По приходе на работу в
цех его сразу отводили в цеховую уборную, и оттуда он уже не выходил весь
день. К нему туда шли непрерывной чередой, и запросы были весьма
разнообразны. За день получалось человек двадцать. В конце рабочего дня он
едва живой плелся за отрядом, марширующим из производственной зоны в
жилую.
Касты различаются по одежде и месту для сна. Воры ходят в ушитой по
фигуре и отглаженной форме черного цвета, похожей на эсэсовскую.
Предпринимаются всякие усилия, чтобы раздобрить черную краску и выкрасить
получерную со склада стандартную форму в черный цвет. Или выменивается на
продукты чью-то отслужившую форму - пусть верхнюю, но зато черную! Мужики
ходят в синей, реже в серой "робе", отутюженной, но не ушитой. Она висит
на мужике мешком и должна так висеть. Нечего ему модничать. Но он должен
быть чистым и часто стирать свою робу. Ну, а чушки - те в серой рвани, из
обносков. Утюга им не дают. Чушок тоже должен следить за собой, но при его
обязанностях (регулярно чистить постоянно засоряющиеся коллективные
уборные и прочее) это очень трудно, так что и спрос не велик. А вот пидоры
обязаны быть безукоризненно опрятными.
Спят воры на нижнем ярусе коек, мужики - на втором и третем ярусах,
чушки и пидоры - в отдельных помещениях похуже, часто без окон - в
"обезьянниках". Даже мимо "обезьянника" проходишь - шибает в нос жуткая
вонь; это изза тех, у кого недержание мочи.
Перед ворами все расступаются, они с гордо поднятой головой
разгуливают по центральной части двориков и помещений, обедают за
почетными местами - во главе стола, получают все первыми. Мужики скромно
ждут, когда дойдет до них черед, кучками собираются у стен, стараясь
поменьше попадаться ворам на глаза. Чушки стоят в конце стола, получают
все в последнюю очередь, часто довольствуясь объедками (вору и даже мужику
объедки подбирать негоже, "заподло"). Чушка можно узнать по согнутой
фигуре, втянутой в плечи голове, забитому виду, запуганности, худобе,
синякам. Пидорам вообще не разрешается есть за общим столом и из общей
посуды - пусть едят в уголке по собачьи.
Администрация делает вид, что ничего не знает о делении на касты. На
деле знает, признает это деление и учитывает при своих назначениях
бригадиров, старшин и прочих. Иначе должности будут пустым звуком. Просто
невозможно себе представить, чтобы вор стоял навытяжку перед мужиком или -
еще того хуже - чушкой или чтобы чушок посмел хоть что-нибудь приказать
вору. Даже не смешно.



4. ДВОЕВЛАСТИЕ

Людей в лагере тьма тьмущая, и судьба каждого, по идее, зависит от
благоволения администрации. Сумел завоевать ее честной работой и примерным
повидением - приблизил освобождение. Администрацию составляют начальник
лагеря и его заместители, начальники отделов, офицеры - начальники
отрядов. В нашем лагере отрядов было двенадцать. Администрация может
поощрять заключенных премиями, разрешением добавочных передач и тому
подобное, а главное - представлять к сокращению срока. Нарушителя порядка
наказывают. От лишения передач и права переписки, может попасть во
внутрилагерную тюрьму - ПКТ, то есть поиещение камерного типа (прежнее
название БУР - барак усилинного режима), а то и пойти снова под суд и
получить надбавку к сроку. Механизм действует продуманно и отлаженно.
Распоряжения начальников подлежат неукоснительному исполнению.
Исполнение обеспечивают солдаты внутренних войск (ВВ), которые не только
охраняют лагерь снаружи, но и проводят периодические обыски ("шмоны")
внутри, стоят на страже у дверей из зоны в зону, когда двери открыты. Они
же уводят нарушителей. Это сила, олицетворяющая здесь государственую
власть. За ней мощь государства. Сопротивляться ей бессмысленно и глупо.
Да прямо вроде никто и не сопротивляется.
