Это, конечно, недешево и непросто. Но нет
таких крепостей, которые большевики не могли бы взять. Ты пока погуляй тут.
А я наведу справки, прощупаю почву. И потом дам тебе знать. Будь готов в
любую минуту.
Предложение Серого привело меня в смятение. Христос ведь тоже появился
в провинции. Лишь в конце своего пути он подался в столи-цу-- в Иерусалим.
Он знал, чем это для него кончится. Но не уклонился от своей судьбы. Неужели
и мне суждено то же?! А если то же, уклонюсь ли я от этого пути? Не насилуй
судьбу-- таково мое правило. Но у меня есть и другое: не уклоняйся от своей
судьбы! Ясно, если Серый появится и его предложение окажется реальным, я
поеду в Москву. Только там мое учение может пробиться к свету. А здесь, в
нашем провинциальном болоте, оно обречено на прозябание, насмеш-ки и
забвение. Здесь я начинаю тупеть.
Хотел бы я знать, что думал и переживал Христос, принимая решение
двигаться в Иерусалим. Впрочем, ему было проще. Он уже имел за собою долгую
историческую традицию. Он следовал пророчествам Ста-рого завета, сознательно
направляя свою жизнь по этому руслу: ему нужно было, чтобы эти пророчества
сбылись. А я? Ничего аналогичного Старому завету у меня за спиною нет.
Никаких пророчеств, на которые я мог бы опереться психологически. Никаких
прецедентов, никаких образцов для подражания. Я сам должен все изобретать
заново.
Хотя о чем ты говоришь?! А разве Христос не есть для тебя образец для
подражания?! Разве твоя судьба не есть повторение его судьбы?! И разве ты не
знаешь заранее, чем кончится для тебя Москва?!
При встрече я рассказал Серому о моих сомнениях. Он рассмеялся.
-- Не берусь судить насчет пророчеств, ибо я книжек вообще не читаю,--
сказал он.-- Но что касается образцов для подражания и предшественников, то
тут ты глубоко заблуждаешься. Если бы ты узнал, сколько всякого рода жуликов
ежедневно вливается в Москву (в том числе учителей праведности вроде тебя),
ты бы немедленно отрекся от всех своих притязаний. К счастью, ты наивен и
невинен, как младенец. Приедем в Москву, я тебя повожу по судам. Ты увидишь,
что каждую неделю там судят по крайней мере одного исцелителя, чудо-творца,
наставника.
-- Если так,-- сказал я,-- зачем же нам лезть на рожон?
-- Я же говорю, что ты наивен,-- сказал Серый.-- Все зависит от
организации дела. Если дело хорошо организовать, вероятность провала
сводится почти к нулю. Эти провалившиеся чудотворцы -- дилетанты, не знающие
законов бизнеса в советских условиях. Всякое дело надо делать на
профессиональном уровне, и тогда все будет о'кей. Понял?
Я ничего не понял. Но спорить не стал. Хотя Бог -- явление
провинциальное, но лишь в столице он может быть отвергнут и наказан, то есть
признан, Я согласился.

Мысль о переезде лишила меня сна и покоя. Я металсяпо городу
в ужасе от того, что мне... не с чем и не с кем прощаться! Все
знакомое. И все чужое!! Пока я тут, я нужен многим. Но если меня не будет, я
не буду нужен никому. Бог должен быть тут, чтобыбыть нужным. И если в нем не
нуждаются, значит, его здесь нет.
Устав от проблем небесных, я переключилсяна проблемы земные. Я только
теперь заметил, как здорово изменилсянаш город за послед-нее время. Сколько
автобусов! Сколько машин!Какие дома выросли! И люди одеваются!.. Раньше так
только по праздникам одевались. Все-таки цивилизация есть благо!
ПРОЩАНИЕ С НАЗАРЕТОМ
Лишь только открываю рот,
Как уж предвижу наперед
Я ваше возраженье.
А мне на это наплевать,
Ведь все равно околевать,
Будь или нет решенье.
Я тут ничей не дорожу.
От вас совсем я ухожу.
Прощай же, Галилея!
Я вам серьезно говорю:
Пусть в одночасье там сгорю,
Чем здесь истлею.
Эй, барабаны! Громче дробь!
Пусть всех тут хватит оторопь!
Гремите, трубы!
Я чуть прищурю лишь глаза,
Чтоб не видна была слеза,
Да стисну зубы.
Мне ваши улицы узки.
Мои горячие мозги
Кипят идеей.
Я ваши рамки перерос.
И разрешу я свой вопрос
Лишь только в Иудее.
Пускай на верную беду
Я ни за что про что иду.
Пусть против тело.
Мне ваши болеет лечить,
Мне вас банальностям учить
Осточертело.
Я про себя "Благодарю!"
Шепчу небесному Царю,
Егове, Саваофу.
Благодарю, что он мой путь
Направил не куда-нибудь,
А прямо на Голгофу.
Прости-прощай, моя мечта,
Тебе, я знаю, не чета
Случайная помеха.
Скажи последнее "Прости!"

