К концу ужина Селина поняла, что теперь знает больше о Джо, нежели о Риде. В основном разговор между ними велся о Джо, о том, чем она занимается, или же о студенческой жизни Рида. Как только Джо заговаривала о его детстве, Рид вежливо, но твердо менял тему разговора.
Когда с ужином было покончено, Адель помогла Селине вымыть посуду, а Рид и Джо удалились на веранду, чтобы побеседовать наедине. Селина пыталась уверить себя, что их беседа ее нисколько не интересует. В конце концов, их брак с Ридом – скорее деловое соглашение, чем брак в принятом смысле слова. И все-таки она гадала, о чем могут говорить между собой Джо и Рид. Ты слишком много думаешь о нем, предостерегла себя Селина и обратила все внимание на мытье посуды.
– Благодарю за прекрасный ужин, – проговорила Джо, вставая с качалки, едва Селина и Адель вышли на веранду. – Конечно, некрасиво поужинать и сразу удирать, но долгая поездка утомила меня, а завтра я хочу встать пораньше.
Ничто в выражении лица женщины не говорило о том, что причиной ее поспешного бегства был разговор с Ридом, – Селина заметила это, когда Рид поднялся и жестами изобразил слова Джо. Гостья действительно выглядела усталой.
Джо покачала головой и с виноватой улыбкой повернулась к Риду.
– Как досадно – я приехала сюда, чтобы узнать о том, как поживаете вы, а кончила тем, что почти все время проболтала о себе.
Когда Адель закончила передавать Селине знаками то, что сказала Джо, Селина повернулась и посмотрела на Рида. Очевидно, он по-прежнему старался избегать разговоров о себе. Прикосновение к плечу заставило Селину повернуться к Адель.
– Мне тоже пора, – произнесла тетя.
Стоя рядом с Ридом на веранде и помахав рукой вслед обеим женщинам, Селина исподтишка поглядела на человека, за которого вышла замуж. До сегодняшнего дня она отказывалась признаться даже самой себе, как сильно желает узнать о нем побольше. Она вновь пожалела, что так и не познакомилась с отцом Рида.
– Как жаль, что твой отец не смог приехать сам, – произнесла она и тут же вспыхнула, понимая, что высказала мысль вслух.
Рид повернулся к ней.
– Вероятно, он бы тебе понравился, – ответил он с безучастным лицом, словно говорил о знакомом, к которому испытывал только равнодушие. – Он действительно умеет очаровывать женщин. Не знаю ни одного другого мужчину, который бы поддерживал такие хорошие отношения с бывшими женами. Кроме того, он умеет развлекать, знает множество историй.
Очевидно, Рид не чувствовал особой близости к отцу. Селина также была вынуждена признать, что, хотя по отношению к Джо Рид вел себя вежливо, между ними не ощущалось никаких родственных чувств. Но когда-то они были, по крайней мере, к мачехе, подумала Селина, вспоминая рассказ Джо о том, как Рид хотел остаться с ней и с отцом. Убеждая себя, что такая настойчивость непростительна, Селина не удержалась и сказала:
– Джо показалась мне удивительно милой.
– Я многим ей обязан, – отозвался Рид. – Она научила меня никогда не пытаться искать защиты у других – это был достойный урок. Спустя годы я узнал, что большинство людей живут сами по себе. Они позволяют другим вторгаться в свою жизнь только до тех пор, пока это совпадает с их планами и потребностями. Селина нахмурилась.
– Не все люди настолько холодны и эгоистичны, как ты думаешь. Конечно, эгоисты среди них встречаются, но не так часто.
Он горько улыбнулся.
– Может, ты и права, – согласился он. – Но как определить, каков тот или иной человек? Я предпочитаю не затруднять себя этим.
Селина смотрела, как он отвернулся и вошел в дом. Очевидно, он решил никогда и никому не позволять вторгаться себе в душу.
Селина испытала желание броситься за ним, убедить его, что можно рискнуть и позволить другим приблизиться, – игра стоила свеч. Войдя в дом, она обнаружила, что Рид сидит в гостиной, читая медицинский журнал, который пришел сегодня днем. На его лице было обычное решительное выражение. Остановившись на пороге, Селина мысленно посмеялась над собой. Мне следовало бы прислушаться к совету матери Джо – о пользе попыток изменить мужчину, подумала она. Особенно когда этот мужчина – Рид Прескотт. Если в жизни Селины и встречался когда-нибудь человек, твердо решивший жить сам по себе, то этим человеком был именно Рид.