Но все представители этой силы - от солдата до начальника лагеря -
проходят внутрь лагеря только безоружными. Чтобы не напали, не отняли не
овладели оружием. В каждом из 12 отрядов есть комнатка для начальника
отряда. Не всякий день он появдяется в ней, а когда появляется, то хоть и
можно попасть к нему на прием, но пройдешь под сотнями глаз, и если он
узнает что-либо лишнее, то будет ясно от кого. Поэтому лишнего он и не
узнает.
Как положенно каждому коллективу в нашей стране, отряды обладают и
самоуправлением (тоже, конечно, под контролем администрации): во главе
отряда стоят председатель совета отряда и старшина. Совет отряда помогает
начальнику решать вопросы перевоспитания, следить за чистотой,
организовывать культмассовые мероприятия ("Вечерний звон, вечерний звон,
как много дум наводит он..."). Старшина распоряжается повседневным бытом -
назначает дежурных, раздает наряды и тому подобное. Есть, как всем
известно, и бригадиры ("бугры"), которые распоряжаются на производстве, но
опекают своих рабочих и в быту. Все опять же продуманно до мелочей, все
поднадзорно и подконтрольно.
Но вся эта разветвленная сеть власти оказывается сугубо
повенрхностной. Она действует тоько днем, точнее часть дня, и даже тогда
ее воздействие ограничено. А уж ночью подавно. Когда наступает темнота
офицеры с солдатами уходят, подымают голову те, кого "зона" воспринимает
как истенных властителей. Конечно, и днем их молчаливое присутствие
ощущается всеми. Все делается с оглядкой на них. Таким тайным властителем
ывляется некто, избираемый ночью на "сходе" влиятельных воров. В старину
его называли "паханом", нынешнее название - "главвор" (терминология по
стилю уже советская или, точнее советизированная). Он изберается на весь
свой срок заключения в этом лагере. Его мрачная власть безусловна и почти
безгранична. Когда я просил одного бывшего художника сделать для меня
рисунок, он должен был обратиться за разрешением к гаввору. Авторитет
главвора поддерживают "бойцы" из воров с наиболее низким лбом и наиболее
тяжелыми кулаками. Это его свита и боевая дружина, человек 7-8.
Хоть власть главвора и тайная, но начальник отряда знает, кто у него
гаввор. Ведь старшина может управлять, только если назначен с согласия
главвора и подчиняется ему. Иногда старшиной просто становится главвор
(так было в нашем отряде). Обычно известен и будующий главвор, который
займет трон, когда уйдет сегодняшний. Но это не гарантировано - бывают
кровавые стычки воровских кланов за место главвора. На "сходе" всех
главворов лагеря один из них объявляется главвором "зоны" (всего лагеря).
Эта фигура почти недосягаема для простого смертного.
Но и главвор отряда стоит достаточно высоко в "теневой" лагерной
иерархии. Ниже его распологаются его подручные - "главшнырь" (так сказать,
завхоз), "угловые" (влиятельные персоны, спящие на нижних угловых койках),
старшина и "бугры", "бойцы", затем уже идут прочие "воры" и "подворики". И
все это верхняя каста!
Главвора никто не называет по "кликухе" (кличке), обращаются к нему
по имени-отчеству, разумеется, на "вы". Он обедает за отдельным столом, с
ним могут разделять трапезу только угловые, сьаршина и бугры. От всех
передач ему относят лучшую долю.
В условиях лагеря одному очень тпрудно продержаться. Каждый
заключенный вступает в своеобразный союз с 1-3 зэками своего же ранга,
своей касты - "кентами". Кенты - это как бы побратимы. Они поддерживают
друг друга участием и материально, составляя "семью". Главвор обычно не
имеет семьи: она ему не нужна, да и кто же бы ему равен? Зато он ведет
семейную жизнь в ином, более точном смысле. Почти у всех главворов, да и у
некоторых других крупных воров, есть "жены" - юноши, обслуживающие их
сексуально. Этих не уважают, но и не задевают. Они даже одеваются в
черное. Пидорам их (не говоря уж о самих главворах) не зовет никто.
Когда в большом помещении, где стоит телевизор, весь отряд собирается
смотреть передачу (подразумевается, воспитательную, например "Гражданин и
закон", "Человек и закон", а на деле - футбол или детектив), все
располагаются по рангу: впереди в кресле - главвор, вокруг у ног его -
бойцы, на двух скамьях за ними - знать: угловые, главшнырь, старшина,
бугры, затем несколькими рядами - воры, далее на койках навалом мужики, а
стоя у стен и выглядывая из дверей - чушки.
