- И моя личность здесь ни при чём. Мы с тобой всего лишь пытаемся разобраться в твоей ситуации, чтобы моя лучшая подруга больше не страдала.
– Мне плевать на все статусы, - сказал Моржов. - Без трусов у всех статус одинаковый.
– Но не собираешься же ты всю жизнь прожить без трусов.
Моржов, в общем-то, не возражал бы.
– Если для тебя сексуальные отношения важнее статуса партнёра, может быть, причина твоего разрыва с Дашуткой в них?
– А ты уверена, что заехала в свою епархию? - доброжелательно поинтересовался Моржов.
– Я же психолог.
«Сучка ты, а не психолог», - подумал Моржов. Вся психология Алиске была нужна лишь для того, чтобы манипулировать людьми. Но делать это Алиска умела и без трёхмесячных курсов в педтехникуме. Во всяком случае, для Манжетова хватило обычной мини-юбки. Видимо, своим лисьим носом Питугина унюхала, что Моржов почему-то очень спешит к Дашеньке, а потому и держала его при себе, раскаляя до градуса своего мерцоида.
– В Дашеньке меня всё устраивало, - отрубил Моржов.
То, что ему не хватало в Дашеньке (и в любой иной отдельно взятой девчонке), он всегда добирал с другими подружками, а потому был доволен каждой своей партнёршей.
– Насколько могу судить я, - вкрадчиво произнесла Алиска, - Дашутка достаточно закомплексована в интимном плане…
Моржов мысленно торопливо поаплодировал Алиске. Теперь Алиска сделала всё гораздо изящнее. «Насколько она может судить…» То есть она - не Дашутка, уж она-то не закомплексована, она даст гари так, что чертям тошно станет. Н-да, баба растёт на глазах, на ходу подмётки рвёт. Супер!
– Ну, значит, я этих комплексов не заметил, - от-брыкнулся Моржов, еле удерживая себя, чтобы не вскочить и не убежать.
Алиска с лукавым сомнением осмотрела его с головы до ног.
– Сомнева-аюсь… - протянула она.
Моржов промолчал, нервно шевеля пальцами ног.
– Скажи, а Дашутка никого не напоминала тебе из твоей прошлой жизни?
Ничего нового Моржов в Дашеньке не находил, но это не означало, что он видел в Дашеньке какую-то свою прежнюю пассию.
– Никого, - сказал Моржов.
– То есть ты не использовал Дашутку как компенсацию былой неудачи, да? В том числе и как компенсацию неудачного брака?
Если Моржов и использовал Дашеньку, то лишь как владелицу жилплощади. Но он считал, что всё отработал. Хотя бы тем, что не убил Питугину.
– У меня был очень удачный брак, - возразил Моржов. - Я получил всё, чего хотел, и ухитрился смыться до расплаты.
– Может быть, у тебя появилась другая женщина, которая затмила, вытеснила Дашутку из твоего сознания?
– Нет. Меня женщины не любят. Я некрасивый.
– А возможно, вступая в связь с Дашуткой, ты пытался что-то доказать - не себе, а кому-то другому? Например, бывшей жене. Или друзьям.
– Нет, я одинок в этом мире, - сквозь зубы процедил Моржов.
Какого чёрта он сожрал виагру так рано? Какого чёрта он не взял вторую таблетку?… К-хретин!…
Алиска Питугина подняла свои длинные ноги и положила их на кровать между Моржовым и стенкой, рукой придерживая юбку на коленях. Ну типа как ноги у неё устали. Потом она задрала глазища в потолок и сделала вид, что думает.
– Знаешь, - сердечно произнёс Алискин мерцоид дымно-алыми губами, - выходит, действительно, что твоя связь с Дашуткой совершенно случайна. Ей нет мотивировок. И разрыву тоже нет мотивировок, кроме одной… Не совсем для тебя лестной…
– Что я наелся, да? - подсказал Моржов. Алиска с улыбкой кивнула, расточая по комнате сияние.
В поисках объяснений она шарила вокруг события, как слепой шарит вокруг себя руками. В пределах досягаемости своих рук она нашла все объяснения-пиксели. Она составила их в картинку и превратила картинку в новый пиксель: «Всё вышло случайно».
Моржову такое объяснение не подходило. Это всё равно как если бы он шёл по Красной площади в Москве и случайно встретил Кремль. В его жизни Дашенька не была случайностью. Она была неизбежным и ограниченным во времени этапом. Правда, понимание закономерности этого этапа находилось гораздо дальше пределов Алискиной досягаемости. И в формате Пиксельного Мышления это понимание было невозможно.
