Эта сила и обеспечила ему успех, а вовсе не логика или убедительность аргументации. С этой точки зрения позиция у Марка была слабой — доказать, что механический усилитель деятельности человеческого мозга в потенциале представляет собой угрозу, ничего не стоило. Просто надо было упомянуть о возможности создания мен тального лазера. Но этого не случилось… Подобный, несколько жульнический, подход со стороны Ремиларда к вопросу существования Содружества тогда очень встревожил Анну Гаврыс. Не имело значения, что она сама вела борьбу с Содружеством. Этот человек был способен ради достижения своей цели — в данном случае ему необходимо было выиграть время — пойти на все. Где гарантия, что он и через их движение не переступит так же легко? Вытрет ноги и двинется дальше… На подобных молодцов Анна уже успела наглядеться. Тем более что вопрос о введении моратория будет решен уже на ближайшей сессии. И не в пользу Марка.Нельзя отказать ему в ловкости — время он выиграл, но дважды этот номер у него не пройдет.— Вся эта масса штучек-дрючек, — Питер Даламбер между тем продолжал давать объяснения, — собранных на монтажной платформе, не что иное, как наш новый церебральный усилитель. Мы назвали его «улиткин дом». Пока это еще сырая конструкция, сляпанная наспех, но со временем мы уменьшим ее массу и сделаем более эстетичной. Видите? Техники помогают Марку влезть внутрь…Патриция Кастелайн перебила его:— Неужели надо самому испытывать эту штуку? Трудно было найти добровольца?— Он всегда сам испытывает новое оборудование, — ответил Даламбер. — В этом есть определенный смысл. Значительно повышается ответственность всех технических служб, занятых разработкой и испытанием. Когда они знают, что наш замечательный руководитель проверит на себе их очередное изобретение, их не надо подгонять и контролировать. Все делается на совесть. Кроме того, как объясняет сам Марк, с его могучей метасокрушительной и сотворительной силой он имеет значительное преимущество перед любым другим испытателем. На этот раз мы проверяем не усилитель, а криогенное обору дование. Так сказать, доспехи, позволяющие значительно повысить коэффициент усиления. Видите, Марк надевает на себя эти доспехи, через которые пойдет жидкий кислород?— Прямо на тело?! — изумился Рори Малдоуни. — Я не по нимаю. Вы имеете в виду, что в новом генераторе нет никаких шлемов и все тело участвует в усилении?— Конструкции, в которых применяются церебральные шлемы, имеют свой предел усиления. Что-то около трехсот единиц на выходе, — начал объяснять Питер Даламбер. — Если вы имеете намерение переступить этот порог, то ваши мозги просто-напросто сгорят от напора энергии. Собственно, этот эффект едва не сгубил Доротею Макдональд на Каледонии.— Значит, чтобы обезопасить оператора, — спросил Хироси Кодама, — его надо охладить?— Точно. Заморозить до температуры, близкой к абсолют ному нулю.Тем временем Марк уселся в нижней части «раковины». Специалисты тут же начали подключать к комбинезонам всевозможные трубки, кабели и датчики. Затем они надвинули щиток, и теперь голова Марка торчала над ребристым метал лическим баком размером с автомобиль.— Сейчас будет проведена самая важная операция, — продолжал объяснять Питер. — Ему наденут шлем. На этой стадии мы пока используем модифицированный Е-18. А теперь обратите внимание на отметки на черепе Марка. Туда будут вживляться электроды. Функциональное назначение их многообразно, но главная их задача — объединить в единое работающее целое усиливающий модуль, системы криогенного охлаждения и человеческий мозг.Мостовой кран покатил к монтажной площадке, на консоли у него было подвешено нечто, напоминающее огромную каску. В этот момент Марк взял на себя руководство испытаниями — гости услышали его голос на мысленном коде:НАДЕТЬ ШЛЕМ.Стейнбренер на командном пункте что-то прошептал в микрофон, укрепленный на его комбинезоне. Мостовой кран остановился, шлем медленно пополз вниз. Над самой головой Марка два техника направляли движение гигантской каски в четыре тонны весом. Вот они загнали штыри в посадочные гнезда.ЗАДЕЙСТВОВАТЬ ВСПОМОГАТЕЛЬНЫЕ СИСТЕМЫ.