Вспомни о вашей сделке, приказала себе Селина. Не позволяй себе даже думать, что этот брак будет чем-то большим, нежели деловое соглашение. Отвернувшись, она побрела вверх по лестнице.
Рид сидел, уставившись на страницу журнала. Он слышал, как вошла Селина, помедлила у двери и поднялась в спальню. Рид догадывался, что его представления о человеческой натуре не совпадают с представлениями Селины, но больше не желал обсуждать этот вопрос.
Появившись дома этим вечером и обнаружив здесь Джо, он ощутил раздражение – ее вид будил в Риде неприятные воспоминания. Тот случай, когда он попросил у Джо разрешения остаться с ней, был единственным случаем, когда он кого-либо просил о помощи, первым и последним. Рид поклялся, что больше никогда не позволит себе оказаться в таком затруднительном положении.
Однако за краткое время, проведенное с Селиной, он досадным образом привык к ее обществу. Даже сегодня, сидя в кабинете, он ловил себя на том, что вспоминает ее улыбку, видит ее сидящей на веранде по вечерам. Визит Джо напомнил ему о том, как опасно бывает полагаться на взаимоотношения с другим человеком. Он вздохнул – теперь он радовался ее приезду.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Через две с половиной недели после свадьбы с Ридом Селина сидела, уставившись на чашку с кофе. Было раннее утро, ее муж еще спал. Субботы были единственными днями, когда Рид мог отоспаться, и тогда он давал себе волю, оставаясь в постели до десяти часов. Селина же привыкла вставать рано. Но сегодня утром, проснувшись, она поднялась не сразу, она еще долго лежала в постели, глядя на спящего Рида.
Ей хотелось придвинуться поближе, оказаться в его объятиях, но время для физической близости было неподходящим. Кроме того, физическая близость – единственная причина ее стремления завладеть вниманием Рида в постели, напомнила себе Селина. Наслаждаться просто лежа рядом с ним – значит испытать жестокое разочарование в будущем. Прислушавшись к голосу рассудка, Селина поднялась, оделась и спустилась вниз.
Она посмотрела на обручальное кольцо. Важно было остаться эмоционально независимой от мужчины, спящего наверху.
Хлопок по плечу заставил Селину подскочить и обернуться. Рядом стоял Рид – босиком, без рубашки, облаченный только в джинсы, со встрёпанными волосами и небритый. Воспоминания о том, каким восхитительным было покалывание его щетины, наполнили Селину возбуждением.
– Тебе плохо? – спросил он, глядя на Селину с холодным изучающим вниманием врача, осматривающего пациента.
– Просто я не привыкла валяться в постели, – ответила она равнодушным тоном. – И поскольку это не ускорит беременности, я решила встать.
Рид понимающе кивнул. Он вынужден был признать, что испытал легкое разочарование, проснувшись в одиночестве, но сейчас одобрял ее деловое решение. Теперь, когда он убедился, что с Селиной все в порядке, можно было бы вернуться в постель, но эта мысль не привлекла его. Вместо этого он ощутил странное беспокойство.
– Поскольку сейчас мы не выполняем твою часть сделки, как насчет моей? – спросил он. – Мы могли бы одеться, позавтракать и прогуляться по городу.
– Так, чтобы ты выглядел счастливым главой семейства? – Эти слова прозвучали насмешливо, но в глубине души Селина пожалела о том, что это неправда. Она усмехнулась самой себе. Рид Прескотт – ограниченный циник. Она неосмотрительно позволила физическому удовольствию оказывать на нее слишком сильное влияние.
Некоторое время спустя, когда они шли по обсаженной деревьями улице к центру города, показное внимание Рида вызвало у Селины раздражение. Джералд Уокер, один из престарелых пациентов Рида, работал в саду, и когда Рид поздоровался с ним, терпение Селины лопнуло.
– Если ты действительно считаешь людей себялюбивыми и эгоцентричными, тогда тебе наплевать на своих пациентов. Зачем ты стал врачом? Наверняка не из-за денег. Док говорит, что ты очень талантлив, говорит, что тебя ждет успех. Ты мог бы начать практику в крупном городе и заработать кучу денег. Здесь тебе хватит на жизнь, но богатым тебе не стать.
Он сухо улыбнулся.