Зато вот Алиске такое объяснение подходило на все сто. «Вышло случайно» - значит никто не виноват, а Моржов свободен и пригоден для дальнейшего употребления. Употребить же Моржова нынче Алиска могла с большой для себя выгодой.
– Ты уверена, что всё объяснила правильно? - ухмыльнулся Моржов в торжествующее лицо мерцоида.
Мерцоид ответил покровительственной усмешкой.
– Есть же методики. Это наука. А я - психолог.
«Третье свойство Пиксельного Мышления - абсолютная уверенность в своей правоте, - подумал Моржов. - Просто какая-то презумпция своей правоты».
– Тебе не надо больше встречаться с Дашуткой, - сказала Алиска. - Ты только напрасно разбередишь её раны.
Тут Питугина была права. Снова раскочегаривать любовь Дашеньки, чтобы взять сертификаты и опять уйти, было бы слишком уж низко и жестоко. Вариант Дашеньки для чичинья отпадал. Но Алиске-то на Да-шенькины страдания было плевать. Алиска выгадывала своё - под видом заботы о душевном покое подруги уводила от подруги мужика с деньгами. Даром, что ли, в комнате даже воздух багровел от жара мерцоида? И Алиске ничуть не было совестно, потому что ПМ авторитетно убеждало: так надо. Так будет лучше всем.
И Моржов согласился. Что поделать: хочешь поиметь женщину - переключай мозги на ПМ. Да и виа-гры было жалко. Да и Питугина, дрянь такая, блин, в воображении Моржова давно уже была его любовницей: ещё с тех времён, когда Моржов не мог понять, с Дашенькой он живёт или с Алиской. А Питугина напрашивалась сама. Не хотела бы она Моржова - сразу бы и послала его к рыдающей Дашеньке. Или на фиг.
Моржов распрямился, взял Алиску за щиколотки и подтащил к себе. Алиска улыбалась. Она победила. Она сманипулировала Моржовым так, как ей было надо. Юбка на ней задралась до бёдер - будто улыбка разъехалась до ушей. Моржов нагло улёгся на Алиску сверху, положив ладони Алиске на плечи.
– Дрожащие руки Родриго блуждали по её обнажённой трепещущей груди, - страстно прошептал Моржов в ухо Алиске.
Розка подкараулила Моржова за углом спального корпуса и прижала к стене.
– Ты куда это с Чунжиной намылился? - агрессивно спросила она, едва не касаясь Моржова грудью.
– В Колымагино, в аптеку.
– А зачем Чунжиной в аптеку?
– Откуда я знаю! - рассердился Моржов. - Да и какая мне разница! Надо - и всё. Что за слежка, Роза?
Костёрыч и Щёкин сопровождать Милену в Сухона-возово не могли - они ушли с детьми на очередную Кудыкину гору. Годным для сопровождения в деревню остался один лишь Моржов.
– А в одиночку Чунжиной сходить западло? - язвительно спросила Роза. - Ей теперь везде почётный караул нужен?
– Я Милену в деревню и сам одну не отпущу. Или ты не помнишь наших недавних деревенских гостей? Задорные такие парни приезжали, весельчаки, чуть тебя не изнасиловали.
Розка негодующе засопела.
– Шибко уж ты добрый, - с подозрением хмыкнула она.
– Я ограниченно добрый. Не волнуйся. Розка поднесла к носу Моржова кулак:
– Смотри у меня! Если ты, Мо… Моржов прижал Розкины губы пальцем.
– Моржатина в курсе, - сказал он.
…Вдвоём с Миленой, они пересекли Талку по подвесному мосту и пошагали к деревне по засохшей полевой дороге. Талка осталась справа, за кустами, - журчала там птичьим щебетом. Слева на полях маленькими лобзиками на фигурные пазлы тишину распиливала бесчисленная армия кузнечиков. Милена была в джинсах и клетчатой рубашке с закатанными рукавами. На её широкой панаме бантом сидели чёрные, блестящие от солнца очки - будто радужная бабочка-махаон. Долину небрежно подметал горячий ветерок, а солнце еле отсвечивало сквозь раскалённую синеву, словно лежало в горячей и мутной воде.
– Как ваши успехи с сертификатами, Боря? - лукаво спросила Милена, поглядывая на Моржова из тени под панамой.
– Победа близка, - туманно ответил Моржов.- Только вот я засомневался в её необходимости. Зачем нужны эти сертификаты, если в своей жалобе вы уже написали, что детей в Троельге нет? Наша тайна раскрыта.
Милена снисходительно улыбнулась.
– Вы человек малодушный, да? - поинтересовалась она. - Чуть что - и сразу отказываетесь от своих намерений?
