Она подождала, пока разыграется знакомая сцена – «Да, да, детка», «Назови меня папочкой» (что-то новенькое – просто верх изобретательности, подумала она. Ее замутило). Бух, бабах, визг, крещендо, тишина…
Она набрала номер.
Рейчел ответила сонным голосом, явно она еще не встала с постели. Хелен провела большую часть выходных на телефоне, обсуждая в деталях события пятницы с подругой, так что Рейчел довольно хорошо знала, что ее ожидает. Хелен перешла прямо к делу:
– Я не могу идти на работу. Как я буду смотреть им в глаза?
– Не будь дурой. Если ты не пойдешь туда сегодня, тебе будет куда труднее затащить себя туда завтра. Что ты собираешься делать – провести все ближайшие четыре недели на больничном?
– Знаешь, а это мысль.
– Ну что они с тобой сделают? В самом худшем случае будут смеяться над тобой в глаза и за глаза. Ну, обзовут стервой, разбившей чужую семью. Дрянью, которая лишила детей отца. Они скажут тебе, что всегда подозревали, что это ты, а не Хелен из бухгалтерии, потому что она слишком хороша для него и она никогда не опустилась бы так низко.
Хелен невольно рассмеялась:
– Ладно, ладно, прекрати!
– А теперь серьезно, – сказала Рейчел. – Ты в любом случае терпеть не можешь этих девиц, так наплюй на них! Какими тремя словами ты можешь описать, например, Дженни?
– Тупая мстительная корова.
– А Энни?
– Дура поганая. Мстительная жалкая кошелка. Дрянь.
– Вот так, моя девочка. Сделай их!
– Я говорила, что Энни – дрянь?
– Да. В общем, если ничего другого не останется, просто дай ей в зубы. Тебе ничего не будет – ну, подумаешь, уволят!
Они в первый раз отправились на работу вместе во внедорожнике Мэтью, созданном для того, чтобы мчаться через джунгли в бурю, что, Хелен вынуждена была признать, было лучше, чем ехать в метро. Мэтью включил магнитолу, и они опустили стекла, несмотря на то, что был февраль, и подмораживало. Ну, хорошо, они врубили «Мэджик-FM» на всю катушку и покатили по Хампстед-роуд. Конечно, шестьдесят километров в час – не гонка в бандитском «шевроле» по Крен-шоу-бульвару, но она развеселилась. Наконец-то они могут вместе показаться на людях, как обычная супружеская пара. Затем все прошло; и, прежде чем она поняла, что случилось, она разрыдалась. Мэтью, едва слыша ее сквозь громкий и немелодичный хор «Эйнджелз», заметил, что происходит, и прикрутил звук.
– Что с тобой? – с запинкой произнес он. – Ты в порядке?
– Да. – Хелен шмыгнула носом, давая понять, что с ней вовсе не все в порядке.
– Хочешь поговорить? Это из-за меня?
– Нет. Да. Ты счастлив, Мэтью?
– Ну конечно да, – нервно ответил он.
– Как ты можешь быть счастлив? Мы едва разговаривает друг с другом, мы почти перестали заниматься сексом, квартира слишком мала для нас двоих, ты никогда не видишь своих детей, твоя сестра ненавидит меня…
– Мы можем больше заниматься сексом, – сказал Мэтью, совершенно не понимая, о чем речь. – Я просто думал, что ты не хочешь.
– Да я не о сексе, я вообще обо всем.
Она ждала, что он успокоит ее, скажет, что понимает, может быть, даже скажет: «Знаешь, а ты права, давай считать, что все кончено», но вместо этого он посмотрел на нее, и его глаза вспыхнули тревогой.
– Ради бога, Хелен, когда ты, наконец, повзрослеешь? Это реальная жизнь. Мы больше не играем в нее. Именно такими и бывают настоящие взаимоотношения. То, что у нас было раньше, было нереальной ситуацией – только взлеты и падения. Жить вместе – это повседневная рутина, земная, тут все дело в мелочах. Я пошел на огромные жертвы, оставив детей, и если уж я могу примириться с тем, как у нас все идет, то ты и подавно.
– Ты все время мне это говоришь.
Мэтью едва не въехал на полосу для общественного транспорта. Он повернулся к ней:
– Что ты имеешь в виду?
Они оставили машину на парковке через дорогу от их конторы. «Сейчас не время, – подумала Хелен, – через пять минут все глаза будут на нас, и последнее, что я хочу, чтобы они думали, что я несчастлива». Все равно, что сунуть пораненную руку в реку, кишащую, пираньями. Она посмотрелась в зеркало заднего вида и вытерла глаза салфеткой, стараясь не размазать водостойкую тушь. Как ни удивительно, тушь выдержала.
