Блейд содрогнулся. У него не осталось никаких чувств к тайриоте, кроме жалости; судьба была чудовищно несправедливой к сармийской принцессе. Он почувствовал нарастающий гнев.– Я догадывался об этом, – спокойный тон давался ему нелегко, – Зене крепко досталось… Но тебя пираты схватили еще раньше. Кажется, ты говорила, что это случилось на побережье Пылающих Песков? – он устремил тяжелый взгляд на девушку. – Так что же пираты сотворили с тобой?Канда, облаченная теперь в длинную юбку и льняной нагрудник, подняла голову. Блейд не отводил глаз и ждал. Она первая опустила взгляд.– Я – дочь Эль Кала, – пробормотала девушка. – Отец отправил меня в Сарму… Надо было решить кое-какие спорные вопросы, а в тех краях женщина пользуется большим почетом, чем мужчина. Пираты знали, кто я… из бумаг в моем багаже. Им нужен был только выкуп, и они не трогали меня, – длинные ресницы Канды взметнулись вверх. – Вот как все было, сьон Блейд. И я не понимаю, почему Зена не призналась, что она сармийская тайриота. Для разбойников золото привлекательней женского тела.– Думаю, она говорила… даже кричала! – сухо произнес Блейд. – Но, в отличие от тебя, у нее не было доказательств.Он отвернулся. Несчастная Зена! При чем тут доказательства… Пфира не заплатила бы за нее ни гроша! Для тайрины так было выгоднее; удобный случай избавиться от одной из дочерей-соперниц. К ее трону тянулось слишком много нетерпеливых рук.В ожидании проводников миновало семь дней. Блейд проводил их в тени огромного дерева, что росло возле родника. Это был не главный источник воды в оазисе, а другой, поменьше, находившийся на окраине деревни, и его здесь никто не тревожил. Он мог спокойно поразмышлять насчет дальнейших действий и приготовиться как к хорошему, так и к дурному. Будущее представлялось неясным. Что собирается предпринять русский агент? Они были так схожи, и все же Блейду не удавалось предугадать его намерений. Почему всемогущий советник распорядился хорошо обращаться с ним? Раньше Блейд был почти уверен, что моуки прикончат его при первой же возможности. Или этот парень, правая рука Эль Кала, не столь уж и всемогущ? Что за хитрость он задумал? Блейду оставалось только гадать в ожидании нового хода противника, чтобы ответить ударом на удар.Однажды он сидел, развалясь в тени под деревом, когда виски вдруг сдавила боль – впервые после долгого перерыва. Раскаленный стержень словно пронзил его мозг, потом тысячи игл впились в глаза, вдавливая их внутрь черепа. Боль была настолько сильной и неожиданной, что Блейд со стоном покатился по песку, стискивая голову руками.Она прошла так же внезапно, как появилась. Разведчик облегченно вздохнул, сел и вытер выступивший на лбу пот. Ну и ну! На этот раз компьютер почти нащупал его! И братца тоже, надо полагать… Испытал ли двойник такой же приступ? Идя его мозги устроены иначе? Лейтон говорил, что не может вытащить русского обратно… Значит, между ними все-таки есть разница?Робкое покашливание прервало мысли Блейда. Он поднял глаза и увидел Пелопса; тот с беспокойством уставился на него.– Ты болен, сьон?Блейд слабо покачал головой.– Ничего страшного… Просто разболелась голова. Все уже прошло.Маленький сармиец, выглядевший весьма импозантно в длинном, до пят, балахоне, опустился на корточки.– Ты уверен, сьон? Я ведь лекарь, хоть не слишком опытный… Ты же видел, как я лечил рабов! И я буду счастлив, коль ты позволишь…С трудом сдерживая смех, Блейд похлопал его по плечу.– Спасибо, малыш! Я же сказал, что все уже в порядке. Один твой вид сразу привел меня в чувство.– Ты опять смеешься надо мной, сьон. Я знаю, ты часто это делаешь, – Блейд пытался запротестовать, но Пелопс покачал головой и продолжал: – Если честно, то временами я и впрямь заслуживаю только насмешки… Поверь, я совсем не так глуп, как иногда кажется. Но сейчас я чувствую себя прекрасно, – маленький сармиец с блаженной улыбкой покосился на журчавший рядом ручей. – Я поправился, у меня хорошая одежда и снова есть меч. Я опять стал воином! Вот провожу тебя через горы, вернусь в Сарму и буду сражаться за мою тайрину против наследников Оттоса.– Так ты хочешь вернуться в Сарму, Пелопс?Утвердительный кивок. Пристальный, немного недоуменный взгляд.