– Отказываюсь, - подтвердил Моржов. - Отказываюсь, если намерения нелепые… - он со значением осмотрел Милену с головы до ног, - или если нереальные.
– Не надо отказываться, - многообещающе и даже двусмысленно посоветовала Милена.
Моржов пригляделся к ней внимательнее. Загар не превращал Милену в негритоску, как Розу, или в варёную редиску, как Сонечку. Лёгкая калмыцкая смуглота Милены от солнца благородно густела, не стирая черт и выражения лица. Милена и бровью не повела, пока Моржов её рассматривал. В глазах Моржова не дрогнула ни единая линия облика Милены: если мер-цоид и был, то Милена выдрессировала его, как породистого дворецкого, и без звонка хозяйки он не появлялся.
– А что мне светит? - столь же двусмысленно спросил Моржов.
Милена опять улыбнулась - теперь уже загадочно.
– Что вам светит - зависит от вас. Но вот сертификаты нам пригодятся. Ведь до конца смены осталось всего девять дней. Областное начальство попросту не успеет среагировать вовремя. Разбирательство по нашей жалобе неизбежно начнётся постфактум. А там уже будет видно, актуализировать нам тему отсутствия детей или же затушевать её. Однако Галина Николаевна не должна никого увольнять, и для этого нам всё равно нужны сертификаты.
– Милена, а зачем вам соблюдать такие хитрые условности? - осторожно спросил Моржов. - Не всё ли равно, когда всех уволят: в июле - за Троельгу или в августе - из-за реформы?
Милена обеими руками поправила панаму.
– Во-первых, Боря, из-за реформы никого увольнять не будут. Об этом ещё Александр Львович говорил. Педагогов переведут на базы школ, а это не увольнение. А во-вторых, я люблю справедливость. Увольнять педагогов за то, что им не дали возможности сделать своё дело хорошо, - это несправедливо. Да, мне не нравится Соня, но я понимаю, что она не могла набрать детей для лагеря, потому что всего неделю как устроилась сюда на работу. Чтобы набрать группу, этой недели не хватило даже таким опытным педагогам, как Дмитрий Александрович и Константин Егорович. Несправедливо увольнять их за то, что им не предоставили необходимое время. И далее… Да, мне не нравится хамство и бесцеремонность Розы, но я согласна: в том, что иностранцы не приехали, Роза не виновата. А Розу уволят - потому что она скрыла этот факт. И вас, кстати, тоже уволят, Боря.
– А это было бы справедливо, - провокационно заявил Моржов.
– Формально - так, - согласилась Милена. - Но ведь вы, насколько я понимаю, решили промолчать про отсутствие иностранцев, потому что не хотели подвести других, да? Если бы вы сообщили про иностранцев Галине Николаевне, то неминуемо бы вскрылось, что у прочих педагогов огромная нехватка детей. Вы с Розой, конечно, остались бы на работе, но всех остальных Галина Николаевна уволила бы за срыв летней программы. И вы вместе со всеми устроили заговор молчания.
– Всё верно, - кивнул Моржов. - У нас круговая порука. Мы все повязаны. Но провал стрясётся только в том случае, если иностранцы потребуют деньги обратно. То есть уведомят наше начальство, что они сюда не приезжали.
– Не потребуют, - успокоила Моржова Милена. - По договору срок финансового протеста - месяц. И он уже истёк.
– Значит, мы выиграли, - подытожил Моржов. Он закурил и потрогал свою макушку - не напекло ли? С полей тонко пахло сенной пылью и дурманом.
– Вся эта ситуация с Троельгой крайне глупая, - сказала Милена. - И она объясняется страхом Галины Николаевны признать свою ошибку в размещении рекламы в Интернете.
– Это не ошибка, а халтура, - поправил Моржов. - Шкиляиха даже не удосужилась посмотреть текст рекламы. Какой текст был три года назад - такой и пихнула. А мы эту кашу расхлебали.
– Поскольку не педагоги первопричина, то и увольнять их несправедливо, - качнула панамой Милена. - А вину за эту несправедливость молва припишет мне. Потому что якобы мне выгодно увольнение педагогов, чтобы никто не выступал против реформирования Дома пионеров в Антикризисный центр. И по отношению ко мне молва тоже будет несправедлива.
– Да уж… - вздохнул Моржов. - Куда ни повернись, везде тебе по морде дадут… Как говаривал Шекспир, по справедливости-то мы все достойны кнута. Поэтому должны относиться друг к другу по милости.
– А это уже не ко мне. Это к нему. - Милена указала глазами в бешеное небо. - Я удовлетворюсь справедливостью. Для милости у меня слишком ограниченные возможности.