Создается впечатление, что в этой уголовной иерархии, как в
зеркальном отражении, в перевернутом виде, в искаженном свете, но все же
повторяется официальная иерархия административной части лагерного
общества. Как отклик: на силу - сила, на лестницу - лестница, на систему -
система. Карикатура - и какая обидная!



5. ШКОЛА ТЕРРОРА

Итак, две власти. Которую боятся больше? Ту, которая бьет сильнее.
Администрация ограничена в своих наказаниях правом и формальностями.
Выход за эти рамки возможен, но сопряжен с опасностью: самоубийство,
произвол наказуемы, могут подпортить карьеру. Главвор такими рамками не
стеснен. Никакие наказания, налагаемые администрацией (штраф, лишение
переписки и передач, ПКТ и тому подобное), не могут сравниться по силе с
наказаниями за проступки против воровской власти и воровского "закона".
Существует целая шкала наказаний. За мелкие нарушения воровского
порядка двое-трое "бойцов" по мановению главвора тут же на месте быстро и
точно избивают нарушителя. Молча. Слышны только возгласы: "Руки!"
(заслоняться руками нельзя). После экзекуции дня 2-3 придется
отлеживаться. Это первая мера наказания. Она обозначается простым и
нецензурным глаголом (скажем, "отъездить").
Наказания за более серьезные проступки производят ночью в
общественной уборной - "на дальняке". За проступки лишь немного более
тяжелые полагается "тубарь", "тубаретка": бьют табуреткой, стараясь
угодить по черепу, пока не разломается то или другое. Обычно ломается
табуретка: качество работы плохое, древесина подгнившая. Но и черепу
достается: сотрясение мозга, правда, вылечивается быстро - аномалии
психические могут остаться надолго.
Еще тяжелее, если решат "опустить почки": нарушителя держат за руки и
бьют ногами по пояснице, пока не начнет мочиться кровью. Следствие этого
наказания - пожизненная инвалидность. Могут счесть, что и этого
недостаточно, что нарушителя надо "заглушить" - набрасываются на него
скопом, валят на пол и топчут до потери сознания и человеческого облика,
оставив на полу нечто истерзанное и кровоточащее, с множественными
переломами, с пробитым черепом, с разрывами внутренних органов. Может и
умереть, конечно, но как цель это не стояло. Помер, "откинул копыта" -
значит, слабак, не выдержал. Если добиваются смерти, то пригоаор звучит не
"заглушить", а "замочить". Этот приговор в каждой зоне приводят в
исполнение по своему. Говорят что гдето на севере запихивают
приговоренного в тумбочку и выбрасывают с верхнего этажа. Не знаю, как они
могут это осуществить: ведь на окнах - решетки. У нас просто инсценировали
самоубийство: повесился. Сам. Утром придете, а он уже висит.
Но и это не самое тяжелое наказание - ведь тут смерть мгновенная, без
муки. В запасе у воров есть еще медленная смерть: начинают убивать
вечером, кончают утром. На моей памяти к такому наказанию прибегли только
один раз, и то, когда я уже покинул лагерь. Мне рассказывали те, кто вышел
на свободу позже. В лагерь прибыл "транспорт" наркотиков, пронес кто-то из
обслуживаемого персонала. Груз застукали и конфисковали, канал доставки
провалился. Кто-то выдал? "Запалить коня" (выдать конал доставки) это
считается тягчайшим преступлением против воровской морали: "пострадала вся
зона". Подозрение пало на белобрысого паренька, которому оставалось
несколько месяцев до выхода - уже было разрешено отращивать волосы. Я его
знал. Скорее всего подозрение ложное, но тут у воров все, как у людей:
надо найти козла отпущения. Парня приговорили. Не потребовалось ни
свидетелей, ни улик, ни прокурора, ни адвоката. Вечером к нему приступили
с ножами. Сначала пытались его кастрировать (судя по многочисленным
порезам внизу живота), но он отчаяно извивался и операция не удалась.
Потом просто кололи ножами, выпускали кровь, разливали понемногу. Птом
облили кипятком, но парень все еще жил. Потом бросили его в люк
канализации, но медицинская экспертиза установила, что там он умер не
сразу.