– Когда-то давно мне сказали, что медицина для меня – естественное, само собой разумеющееся занятие.
По сути дела, он признавался, что в юности с ним что-то произошло, – это признание потрясло Селину.
– Кто это тебе сказал? – спросила она.
Его скулы напряглись, словно он собирался отказаться от ответа, но он туг же резко произнес:
– Старый врач, который лечил мою бабушку. Она страдала провалами памяти, и потому он попросил меня следить, чтобы она принимала различные таблетки в правильной последовательности. Кроме того, она была больна диабетом, но отвергала любые попытки научить ее самой делать себе инъекции. В семь лет врач научил меня этому и сказал, что у меня есть способности. Конечно, таким образом я избавлял его от ежедневных визитов к нам. Во всяком случае, я обнаружил, что в школе мне больше всего нравятся естественные науки, а к тому времени, когда закончил школу, я уже мечтал заняться медициной. Сначала я хотел посвятить жизнь исследованиям, но затем обнаружил, что мне нравится определять болезнь и исцелять пациентов – по крайней мере облегчать их страдания.
Даже о своей бабушке Рид говорил деловитым, сухим тоном, заметила Селина.
– Значит, работу с пациентами ты считаешь своего рода гимнастикой для ума, – подытожила она, размышляя, как отнеслись бы жители Смитсшира к врачу, если бы узнали, что он о них думает.
Рид услышал неодобрение в ее голосе и ощутил досаду.
– Каждый из пациентов – отдельный вызов для меня, и моя цель – сохранить или вернуть им здоровье, насколько это возможно, – знаками объяснил он, горделиво расправляя плечи.
Селина признала, что это весьма деловой подход. К тому же Рид был отличным врачом, а она старалась не судить других. И потом, мысленно добавила она, нелепо придавать такое большое значение его убеждениям.
– Полагаю, большего от врача трудно пожелать, – сдержанно отозвалась она и протянула руку. – Мир?
– Мир, – знаком ответил он и пожал ей руку. Однако слова Селины еще тревожили Рида. С давних пор он заставлял себя не обращать внимания на то, одобряют или не одобряют его люди. Почему же мнение Селины теперь так раздражало его?
Селина взглянула на Рида, когда они свернули на Берч-стрит, ведущую к главной улице городка.
– Глядя на твой мрачный вид, люди могут решить, что ты уже жалеешь о браке со мной, – негромко произнесла она, почувствовав болезненный укол при мысли, что ее слова могут оказаться справедливыми.
– Да, это ни к чему, – еле слышно пробормотал он и изобразил принужденную улыбку. – А вот так? – знаками спросил он. – Как я выгляжу – как счастливчик, который обрел блаженство в браке, или как придурок, который ухмыляется без причины?
Селина заметила, что глаза его остались серьезными. Она уже собиралась сказать Риду, что у него вид человека, пытающегося сделать хорошую мину при плохой игре, когда внезапно в голубых глазах промелькнула насмешка.
– Конечно, только глупец может считать брак блаженством, – заметил он. – Так что в любом случае я выгляжу так, как и подобает.
– Есть множество людей, которые считают брак счастьем, и при этом они вовсе не глупы. К примеру, мои бабушки и дедушки, – ответила Селина, решив не отступать перед его циничными представлениями о мире.
– И ты хочешь, чтобы таким стал наш брак, не дожидаясь, когда появится настоящий, долгожданный муж? – заметил он.
– Полагаю, что поскольку до сих пор он не появился, то его просто не существует, – ответила Селина, высказывая догадку, о которой размышляла уже давно. Ей было досадно признавать это, но она всегда чувствовала себя одинокой, никогда не принадлежала к какому-либо кругу. Это обстоятельство она приписывала своей глухоте. Любопытно, внезапно подумалось ей, – она совсем не чувствует отстраненности от Рида. Они даже не были друзьями. Их взгляды на жизнь были диаметрально противоположны. Он окружил себя защитной стеной, не позволяя никому подойти к себе слишком близко. Однако между ними была какая-то связь. Это потому, что сейчас мы связаны, мы помогаем друг другу добиться своего, решила Селина.
Рид нахмурился, представив Селину с обезличенным «долгожданным мужем». Мысль о том, что она может быть близка с другим мужчиной, встревожила его. Должно быть, у меня еще сохранились представления пещерного человека о собственности, усмехнулся он.