– А как же еще, сьон? Я – сармиец, верно? И хочу вернуться домой, если останусь жив.Разведчик в задумчивости склонил голову.– Конечно, ты прав, Пелопс, но… – он замялся.Маленький учитель смотрел на Блейда, ожидая продолжения, но его хозяин что-то чертил веточкой на песке. Наконец Пелопс не выдержал.– Да, сьон? Ты собирался что-то мне сказать?Блейд решился. Он сделает это, почему бы и нет? В конце концов, его инструкции не содержали запрета на передачу стиль невинной информации. Возможно, сармийцы извлекут пользу, а он… он получит удовольствие от маленькой шалости, вспоминая дома об этом мире. Если вернется домой…Он поднял голову.– Пелопс, хотел бы ты научиться летать?Сармиец поскреб в затылке– Может, и хотел бы, сьон, только люди – не птицы… Даже волшебники древности не умели такого. Правда, твоя мудрость так велика…Разведчик ухмыльнулся.– Я готов поделиться ею, малыш. И тогда… тогда ты станешь великим ученым! Человеком, которого никогда не забудут благодарные потомки. Люди будут помнить о тебе… может быть, даже воздвигнут памятник…Глаза Пелопса недоверчиво округлились.– Памятник? Мне? Словно могущественному Бек-Тору?– Конечно, – с уверенностью заявил Блейд, – И памятник будет великолепным! Статуи обычно выглядят гораздо лучше людей, которых они изображают.Пелопс энергично закивал:– О, я очень хочу этого, сьон! Как ты думаешь, памятник сделают из камня? – Лицо его приняло озабоченное выражение. – Глина слишком недолговечна…Блейд расхохотался.– Из самого лучшего мрамора, малыш… А теперь посмотри сюда, на этот чертеж на песке, – и припомни, как теплый дым от костра поднимается вверх… * * * Объяснения заняли почти час. Пелопс молча кивал, не в силах вымолвить ни слова, пораженный простотой великой идеи полета на воздушном шаре.Наконец Блейд закончил и отбросил прутик.– Вот и все. Теперь ты великий мудрец, Пелопс! Так что соблюдай осторожность и береги себя, малыш, пока не вернешься в Сарму. Сейчас мы направляемся в страну моуков, и ты не должен доверять секрет никому – ни пергаменту, ни людям Эль Кала. Храни все в голове!Пелопс кивнул.– О да, сьон, ты прав! Я буду хранить эту тайну. И хранить свою голову! Ведь я – великий мудрец!Блейд снисходительно кивнул, вглядываясь в облако пыли на горизонте. Неужели приближаются посланцы Эль Кала? Он быстро вскочил на ноги.Действительно, то был долгожданный эскорт – десятка два всадников под командованием молодого сотника. Ему было ведено с почетом доставить принцессу и ее спутников в столичный город владыки моуков, великого и грозного Эль Кала, оберегая их в дороге от всяческих неудобств. Для Канды был приготовлен паланкин, остальным предстояло путешествовать на лошадях. Кроме этих знаков отеческого внимания, у сотника имелось письмо для Блейда. Очень короткое, всего три десятка слов на английском:"Приветствую тебя, братец! Сердце мое переполняет радость с той минуты, когда я узнал, что ты жив. Жду, надеюсь скоро увидеть тебя. Поторопись!Твой любящий брат Джеймс".Джеймс! Блейд вздрогнул, увидев на клочке пергамента имя, которым он назвал своего двойника в Сармакиде, во дворце тайрины. Значит, ее гонец и в самом деле добрался до страны моуков! ГЛАВА 13 Блейд бросил взгляд в зеркало, что украшало широкий простенок меж окон, потом покосился на человека, сидевшего напротив. Казалось, его отражение в холодном блестящем стекле внезапно обрело жизнь; он видел то же смуглое лицо, темные глаза, нос с едва намеченной горбинкой, сурово сжатые губы, твердый подбородок. Да, копия была превосходной, во всем подобной оригиналу, и лишь цвета тюрбанов позволяли различить мнимых родственников: убор Блейда был белым, у его двойника – ярко-красным.Они сидели друг против друга в квадратном зале, в замке повелителя моуков. Дворцы, башни и дома столицы Эль Кала от фундаментов до крыш были сложены из обожженных кирпичей. Замок владыки тоже не представлял исключения, и чудовищная толщина его кирпичных стен делала комнату сумеречной и прохладной. Покой украшали прекрасные ковры ручной работы. Мебели тут почти не было – только низкий длинный диван, несколько мягких пуфиков, шандалы со свечами да маленькие столики, на которых посверкивали фарфоровой белизной кувшины с холодным питьем.