— Да? Здравствуй. Нормально все. Да. Будем. Что-то случилось? Хорошо. Не волнуйся. — Он спрятал трубку, объяснил: — Смольный. Спрашивал, приедем ли мы.
— Крыса, — поморщился Хевра. — А я давно говорил, их мочить нужно, по-умному. Не наскоком, а потихоньку. Давить, как тараканов.
— Какие куски ты предложишь моей структуре, если все выгорит? — спросил вдруг Манила.
— Ну-у-у, — Хевра уклончиво покачал головой. — Надо прикинуть. Думаю, пару казино на окраинах, автовокзал, бензоколонки на востоке и на севере. Ну, там магазины еще есть. Нормально?
— То есть с участка «американцев» мне достанутся самые тухлые куски, а остальные — с участков Абрека и Бубны.
— Так ведь, брат, работу-то грязную тоже мои пацаны делают, — заметил Хевра. — Хочешь получше куски получить, палец о палец не ударив? Прижмешь людей Абрека и Бубны, тех, кто уцелеет, — куски возьмешь побогаче. Я так врубаюсь, после этого разбора их немного останется, так что у тебя и
твоей структуры особых сложностей не возникнет. И потом, Манила, больше тебе все равно не удержать реально. Бойцов у тебя маловато.
Манила сделал вид, что раздумывает. У него не возникло и тени сомнений в том, что Хевра ставит его в один ряд с остальными. После Абрека, Смольного, Бубны и Забито настанет очередь его структуры. Он нужен только до тех пор, пока «папы» остальных бригад живы. На тот случай, если им удастся выскочить. Вот тогда Хевре понадобятся лишние стволы, и требовать их он станет серьезно, забыв о том, что куски предлагает грошовые.
— Авторынок, — просто сказал Манила. — И одно казино из центровых. Иначе нет мне резона подписываться. Выгода риску не соответствует.
Хевра поиграл желваками. Был он жаден просто запредельно. Если Американец своих держал в строгости, чтобы не расслаблялись, то Хевра — из-за безграничного своего жлобства. Дурак.
— Ладно, — наконец сказал тот. — Авторынок и казино.
Авторынок и центровые казино относились к самым богатым кускам в городе. И Хевра согласился слишком быстро. Теперь Манила был уверен в том, что после разбора «компаньон» постарается устранить и его. Но... на каждый болт имеется своя гайка.
— Добазарились.
— С завтрашнего дня, Манила, такие дела у нас закрутятся...
— Да, — кивнул тот, глядя на часы. — А ты знаешь, что Кроха уговаривал меня тебя завалить?
— Меня завалить? — Хевра недоуменно полупал глазами. — За что?
— За интерес, — ответил, усмехнувшись, Манила. — Если бы я тебя завалил, твои куски перешли бы под меня. Кроха перемочил бы остальных, и мы бы с ним стояли тут вдвоем полными «папами».
— И... что?
— Ничего. Я же не валю, хотя мог бы. Твои-то пехотинцы, поди, стволы в тачках оставили?
Хевра растерянно оглянулся. Его бойцы действительно оставили волыны в Тачках. Сейчас они сидели по одну сторону бассейна, а люди Манилы — по другую. Идеальная линия огня. Никто ничего не успеет предпринять. Разве что в воду попрыгать. В доказательство серьезности своих слов Манила достал из-под пиджака пистолет, покрутил в руке и убрал обратно.
— А... Почему же не завалил? — беря себя в руки, спросил Хевра.
— Крохины куски пожирнее твоих будут, — без тени смущения в голосе заявил Манила и посмотрел на часы: — Кстати, время. Пора бы нам.
Хевра покрутил головой.
— А ты змей, Манила. Реальный.
- Так ведь, брат, кто за что старается. — Манила вытер губы, посмотрел на Хевру в упор. — Ты готов?
— Ясный болт, — кивнул тот. — Но ты — змей.
— Осуждаешь? — Манила усмехнулся. — Не был бы я змеем, ты бы сейчас с простреленным жбаном на полу лежал, а Кроха руки потирал бы и радовался. Одной структурой меньше — шансов выскочить из-под «пера» больше.
Хевра снова покачал головой.
— Кроха тоже крыса еще та. Вроде Смольного.
— Не то слово, — Манила осклабился жутковато. — Ты даже еще не знаешь какая. Ладно, поехали. Главное, захватить инициативу, а там видно будет, чем все обернется.
Вадим ни на секунду не усомнился в том, что Смольный не блефует. Не тот человек. Если уж он сказал, что Димка у них, — так оно и есть. Да и про черный «БМВ» ему известно. Другой вопрос — стоит ли сообщать об этом «папе»?
