– Мне следовало плюнуть на все и самой уехать куда-нибудь, – сказала она. – Но я не смогла. Не знаю, что меня удержало в Рокленде. К тому же Джо получил увечье во время пьяной драки в баре, и мне пришлось ухаживать за ним. Мать любила его, и мне кажется, я смогла это понять. Будучи трезвым, он становился очень милым и часто шутил, а человеку, который умеет заставить тебя улыбнуться, легко многое простить. – Она закрыла глаза и отвернулась. – Так или иначе, к тому времени, когда Джо поправился, мне показалось, что остаться в родном городе все-таки проще, чем куда-то ехать. У меня была работа, и я снимала небольшую квартиру. Я успокаивала себя тем, что это все, что мне нужно.– А теперь? – прищурился Даррел.– Теперь совсем другое дело. Я приняла решение. И на этот раз не отступлюсь. Выиграю я или проиграю, но свою жизнь мне придется начинать сначала.– Довольно опрометчивый шаг с твоей стороны, – осторожно заметил Даррел.Мелани покачала головой.– Не опрометчивый, Даррел. Скорее отчаянный. – Она поднялась, подошла к стойке и вновь наполнила кружку кофе. А потом долго размешивала сахар.– А что тебя так влечет во Флориду? Южное солнце и песчаные пляжи? Надеешься подцепить какого-нибудь миллионера? Впрочем, с твоей внешностью – вполне… Но все-таки: чего тебе здесь не хватает?– Семьи, – едва слышно ответила Мелани, и Уайту пришлось напрячь слух, чтобы расслышать. Она вздохнула, потом повернулась к нему. – В любом случае двадцать восемь лет своей жизни я прожила в Рокленде для кого угодно, только не для себя. Любой мужчина, попадавшийся на моем пути, видел во мне либо домохозяйку, либо источник своего дохода. – Она фыркнула. – Теперь моя очередь. Я не позволю вновь завести себя в тупик.– Может быть, чувства, которые ты испытывала к Трэвису, не были настоящими? – спросил Даррел, подсаживаясь к ней за маленький столик.– А с каких это пор ты стал экспертом в подобных вопросах? – В ее словах уже не было привычного сарказма.Что-то удержало Даррела от ответа. Мелани не ждет от жизни ничего сверхъестественного. Прежде всего ей хочется добиться чего-то самой. Даррел по достоинству оценил это желание, ведь он подходит к жизни с той же меркой. Разве все эти годы он не задумывался о том, сможет ли встать на ноги самостоятельно, без помощи брата? У Мелани такого шанса еще не было, и если он станет подталкивать ее к замужеству, то фактически загонит в ту же клетку, из которой она всеми силами стремится выбраться.Поэтому, вместо того чтобы выплеснуть то, что накопилось у него на душе, Даррел сказал:– Я вовсе не эксперт, Мелани. И в любви смыслю не так уж много. – И, не дожидаясь ее ответа, Даррел поднялся и ушел в кают-компанию. 7 После того как Даррел удалился, Мелани вылила остатки кофе в раковину. Напиток вдруг показался ей чересчур горьким. Потом она ушла в душевую и заперлась там, стараясь не думать о том, что произошло. Но слова, произнесенные Уайтом, постоянно звучали у нее в голове. Может быть, она ошиблась, но ей показалось, что в завуалированной форме он просил ее руки!Мелани закрыла глаза. Теплые струи воды текли по ее лицу. Выйти замуж за Даррела Уайта!Идея сама по себе сумасшедшая. Но перед глазами то и дело возникали картины умиротворенной семейной жизни, счастливые улыбки и поцелуи у порога, объятия…Она покачала головой, стараясь отвлечься. Нет, все-таки Даррела Уайта трудно представить в роли семейного мужчины. И может ли он по-настоящему полюбить ее?Видимо, Даррела сильно задело и обидело ее сомнение в том, что он эксперт в области любви. Мелани повернулась, чтобы струи воды падали ей на плечи и спину. Она вспомнила, как Даррел массировал ей шею и какое удовольствие доставляли его сильные искусные пальцы.Несмотря на неистовый и голодный поцелуй, он обращался с ней нежно и ласково, как с хрупкой фарфоровой куклой. И он точно знал, сколько сахара она кладет в кофе!Глаза Мелани наполнились слезами. Сердце начало бешено колотиться в груди. Нет, вступить в серьезные отношения с Даррелом Уайтом сейчас было бы безумием. У нее есть планы. И Уайт не является их составной частью…Но как только она вышла из ванной, то сразу же увидела его. Даррел находился на камбузе в компании Сьюзи и Кевина. Он переоделся в голубую рубашку, плотно облегающую торс, и коричневые джинсы. Две верхние пуговицы рубашки были расстегнуты.