Блейд щеголял в таком же облачении, как и его двойник: кожаные сапоги, просторные шаровары и долгополый, распахнутый на груди халат с короткими рукавами. Взгляд разведчика скользнул по мускулистой груди развалившегося на диване человека – загорелую кожу перечеркивал чуть заметный шрам. Да, русские были хорошо информированы! Этот рубец остался у него на память о пиратах Альбы, и с тех пор прошло не так много времени.– Вот мы и встретились, братец, – двойник ухмыльнулся, и Блейд отметил, как непривычно наблюдать со стороны улыбку на собственном лице. – Когда я пришел в себя, то сразу понял, что ты не задержишься – если, конечно, сумеешь добраться до своих. И я решил сам начать поиски.Первый советник Эль Кала устроился на диване, поджав под себя ноги; Блейд сидел на пуфике, похожем на круглую упругую подушку. Он встал, прошелся по комнате и остановился около узкого окна, напоминавшего бойницу. Внизу лежал кирпичный город; массивные темные здания тянулись вверх, опоясанные тройным кольцом стен. Блейд нервничал и знал, что Джеймс, несмотря на показное спокойствие, ощущает такую же неуверенность. Их встреча в обманчивой тишине сумрачного чертога таила не меньшую опасность для обоих, как если бы они стояли лицом к лицу с оружием в руках.Нет, подумал Блейд, сейчас не время выяснять отношения. Это показалось бы весьма странным Эль Калу и Канде. Особенно Канде.Его двойник вытащил из-за пояса трубку, набил ее местным табаком и прикурил от длинной свечи, горевшей в бронзовом шандале рядом с диваном. Несколько раз глубоко затянувшись, он выпустил облако ароматного дыма, попахивавшего ладаном.– Здесь я стал выходить из образа, – сказал русский, махнув трубкой в сторону Блейда, – Я многого не мог позволить себе дома, братец. Даже во время отпуска не расслабишься! Я всегда жалел, что ты куришь сигареты. Весьма неудобно для человека, который любит побаловаться с трубкой,Его английский был безупречен; голос казался голосом самого Блейда. Несомненно, он трудился долгие годы, добиваясь полного сходства со своим аналогом. Любопытная профессия, подумал Блейд, подделываться под другого человека!У него не было времени, чтобы привести мысли и чувства в порядок перед этой встречей. Когда путники в сопровождении отряда моуков прибыли во дворец, Пелопса, Шефрона и Зену сразу куда-то увели; Канда, еще раз заверив Блейда, что они будут в безопасности, исчезла. Разведчика отправили в купальню, поручив заботам дюжины прекрасных и совершенно нагих девушек. Его вымыли, причесали, натерли душистым маслом, проводили в этот сумрачный покой и оставили одного. Затем открылась дверь, и в комнату вошел русский.Теперь его братец Джеймс сидел напротив, с наслаждением посасывая трубку. Казалось, он искренне рад обрести на чужбине близкого родственника.– Отвлекись от грустных дум, парень. Расслабься! – Блейд вновь услышал знакомый голос. – Садись, нам есть о чем потолковать. У меня немало вопросов к тебе, да и ты, думаю, не прочь узнать кое-что, – Джеймс затянулся и выпустил колечко сизого дыма. – Тебе ничего не грозит, даже наоборот – в силу некоторых обстоятельств, мы – союзники. Понимаешь?Блейд натянуто улыбнулся.– Нет, не понимаю. До сих пор я не числил тебя среди своих друзей.– На Земле я сказал бы то же самое. Но мы находимся в ином мире, и я не собираюсь с тобой враждовать… Ты мне нужен, потому что лишь от тебя я могу получить необходимую информацию. Видишь ли, я не представляю, где очутился и что надо сделать для возвращения, – он опустил трубку и посмотрел прямо в глаза Блейду. – Если говорить откровенно, ты – моя единственная надежда, братец. Как иначе я попаду домой?Блейд снова уселся на пуфик, расправил на коленях халат.– Боюсь, что не смогу тебе помочь, – он сделал паузу. – Скажи-ка, у тебя иногда побаливает голова?Двойник потер виски.– Случается. Но не очень сильно. Это что-нибудь значит?Все же между нами есть разница, понял Блейд. Она коренилась глубоко, на уровне нейронных связей мозга, но в ее существовании сомневаться не приходилось. Этот человек обладал чем-то вроде ментального щита, естественного или благоприобретенного; как бы то ни было, Лейтон не мог вытащить его отсюда по собственному желанию.