Диму на «стрелку» не привезут, это ясно. Его или убьют до, что маловероятно, либо сразу после.Вадим всё еще держал телефон в руке. Пока не поздно, необходимо что-то предпринять. Времени до вечера не так уж много. Нужно только выяснить, где Смольный держит заложника. У себя? Не стал бы он так рисковать, учитывая ситуацию. Понимает, что Мало-старший может напрячь свои завязки и тогда по всем «американским» хавирам пойдет такой шмон — только держись. Если Диму найдут у Смольного — труба. «Папа» легко выставит «американцев» беспределыциками. Значит, не здесь. Да и зацепить Диму в городе не могли, это Смольный чисто понты крутит. Скорее всего, Дима где-то в Москве. У местной братвы? Вряд ли. Не стали бы тамошние пацаны впрягаться в чужие разборы. Им своих хватает. Остается либо милиция, либо ФСБ. Смольный специализировался на ментах. Были у него конкретные завязки по этой линии. Вернее всего, Дима сейчас в ментовке и парится. Только вот в какой? Не на «Петрах», это понятно. Слишком много хлопот. Бумажки-пропуска, туда-сюда... Клык можно дать, в «стойле» его держат. Там каждый патрульный — сам себе начальник. Но трясти каждое — жизни не хватит. В Москве-то их вон сколько. Напрячь свои концы в ФСБ, чтобы вышли на дежурного по городу? А толку? Там тоже бардак реальный. Люди в отделениях месяцами сидеть могут, про них
так никто и не узнает. Да и Димку, скорее всего, никак не оформили. Зачем его оформлять, лишнюю головную боль себе наживать? Куда проще подержать человека «до выяснения», потом грохнуть втихую, а тело скинуть под какую-нибудь платформу. Что он, возмущаться начнет, что на него протокол никто не заводит? А хоть и начнет. Пусть себе возмущается. В камере. Получается, что и с этой стороны полный глушняк. Волоком это дело тащить — до вечера никак не успеть. А если Дима останется у Смольного, тогда чисто конкретный крюк пойдет.
Вадим вышел на кухню, посмотрел на Малб-старшего.
— «Папа», только что позвонил Смольный. Кажется, они зацепили Димку в Москве.
Ординарец в двух словах обрисовал ситуацию, изложил свои соображения на этот счет. Вячеслав Аркадьевич выслушал его внимательно, кивнул, подумал несколько минут, затем ответил раздумчиво:
— Зацепили они его реально, через свои «концы», это без вопросов. И Димку, тут ты прав скорее всего, отгрузили в «стойло» тихое, неприметное. Только вот... Не вся же там бригада купленная была, так? Наверняка опера не при деле. А раз так, то тачку, «БМВ», они должны были в установленном порядке поставить на спецстоянку. Это в Измайлове. У «стойла» такую не бросишь, слишком заметная. А в сопроводительной ксиве должна стоять фамилия лица, производившего задержание. Отправь туда людей, только не из бойцов, пусть выяснят, кто Димку задерживал и где он сейчас находится. Если на стоянке не в курсах, пускай зацепят мента этого. Он все равно жаловаться не побежит, — Мало-старший усмехнулся жестко. — Раз у нас реально на
этом уровне базар пошел... Важно успеть найти Димку до полуночи. Но... На всякий случай будь готов к тому, что Смольного придется оставить и ехать тереть с ним базар. Нужно отобрать человек двадцать понадежнее.
— Хорошо, «папа», — кивнул Вадим.
Мало потянулся за телефоном. Ему было необходимо сделать несколько звонков. Если Димку не найдут, они попали. Правда, расклад ляжет вровень, но... Он-то рассчитывал выбить конкурентов еще до «стрелки».
К девяти вечера посланные Вадимом люди подъехали на спецстоянку в Измайлово. Сидящий за рулем парень, прозванный Штангистом за любовь к поэзии, посигналил. На шум выглянул один из сторожей — широкоплечий битюг в камуфляжной форме и с кобурой на боку.
— За тачкой, что ль? — спросил битюг и повел могучими плечами.
— За тачкой, — подтвердил Штангист.
— Закрыто уже, — сообщил битюг без особого радушия в голосе. — Завтра приходи.
— Да я бы и рад, командир, — ответил Штангист, многозначительно улыбаясь и выбираясь из машины. — Но мне сегодня надо. Край, понимаешь? Подсос душит. Засада, реально. Нужные люди ждут.
— Говорят тебе, завтра, — прежним мрачным тоном заявил тот. — Утречком пораньше приезжай, найдем твою лайбу.