Сможет ли она поцеловать его? Мелани мечтательно закрыла глаза. Обнять его, погладить мягкую ткань рубашки? Эти поцелуи увлекут ее, будут уводить все дальше и дальше, пока наконец… Мелани тряхнула головой и открыла глаза…Участники состязания в полном молчании поглощали завтрак. За неделю все настолько наговорились, что найти очередной повод для беседы было трудно.Вскоре из носовой каюты с пустой тарелкой из-под хлопьев вышел Эрни.– Что ж, разрешите откланяться, – сказал он.– То есть? – удивился старик Кевин. – Ты уезжаешь? Совсем?– Ну да, – без тени сожаления ответил Эрни. – Мне пора на работу.– А у тебя разве есть работа? – не на шутку удивилась Сьюзи, оторвавшись от своей тарелки.– Есть, – усмехнулся Эрни. – Я подрабатываю на заправочной станции. И еще убираю в одном кафе. Паршивая, конечно, работенка, но заработанных денег хватает на то, чтобы жить. С матерью. – Он пожал плечами, а потом, подняв сумку с вещами, махнул на прощание рукой.После завтрака Мелани уединилась в кормовой каюте и стала писать в своем дневнике. «Выбыл еще один. Если бы только найти способ избавиться от Сьюзи и Кевина… И, кроме того, есть еще Даррел Уайт. У него немало причин заполучить эту яхту, но ни одна из них не настолько важна, как у меня. Как хотелось бы сейчас зажмуриться, а открыв глаза, очутиться во Флориде!» Мелани и на самом деле зажмурилась. Слезы, которые давно подступили к глазам, наконец полились ручьем. Ей хотелось поскорее увидеть отца. Единственного родного человека на свете. Того, кто любит ее просто так, без всяких оговорок и обязательств.В дверь каюты постучали. Мелани резко выпрямилась и вытерла слезы.– Ты одета? – послышался голос Даррела.– Заходи…Он вошел и, мельком взглянув на нее и не произнеся ни слова, подошел и заключил ее в свои объятия. Поток слез возобновился с прежней силой, но на этот раз они принесли Мелани облегчение. Она прижалась к Даррелу, чувствуя поддержку. Впервые в своей жизни Мелани Пирсон рассчитывала на чью-то поддержку. Когда слезы иссякли, Мелани слегка отстранилась.– Прости, я…– Тебе не нужно ничего объяснять. – Даррел извлек мягкую салфетку из упаковки и вытер ей лицо.– Нет, нужно, – упрямо проговорила Мелани. – Ведь я намочила тебе рубашку… – Она слабо засмеялась и потерла рукой мокрое место на его рубашке. – Мне нужно выиграть яхту, чтобы повидаться со своим отцом.– С Джо, что ли? – недоуменно покосился на нее Даррел. – Но разве он не умер?– Два года назад, – кивнула Мелани и замялась. – Но я говорю о своем настоящем отце. О его существовании я узнала всего пару месяцев назад. Точнее даже, я шокировала его известием о том, что у него есть дочь. Ведь до этого он считал, что детей у него нет.– Но как такое возможно? – удивился Даррел.– Понимаешь, когда умер Джо, мне пришлось продать дом, – начала Мелани. – На чердаке мне на глаза попалась картонная коробка с материнскими вещами. Там, среди бумаг и писем, я нашла свое свидетельство о рождении, где было записано имя моего настоящего отца. Собрав все свои сбережения, я обратилась в одно частное сыскное агентство, и спустя несколько недель им удалось его разыскать. Когда два месяца назад я позвонила, отец от удивления даже потерял дар речи. Он понятия не имел, что у него есть взрослая дочь.– Ничего себе! – Даррел присвистнул. – Но почему твоя мать ничего тебе не рассказала?Мелани вздохнула, а потом поведала то, что было секретом для всех окружающих долгие годы.– Когда матери исполнилось семнадцать лет, она поехала на лето к своему дяде в соседний штат. Там у него была небольшая коневодческая ферма. Моя мать обожала верховую езду. Вот там-то она и повстречалась с моим отцом. Он жил недалеко и был на несколько лет старше матери. Он тогда служил в армии и собирался как раз отбыть в свою часть. Как только дедушка с бабушкой узнали о романе их дочери с этим парнем, который, по их мнению, приехал в отпуск, чтобы весело провести время, то пришли в ярость. Они настаивали, чтобы дочь порвала с ним, и мать, поддавшись на их уговоры, написала ему в часть вежливое, но холодное письмо, где сообщила о разрыве их отношений. А потом она поняла, что беременна. Родители, испугавшись скандала, отослали ее в последний год учебы обратно на ферму, чтобы здесь, в Рокленде, никто ее не видел.