– Ничего. Я просто нервничаю из-за сегодняшнего дня, вот и все.
Мэтью поставил машину на ручной тормоз и крепко сжал ее руку:
– Все будет в порядке.
Он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, и тут послышалась узнаваемая мелодия из сериала «Эммердейл» – она сделала ее мелодией вызова на своем мобильном. Она сунула руку в сумочку. Софи. Черт. Она нажала красную кнопку отмены вызова. Мэтью покосился на нее с любопытством.
– Это просто мама. Я не смогу поговорить с ней сейчас. Я скажу ей позже.
– Ты вообще говорила ей о нас? – За последний месяц Мэтью задавал ей этот вопрос раз двадцать.
– Нет, ты же знаешь, какая она. Нет, не знаешь, потому что, конечно, ты с ней никогда не встречался, но ты можешь вообразить. Представь себе, она читает романы Кэтрин Куксон. Она до сих пор печет кексы к чаю. Признайся, ты пил чай с кексами последние лет тридцать? Она коллекционирует фарфоровых пастушек. Если я скажу ей, что у меня есть любовник, ее удар хватит. Ну а если ты настаиваешь на том, чтобы я шокировала ее известием, что связалась с женатым мужчиной, отцом двоих детей, тогда сначала вызывай «скорую помощь» – я тебя предупредила. Мэтью рассмеялся:
– Ну, хорошо, хорошо, но рано или поздно она все равно о нас узнает.
– О-о-о, Мэтью и Хелен прибыли вместе, какой сюрприз, – самодовольно ухмыльнулась Энни, когда они направились разными путями от ее стойки. – Вы оба выглядите так, словно не выспались. Интересно, почему.
– Перестань, Энни, – легкомысленно бросил Мэтью через плечо. Ну да, конечно – он начальник и может себе это позволить.
Хелен неискренне улыбнулась:
– Пошла к черту.
Она прошла к своему столу, игнорируя враждебные взгляды Дженни и стараясь не отрываться от экрана монитора. Проверила электронную почту, чувствуя, как румянец заливает ее до самых кончиков ушей. В уме она прокручивала совет Рейчел: «Ты в любом случае их ненавидишь, так какое тебе дело, что они о тебе думают?» – но это не придало ей храбрости. Не имело значения то, что она презирала почти всех сотрудниц за стервозность, тупость и, в общем, принадлежность к списку «Женщин, которых она ненавидела» – помешанные на мужчинах, без чувства юмора, верящие в гороскопы, ненавидящие спорт, собирательницы слухов. Теперь она не могла больше презирать их, потому что сама подставилась, дала им понять, какая она идиотка! Скоро все узнают, как долго тянулись их отношения с Мэтью, и поймут, что она постоянно врала им. Особенно про Карло. Только его не хватало! И самое худшее, Хелен из бухгалтерии. Не имеет значения, что они зашли с ней слишком далеко, – она будет первой, кто покажет на нее пальцем.
Хелен твердила себе: я не буду думать об этом сейчас. Поймав на себе пристальный взгляд Лоры из-за перегородки, она криво улыбнулась. Лора окликнула ее:
– Хелен, у тебя найдется свободная минутка? Хелен встала со стула и, зайдя в крошечный кабинетик Лоры, присела на стул.
– Итак, – начала Лора, – мне все известно. Ты ведь знаешь, как быстро у нас распространяются сплетни.
В ответ Хелен буркнула что-то невразумительное. Она неуклюже поерзала на стуле и уставилась на серые шершавые плитки на полу. Ну, прямо школьница, которую вызвали к директору.
– Я просто хочу сказать, – продолжала Лора, – что если ты собираешься уйти именно из-за этого, то я твое заявление не подпишу. Догадываюсь, сейчас тебе паршиво, но рано или поздно им надоест. На самом деле им совершенно не жаль детей, оставшихся без отца. А скоро случится что-нибудь еще, и о вас просто забудут. Если хочешь, оформи отпуск – прямо с сегодняшнего дня.
– Спасибо. – Хелен посмотрела на нее снизу вверх. Ее переполняла благодарность. «Почему, она мне не нравилась? – снова подумала она. – О да, потому что она женщина и потому что она – директор, а я – всего лишь секретарша, мечтающая занять ее место. Не потому, что я работаю лучше, чем она, но потому, что я ей завидовала. В общем, натворила глупостей и в результате сломала себе жизнь».
Она заставила себя улыбнуться:
– Я вам, правда, очень благодарна. Спасибо за поддержку и все такое, но… в любом случае пришло время мне уйти. Через пару месяцев мне исполнится сорок; не век же мне сидеть в секретаршах.