— Слушай, командир, — Штангист достал из кармана свернутую трубкой, пачку баксов. — Ты сколько тут зарабатываешь, а?
— На жизнь хватает. — Битюг стрельнул глазами на пачку, оглянулся, понизил голос до таинственного шепота, — Братан, ты пойми, это раньше легко все было, — сообщил он. — Сейчас такие заморочки кругом — только в путь. Да я бы тебе помог, честно, мне не трудно. Но здесь все по бумагам. Сдал, принял, все такое. Так что, извини, никак.
— Погоди, братан, — Штангист подошел к самым воротам. — Мне тачка не нужна. Ее пусть хозяин забирает, горбится. Мне нужно знать, у вас ли она и куда водилу с нее упаковали. — Он выудил из пачки пару бумажек, зажал в пальцах, руку положил на забор так, чтобы банкноты оказались на внутренней стороне. — Поможешь? Брательник это мой, понимаешь? Подписался к сычу одному болотному «бублик» вертеть, а того взяли сегодня. Ну и брателу моего заодно подгребли. А он не при делах. Жаль пацана.
На лице охранника отразилось сомнение. Ему очень хотелось взять деньги. Но рисково. А если это проверяющие? За слив информации по голове нигде не гладят.
Штангист был парнем понимающим. Он вник в страдания сторожа и добавил к двум бумажкам еще две. В конце концов деньги перевесили. Сторож схватил купюры, сунул в нагрудный карман.
— Что за тачка?
— Тачка реальная. Черный «БМВ». «Семьсот пятидесятый». Сегодня должны были доставить. Где-то с двенадцати дня до шести вечера.
— Ладно. Стой здесь, я по журналу проверю. Сторож ушел в будку. Отсутствовал он минут пять.
— Не было такой тачки, брат, — сообщил он, вернувшись. — Я у напарника спросил, он тоже говорит, что не было.
— Да ты проверь еще раз, братан, внимательно проверь. Должна быть здесь она.
— Говорят тебе, нету такой. У нас «семьсот пятидесятые» не каждый день приходят. Я бы знал.
— А ты ничего не напутал? Может, пораньше привезли?
- Я с восьми утра здесь, брат. Не было такой тачки.
— Понял, ладно. Спасибо за помощь, командир.
— Не за что, — улыбнулся тот. — Заходи, если что.
Штангист вернулся в машину, позвонил Вадиму и доложил о результатах проверки. Вадим подумал, затем сказал:
— Ладно. Поезжайте пока в центр. Мы с нужными людьми созвонимся. Должны помочь. Потом свяжемся с вами, скажем, как чего.
— Понял, Вадим. Ждем.
Иномарка развернулась и покатила к центру. Охранник еще несколько секунд стоял у ворот, глядя ей вслед. Он поглаживал карман куртки, в котором покоились четыре стодолларовые купюры, и думал о том, что брательнику этого бандюка не повезло. Если бы тот знал, какие люди этим делом занимаются, — не лез бы. Недолго и самому под горячую руку попасть. А на «Петрах» волки опытные сидят. Если уж кого укатывать наладятся — укатают. Без проблем. Вот как брательника этого. А все почему? Не хрен «сычей болотных» возить. Пусть сами ездят. А позарился на большие бабки — не обижайся потом, если чего не то случится. Очень даже реально.
Тачка-то здесь. Вон, в дальнем конце площадки,в отдельном боксе стоит. Только... Им дали строжайший наказ держать рот на замке. А если кто станет про эту самую «семьсот пятидесятую» расспрашивать,сразу же стукнуть по нужному номеру. Записанный на тетрадном листе телефонный номер лежал на столе, под стеклом. Но сторож не стал звонить. В благодарность за подаренные ему четыреста баксов.
Первыми попали люди Бубны. Пять тачек выстроились в линию у подъезда элитного дома на Приречье. Приречье — квартал на востоке города. Богатый квартал, спускающийся почти до самого берега Задорки — приличной по ширине речки, с пляжами и лодочной станцией в черте города.
Бубна был на Приречье одним из первых людей, держал заправки, магазины, имел свои «краники» у ларечников, на вещевом рынке и на рынке сельхозпродукции, самом крупном в городе, кстати. Кроме того, у него была пара автосалонов и штук пять салонов по продаже мебели. Имел он денежку и с колбасного цеха, что открыли умелые людишки на местном мясо-молочном комбинате, и с птицефабрики. Были на его кусках и «ямы», но с «ям» жил Забито. Его люди привозили и продавали «травку», «сахарок», «кику» и прочую дрянь. С «досок» Бубна тоже имел свой процент, с уличных лотерей и лохо-тронов и с... Да с чего только Бубна не имел своей доли.