Когда родилась я, дедушка с бабушкой позволили дочери вернуться домой. Но при соблюдении двух условий. Мать ни в коем случае не должна была связываться с моим отцом и, кроме того, должна была закончить колледж. Она так и поступила, а после окончания колледжа вышла замуж за Джо. – Мелани вздохнула. – Все в городке думали, что Джо и есть мой настоящий отец, поскольку их свадьба состоялась довольно скоро после моего рождения.– Вот оно что! И твоя мать так ни разу и не поговорила с отцом?– Никогда, – покачала головой Мелани. – Он ничего обо мне не знал, пока я сама не позвонила. В двадцать восемь лет я ни разу не видела собственного отца.– А ему, видимо, лет пятьдесят пять?.. – предположил Даррел.– Точно. – Мелани вздохнула. – Интересно, какой он, какие у него глаза? – задумчиво проговорила она.– Почему же он тогда не сядет в самолет и не прилетит сюда? – добродушно усмехнувшись, спросил Даррел. – Или, наоборот, почему ты сама не съездишь к нему?– Все не так просто, – глядя в пустоту, ответила Мелани. – Он серьезно болен.– Болен? Чем?– У него рак, – с трудом проговорила она и откашлялась. – Рак легких, если быть точной. По злой иронии он умирает от той же болезни, которая унесла жизнь моей матери. Она погибла от другой формы рака, что, впрочем, не меняет сути. Я не успела толком пожить с ней, почувствовать ее как мать, поскольку смерть настигла ее слишком рано. Вот поэтому я так боюсь, что отец просто умрет, прежде чем у меня появится шанс хоть разок повидаться с ним. – Мелани сделала глубокий вдох, чтобы вновь не разрыдаться.Даррел протянул руку и легонько сжал ее запястье. На лице Мелани промелькнула благодарная улыбка.Он вдруг понял, как ему повезло, что у него в детстве были и отец и мать и что они до сих пор живы и счастливы вместе. Он заправил выбившийся из общей массы волос локон Мелани за ухо. Его ладонь коснулась ее щеки.– А что говорят врачи? Разве они ничего не могут сделать? – тихо спросил он.– Могут, – после недолгого раздумья ответила Мелани. – Но начальный этап лечения ничего не дал. Лечащий врач не хочет, чтобы отец куда-нибудь уезжал до начала химиотерапии. Мне хочется выиграть эту яхту, чтобы я… – Она осеклась. – Наверное, это звучит слишком банально.– Расскажи, прошу тебя!– Мне хотелось выиграть, чтобы взять отца в большое путешествие. Я ведь никогда его не видела, мы всего лишь несколько раз поговорили по телефону, и все. Вот я и подумала, что если бы мы с ним провели неделю-другую у берегов Флориды, то смогли бы узнать друг друга получше. Только я и отец, и больше никого. Никаких больничных палат и медсестер… Только все это глупые фантазии, – раздраженно фыркнула Мелани. – Я попросту забиваю себе голову этой идеей, как будто и в самом деле смогу дать отцу надежду на выздоровление, а себе – на счастливую жизнь! А ему становится все хуже и хуже. И к тому времени, когда я приеду к нему… – она задержала дыхание, – может быть уже слишком поздно.Даррел притянул к себе Мелани. В любой другой день с другой женщиной им руководили бы совсем другие мотивы. Но сейчас он думал лишь о ее печальной судьбе и о том, что она прежде всего нуждается в дружеской поддержке.Неделю назад для него не было ничего важнее, чем победа в состязании и последующая продажа главного приза, чтобы они с братом смогли начать новое дело.Мелани многое изменила в мироощущении Даррела. Ее мотивы были просты. Просты до примитивности. Она хотела обрести семью. Даррел представить себе не мог, каково остаться одному, без родных, не иметь ни братьев, ни сестер. И все же она несет это бремя очень стойко, и, глядя на нее, никто никогда не заподозрил бы, что большую часть жизни Мелани растила и воспитывала себя сама.Даррел ни за что не бросит Мелани в беде и не отвернется от нее в тот момент, когда лишь он один может помочь.– Обещаю, ты станешь победителем, – твердо сказал он, зная, что усугубил этим свои проблемы. Но его собственная судьба занимала его сейчас меньше всего. Закрыв глаза, он прижал к себе Мелани. – Я сделаю все для этого.