Тому, кто избран крест нести,
Хоть ради смеха.
Тебе я предан до конца.
Пусть без златого ты венца,
Пусть даже не княгиня,
Пусть я не дон, а просто шут,
Пока иду, пока дышу,
Будь мне Богиня!
Хоть я отпетый шарлатан.
Но не такой уж я чурбан,
Сам знаю-- Бога нету.
Приемлют только питухи
Мои шутливые стихи
За чистую монету.
Не верят даже старики,
Что я природе вопреки,
Как некогда Иисусе,
Земному подведя итог,
В небесный свой златой чертог
Из праха вознесуся.
Нет за душою ни шиша.
Глядите, вот моя душа,
В ней нет просвета.
В ней нет замка. В ней нет ключа.
В нее заходят, не стуча,
Уходят без привета.
Итак, я затыкаю рот.
Теперь у вас, наоборот,
Не будет возраженья.
К чему излишние слова?
От них лишь пухнет голова.
Даешь сраженья!

ВЪЕЗД В ИЕРУСАЛИМ
Въехал в столицу я не на осле, как Христос, а на скором поезде.
Впрочем, историческая аналогия до некоторой степени была выдержа-на. Осел в
этом событии все же присутствовал: это был я сам. Покинуть привычные места и
расстаться с привычным образом жизни! А ради чего? Ради одной лишь
исторической аналогии? Мне было очень тоскли-во, когда мы с Серым брели по
переполненным людьми улицам Москвы, толкались в метро, ждали очереди в кафе.
В моем родном городе я был примелькавшейся фигурой. Меня многие знали лично.
Мой библейский вид был там все-таки большой редкостью. Мои конкуренты были
либо лысы, либо низкорослы, либо имели жиденькие бороденки и гнилые зубы.
То, что они жулики и шарлатаны, было видно за версту. И все они были
малограмотны, косноязычны, алчны, злы и завистливы. Когда я совершал свое
очередное турне по своим владениям, я привлекал к себе всеобщее внимание.
Хотя меня одни принимали за собравшегося эмигрировать еврея, другие -- за
цыгана, третьи -- за загримированного известного актера, но никто за того,
кто я был на самом деле, то есть за Бога,-- все равно это было внимание. А в
Москве таких красавцев оказалось пруд пруди. Даже уборщицы в забегаловках к
ним привыкли