В половине одиннадцатого вечера к «кукурузе» — двадцатидвухэтажной башне, напоминающей по форме кукурузный початок, подъехали «Форд», пара «Ауди», «Вольво» и «мерс». Они выстроились
рядком вдоль тротуара. Бойцы не покидали салонов, только посматривали через открытые окна. Позади пристроился «жигуленок» — неприметный, серый, замызганный, с пятном ржавчины на капоте. На такую тачку родные менты не то что не посмотрят, еще и вне очереди пропустят.
— Тачку позади видишь? — спросил Курва одного из бригадиров. Они смотрели в окно пятиэтажки, стоящей через дорогу от «кукурузы» среди голых деревьев. — «Жигуль». В нем эти падлы стволы возят. Главное, чтобы ни один не добежал.
— Понял, — бригадир прищурился. — Пацаны, на выход!
В квартире находилось шестнадцать человек. По мнению Курвы, более чем достаточно.
Пехотинцы передергивали затворы автоматов, прятали стволы под куртки. Парад отечественного и зарубежного оружия. «Узи», «АКМу», «ТТ», «стеч-кины», одна «беретта-92», пара «вальтеров», «парабеллум», экзотичный «скорпион». У пары бойцов — помповые «ремингтоны». Не такие легкие, как «мосс-берги», но дающие куда меньшую отдачу.
Народ потянулся к выходу. Курва заглянул в парадное. Тихо. Во дворе в «лысой» песочнице возились малыши, две мамаши, сидя на лавочке, пили пиво и мило болтали. Выходили спокойно, без суеты и сутолоки. Четверых ребят Курва сразу отослал за машинами. Остальные двинулись вокруг дома.
Встали за деревьями, у дороги, ожидая появления Бубны. Тот вышел из подъезда минут через десять. Собранный, деловитый, отдающий последние указания бригадирам. Небось, терли, как вести себя на разборе, кому где встать, чтобы не попасть ненароком под свои же пули.
Курва вышел на тротуар, поднял автомат и выпустил первую очередь. Бубна сразу присел, втянул голову в плечи. Его даже не зацепило. Один из бригадиров рухнул на асфальт, второй метнулся к машине. Тотчас же открыли огонь и остальные бойцы. Они бежали к иномаркам, стреляя на ходу. Пехотинцы Бубны пытались добраться до «жигуля», но падали под шквальным огнем. Полетели стекла, жестяной стук пуль по корпусам иномарок смешался с грохотом выстрелов. Тарарам стоял — всех святых выноси.
Большую часть бойцов Бубны достали прямо в машинах, изрешетив стекла и двери. Меньшая часть все-таки выбралась, но уйти не смогла. Легли на тротуар.Бубна понял, что его песня спета. После первых же выстрелов он упал на асфальт и пополз к «Мерседесу», намереваясь укрыться под днищем. В щеголеватом плаще и костюме, смотрелся он странно. Курва перебежал проезжую часть, подошел к ползущему Бубне. И... не удержался от театрального эффекта.
— Бубна! Бубна!!! — тот повернул голову. — Привет тебе от Крохи!
Курва выпустил длинную очередь. Бубна выгнулся дугой, перевернулся, забросив ногу за ногу и раскинув руки, затих. Собственно, хватило бы и одной пули, но береженого бог бережет. Курва бросил автомат, сплюнул, повернулся и пошел прочь. Его бойцы прошли вдоль ряда иномарок, заливая салоны и лежащие на асфальте тела свинцом. Убедившись, что дело сделано, они снова пересекли проезжую часть и нырнули во дворы.
Ни мам, ни детей возле дома уже не было. Ближайшие улицы словно вымерли. Пехотинцы добежали до машин, забрались в салоны и уехали. Только их и видели.Они не поехали одним маршрутом, каждая группа сама выбирала путь отхода. Иномарки рассосались по городу, слились с потоком машин. До своей территории бойцы добирались общественным транспортом. Непривычно, зато безопасно. Через пятнадцать минут все четыре иномарки стояли в боксах платных крытых стоянок.
Прибывшие на место происшествия оперативники только головами покачали. С бойней подобного масштаба им не приходилось сталкиваться очень давно. Посты ГИБДД на выездах из города сразу были усилены согласно предписанию. Сверху было спущено указание досматривать все подозрительные машины, но... Всегда есть небольшое «но». Погибать никому не хочется. Тем более за такие зарплаты. Здравая мысль, возведенная в рамки принципа: «Пусть они друг друга мочат. Нам работы меньше».