– Жёсткая вы женщина, Милена, - жёстко заметил Моржов.
– Я не жёсткая, Боря, - мягко ответила Милена. - Но мне приходится быть жёсткой. Не забывайте - у меня ребёнок. И чтобы он вырос успешным человеком, я сама не должна жить на чужую милость.
– А разве… - Моржов запнулся, не решаясь намекнуть на милости Манжетова.
Милена молчала. Моржов не продолжал.
– Я понимаю, что вы хотите сказать. - Милена сорвала с обочины колосок дикой гречихи и начала шелушить незрелые зёрна. - Уверяю вас, Боря, это не так. У меня с Сашей действительно очень хорошие отношения, человеческие, но я не делаю карьеры через постель. Наш Дом пионеров - анахронизм, и он должен быть реформирован. Но кого Александру Львовичу назначать директором нового Антикризисного центра? Простите, Боря, но среди наших сотрудников вряд ли кто разбирается в современных педагогических технологиях лучше, чем я. Пусть это звучит и нескромно. Но ведь я дополнительно обучалась на курсах - кстати, за свой счёт. Я компетентнее всех прочих.
«Алиска Питугина тоже обучалась на курсах, - подумал Моржов. - И тоже считает, что познала все тайны бытия. Уверенность в своей безусловной правоте - признак ПМ».
– Выбор Александра Львовича понятен. К личным симпатиям он отношения не имеет, - добавила Милена.
«У тебя - не имеет, а у него - имеет», - подумал Моржов.
Блин, зря он попёрся с Миленой. Мерцоидом и не пахнет. «Интимизировать общение» сейчас не к месту - есть риск вообще всё испортить. А спорить с Миленой невозможно.
– Милена, дело ведь не в персоне директора Антикриза, - миролюбиво сказал Моржов. - Дело в том, что Антикриз выдавит многих людей с любимой или единственно возможной работы.
– У меня эта работа тоже любимая и единственно возможная, - ревниво возразила Милена. - Но почему я должна сама уступать свой шанс, если я его заслужила? Пусть эти люди станут успешнее меня и тогда сделают всё так, как удобнее им, а не мне. Мы живём в конкурентном мире.
«Проблема не в том, что получит победитель, - подумал Моржов, - а в том, что будет с побеждённым. В случае своего поражения Милена останется „при своих" - на работе в МУДО, по-прежнему молодая и красивая. А Костёрыч, Щёкин, Розка и Сонечка в случае своего поражения останутся в куче дерьма и без лопаты».
– Надо жить по гамбургскому счёту, - с сочувствием, но наставительно заключила Милена.
– А получается по гамбургерскому, - пробурчал Моржов.
– Я вот поражаюсь нашим людям… - не заметив моржовского бурчания, продолжала Милена. - Все недовольны, все бурчат, но никто ничего не хочет делать. Все предпочитают оставаться на своих местах. Инициатива только из-под палки. Эта неамбициозность губит любое начинание. А какой в жизни может быть успех без здоровых амбиций?
– Амбициозность, - сорвался Моржов, - это активный конформизм. Амбиция - претензия на более высокое место для себя. Но это место - в той же системе. Тем самым амбициозность - это легитимизация системы.
– А я не хочу ломать никаких систем. - Милена с вызовом посмотрела на Моржова. - Я хочу лишь сохранить и приумножить свой успех. И всё.
Моржов снова закурил, оглядываясь по сторонам. Заброшенные поля, зарастающие бурьяном, терялись в дальнем знойном мрении. Пустынное небо было наэлектризовано солнцем, как заряженный под завязку аккумулятор. Вокруг ни души. И никаких границ - ни растаявшего в дымке горизонта, ни даже черты самолётного следа. Буйная свобода сорняков искушала жизнелюбием и безнаказанностью. Сейчас лучше всего было бы заниматься сексом в гречихе, а не разговаривать умные разговоры. Но своего мерцоида Милена держала взаперти - как угрозу успеху.
– Успех - это для вас что? - спросил Моржов.
– Вообще? Или в бытовом смысле?
– Вообще.
– Н-ну… - замялась Милена и сформулировала не особенно оригинально: - Реализация амбиций.
– А какие у вас амбиции?
– Всё в пределах разумного, - обиженно сказала Милена. - Просто жить на достойном уровне. Это плохо, да?
Моржов пожал плечами. Узнавать, какой уровень Милена считает достойным, Моржову было не важно. Какая разница, какой уровень: двухкомнатная хрущёвка, загородный коттедж или средневековый замок под Тулузой? Милена сдавала сама себя. Успех для неё был просто богатством, и ничем иным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
– Мне плевать на все статусы, - сказал Моржов. - Без трусов у всех статус одинаковый.