– Ты не секретарша. Ты личный помощник.
– Одно и то же. Пришло время делать карьеру.
– Чем ты намерена заняться?
– Понятия не имею. Если честно, делать я почти ничего не умею, а чтобы начинать с нуля, я уже старая… Но я что-нибудь найду.
– Мне будет тебя не хватать. Я серьезно. И я поспрашиваю знакомых, не найдется ли для тебя подходящего места.
– Спасибо. Мне жаль, что я была такой стервой. Надеюсь, с моей преемницей вам больше повезет.
– Если честно, мне не хочется, чтобы ты уходила, потому что я представляю, кого мне навяжут.
– Я слышала, Энни выражала намерение перебраться с ресепшена.
– Знаешь, что я тебе скажу? Попробуй только заикнись про нее еще раз – и я не напишу тебе приличную рекомендацию. – Лора рассмеялась. – Я серьезно.
Оказавшись у себя за столом, вернувшись под испытующие взгляды, Хелен посмотрела на часы. Время обеда. Прошло утро, а она еще жива. Отрывочные замечания и косые взгляды не в счет. Если хуже ничего не будет, все не так плохо.
Но она ошиблась.
Она уже надевала пальто, намереваясь пообедать в одиночестве, на скамейке в сквере, когда в зал вошла Хелен из бухгалтерии (сегодня на ней не было сливовой помады и она снова облачилась в старый темно-синий пиджак). Хелен улыбнулась ей. Ей даже захотелось пригласить несчастную дурочку пообедать вместе. Но тут она поняла, что Хелен из бухгалтерии игнорирует ее. Не обратив на нее внимания, она направилась прямо к Дженни, которая приняла ее, словно та была давно потерянной родственницей, неожиданно выжившей на «Титанике». Они зашушукались, а потом покосились на нее и вдруг расхохотались. Это было чересчур. Она ожидала подобной реакции от других, но Хелен из бухгалтерии стала последней каплей. Хелен из бухгалтерии! Она пожертвовала собой, чтобы спасти эту жалкую дуреху! Да как она посмела! Хелен метнула в их сторону испепеляющий взгляд, но девицы сделали вид, что поглощены друг другом. Они прямо упивались ее унижением. Она расслышала, как коренастая толстуха с копной нечесаных волос на голове произнесла слово «шлюха», затем обе снова посмотрели в ее направлении и снова рассмеялись. Хелен почувствовала, что краснеет еще больше, схватила сумку и рванулась к двери. По дороге из офиса она наткнулась на Энни в пальто, спешившую присоединиться к вечеринке.
– Ну, хорошо, девочки, куда мы отправимся на обед?
Ее громкий голос сопровождался раскатами смеха. Хелен не стала ждать лифта, боясь столкнуться с ними. Толкнув дверь пожарного выхода, она спустилась вниз по лестнице.
Глава 16
– Посмотри-ка! – Мэтью выхватил из-за спины лист бумаги с видом фокусника, вытаскивающего кролика из шляпы.
– Что это? – спросила она, беря лист. Сердце ее упало, когда она увидела заголовки страниц. Виквортс, Фрэнк Хэррис. Коппинг Дойс. Агентства недвижимости. О черт! Ну, хорошо, хоть они уже и живут вместе, но определенность, окончательность покупки дома пронзила ее волной паники. Если они купят дом, значит, решили соединить свои судьбы навеки. А она… не готова связать с ним свою судьбу навеки – и, откровенно говоря, не, знает, будет ли когда-нибудь готова. Сейчас все в ней восставало против этого. Мэтью перестал вписываться в ее планы на будущее. Более того, она вообще старалась не думать о будущем – подобные мысли нагоняли тоску.
– Ты жалуешься, что твоя квартира маловата для нас двоих, вот я и подумал – хватит тесниться.
– Но, – сказала она, хватаясь за соломинку, – дом нам не по карману! Тебе ведь приходится платить и за тот, прежний дом, и давать деньги Софи на детей, и я почти безработная. Вероятно, я стану безработной.
Он криво улыбнулся:
– Ты хоть представляешь, сколько я зарабатываю? Мы хоть сейчас можем купить домик в самом лучшем районе. Ну, не дом, но большую квартиру. Намного большую, чем эта, в любом случае. Где тебе больше нравится? В Хайгейте? Примроз-Хилл? Где-нибудь здесь? Я хотел бы остаться поближе к детям, но, с другой стороны, тебе выбирать.
Она скрыла свое беспокойство под капризным выражением лица.
– Но я люблю свою квартиру.