Конвой Забито зажали на объездной дороге в половине двенадцатого ночи. Забито взял с собой три десятка бойцов. Поскольку он держал под контролем противоположную сторону города, ехать решили по Объездной. Скорости повыше, да и езда покомфортнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
— Крыса, — поморщился Хевра. — А я давно говорил, их мочить нужно, по-умному. Не наскоком, а потихоньку. Давить, как тараканов.
— Какие куски ты предложишь моей структуре, если все выгорит? — спросил вдруг Манила.
— Ну-у-у, — Хевра уклончиво покачал головой. — Надо прикинуть. Думаю, пару казино на окраинах, автовокзал, бензоколонки на востоке и на севере. Ну, там магазины еще есть. Нормально?
— То есть с участка «американцев» мне достанутся самые тухлые куски, а остальные — с участков Абрека и Бубны.
— Так ведь, брат, работу-то грязную тоже мои пацаны делают, — заметил Хевра. — Хочешь получше куски получить, палец о палец не ударив? Прижмешь людей Абрека и Бубны, тех, кто уцелеет, — куски возьмешь побогаче. Я так врубаюсь, после этого разбора их немного останется, так что у тебя и
твоей структуры особых сложностей не возникнет. И потом, Манила, больше тебе все равно не удержать реально. Бойцов у тебя маловато.
Манила сделал вид, что раздумывает. У него не возникло и тени сомнений в том, что Хевра ставит его в один ряд с остальными. После Абрека, Смольного, Бубны и Забито настанет очередь его структуры. Он нужен только до тех пор, пока «папы» остальных бригад живы. На тот случай, если им удастся выскочить. Вот тогда Хевре понадобятся лишние стволы, и требовать их он станет серьезно, забыв о том, что куски предлагает грошовые.
— Авторынок, — просто сказал Манила. — И одно казино из центровых. Иначе нет мне резона подписываться. Выгода риску не соответствует.
Хевра поиграл желваками. Был он жаден просто запредельно. Если Американец своих держал в строгости, чтобы не расслаблялись, то Хевра — из-за безграничного своего жлобства. Дурак.
— Ладно, — наконец сказал тот. — Авторынок и казино.
Авторынок и центровые казино относились к самым богатым кускам в городе. И Хевра согласился слишком быстро. Теперь Манила был уверен в том, что после разбора «компаньон» постарается устранить и его. Но... на каждый болт имеется своя гайка.
— Добазарились.
— С завтрашнего дня, Манила, такие дела у нас закрутятся...
— Да, — кивнул тот, глядя на часы. — А ты знаешь, что Кроха уговаривал меня тебя завалить?
— Меня завалить? — Хевра недоуменно полупал глазами. — За что?
— За интерес, — ответил, усмехнувшись, Манила. — Если бы я тебя завалил, твои куски перешли бы под меня. Кроха перемочил бы остальных, и мы бы с ним стояли тут вдвоем полными «папами».
— И... что?
— Ничего. Я же не валю, хотя мог бы. Твои-то пехотинцы, поди, стволы в тачках оставили?
Хевра растерянно оглянулся. Его бойцы действительно оставили волыны в Тачках. Сейчас они сидели по одну сторону бассейна, а люди Манилы — по другую. Идеальная линия огня. Никто ничего не успеет предпринять. Разве что в воду попрыгать. В доказательство серьезности своих слов Манила достал из-под пиджака пистолет, покрутил в руке и убрал обратно.
— А... Почему же не завалил? — беря себя в руки, спросил Хевра.
— Крохины куски пожирнее твоих будут, — без тени смущения в голосе заявил Манила и посмотрел на часы: — Кстати, время. Пора бы нам.
Хевра покрутил головой.
— А ты змей, Манила. Реальный.
- Так ведь, брат, кто за что старается. — Манила вытер губы, посмотрел на Хевру в упор. — Ты готов?
— Ясный болт, — кивнул тот. — Но ты — змей.
— Осуждаешь? — Манила усмехнулся. — Не был бы я змеем, ты бы сейчас с простреленным жбаном на полу лежал, а Кроха руки потирал бы и радовался. Одной структурой меньше — шансов выскочить из-под «пера» больше.
Хевра снова покачал головой.
— Кроха тоже крыса еще та. Вроде Смольного.
— Не то слово, — Манила осклабился жутковато. — Ты даже еще не знаешь какая. Ладно, поехали. Главное, захватить инициативу, а там видно будет, чем все обернется.
Вадим ни на секунду не усомнился в том, что Смольный не блефует. Не тот человек. Если уж он сказал, что Димка у них, — так оно и есть. Да и про черный «БМВ» ему известно. Другой вопрос — стоит ли сообщать об этом «папе»?