– Но не собираешься же ты всю жизнь прожить без трусов.
Моржов, в общем-то, не возражал бы.
– Если для тебя сексуальные отношения важнее статуса партнёра, может быть, причина твоего разрыва с Дашуткой в них?
– А ты уверена, что заехала в свою епархию? - доброжелательно поинтересовался Моржов.
– Я же психолог.
«Сучка ты, а не психолог», - подумал Моржов. Вся психология Алиске была нужна лишь для того, чтобы манипулировать людьми. Но делать это Алиска умела и без трёхмесячных курсов в педтехникуме. Во всяком случае, для Манжетова хватило обычной мини-юбки. Видимо, своим лисьим носом Питугина унюхала, что Моржов почему-то очень спешит к Дашеньке, а потому и держала его при себе, раскаляя до градуса своего мерцоида.
– В Дашеньке меня всё устраивало, - отрубил Моржов.
То, что ему не хватало в Дашеньке (и в любой иной отдельно взятой девчонке), он всегда добирал с другими подружками, а потому был доволен каждой своей партнёршей.
– Насколько могу судить я, - вкрадчиво произнесла Алиска, - Дашутка достаточно закомплексована в интимном плане…
Моржов мысленно торопливо поаплодировал Алиске. Теперь Алиска сделала всё гораздо изящнее. «Насколько она может судить…» То есть она - не Дашутка, уж она-то не закомплексована, она даст гари так, что чертям тошно станет. Н-да, баба растёт на глазах, на ходу подмётки рвёт. Супер!
– Ну, значит, я этих комплексов не заметил, - от-брыкнулся Моржов, еле удерживая себя, чтобы не вскочить и не убежать.
Алиска с лукавым сомнением осмотрела его с головы до ног.
– Сомнева-аюсь… - протянула она.
Моржов промолчал, нервно шевеля пальцами ног.
– Скажи, а Дашутка никого не напоминала тебе из твоей прошлой жизни?
Ничего нового Моржов в Дашеньке не находил, но это не означало, что он видел в Дашеньке какую-то свою прежнюю пассию.
– Никого, - сказал Моржов.
– То есть ты не использовал Дашутку как компенсацию былой неудачи, да? В том числе и как компенсацию неудачного брака?
Если Моржов и использовал Дашеньку, то лишь как владелицу жилплощади. Но он считал, что всё отработал. Хотя бы тем, что не убил Питугину.
– У меня был очень удачный брак, - возразил Моржов. - Я получил всё, чего хотел, и ухитрился смыться до расплаты.
– Может быть, у тебя появилась другая женщина, которая затмила, вытеснила Дашутку из твоего сознания?
– Нет. Меня женщины не любят. Я некрасивый.
– А возможно, вступая в связь с Дашуткой, ты пытался что-то доказать - не себе, а кому-то другому? Например, бывшей жене. Или друзьям.
– Нет, я одинок в этом мире, - сквозь зубы процедил Моржов.
Какого чёрта он сожрал виагру так рано? Какого чёрта он не взял вторую таблетку?… К-хретин!…
Алиска Питугина подняла свои длинные ноги и положила их на кровать между Моржовым и стенкой, рукой придерживая юбку на коленях. Ну типа как ноги у неё устали. Потом она задрала глазища в потолок и сделала вид, что думает.
– Знаешь, - сердечно произнёс Алискин мерцоид дымно-алыми губами, - выходит, действительно, что твоя связь с Дашуткой совершенно случайна. Ей нет мотивировок. И разрыву тоже нет мотивировок, кроме одной… Не совсем для тебя лестной…
– Что я наелся, да? - подсказал Моржов. Алиска с улыбкой кивнула, расточая по комнате сияние.
В поисках объяснений она шарила вокруг события, как слепой шарит вокруг себя руками. В пределах досягаемости своих рук она нашла все объяснения-пиксели. Она составила их в картинку и превратила картинку в новый пиксель: «Всё вышло случайно».
Моржову такое объяснение не подходило. Это всё равно как если бы он шёл по Красной площади в Москве и случайно встретил Кремль. В его жизни Дашенька не была случайностью. Она была неизбежным и ограниченным во времени этапом. Правда, понимание закономерности этого этапа находилось гораздо дальше пределов Алискиной досягаемости. И в формате Пиксельного Мышления это понимание было невозможно.