— Сейчас, после срабатывания специальных зажимов, миниатюрный фотонный луч прожжет отверстие в черепе Марка, — сказал Питер Даламбер, — и туда будет введен особый щуп. С помощью своей метацелительной силы он быстро за живит это отверстие.ЗАДЕЙСТВОВАТЬ КРИОГЕННОЕ ОБОРУДОВАНИЕ. ВКЛЮЧИТЬ МЕТАБОЛИЧЕСКУЮ ПРОГРАММУ— Еще больше зондов будет введено в его мозжечок и спинной мозг. В мозгу будут созданы особые шунты в нейронных цепях. Кроме того, кровообращение будет изменено. Сначала кровь пройдет через охлаждающее устройство и только потом оросит внутренние органы. Через минуту-другую температура его тела упадет на двести шестьдесят градусов.ПОДКЛЮЧИТЬ ГЛАВНЫЙ ЦЕРЕБРАЛЬНЫЙ УСИЛИТЕЛЬ. ЗАДЕЙСТВОВАТЬ СВУ-КОМЕКС НА УРОВЕНЬ ТРИ СОТНИ.— Привет! — удивился Питер Даламбер. — Что-то я не помню такого пункта в инструкции.Он быстро обменялся со Стейнбренером несколькими мысленными фразами. Стейнбренер сразу помрачнел и пожал плечами. Затем вместе с Ван Виком и Крамером они встали за спинами Кеогов. Отсветы с экранов падали на лица брата и сестры. Диомид общался с компьютером через микрофон, а его сестра Диерде сидела за клавиатурой. Пальцы ее с неуловимой быстротой бегали по клавишам.— Что случилось? — забеспокоилась Анна Гаврыс.Ответа она не дождалась — в следующую секунду просвет лели лица ученых на командном пункте, облегченно вздохнул и Питер Даламбер.— Испытания проходят успешно! — радостно объявил он. — Мы никак не ожидали, что Марк на самом деле доведет усиление до трехсот единиц. Мы рассчитывали, что на этот раз следует просто опробовать криогенное оборудование и убедиться в совместимости системы «человек — машина». Однако Марк сумел сразу выйти на заранее условленный предел. Сейчас он начнет снижать мощность…ДОБАВЬТЕ ЭНЕРГИИ. ВЫЙТИ НА УРОВЕНЬ ЧЕТЫРЕС ТА. ПРИСТУПАЙТЕ!Даламбер словно язык проглотил. Люди в командном отсеке изумленно переглянулись.Кеог сказал в микрофон:— Испытатель, повторите команду.Я ЖЕ СКАЗАЛ — ВЫЙТИ НА УРОВЕНЬ УСИЛЕНИЯ В ЧЕТЫРЕСТА ЕДИНИЦ.— Разве это возможно?! — воскликнула Корделия Варшава. Алекс Манион резко помрачнел.— Теоретически — да, — ответил он. — Е-18 имеет почти неограниченный потенциал — то есть в сторону увеличения мощности его можно разгонять сколь угодно долго. Верхний предел устанавливают исключительно возможности человека, а не оборудования.ДОВЕСТИ УРОВЕНЬ ДО ПЯТИСОТ ЕДИНИЦ.— Мы же не готовы к этому, — прошептал Питер Даламбер и тут же распорядился, обращаясь к Кеогам на мысленном коде: Нивкоемслучае! Диомиднивкоемслучае!Диомид Кеог глянул в его сторону, саркастически усмехнулся и ткнул пальцем в монитор своего компьютера: Показания свидетелъствуютчтоснимвсевпорядке & онбосс & ОН ВСЕГДА ДОБИВАЛСЯ ЧЕГО ХОТЕЛ.ВКЛЮЧИТЬ ГЕНЕРАТОР СИГМА-ПОЛЯ SR-45. НАКРЫТЬ МОНТАЖНУЮ ПЛОЩАДКУ ЗАЩИТНЫМ ЭКРАНОМ.Тут же техники, которые стояли возле платформы, отступили, и уже мгновение спустя «улиткин дом», где находился Ремилард, накрыла полусфера с зеркальной внешней поверхностью.ДОБАВИТЬ ЭНЕРГИЮ. УСТАНОВИТЬ УРОВЕНЬ В ШЕСТЬСОТ ЕДИНИЦ.Даламбер только выдохнул.— О Боже! Если сейчас произойдет какой-нибудь сбой, ему крышка. Мгновенно испарится со всеми этими железками.Он прошел в угол смотровой кабины, где помещался маленький монитор, и включил его. На экране появилось изображение того, что происходит под куполом. Все гости сгруди лись у него за спиной.— Дева Мария! — воскликнул Рори Малдоуни. — Вы только посмотрите!..Картинка на экране действительно поражала воображение — гигантская груда металла, внутри которой сидел человек, медленно всплыла над металлическим полом и потянула за собой неисчислимое количество кабелей, проводов, трубок. Она всплыла так высоко, что гигантский черный шлем теперь полностью накрыл голову человека.— Он сделал это силой своего разума, — восторженно прошептала Корделия.Даламбер невольно вытер пот, выступивший у него над бровями. В этот момент Патриция Кастелайн испуганно вскрикнула:— Смотрите, защитный купол треснул сверху! Зазор все увеличивается!..— Это невозможно, — растерянно ответил Даламбер. — Защитный купол не пробьет и батарея рентгеновских лазеров…— Что, не веришь своим глазам? — воскликнул Манион.