Палачей, исполнителе этого зверского убийства, выявили и отдали под
суд, их постигнет суровое возмездие, но, каким бы оно ни было, свой,
воровской, приговор они привели в исполнение. В назидание всему лагерю.
Еще в тюрьме я завоевал авторитет среди заключенных. Вероятно,
потому, что стойко пепреносил тяготы, в камере много занимался
физкультурой (несмотря на возраст), не терял чувсво юмора, а главное -
добился пересуда, отмены первого приговора (второй был уже помягче),
помогал и другим добиваться пересмотра. Поэтому, несмотря на
принадлежность к интеллигенции и неподходящий профиль (не вор, не
грабитель, не убийца и так далее), я стал "угловым", то есть лицом
высокого ранга, неприкосновенным. Звали меня исключительно по имени и
отчеству. За все время в лагере меня никто ни разу не ударил и не обругал.
Я пользовался относительной свободой поведения.
Офицер, начальник нашего отряда, был недавним выпускником
философского факультета Университета и любил беседовать со мной о жизни и
науке. Но как - то он сказал: "Не надо на встречаться наедине. Прекратим
это. Каждое утро я прихожу с чувсвом тревоги: не случилось ли с вами
беды". От подозрения и наказания меня не могли обезопасить ни высокий
ранг, ни благоволение главвора, ни внимание начальства.
Я изложил стандартную шкалу физических наказаеий. Но случается и
импровизация. Так, однажды проштрафился главпидор - старейшина этого цеха,
по прозвищу Горбалый. Он хотел отнять у новичка пайку хлаба, то есть
неотъемлемое. Положенное наказание боем не подходило: инвалид, не
выдержит, а терять его не хотелось (нужный человек). Главвор был в полной
растеренности и обратился за советом к свите. Кто-то сдуру предложил
(смягчаю): "Выделать его, и все дела!". Главвор на это: "Сказал тоже! Это
ему в кайф". И решено было задать главпидору публичную порку. Построили
весь отряд (около 200 человек), перед строем разложили горбуна, спустили с
него штаны и выпороли широким ремнем.
Есть наказания и не связанные с физическим насилием. Для воров
существует существует такое наказание, как перевод в низшую касту. Это
называется "опустить" человека. За поведение, несовместимое со статусом
вора (не платит долги и тому подобное), с него торжественно снимают черную
одежду и выдают ему синюю или серую рвыань. Это расценивается как огромное
несчастье. "Отпустить" могут и без "суда". Как-то двое мужиков, доведенные
до отчаяния свирепым "беспределом" одного крутого вора, поймали его на
отшибе и... изнасиловали. Мужиков жестоко наказали ("заглушили"), но вор
ничем не мог отстоять свой опозоренный статус. Его "опустили" в чушки, и
он стал пидором. По ночам знатные воры подзывали бывшего товарища к своим
койкам, и он выполнял все, что требовалось. Был тихим, скромным и забитым.
Я его застал уже таким, и при мне его былое свирепство существовало только
в легенде.
Вообще же какие-то наказания производились почти каждую ночь, и стоны
истязаемых, доносившись с "дальняка", мешали спать остальным - и
воспитываль. Всех.
В дополнение, чтобы поддерживать обстановку террора, дружина "бойцов"
проводила раз - два в месяц мкроприятие, называемое "замес". Среди ночи по
этому слову все "мужики" и "чушки" отряда обязаны вскочить с постелей и
бежать к двери. А там уже стоят "бойцы" с тяжелыми кулаками и ножками от
табуреток, готовые молотить всех подряд. Пробежав сквозь строй "бойцов" и
получив свою порцию ударов (тут можно закрываьбся руками), заключенные
отпрвляются в умывальню, смываюет кровь и пожалуйста, досыпай спокойно.
Избиение производится ни за что, просто "для порядка, чтобы знали, кто мы,
а кто они". Это "профилактическое" мероприятие очень напоминает регулярные
избиения илотов (рабов) в древней Спарте.
Так чья же власть перевешивает в "зоне"? Кто больше может? Кто
исттинный повелитиль? Кто способен формировать нормы и установки?
1 2 3 4 5