– Нет, не любишь. Ты сама сказала, что она крошечная, здесь темно и сыро, а верхние кролики в одну прекрасную ночь убьют нас в собственной постели. Да и потом, ты уже не в том возрасте, когда можно шататься по съемным квартирам.
– Во всяком случае, давай подождем, пока я найду другую работу, – сказала Хелен, думая, что этого, может быть, никогда не случится, – чтобы я могла внести свой вклад. Я не хочу себя чувствовать содержанкой. – Казалось, это сработало, и они провели довольно приятные полчаса, рассматривая предложения из каталога.
– Просто чтобы посмотреть, что там есть.
– Ты очень добр ко мне, – сказала она ему, когда они легли в постель. – Мне очень жаль, что в данный момент я больше похожа на несчастную корову.
– Знаешь, что я тебе скажу: ты можешь положиться в этом на меня, – отвечал он и подвинулся, чтобы ее поцеловать.
У них был секс в первый раз за все время. Казалось, они не занимались любовью целую вечность; Хелен даже вспомнила, как все было раньше, до того, как ее мир рухнул. Она громко кричала – ее крики заводили его. Но, если честно, она решила просто позлить верхних кроликов. Когда он уснул, она посмотрела на него. Какой он мирный, спокойный! Ему-то хорошо… не то, что ей. Неожиданно Хелен почувствовала себя виноватой. Она поцеловала его в лоб, довольная тем, что ей удалось устроить ему хотя бы один приятный вечер, и, повернувшись на другой бок, уснула.
Хелен и Софи снова пошли в паб; по настоянию Хелен Софи поделилась с ней подробностями своего разрыва с мужем. Когда Софи снова пригласила ее выпить, она поначалу отказалась, но потом уступила уговорам. Она не могла понять, было ли то любопытство или своего рода мазохизм, она просто не могла упустить возможность понять последствия того, что она сделала, с точки зрения другой женщины. Чтобы еще больше растравить рану, пока она не сможет больше выдерживать боли и позволит ей овладеть собой, Софи, всегда такая сдержанная, с трудом раскрывала душу, хотя и понимала, что ей станет легче после того, как она поделится с приятельницей. Однако рассказала она немного: оказывается, она почти не знала о том, кто ее соперница.
– Она действительно работает в «Глобал», представляешь?
Хелен едва не поперхнулась водкой. Она чувствовала, как стены паба давят на нее. Она огляделась: ничего не изменилось, земля продолжает вращаться, все нормально. Софи продолжала говорить:
– Я хочу сказать, я знала, что он познакомился с ней на работе, но я не думала, что он проводит с ней целые дни. Оказывается, раньше она была его секретаршей!
– Откуда ты знаешь? – выдавила из себя Хелен.
– Поверь мне, когда с тобой такое случается, всегда найдутся доброжелатели, которые охотно раскроют тебе все подробности. В общем, на днях она взяла и объявила обо всем на работе. Правда, Амелия уверяет, что никто не удивился: она всегда была немного себе на уме. Никто ее не любит.
Ах. Амелия из отдела кадров. Какая сука, подумала Хелен.
Весь вечер Хелен наводила разговор на «злую Хелен» – интересно было послушать, какие гадости говорят о ней сослуживцы. Наконец, ей надоело. Она узнала много нового. Оказывается, сотрудники считают, что Хелен:
Плохо справляется со своими обязанностями (вранье);
Флиртует со всеми мужчинами-директорами (то же самое);
Рассказывала всем про своего бойфренда-иностранца (интересно, знает ли о нем Мэтью, заметила Софи);
Нарочно сказала всем, что у Мэтью интрижка с другой женщиной, чтобы отвести от себя подозрения (очень мило, сказала Софи);
Ей около сорока («Ха! – сказала Софи. – Моложе меня, но не такая уж молоденькая. Ей не удастся слишком долго полагаться на свою внешность»).
– Какой ужас! – воскликнула Хелен, но тут же вспомнила, что речь-то идет о ней самой. – А твоя подруга считает, что у них это надолго?
– Амелия мне не подруга, – сказала Софи. – Просто она обожает первой разносить сплетни. Она прямо лопалась, рассказывая мне новость. На меня ей наплевать. Если честно, я ее терпеть не могу.
«У тебя хороший вкус», – подумала Хелен.
– Но ты права, – продолжала Софи. – Все в «Глобал» считают, что это ненадолго. Они все думают, что он скоро придет в себя и осознает, что совершил ошибку, но я в этом сомневаюсь. Я знаю Мэтью, он никогда не признает, что был не прав.
– Никогда нельзя знать заранее, – возразила Хелен.
– Ну, в том-то теперь и проблема, – уклончиво ответила Софи и перевела разговор на другое.
Они принялись обсуждать захватывающую тему:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35