачем ее попросили прийти. Она также поняла, что герцог не намерен облегчить ее щекотливое положение. Он скрестил руки на груди и спокойно наблюдал за тем, как румянец смущения медленно приливает к ее щекам. На самом деле он нервничал даже больше, чем Шарлотта, но ни в коем случае не признался бы в этом.
Герцог окинул Шарлотту взглядом и сказал:
– Вы сегодня прекрасно выглядите.
Она приняла комплимент как должное, несмотря на все свое смущение, продолжая с вызовом смотреть ему в лицо.
– Разрешите сказать вам, что вы так же обаятельны и любезны, как всегда.
– Вот как? Благодарю на добром слове.
Еще несколько тяжелых для обоих минут они стояли молча. Собравшись с силами, Шарлотта сделала глубокий вдох и спросила напрямую:
– Вы явились сюда, чтобы принять мое предложение, ваша светлость? – Не дожидаясь ответа и не глядя на Колина, она со спокойной улыбкой направилась к канапе. – Я не допускаю мысли, что есть какая-то иная причина, по которой вы хотели бы меня видеть, сэр.
– А что, если я здесь только для того, чтобы формально поблагодарить вас за оказанную честь и не более того?
Такого ответа она не ожидала, от досады ее лицо покрылось красными пятнами. Колин с удовлетворением отметил такую перемену, но радость победы не была продолжительной.
Лицо Шарлотты прямо-таки расплылось в злорадной улыбке. Не сводя с герцога глаз, Лотти медленно подошла к нему.
– Хорошо сказано, ваша милость, но я никак не могу забыть ваше… рвение во время нашей встречи в опере.
– Рвение? – словно эхо повторил он, стараясь говорить как можно спокойнее.
Она посмотрела ему в глаза:
– А вы можете назвать это как-то иначе?
Растерявшись от ее прямолинейности и дерзости, Колин не мог понять, намерена Шарлотта его обидеть или хочет вызвать еще больший интерес к себе? Пытаясь выиграть время, Колин вглядывался в ее лицо, отмечая про себя, что она старательно припудрила веснушки, что у нее высокий и умный лоб, большие и выразительные голубые глаза, высокие скулы, а вьющиеся волосы золотисто-рыжими волнами падают из пучка на голове до самой талии. Да, в тот вечер в опере он действительно был полон рвения обладать ею, хотя сегодня всеми силами пытался это опровергнуть.
– Я бы назвал все это провокацией, – произнес он наконец, стараясь придать своему взгляду равнодушие и даже холодность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31