Зато вот Алиске такое объяснение подходило на все сто. «Вышло случайно» - значит никто не виноват, а Моржов свободен и пригоден для дальнейшего употребления. Употребить же Моржова нынче Алиска могла с большой для себя выгодой.
– Ты уверена, что всё объяснила правильно? - ухмыльнулся Моржов в торжествующее лицо мерцоида.
Мерцоид ответил покровительственной усмешкой.
– Есть же методики. Это наука. А я - психолог.
«Третье свойство Пиксельного Мышления - абсолютная уверенность в своей правоте, - подумал Моржов. - Просто какая-то презумпция своей правоты».
– Тебе не надо больше встречаться с Дашуткой, - сказала Алиска. - Ты только напрасно разбередишь её раны.
Тут Питугина была права. Снова раскочегаривать любовь Дашеньки, чтобы взять сертификаты и опять уйти, было бы слишком уж низко и жестоко. Вариант Дашеньки для чичинья отпадал. Но Алиске-то на Да-шенькины страдания было плевать. Алиска выгадывала своё - под видом заботы о душевном покое подруги уводила от подруги мужика с деньгами. Даром, что ли, в комнате даже воздух багровел от жара мерцоида? И Алиске ничуть не было совестно, потому что ПМ авторитетно убеждало: так надо. Так будет лучше всем.
И Моржов согласился. Что поделать: хочешь поиметь женщину - переключай мозги на ПМ. Да и виа-гры было жалко. Да и Питугина, дрянь такая, блин, в воображении Моржова давно уже была его любовницей: ещё с тех времён, когда Моржов не мог понять, с Дашенькой он живёт или с Алиской. А Питугина напрашивалась сама. Не хотела бы она Моржова - сразу бы и послала его к рыдающей Дашеньке. Или на фиг.
Моржов распрямился, взял Алиску за щиколотки и подтащил к себе. Алиска улыбалась. Она победила. Она сманипулировала Моржовым так, как ей было надо. Юбка на ней задралась до бёдер - будто улыбка разъехалась до ушей. Моржов нагло улёгся на Алиску сверху, положив ладони Алиске на плечи.
– Дрожащие руки Родриго блуждали по её обнажённой трепещущей груди, - страстно прошептал Моржов в ухо Алиске.
Розка подкараулила Моржова за углом спального корпуса и прижала к стене.
– Ты куда это с Чунжиной намылился? - агрессивно спросила она, едва не касаясь Моржова грудью.
– В Колымагино, в аптеку.
– А зачем Чунжиной в аптеку?
– Откуда я знаю! - рассердился Моржов. - Да и какая мне разница! Надо - и всё. Что за слежка, Роза?
Костёрыч и Щёкин сопровождать Милену в Сухона-возово не могли - они ушли с детьми на очередную Кудыкину гору. Годным для сопровождения в деревню остался один лишь Моржов.
– А в одиночку Чунжиной сходить западло? - язвительно спросила Роза. - Ей теперь везде почётный караул нужен?
– Я Милену в деревню и сам одну не отпущу. Или ты не помнишь наших недавних деревенских гостей? Задорные такие парни приезжали, весельчаки, чуть тебя не изнасиловали.
Розка негодующе засопела.
– Шибко уж ты добрый, - с подозрением хмыкнула она.
– Я ограниченно добрый. Не волнуйся. Розка поднесла к носу Моржова кулак:
– Смотри у меня! Если ты, Мо… Моржов прижал Розкины губы пальцем.
– Моржатина в курсе, - сказал он.
…Вдвоём с Миленой, они пересекли Талку по подвесному мосту и пошагали к деревне по засохшей полевой дороге. Талка осталась справа, за кустами, - журчала там птичьим щебетом. Слева на полях маленькими лобзиками на фигурные пазлы тишину распиливала бесчисленная армия кузнечиков. Милена была в джинсах и клетчатой рубашке с закатанными рукавами. На её широкой панаме бантом сидели чёрные, блестящие от солнца очки - будто радужная бабочка-махаон. Долину небрежно подметал горячий ветерок, а солнце еле отсвечивало сквозь раскалённую синеву, словно лежало в горячей и мутной воде.
– Как ваши успехи с сертификатами, Боря? - лукаво спросила Милена, поглядывая на Моржова из тени под панамой.
– Победа близка, - туманно ответил Моржов.- Только вот я засомневался в её необходимости. Зачем нужны эти сертификаты, если в своей жалобе вы уже написали, что детей в Троельге нет? Наша тайна раскрыта.
Милена снисходительно улыбнулась.
– Вы человек малодушный, да? - поинтересовалась она. - Чуть что - и сразу отказываетесь от своих намерений?