Решив перевести разговор в нейтральное русло, Селина предложила:
– Можно купить молока.
Рид кивнул. Они приближались к главной улице города – довольно широкой, окружающей зеленый парк с фонтаном в центре. По другую сторону улицы, обращенную к парку, находились магазины, банк, почта и полицейский участок. В том же здании располагался муниципалитет.
– Доктор Прескотт! Селина! – окликнул их знакомый голос, едва Рид и Селина свернули на главную улицу.
Взглянув в сторону парка, Рид заметил Оливию Стюарт – она сидела на скамейке рядом со своим мужем, Брюсом. Рид слегка подтолкнул Селину и помахал старикам рукой.
Селина увидела, что Оливия знаками подзывает их к себе. Оливия и Брюс несколько недель назад уехали из города, и теперь Селина видела их в первый раз с тех пор, как они с Ридом объявили о своей помолвке. Пришла пора разыгрывать молодоженов, сказала она себе, изобразила приветливую улыбку и повела Рида к старикам, чтобы принять их поздравления.
– Внук привез нас в город сегодня утром, – объяснила Оливия, когда Селина и Рид сошли на мощеную дорожку, окружающую парк. – Сейчас он в парикмахерской. Я собиралась попросить его отвезти нас к вам домой попозже – мне хотелось поздравить вас.
– Спасибо, – отозвалась Селина.
Заметив, что жесты старой женщины скованны из-за артрита, Рид знаками передал ее слова Селине. Но когда Селина заговорила прежде, чем он закончил, Рид понял, что Селина с легкостью прочла слова Оливии по ее губам. Рид счел долгом поблагодарить Оливию и от себя.
После того как обмен любезностями был закончен, Оливия робко взглянула на Рида, распрямила спину и повернулась к Селине.
– Не могла бы ты осмотреть мои руки? – спросила она, протягивая их к Селине. – Они ужасно беспокоят меня, а боль в колене у Брюса не дает ему спать каждую ночь. – Оливия вновь повернулась к Риду: – Не хочу обидеть вас, доктор Прескотт, но ваши лекарства не помогают, а увеличивать дозу нам бы не хотелось. А уж кортизоновые уколы не нравятся ни одному из нас.
Рид сжал челюсти, а затем заговорил, сопровождая речь жестами для Селины:
– Если прикосновение Селины поможет облегчить боль без уколов, я рад за вас. Но не забывайте наведываться ко мне на регулярные осмотры и в тех случаях, когда вы чувствуете ухудшение.
Оливия нетерпеливо нахмурилась.
– Конечно, не забудем, Селина всегда напоминает об этом. – Внезапно она лукаво улыбнулась: – Пожалуй, вы так и не успели поговорить о нас, стариках.
– Да, не успели. – Рид мысленно напомнил себе, что надо расспросить Селину, сколько пациентов обращаются к ней постоянно.
Он хорошо скрыл свое недовольство, решила Селина, взглянув на Рида и видя только любезное выражение на его лице. Однако его гнев она чувствовала так же отчетливо, как боль в руках Оливии, когда смотрела на них. Она принялась осторожно массировать распухшие суставы до тех пор, пока жар, исходящий от них, не утих, а лицо Оливии не смягчилось.
– Спасибо, детка, – сказала женщина, ласково целуя Селину в щеку.
Селина ответила ей улыбкой и повернулась к Брюсу.
– А теперь посиди со мной, – предложил старик, указывая на скамью. Едва Селина уселась и положила обе руки на его правое колено, Брюс усмехнулся. – Ты – единственная, женщина, которой жена позволяет прикасаться ко мне, – добродушно рассмеялся он.
Селина тоже засмеялась. Эту шутку она слышала уже тысячу раз, но Брюсу она нравилась, а Селине было радостно видеть улыбку на его лице. Ощущая ладонями жар, она поняла, что старику действительно очень больно. Она начала легко массировать колено, и постепенно жжение утихло.
Выражение лица у Рида оставалось неизменным, но в душе он испытывал смешанные чувства. Он был рад, поскольку старикам прикосновение Селины явно помогло, но раздражала их твердая уверенность в способностях Селины. Ему хотелось объяснить, что боль проходит благодаря их вере, а не из-за массажа Селины, но понимал, что объяснения здесь бесполезны.
Главная улица становилась все оживленнее к тому времени, когда Селина и Рид попрощались со Стюартами и зашли в магазин Лэнгли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16