и не бросают вслед презрительное и шипящее: "Шляются тут всякие!"
Правда, я был вполне на столичном уровне, а может быть, и превосхо-дил
столичных конкурентов, но не настолько, чтобы выглядеть выдаю-щейся
исключительностью. Я сник, скис, завял и поблек...
Серый поселил меня не в самой Москве, а в ста километрах от нее, в
маленьком поселке.
-- Это даже лучше,-- сказал он,-- Дешевле и проще. На работу будешь
ездить в Москву. Так многие тут делают. Причем каждый день ездят. А ты
будешь ездить лишь пару раз в неделю, как профессор.
Поселил он меня в малюсенькой комнатушке в домике одинокой вдовы
средних лет.
-- Придется иногда на эту старую калошу потратиться,-- предупре-дил
он.-- Тут уж ничего не поделаешь. Хочешь быть святым -- терпи. Впрочем, она
не такая уж и старая. А наши бабы сексом не избалованы. Так что она может
оказаться куда лучше многих молодых девочек, познавших разврат с
малолетства. К тому же это тебе нужно для тренировки. Я ведь тоже когда-то
учился. Помнишь: если какой-то орган тела не упражняется, он отмирает? Ну,
обживай новое место. Через пару дней я приеду.
Серый, по всей вероятности, был троечником в школе или второгод-ником.
Неупражняемый орган действительно отмирает. Но это происхо-дит в ряде
поколений. На это нужны десятки и сотни тысяч лет. А много ли лет у меня в
запасе? И произведу ли я на свет другое поколение?
После ухода Серого ко мне вошла хозяйка, вихляя мощными форма-ми и сияя
железно-золотыми зубами. "Все-таки прогресс,-- подумал я,-- имея в виду
железные и золотые зубы. У наших предков зубы просто выгнивали. Или их
выбивали им собратья и начальники. Любо-пытно! На всех старых портретах люди
изображены с закрытыми ртами. Почему? Скорее всего потому, что зубы были
испорчены. Думаю, что многие красотки прошлого ходили с гнилыми зубами и
целоваться с ними было не очень-то приятно.
-- Снял хотя бы ботинки,-- сказала Хозяйка беззлобно (я одетый валялся
на койке).-- Да и штаны тоже. Зачем зря мять костюм?
Я промолчал. А про себя подумал, что первый шаг в нашей любви с первого
взгляда сделан. Потом Хозяйка осудила "нынеш-нюю молодежь": ребят-- за
длинные волосы и бороды, а дев-чат-- за короткие волосы и брюки. Потом она
все-таки согласи-лась, что некоторым бороды идут. И брюки тоже идут
стройненьким девочкам.
-- На мою задницу,-- призналась она, втайне гордясь ею,-- брюки ни в
какой Европе и Америке не сыщешь. Там таких задниц нет. Там все бабы
костлявые.
Хозяйка еще что-то бормотала, а я уже уснул. "Столица,-- подумал я,-- а
такой дремучий провинциализм".
Под утро мне приснился Антипод.
-- Меня,-- сказал он,-- изолировали, как только моя рукопись попала в
ЦК. Но я не ощущаю себя побежденным. Сам тот факт, что сначала изолировали
меня, а не тебя, говорит о том, что я опаснее. Значит, будущее за мною.
-- Согласен,-- ответил я.-- А что такое будущее? Никакого будущего
реально нет. Будущее есть безнадежная мечта неудачников, знай это!

РОЗОВЫЙ
Серый появился через пару дней, как и обещал. Надо отдать ему, должное:
он точен и правдив. У меня зародилось доверие к нему. Мы поехали в Москву
поговорить с "одним дельным человеком". Дельный человек показался мне в
отличие от Серого розовым. Между Серым и Розовым состоялся такой разговор.
-- Сейчас вся интеллигенция свихнулась на йоге. Кое-кто на этом неплохо
зарабатывает. А этот вот тип (кивок в мою сторону) свою собственную йогу
изобрел. Нашу, советскую. И, между прочим, получше заграничной. А
разбазаривает свою систему всем, кому не лень. И зада-ром.
-- И ему верят?
-- Нет, конечно. Потому что бесплатно. И организации никакой. А если
организовать дело как следует и денежки брать, поверят. За свои деньги во
что угодно поверишь. Нужен основной капитал. Снять поме-щение. Взятки-- надо
же официальное разрешение получить. Лекции отпечатывать. Литературу закупить
для впечатления. А она у спекулян-тов сумасшедших денег стоит. Кое-какой
спортинвентарь. Наглядные пособия. Этого кретина... не обижайся, друг, это я
любя... надо быть кретином, чтобы такие мысли всякой шантрапе задаром
отдавать!.. Его надо в божеский вид привести. Тылы обеспечить. Да и штат
кое-какой потребуется.
-- Что же, замысел стоящий. Есть встречное предложение. Сейчас модно
голодать для здоровья и красоты. В нынешних условиях продо-вольственных
затруднений идея голода как могучего средства прогресса во всех отношениях
пришлась весьма по душе властям. Во всех газетах-- статьи на эту тему.
Институты и больницы специальные создали. Теории повыдумывали. Голод есть
путь к изобилию! Голод есть путь к долголетию! Голод есть залог здоровья!!
Каково? Под этим соусом и нам надо провернуть нашу школу доморощенной
рязанской йоги. Это будет в духе времени и партийной установки. Разрешение
получить легче. А тебе, Учитель, партийное поручение: в две недели выдумать
марксистскую теорию голода. Стукачей вам не избежать, так что в каждой
лекции должен быть кусок из этой теории! Понял? Ну что ж, считайте, что
договорились. Выпьем за первую отечественную школу соцйоги!

БУДДИЗМ И МЫ
Советуешь ты нашей русской рвани
В буддизм податься и застыть в нирване.
Но мы не йоги, а, увы, Иваны.
Нам дорасти бы до обычной ванны.
Я признаю, что в буддизме есть кое-что верное и полезное. Но в общем и
целом я его отвергаю, и главным образом потому, что буддизм отвергает
существование "я" или призывает уничтожить его на том основании, что его
нет.
Моя система исходит из "я", предназначена для "я", защищает "я" и
развивает его до предела. Она, увы, совсем не йога, а скорее антийога.