– Отказываюсь, - подтвердил Моржов. - Отказываюсь, если намерения нелепые… - он со значением осмотрел Милену с головы до ног, - или если нереальные.
– Не надо отказываться, - многообещающе и даже двусмысленно посоветовала Милена.
Моржов пригляделся к ней внимательнее. Загар не превращал Милену в негритоску, как Розу, или в варёную редиску, как Сонечку. Лёгкая калмыцкая смуглота Милены от солнца благородно густела, не стирая черт и выражения лица. Милена и бровью не повела, пока Моржов её рассматривал. В глазах Моржова не дрогнула ни единая линия облика Милены: если мер-цоид и был, то Милена выдрессировала его, как породистого дворецкого, и без звонка хозяйки он не появлялся.
– А что мне светит? - столь же двусмысленно спросил Моржов.
Милена опять улыбнулась - теперь уже загадочно.
– Что вам светит - зависит от вас. Но вот сертификаты нам пригодятся. Ведь до конца смены осталось всего девять дней. Областное начальство попросту не успеет среагировать вовремя. Разбирательство по нашей жалобе неизбежно начнётся постфактум. А там уже будет видно, актуализировать нам тему отсутствия детей или же затушевать её. Однако Галина Николаевна не должна никого увольнять, и для этого нам всё равно нужны сертификаты.
– Милена, а зачем вам соблюдать такие хитрые условности? - осторожно спросил Моржов. - Не всё ли равно, когда всех уволят: в июле - за Троельгу или в августе - из-за реформы?
Милена обеими руками поправила панаму.
– Во-первых, Боря, из-за реформы никого увольнять не будут. Об этом ещё Александр Львович говорил. Педагогов переведут на базы школ, а это не увольнение. А во-вторых, я люблю справедливость. Увольнять педагогов за то, что им не дали возможности сделать своё дело хорошо, - это несправедливо. Да, мне не нравится Соня, но я понимаю, что она не могла набрать детей для лагеря, потому что всего неделю как устроилась сюда на работу. Чтобы набрать группу, этой недели не хватило даже таким опытным педагогам, как Дмитрий Александрович и Константин Егорович. Несправедливо увольнять их за то, что им не предоставили необходимое время. И далее… Да, мне не нравится хамство и бесцеремонность Розы, но я согласна: в том, что иностранцы не приехали, Роза не виновата. А Розу уволят - потому что она скрыла этот факт. И вас, кстати, тоже уволят, Боря.
– А это было бы справедливо, - провокационно заявил Моржов.
– Формально - так, - согласилась Милена. - Но ведь вы, насколько я понимаю, решили промолчать про отсутствие иностранцев, потому что не хотели подвести других, да? Если бы вы сообщили про иностранцев Галине Николаевне, то неминуемо бы вскрылось, что у прочих педагогов огромная нехватка детей. Вы с Розой, конечно, остались бы на работе, но всех остальных Галина Николаевна уволила бы за срыв летней программы. И вы вместе со всеми устроили заговор молчания.
– Всё верно, - кивнул Моржов. - У нас круговая порука. Мы все повязаны. Но провал стрясётся только в том случае, если иностранцы потребуют деньги обратно. То есть уведомят наше начальство, что они сюда не приезжали.
– Не потребуют, - успокоила Моржова Милена. - По договору срок финансового протеста - месяц. И он уже истёк.
– Значит, мы выиграли, - подытожил Моржов. Он закурил и потрогал свою макушку - не напекло ли? С полей тонко пахло сенной пылью и дурманом.
– Вся эта ситуация с Троельгой крайне глупая, - сказала Милена. - И она объясняется страхом Галины Николаевны признать свою ошибку в размещении рекламы в Интернете.
– Это не ошибка, а халтура, - поправил Моржов. - Шкиляиха даже не удосужилась посмотреть текст рекламы. Какой текст был три года назад - такой и пихнула. А мы эту кашу расхлебали.
– Поскольку не педагоги первопричина, то и увольнять их несправедливо, - качнула панамой Милена. - А вину за эту несправедливость молва припишет мне. Потому что якобы мне выгодно увольнение педагогов, чтобы никто не выступал против реформирования Дома пионеров в Антикризисный центр. И по отношению ко мне молва тоже будет несправедлива.
– Да уж… - вздохнул Моржов. - Куда ни повернись, везде тебе по морде дадут… Как говаривал Шекспир, по справедливости-то мы все достойны кнута. Поэтому должны относиться друг к другу по милости.
– А это уже не ко мне. Это к нему. - Милена указала глазами в бешеное небо. - Я удовлетворюсь справедливостью. Для милости у меня слишком ограниченные возможности.