– Даррел, нет! Пожалуйста! Ведь ты тоже поставил перед собой цель…– Мелани, твои причины гораздо важнее.– Но все-таки ты не можешь гарантировать мне победу.– Ради тебя, Мелани, я приложу все усилия. – Он погладил ее по щеке. – Я ведь герой, ты помнишь? И я кое на что способен.Полчаса спустя Мелани и Даррел вышли из каюты. После их разговора Мелани чувствовала, что выбралась на свободу из какого-то глубокого колодца. Разум прояснился, на сердце стало легче, и, хотя отец серьезно болен и до него далеко, возможность увидеться с ним, причем довольно скоро, перестала казаться ей несбыточной мечтой.Обещание Даррела послужило для Мелани первым лучиком надежды. Она растерянно благодарила его, когда неожиданно в кают-компанию вошел Томми Блантон вместе со своим неразлучным микрофоном и оператором.– Доброе утро всем! – приветствовал он оставшихся участников состязания. – Как же поредели ваши ряды! – присвистнул он. – Скорее за работу, нам нужно отснять окончание этой душещипательной гонки на выживание, – добавил он, обращаясь к оператору. – Постарайся, чтобы все было снято как можно более естественно, как будто взято из реальной жизни.– О нет! – вскричала Сьюзи, выскакивая из-за кухонного столика. – Я еще не привела лицо в порядок. – Она бросилась мимо Даррела и Мелани в одну из кают.Мелани с Даррелом переглянулись, но промолчали, хотя оба не понимали, зачем старухе макияж, если он все равно не в силах скрыть ее возраст.В салоне появился еще один оператор с камерой. Теперь две камеры, установленные по обеим сторонам салона, отслеживали каждый дюйм пространства и каждый шаг участников проекта. Мелани сделалось немножко не по себе от такого вторжения в личную жизнь, и она в очередной раз пожалела о том, что не прочитала внимательно те бумаги, которые Синди Райт давала ей подписать при регистрации.– Что ж, продолжайте, – попытался подбодрить их Томми Блантон. – Не обращайте на нас внимания и делайте то, что запланировали. Пусть все выглядит естественно.Естественно? Но это невозможно. Хотя просто стоять на месте и ничего не делать вряд ли разумно. Мелани принялась очищать от пищи тарелки и складывать их в раковину. Даррел подхватил полотенце и начал вытирать вымытую посуду.– Я кое-что придумал, – шепнул он ей на ухо.– Если твоя идея поможет убрать куда-нибудь эти камеры, то я вся внимание, – ответила Мелани.– Слушай внимательно. Очень скоро мы избавимся от репортеров, а заодно и от Сьюзи с Кевином. – Даррел швырнул полотенце на стойку и направился к Томми Блантону.Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, он уселся в кресло. Говорят, исповедь облегчает душу, напомнил он себе. Он надеялся, что так оно и есть. После нескольких прошедших дней необходимость в этом стала еще более насущной, особенно сейчас, учитывая новые перспективы, которые открываются перед ним и Мелани.Сесть перед репортером и выдать ему всю правду по поводу своего прошлого явилось бы первым шагом по уничтожению неверно созданного в сознании окружающих образа и по формированию нового, чистого и свободного от пороков прошлого.Даррел бросил взгляд на Мелани, и решимость его окрепла. Пошептавшись с Блантоном, он уселся в кресло.– Дорогие телезрители, с вами вновь Томми Блантон, – начал новый выпуск своей передачи репортер. – Мы беседуем с Даррелом Уайтом, тем самым мужчиной, которого мэр Рокленда лично поблагодарил за спасение утопающего ровесника. С тех пор мистер Уайт является для всех примером, достойным для подражания. – Блантон вскинул голову, выждав паузу. – Но сегодня он пришел к нам, чтобы рассказать совсем другую историю. – Он повернулся и поднес микрофон к лицу Даррела. – Итак, Даррел, вам слово. Нам и нашим зрителям не терпится узнать, чем вам захотелось с ними поделиться.Даррелл скрестил на груди руки, а потом не спеша поведал в камеру то, о чем Мелани уже было известно во всех подробностях. Он не сглаживал правду, ничего не приукрашивал, не опускал деталей, он просто выложил все факты и представил их на суд зрителей.– Да… – протянул Томми Блантон, когда Даррел закончил рассказ. Потом он подал знак оператору, чтобы тот прекратил съемку. – Я бы, наверное, на вашем месте не смог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16