Между тем зеркальный купол как бы раздвинулся, образовав два сегмента, и массивный, опутанный проводами металлический чан, накрытый фантастических размеров шлемом, плавно поднялся до уровня антресолей и остановился… Все, кто находился в помещении, застыли — обводы исполинской каски задрожали и словно полурастворились в воздухе. В центре сероватого пятна необычайно ясно проступили контуры человеческой фигуры.Мысленный голос болезненным эхом отозвался в черепах Алекса Маниона, Анны Гаврыс, Корделии Варшавы, Патриции Кастелайн, Хироси Кодамы и Рори Малдоуни.Я ЗНАЮ, С ЧЕМ ВЫ ПРИБЫЛИ КО МНЕ. Я ОТВЕЧАЮ — ДА… НО ТОЛЬКО В ТОМ СЛУЧАЕ, ЕСЛИ ВЫ ПОСЛЕДУЕТЕ ЗА МНОЙ.Они так же мысленно хором ответили: Мы согласны. Все мы…ОТЛИЧНО, заявил мозг. СКОРО МЫ ПОГОВОРИМ ОБ ЭТОМ ПОДРОБНЕЕ. 14Из мемуаров Роджэтьена Ремиларда Конец лета, как всегда, скверное время для книготорговцев, а уж для продавцов антикварной фантастики и говорить нечего. Книги, которыми я торгую, обычно расходятся, когда льют длинные нудные дожди, когда метет или неделями капает с крыш. Только в такую пору приятно устроиться в теплой комнате и погрузиться в приключения, которыми были так обильны старые добрые фантастические романы. Кому захочется отправляться в сказку летом, когда чудесные деньки всегда с тобой? Вот они, за окном…Но это и к лучшему. После пытки, которую устроили мне Доротея и Джек, я все равно не смог бы обслуживать покупателей. Прежде всего я повесил на дверях своей лавчонки записку: «Отправился на рыбалку». Потом отлежался. Когда же мне надоело мять матрас, я принялся бродить по магазину. На улицу не выходил, посетителей не принимал — до меня было не достучаться. Обычно в сентябре я начинал вести курс по переплетному делу в местном культурном центре, однако на этот раз я даже не откликнулся на приглашение. Переплетным делом я занялся у себя в магазине — сначала, правда, перебрал все книги на полках, поработал с каталогом и только потом взялся за старые, ветхие издания «Фэнтези Пресс» и «Шаста Паблишере». Все они были разбиты на серии… У многих книг не было обложек, а там, где они сохранились, названия были вырваны. Работы оказалось много, и примерно за месяц я наконец одел сшитые тетрадки в обложки под мрамор, снабдил их яркими названиями, фамилиями авторов. Потом отправил их заказчику — богатому владельцу рыбоконсервной фабрики из Владивостока. Тот щедро заплатил за этот отреставрированный антиквариат.Получив деньги — должен признаться, сумма изрядная, — я почувствовал прилив энтузиазма и на следующий день открыл магазинчик. Угадал как раз к началу занятий в Дартмутском колледже. Тут же мои постоянные покупатели и читатели сразу повалили ко мне. Жизнь стала приятней…К несчастью, в октябре наступило резкое похолодание — в такую пору никто не ждал морозов. Почему-то непогода вновь выбила меня из колеи. На меня напала дикая хандра, все вызывало отвращение, со страхом я встречал каждый новый день.И без конца размышлял о Дени. О Фурии…Не мог Дени быть чудовищем. Ну никак не мог!.. И вовсе не потому, что я знал его с детства. Не потому, что он являлся образцом семьянина и любящего отца, этаким противовесом своей непоседливой жене и явно ненормальным многочисленным детишкам. Не имели значения ни его страстная любовь к орхидеям, ни долгие пешие экскурсии по Новой Англии, которые он обожал. И не потому, что после занятий в колледже он частенько заходил ко мне и мы отправлялись с ним в кафе или в паб к Денишу. Отправлялись, конечно, громко сказано: кафе располагалось за стенкой, соседняя дверь с моим магазином; до паба можно было добраться за две минуты… Мы усаживались за столик, над которым полыхал ярко-алый зонт, и вели беседу. Собственно, говорил всегда Дени — я поддакивал, притворялся, что понимаю глубину, которой он добился в своем очередном научном опусе «Основы онтологического толкования Единения Разумов».