– Жёсткая вы женщина, Милена, - жёстко заметил Моржов.
– Я не жёсткая, Боря, - мягко ответила Милена. - Но мне приходится быть жёсткой. Не забывайте - у меня ребёнок. И чтобы он вырос успешным человеком, я сама не должна жить на чужую милость.
– А разве… - Моржов запнулся, не решаясь намекнуть на милости Манжетова.
Милена молчала. Моржов не продолжал.
– Я понимаю, что вы хотите сказать. - Милена сорвала с обочины колосок дикой гречихи и начала шелушить незрелые зёрна. - Уверяю вас, Боря, это не так. У меня с Сашей действительно очень хорошие отношения, человеческие, но я не делаю карьеры через постель. Наш Дом пионеров - анахронизм, и он должен быть реформирован. Но кого Александру Львовичу назначать директором нового Антикризисного центра? Простите, Боря, но среди наших сотрудников вряд ли кто разбирается в современных педагогических технологиях лучше, чем я. Пусть это звучит и нескромно. Но ведь я дополнительно обучалась на курсах - кстати, за свой счёт. Я компетентнее всех прочих.
«Алиска Питугина тоже обучалась на курсах, - подумал Моржов. - И тоже считает, что познала все тайны бытия. Уверенность в своей безусловной правоте - признак ПМ».
– Выбор Александра Львовича понятен. К личным симпатиям он отношения не имеет, - добавила Милена.
«У тебя - не имеет, а у него - имеет», - подумал Моржов.
Блин, зря он попёрся с Миленой. Мерцоидом и не пахнет. «Интимизировать общение» сейчас не к месту - есть риск вообще всё испортить. А спорить с Миленой невозможно.
– Милена, дело ведь не в персоне директора Антикриза, - миролюбиво сказал Моржов. - Дело в том, что Антикриз выдавит многих людей с любимой или единственно возможной работы.
– У меня эта работа тоже любимая и единственно возможная, - ревниво возразила Милена. - Но почему я должна сама уступать свой шанс, если я его заслужила? Пусть эти люди станут успешнее меня и тогда сделают всё так, как удобнее им, а не мне. Мы живём в конкурентном мире.
«Проблема не в том, что получит победитель, - подумал Моржов, - а в том, что будет с побеждённым. В случае своего поражения Милена останется „при своих" - на работе в МУДО, по-прежнему молодая и красивая. А Костёрыч, Щёкин, Розка и Сонечка в случае своего поражения останутся в куче дерьма и без лопаты».
– Надо жить по гамбургскому счёту, - с сочувствием, но наставительно заключила Милена.
– А получается по гамбургерскому, - пробурчал Моржов.
– Я вот поражаюсь нашим людям… - не заметив моржовского бурчания, продолжала Милена. - Все недовольны, все бурчат, но никто ничего не хочет делать. Все предпочитают оставаться на своих местах. Инициатива только из-под палки. Эта неамбициозность губит любое начинание. А какой в жизни может быть успех без здоровых амбиций?
– Амбициозность, - сорвался Моржов, - это активный конформизм. Амбиция - претензия на более высокое место для себя. Но это место - в той же системе. Тем самым амбициозность - это легитимизация системы.
– А я не хочу ломать никаких систем. - Милена с вызовом посмотрела на Моржова. - Я хочу лишь сохранить и приумножить свой успех. И всё.
Моржов снова закурил, оглядываясь по сторонам. Заброшенные поля, зарастающие бурьяном, терялись в дальнем знойном мрении. Пустынное небо было наэлектризовано солнцем, как заряженный под завязку аккумулятор. Вокруг ни души. И никаких границ - ни растаявшего в дымке горизонта, ни даже черты самолётного следа. Буйная свобода сорняков искушала жизнелюбием и безнаказанностью. Сейчас лучше всего было бы заниматься сексом в гречихе, а не разговаривать умные разговоры. Но своего мерцоида Милена держала взаперти - как угрозу успеху.
– Успех - это для вас что? - спросил Моржов.
– Вообще? Или в бытовом смысле?
– Вообще.
– Н-ну… - замялась Милена и сформулировала не особенно оригинально: - Реализация амбиций.
– А какие у вас амбиции?
– Всё в пределах разумного, - обиженно сказала Милена. - Просто жить на достойном уровне. Это плохо, да?
Моржов пожал плечами. Узнавать, какой уровень Милена считает достойным, Моржову было не важно. Какая разница, какой уровень: двухкомнатная хрущёвка, загородный коттедж или средневековый замок под Тулузой? Милена сдавала сама себя. Успех для неё был просто богатством, и ничем иным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54