Еще Блейд думал о том, что нельзя верить ни единому слову двойника – что бы он ни говорил сейчас или в будущем, хотя иногда его речи могут казаться вполне искренними. Мир между ними невозможен! Воспоминания о хирургическом столе в старой конюшне еще не успели остыть.Он усмехнулся и пояснил:– Боль – признак того, что нас ищут и пытаются вернуть назад.Вернуть его, настоящего Блейда! Двойнику предстоит остаться тут, в Моуке, живым или мертвым. Блейд знал, что последнее более предпочтительно.Русский кивнул:– Так я и думал. Знаешь, до того, как попасть в «Дубль» и стать твоей тенью, я занимался кибернетикой. Странная у меня теперь жизнь… и я бы не сказал, что получаю от нее удовольствие. Трудно забыть самого себя, – он снова поднял на Блейда потемневшие зрачки. – Сейчас я больше англичанин, чем русский, хотя родился в Минске и на самом деле меня зовут Григорием… Да, Григорий Петрошанский, так меня звали! Кто бы поверил, взглянув на меня теперь! – он горько рассмеялся.Блейд наблюдал за ним. Спокойствие, спокойствие и еще раз спокойствие! Надо взять ситуацию под контроль… Но как? Придушить этого парня прямо сейчас? Без шума не обойдется, двойник не слабее его самого… Да еще эти моуки! Он находился в их стране, в их городе и в их власти. Блейд вспомнил о телах преступников, распятых на стене у городских ворот, и решил не применять сильнодействующих средств.Была еще и Канда. Неясно, что связывает ее с русским… Как минимум, постель, но не исключены и более теплые чувства. Пока что она не разобралась, кому отдать предпочтение, и сильно обидится, потеряв возможность выбора.Нет, подумал Блейд, еще рано выпускать когти. Играй, парень, играй! Играй искусно, используя коварство, хитрость и знание! Состязайся с этим человеком, со своим отражением – обман за обман, хитрость за хитрость, ложь за ложь, коварство за коварство. Это единственный путь! И самый безопасный. Жди своего часа, спокойно, терпеливо. Словно кошка, которая охотится за воробьем.Словно прочитав мысли Блейда, русский произнес:– Нам надо выработать какую-то договоренность, старина. Заключить перемирие. Поверь, я не собираюсь тебе пакостить. Это выглядело бы довольно странно – после всех моих причитаний о бедном любимом брате! Нет, можешь не беспокоиться за свою голову, – он снова набил трубку, поднес ее к пламени свечи, затянулся. – Наш шеф, Эль Кал, – абсолютный монарх и совсем не глуп. Жестокий, как хорек! Кое-что я здесь уже повидал. Знаешь, он может вполне благожелательно беседовать с кем-нибудь из своих подданных, а потом этак легонько проведет пальцем по горлу… и все! Через пару минут голову подданного приносят на блюде.Что ж, обычное дело, решил Блейд. Он находился не в Букингемском дворце, и в общем такая ситуация его вполне устраивала. Получалось, что у него еще есть время поиграть с противником в кошки-мышки.Он встал, подошел к дивану и протянул руку.– Думаю, ты прав, братец. Ты нужен мне, а я – тебе. Ты неплохо тут устроился и прекрасно разбираешься в тонкостях местного этикета. Мне же еще предстоит это освоить. Так что предлагаю союз.Они обменялись рукопожатием. Глаза их встретились, и разведчика охватило странное ощущение – будто он заглянул в собственную душу. Жутковатое чувство, но он знал, что Джеймсу-Григорию приходится не легче.Русский ударил себя кулаком по колену.– Вот и отлично! А теперь, раз уж я лучше знаю местный этикет, мы соответственно отметим это дело.Он подошел к массивной, обитой кожей двери, усеянной медными шляпками гвоздей, открыл ее и три раза хлопнул в ладоши. Почти сразу же в комнате появилась юная девушка в полупрозрачном одеянии, и при ней – поднос с большим кувшином и двумя бокалами. Русский кивнул девушке на столик возле дивана, и, когда она, опустив поднос, шагнула к двери, положил руку на ее обнаженное плечо.Первый советник подмигнул Блейду. Мол, не зевай, парень! Есть свои приятности в жизни сей, и сейчас я тебе кое-что продемонстрирую!Блейд смотрел, как русский, притянув к себе девушку, сочно поцеловал ее в губы. Она стояла неподвижно, безвольно опустив руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26