Я прекрасно сознавал, что все эти наблюдения, факты и фактики ничего не доказывают. История пестрит бессчетными примерами сентиментальных монстров — добропорядочных, любящих семью ублюдков. Нет, дело было в другом. Я не верил, что раздвоение личности происходит столь безболезненно для здоровой части натуры. Настоящий добряк Дени может не догадываться, что за пакость завелась в недрах его сознания. Но ведь минуло уже несколько десятков лет, а в его поведении ничего — ни на йоту! — не изменилось. Как так может быть? Разве он не должен испытывать — хотя бы бес сознательно — мучительный разлад? Возможно ли это в рамках нашей человеческой натуры? Да, меня пугали скрытые метавозможности его сознания. Но у Марка, Джека, Поля, Наконец, сила была не менее, а более могучая. Вполне возможно, что один из них окажется Фурией.Хотя вряд ли!Я ночи не спал, сражался с депрессией, размышлял о будущем. В своих рассуждениях Анн допустила трагическую ошибку. Если, конечно, она сама не является Фурией… Я уже рассматривал такую возможность.Как-то мне в голову пришла новая версия. Предположим, что покушения на нее, организованного на Оканагоне, не было. В этом случае Анн должна была принять участие в метаконцерте, с помощью которого дети попытались бы излечить отца. Вот тут-то и крылась загвоздка. Весь смысл метаобъединения разумов заключается в том, чтобы полностью слиться сознаниями, и если бы Анн была Фурией, она бы не могла упустить подобной возможности, Все участники метаконцерта обязательно воспользовались бы шлемами — в этом случае их сознания становятся практически беззащитны изнутри. Монстру бы ничего не стоило перебраться в одно из них. Хотя бы в разум Доротеи… Она бы невольно стала ее рабой. Да что Доротея! Фурия могла овладеть и сознанием всех остальных членов семьи и тем самым организовать новую Гидру.Может, в этом все дело!Этот новый взгляд на случившееся предполагал, что между Фурией и старой Гидрой произошел разрыв. Парнеллу и Мадлен вполне могла не понравиться идея появления в их дружной компании девяти новых членов. Может, поэтому они и организовали покушение на Анн/Фурию, чтобы предотвратить подобное развитие событий. Когда же покушение не удалось, они решили избавиться от меня, чтобы замутить воду.Глупости! Все это слишком изощренно и замысловато. И главное — глупо. В таком случае надо признать, что Гидра каким-то образом вышла из-под контроля Фурии, что само по себе маловероятно. Вот еще один довод: в этом случае теряется смысл существования системы «Фурия — Гидра» и все те разговоры, которые вела Фурия о Втором Содружестве, оказываются пустым звуком. Поверить в то, что Фурия является мелкой мошенницей, уж никак нельзя.Тогда остается еще одна возможность. Носителем монстра является неизвестное нам лицо.Но только не Дени. Это исключено. Абсолютно!..Вот что меня допекало в те дни, вот почему я никак не мог справиться с депрессией и взять себя в руки. Я не знал, что ждет меня впереди!Ти-Жан и Доротея рьяно взялись за исполнение плана. Им-то что, они — энтузиасты! Эх, молодость, молодость… Мне было очень жаль Дени — являлся ли он Фурией или нет. После той операции, которую проделали со мной эти счастливые новобрачные, я с ужасом представлял, что ждет Дени.Я не питал иллюзий, что мне удастся остановить экзекуцию. Дело зашло слишком далеко. Оставлять эту мразь на свободе было нельзя, иначе крови не оберешься. Метапсихическое изгнание злого духа должно было быть проведено, как планировалось.Больше того, мне предстояло сыграть в нем активную роль.Джек согласился с мнением Анн, что только в мое сознание Дени никогда не посмеет вторгнуться. Так что мне предписывалось исполнить роль Иуды, который должен был заманить Дени в его Гефсиманский сад. Потом за Дени возьмется метаконцерт — в это время я мог отдохнуть, лихо станцевать с Люсиль или другим членом семейства, которое соберется на Рождество, вкусно отужинать. Ага, наесться до отвала. Или лучше напиться!..Веселенького Рождества вам, ребята! Пусть ничто не помешает вам возблагодарить Господа за дары.Вот и Дени явится с подарком. Не знаю только с каким — может, это будет жизнь. А может, смерть.К ноябрю от всех этих размышлений я совсем зачах. Спал с лица, меня вконец измучила бессонница. Даже Кайл Макдональд, мой дружок и сочинитель фантастических романов, обратил внимание, что с каждым днем я выгляжу все хуже и хуже. Я сослался на любовные неудачи — мол, опять мне от ворот поворот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64