УЧИСЬ У УЧЕНИКОВ СВОИХ
Я сказал Серому, что такой поворот дела мне не
очень-то нравится.
-- А ты думаешь, нам нравится возиться с твоими идеями?
--

спросил он.-- Чего ты хочешь? Проповедовать свое учение. Мы тебе
предоставляем эту возможность. Но не ради твоих дурацких идей (у нас своих
идей в избытке), а ради денег. Мы и не скрываем этого. Так что все вроде бы
по честному. Имеешь ты другую возможность публично проповедовать? Нет,
конечно. Так что у тебя другого выхода нет: только участвуя в мошеннической
проделке, ты можешь нести миру Свет и Чистоту. Только через Грех лежит путь
к Святости. Уверяю тебя, если бы ты узнал всю правду об условиях
деятельности Христа, ты нас счел бы непорочными ангелами. Одним словом,
хватит ныть. За дело! Вот тебе деньги. Купи приличную одежду. Отмойся как
следует. Белье поменяй. Волосы и бороду подправь. И мой их иногда--
эффектнее будешь выглядеть. Чем красивее Учитель, тем успешнее проповедь.
Христос наверняка был красивый мужик. Не зря же его бабы любили. Ты должен
на высоте держать марку нашей фирмы. Понял? Большин-ство твоих учеников
будут, как и у Христа, бабы. Многие из них (если не все) захотят переспать с
тобой. Не рыпайся, это естественно. Не подкачай! Для этого ты должен хорошо
питаться. Я знаю подоплеку сборищ такого рода: секс, секс и еще раз секс.
Ничего страшного в этом нет. Уверен, что Христос этим путем гораздо больше
влиял на людей, чем во время благопристойных лекций. Как у тебя по части
секса? Я тебе дам кое-что почитать. Фотографии посмотреть дам. Это дело,
брат, серьезное. Бабы в таких случаях рассчитывают на высокий уровень
квалификации. Хотя не мне тебя учить этому делу. Ты же лечишь от импотенции.
Слух был, что ты все партийное руководство области обучил современным
западным методам секса. Верно? В лекциях этот аспект учения постарайся тоже
осветить. Свяжи это с голоданием. Секс голодающих -- чем плохая тема для
лекции? После такой лекции число учеников удвоится, пари держу!..

СГОВОР
Серый встретил меня на вокзале с молодым парнем, который пред-ставился
как сотрудник нового научно-исследовательского института Академии
медицинских наук, созданного специально для изучения явлений, которые еще не
так давно отвергались совсем или критикова-лись как проявления буржуазной
идеологии. В институте есть специаль-ная лаборатория лечения голодом.
Заведует лабораторией кандидат наук, который готовит докторскую диссертацию.
Парень-- его асси-стент. Мы отправились в ближайший ресторан. Заказывал
Серый. И рас-плачивался он же. Ассистент предложил нам сотрудничество.
Лаборато-рия дает нам документы, необходимые для официального разрешения на
открытие "школы" или "курсов", аренду помещения, приобретения оборудования и
найма сотрудников. Мы же, со своей стороны, работаем под контролем
лаборатории. Не пугайтесь, контроль -- чистая фик-ция. Делайте что хотите.
Это необходимая формальность. И, конечно, плата за услугу. Просто несколько
сотрудников лаборатории (заведую-щий, он, Ассистент, кое-кто еще) будут
числиться у нас на полставки, получая формально чисто условную мизерную
плату. Для отчетов. Ну, сами понимаете, плата фактическая... Допустим,
пятьсот рублей заве-дующему в месяц, двести пятьдесят-- Ассистенту, двести
пятьде-сят-- "кое-кому" еще. Кроме того, Ассистент будет посещать иногда мои
занятия... Это нужно для диссертации заведующего. Само собой разумеется,
если мои лекции будут отпечатаны, они получают их в первую

очередь. Перед печатанием они будут просматривать. Не исключено, что
заведующий будет фигурировать в них как научный консультант. Или... Но это
потом, в рабочем порядке решим.
Упившись, Ассистент рассказал нам, что из себя представляет их
"шарашкина контора". Сплошное жульничество. На этом фоне то, что создавали
мы, выглядело чистейшей, честнейшей и высочайшей наукой.
-- Но,-- сказал Ассистент,-- и у нас есть кое-что, заслуживающее
внимания. Только это между нами. Есть секретная лаборатория. Специ-ально для
высших лиц. Там такие штучки вытворяют, что лучше об этом не говорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27