Диму на «стрелку» не привезут, это ясно. Его или убьют до, что маловероятно, либо сразу после.Вадим всё еще держал телефон в руке. Пока не поздно, необходимо что-то предпринять. Времени до вечера не так уж много. Нужно только выяснить, где Смольный держит заложника. У себя? Не стал бы он так рисковать, учитывая ситуацию. Понимает, что Мало-старший может напрячь свои завязки и тогда по всем «американским» хавирам пойдет такой шмон — только держись. Если Диму найдут у Смольного — труба. «Папа» легко выставит «американцев» беспределыциками. Значит, не здесь. Да и зацепить Диму в городе не могли, это Смольный чисто понты крутит. Скорее всего, Дима где-то в Москве. У местной братвы? Вряд ли. Не стали бы тамошние пацаны впрягаться в чужие разборы. Им своих хватает. Остается либо милиция, либо ФСБ. Смольный специализировался на ментах. Были у него конкретные завязки по этой линии. Вернее всего, Дима сейчас в ментовке и парится. Только вот в какой? Не на «Петрах», это понятно. Слишком много хлопот. Бумажки-пропуска, туда-сюда... Клык можно дать, в «стойле» его держат. Там каждый патрульный — сам себе начальник. Но трясти каждое — жизни не хватит. В Москве-то их вон сколько. Напрячь свои концы в ФСБ, чтобы вышли на дежурного по городу? А толку? Там тоже бардак реальный. Люди в отделениях месяцами сидеть могут, про них
так никто и не узнает. Да и Димку, скорее всего, никак не оформили. Зачем его оформлять, лишнюю головную боль себе наживать? Куда проще подержать человека «до выяснения», потом грохнуть втихую, а тело скинуть под какую-нибудь платформу. Что он, возмущаться начнет, что на него протокол никто не заводит? А хоть и начнет. Пусть себе возмущается. В камере. Получается, что и с этой стороны полный глушняк. Волоком это дело тащить — до вечера никак не успеть. А если Дима останется у Смольного, тогда чисто конкретный крюк пойдет.
Вадим вышел на кухню, посмотрел на Малб-старшего.
— «Папа», только что позвонил Смольный. Кажется, они зацепили Димку в Москве.
Ординарец в двух словах обрисовал ситуацию, изложил свои соображения на этот счет. Вячеслав Аркадьевич выслушал его внимательно, кивнул, подумал несколько минут, затем ответил раздумчиво:
— Зацепили они его реально, через свои «концы», это без вопросов. И Димку, тут ты прав скорее всего, отгрузили в «стойло» тихое, неприметное. Только вот... Не вся же там бригада купленная была, так? Наверняка опера не при деле. А раз так, то тачку, «БМВ», они должны были в установленном порядке поставить на спецстоянку. Это в Измайлове. У «стойла» такую не бросишь, слишком заметная. А в сопроводительной ксиве должна стоять фамилия лица, производившего задержание. Отправь туда людей, только не из бойцов, пусть выяснят, кто Димку задерживал и где он сейчас находится. Если на стоянке не в курсах, пускай зацепят мента этого. Он все равно жаловаться не побежит, — Мало-старший усмехнулся жестко. — Раз у нас реально на
этом уровне базар пошел... Важно успеть найти Димку до полуночи. Но... На всякий случай будь готов к тому, что Смольного придется оставить и ехать тереть с ним базар. Нужно отобрать человек двадцать понадежнее.
— Хорошо, «папа», — кивнул Вадим.
Мало потянулся за телефоном. Ему было необходимо сделать несколько звонков. Если Димку не найдут, они попали. Правда, расклад ляжет вровень, но... Он-то рассчитывал выбить конкурентов еще до «стрелки».
К девяти вечера посланные Вадимом люди подъехали на спецстоянку в Измайлово. Сидящий за рулем парень, прозванный Штангистом за любовь к поэзии, посигналил. На шум выглянул один из сторожей — широкоплечий битюг в камуфляжной форме и с кобурой на боку.
— За тачкой, что ль? — спросил битюг и повел могучими плечами.
— За тачкой, — подтвердил Штангист.
— Закрыто уже, — сообщил битюг без особого радушия в голосе. — Завтра приходи.
— Да я бы и рад, командир, — ответил Штангист, многозначительно улыбаясь и выбираясь из машины. — Но мне сегодня надо. Край, понимаешь? Подсос душит. Засада, реально. Нужные люди ждут.
— Говорят тебе, завтра, — прежним мрачным тоном заявил тот. — Утречком пораньше приезжай, найдем твою лайбу.
— Слушай, командир, — Штангист достал из кармана свернутую трубкой, пачку баксов. — Ты сколько тут зарабатываешь, а?
— На жизнь хватает. — Битюг стрельнул глазами на пачку, оглянулся, понизил голос до таинственного шепота, — Братан, ты пойми, это раньше легко все было, — сообщил он. — Сейчас такие заморочки кругом — только в путь. Да я бы тебе помог, честно, мне не трудно. Но здесь все по бумагам. Сдал, принял, все такое. Так что, извини, никак.
— Погоди, братан, — Штангист подошел к самым воротам. — Мне тачка не нужна. Ее пусть хозяин забирает, горбится. Мне нужно знать, у вас ли она и куда водилу с нее упаковали. — Он выудил из пачки пару бумажек, зажал в пальцах, руку положил на забор так, чтобы банкноты оказались на внутренней стороне. — Поможешь? Брательник это мой, понимаешь? Подписался к сычу одному болотному «бублик» вертеть, а того взяли сегодня. Ну и брателу моего заодно подгребли. А он не при делах. Жаль пацана.
На лице охранника отразилось сомнение. Ему очень хотелось взять деньги. Но рисково. А если это проверяющие? За слив информации по голове нигде не гладят.
Штангист был парнем понимающим. Он вник в страдания сторожа и добавил к двум бумажкам еще две. В конце концов деньги перевесили. Сторож схватил купюры, сунул в нагрудный карман.
— Что за тачка?
— Тачка реальная. Черный «БМВ». «Семьсот пятидесятый». Сегодня должны были доставить. Где-то с двенадцати дня до шести вечера.
— Ладно. Стой здесь, я по журналу проверю. Сторож ушел в будку. Отсутствовал он минут пять.
— Не было такой тачки, брат, — сообщил он, вернувшись. — Я у напарника спросил, он тоже говорит, что не было.
— Да ты проверь еще раз, братан, внимательно проверь. Должна быть здесь она.
— Говорят тебе, нету такой. У нас «семьсот пятидесятые» не каждый день приходят. Я бы знал.
— А ты ничего не напутал? Может, пораньше привезли?
- Я с восьми утра здесь, брат. Не было такой тачки.
— Понял, ладно. Спасибо за помощь, командир.
— Не за что, — улыбнулся тот. — Заходи, если что.
Штангист вернулся в машину, позвонил Вадиму и доложил о результатах проверки. Вадим подумал, затем сказал:
— Ладно. Поезжайте пока в центр. Мы с нужными людьми созвонимся. Должны помочь. Потом свяжемся с вами, скажем, как чего.
— Понял, Вадим. Ждем.
Иномарка развернулась и покатила к центру. Охранник еще несколько секунд стоял у ворот, глядя ей вслед. Он поглаживал карман куртки, в котором покоились четыре стодолларовые купюры, и думал о том, что брательнику этого бандюка не повезло. Если бы тот знал, какие люди этим делом занимаются, — не лез бы. Недолго и самому под горячую руку попасть. А на «Петрах» волки опытные сидят. Если уж кого укатывать наладятся — укатают. Без проблем. Вот как брательника этого. А все почему? Не хрен «сычей болотных» возить. Пусть сами ездят. А позарился на большие бабки — не обижайся потом, если чего не то случится. Очень даже реально.
Тачка-то здесь. Вон, в дальнем конце площадки,в отдельном боксе стоит. Только... Им дали строжайший наказ держать рот на замке. А если кто станет про эту самую «семьсот пятидесятую» расспрашивать,сразу же стукнуть по нужному номеру. Записанный на тетрадном листе телефонный номер лежал на столе, под стеклом. Но сторож не стал звонить. В благодарность за подаренные ему четыреста баксов.
Первыми попали люди Бубны. Пять тачек выстроились в линию у подъезда элитного дома на Приречье. Приречье — квартал на востоке города. Богатый квартал, спускающийся почти до самого берега Задорки — приличной по ширине речки, с пляжами и лодочной станцией в черте города.
Бубна был на Приречье одним из первых людей, держал заправки, магазины, имел свои «краники» у ларечников, на вещевом рынке и на рынке сельхозпродукции, самом крупном в городе, кстати. Кроме того, у него была пара автосалонов и штук пять салонов по продаже мебели. Имел он денежку и с колбасного цеха, что открыли умелые людишки на местном мясо-молочном комбинате, и с птицефабрики. Были на его кусках и «ямы», но с «ям» жил Забито. Его люди привозили и продавали «травку», «сахарок», «кику» и прочую дрянь. С «досок» Бубна тоже имел свой процент, с уличных лотерей и лохо-тронов и с... Да с чего только Бубна не имел своей доли.
В половине одиннадцатого вечера к «кукурузе» — двадцатидвухэтажной башне, напоминающей по форме кукурузный початок, подъехали «Форд», пара «Ауди», «Вольво» и «мерс». Они выстроились
рядком вдоль тротуара. Бойцы не покидали салонов, только посматривали через открытые окна. Позади пристроился «жигуленок» — неприметный, серый, замызганный, с пятном ржавчины на капоте. На такую тачку родные менты не то что не посмотрят, еще и вне очереди пропустят.
— Тачку позади видишь? — спросил Курва одного из бригадиров. Они смотрели в окно пятиэтажки, стоящей через дорогу от «кукурузы» среди голых деревьев. — «Жигуль». В нем эти падлы стволы возят. Главное, чтобы ни один не добежал.
— Понял, — бригадир прищурился. — Пацаны, на выход!
В квартире находилось шестнадцать человек. По мнению Курвы, более чем достаточно.
Пехотинцы передергивали затворы автоматов, прятали стволы под куртки. Парад отечественного и зарубежного оружия. «Узи», «АКМу», «ТТ», «стеч-кины», одна «беретта-92», пара «вальтеров», «парабеллум», экзотичный «скорпион». У пары бойцов — помповые «ремингтоны». Не такие легкие, как «мосс-берги», но дающие куда меньшую отдачу.
Народ потянулся к выходу. Курва заглянул в парадное. Тихо. Во дворе в «лысой» песочнице возились малыши, две мамаши, сидя на лавочке, пили пиво и мило болтали. Выходили спокойно, без суеты и сутолоки. Четверых ребят Курва сразу отослал за машинами. Остальные двинулись вокруг дома.
Встали за деревьями, у дороги, ожидая появления Бубны. Тот вышел из подъезда минут через десять. Собранный, деловитый, отдающий последние указания бригадирам. Небось, терли, как вести себя на разборе, кому где встать, чтобы не попасть ненароком под свои же пули.
Курва вышел на тротуар, поднял автомат и выпустил первую очередь. Бубна сразу присел, втянул голову в плечи. Его даже не зацепило. Один из бригадиров рухнул на асфальт, второй метнулся к машине. Тотчас же открыли огонь и остальные бойцы. Они бежали к иномаркам, стреляя на ходу. Пехотинцы Бубны пытались добраться до «жигуля», но падали под шквальным огнем. Полетели стекла, жестяной стук пуль по корпусам иномарок смешался с грохотом выстрелов. Тарарам стоял — всех святых выноси.
Большую часть бойцов Бубны достали прямо в машинах, изрешетив стекла и двери. Меньшая часть все-таки выбралась, но уйти не смогла. Легли на тротуар.Бубна понял, что его песня спета. После первых же выстрелов он упал на асфальт и пополз к «Мерседесу», намереваясь укрыться под днищем. В щеголеватом плаще и костюме, смотрелся он странно. Курва перебежал проезжую часть, подошел к ползущему Бубне. И... не удержался от театрального эффекта.
— Бубна! Бубна!!! — тот повернул голову. — Привет тебе от Крохи!
Курва выпустил длинную очередь. Бубна выгнулся дугой, перевернулся, забросив ногу за ногу и раскинув руки, затих. Собственно, хватило бы и одной пули, но береженого бог бережет. Курва бросил автомат, сплюнул, повернулся и пошел прочь. Его бойцы прошли вдоль ряда иномарок, заливая салоны и лежащие на асфальте тела свинцом. Убедившись, что дело сделано, они снова пересекли проезжую часть и нырнули во дворы.
Ни мам, ни детей возле дома уже не было. Ближайшие улицы словно вымерли. Пехотинцы добежали до машин, забрались в салоны и уехали. Только их и видели.Они не поехали одним маршрутом, каждая группа сама выбирала путь отхода. Иномарки рассосались по городу, слились с потоком машин. До своей территории бойцы добирались общественным транспортом. Непривычно, зато безопасно. Через пятнадцать минут все четыре иномарки стояли в боксах платных крытых стоянок.
Прибывшие на место происшествия оперативники только головами покачали. С бойней подобного масштаба им не приходилось сталкиваться очень давно. Посты ГИБДД на выездах из города сразу были усилены согласно предписанию. Сверху было спущено указание досматривать все подозрительные машины, но... Всегда есть небольшое «но». Погибать никому не хочется. Тем более за такие зарплаты. Здравая мысль, возведенная в рамки принципа: «Пусть они друг друга мочат. Нам работы меньше».
Конвой Забито зажали на объездной дороге в половине двенадцатого ночи. Забито взял с собой три десятка бойцов. Поскольку он держал под контролем противоположную сторону города, ехать решили по Объездной. Скорости повыше, да и езда покомфортнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34